Илья Вячеславович Колдин
Тайник Лешего
– Ну, гений, срази меня своими дедуктивными навыками, – предоставил слово капитану поражённый Абрамов.
– Я полностью дезориентирован! – откликнулся Алексей. – Ни разу не натыкался на следы амфибии подобного размера…
– Амфибии?
– Пёс его знает. Может, и не амфибии, – заколебался Трофимов. – Просто между пальцами сохранились слабые отметины от перепонок…
– Думаешь, от перепонок?
– Только предполагаю…
– А если кто-то изготовил слепки лап и решил запугать всех до чёртиков?
– Не отрицаю твоей теории! Но отчего-то я в неё совсем не верю…
– И как нам…? – тут Костю перебил влетевший в хижину запыхавшийся милиционер:
– Товарищ, лейтенант!
– Ну что ещё? – вздохнул Абрамов.
– У нас пропал человек…
Вскоре…
Изуродованное тело рядового Марченко нашли висящим головой вниз среди толстых веток одной из высоких сосен неподалёку от лачуги. Когда его оттуда сняли, то обнаружили на груди милиционера три глубоких продолговатых пореза от чьих-то мощных когтей, и круглую сквозную рану в горле. Также у несчастного была отсечена часть затылка, оголяющая кровавые мозги, и обглодана кисть левой руки.
– Да, капитан, в этом лесу действительно водится нечто жуткое, – признал Константин, с обречённым выражением лица глядящий на труп коллеги. – Я даже вообразить себе не могу, что.
– Дело обретает куда более серьёзный характер, – заметил Алексей. – Думаю, без помощи нам не обойтись. Нужно принимать кардинальные меры!
– Согласен, – кивнул лейтенант. – Настало время вызвать спецназ!
12:55
Послышался приглушённый гул. Он постепенно нарастал и вскоре уже отчётливо различался характерный стрёкот винтов вертолёта.
Трофимов, одиноко замерший у пятого корпуса, поднял голову и посмотрел куда-то вдаль. Над залитыми солнечными лучами верхушками хвойных деревьев, заставляя их колыхаться от потоков воздуха, возник Ми-2, приближающийся к “Тайнику Лешего”.
Спустя пару минут вертушка пропорхала над оградой, потом прогудела над капитаном, который, прищурив глаза, полюбовался её плоским бирюзовым брюхом, и устремилась в сторону центральных ворот лагеря. Долетев до места назначения, стальная птица сперва зависла над парковочной площадкой, а затем начала приземляться, умело управляемая пилотом в наушниках с микрофоном. Когда шасси коснулись раскалённого асфальта, винты стали снижать обороты и через определённое время шум прекратился.
У Ми-2, в чьих иллюминаторах маячили крепкие фигуры, столпились милиционеры, встречающие явившуюся подмогу.
Дверь по левому борту винтокрылой машины распахнулась, и из кабины принялись выпрыгивать бойцы “Скальпеля” с крупными баулами. Все шестеро – в камуфляже с четырёхцветным рисунком, состоящим из оливковых, тёмно-зелёных, коричневых и чёрных пятен. Макушки спецназовцев закрывали такой же раскраски банданы, туго завязанные на затылке.
– Ребята что надо! – пронеслось восхищение в рядах служивых. – Как на подбор!
– Кто здесь гулянкой руководит? – спросил вояка с кирпично-угрюмым выражением лица и колким, как его щетина, взглядом.
– Лейтенант Абрамов! – выступив вперёд, отозвался Константин и откозырял спецназовцу.
Тот нехотя повторил формальность офицера и представился:
– Майор Кондратьев! Надеюсь, банкет не затянется. Сопроводите нас к командному пункту, лейтенант, и там без лишних церемоний введите в курс дела.
– Конечно, товарищ майор! – расплывшись в обаятельной улыбке, сказал Абрамов. – Очень здорово, что Вы примчались на выручку в столь тяжёлый для нас час! Для меня огромная честь…
– Оставим трёп для слабой половины человечества, – перебил Костю Кондратьев. – Веди уже!
