Илья Вячеславович Колдин
Тайник Лешего
Ранее…
Забит Джафаров, усатый азербайджанец, переоделся в спортивную форму и пошёл в зал на пару физкультуры. С началом нового семестра он показался здесь всего один раз. Молоденькая преподша, ведущая занятия у специальной медицинской группы, спускала студентам с рук все прогулы и несданные нормативы. Поэтому ребята и, в частности, Забит относились к её предмету крайне легкомысленно. Получить зачёт не составляло абсолютно никакого труда. Главное красиво улыбнуться и положить перед носом физручки открытую на нужной странице зачётку.
На самом деле, Джафаров, вместе с другом Тимофеем отслуживший в армии, не имел противопоказаний по состоянию здоровья, но ему настолько надоело ходить на лёгкую атлетику, что он во время медосмотра каким-то образом выцыганил у терапевта справку, благодаря которой его определили в группу “дохляков”, как их называли студенты. Сюда командировали сколиозников, незрячих кротов, сердечников и других людей с физическими проблемами. Им давали слабые нагрузки и прочие привилегии. Устал или поплохело – сядь на скамейку и кукуй там до конца занятий, – примерно такой девиз напрашивался данному направлению физкультурников. Чего уж греха таить, они постоянно использовали подобную модель поведения, зачастую симулируя. Во время пробежки всех ни с того ни с сего одолевала мигрень и несчастные дружно оккупировали сидячие места, целиком вживаясь в роли и выдавая уникальное сценическое мастерство: одни томно вздыхали, другие делали жалобный вид, а третьи вовсе совмещали эти актёрские навыки. Порой казалось, что сии товарищи выбрали в колледже не ту специальность. Играть в театре было их истинным призванием.
Забиту нравилось, что здесь ни к чему не принуждали. Захотел – позанимался, не захотел – пофилонил. Лень вставать из тёплой постели – вообще не явился на пару. Не группа, а самая настоящая мечта! И плевать, как их дразнили другие. Джафаров не обижался на оскорбления, не касающиеся действительности. Он был полностью здоров, поэтому лишь улыбался, когда его кликали дохляком.
Азербайджанец зашёл в холодный зал и, поёжившись, встал у физкультурной стенки. Из своих он узнал только нескольких девчонок.
По истечении пятнадцати минут преподаватель так и не появилась, потому Забит решил начать заниматься самостоятельно. Лёгким бегом он стал наматывать круги по помещению.
Тут в зал заглянула зачуханная пожилая женщина с прищуренными подведёнными глазёнками и выкрашенными ядовито-красной помадой губами. Морщины нещадно стянули её лицо, отчего оно, по ощущениям, принялось вдавливаться в голову. Панированная мумия воплоти! Только в спортивном костюме, налобной повязке, модных кроссовках с тремя полосками адидас и свистком, затерявшимся где-то промеж двух внушительных артиллерийских снарядов, именуемых грудями, которые составляли треть от плотненького низенького тела и испытывали на прочность материал трещащего по швам бюстгальтера.
– Вы кто, молодой человек? – задала вопрос женщина, однако Джафаров даже не подозревал, кому он был адресован, и продолжал бег. – Хей, скакун, я к тебе обращаюсь!
Забит посмотрел на неё и, притормозив, вопросительно указал пальцем на себя.
– Да, да. Ты откуда и куда? – поинтересовалась измалёванная тётка.
– А Вы кто, простите? – уточнил парень.
Женщина удивлённо вскинула бровь и одна из девчонок шёпотом пояснила:
– Наша учительница по физкультуре, Зоя Егоровна.
– Так это Ваш пришелец? – удивилась физручка и окинула взглядом спецгруппу.
– Неловко вышло. У нас перестановочки? – спросил не менее офигевший парень.
– Уже три месяца как, – кивнула Зоя Егоровна и недовольно гаркнула. – Фамилия?
– Джафаров, – ответила за Забита самая неравнодушная особа из его группы.
Тётка уставилась в список и, отыскав там фамилию парня, пришла в шок.
– Товарищ Джафаров, Вы вообще в своём уме?
– Ога. Что-то не так? – дружелюбно осведомился он.
– Не прикидывайтесь дурачком! У Вас за весь семестр лишь одно посещение и то не у меня, – напомнила Зоя Егоровна.
– Я болел… – с глупым видом соврал Забит.
– Так продолжительно? – удивилась женщина и с серьёзным видом добавила. – Хорошо, что не померли.
– Ангина – страшная штука! – закивал головой Джафаров.
– У Вас справка есть, сказочник? – поинтересовалась физручка.
– Конечно, нет, – возмутился парень и объяснил. – Я всегда лечусь дома народными средствами…
– Сейчас я из тебя синдром ленивца народными средствами вышибать буду! – пригрозила Зоя Егоровна.
– Чё? – не понял Забит.
– Баскетбольный мяч через плечо! Студенты совсем оборзели! – заметила женщина и подняла указательный палец вверх. – Многое себе позволяют, о чём мы в своё время даже стеснялись думать! Отжигаете в клубах с утра до ночи, а потом прогуливаете занятия! Стыд и срам за такое разгильдяйство!
– Шутите? Какие клубы? Я в такую рань с постели подняться не в силах! Глаза не продираются! Для меня куда больше пользы – лишний час поспать, нежели припереться на пару, – признался Джафаров.
– Угу. Вот, значит, какую Вы заняли позицию. А другие дисциплины Вы посещаете? – справилась физручка.
– Ога.
