полная версия

Анатолий Модылевский
Жизнь и судьба инженера-строителя

Нас привезли в Бузланово, а вскоре приехал из аэропорта Кирилл, прервав командировку. Он ещё до вылета из Германии распорядился о завтрашних похоронах. Ночь прошла в полусне, а утром мы прибыли в больницу. Уже стояла большая легковая машина-катафалк. Из морга вынесли гроб, он был закрыт. Поехали на Троекуровское кладбище, прощание проходило в зале. Подробностей не помню, видел сослуживцев Кирилла. Гроб опустили в глубокую могилу; поехали в Бузланово поминать. Я помню длинный стол, за которым все расположились, еда не лезла мне в горло, больше ничего не помню. На следующий день я и Галя приехали на квартиру, в которой жил Саша. Галя осталась в машине, я с шофёром зашли в большую комнату. Хорошо, что Галя не пошла с нами, её бы хватил удар от увиденного. В полумраке на не застланных низких кроватях сидели двое бомжей с тёмными испитыми лицами, на стуле – женщина с большим фингалом под глазом. В середине комнаты стол, на нём некоторые личные вещи Саши: записная книжка, карманные часы, которые я ему купил, эспандер, конверт с документами и др. Носильные вещи, летние и зимние, бомжи присвоили, я не возражал; о Саше отзывались они очень хорошо. Мы съездили на кладбище, положили на могилу цветы. В Бузланово я дал промашку, поставил сумку с вещами Саши в комнате и получил от Нины справедливый выговор, потом мы отвезли вещи в церковь.

VIII

На следующий день поехали поездом в Пятигорск. Кирилл оплатил купе полностью и зря. Вскоре проводник поселил к нам мужчину, сказал, что в кассе вокзала не было билетов. Мы не спорили, обычное дело – проводник хотел заработать. Вернулись домой без всякой надежды, только поддерживали друг друга. Вечером вдруг Галя разрыдалась, сказала мне: «Как могла Нина во время поминок сказать такие нехорошие слова о Саше. Услышав их, я заплакала, меня стали успокаивать, отвели в спальню и уложили на кровать». Я тогда вообще ничего не слышал, о чём говорили. Прошло много лет, Нина уже жила в Ницце, и вдруг получаю от неё письмо по электронной почте; в нём она просила меня передать Гале извинение за тот её нехороший поступок на поминках. Отвечать на письмо не стал, чтобы не расстраивать Галю (это выбило бы её из колеи на пару недель), не сказал ей о письме.

Стали мы жить с большой печалью. Кирилл часто звонил, поддерживал. У Гали усилилась сердечная аритмия, часто приходилось вызывать скорую помощь. Я знал, чтобы пережить ужасное внутреннее состояние, нужно напряжённо работать, и я работал ежедневно активно сотрудничал с турфирмой «Гранд-тур», подыскивал ей клиентов. Однажды мы решили заказать в нашей церкви Св. Николая панихиду, но настоятель сказал, что по некрещеному покойнику нельзя этого делать, свечи ставить можно. Этим мы были очень расстроены. Через несколько дней в церкви Святого Лазаря меня крестили с полным обрядом, повесили серебряный крестик, выдали документ. Галя была крещена ещё в детстве, когда жила с бабушкой. Теперь с полным правом мы всегда поминаем Сашу, ставим свечи перед его любимой иконой Георгия Победоносца; и перед иконой Св. Николая за здравие родных и близких.

2000 год

I

Наступление нового 2000-го года мы отметили с глубокой печалью; 14 января помянули 31-летие Саши. Я всё больше задумывался о том. чтобы попытаться осуществить свою давнюю мечту – посетить Египет. Вспоминал, будучи в Нью-Йорке в музее «Метрополитен», долго не мог покинуть египетские залы; был поражён искусством 5000-летней давности; в отсутствии смотрителя нарушал правила, прикасался рукой к порталу Карнакского храма, вывезенного из Луксора. Именно тогда зародилась мысль побывать в Египте.

