Илья Вячеславович Колдин
Тайник Лешего
Тропинку ребёнок отыскал почти сразу. Она виляла меж кустов до футбольного поля, обрамлённого мрачным лесом. Петя миновал скамейки, вкопанные в почву по краям игровой площадки, и остановился у разметки центрального круга.
Мальчика уже ждали. Из тени пушистой ели материализовался молодой человек в форме пионервожатого.
– Вы подсунули мне записку? – удивился Климов, не торопясь подступать к парню в красном галстуке.
– Да, – кивнул Роман Потапович. – Не волнуйся, твой плюшевый тигрёнок у меня в спальне, и я обязательно верну его тебе.
– Зачем мы здесь? Чего Вы хотите?
– Кое-что прояснить. Расслабься, я с добрыми намерениями. Просто остерегаюсь лишних ушей. Присядем?
Петя, чьё нутро боязливо трепетало, всё же примостился к вожатому на скамейку.
– Да не дрожи ты! Неужели думаешь, что я причиню тебе вред? – поинтересовался у мальчика Роман и, не получив ответа, продолжил. – В общем, ближе к делу. Поведай мне, с какой целью вчера перед полдником тебя дёрнул тот худосочный тип? Тут что-то нечисто, так как, проследив за Вами, я наткнулся на секретное помещение, расположенное под корпусом для персонала. Ход скрытый, плита поднимается нажатием кирпича. Тебя увлекли в комнату, и стена снова опустилась. Сегодня же я подслушал диалог того же мужчины с другим, а-ля профессором. Они обсуждали эксперимент, опыты над людьми. Твоё имя тоже фигурировало. Мне это не нравится, как-то скверно пахнет! Я подозреваю, в лагере втихомолку творится что-то незаконное…
– Так вот как я попал туда…потайная дверь! – восхищённо воскликнул пацанёнок.
– Именно. А теперь к сути: что ты видел, и что они говорили?
– Там много странной техники. Напоминает лабораторию… Меня накормили, потом рассказали о лекарстве и отправили обратно.
– О лекарстве? Ну-ка, поподробней.
– Мне нельзя разглашать данную информацию.
– Ты издеваешься?! Всё очень серьёзно!!! – психанув, раскричался парень и, схватив Климова за плечи, посмотрел в его испуганные глаза. – Тебе может угрожать опасность, дурачок! Они взрослые, а ты – ребёнок! Наивный и доверчивый! Им не составит труда обмануть тебя ради собственной выгоды! Ты для них – оптимальный вариа…
Речь пионервожатого прервалась глухим ударом. Молодой человек мешком свалился с лавочки и, неудачно врубившись виском в угол соседней, безжизненно распластался на пыльном грунте.
– Пригодился-таки, – резюмировал конопатый Артур, покосившись на окровавленный обломок кирпича, лежащий в руке Ярослава.
– Нееет! Вы совсем больные??? – завопил Петя и, склонившись над Романом Потаповичем, в ужасе вытаращился на его неподвижное тело.
– Не благодари, – подбросив своё орудие на ладони, подмигнул Климову чудик в брекетах. – Спасти друга для меня – пара пустяков. Раз, два и бифштекс из плохиша! Я парень суровый…
– Если бы ты атаковал плохиша в лоб, сам бы превратился в бифштекс, дешёвая реклама идеального прикуса! – съязвил старший близнец, вызвав улыбку Анжелики.
– Ой, ты бы лучше не вонял, расцелованный солнцем! – огрызнулся на брата Ярослав и гордо прошепелявил. – Вовремя мы, однако, подоспели.
– Вы же его убили!!! Он не дышит! – гневно выпалил Петя, тщетно стараясь привести вожатого в чувства.
– Разве он не желал тебе зла? – спросила рыжая девчушка.
– Конечно, нет! – плача, загундосил Климов.
– Упс… – спрятав кирпич за спину, виновато выдавил Ярослав.
– Неловкая ситуация, хоть и эпичная, – заключил Артур и принялся отчитывать близнеца. – А всё ты со своей глыбиной! Тебе лишь бы кого-нибудь укокошить, маньячила! “Дайте мне уже треснуть ему по балде! Ну дайте треснуть!”. Треснул! Точнее, треснул, так треснул! Звон его мозгов, наверное, до сих пор эхом по лесу гуляет!