Лейтенант слегка поперхнулся, сглотнул слюну и, сдавленно кивнув, пошёл к пятому корпусу. Отряд “Скальпель” последовал за ним.
13:23
– Я правильно трактую Вашу мысль? Наша миссия поймать непонятно кого непонятно где? – иронично уточнил майор Кондратьев, с ухмылкой уставившись на Абрамова.
– Ну, мы уже показали Вам на карте, где были найдены трупы маньяка и нашего сотрудника. Думаю, особое внимание следует обратить на территорию у побережья озера. Землянка располагается неподалёку оттуда и убийца, вероятно, скрывается в том районе… – запинаясь от волнения, робко бормотал Костя.
– Ты не внёс абсолютно никакой ясности. Искать нечто в обширном лесу всё равно, что искать бородавку в моей жопе! – заметил Кондратьев. – Неужели у Вас нет даже догадок, кто тут орудует?
– Увы, – опустив голову, признался лейтенант.
– Зато народу-то сколько нагнали! – с укоризной воскликнул майор. – Прям ментовское общежитие в детском лагере! Видимо, я за коменданта… И раз уж мне расхлёбывать всё дерьмо, решаю так: мы с парнями разделимся по трое и прочешем два предполагаемых квадрата. Ваша задача – оставаться на связи и ждать! Коли нарушитель обнаружится, я ему искренне сочувствую!
– Я иду с Вами! – заявил Абрамов.
Кондратьев посмотрел на него, как на умалишённого, и бойцы “Скальпеля” в один голос заржали.
– Ты хоть стрелять умеешь? Или у тебя в кобуре рогатка? – с издёвкой полюбопытствовал майор, и спецназовцы вновь раскатились басистым смехом.
– Без разницы, что у меня в кобуре. Но поверь, эта штука без проблем превратит твои яйца в омлет! – оскалившись, ответил Костя.
– При условии, что не случится осечки, как с бабой, и, само собой, если исхитришься попасть!
– Судя по выпирающей из твоих армейских штанов хреновине, промахнуться по такому бычьему добру будет ох как не просто! – съязвил Абрамов, что повеселило дежурящего у выхода Трофимова, про себя отметившего: “Молодец, лейтёха! Держишь удар!”.
– Сочту за комплимент! – улыбнулся Кондратьев и заключил. – Хорошо, мы тебя возьмём! Птиц отпугивать – занятие тоже полезное!
– Твои подколы, конечно, весьма забавные, однако давай уже проложим маршрут? – сквозь зубы процедил Костя.
– Непременно! – и майор с лейтенантом прошагали к столу, после чего склонились над картой.
13:47
Поверх бронежилета члены отряда “Скальпель” надели свои камуфлированные комбинезоны, повесили на грудь рации, нацепили нейлоновые наколенники с пластиковыми чашечками и перчатки с кевларово-карбоновой защитой, приладили на голову переговорную гарнитуру, потуже затянули банданы и вывели краской у себя под глазами по две чёрные полосы. Большинство заткнуло за пояс знаменитый “Пистолет Макарова” и упрятало в кожаные ножны, крепящиеся к голени ремешками, по ножу “Каратель” модификации “Маэстро”. Среди боевых средств спецназовцев также присутствовали осколочные гранаты РГД-5 и дымовые шашки РДГ-2.
Закончив с “цацками”, как окрестил дополнительную экипировку майор, вояки стали извлекать из баулов своё основное оружие. Трое из них оснастились АК-74, четвёртый бесшумным автоматом АС “Вал”, пятый самозарядной винтовкой СВУ компоновки булл-пап и последний мощным пулемётом “Печенег” калибра 7,62-мм.
– Мачеха как всегда неотразима! – послышался комплимент от Кондратьева внушительному “Печенегу”, который прижимал к себе высокий матёрый боец. – Итак, все готовы? – спросил майор, окидывая свой отряд суровым, но справедливым взглядом.