Зимой, агитируя клиентов, я познакомился с предпринимателем Станиславом Васильевичем Васильевым и его небольшой фирмой, которая занималась современной аналитической автоматизированной обработкой месторождений нефти, используя данные геологов. 50-летний Васильев был интеллигентным человеком, геологом по образованию, переехал с семьёй из города Алма-Ата в Пятигорск в начале перестройки. Дела шли хорошо, поскольку заказами министерства геологии фирма была обеспечена. Прочтя мою рекламную памятку по Египту, Васильев дал согласие на турпоездку с женой Клавдией Васильевной.

Я начал основательно готовиться: проштудировал несколько книг, взятых в библиотеке; в читальных залах ознакомился с альбомами по Египту и путеводителями. Я уже знал, путешествие – одна из самых больших радостей жизни. Ничего не даёт человеку знаний и впечатлений больше, чем книги и путешествия. Жизнь на земле так многолика, так не похоже бывают картины в тайге или в пустыне с горами красных песков, в море или на острове в океане, в шумном городе, попавшем в плен к автомобилям. Васильеву предложил 14-дневный тур (путешествие и отдых на Красном море), получил согласие клиента. Он был трудоголиком, работал в офисе даже по вечерам; хорошо зарабатывал. Как-то почти сразу у нас сложились доверительные отношения; однажды пожаловался, что во время дефолта, потерял много денег, которые хранил в рублях в московском банке; после перевёл в доллары, осталось 148 тысяч. Для себя я наметил недорогой тур с посещением Каира, Великих пирамид и Луксора. Васильев дал под расписку доллары, с ними я уехал в Москву. В известной мне надёжной турфирме познакомился с директором, 50-летней женщиной, побеседовал с ней. Она поняла, что мой клиент весьма состоятельный, купит тур с проживанием в дорогих отелях. Я поработал с менеджером, снова зашёл к директору и сказал, что хочу обговорить с клиентом общую сумму по договору. Она предложила позвонить в Пятигорск с её телефона. Набравшись смелости, я попросил директора о 12%-х комиссионных (вместо предусмотренных 10); она кивнула, я набрал телефон Васильева. Услышав стоимость тура, он задумался; я, не дожидаясь ответа, сказал: «Вы много работаете, имеете полное право хорошо отдохнуть». Это решило дело, он согласился, сказал, что подпишет договор, можно заплатить деньги. Ещё попросил меня присоединиться к ним на всё время путешествия; как бизнесмен, загруженный работой, он не имел времени подготовиться; знал, что я досконально изучил маршрут, достопримечательности, дополнительные возможности в период «свободного времени», и буквально по дням расписал программу пребывания в стране. Ответил ему, если хватит денег, куплю себе этот же тур. Таким образом, благодаря большим комиссионным, добавив своих денег, заработанных ранее, мне удалось приобрести тур «Весь Египет» в составе небольшой группы россиян, преимущественно москвичей (см. в книге «Мои зарубежные путешествия»).