– Петя, мне искренне жаль, – понурила голову Анжелика. – Мы решили, что ты в беде после того, как он вцепился в тебя и начал орать…
Всхлипнув, Климов вытер слёзы и заявил:
– Нам срочно нужно в “Тайник Лешего”. Я знаю, к кому обратиться…
61
Петя встретил Ежова у сторожевой будки. Мужчина беседовал с Гаврилой и щёлкал обжаренные Шурой Клавдиевной семечки. Заплаканный ребёнок сбивчиво обрисовал, что стряслось на футбольном поле, и устремился к своему корпусу.
Он с рыжиками слегка изменил историю смерти пионервожатого, будто бы тот пытался навредить ему, а тройняшки спасли своего товарища, нанеся Роману роковой удар по затылку. Климова мучила совесть. Мальчик понимал, как мерзко поступил, и в то же время не хотел организовывать друзьям проблемы. Ко всему прочему, пацанёнка серьёзно взволновала речь парня, обеспокоенного ситуацией с загадочной лабораторией. Петя и без того боялся участвовать в подобных экспериментах, но теперь его страх существенно усилился.
Пока Григорий с Кузьминым суматошно прятали труп Романа Потаповича, Климов с рыжиками присоединились к своей группе.
Валентина Андреевна дошла с “Домовятами” до канатного городка и озадачила детей тем, чтобы они отколупали по небольшому кусочку сосновой коры. Когда ребята разжились материалом, девушка отправилась с ними к зданию столовой и начала демонстрировать, как превратить одёжку ствола в красивый амулет. Она точила задеревеневший осколок об асфальт, оставляя на нём бурые полосы и крошки, и постепенно бесформенное сырьё преображалось в заострённый клык.
Подопечные Валентины старались повторить то же самое, однако основная масса терпела неудачу. Ярослав чиркал медленно и осторожно, только без особого толка. Артур от души поржал над братом и решил показать ему, как оберег ваяют те, у кого руки из нужного места растут. Конопатый мальчишка, усердно зашоркав своим кусочком о прочное покрытие дорожки, разломил его пополам и с унынием вылупился на результат собственного творчества. Радость внезапно улетучилась, и теперь уже младший близнец громко хихикал над старшим. У Анжелики карета из тыквы также не получилась, а вот Петю похвалили за его аккуратную работу.
Затем Валентина Андреевна выудила из кармана юбки шило и в центре верхней части кулончика расковыряла им отверстие для верёвочки, с чьей помощью клык можно было нацепить на шею. Климов последовал её примеру и, приняв у девушки инструмент, проткнул аналогичную дырку в своей поделке.
Тут к вожатой первого отряда подскочил запыхавшийся Ежов:
– Я за Петей, у него по расписанию процедуры…
– Что за срочность? – растерялась Валентина. – Мы ещё не закончили мастерить…
– Вам не хватит двух десятков остальных плотников? – сыронизировал Григорий и, взглянув на Климова, произнёс. – Нас ждут, домовёнок!
Пацанёнок горестно вздохнул и потопал за инвестором, на прощание сообщившем девушке шокирующую новость:
– Ах, да, у Вашего коллеги, Романа Потаповича, незапланированный отпуск!
– Какой отпуск?? – удивилась пионервожатая.
– Длительный и увлекательный.
– Нет, ну вот опять! – воскликнул Артур, наблюдая за удаляющимся от них Петей. – Вы видели?
– У меня, безусловно, плохое зрение, но я ещё не слепая, – ответила брату Анжелика.
– Меня напрягают все эти тайны! – раздражённо вымолвил побагровевший Артур и заголосил. – Где Боря?!
– Поубавь пыл, рыжий одуванчик! Он позади тебя, – прошепелявил Ярослав, и его близнец, обернувшись, заметил их кореша из приюта, мусолящего во рту средний палец.
– Скоро обед, не торопись отгрызать свою костлявую сосиску, – пошутил Артур.
– Я шилом поранился, – пожаловался Борис и протянул вперёд палец с кровоточащей подушечкой.
– Очуметь! – выпучив глаза, выкрикнул старший из братьев, посмотрел на не менее ошарашенных родственников и просипел. – У тебя же…
– Да-да, голубая кровь, – без эмоций кивнул белокурый ребёнок.
– Круууто, – облизнув свои ортодонтические скобы, оценил Ярослав. – Ты кальмар что ли?
