Илья Вячеславович Колдин
Тайник Лешего
– Отлично!!! – раздался ликующий возглас Дубовцева.
Доисторическое животное кувыркнулось через шипованный горб и, оказавшись на четвереньках, потерянно встряхнуло головой.
Арбалетчик выждал, пока противник вскочит на задние лапы, хорошенько прицелился и выпустил в него болт, по самое оперение вошедший в глаз чудовища и острым кончиком выступивший у того из крепкого затылка.
– Возьми талончик к окулисту, у тебя зрение ухудшилось, – посоветовал врагу Стрелок.
Монстр ответил ему болезненным рёвом и рефлекторно попытался удалить инородный предмет, жёрдочкой вставший в его черепушке. Крупные пальцы твари никак не желали цепляться за короткий выступ разорвавшего глаз болта. В итоге существо не сумело извлечь снаряд, зато предоставило “Инквизиторам” время.
Волоча за собой отказавшую ногу, Мучитель подошёл к дезориентированному зверю, придавил его вниз и, отстегнув с пояса петлю, накинул её на склизкую шею ископаемого, незамедлительно нажав кнопку на узле.
– Мразь публично мы казним и закатим смачный пир! – радостно воскликнул Знаменосец.
Победа отряда казалась неминуемой. Команда у монитора вот-вот готовилась отпраздновать успех, когда в дело неожиданно вмешался забытый всеми участник сражения.
Буквально из ниоткуда он приземлился на “миниган” и, использовав его как полосу для разгона, энергично махнул на голову Палачу.
– Динь-дон, динь-дон, динь-дон, динь-дон, я Вас не звал, идите вон! – загорланил мыши Шут, панически нарезающий круги у эпицентра событий.
– Пусть Арбалетчик разберётся с мелкой засранкой, – посчитал майор.
– Нет! Не стрелять!!! – отдав приказ вскинувшему руку с метательным оружием бойцу, пресёк запорожец. – В своего попадёшь!
– Принял, – ответил Стрелок.
Когти мерзкого грызуна взялись яростно драть мешковину маски командира, отпустившего “приговорённого к казни” и слепо попятившегося в сторону в попытке скинуть с себя ненавистную обузу.
– Не знаете, что это за выродок такой? – скривился Трофимов.
– Без понятия, – отчаянно стиснул зубы Арсений и, выжидая удобного момента для пальбы, навёл пушку на колючий клубок.
– Думаю, одна из подопытных мышей, – догадалась Олеся. – Единственная выжившая…
Покуда “выжившая” озадачивала Вешателя и отвлекала внимание командного пункта, шипованный непостижимым образом высвободился из смертоносной петли и, дёрнув головой, откинул её к владельцу. Безуспешно силящийся избавиться от докучающей хвостатой бестии киборг неудачно махнул рукой и словил вещицу из собственного арсенала на левую пятерню. Стальная затяжка обвила и сдавила запястье, в последствие оттяпав его. Обрезанная кисть шлёпнулась в скудную снежную лепёшку, а образовавшаяся культя заискрила, плюясь фиолетовой жижей.
Арбалетчик не выдержал и пришёл-таки на выручку Мучителю, шмальнув в мерзость на его макушке воспламеняющимся болтом, насадившим “колючку” как оливку на зубочистку.
Вспыхнувшую ярче спички мышь сбило с головы главного киборга.
– Я сказал не стрелять!!! – процедил возмущённый своеволием воина Дубовцев.
– Много-то Вы знаете о ведении боя, Создатель, – дерзко отрезал боец.
– Вот же какого поперечного сконструировали! – цокнул казачок, и его голос перекрыл страдальческий визг мелкого обгорающего гадёныша.
Шипя, четвероногий факел с вертелом в боку ощетинился и скакнул на агрессора. К тому моменту Стрелок успел перезарядить оружие и пустить взрывной болт в раскрытую пасть объятого пламенем комка, который заглотил снаряд, попавший в брюхо и там сдетонировавший.
Не достигшую цели мышь разорвало изнутри как перекачанный шарик. Кровавая кашица разлетелась во все стороны, запачкав в том числе и Арбалетчика, стряхнувшего её со своей физиономии и брони.
– Самый лучший наш Стрелок, нереальный молоток! – заделался чирлидершей Знаменосец.