II

Окончив дела, я поехал на кладбище. Кирилл сказал, что в мастерских армянин готовит памятник на могилу Саши. Я нашёл мастера-каменотёса, невысокого роста пожилого армянина, говорящего с сильным акцентом. Он уже отполировал большой камень. По фотографии, которую дал Кирилл, был нанесён портрет Саши, оставалось изготовить подпись (имя и даты). Рассматривая выполненную работу, которая мне понравилась, задумался; вспомнил, Саша любил читать книги; захотелось, чтобы на памятнике отобразить это в рисунке. Но как? Нужен эскиз, сам я не сумею его нарисовать. Дома на бумаге коряво изобразил раскрытую книгу и сосновую ветвь с шишками – напоминание о Братске. На следующий день снова поехал на кладбище; там работали художники, которые на заказ рисовали портреты усопших и передавали мастерам. Начальник мастерской указал на молодого художника, я показал ему свой набросок и попросил сделать эскиз для памятника сыну. Парень тут же за пару минут изобразил на листе бумаги то, что я хотел, добавил горящую свечу. Получилось красиво, он даже денег с меня не взял. Я передал эскиз армянину, позже перенёс изображение на камень. Довольный проделанной работой, я уехал в Пятигорск; а в конце марта после дня рождения Гали (юбилей 60 лет!) отправился в путешествие по Египту. На обратном пути несколько дней провёл в Москве, собирая материал в турфирмах для новых поездок своих клиентов. В день отъезда, вечером, оставил сумку в камере хранения вокзала. Вышел в город, чтобы обменять рубли на доллары (в Москве всегда можно найти выгодный курс). Возле обменных пунктов крутились ханыги, предлагали обменять деньги. Помня, когда меня однажды ловко обманули (вместо 200$ я позже обнаружил в своём кармане только две купюры по 1$), теперь обменивал только в пункте с выдачей квитанции. Как-то об этом обмане рассказал Кириллу, он сообщил о несколько подобных случаев с ним самим, потом добавил: «Не переживай, папа, забудь, плюнь и разотри». Позже встретилось мне высказывание: «Искусство быть мудрым состоит в умении знать, на что не следует обращать внимание».

III

Однажды тёща позвонила из Братска, сказала, что они взяли билеты и приедут в Пятигорск. Мы их встретили хорошо, но прибыли они больными. Оказывается, ещё в Братске немного простудились, подумали, что в поезде с помощью лекарств поправятся. У них были льготный билеты в мягком вагоне СВ, где купе на двоих. Годовую льготу для ветеранов ВОВ они хотели обязательно использовать, чтобы не пропала. Ехали прямым поездом, в Москву посетить могилу внука не захотели посетить. В течении четырёх суток простуду не вылечили, ещё больше разболелись. В Пятигорске из дома не выходили, лечились. Почти всё время Галя находилась возле них, беспокоясь за мать, которой в сентябре будет 80 лет. Когда они поправились, заторопились домой. В.С. выглядела плохо, была какая-то несчастная. Когда-то прочёл у Флобера: «… Должно увериться, что истинное наше счастье в свойствах души нашей, то есть в том, что отнять у нас можно лишь с самой жизнью вместе, и если мы несчастливы, то обязаны винить в этом только себя».

IV

Летом я последний раз фотографировал людей на озере и в других местах за деньги; боль в моих коленях усиливалась, ведь надо было часто приседать, особенно при съёмке детей, усталость давала себя знать. Сделал для себя вывод: «В преклонном возрасте количество мною заработанных денег прямо пропорционально количеству потерянного при этом здоровья, а большая часть этих денег всё равно потратится на приобретение дорогостоящих лекарств». Бывало, приехав на трамвае, идёшь через три квартала домой, и приходится несколько раз останавливаться, потому что такая сильная боль в коленях, чуть ли не слёзы наворачиваются. Дома садишься на стул и втираешь не менее трёх минут крем Биопин (20%-ный), содержащий пчелиный яд; затем отдыхаешь до тех пор, пока боль утихнет.

В августе нас посещали друзья, Нина и Саша Лукаш; они ежегодно приезжали из Ростова в Железноводск на лечение. В выходные, свободные от процедур, приезжали к нам; мы были рады, вместе ходили купаться на озеро, обедали, выпивали. В сентябре Галя и я поехали в Ростов, остановились у Ольги. Посетили могилы деда Бориса и бабы Вари, навели порядок. Галя проводила время с Ольгой, посещала и Лукашей. Я съездил в Западный микрорайон к однокурсникам Бимбадам; побывал также у однокашников Ольги Берберян и Эли Шорлуян. Много фотографировал красивые места в Ростове. В путешествиях я обычно снимал «Зенитом» с хорошим широкоугольным объективом «Мир»; в городе во время прогулок пользовался портативным фотоаппаратом («мыльница»). Накануне отъезда из Ростова в специализированном магазине на ул. Московской купил бутылку любимого нами Цимлянского, доставленного непосредственно с завода.