– Что за бред? – возмутился Борис.
– Ой, не слушай ты его, – посоветовал Артур и, пожевав губу, поинтересовался. – А какая она на вкус? Готов поспорить на брекеты брата, что кислая, как и твоя физиономия!
– Вы совсем что ли? Замолчите! – гаркнула на близнецов сестра и мягко спросила. – Борь, куда утащили Петю?
– Я не в курсе, про кого Вы…
– Сейчас заявился мужчина и увёл мальчика из нашего отряда. Тебя ведь тоже забирали, и мы обязаны знать, зачем?
– Да, меня забирали! Но мне нельзя о таком распространяться! – помрачнел Борис.
– Чё за секреты? Мы же твои друзья! Неужели не скажешь?! – не поверил старший из братьев.
– Ни за какие коврижки! – мотнул головой Боря. – Я обеспечил Вас путёвками сюда, чего приклеились? Наслаждайтесь и не трепите мне нервы! – враждебно фыркнул шкет и поспешно смылся от троицы.
Артур, почесав макушку, разъярённо выпалил:
– Ну и хрен с Вами, с засранцами важными!
Для пущего эффекта обиженный рыжик изрыгнул смачный плевок. Густая харча угодила на его же штанину и растеклась по ней. Облажавшийся мальчуган не подал виду и, гордо задрав подборок, с которого свисала пузырчатая слюна, сложил руки на груди.
62
Петя вновь очутился в лаборатории, где его встретил крайне взволнованный Скворцов. Вокруг учёного суетливо вертелись ассистентки в белых халатах, напрочь позабывшие о Лёне, сидящем в дальнем углу. До появления Климова ребёнок с неугасаемым интересом наблюдал за беготнёй взрослых по помещению. Увидев же своего сверстника, он сразу радостно загукал и слегка шевельнул тяжёлой головой. Его охватило искреннее счастье, потому что кроме косоглазого мальчика никто из детей с ним прежде не разговаривал…
– Думаю, это пригодится. В качестве меры предосторожности, – уточнил Ежов, протягивая Виктору Бенедиктовичу прозрачное кольцо с застёжкой.
– И на кого Вы собрались его напялить? – разглядывая резиновый на ощупь предмет, спросил Скворцов. – У нас здесь вроде собак нет, а выгуливать подопытных мышей – не лучшая идея…
– Данный ошейник рассчитан не только на домашних питомцев, – улыбнулся инвестор. – Да, его принцип действия основан на обычном устройстве электростимуляции животных, однако со своими особенностями. Главная из них – эластичность. Даже при достаточно серьёзном увеличении объёма тела его не разорвёт и он не потеряет своих свойств. Второй, не менее важный аспект – сила тока. На максимально установленной объект среднего веса поджарит, как стейк. Одно нажатие кнопки на пульте и вуаля! Также на изобретении нет громоздкого блока, напичканного электроникой. Все проводки и схемы распределены внутри самого приспособления. Оно, кстати, водонепроницаемое, что позволяет не беспокоиться за его носителя в том случае, если он окунётся в…
– Гриша, объясните, к чему мне реклама абсолютно бесполезной вещи? – сердито перебил учёный. – У меня всё под контролем. Ваша приблуда оскорбляет мой профессионализм!
– Не поймите меня неправильно, Виктор Бенедиктович, просто после эксперимента над Борей и знакомства с теми, в кого Вы превратили мышей, я решил обеспечить нас планом “Б”. Вдруг мы породим что-то опасное?
– Давайте я продолжу заниматься своим делом, а Вы постои́те в сторонке. Ваша забота – финансирование! Понятно?! – разгневался Скворцов. – Не создавайте себе лишних заморочек.
Ежов тут же замолчал и озадаченно вылупился на небрежно брошенный ему обратно ошейник. Учёный был явно не в духе из-за обстоятельств, коим приходилось подчиняться. Больше всего Виктора Бенедиктовича раздражала спешка. Для него работа впопыхах отождествлялась с проблемами: любая мелкая огреха и проект обречён на провал.
– Можем приступать, доктор, – сообщила Галина, сверившись с информацией на листах, скреплённых в планшете.
– Отлично, – кивнул Скворцов и обратился к Климову. – Ну что, Петя, настала пора грандиозных свершений!