Одно существо оказалось повержено, правда главный трофей, вопреки увечью, до сих пор не получил серьёзных ранений и оставался крайне опасным.
Его свирепой атаке подвергся только-только освободившийся от колючего паразита Палач. Крупный зверь обрушил на противника свою массивную лапу, но киборг отвёл огромной силы удар удерживаемым одной рукой топором, чьё лезвие обломилось и отправилось в кусты. Сам командир неуклюже колыхнулся и едва удержал равновесие. Следующий выпад одноглазого монстра он неуверенно отразил уже культяпкой, вокруг коей ископаемое обвило свой тонкий хвост и, резко рванув им, впечатало Вешателя лицом в землю.
СКЫДЫЩ!
Арсений наконец-то дождался, чтобы его творение, проверяющее качество почвы опытным путём, отделилось от твари и ушло с траектории обстрела, и привёл в действие пулемёт, разразившийся оглушительными очередями.
Пули заколошматили по горбатой махине, обтёсывая её склизкое тело оливкового цвета и дробя панцирь на груди.
Патронная лента пушки таяла на глазах, щедро выбрасывая стреляные гильзы. Внезапно “миниган” щёлкнул, ознаменовав, что боеприпасы закончились. Дубовцев не сразу отпустил зажатую пальцем кнопку, поэтому блок дымящихся стволов, глухо гудя, крутился ещё несколько секунд.
– Вот дрянь! У меня пусто! – выпалил запорожец, брызнув слюной в экран.
– Живучая паскуда! – резюмировал Алексей.
– Да Вы посмотрите, на нём раны затягиваются как на дворняге! – приковав взгляд к регенерирующемуся противнику, подивилась Лавринайтис.
– Пора отступать, Сеня, если не хочешь потерять весь свой отряд, – дал рекомендацию майор.
– Сдаться?! Ну уж нет. Я не проиграю археологической находке! – отказался парень с чубом и распорядился в микрофон. – Стрелок, не дай ему восстановиться!
– Выполняю, – бесстрастно откликнулся воин и, зарядив арбалет, щёлкнул из него по монстру.
Тварь, стремясь закрыть морду, выставила вперёд ладонь, насквозь пробитую болтом. Снаряд пиликнул и взорвался, разворотив лапу по локоть.
Сие обстоятельство доставило зверю лишь мимолётные неудобства. Высунувшийся из мяса палёный обломок кости стал невероятно быстро обрастать мясом, и за очень короткий временной отрезок монстр вернул себе утраченную конечность.
– У него целебный дар, что меня бросает в жар! – охнул Шут.
В глазу бестии загорелся неистовый гнев, и она с остервенением ринулась на обидчика. Арбалетчик приготовился к обороне и, извлёкши из ножен на голенях кинжалы, полоснул ими туловище сблизившегося с ним чудовища.
Ископаемое не обратило внимания на царапины от лезвий и настолько жёстко схватило за горло дышащего ему в живот бойца, что у того с головы слетел дисковидный шлем.
Знаменосец постарался отбить товарища, заколотив образине флагом по спине, однако древко с полотнищем треснуло пополам, а сам Шут, не успев уклониться, получил в дисплей колющий удар кончиком хвоста, выполненный мортеридом вслепую, без отвлечения от основного занятия – расправы над Стрелком. По стеклу монитора с хмурым смайликом расползлась паутинка трещинок, колпак спикировал с макушки весельчака, и кибернетический бачок, простонав “тили-тили, трали-вали, мы с позором проиграли”, грохнулся экраном вниз, распределив резиновые руки вдоль своего округлого туловища.
Между тем подошвы беспомощно дрыгающегося Арбалетчика оторвались от почвы, и шипованный уродец, приподняв его до уровня собственной морды, воспользовался твёрдой выпуклостью на лбу, боднув ей “Инквизитора” в лицо, которое с хрустом раскрошилось и, вдавившись внутрь до начинки из чипа, проводков и микросхем, забрызгало фиолетовой жидкостью.
Обесточенный Стрелок, выронив кинжалы, прекратил функционировать. Руки и ноги воина бессильно обвисли, и животное небрежно разжало лапу, бросив вырубившуюся груду металлолома перед собой.
– Отстойный расклад… – угрюмо констатировал Арсений и сообщил отлежавшемуся Палачу. – Ваш выход, командир!