В Пятигорске купил свой первый персональный компьютер (ПК); забавная штука, оказывается, на нем можно печатать, как на пишущей машинке. Главное, исправлять, как будто и не было ошибки – без нервотрепки, без утомительных подчисток на пяти экземплярах; машинистки обзавидовались бы. В компьютере можно хранить тексты, с компьютера можно читать. Начал я интересоваться турами по Индии – разгорелся аппетит! Благо в центральной библиотеке было много материалов и путеводителей. Однако туры в эту далёкую страну были дорогими, искал клиентов в Пятигорске.

V

Осенью приехал в Москву, нашёл турфирму, которая специализировалась по Юго-Восточной Азии; договорился о недельном туре «Золотой треугольник: Дели, Агра, Джайпур» в следующем 2001 году. Директор, молодой парень, пообещал предоставить мне хорошую скидку, «только присылай клиентов».

Встретил новых друзей, с которыми путешествовал по Египту. Прежде всего, с Сашей и его женой Людой. Саша работал главным инженером предприятия КОРТЭК, создающего уникальные приборы. Я побывал в цехах, ознакомился с производством, взял рекламные проспекты, решил попробовать продавать приборы в Пятигорске. Но не получилось – на предприятиях не заинтересовались, да и цена была высокая. Саша в Египте снимал наше путешествие на видео; при отъезде в аэропорту Каира он купил кассету с фильмом «История Египта». Я попросил дать мне на время эту фабричную видеокассету, а также кассету, на которую он снимал наше путешествие, чтобы дома сделать интересный фильм с дикторским текстом и музыкой.

Тогда же в Москве встретился с друзьями по туру; в кафе, расположенном на первом этаже театра сатиры мы пообщались, вспомнили дни, проведённые в Египте; посмотрели свои фотоальбомы, обменялись несколькими фотографиями. Я был друзьям благодарен за тёплое отношение ко мне во время путешествия; в чём я очень нуждался после перенесённого в 1999 году стресса.

Как-то Кирилл предложил мне посетить фестиваль воздушных шаров; мы приехали на поляну возле ВДНХ и решили подняться на шаре. Это интересное действо я наблюдал впервые. Мы поднялись над Москвой, смотрели вниз, проплыли над скульптурой Мухиной «Рабочий и колхозница». Очень понравилось маленькое путешествие, спасибо Кириллу!

VI

Осенью в Пятигорске продолжил работать по туризму; однако, после нескольких путешествий по странам, куда отправлял своих клиентов, понял: много ещё не знаю о туристическом бизнесе; как говорил Сократ: «Scio me nihil scire» (я знаю, что ничего не знаю). Однажды на остановке трамвая меня окликнул мужчина, ранее проживающий в Братске; он работал преподавателем в институте, видел меня там. Лев Пик, еврей, отставной военный, теперь постоянно живёт в Пятигорске с женой; их сын, тоже военный, живёт с семьёй в Петрозаводске. Лёва сообщил мне, что посещает раз в неделю местный Сохнут (израильская организация занимается репатриацией в Израиль), расположенный в здании напротив театра. Там есть клуб пенсионеров, пригласил меня и назвал ближайшую дату. Я посетил клуб, познакомился с руководительницей от Сохнута Адой Померанцевой, приветливой женщиной, сын её живёт с семьёй в Израиле. Пенсионеры-евреи, человек пятнадцать, прилично одетых около часа общались, сидя за длинным столом в небольшом зале; за чашкой чая или кофе с печеньем беседовали на разные темы, в основном, говорили о жизни в городе, крае и стране; одна женщина хорошо играла на пианино, аккомпанировала; Лёва пел песни – русские, еврейские, украинские, голос у него хороший. Публика интеллигентная, несколько ветеранов ВОВ, бывшие учителя школ, преподаватели вузов, таксист, фотограф и др. Иногда я посещал клуб, Галя отказывалась, хотя присутствовали и русские жёны. Так произошло моё первое знакомство с представителями местной еврейской общины.

