Анатолий Модылевский
Жизнь и судьба инженера-строителя
II
На Пятигорском курорте традиционно лечились жители Средней Азии, также приезжали оттуда бизнесмены; на рынках было много узбеков, торгующих фруктами. Летом в центре города местный предприниматель Евгений открыл кафе «Узбекская кухня». Я с ним познакомился, это был член местной общины горских евреев, доброжелательный человек, отец двоих детей-школьников. Моя аннотация к фильму, который я сделал в Братске после путешествия, его заинтересовала. В кабинете показал ему слайд-фильм «Дорогами Узбекистана». Мы договорились, что в обеденное время, когда в кафе много людей, я буду показывать фильм. Всё вышло удачно, я стал часто показывать фильм, мне немного платили, и что немаловажно, я бесплатно обедал, наслаждаясь вкусными блюдами.
III
Давно подземная аптека
Известных здравниц-городов
Влечет больных к себе, как Мекка
В наряде парков и садов.
В конце января 1996 г. решил попробовать заняться распространением санаторных путёвок, сделал маркетинговое исследование, убедился в заинтересованности незагруженных санаториев КМВ, которые согласились сотрудничать со мной. В то время я чувствовал себя хорошо, мог совершать поездки по городам Северного Кавказа и ближайших областей – Ростовской, Астраханской, Волгоградской, Калмыкии. Заключил договора с санаториями Пятигорска, Кисловодска, Железноводска и Ессентуков; оговорил свой процент от реализации путёвок. Санатории снабдили меня рекламными буклетами, прайс-листами и письмом, в котором я фигурировал официальным распространителем путёвок. Я стал представителем курортной ассоциации КМВ «Жемчужина Кавказа».
В Железноводск тогда ещё можно было добираться стыковочной электричкой до станции Бештау; там поджидала электричка с несколькими вагонами, которая ехала круто в гору и доставляла жителей и курортников на вокзал Железноводска. Теперь этой электрички нет, только маршрутки. В один из приездов, когда я заключал договора с санаториями по распространению путёвок, в центре «Здоровье» главврач показывал мне лечебные кабинеты; мы шли по длинному коридору, у одной двери остановились, врач сказал: «Вот здесь мы поднимаем мужские члены…», сказано было со вкусом. После развала СССР в России остался один Железноводск из бывших трёх крупных центров, где эффективно лечат заболевания мочеполовой системы; Трусковец оказался на Украине, Байрам-Али – в Туркменистане. Наши друзья, семейная пара из Ростова, Саша и Нина Лукаш, ежегодно в августе приезжали в Железноводск на лечение и отдых; они три раза в день совершали «поход» к целебным источникам, пили минеральную воду по назначениям: Смирновскую в галерее и Славяновскую – в бювете.
IV
Для работы я наметил первый регион – Ростовскую область. Приехал в Ростов-на-Дону, остановился у сестры Ольги в квартире на Сельмаше; когда она открыла дверь, вскликнула: «Папа приехал!», так я на старости лет стал похож на отца. Спал там же, где и Ольга, в большой комнате на узком кресле-кровати; Денис и Галя занимали дальнюю комнату.
Утром прибыл в Облсовпроф, он ведал распространением путёвок для жителей области. В большом кабинете переговорил с сотрудницей, передал наши предложения со всеми материалами; меня встретила она доброжелательно, договорились о дальнейшем сотрудничестве. Я не обратил внимания на молодого мужчину, который беседовал с другой сотрудницей. Когда покинул кабинет, вслед за мной вышел в коридор этот посетитель. Мы отошли к окну, он сказал: «Вы понимаете, куда пришли и чем хотите заниматься?». И со злостью добавил: «Это последний приход сюда, второго не будет, предупреждаю». Я ехал на трамвае домой, обдумывал ситуацию; понял, что здесь всё схвачено, распределено, работает мафия, и у меня шансов нет. Дома Ольге ничего не сказал, а сам решил оставить этот криминальный бизнес.