Занятый Арбалетчиком хищник не заметил подкравшегося к нему Мучителя, а когда уловил звук позади себя и оглянулся, схлопотал выкорчеванным киборгом пнём.
Выплюнув с десяток зубов, монстр согнулся, и Вешатель, удобней ухватившись уцелевшей рукой за корни, наотмашь долбанул ему по хребту древесным обрубком, отчего последний разлетелся в щепки.
Уложенная на лопатки тварь, не желая сдаваться, провела контратаку. Она подсекла хвостом ноги Палача и перевела его в горизонтальное положение, после чего без промедления накинулась сверху. Впрочем, командир “Инквизиторов” вовремя перекатился вбок, к уничтоженному Ударнику, и, сдёрнув со спины боевого товарища копьё, метнул в ублюдка, приземлившегося там, где мгновением ранее находился он сам.
Колющее оружие прошило зверю бедро, однако было безотлагательно вытащено им из раны и послано в обратную сторону. Острая пика угодила в плечо киборга, прибив его к лесному полотну.
– Простите, Создатель…Мы подвели Вас… – прощально прохрипел в динамиках на базе электронный голос потрёпанного бойца, чей моргающий глаз окончательно потух.
– Вытаскивай его! – взмолилась Олеся.
– Уже, – кивнул Дубовцев, максимально разогнав самоходку и протаранив ей чудовище, намеревавшееся добить Мучителя.
Повалив ископаемое, гусеничная станция сдала назад. Как только Вешатель со скрежетом вытащил из тела копьё и, подползя, из последних сил схватился рукой за борт платформы, вездеход рванул прочь с поля боя.
Прикрывать отступление довелось дронам. Они назойливо закружили над хищником, пуская из компактных ёмкостей на крыльях густую дымовую завесу.
Беспорядочно отбиваясь от жужжащих раздражителей в непроглядной пелене, монстр удачно треснул лапой по одному из них и тем самым сбил “Майского жука” под номером “1”. Летательный аппарат отшвырнуло, как пушинку, и он разбился о ствол ели. Другой же, прежде, чем тоже отправился в утиль, выстрелил в агрессивного врага жучком для слежки, а затем связь с ним оборвалась.
Выигранного дронами времени вполне хватило для того, чтобы переведённая на автопилот самоходка, натужно утаскивающая за собой воина, выбралась из опасной зоны.
– Не верю… – проронил потрясённый Арсений, озадаченно сверля взглядом шипящий монитор с прерванной трансляцией. – “Инквизиторы” не справились с задачей…
– Это не может продолжаться вечно! – взвинтился вылезающий из грузового отсека Трофимов. – Надо пресекать столь безрадостную тенденцию.
– Есть идеи? – без энтузиазма осведомилась рядовая, увязавшись за мужчиной в погонах.
– Угу. Хотя я не уверен, выгорит ли… – пройдя до кабины “форда” и заглянув в неё, поделился Алексей, снявший кожанку.
– Вы же не намерены топать в лапы твари? – с тревогой конкретизировала Лавринайтис, хотя прекрасно знала ответ на заданный вопрос.
– Нам необходимо выманить мортерида из леса, – взяв с сиденья помповое ружьё, заявил майор и, повернувшись к девушке, истолковал суть подробней. – Там его не победить, ведь среди вековых деревьев хозяин он. Лично мне надоело играть по правилам доисторической зверюги. Поэтому я думаю навязать ей свои, сменив хвойную локацию на открытую местность.
– Вы явно переоцениваете свои силы, – несогласно помотала головой Олеся. – Каковы шансы остаться в живых, мм?
– Никогда не дружил с математикой.
– А если серьёзно?
– Я боюсь…
– Погибнуть?
– Нет. Слишком банально… – коротко усмехнулся Трофимов и вновь примерил хмурую гримасу. – Учёный горьким опытом, я боюсь не предотвратить то, что потенциально мог бы. Потому что мне и без того достаёт поводов для сожаления. Не хочу пополнить этот список очередным пунктом.
– Тяжёлый груз по жизни накопился? – проявила любопытство рядовая.
– Не представляете, какой… – с тоской произнёс офицер и вместе с коллегой вернулся в операторскую рубку, где обратился к Дубовцеву, до сих пор не реабилитировавшемуся от глубокого шока. – Гадина ещё не избавилась от жучка?