VII

Когда я привёз из Москвы видеокассеты по Египту, решил заняться созданием фильма. У нас был хороший видеоплеер «Панасоник», привезённый из Братска; дома мы записывали лучшее из телевизора, могли смотреть и покупные кассеты. Но плеер был «непишущий», к нему в пару нужен был пишущий видеомагнитофон. Остальное для создания фильма у меня было: микрофон для записи дикторского текста, аудиокассеты с подходящей музыкой, хороший японский двухкассетный магнитофон, подаренный мне Кириллом и Ниной на день рождения. Пишущий видеомагнитофон и компьютер был у Васильева, и он разрешил работать у него дома. В течение недели я смонтировал 1,5-часовой документальный фильм с использованием музыкальной фонограммы, куда вошла египетская музыка (мусика шаабийа); затем записал свой дикторский текст. В Москве фильм показал друзьям и подарил кассеты. Эта поездка стала одним из ярких впечатлений моей жизни; я, разумеется, не забуду её, а если начнёт что-то забываться, у меня есть видеофильм о посещении Египта – этой замечательной древней и экзотической стране, чтобы я мог вспомнить прекрасные места, доброжелательных людей их сердечное отношение ко мне.

В сентябре отметили моё 64-летие, особой радости не было. В декабре мой друг, однокашник по РИСИ, Володя Бимбад, лечился в санатории «Руно», посетил нас. Мы были ему рады, вместе пообедали, выпили знаменитого прасковейского кагора, вспомнили молодость. Володя завершил карьеру, работая в Газпроме, хвалился большой пенсией, удивлялся моей маленькой. Мои друзья-однокурсники Валя Гайдук и Юра Кувичко, полковник и подполковник соответственно, имели солидную офицерскую пенсию, и я был рад за своих друзей.

2001 год

I

С начала 2001 г. я занимался поиском клиентов для путешествий в новом сезоне; однажды посетил фирму «Компас», о которой слышал в 2000 году. Она специализируется на продаже программного обеспечения «Бухгалтерия 1С» и правовой поддержке своих клиентов на Ставрополье. Это большой коллектив, человек 30, молодых и средних лет сотрудников, сидящих за компьютерами. Трудолюбивые, как пчёлки, они зарабатывают индивидуально, каждый от своих клиентов. Некоторые, поступившие на работу, ленивые или несмышленые, быстро отсеиваются. Фирма всегда имела хорошие поквартальные экономические показатели, благодаря успешной работе сотрудников и во многом – умелому руководству босса, Брызгалова Владимира Леонидовича. Он, бывший в советское время руководителем ВЦ, постоянно изучал опыт ведущих отечественных и зарубежных фирм; создал систему стимулирования работников; также часто поощрял их организовывая коллективные мероприятия в нерабочее время: пикники на природе, поездки в горы и на море, дни рождения, встреча Нового года и Ёлка для детей сотрудников, прочее… В основном все затраты были за счёт фирмы, для сотрудников и их семей – бесплатно.

Существенная экономия средств благодаря прямым связям с заказчиками. Часть из них не могли вовремя оплатить услуги, были рады отсрочки платежей и возможностью частично рассчитаться своей продукцией или продукцией своих контрагентов. Этим пользовался Брызгалов, получая от заказчиков не только продукты питания с большими скидками, но и прочее: от транспортников – автобусы для коллективных поездок, от компьютерных компаний – оборудование, от мебельщиков – всё для офиса. Мне сразу повезло с доброжелательными руководителями отделов и групп; они не возражали, чтобы я мог пользоваться свободным компьютером; такие всегда имелись, поскольку предназначались для «заочных» сотрудников, работающих не в офисе, а дома, и самостоятельно посещающих своих клиентов.