У меня ещё в Братске была задумка по приезде в Пятигорск заняться фотографированием отдыхающих на курорте. Имелся прекрасный широкоплёночный фотоаппарат «Искра», но не было универсального увеличителя с набором рамок разных размеров. Купить его не представлялось возможным – фотомагазины пусты. Такие увеличители выпускал завод в Азове. Я позвонил своему однокашнику по учёбе в РИСИ Лёне Гайдукову, который работал замдиректора одного из заводов; он сказал, что увеличитель попробует достать. Поехал на электричке в гости к Лёне, он и его симпатичная жена хорошо меня встретили; она накормила нас вкусным обедом, а на другой день поехали на завод, где я купил увеличитель именно такой, какой хотел.
Вернулся в Ростов. Это была моя первая поездка из Пятигорска в город, который стал родным. Вспомнились стихи:
Вы по Ростову прогуляйтесь по приезде
Да заходите в подворотни и в подъезды.
Поверьте, от всего пережитого
Вы никогда уж не забудете Ростова!
Начиная с 1996 года, много раз приезжал в Ростов, ведь он стал ближе к дому, чем Братск; навещал родных и друзей, или заставляли приехать дела, или специально останавливался, совершая поездку в Краматорск. В этот раз посетил родной РИСИ, зашёл к ректору; Шумейко Виктор Иванович встретил меня приветливо, хорошо поговорили. Впоследствии, когда институт значительно расширился и стал университетом, В.И. продолжал работать ректором, а в строительной академии стал её президентом. В последующие годы я почти всегда встречался с ним, интересовался развитием нашей alma mater.
Вернулся из Ростова в Пятигорск, и там уже решил не ездить по городам Кавказа, подумал, что обстановка та же, что и в Ростове, если не хуже. Решил, что мне, пенсионеру, не нужен бизнес, связанный с криминалом. Из неудачной продажи путёвок я извлёк урок, ведь человек обязан чётко рассчитывать свои силы, берясь за решение той или иной проблемы. И только потом начинать борьбу. Или не начинать её вовсе.
V
Наступил март 1996 года – тёплая южная весна. Мне 59 лет, вспоминал слова Цицерона: «Ничего так не следует остерегаться в старости, как лени и безделья». Ходил по Пятигорску и присматривался к работе местных фотографов. Располагались они возле исторических мест: у входа в Провал, рядом со скульптурой Орла – символ КМВ, возле Китайской беседки, в живописном сквере, расположенном в центре города, в центральном парке (бывший Казённый сад при Л. Толстом) и других местах; естественно, я фотографировал для себя, внимательно осматривая красивый исторический город.
… Стеснённый холмами вокруг,
Стоит Бешту остроконечный
И зеленеющий Машук…
(А.С. Пушкин, отрывок из путешествия Онегина).
Я садился отдыхать на скамейку, наблюдал. Местный фотограф сидел на стульчике возле своей небольшой тумбочки; имелся плакат с образцами фотографий; желающий подходили, он снимал их, они платили 10 рублей за одно фото и получали квитанцию, через день-два получали готовый снимок. Фотограф садился и в ожидании клиентов читал книгу. Боже, думал я: неужели я такой идиот, чтобы сидеть весь день на солнцепёке и ждать, когда подойдёт клиент, да и неизвестно, будут ли вообще желающие сфотографироваться; нет, это не для меня; как это делают курортные фотографы, я не могу и не буду. Ещё ранее в Братске, изучив книгу американского профессора Ф. Котляра «Основы маркетинга», понял: бизнесом надо заниматься активно и тогда придёт успех.