– Готовы! – озвучил спецназовец с густой бородой.
– Лейтенант? – обратился Кондратьев персонально к Абрамову и тот сразу же выпалил:
– Как никогда!
– Чудно! Смотри, не отставай! – наказал майор и, недолго подумав, добавил. – Ах да, если вдруг с перепугу приспичит пару нефиговых таких яиц высидеть, сигнализируй! Няньки с большими пушками рядом!
Бойцы “Скальпеля” поощрили остроумность своего полководца раскатистым смехом.
– Спасибо за заботу! Но я обойдусь, пожалуй! – подавляя гнев, откликнулся Костя с наигранной улыбкой на лице.
– И не подкашивай ноги, как только мачеха подаст голосок! Стерва она ещё та! Порой заставляет мужиков кровью писать! – хохотнул Кондратьев и снова состряпал серьёзную мину. – Что ж, задача, надеюсь, ясна, и повторять её никому не требуется? Я веду группу на юго-восток. Филипенко свою к озеру. Наши позывные “Рысь”, второй группы – “Кремень”. Ваш, капитан, “Тайник”, – напомнил Трофимову майор, на что Алексей едва заметно кивнул. – С командным пунктом держим связь по рации, между собой через переговорные устройства на установленной частоте! При обнаружении какого-либо существа действовать по ситуации. Ответ на любую агрессию один – огонь на поражение! – Кондратьев сделал паузу и, спустя несколько мгновений, распорядился. – Вперёд! Чего стоим?
У “Тайника Лешего”…
Отряд “Скальпель” разделился у кромки леса близ ворот лагеря. “Кремень” под руководством Филипенко двинулся к “Багровому” озеру. Кондратьев же повёл “Рысь” по направлению к хижине, где милиция отыскала труп Гринюка.
Абрамов, чьей персоне в группе майора было весьма не по себе, тащился позади трёх крупных спецназовцев в камуфляже. Рядом с ними он ассоциировал себя с сопливым ни к чему не способным ребёнком, по своей глупости увязавшимся за взрослыми и теперь желающим вернуться домой. Его примитивный по сравнению с игрушками крутых мужиков пистолет представлялся безобидным муляжом и не внушал лейтенанту, привыкшему полагаться исключительно на свои силы, уверенности. Костя осознавал, что является единственным слабым звеном команды и что самые большие шансы склеить ласты именно у него. Эх, ему б только нормальную пушку…
Раскочегарившееся солнце пробивало своими тёплыми лучиками мохнатые лапы елей и сосен, с трудом освещая мрачные дебри. Духота стояла невыносимая.
Раскрасневшийся словно после бани Абрамов, пропотев от макушки до пяток, расстегнул верхние пуговицы своей ментовской рубашки и вытер тыльной стороной ладони взмокший лоб.
– Ты б хоть дезодорантом пользовался, лейтенант! – скривился вояка с “Печенегом”. – С таким успехом вся фауна в округе передохнет!
– Нам же лучше, Лобанов, – вполголоса сказал Кондратьев. – Может, в число жертв его изысканного аромата попадёт и наш загадочный объект…
– Вы нас своим базаром рассекретите! – негодующе прошептал Костя.
– Майор, впереди хижина! – сообщил спецназовец с СВУ.
– Вижу, – кивнул Кондратьев. – Доложи базе…
Снайпер нажал кнопку на рации, висевшей у него на груди, и заговорил:
– Тайник, Тайник, я Рысь! Вышли к землянке, проводим разведку! Как поняли меня, приём?
Спустя пару секунд, сквозь помехи донёсся шипящий ответ капитана Трофимова:
– Понял Вас хорошо, Рысь!