Постепенно я осваивал работу на ПК, пользуясь ответами на мои многочисленные вопросы; это очень помогло, когда я приобрёл собственный ПК; сразу стал использовать его в работе по туризму. Руководителем «Отдела сопровождения», где меня хорошо принимали, был мужчина 45 лет. Он увлекался историей КМВ, мог подолгу в рабочее время беседовать со мной на эту тему; от него много узнал подробностей о нашем регионе, был благодарен ему. Однако часто стал замечать его сильное увлечение оккультизмом, магией, мистикой, даже речь его изменилась, да и нервным стал. Он стал меньше уделять время основной работе, увлечённо беседуя с сотрудниками на отвлечённые темы. Естественно, экономические показатели отдела за прошедший квартал снизились. Брызгалов поговорил с ним, но в следующем квартале стало ещё хуже. Я видел, что его поведение изменилось, голова была заполнена не работой, а посторонними мыслями; даже взгляд его глаз изменился, ходил по офису отрешённо, мне стало его жалко. Его уволили, как человек умный, он понимал, но сделать с собой ничего не мог. Через неделю пришла весть, что он повесился. Его дочь, Таня, хорошая умная девушка, работала здесь же в отделе; убивалась из-за потери отца, её успокаивали коллеги как могли. Дома понимали, что к этому шло, но помочь не могли.

Постепенно Таня успокоилась, вся ушла в работу, помогала мне осваивать ПК, консультировала. С ней сложились доверительные отношения, на 40 дней подарил ей иконку на память об отце. Однажды она предложила создать мой электронный адрес, чтобы не пользоваться их фирменным. Зная, что я занимаюсь туризмом, предложила tur_variant@mail.ru. Я попросил не указывать имя. Почему? Поскольку часто пользовался в Интернете информацией многих турфирм, неоднократно задавая вопросы, просьбы что-то разъяснить и т.п., я не хотел, чтобы моё имя запомнили. Ведь конкуренция была большая, могли прекратить отношения со мной. Об этом рассказал Тане, попросил вместо имени, написать просто А.Б. Этот адрес до сих пор действует.

II

Однажды предложил Брызгалову создать памятный фотоальбом; в нём отразить историю и сегодняшнюю жизнь понравившегося мне дружного коллектива; я сказал, что бесплатно сфотографирую каждого сотрудника на рабочем месте и подготовлю сопровождающий текст; директор идею одобрил, в течение двух недель я всё сделал. Заказали альбом в «Полиграфии», я передал снимки и текст, согласованный с Брызгаловым. Альбом всем понравился: красивая твёрдая обложка, Вступление с краткой историей фирмы и описанием деятельности, в каждом разделе по профилю работы яркие фото сотрудников с короткой характеристикой, составленной на основе ответов на вопросы анкеты. Пять экземпляров альбома распределили по отделам; некоторые сотрудники приносили альбом домой, чтобы показать семье. Этой своей работой я хотел поблагодарить фирму за хорошее ко мне, «человеку с улицы», отношение и оказанную помощь. Тогда я ещё не предполагал, что созданный мною альбом и последующие некоторые услуги позволят укрепить моё положение в приютившей меня фирме; с ней я «сотрудничал» в течение двадцати лет.

III

Я продолжал сотрудничать с турфирмой «Евротур», иногда некоторых клиентов и группы оформлял сам в Москве. Хотел купить путёвку в Индию, но снова, как и в прошлом году, не повезло: продолжались бомбардировки Афганистана самолётами с авианосцев США. Не стал рисковать лететь из Москвы в Дели, пересекая траекторию полётов бомбардировщиков США.