Начал пробовать. Первый раз к 15-00 приехал на трамвае к Цветнику со своим «Зенитом»; поднялся к Китайской беседке и стал прохаживаться по тропе, ведущей к скульптуре «Орёл». Вскоре повстречалась пара отдыхающих, которые спускались от Академической галереи вниз к Цветнику. Я поздоровался и спросил: «Хотите сфотографироваться на память в красивом месте, денег с вас брать не буду». Они удивились: «Как это без денег?». Объяснил им: я снимаю, вы продолжаете прогулку. За пару дней я делаю фотографию и вручаю вам. «Вы где отдыхаете?». «Мы находимся в санатории имени Лермонтова». Я дал им визитку с домашним адресом и записал их телефон в номере, имя. «Когда снимок будет готов, позвоню вам, встретимся. Если фото не понравится, покупать (10 руб.) не надо, я не обижусь. Обычно делаю красивый снимок, если он мне самому не нравится, предлагать не буду». Это сработало. «Ну, если денег не берёте, мы согласны». Поставил их среди красивых кустов, сфотографировал, мы попрощались, пожелал им хорошего отдыха.
Продолжил общение и съёмку других отдыхающих, которых ближе к вечеру становилось всё больше. Здесь необходимо пояснение. В это время неожиданно для меня как-то вдруг в городе появились офисы «Кодак», в которых с цветной плёнки быстро печатали качественные снимки за рубль двадцать копеек. Теперь у меня оказалось ненужным многое для фото, привезённое из Братска: фотоаппарат «Искра», фонарь, ванночки для проявителя, закрепителя и промывки, красные лампы, увеличитель и многое другое. Всё это надо было попытаться продать или выбросить. Я дал объявление в газету, а через полгода позвонил фотограф из Минвод, который заинтересовался Искрой, знал этот уникальный аппарат, им делали красивые снимки профессионалы. Я поставил условие приобрести и всё остальное. Мне повезло, довольно выгодно продал.
Тем временем, продолжил снимать людей ежедневно. Фотоплёнка состоит из 36 кадров, но поначалу хотелось сделать 8-10 снимков, не дожидаясь, когда будет использована вся плёнка; да и клиентам надо выдавать фотографии быстрее, чтобы не потерять их. Я познакомился с владельцем офиса, сказал ему, что качество снимков хорошее и обещал всегда печатать у него, мы подружились и в течение последующих двадцати лет мне качественно отпечатали несколько тысяч фотографий.
Вручал людям снимки, они были довольны, оплачивали 10 руб. и благодарили. Я тоже был доволен: в офисе брали за снимок 1,2 руб., плюс стоимость плёнки 80 копеек, т.е. мои затраты составили 2 руб. Клиенты платили 10 руб. (единая такса в Пятигорске). Итого мой доход составлял 8 руб. Налогов не платил принципиально, считал, это возмещением ущерба, нанесённого мне государством в течение всех трудовых лет. Первый раз я приехал домой и передал Гале 10 рублей. Мы поехали трамваем по адресам раздавать остальные фотографии. Некоторые клиенты просили сделать ещё несколько таких же понравившихся снимков; они оплачивали всё (было доверие, все мои данные у них записаны), а на следующий день я передавал им фото. Постепенно прибыль росла. Как бывший спортсмен решил пойти на рекорд – получить максимальную прибыль с одной полностью (36 кадров) отснятой плёнки. Несколько дней развозил готовые снимки. Помню, как-то сфотографировал бабушку с внучкой, привёз фото; она попросила ещё сделать четыре снимка, чтобы послать родственникам в разные города; сразу оплатила 50 рублей и на другой день получила снимки. Когда раздал все фото (многие клиенты часто заказывали дополнительные снимки), выручка составила целых 1200 рублей – баснословные деньги (размер одной пенсии); удовлетворил своё тщеславие, рассказав друзьям и знакомым, но больше таких рекордов не ставил.
VI
14 января Саше исполнилось 27 лет, мы переживали: как у него жизнь и работа в Иркутске. Отметили 20 марта 46-летие Гали, и в самом начале апреля она поехала поездом в Братск, а оттуда – в Иркутск. Остановилась у Матрёны Сергеевны и сняла однокомнатную квартиру для Саши. Он переехал туда, М.С. облегчённо вздохнула, однако прописан был у неё. Квартира Саши была пустая, только кровать, стул, столик на кухне, табурет, шкафчик с посудой. Но всё-таки своё жильё. С работой не ладилось: нанимался, увольнялся и снова нанимался. Зарплату часто не платили, обманывали молодых. Во время визита Гали Саша подрядился работать в воинской части, его начальник был прапорщик.