– Отлично! Далее действуем так! – начал майор, глядя на бойцов. – Ермаков, полезай на дерево и прикрывай нас! Оттуда с твоей крошкой должен быть прекрасный обзор! Лобанов со мной! Проверим лачугу, потом тщательно изучим окрестности! Если не обнаружим чудо-юдо, прочешем ещё километр и обратно! Лейтенант, Вы остаётесь здесь и ждёте! Вопросы?
– Поче… – едва возразил Абрамов, как командир тут же заключил:
– Вопросов нет! Выполняем!
Ермаков с СВУ ловко вскарабкался на одну из нижних веток сосны, затем, подтянувшись, оказался на ярус выше и, удобно устроившись между раздвоенным стволом растения, прильнул к оптическому прицелу винтовки.
Кондратьев с Лобановым, держа оружие наготове, устремились к хижине. Константин же продолжил топтаться на месте, не опуская своего ПМ, который он сжимал крепче обычного. Крайнее беспокойство внезапно одолело лейтенанта, почувствовавшего, что сердце застучало чаще.
Вдруг Абрамов уловил какой-то странный звук. Разобрать его толком у милиционера не получилось. Он встревоженно поднял глаза и посмотрел на сидящего среди тёмной хвои Ермакова, в напряжении наблюдавшего за своими товарищами через оптику. Похоже, снайпер ничего не слышал.
У “Багрового” озера…
Филипенко вывел группу на просёлочную дорогу, за которой, меж сосен и елей, маячила гладь “Багрового” озера. Старлей сразу заметил белую “Ниву”, оставленную справа у обочины. Он сигнализировал бойцам замереть и, указав на Чернова, жестом руки скомандовал ему отправиться к машине. Пригнувшись, спецназовец подбежал к автомобилю, прислонился к его борту и осторожно заглянул внутрь. Пусто. Затем вояка обошёл “Ладу” со спущенным передним колесом, и, направив “Вал” дулом вниз, сообщил в микрофон, выступающий из-под его камуфляжной банданы:
– Чисто! В тачке никого! Однако на обшивке есть следы когтей. Медведя, наверное…
Филипенко с Громовым прошагали к товарищу. На водительской двери и впрямь имелись продолговатые полосы, разрезавшие металл.
– Странно, – протянул старлей, изучая царапины на лакокрасочном покрытии.
– Надеюсь, у обладателя машины получилось удрать от того, кто надругался над его имуществом, – нахмурился Громов.
– Судя по колесу, теперь это недвижимость, – хохотнул Чернов и пихнул носком ботинка брошенный на земле балонный ключ. – Зуб даю, товарищ решил прогуляться до ближайшего магазина автозапчастей!
– Тогда неудивительно, почему он до сих пор не вернулся, – ухмыльнулся Филипенко и нажал кнопку на рации. – Кремень Тайнику! Кремень Тайнику!
– На приёме, Кремень! – раздался из динамика голос капитана Трофимова.
– Неподалёку от озера стоит белая машина марки ВАЗ-2121 с номерными знаками м702ор36. На обшивке транспортного средства…ээ…незначительные повреждения. Колесо спущено. Требуется пробить владельца! Как поняли? Приём!
– Понял Вас, Кремень! Прошу повторить номерные знаки.
– м702ор36, – чётко и разборчиво проговорил старлей.
– Работаем! – отрапортовал Алексей. – Как всё выясним – доложим Вам! Конец связи!
– Конец связи! – завершил Филипенко и обратился к своей группе. – Ладно, осмотрим побережье. Может, удастся чего-нибудь отыскать.
Когда бойцы очутились на галечном пляже, перед ними предстало живописное лесное озеро, чья поверхность игриво поблёскивала на солнце. Где-то слева гнило здание лодочной станции, напоминающее дырявый сыр серого цвета, а рядом с ним виднелся разломанный причал.
– Громов, разведай сарай! Чернов за мной! Исследуем территорию у пирса! Выполнять! – повелел старлей, и спецназовцы разбрелись, заставляя камешки похрустывать под тяжёлой обувью.
– Кремень, Кремень, я Тайник! Приём! – затрещала рация на груди Филипенко.