В Москве купил небольшой хороший телевизор «Филипс», чтобы поставить в спальне, а старый – на кухне. Кирилл и Нина нагрузили меня подарками к 8 марта, я тоже купил хороший подарок Гале. Поехал в Пятигорск поездом № 27, который шёл самым коротким путём через Украину. В то невесёлое время перестройки почти всем россиянам было известно о беспределе, который творят украинские таможенники на границе с Россией. Обычно, зайдя в вагон поезда, пользуясь тем, что люди не знают инструкций, они заставляли платить пошлину за провоз товаров, купленных в РФ для личного пользования. Кроме этого отбирали валюту (доллары); особенно грабили молодых людей, неопытных и не знающих, как защититься: парня заводили в купе проводников, заставляли раздеться до трусов, обыскивали, забирали валюту и не выдавали им никаких документов; в случае отказа угрожали снять с поезда. Ранее я сам был свидетелем одного случая. Пожилая женщина везла чайный сервиз – подарок дочери; таможенники потребовали заплатить пошлину в размере одной трети стоимости сервиза; таких денег у женщины не было; наглецы стали снимать коробку с верхней полки, чтобы изъять сервиз; с женщиной сделалась истерика, она, рыдая, вцепилась в коробку и не отдавала её; слава Богу, в соседнем купе нашего плацкартного вагона ехал полковник; он вмешался и громким голосом стал стыдить вымогателей, пригрозил тот час же позвонить в Киев таможенному начальству; они быстро ушли из вагона, женщина стала благодарить своего заступника. Эти четверо таможенников были упитанными мужчинами, все с брюшком и красной рожей, видимо от пьянства; для поступления на эту «хлебную» службу требовалось дать взятку не менее двадцати тысяч долларов.

Но я отклонился в сторону, теперь возвращаюсь к своей поездке. Ещё в Москве я решил подстраховаться и позвонил в посольство Украины; спросил о правилах провоза телевизора и мне ответили: «В вагоне таможенники выдадут вам бланк декларации, которую нужно заполнить; они поставят печать и при выезде из Украины на границе в Иловайском проблем не будет». Миновав Белгород, поезд остановился на маленькой станции Казачья Лопань для паспортного и таможенного досмотра; я попросил у старшего дать мне бланк декларации для заполнения, но её у него не было; я сообщил то, что мне объяснили в посольстве, однако мне заявили: «Теперь новые правила и надо платить пошлину в размере одной трети стоимости телевизора, а в случае отказа, телевизор будет изъят и оставлен на хранение в таможенном пункте до тех пор, пока пошлина не будет оплачена»; эти напечатанные правила мне не показали. Что делать? Отправление поезда задержали, вынесли телевизор из вагона, а мне выдали расписку об изъятии. Поезд тронулся, я сел в раздумье, прекрасно понимая, что меня ограбили, сильно разозлился; решил это дело так не оставить, быстро собрал вещи, взял билет у проводника и стал ждать остановку в Харькове, чтобы позже забрать телевизор. Люди в вагоне и проводник говорили мне, что такое делается не в первый раз, и надо попрощаться с телевизором. В Харькове кассир отметил в билете остановку, и я пошёл в дорожный пункт милиции; обратился к офицеру, объяснил ситуацию; он, видя меня сильно расстроенным, успокоил, показал выписку из Постановления правительства о провозе вещей через границу, из чего следовало, что телевизор изъяли незаконно. Офицер отнёсся ко мне чутко, объяснил, что на таможне надо написать заявление, сослаться на это Постановление и мне обязательно вернут телевизор. На электричке приехал в Казачью Лопань, нашёл таможню, но меня ждало разочарование: начальника не было, а без него телевизор со склада не выдадут. Дежурный объяснил, что сегодня, 8 марта, выходной день и начальник вряд ли появится; я настоял, чтобы позвонить начальнику домой и после разговора с ним дежурный сообщил, что начальник будет на работе только утром 9 марта. Мне разрешили заглянуть в комнату, где был склад, и я увидел свой телевизор, стоящий на стеллаже.

Пока я ждал электричку до Харькова, к станции подошёл поезд Новороссийск-Москва; я видел, как примерно десять амбалов в форме с погонами, разделившись на две группы, с разных концов состава вошли в вагоны и начали свою «работу» грабителей – такие были тогда времена.