– Нет, – прохрипел запорожец.
– Значит, оснащусь рацией и в путь! – решил милиционер. – Будете координировать меня с нашего командного пункта.
– Даже при условии, что чудище вылезет из своего заповедника, каким макаром прикажете его удивлять? – не понимала Лавринайтис.
– Гусеничная станция полностью боеспособна. По возвращении заря́дите пулемёт новой лентой и, как только мортерид спустится со склона, накроете его шквальным огнём, – изложил Алексей.
– Прошу, одумайтесь прежде, чем добровольно направитесь к вратам, что рискуют навечно захлопнуться за Вашей спиной… – вразумляла старшего по званию девушка.
– Мы проиграли бой, но не можем позволить себе проиграть войну. Мортериды вымерли в прошлом…Пора помочь им с этим в настоящем! – заключил Трофимов и решительно передёрнул скользящий затвор “Ремингтона”.
Несколькими минутами ранее…
На чердаке было спокойно. Слишком спокойно…
Удивительно, но для Забита это мрачное место оставалось всё таким же загадочным, как и много лет назад, во времена, когда они с Тимофеем и Яковом лазали здесь, воображая себя шпионами, расхитителями гробниц, охотниками за привидениями…да кем угодно!
Раньше закадычные друзья часто приезжали к Ашурову в гости, куда родители добровольно командировали их, дабы малость отдохнуть от непоседливых чад.
Джафаров до сих пор помнил, насколько вкусный мясной пирог готовила заботливая Любовь Варфоломеевна: хотелось доесть каждый кусочек. Данные ассоциации аукнулись ароматом свежей выпечки в носу и голодным урчанием пустого желудка.
“Подкрепиться бы сейчас не помешало” – подумал азербайджанец и, подойдя к покрытому толстым слоем пыли внушительному сундуку, провёл по его поверхности кончиком пальца.
Сколько тёплых воспоминаний вызывал этот отделанный резьбой ящик из красного дерева! Именно за ним во время игр в прятки любил схорониться Яков. Вот только каждый раз его выдавал зелёный ирокез, торчащий из-за укрытия.
“На абордаж!” – глубоко в сознании прозвенел голос Ашурова, мысленно перенеся Забита в разгар сражения за несметные богатства пиратов – хлам, хранящийся в сундуке.
Вместо корабельных рей и тросов мальчишки использовали балки под конусом крыши со свисающими с них верёвками, а вместо мечей – палки, к коим подвязывались овощи в огороде. Пока бабушка не видела, они выдёргивали будущее оружие из грядок и стремглав неслись в сарай, завоёвывать сокровища. Правда, единственное, что они обычно добывали – это выговор от Любови Варфоломеевны, отнюдь не мешавший продолжать им свои озорства дальше.
Джафаров чихнул и перевёл взгляд в сторону, где из-за высокой стопки книг, покосившейся не хуже пизанской башни, выглядывал краешек заросшего паутиной рупора, являющегося частью раритетного граммофона. Будучи детьми, они заездили имеющиеся пластинки до дыр. Любую мелодию, проигрываемую на фоне их игр в “войнушки”, они воспринимали как музыку, что сопровождала баталии в героических фильмах.
– Наше золотое прошлое… – с особой любовью прошептал Забит, выцепив глазами ржавый велосипед со сдутыми колёсами в самом тёмном уголке чердачного пространства.
На него друзья умудрялись уместиться сразу втроём: один на раме, второй на седле и третий на багажнике. Таким цирковым способом они неоднократно объехали всю деревню, наведя шуму на каждой её улочке, за что потом опять виновато краснели перед бабушкой.
Вздохнув, азербайджанец переступил через пачку перевязанных бечёвкой писем и осторожно, стараясь не задеть хрупкие фарфоровые кувшины, протиснулся к оконцу мимо коробок с видеокассетами и прочего барахла, после чего выглянул в мутное стекло. Когда-то юные хулиганы наблюдали в него за каждым шагом Любови Варфоломеевны и, дожидаясь, пока женщина отлучится, неслись на улицу докучать разводимой ею живности.
Джафаров хохотнул, припомнив, что больше всех страдал петух, пытавшийся защитить куриц от нападок их неугомонной плутовской шайки.