Проводив Галю стал работать ежедневно, фотографировал людей, показывал слайдфильмы. В апреле началась сильная жара до 30 градусов. Однажды поехал на Лермонтовский рынок, чтобы купить вилок ранней капусты у карачаевцев. Знал из литературы, что в давние времена раннюю качественную капусту из тех предгорных краёв поставляли к царскому столу. Дома отрезал половину вилка и сделал сок в электрической соковыжималке. Очень хотелось пить, я залпом выпил полный стакан сока. Сразу почувствовал сильную резь в горле, которая не утихала, долго полоскал рот и отхаркивался. После обеда, взяв несколько листов капусты, поехал в центр города, знал, что рядом с Лермонтовским сквером находится биохимическая лаборатория. Рассказал сотруднице о случившемся, она тут же сделала анализ и сказала: «Чему удивляться, допустимое количество нитратов в капусте превышено в восемь раз». Так я отравился нитратами, купив хвалёную карачаевскую капусту. Возможно, она и не была оттуда, кто их знает, продавцов, которые выращивают ранние овощи: часть для себя без удобрений, а часть, удобряя нитратами – лишь бы продать с хорошей прибылью. СПРАВКА: «Нитраты не ядовитые, но весьма агрессивно действующие вещества. Попадая в организм, нитраты в процессе химических реакций превращаются в нитриты – более «жесткие» по своему воздействию и очень опасные для здоровья».
Вспомнил случай, поскольку с нитритом натрия, противоморозной добавкой для бетона, занимался во время работы над диссертацией. Это белый порошок, по виду похожий на сахар; его привозили на бетонный завод в бумажных мешках. Однажды в одном из уральских городов мальчишки увидели на стройке разорванный мешок с «сахаром», попробовали его сладковатого на вкус, понравилось. Чуть позже появились признаки отравления; взрослые вызвали скорую помощь, ребят отвезли в больницу. Врачи приняли все меры, однако спасти никого не удалось, трагедия.
VII
Наступило лето. На озере, которое находится в 200 метрах от нашего дома, много горожан и приезжих отдыхают, купаются. Теперь у меня был альбомчик с лучшими фото; я показывал его людям и желающих фотографировал. Однажды обратился к пожилой пенсионерке, которая сидела с внучкой на пляже, предложил сфотографироваться; она отказалась, сказала, что пенсию ещё не получила; когда узнала, что платить не надо, согласилась. Они зашли в воду по колено, я снял их на фоне Машука. Позже позвонил, вручил фото, бабушка заказала ещё несколько снимков.
Однажды мне крупно повезло. В воскресенье человек десять офицеров воинской части МВД с жёнами и детьми отдыхали на озере. Они согласились сфотографироваться всей компанией. Получился весьма колоритный снимок, который я привёз на КПП. Дежурный вызвал офицера, я вручил снимок и попросил опросить желающих купить. Через полчаса мне принесли 100 рублей, а в офисе Кодака неподалеку сделал остальные фотографии, которые отнёс в часть.
Фотографировал во многих местах, но нигде не видел никого, кто бы пользовался подобным методом съёмки; удивлялся, неужели только я так работаю; честолюбие моё польстилось тем, что я первый применил этот метод.
VIII
В мае позвонил Кирилл и предложил мне в год 60-летия посетить Америку, сказал, чтобы я приехал в Москву с загранпаспортом для получения визы в США. Впервые ехал из Пятигорска в Москву; через полтора суток встретил меня Кирилл на Курском вокзале. Это была хорошая непродолжительная поездка к сыну, она ещё раз подтвердила правильность выбора Пятигорска, чтобы находиться ближе к нему, семьям Ольги и Виктора, а не жить за тысячи вёрст в далёком Братске.