– Здорово, – грустно констатировал тот. – Только мне бы сперва нитку с ножницами…
– Зачем? – удивился учёный.
– Для подарка Вашему сыну, – ответил мальчик и, приняв у Нины катушку ниток и инструмент, отрезал кусочек нужной длины. Потом он просунул его в отверстие амулета и соединил кончики узлом.
Следом Климов прошагал к инвалидной коляске, приподнялся на цыпочки и повесил клык на шею Лёне.
– Вот, он твой… – застенчиво сказал Петя восторженно замычавшему пацанёнку. – К сожалению, я не успел его покрасить, но не суть. Пусть он оберегает тебя. Ты хороший, и я очень хочу помочь. Надеюсь, нашим мечтам суждено сбыться, и мои жертвы не напрасны…
И Климов, снявший рубашку, лёг на накрытую простынёй кушетку. “Зябко” – отметил про себя ребёнок, трясущийся не то от холода, не то от страха.
Чтобы мальчик не дёргался во время инъекции, Князева и Гончарова туго привязали его ноги и руки кожаными ремнями. Пока Виктор Бенедиктович осуществлял последние приготовления, учащённо дышащий Петя с тревогой вспоминал диалог с Романом Потаповичем, смотря на ярко светящую лампу, застывшую над ним ослепительным пятном.
Скворцов, как и его ассистентки, облачился в медицинские перчатки и маску, а затем, наполнив шприц сывороткой до риски в четыре миллилитра, приблизился к пациенту, пообещав:
– У нас всё получится, дружок…
Спустя несколько мгновений игла погрузилась в хиленькое предплечье Климова, и учёный, давя на поршень, ввёл пурпурную жидкость в организм ребёнка, для которого мир растворился в жуткой нестерпимой боли…
63
Гавриле пришлось отлучаться с КПП и бежать к себе в Малые Дуки́ из-за довольно необычного требования Ежова, совсем не понравившегося старику. Мастерил сторож, конечно, много и с инструментами был на “ты”. Но сколачиванием гробов он до этого не занимался, как-то повода не представлялось. И зачем Григорию понадобился ящик для покойника? Ещё и длиной меньше полутора метров. Туда бы уместится разве что какой-нибудь карлик или…ребёнок.
Инвестор распорядился провернуть всё быстро и по-тихому, без лишних вопросов. Объяснить, в чём дело, он обещал позже. Гаврилу (не то, чтобы сильно) раздражали очередные тайны и вечная секретность. Даже у Кузьмина, сменившего его на посту, выпытать ничего не удалось. Хотя, возможно, тот сам не понимал, что, собственно, тут творится.
Когда старик, преодолев лес, оказался у себя в селении, то незамедлительно взялся за работу. Уединившись в сарае, соседствующем с его одноэтажным бревенчатым домиком, сторож подтащил к себе пахнущие смолой доски и, разметив их, принялся сооружать простенький гробик.
Впиваясь зубцами в древесные волокна, противно завизжала пила, а спустя некоторое время оглушительно застучал молоток, ударяющий по шляпкам ржавых гвоздей.
64
Гаврила сколотил гроб ближе к ужину. Даже несмотря на то, что старик торопился и не особо старался, ящик получился довольно аккуратным, с идеально захлопывающейся крышкой. Доперев своё творение до “Тайника Лешего”, сторож упрятал его в своей будке и вместе с Кузьминым устремился в лабораторию, дабы сообщить о выполненной работе.
Мужчин встретило пугающее молчание.
– Что за траур? – вскинул бровь водитель, на что его босс ткнул пальцем в сторону Пети, укутанного простынёй.
За инъекцией для мальчика последовало несколько минут поистине адских мучений и душераздирающих воплей, а затем всё в один миг стихло. Сердце ребёнка не выдержало и остановилось: глаза медленно закатились, губы сомкнулись. И он умер, скованный жёсткими ремнями. Умер, надеясь до самого конца, что боль отступит и страдания прекратятся. Всё и впрямь прекратилось, вот только и его жизнь оборвалась. Гончарова вколола ему адреналин – безрезультатно. Спасти Климова не удалось.
– Батюшки святы! Не могу доумиться, энто как же так? – схватился за голову Гаврила, с ужасом вылупившись на бездыханное тело Пети, лежащее на кушетке.