Приехал я в Харьков, денег на гостиницу не было. Вечерело, устроился в зале ожидания и там провёл ночь, сидя в кресле. Рано утром снова приехал на таможню, долго ждал начальника; он прибыл весь помятый, с красным и опухшим от пьянства лицом, распространял сильный запах после похмелья; изложил ему суть дела, написал заявление, он расписался, я забрал телевизор. Я понял, что с телевизором снова соваться на Украину нельзя, иначе всё может повториться на границе в Иловайском; на электричке я поехал из Харькова назад в Белгород, чтобы оттуда переехать в Воронеж и на проходящем поезде отправить телевизор в Пятигорск. Купил билет в общий вагон и ночь провёл на лавке в поезде; утром в Воронеже стал дожидаться поезда № 49 СПб-Кисловодск, который шёл, минуя Украину, хотел отправить телевизор в Пятигорск. Времени до прихода поезда было много, но денег, чтобы купить билет обратно до Белгорода у меня явно не хватало. Пришлось мне выйти на привокзальную площадь Воронежа и встречным людям распродать хорошие вещи и все праздничные подарки, которые вёз домой. Подошёл поезд СПб – Кисловодск, проводнику первого вагона я отдал телевизор, сказав, что жена встретит в Пятигорске и расплатится с ним; купил билет до Белгорода, но мне надо было успеть позвонить Гале; в вестибюле вокзала на стене висел телефон-автомат, но звонить можно только по карте, которой, естественно, у меня не было. Я стал опрашивать людей, чтобы с их карты («готов заплатить за это») сделать один звонок; стоял у телефона в надежде, что такой человек найдётся; минут через десять ко мне подошла женщина, протянула карту и сказала: «Мне карта уже не нужна, и там осталось немного денег»; я набрал Галю, сказал о прибытии поезда в Пятигорск; свою спасительницу поблагодарил, но взять деньги она отказалась.

Ночью поехал в Белгород, а утром на электричке – в Харьков. Денег, чтобы купить плацкарту на любой проходящий поезд и на еду у меня не было; вспомнил о харьковчанине Борисе Аркадьеве, с которым учился в Рубцовской школе; в моей записной книжке, которая всегда со мной во всех поездках, нашёл домашний телефон Бориса, правда, старый; харьковская телефонистка помогла восстановить номер, я дозвонился до Бориса; сказал, что попал в беду и попросил занять 300 рублей, чтобы доехать, возможно, на перекладных до дома; договорились встретиться в метро, когда он будет ехать на работу. При встрече я его сначала не узнал: весь седой, в очках, сутулый – совсем не тот, которого я видел в 1967 году, т.е. 35 лет назад; времени было мало, но он успел сказать, что на заводе для него, главного конструктора и доктора наук, работы нет, производство разваливается; он с женой Юлей Рязановой (я помнил её по Рубцовску) решили ехать в Канаду, где живёт с семьёй их старший сын.

На нескольких поездах с пересадкой в Ростове я доехал до Пятигорска; дома Галя рассказала, что проводник поезда вынес на платформу телевизор, она поблагодарила, расплатилась. Вместе с нашей соседкой с большим трудом довезли на трамвае телевизор домой. Прошло 16 лет, он отлично работал и качественно воспроизводил любые записи с внешних носителей. Я отправил Борису деньги с благодарностью, а позже пришло сообщение, что они доставлены адресату – это было важно, т.к. в то время многие отправления на Украине «терялись». Так закончилась эта эпопея, о которой мы в дальнейшем старались не вспоминать.

IV

В Пятигорске активно занимался туризмом. Именно в это время я определил для себя жизненное кредо и следовал ему неуклонно в пенсионные годы: «Налегай на вёсла своей собственной лодки!»; или, как мы говорили в юности, «Крути колёса – и финиш твой!». Приходилось знакомиться со многими предпринимателями, беседовать, предлагать туры; при этом неудачи меня не смущали.

В мае у сестры Ольги должен был отмечаться юбилей – 60-летие! Мы планировали, что я поеду в Ростов один, Галя боялась рисковать из-за беспокоящей её грыжи. У нас была красивая бухарская парча, которую я привёз в Братск из Узбекистана; решили её подарить Ольге. До отъезда из Пятигорска я известил своих сокурсников о желательности встречи в Ростове 26 мая. Приехал в Ростов за два дня до торжества, помогал Денису и Гале с подготовкой: покупал продукты, овощи и фрукты; тогда уже появилась первая клубника.