В «Юнионе» познакомился с менеджером Игорем Артемьевым, коллегой Кирилла. Они сидели в кабинете вдвоём, в конце рабочего дня на своих компьютерах часто играли в футбол между собой, а я просматривал буклеты продаваемой продукции. У меня возникла идея реализовывать тренажёры в Пятигорске. Игорь вручил мне цветные проспекты зарубежных фирм-изготовителей тренажёров, а также столов для настольного тенниса, аксессуаров, прайс-листы. Договорились, что моя комиссия составит 10% реализации. Наблюдая за повзрослевшим 33-летним Кириллом, отметил его давнюю привычку хвастаться и многословно фантазировать в разговоре с Игорем, который слушал, и как я заметил по его усмешке, не одобрял этой привычки своего руководителя (замдиректора). Где-то я прочёл: «Необычайное удовольствие, с которым мы говорим о себе, должно было бы внушить подозрение, что собеседники его отнюдь не разделяют».
Вечером в одном из залов магазина отмечали день рождения Кирилла (33 года, возраст Христа); были друзья и коллеги, накрыт богатый стол, дарили подарки, я тоже привёз из Пятигорска подарок от нас, не помню, что именно, но сыну понравилось. Начались танцы, настроение у всех было прекрасное. Накануне, проезжая мимо этого магазина, Кирилл мне рассказал, что несколько дней назад из проезжающей машины среди бело дня были обстреляны окна второго этажа, где теперь проходило застолье. Сын выяснил, что бандиты ошиблись адресом, о котором им сообщил заказчик, находящийся в Израиле. Он извинился по телефону, разбитые стёкла окон заменили, инцидент был исчерпан. Директор Юниона, Нина, жена Кирилла, естественно, знала об обстреле, возмущалась. И теперь на дне рождения я услышал, как она сказала: «Ещё раз подобное повторится, уеду жить в другую страну». На это Кирилл заметил: «А я буду жить здесь, мне нравится». На другой день я увидел на его столе книгу с текстом, отпечатанном на ротапринте «12 прогулок по Манхеттену», попросил взять книгу (с возвратом) в Пятигорск; в дальнейшем она здорово мне помогла.
IX
Вернувшись из Москвы, продолжил фотографировать людей. Этим летом впервые в Пятигорске стали устраивать выставки-ярмарки в Лермонтовской галерее; туда привозили свою продукцию со всей России. Жители КМВ и приезжающие со всего Кавказа люди в течение четырёх дней заполняли большой зал галереи, шла бойкая торговля, заключались договора. У меня были отпечатанные ещё в Братске и привезённые в Пятигорск хорошие материалы по предпринимательству (памятки из книги Ли Якокки «Карьера менеджера», также из немецких и французских книг». В августе внимательно прочёл привезённую из Москвы книгу «12 прогулок по Манхеттену»; отпечатал на пишущей машинке выбранные мною лучшие прогулки; сделал в знакомой фирме копии подробных схем. Расписал последовательность будущего путешествия в Нью-Йорк (см. в книге «Мои зарубежные путешествия»).
С 1 сентября Галя устроилась работать в школу-семилетку, расположенную в центре города. Директор, побеседовав с ней, осталась довольна таким приобретением – опытным учителем с большим стажем и кучей благодарностей в трудовой книжке. Галя взяла себе младшие классы, с которыми любила работать в Братске. Всё было хорошо, она увлеклась работой. Я готовился к поездке в Америку. Поехал в Москву и лёжа в плацкартном вагоне, думал: «Теперь в гробу я видел КГБ, ЦК и парткомы, которые не выпускали тысячи честных людей в туристические поездки за рубеж, тем более в капстраны». В Москве переночевал на Госпитальном, а утром Кирилл вручил мне паспорт с визой и деньги, которых с лихвой хватило, да ещё крупную сумму долларов для покупки качественного слухового аппарата. До поездки я составил английский словник, мне было достаточно для общения с американцами на их языке, хотя и коряво. Убедился ещё раз, что даже в личной беседе с людьми образованными, не следует говорить слишком грамотно. Это стоило учесть в дальнейшем при попытках изучить иностранные языки и никогда не пытаться говорить на них слишком грамотно. Я вспоминал свой опыт, когда разговаривал с немцами и австрийцами в Москве на выставках; ведь я за год до кандидатского экзамена очень прилично выучил немецкий. Также вызвал иронию у проповедников из Нью-Йорка, когда они смотрели в Братске мой слайд-фильм об истории Руси, сопровождаемый записанным на магнитофон гидом из Интуриста на правильном английском.