– Слышу Вас, Тайник! – остановившись, отозвался старлей, щурясь от ослепительного мерцания воды.
– Мы определили собственника автомобиля. Им является Игнатов Май Максимилианович. Он же хозяин крупной сети продуктовых магазинов “Погреб казака”.
– Фигасе! – поразился Филипенко. – Я думал, такие павлины на море пёрышки жарят…
– Вы его не нашли? – поинтересовался Трофимов.
– Пока нет, но у нас… – начал толковать старлей, как его прервал возглас Чернова:
– Сюда, в воде у причала труп!
– Чёрт, – прошипел Филипенко и сказал в рацию. – Тайник, будьте на связи! Похоже, мы что-то обнаружили…
– Принял, Кремень! – подтвердил Алексей, и старлей устремился к “покалеченному” сооружению.
У хижины…
– Майор, какая-то активность на восемь часов, – проинформировал в микрофон прилипший к окуляру оптического прицела Ермаков.
– Понял, продолжай наблюдение. Выясни, кто там шастает, – заключил искажённый бас Кондратьева.
Абрамов насторожился пуще прежнего и крепче стиснул рукоять пистолета. Боковым зрением зафиксировав две замершие за лачугой фигуры членов отряда, лейтенант уставился в направлении, указанном спецназовцем. Секунды ожидания тянулись как вязкая смола хвойных пород. Костя отчётливо чувствовал биение встревоженного сердце и то, как солёные капельки пота скользят по его гладкой шее.
Снайпер оживился и поспешил сообщить майору:
– Отставить! Гражданские! Женщина с ребёнком…
– У них тут встреча с риелтором что ли? Нынче ушлые предприниматели и хижину втридорога впарят! – прокомментировал Кондратьев и, выпрямившись, смачно добавил. – Тьфу!
Расслабившийся милиционер смотрел, как майор что-то говорит и жестикулирует даме, призывая ту безотлагательно удалиться из леса.
“С такими гулёнами инфаркт заработаешь!” – подумал Абрамов.
– Спускаюсь к тебе, синерубашечник, – улыбнулся Косте Ермаков, разворачиваясь на густой ветви сосны.
Внезапно до лейтенанта донеслось хищное урчание.
Дальше всё произошло молниеносно. Милиционер едва задрал голову, как раздался дикий пронзительный вопль, перетёкший в бульканье. Откуда-то с дерева в лицо офицеру брызнула тёплая бурая жидкость. Он не сразу сообразил, что это кровь.
Потом перед остолбеневшим Абрамовым с глухим ударом рухнула на почву винтовка СВУ, за ней жёстко шлёпнулась верхняя часть тела вояки до пояса, а спустя мгновение – нижняя. Из живота спецназовца тут же стали вываливаться внутренности.
– Ермаков, что случилось? – изрыгнул наушник вопрос Кондратьева. Однако Косте не удалось даже пошевелить онемевшими губами, чтобы отрапортовать за почившего напарника. Он лишь боязливо устремил взор туда, где только что сидел снайпер. – Ермаков, вытащи язык из жопы! Ермаков!!! – громче и суровей повторял майор. – Лейтенант, может, ты скажешь, что у Вас приключилось? – командира игнорировали, на что тот ещё истошней прогорланил. – Лейтенант!!!
Но ор, молотящий по перепонкам милиционера, не выводил его из ступора. Пожираемый желтками демонических глаз, офицер застыл в неописуемом ужасе.
После короткого рыка существо передислоцировалось на ель.
– Да какого хера??!! – брюзжал Кондратьев.
На сей раз Абрамов пришёл в себя и, запинаясь, нервно затараторил в микрофон:
– Оно здесь, майор! Эвакуируйте из чащи гражданских, немедленно!!!
– Ермаков что ли дрочет??
– Он мёртв! – отчаянно просипел Костя, как над ним обломились сучья.