– Я…я не понимаю, – проглотив горький ком, дрожащим голосом ответил Виктор Бенедиктович, который сидел на стуле, виновато утопив лицо в морщинистых ладонях.
– Скорей всего, мы переборщили с дозой, и его организм не справился, – просипела хмурая Галина.
– Или проблема в составе сыворотки, – выдвинула свою гипотезу Нина.
– Исключено! – возразил учёный, поднявший на ассистентку мокрые глаза. – Да, данный вариант препарата имел ряд огрех и не являлся финальным, но он не должен был подействовать таким образом!
– Как ни прискорбно, мальчика нам уже не вернуть! – констатировал очевидный факт Григорий. – Труп надо срочно вынести за территорию лагеря и закопать где-нибудь подальше в лесу…
– Что же мы скажем его матери? – со всхлипом спросила Гончарова.
– Она не узнает о его присутствии здесь. Никто не узнает! – заверил Ежов. – Гроб с Петей потащим ночью, когда все уснут. Кузьмин, Гаврила, Вам задание определиться с местом захоронения и подготовить яму, чтобы не копошиться впотьмах…
– Я не собираюсь в этом участвовать, Григорий Евгеньевич! – шагнув вперёд, решил водитель. – Таких условий в моём договоре не прописано! Я шофёр, а не ритуальный агент…
– Если не хочешь присоединиться к пацану, делай, как велено! – властно процедил инвестор и свирепо взглянул на подчинённого. – Сейчас не время истерить! Веди себя достойно! Мы все в дерьмовой ситуации!
Недолго поразмыслив, Кузьмин удручённо изрёк:
– Ладно. Пойдёмте, Гаврила, могилу рыть…
И водитель со сторожем поплелись на поверхность.
65
В половину двенадцатого вся свита Скворцова, включавшая его ассистенток, Ежова и двух чумазых, утомлённых мужчин, недавно завершивших лесные раскопки, поднялась из подвала на улицу и под покровом тёплой безветренной ночи понесла тело Пети к сторожевой будке. Труп держал сердитый Кузьмин, которого плотно окружили остальные.
Над застывшими в тёмно-синем небе мрачными облаками величаво царствовал мутно-жёлтый серп – месяц. Он, единственный свидетель происходящего, излучал мистический ореол среди сияющих серебром звёзд и, под умиротворяющее журчание водопада в искусственном пруду, тускло освещал остроконечные контуры чащи с затерявшейся в его дебрях территорией лагеря.
Скучковавшаяся группа беспрепятственно преодолела расстояние до ворот “Тайника Лешего”. Там Гаврила вытащил из своего теремка продолговатый деревянный ящик, затем аккуратно снял с него крышку, и Кузьмин опустил Климова на дно. Виктор Бенедиктович склонился над ребёнком и с горечью посмотрел на его лицо – слишком румяное для усопшего, будто мальчик просто дремал. Его губы не побледнели, не засохли, не потрескались. Они, наоборот, отливали здоровым розовым цветом.
– Хм. Что за братство лунатиков, господа? – послышался строгий женский голос, принадлежавший директрисе Вере Ярославне.
Все напряжённо переглянулись.
– Изголодались по свежему воздуху. В лаборатории адов котёл, – соврал Григорий. – А почему Вы покинули свою уютную постель в столь поздний час?
– Терпеть не могу, когда меня внаглую дурачат! – разозлилась Добрынина. – Немедленно объясняйте, какого хрена Вы всей толпой крались по лагерю и судорожно озирались по сторонам?
– Поверьте, мы очень ценим то, что Вы для нас делаете. И всё же ни к чему вдаваться в суть нашей скучной рутины. Лучше насладитесь крепким сном! – порекомендовал инвестор.
– Я не усну, не разобравшись в том, что Вы тут вытворяете! – заявила директриса и, растолкав сгрудившихся перед гробом людей, оцепенела.
– Вера Ярославна, спокойно! Понимаю, у Вас много вопросов, но я… – замямлил Ежов, однако его, сипя, перебила перекосившаяся от ужаса Добрынина, свирепо завопившая:
– Мёртвый ребёнок у меня в учреждении??? Вы серьёзно? Отвечайте, кто в этом виноват??!!