Поэтому людям не следует бояться путешествий по странам. Вы просто диву дадитесь, как мало слов вам нужно будет при этом знать, и как плохо вы сможете произносить их. Для англичан говорить слишком грамотно считается педантичным и показным. Для иностранца это ещё хуже, чем просто показное: это оскорбление для аборигена, который не может понять собственного своего языка, когда на нём говорят слишком хорошо.
Мой совет внукам, Илье и Полине. Учите иностранные языки, без них не узнаешь окружающий мир, его проблемы, идеалы, радости, тревоги. Сначала выучите язык, затем посетите страну и только тогда начинайте о чём-то судить, если это необходимо. Правда, на эту тему есть анекдот: «Если ты не знаешь чужого языка, но у тебя есть деньги, тебя поймут», но это только анекдот. Когда меня, не владеющим английским языком, спрашивали друзья, какие проблемы были у меня при общении с американцами, я отвечал: «У меня не было проблем, они были у них».
Говоря о развитом чувстве благодарности, присущем американцам, хочу заметить, что благодарность была фундаментом учений всех великих мудрецов и лидеров в истории человечества. Например, Бетховен считал, что «благодарность равна всем остальным заповедям вместе взятым». В благодарности сила; она должна стать для человека образом жизни. Многие люди остаются бедными из-за недостатка благодарности. В Нью-Йорке я понял, что благодарность (говорить, спасибо) – это должно стать упражнением! Всё дело в признательности: благодарность привлекает к себе, она притягивает поддержку. Благодарность – лучший способ привлечь в свою жизнь больше хорошего. Постепенно я выработал в себе эту привычку, и не «экономлю» на «спасибо, большое спасибо», с удовольствием каждый раз искренне благодарю людей. Правда, часто замечаю, что много россиян, к сожалению, не привыкли к этому, «экономят» слова благодарности. Да и по телевизору вижу, как после выступления артиста, который, безусловно, всем понравился, чуть ли не половина зрителей не аплодирует, не приучены.
Вернувшись из Нью-Йорка в Москву, я за переданные мне деньги Кирилла, купил качественный немецкий (фирмы «Филипс») внутриушный слуховой аппарат; в США он стоил значительно дороже. Пока фирма делала по слепку моего уха оболочку аппарата, Кирилл и я съездили в Бузланово, где строился дом; выполнялась подвальная часть здания, делалась наружная гидроизоляция стен подвала. Однако через два года эксплуатации из-за дефекта изоляции, грунтовая вода стала проникать в подвал; строителям пришлось откапывать стены и устраивать качественную гидроизоляцию.
X
Из Москвы я ехал в Пятигорск, в Краматорске во время краткой остановки на станции с радостью повидался с Виктором и Тоней, обещал приехать к ним. В Пятигорске сразу сдал отснятые плёнки с большим количеством кадров на проявку. Затем внимательно просмотрел плёнки, брака почти не было. Договорился с директором о качественной печати фотографий, поскольку, как отмечал ранее, я сдавал плёнки только в его фирму. Дело в том, что машина «Кодака» печатает снимки автоматически без какой-либо корректировки. Мне, как постоянному и выгодному для фирмы клиенту, обещали в некоторых кадрах поправить освещённость, поэтому все мои фото получились отлично. Впервые купил большой фотоальбом и последовательно разместил в нём фотографии с краткими комментариями к каждому снимку. Я много лет использовал альбом в качестве рекламы для своих клиентов.