Ещё мгновение парень разглядывал округу, купающуюся в лучах восходящего солнца, а затем, сделав по чердаку ещё круг, вернулся к люку. Откинув его, он встал на лестницу и полез обратно в сарай, к нудным взрослым.
Там Забит наткнулся на сурового милиционера с дробовиком, вылезшего из “Транзита” прямо ему навстречу.
– Как поживают железяки? – поинтересовался азербайджанец.
– Дерьмово, – без прикрас ответил устремившийся к воротам майор, сунув в левый нагрудный карман рацию, а в правый – жучок для слежки.
– Стойте! Я должен Вам кое-что… – вспомнил сидящий у мониторов Арсений, однако Трофимов резко буркнул:
– Не сейчас!
– Лёша, подождите! – выскочив из грузового отсека фургона, притормозила коллегу Олеся. – Я иду с Вами!
– Исключено! – отрезал мужчина в погонах и распахнул ворота постройки. – Вы нужны тут!
– Я нужна Вам! Со мной шансы на успех хоть немного возрастут, – уговаривала товарища рядовая.
– Я не хочу брать на себя лишнюю ответственность. Поэтому устрою сольную прогулку, – стоял на своём офицер.
Тут его догнал Дубовцев и, дёрнув за плечо, сказал:
– Если позволите, я всё-таки договорю…
– Что непонятного в моём плане, Сеня? – недовольно скривился Алексей.
– Речь не о плане. У меня есть для Вас кое-что интересное… – заинтриговал запорожец.
– У меня для тебя тоже, – выглянув на улицу, заявил Трофимов и указал на склон.
Оттуда спускались остатки разгромленного монстром отряда. Давя шишки, гусеничная станция катила на базу, а держащийся за неё вытянутой рукой Палач волочился следом на пузе, протирая дыры в фартуке, штанах и силиконовой коже.
– Добрались… – выдохнул казачок и, выбежав из сарая, бросился к своим творениям.
Он обогнул обветшалый забор и встал у края колеи, где внизу плескалась вода.
Успешно спустившаяся с перевала боевая установка пересекла поле, но затем застопорилась в подмывающем сельскую дорогу ручье, не сумев запрыгнуть с тяжёлым грузом на крутой земляной уступ, на котором её ждал создатель.
Самоходка, чью переднюю часть сильно задрало вверх, чуть не перевернулась и откатилась назад. Рука Мучителя сорвалась с её бортика, и он, отцепившись от своего тягача, разлёгся поперёк родникового потока. Его голова частично погрузилась под воду, а ноги растянулись в траве на противоположном берегу.
– Помогите! – спрыгнув к бойцу, прокричал Арсений, и вскоре ему на выручку явились все, кто находился в сарае.
– Аллах Всемогущий! – едва завидев воина, воскликнул Джафаров. – Знатно ему досталось…
– Хорошо, что машины не чувствуют боли, – заметила вошедшая в ручей по щиколотку Лавринайтис, вместе с остальными окружив командира “Инквизиторов”.
Общими усилиями им удалось поднять железного гиганта и тот, хоть и не без поддержки людей, сумел вскарабкаться на обрыв и прохромать до командного пункта, куда заехало и шасси с “миниганом”.
Вешатель уселся в углу у ворот и откинул назад голову в мокрой маске, уткнувшись затылком в деревянную стену сооружения.
– Ничего, мы тебя подлатаем, – пообещал Дубовцев и, бегло изучив повреждения киборга, сдёрнул с него изорванную мешковину, оголив стальной череп, выглядящий весьма примитивно: помимо глаз на его лицевой части располагался лишь прямоугольный динамик, заменяющий рот, а на тыльной – две пломбы.
Главный “Инквизитор” попытался что-то сказать своему творцу, однако лишь неисправно прохрипел, выхаркав воду.
– Динамику тоже кранты, – выжав головной убор Палача, заключил запорожец.
– Сколько времени потребуется на починку здоровяка? – уточнил майор.
– В таких условиях я вряд ли смогу вернуть его к рабочему состоянию, – признался Арсений. – Разве что по мелочи подделаю…
– Ладно, сами справимся, – решил Алексей.
– Вколи, – протянул ему наполненный изумрудной жидкостью шприц казачок. – Внутримышечно.