– Никто не виноват, – бесстрастно вымолвила Галина. – Любые инновационные разработки граничат с определённым риском. Мальчик был болен. Его бы не спасли ни в одной клинике. А так у него имелся реальный шанс излечиться…
– Вы знаете, никакому убийству нет оправдания, даже неумышленному, – укоризненно отчеканила директриса. – Если Вы стараетесь на благо человечества, но между тем от Ваших рук кто-либо гибнет…
– В таких проектах жертвы неизбежны, как бы подобное не печалило, – резюмировал грустный учёный. – Всё ради высшей цели…
– Ваша высшая цель – унять собственные страдания. Вы – эгоист, переступивший Божий закон, однако умело спрятавшийся за мифической моралью. Советую обратиться к врачу, уважаемый Скворцов, у Вас помешательство! – диагностировала Вера Ярославна.
Виктор Бенедиктович промолчал, сжав кулаки.
– Мне искренне жаль, что и Вы с ними, Гаврила. Я глубоко разочарована в Вас, – с ненавистью процедила Добрынина несчастному сторожу, готовому сгореть от стыда.
– Вера Ярославна, мы всё разрулим, – залепетал Григорий. – У меня в комнате кейс с наличными, я заплачу Вам солидную сумму…
– Да на кой чёрт мне Ваши деньги?! – гордо фыркнула директриса. – Попробуйте предложить то же самое родителям пацана, и они разорвут Вас на части! Я бы разорвала! Ваши деньги – никчёмные бумажки с запахом дерьма! Я сейчас же выдвигаюсь за милицией!
– Вы разразите крупный скандал, и также, как мы, влипните по уши!
– Плевать! – выпалила Добрынина. – Мне обрыгло жить не по совести!
– Совсем некстати Вы наскребли в себе совести! – пробурчал инвестор устремившейся в обратном направлении Вере Ярославне.
– Теперь точно всё пропало! – простонал учёный, уткнувшись носом во вспотевшие от волнения ладони.
Добрынина разбудила своего водителя, дрыхнущего на втором этаже корпуса для персонала, и, скомандовав ему снарядиться в дорогу, проследовала с мужчиной на парковку.
К Скворцову с его товарищами вернулся Кузьмин, чьего отсутствие в момент беседы с директрисой никто не заметил.
– А ты откуда? С нами же вроде торчал, – потупившись на шофёра, удивился Ежов.
– Вас интересует совершенно не то, что должно бы, – раздражённо встряла Гончарова.
– Она уедет и перечеркнёт все мои труды! – продолжал причитать Виктор Бенедиктович, наблюдая, как белая “Волга” с Верой Ярославной на борту безуспешно пытается завестись.
– Далеко не уедет, – ухмыльнувшись, предрёк Кузьмин. – Я слил им весь бензин.
– Ай, молодцом! Одобряю! – воскликнул Григорий и похлопал своего подчинённого по плечу.
Взбешённая Добрынина вылезла из машины и со всей силы долбанула дверью. Поймав на себе ликующий взор инвестора, женщина крикнула ему:
– Не беда! Доберусь на попутке!
– Редкостная, однако, вонючка, – прошептал закативший глаза Ежов и, расплывшись в улыбке, громко пожелал. – Удачно Вам добраться до трассы, мадам! Ночной лес так и ждёт, пока Вы по нему прошвырнётесь!
Проигнорировав Григория, директриса дошла до ворот и после того, как Гаврила отворил их, зашагала по гравийке. Вскоре её силуэт исчез во тьме, поглотившей всё вокруг.
– Увы, Кузьмину удалось лишь выиграть для нас время, – угрюмо сказал инвестор. – Надо срочно что-то предпринимать!
66
Пятница, десятое июня (00:04)
Она почувствовала, что его нет рядом, ещё во время лёгкой дрёмы. Открыв глаза, девушка обнаружила перед собой лишь мятую простыню, не успевшую остыть от тела её супруга.
Сонная Лена, чей живот заметно вырос и округлился, аккуратно приподнялась на локтях, смахнула с губ прилипшие к ним волосы и, натянув одеяло чуть выше груди, увидела Алексея у окна их комнаты. Он, совсем нагой, стоял к ней спиной и наблюдал за редко проезжающими по дороге машинами.
После того, как они улеглись на боковую, Трофимов долго ворочался и тяжело дышал. Его явно что-то тревожило. Вечером парень даже не притронулся к ужину, приготовленному специально для него заботливой женой.