Лейтенант машинально взметнул дуло пистолета на крону соседней ели и принялся суматошно палить по ней. Монстр болезненно взвыл. “Попал, сучья ты шлюха!” – с удовлетворением ухмыльнулся про себя милиционер и, вставив в ПМ новую обойму, заметил, как крупная тварь поменяла местоположение.
За плечами офицера под частый гулкий топот зашуршала трава. Абрамов обнаружил, что к нему с яростным шипением мчится покрытое грязно-белыми иглами невысокое создание, напоминающее помесь мыши с дикобразом, и без подготовки совершил пару неточных выстрелов.
Зверь, злобно рявкнув и оттопырив жабры, перекатился в сторону и, семеня толстыми лапками, юркнул в зелень папоротников.
– Сколько ж Вас, грёбаных мутантов, расплодилось?! – обалдевал Константин.
– На кого боезапас тратите, лейтенант? – конкретизировал Кондратьев.
– У своего покойного снайпера спросите! – истерично верещал милиционер.
– Пока ты совсем не уделал штанишки, дуй к нам за свежими подгузниками, – распорядился командир и Абрамов, судорожно засунув пистолет в кобуру, ринулся к спецназовцам.
– Форрест Гамп, – хохотнул Лобанов, подчеркнув прыть миновавшего лачугу Кости. – Бежит, словно за ним гонится какое-то чудови…
Вояка потерял мысль, засёкши, как по хвойным громадам сигает тёмный силуэт.
– Вы это тоже видите, майор? – изумился Лобанов и положил палец на спусковой крючок пулемёта.
Кондратьев мрачно кивнул и вскинул свой “Калаш”.
– Боже милостивый, спаси нас! – прошептала женщина, прижавшая к себе девочку лет пяти, с чьих широких голубых очей не сходило выражение испуга.
– Мамочка, мне страшно, – пропищала малышка, уткнувшись в плиссированное платье родительницы.
– Держитесь позади нас! – проинструктировал их майор и повелел уже Лобанову. – Огонь!
Спокойствие дебрей моментально нарушилось. Заставив мать с ребёнком вздрогнуть, оглушительно загрохотал “Печенег”, свирепо шмаляя из жерла свинец, косящий деревья с непринуждённой лёгкостью. На подпевках надрывался Кондратьевский АК-74, тщетно норовящий перенять основную вокальную партию.
Когда майор отщёлкнул пустой рожок автомата, лейтенант, наконец, добрался до них.
Пулемёт смолк, и Лобанов вгляделся в клубы порохового дыма. Никого. Лишь потрёпанная интенсивной стрельбой растительность.
– Цел? – осведомился Кондратьев.
– Цел, – жадно глотая воздух, отчитался милиционер.
– Ну и славно! А то я уж расстроился, что наше чучело от птиц раздербанили! – подбодрил Абрамова майор.
– Ваш товарищ погиб, а Вы шутки шутите?! – закипел Костя, всплеснув руками.
– Я, чтоб ты знал, неисправимый оптимист! – оскалился Кондратьев, повернул корпус чуть вбок и вынудил “Калаш” продемонстрировать свои музыкальные таланты на бис. – Оно справа!
Милиционер выхватил ПМ и подключился к тиру вместе с Лобановым.
– Мачехой его, мачехой долби!!! – старался перелаять рёв пушек в совокупности с визгом женщины и девочки командир.
Вскоре канонада вновь взяла паузу.
– Что ещё за Тарзан на нас прёт? – полюбопытствовал Лобанов.
– Твоя бывшая во время месячных, – заржал Кондратьев.
Опять грянуло мерзкое урчание. Майор тотчас отреагировал на него. Он крутанулся на сто восемьдесят градусов и вздёрнул АК-74. По ходу того, как нечто перемещалось, командир посылал пули следом за ним.
– Оно движется по кругу и постепенно сужает его, сокращая дистанцию до нас! – догадался Кондратьев, нещадно поливая верхний ярус леса автоматными очередями. – Лобанов, эскортируй гражданских! Мы с лейтенантом останемся здесь!