– Шутишь?! – обалдел милиционер. – Что это за дрянь?
– Сыворотка-стимулятор, повышающая силу, скорость и выносливость. Пригодится, – заверил Дубовцев и, принудительно вложив инструмент для инъекции в руку товарища, добавил. – Ещё жучок захвати, чтоб мы знали твоё местоположение.
– Уже со мной, – похлопав себя по груди, ответил Трофимов.
– Удачи… – пожелал запорожец и растерянно почесал макушку. – В ожидании Вашего возвращения заряжу пулемёт.
– Да, не расслабляйтесь, – одобрил офицер. – Повоевать ещё придётся.
– Пожалуйста, будьте осторожней, – попросила Олеся и встретилась беспокойным взглядом с мужчиной в погонах.
Алексей замешкался, дав-таки клятву после неловкой паузы:
– Я вытащу эту тварь к Вам!
Затем он развернулся и направился к выходу.
41
Костин набрал сухих веток и, вывалив неподалёку от ГАЗели, сказал:
– Если не хватит, пустим в расход гитару-коротышку. Она сгорит на “ура”!
– А гриф тебе в задницу не засунуть? – враждебно прошипел парень с хвостиком, заслонив собой укулеле от недоброжелателя.
– Мальчики, не нервничайте! – вмешалась Даша. – Лучше соберите побольше хвороста!
– Хотите грандиозный костёр – киньте спичку в парк, – указал на заросли писатель. – Заодно выкурим оттуда пёсика…
Впрочем, к таким кардинальным мерам прибегать не пришлось. Рыжий шпиц, словно услышав о планах Бориса, выбрел из джунглей аллеи. Его взъерошенная шерсть собрала на себе шелуху от травы и кустов, а также скаталась в местах, куда попала липкая смола.
Бурова подхватила его на руки и, не брезгуя, сжала в крепких объятиях, отчего Штирлиц зажмурил похожие на бисер глазки.
Пока девушка тискала собачку, парни взялись сооружать костёр. Том с Денисом усердно пытались сложить принесённые Костиным ветки и сучья в вигвам, однако тот каждый раз рушился. Бешено прорычав после очередной неудачи, Маслов с досадой распинал хворост.
– Дружище, ты от злости сейчас вспыхнешь, – увлечённо настраивая укулеле, констатировал Беляков.
– Зато костёр не понадобится, – подытожил писатель.
– Нашлись эксперты. Сами бы попробовали! – гаркнул на товарищей Денис.
– А чего тут пробовать? Взял и сделал, – отпустил суровое отцовское наставление Борис и, присев на корточки у разбросанных веток, ловко смастерил из них аккуратный шалашик, подложив в основание сухой травы и ненужных бумажек, выуженных из штанов.
Затем он позаимствовал у Азикиве зажигалку. Подушечка большого пальца Костина скользнула по её зазубренному колёсику, и устройство плюнуло огоньком, ярким язычком зацепившимся за мятый чек и принявшимся его испепелять. Вскоре пламя перекинулось на хворост и, взбираясь по выставленным конусом веткам, разрослось.
– Ловко, – оценил афроамериканец и, обзаведясь стулом, подсел к костру.
Его примеру последовали все без исключения. Несмотря на то, что солнце взошло, воздух был по-весеннему прохладным. Поэтому компания, окружив источник тепла, выставила над ним руки.
– Пробил твой час, маэстро, – устами Даши предоставили Коле шанс его друзья.
– Хорошая музыка имеет свойство сближать, – откинувшись на брезентовую спинку своего стула, изрёк писатель. – Посмотрим, насколько твоя нас породнит.
Беляков поднялся с места и, взяв инструмент удобней, коснулся струн. Забренчали фальшивые мотивы безызвестной песни, которую парень с хвостиком натужно загорланил:
Хмельная!
Меня обворожила, сама того не зная,
А после вылезла в окно, да вся нагая,
И под дождём идёт теперь босая!
Хмельная!
Собравшиеся у костра скривились, невольно зажав уши руками. Вокальные данные Коли оказались немногим лучше, чем у Павлина из мультфильма про Мюнхгаузена. Прерывать друга, правда, никто не стал, дав ему возможность закончить болезненное для слуха выступление.