Догадываясь о причине терзаний Алексея, беременная девушка укуталась в халат, подошла к мужу и мягко положила руки ему на плечи, уткнувшись в поясницу Трофимова своим выпирающим пузиком. Он вздрогнул, но не обернулся.
– Прости, что разбудил Вас с сыном, – прошептал парень, взмокший торс которого поблёскивал от попадающего на него света уличных фонарей.
– Всё из-за тех событий, да? – спросила Лена.
Помолчав несколько секунд, Алексей кивнул и упёрся кулаком в стену.
– Я думал, что если покараю выродка, сжёгшего Захара, то обрету покой. Считал обязательством поквитаться с Климовым, однако в итоге согрешил гораздо серьёзней. Та девчушка…она погибла по моей вине. Я словно оглох и ослеп от ярости, следовал на запах крови, как бешеный пёс. И только потом понял, что натворил. Какое горе принёс женщине, надеявшейся, что я спасу её семью. А я погубил. Куда мне теперь от этого прятаться, куда бежать?
– Бежать? В чём смысл? Надо принять ситуацию и сделать соответствующие выводы, чтобы впредь жажда мести не подавляла в тебе человечность…
Трофимов шмыгнул носом, отрешённо созерцая ночные окраины Гродска.
– Я люблю тебя, птенчик, – прижалась к парню девушка. – Знаю – будь у тебя шанс, ты бы поступил иначе. Да, ничего уже не попишешь, однако такова реальность: людям свойственно ошибаться.
– Свойственно, но порой непозволительно, – хмуро сдвинул брови Алексей.
– Непозволительно искать себе оправдание.
– И я искал…
– Иногда печальный опыт помогает нам изменить отношение ко многим вещам, взглянуть на них под иным, абсолютно новым, углом. В любом случае помни, я никогда тебя не брошу и не прекращу поддерживать, слышишь?
Вяло улыбнувшись, Трофимов заключил Лену в свои объятия и нежно поцеловал.
– Утешаю себя лишь тем, что хоть раз в жизни не ошибся…
– Ты про что? – поинтересовалась девушка.
– Про тебя, – ласково посмотрев на супругу, конкретизировал парень и добавил. – Для меня очень важно, что ты всегда со мной и за меня…
– А для нас с сыном важно, чтобы наш обожаемый муж и отец набрался сил к началу рабочего дня! – сказала Лена и увлекла Алексея в постель.
Там Трофимов прильнул к объёмному животику жены и, поглаживая его, чмокнул, на что плод в утробе отреагировал слабым толчком:
– Приятных грёз, мои драгоценные…
67
00:17
– Вы совсем сбрендили, доктор??! – такой вопрос задала Гончарова учёному, принявшему решение незамедлительно инъецировать своего ребёнка. – Мы же и его погубим! У Лёни очень слабый организм. Если не выдержал Петя, он подавно не справится! Лекарство ещё не пригодно для людей, его требуется доработать!
– Нет времени, Галя! Я понимаю, на что иду, – сухо ответил Виктор Бенедиктович, глядя в спины трёх мужчин, уносящих в лес гроб с Климовым.
– Вы-то понимаете! Но умел бы мальчик говорить, согласился бы он на такое? О нём Вы подумали?! – повысив голос, поинтересовалась женщина.
– Когда у тебя в друзьях лишь мутировавшие мыши, сложно отказаться от шанса кардинально изменить свою жизнь.
– А какие гарантии, что она вообще не прервётся?
– Мне уже не до гарантий, я вынужден действовать именно так. Скоро сюда нагрянет милиция с Верой Ярославной, и наши труды превратятся в прах, как и мои мечты о светлом будущем сына.
– С такой спешкой Ваши мечты рискуют обернуться только большей трагедией! Вдруг препарат убьёт его? Что тогда?
– При подобном раскладе я не стану обременять мир своим существованием, не сомневайся в этом. А теперь ступайте с Ниной в лабораторию. Я присоединюсь к Вам чуть позже, – распорядился Скворцов и, закрыв глаза, втянул воздух полной грудью.
Его ассистентки молча проследовали от лагерных ворот к корпусу для персонала, а учёный тихо прошептал:
– Боже, помоги! Мне так страшно… – и крупная слеза покатилась по его щеке.