– Почему я?! – возмутился спецназовец с “Печенегом”. – Пусть легавый идёт…
– У тебя самое внушительное оружие! Ты – лучший кандидат в защитники! – аргументировал майор. – И мои приказы не обсуждаются! Вперёд!
Скрипя зубами, Лобанов подчинился командиру и бросился к лагерю вместе с барышней и её дочкой. Абрамов и Кондратьев отвлекали существо плотным огнём.
– Надо бы связаться с базой, – решил майор. – Похвастаться дерьмом, что у нас творится! Вдруг кому-то интересно…
– Сейчас! – покорно откликнулся Костя и завещал в рацию. – Тайник, Тайник, я Рысь!
– На приёме, Рысь! – зафонил из динамика голос Трофимова. – Что там за шум?
– Выстрелы, капитан! – поведал офицер. – Мы вступили в бой с неизвестным противником! Он уже расправился с одним из членов нашей группы! Нам срочно…
Милиционер осёкся из-за треска дерева за спиной. Обернувшись, он побледнел. Вековая сосна, подрубленная у основания белым колючим комком, выпрыгнувшим из кустов, опрокидывалась прямо на них с Кондратьевым. Сориентировался лейтенант поздно. Ствол сбил его с ног и придавил. Земля с небом осуществили рокировку. Тело Абрамова, пронзённое сухими ветками, разразилось острой болью. Офицер панически прокричал, попробовав сдвинуть с себя неподъёмную махину. Он беспомощно упирался ладонями в кору и слабо постанывал.
Майор успел отскочить. Так рассудил Костя после того, как сквозь звон в ушах различил мелодию “Калаша”.
– Вот же падлы! – сокрушался командир, строча из автомата. – Да их тут двое! В очередь, мразоты! Все получите по презенту!!!
Рация, отлетевшая с груди милиционера к пеньку снесённого растения, транслировала безответные обращения Алексея:
– Рысь! Как слышите меня? Приём! Доложите текущую обстановку! Приём, Рысь! Приём! Отзовитесь! Хоть кто-нибудь!
Рокот АК-74 резко оборвался, и на Абрамова с чавкающим хлюпаньем упала оттяпанная голова Кондратьева, с застывшей навечно хмурой и напряжённой физиономией. Стряхнув её с себя, лейтенант захотел снова закричать, однако его рот начал наполняться кровью, коей он рисковал захлебнуться. Сплёвывая субстанцию с привкусом железа, офицер не оставлял попыток высвободиться из-под тяжёлой сосны.
Грунт завибрировал от грузных шагов, приближающихся к Косте. Когда они затихли, милиционер ощутил чьё-то смердящее дыхание. Звук, аналогичный свисту хлыста, прекратил его страдания.
52
Арсений долго кричал от горя и в порыве отчаяния расшвырял все баночки, инструменты и коробки со своего стола, после чего принялся крушить остальную комнату, по которой он беспорядочно метался, попутно выдирая с головы клочья волос.
Брат погиб, и как дальше жить парень не знал. Услышав шокирующую новость, молодой человек хотел наложить на себя руки, но, выпустив пар, слегка поостыл и теперь молча сидел на кровати, ненавидя себя за то, что его не оказалось рядом с Федей, когда на того напали.
Глаза Дубовцева, шмыгающего сломанным носом, выедали слёзы, скатывающиеся на опухшую губу и щиплющие кривой шрам на ней, а его язык нервно сновал по щербине, оставшейся на месте выбитого Сергеем зуба.
Вперившись взглядом в любимую клюшку брата, чей крюк он помогал ему обматывать чёрной изолентой, парень поклялся во что бы то ни стало отомстить за мало́го. И даже, если виновный в смерти Феди отправится в мир иной раньше, нежели до него доберётся сам Сеня, он вернёт ублюдка обратно, чтобы повторно разделаться с ним…