XI
Я понимал, что моё занятие фотографировать людей ради заработка временное. Побывав в США, задумался: а ни попробовать ли заняться туристическим бизнесом, как это делают турфирмы, появившиеся в Пятигорске. Решил посетить фирму «Евротур», которая находилась рядом с Цветником, в самом центре курорта. Мне было важно не получить отказ на мою просьбу. Понял, следует поступить так же, как сам учил в Братске своих студентов, когда в начале Перестройки было отменено государственное распределение выпускников вузов на работу. Я учил выпускников наниматься на работу сначала без оплаты, т.е. хорошо работать, не получая зарплаты и ждать решения руководства фирмы. Учил этому, теперь сам решил поступить так же.
В один из дней поднялся на третий этаж здания, вошёл в комнату, где сидели за компьютерами две молодые сотрудницы, спросил директора. Из кабинета вышла 30-летняя женщина, Марина Дмитриевна Лозинская. Сели беседовать, я представился, сообщил, что был недавно в Америке, затем сказал: «Хочу просить вас принять меня на работу, минимум на полгода. На получение зарплаты не претендую. Работать буду ежедневно с 14 до 18 часов». М.Д. дала согласие, показала стол с телефоном, я начал знакомиться с туристическими каталогами и прайс-листами предлагаемых путешествий. На следующий день принёс свой фотоальбом по Америке и много материалов, привезённых из Нью-Йорка. На стену повесил карту США и договорился, что начну работать по этому направлению. Но, как и многое в жизни, это легче было сказать, чем сделать; конечно, мне трудно было высиживать по четыре часа за столом, но как говорит французская пословица: «Если не можешь делать то, что нравится, пусть тебе нравится то, что ты делаешь».
Директор внесла в газетную рекламу фирмы поездки по Америке, и через несколько дней ко мне пришёл первый клиент. Это был 30-летний предприниматель из Иноземцево (пригород Пятигорска), отец двух детей, который хотел съездить к другу, работавшему в США. Я ознакомил парня с материалами и требованиями консульства для получения въездной визы. Как раз в то время они повысились, в связи с тем, что многие не возвращались на родину, а жили и работали в США нелегально. Поэтому консульство ввело обязательное собеседование. Об этом я информировал клиента.
Мне надо было найти в Москве менеджера турфирмы, имевшего аккредитацию в консульстве США. Позвонил Кириллу, он дал телефон турфирмы «Валтекс Тревел», которая организовывала его зарубежные поездки. Позвонил гендиректору и он, зная Кирилла, дал согласие на сотрудничество со мной. В декабре, возвращаясь из Иркутска (ездил к сыну Саше), посетил в Москве эту турфирму, познакомился с менеджером, 50-летней женщиной; она прекрасно знала английский язык и организовывала работу по оформлению виз в США. Хорошо меня проинструктировала, дала подробный список требований, форму анкеты, сказала о некоторых нюансах, которые надо учитывать. В Пятигорске снабдил своего клиента материалами и сказал, к концу года всё надо подготовить.
Так я работал в фирме. В первой половине дня занимался фотографированием курортников, а после обеда осваивал турбизнес. Молодые сотрудницы, работающие по европейским направлениям, косо смотрели на меня, на вопросы отвечали неохотно или отмалчивались; проводили время в болтовне, часто ошибались, М.Д. отчитывала их. С её разрешения я составил памятку по США, размножили текст и этот листок вручал потенциальным клиентам, в т.ч. во время межрегиональных ярмарок. Желающие посетить Америку были, но требования консульства ко многим людям, к сожалению, оказались чрезмерными.
XII
Дома мы всё больше беспокоились о Саше, решили, что я поеду к нему, отвезу небольшой холодильник «Саратов» и кое-какие вещи. В конце ноября отправился в плацкартном вагоне поезда Кисловодск-Тында (БАМ), в котором был прицепyной вагон до Иркутска. Пришлось снять дверку холодильника, чтобы затащить его в вагон; подняли, водрузили на верхнюю полку, надёжно закрепили. Вагон хорошо отапливался, через четверо суток благополучно прибыли на станцию Тайшет. Я не спал, наблюдал, как в полночь вагон прицепили к проходящему московскому поезду. Приехал днём в Иркутск, остановился у Матрёны Сергеевны, утром встретился с Сашей. Мы на троллейбусе поехали по ул. Ленина в общежитие университета; нашёл коменданта, заплатил, она дала хороший матрас, подушку, одеяло, постельное бельё. Всё это отвезли на квартиру Саше, вечером перевезли холодильник, мои вещи и раскладушку, которую я снял с высоких антресолей у М.С. Ночевали мы в тёплой комнате, я на кровати, Саша – на раскладушке с хорошим матрасом.