00:28
При помощи верёвок Гаврила и Кузьмин осторожно погрузили гроб в вырытую у куста можжевельника яму. Затем, вооружившись лопатами, они принялись закидывать её землёй и глиной, что остались лежать горками по краям углубления после раскопок. С глухими шлепками комья падали на деревянную крышку ящика, пока та окончательно не исчезла под толстым слоем почвы.
Когда могилу полностью засыпали грунтом и утрамбовали вровень с лесным покровом, Ежов, наблюдавший за процессом со стороны, сказал:
– Теперь скорее уходим. Не нравится мне здесь… энергетика какая-то нехорошая!
– А чего Вы хотели? Заряда позитива? – невесело хохотнул Кузьмин и, вытерев потное лицо, харкнул прямо на захоронение.
– Чаво ж ты энто место своими плевками оскверняешь? Негоже так! – сделал замечание Гаврила.
– Ой, я Вас умоляю! – отмахнулся скривившийся шофёр. – Слюна просто во рту скопилась! Не держать же её в себе… У меня предрассудками голова не забита, так спокойней живётся.
– Тьфу! – коротко прокомментировал старик и проследовал за Григорием, который, освещая путь фонариком и раздвигая хвойные ветки свободной рукой, быстро зашагал к “Тайнику Лешего”.
Тем временем…
Галина с Ниной спустились в лабораторию и занялись подготовкой к очередному эксперименту.
Князева протёрла кушетку, отрегулировала лампу над ней и пошла к шкафу с пробирками.
Гончарова же устроилась за столом Виктора Бенедиктовича и начала высчитывать дозу сыворотки для Лёни, молча сидящего в своём инвалидном кресле рядом с дверью в соседнюю комнату, где в клетках томились видоизменённые мыши. По идее, количественное соотношение препарата к весу пациента должен был вычислять сам Скворцов, но его ассистентка решила проявить инициативу, чтобы хоть как-то облегчить жизнь наставнику, на чьи плечи, без преувеличений, обрушилась целая гора неприятностей.
Однако Галина не успела завершить манипуляции с цифрами. Кто-то наскочил на женщину со спины и прислонил ко рту с носом тряпку, смоченную каким-то пахучим веществом. Перепуганная Гончарова яро забрыкалась и попыталась убрать от дыхательных путей руки нападавшего с влажным лоскутом ткани, но неизвестный навалился на неё всем телом и крепко зажал, отчего она не могла вырваться, невольно втягивая едкие пары.
Правда, план налётчика не работал. Галина если и теряла силы, то, скорей, от интенсивной борьбы, нежели от раствора. Погружаться в сон женщина явно не желала.
ПИФ!
В шею Гончаровой впился какой-то дротик, и она, моментально отключившись, хлобыстнулась на пол.
– Долго возишься, – хрипло прокомментировал чей-то суровый властный голос в другом конце помещения, по которому раздались шаги, сопровождающиеся механическим жужжанием.
00:34
…
ТУК-ТУК
…
ТУК-ТУК
…
ТУК-ТУК
…
Его сердце, словно после перезагрузки, ритмично забилось, как хорошо отлаженный мотор. Он задышал, сначала спокойно и ровно, затем более судорожно и часто. Организм, бурлящий новой энергией, ожил.
Петя распахнул глаза и не разглядел ничего, кроме жуткой темноты. Спустя пару секунд мальчик смекнул, что оказался в тесном замкнутом пространстве.
Его тело спазмировало, а кожа нестерпимо зудела. Ребёнок хотел раздвинуть руки, чтобы почесаться, однако упёрся локтями в деревянные бока короба. Голову приподнять тоже не получилось – она тюкнулась о щит из того же материала. И вдруг до Климова дошла вся критичность сложившейся ситуации. Его похоронили!
Пацанёнком овладела дикая паника. Он тут же затарабанил ладонями по крышке гроба и истерично закричал “СПАСИТЕ!!!”.
Миновало порядка десяти минут отчаянных зовов о помощи, но никто так и не появился. Дышать становилось всё труднее.
Петя прекратил шевелиться, и всё опять погрузилось в пугающую тишину. Мальчик горько заплакал, шмыгая носом, который, по ощущениям, несколько изменился и издавал звуки вроде фырканья. Однако сейчас подобное совершенно не волновало ребёнка. Он серьёзно трухнул и не знал, что предпринять. Время работало против него. Нужно было скорей выбираться наружу. Нехватка кислорода грозила Климову долгой и мучительной смертью.