Получив свою долю славы и робких аплодисментов, Беляков как истинный артист поклонился и, опустившись обратно на стул, полюбопытствовал:
– Ну как Вам?
– В целом очень даже ничего… – вымучил качок с кривой улыбкой.
– Весьма цепляет, – пожевав губы, закивала девушка.
– Только следует подтянуть вокал и поработать над подачей, – мягко указал на ошибки Борис, что в более жёсткой форме продублировал хохотнувший Томас:
– Короче, Колян, народ опасается, кабы на твои завывания волки не сбежались.
– Всегда-то тебе надо выделиться, – покачал головой Коля.
– Без обид! Просто я засиделся. Пора разогнать кровь по жилам! – разъяснил Азикиве и предложил. – Давайте рубанёмся в баскетбол? Я мяч всегда с собой вожу!
– Валяйте! Только без нас с Деном, – поставила условие Бурова.
– Почему?! – искренне поразился Маслов. – Я люблю баскетбол.
– А я люблю тебя и нам необходимо поговорить. Наедине, – заявила Даша.
– Разве долго в сторонку отойти?
– Вообще-то я хотела с тобой прогуляться…
– Чего у тебя сегодня за всплески “хотений”? То одно взбредёт в голову, то другое…
– Это важно!
– Денчик, ты реально тугой или прикидываешься? – вклинился в беседу Беляков.
– В смысле? – похлопал глазами качок, поёрзав на прохрустевшем брезентовом сиденье.
– Тебя девушка в лес зовёт уединиться, а ты дурачка включаешь, – донёс суть странного поведения дамы одногруппник с хвостиком.
– Вы не совсем правильно меня поняли… – помассировала лоб Бурова.
– Да ладно, мы же взрослые ребята, – пришлёпнул губёхами афроамериканец и, вытянув их бантиком, разоблачающе поиграл бровями.
– Заметно. Серьёзностью от Вас за километр разит, – парировала сарказмом Даша.
– Это Том, засранец, вторую неделю не моется, – подколол друга Коля.
– Молодец, самоутвердился, – ответил Азикиве.
– За волков отыгрался, – просветлел улыбкой довольный как слон Беляков.
Пока друзья вели диалог, девушка решительно схватила Маслова за руку и молча потащила за собой, вынудив его покинуть пригретое место.
Похищаемый властной Буровой качок нехотя потелепал в сторону забора. Отдаляясь от костра, он растерянно обернулся на своих товарищей, каждый из которых поддержал его жестом: Борис поаплодировал, Том поднял вверх большой палец, ну а Коля – средний.
Ограждение имело внушительную брешь – участок из двух соседних секций, поваленных на землю. Через образовавшуюся дыру парочка вышла за территорию “Тайника Лешего” и, отыскав плохо различимую в траве тропинку, побрела по ней размеренным шагом.
42
Трофимов застыл на вершине склона, откуда открывался прекрасный вид на Малые Дуки́, окончательно освободившиеся от чар ночи. Редкие сосны и ели, произрастающие на подъёме, остались позади, а перед офицером возникла плотная стена деревьев, начинающих густой лес, от чьих мрачных глубин несло холодным дыханием смерти.
– На что-то наткнулись? – голосом Дубовцева прошипела рация в нагрудном кармане милиционера, который извлёк её оттуда и ответил:
– Нет. Просто немного замечтался.
– Всё в норме? – справился запорожец, ощутивший волнение товарища.
– А как может быть иначе, когда идёшь к монстру на пикник? – отшутился Алексей и, убрав рацию обратно, опустил дробовик на засыпанную жёлтыми иголками землю, после чего недоверчиво изучил всученный ему Арсением шприц.
Какой бы сомнительной не казалась затея накачать себя этой дрянью, лишаться потенциального преимущества также не хотелось. Поэтому, поёжившись от неконтролируемого отвращения, мужчина снял с иглы колпачок и воткнул её в бедро, введя сыворотку.
Инъекция оказалась крайне неприятной, однако Трофимов перетерпел разразившую ногу боль, поднял пушку и, отбросив шприц, вошёл в чащу.
Вскоре, по мере продвижения по дебрям, утренний свет начал постепенно угасать, с трудом пробиваясь сквозь разлапистые хвойные заслонки.
Воздух здесь казался свежей и иногда на земле ещё встречались нерастопленные снежные островки, до которых не добрались тёплые весенние лучики.