Утром позавтракали привезёнными мною продуктами, выпили чаю, Саша ушёл на работу. Я взял у соседей инструмент, наладил работу холодильника, прибрался в кухне, за два рейса отнёс в мусор, много пустых бутылок. Неприятно было видеть в уборной грязь и разбросанные по полу куски газет, журналов – это оставил убирать Саше. Издавна была у него любовь к бардаку. Днём сходил в ближайший магазин, заполнил холодильник продуктами.
Саша пришёл с работы рано, мы поужинали и начали беседовать. С работой было плохо, в в/ч, где он работал, бардак, платили копейки, но обещали, обещали… Я спросил, с кем он общается. На работе с прапорщиком, сюда домой к нему приходит Дима Максатов и прапорщик. Вместе выпивают, проводят время, разговаривают, едят продукты, купленные Сашей – всегда был он добрый, беспечный. Я поинтересовался, какой этот человек, прапорщик? Саша стал подробно рассказывать о правильных взглядах его, особенно на политику; я сразу вспомнил другого собеседника Саши, бывшего прапорщика, работавшего в Братске охранником в фирме предпринимателя Ганжи; он настолько затуманил мозги Саши своими рассуждениями и измышлениями, что сын подолгу оставался слушать его, приходил домой лишь вечером. За ужином рассказывал нам; от этого у Гали болела голова, уходила в другую комнату. И здесь в Иркутске, слушая Сашу, я мрачнел и только сокрушённо вздыхал: эх, далеко откатилось яблоко от яблони. Кто-то хорошо сказал: «Ложное направление ума заключается в привычке рассуждать, исходя из плохо определённых принципов».
В субботу и воскресенье мы ходили в расположенный недалеко оптовый рынок, где Саша обычно недорого отоваривался, например, покупал пятилитровое ведро майонеза, что дешевле розницы. Я заметил, он хорошо разбирался в ценах, маленькая зарплата заставила, а деньги, в апреле оставленные Галей, быстро таяли. Посетили центральный рынок, это было первое здание которого строил в молодости Олег Максатов. Закупили много хороших продуктов, солений, сладостей.
Саша сильно похудел, курил беспрестанно, руки хорошо не отмывал от машинного масла, кремом не пользовался; постоянно болели зубы, терпел, к врачу идти боялся. Ещё и ранее к своему здоровью относился плохо, а ведь известно, что человек, которому некогда позаботиться о своём здоровье, подобен ремесленнику, которому некогда наточить своих инструментов. Я настоял, чтобы сын показался зубному врачу; ему не хотелось, но отпросившись с работы, под «конвоем» всё-таки пошёл в поликлинику. Врач осмотрел, поставил пломбы, удалил больной зуб и велел прийти снова. К вечеру боль стихла, но идти снова отказывался, боялся, что будет больно. Пришлось пристыдить его, снова мы пошли на приём; врач удалил никудышный зуб, в дальнейшем зубы больше не болели. Для того, чтобы немного подлечить руки, купил ему кремы.
Когда раньше Саша жил на Ст. Разина, часто приходили Дима Максатов и Андрей, бывший муж Люды. Втроём запросто чаёвничали, выпивали, поедая вкусную пищу, приготовленную М.С., которая не умела отказывать, угощала наливкой. Как-то она мне рассказала, что однажды пошла в магазин, эта братия залезла в кладовку и выжрала почти всю наливку из пятилитровой бутыли. В общем, не радовали бабушку, а о том, чтобы чем-то ей помочь, у них и мысли не было.