Дубовцев периодически координировал майора, наводя того на нужный курс.
Маячок показывал, что тварь до сих пор крутилась недалеко от места, где покоилась бо́льшая часть кибернетического отряда, и складывалось впечатление, будто зверь ждал Алексея, дабы похоронить его среди останков железных вояк.
На полпути к цели офицер почувствовал себя неважно. Он тут же присел на подвернувшееся поблизости бревно и, подперев подбородок прикладом “Ремингтона”, отрапортовал в рацию:
– Сеня, твоя эссенция…кажется, из-за неё у меня перед глазами какие-то вспышки мелькают. От них слегка покачивает, а я, на секундочку, не космонавт.
– Не переживайте, – успокоил казачок. – Это побочный эффект, он скоро пройдёт.
– Очень надеюсь, – мотая головой в попытке избавиться от галлюцинаций, сказал мужчина. – Иначе чёртов стимулятор только облегчит мортериду и без того простую задачу.
– Или спасёт Вам жизнь, – парировал оператор, на чём переговоры себя исчерпали.
Трофимов прикрыл глаза, подышал чистым воздухом и спустя несколько минут его действительно отпустило.
Твёрдо встав на ноги, милиционер продолжил своё опасное путешествие по бескрайнему лесу и спустя десять минут набрёл на клочок изувеченной сражением почвы, обнаружив там втоптанный в грунт флаг с эмблемой “ИN” и тела павших бойцов: Пехотинца, Арбалетчика и Шута. Подойдя к первому, Алексей вытащил у него из руки кистень и, непринуждённо взмахнув им, одобряюще кивнул:
– Ого! Походу Сенино зелье и впрямь работает! Иначе я бы не потягал эту штуковину так легко…
Впрочем, данный вид оружия майор использовать не собирался и посему оставил его рядом с Ударником.
– Осторожно! – сообщил по рации Дубовцев. – Цель замерла впереди, метрах в двухстах от Вас.
– Меня, чучело, почуяло, – оскалился воодушевлённый действием сыворотки офицер и, покинув раскуроченный земельный пятачок, направился прямиком к врагу.
– Лёша, умоляю, возвращайтесь к нам живым, – вклинила свою просьбу Олеся, после чего запорожец взялся за обратный отсчёт:
– Сто метров.
Дистанция стремительно сокращалась, и сердце Трофимова билось всё тревожней, ведь он ни разу не имел де́ла с таким противником. Преступники, конечно, люди опасные, но в данный момент казалось, что лучше бы они, чем огромная склизкая зверюга, руководствующаяся лишь своими первобытными инстинктами.
– Пятьдесят метров…
Страх окутывал офицера всё сильнее, парализуя каждый его мускул. Движения становились неуверенными.
– Двадцать…
Милиционер очень близко подобрался к цели и теперь силился разглядеть меж стволов кого-то ростом примерно с медведя, про себя отмечая:
“Мортерид ни за что не простит мне ошибок”.
В воздухе появился тошнотворный запашок, нехило ударяющий в голову, а почва под ногами сделалась совсем сырой. Впереди раскинулось болото.
– Пять метров. Он прямо перед Вами…
Деревья расступились, и Алексей очутился на берегу трясины, где сохранились только больные осыпавшиеся сосны.
– Я никого не вижу, – растерянно отчитался в рацию майор и, с недоумением осмотревшись по сторонам, нашёл под одним из серых покосившихся стволов близ водной кромки жучок. – Дерьмо…
– Что случилось? – спросил Арсений.
– Тварь избавилась от трекера. Потому метка и не двигалась…
– Вот блин! Нарисовалась очередная проблемка.
– Тихо! Кажется, я слышал какой-то звук…
Трофимов насторожился и предельно сконцентрировался.
Заметив высунувшиеся из воды шипы монстра, он издал протяжный оглушительный вопль и резко направил на прожилованные пластины дуло дробовика, произведя по ним три выстрела, поднявших столбы водяных брызг.
БАХ! ЧИКЛАК! БАХ! ЧИКЛАК! БАХ! ЧИКЛАК!
Над болотом разлетелись щепки, дав офицеру понять, что его мишенью оказались безобидные коряги, почудившиеся ему выростами на горбе чудища.