– Тогда почему Вы так наплевательски относитесь к моему предмету? Он также обязателен и важен, как остальные. И я не потерплю, чтобы кто-то занижал значимость физической культуры! Спорт – это, прежде всего, Ваше здоровье! И мой Вам совет, берегите его. Пока организм молодой – вырабатывайте полезные привычки, занимайтесь! Понимаете, к чему я?
– Ога.
– Превосходно! Надеюсь, с этого дня Вы начнёте регулярно радовать меня своим присутствием.
– Приложу все возможные усилия.
– Поверьте, это сугубо в Ваших интересах. В противном случае Вы загнётесь к тридцати годам, и никакие фрукты не помогут! Таков мой прогноз.
– При чём здесь фрукты? – чувствуя себя совсем тупым, полюбопытствовал Забит и захлопал глазами, выражающими полное недоумение.
– Я смотрю у нас тут случай вонючий! – покачала головой Зоя Егоровна. – Вы вообще едите какие-нибудь плоды или ягоды? Взять, к примеру, яблоки.
– Ога, ем!
– А знаете, в каком загаженном городе мы живём?
– Ога, знаю. Только я планирую переехать в Баку и… – решил поведать Джафаров и был тут же перебит экспрессивной репликой преподавателя:
– Да начхать, хоть в Тимбукту! Мысль мою прослеживаете?
– Честно? Вообще не втыкаю! – почесал затылок парень.
– Ну так я сделаю тебе втык!
– Может не стоит? – засомневался несколько обескураженный Забит.
– Стоит, – заверила физручка, подошла к Джафарову и, приобняв его словно хорошего товарища во время застолья, бросилась в разъяснения своей теории. – Смотри, в хороших яблоках содержится много полезных веществ, в том числе различных витаминов и микроэлементов. Но с нашей экологией они не оказывают того положительного эффекта, какого мы от них ждём, так как заводы и фабрики выделяют слишком много дряни, вдыхаемой нами из воздуха, и тем самым перекрывают чудодействие плодов. Весь нужный материал в яблоках попросту обесценивается, отчего они становятся практически бесполезными. Хоть ящиками подобные фрукты жуй – толку никакого. Ситуация усугубляется зимой, когда непосредственно состав яблок беднеет на количество в нём полезных веществ. Посему, чтобы поддерживать свой организм в тонусе и уменьшить риск заболеваний, следует систематически делать упражнения. Тем более, Вы состоите в особой группе, где к каждому её участнику обращено повышенное внимание.
– Зинаида Егоровна…
– Я Зоя Егоровна! – отстранившись от парня, недовольно поправила женщина.
– Извиняюсь, Зоя, – прокашлявшись, попросил прощения Забит. – Впечатляюще это, спору нет, но…
– С чем-то не согласны?
– Как-то сомнительно, что пары физкультуры кардинально изменят ситуацию, – вопросительно развёл руки в стороны Джафаров и скривил озадаченное лицо.
– Если бы Вы чаще посещали наши занятия, товарищ Джафаров, результат был бы заметен, – парировала физручка.
– То-то у меня самочувствие на полтинник лет, – состряпав печальную гримасу, наигранно посетовал Забит и дополнил. – Признаю, мой косяк.
– Ясен пень, что не мой! – воскликнула Зоя Егоровна и упёрла руки в широкие бока. – В данный период жизни студенчество для Вас эквивалентно работе! А что случается, когда работники не выполняют свои непосредственные обязанности? Думаю, разъяснять нет необходимости. Я, может, тоже не хочу на работу ходить. И что теперь?
“На пенсии сиди, чё теперь! Находка археологическая” – закатив глаза, подумал про себя Забит и сказал:
– Лады́, я всё осознал. Можно я задолженные нормативы по-быстрому выполню и дальше продолжим в штатном режиме?
– Не сори опилками. Вот какой девушке ты такой шустрый нужен? Тырк-пырк и заглох, честное слово! – с усмешкой прокомментировала женщина, после чего небрежно махнула рукой и успокоила своего новоиспечённого студента. – Нормативы-то ты сдашь, не переживай! Только халявы не жди! Все пропущенные занятия будешь отрабатывать у меня по полной программе! Один прогул – два часа работ у завхоза.
Джафаров по-идиотски гоготнул и, улыбнувшись во все тридцать два зуба, сообщил:
– Поговаривают, что у ветеранов физкультуры чувство юмора хромает. Отрадно наблюдать как Вы, Зинаида Егоровна, ломаете все стереотипы и с поразительной непринуждённостью подкалываете студентов!
– ХА, ХА, ХА, – без намёка на улыбку выплевала смешки женщина и с пугающим видом маньячки стальным тоном разъяснила. – Не знаю, что там трещат, но одно могу гарантировать наверняка – веселья, молодой человек, у Вас поубавится, когда помашете метлой. И, пожалуйста, не насилуйте моё имя! Иначе надолго заделаетесь местным дворником.
Уголки рта Забита резко опустились вниз. Его лицо омрачила печаль, и он с удручённым видом пришёл к выводу, что конкретно вляпался. С физрой ещё проблем для полного счастья не хватало.
Зоя Егоровна оглушительно дунула в свой свисток, отчего у неё чуть не вылетела вставная челюсть, и громко дала команду:
– Десять кругов бегом марш!
Джафаров, чьи мозги зазвенели от столь шумных звуков, затрусил за девчонками из своей группы.
Вскоре…
Тимофей выбежал из главного корпуса колледжа, миновал контрольно-пропускной пункт, после чего направился на поиски своего лучшего друга, Забита, и какого было его удивление, когда он отыскал Джафарова с метлой в руках у крыльца спорткомплекса. Усатый азербайджанец уныло шуршал по асфальту вручённым ему инструментом и тихо ругался себе под нос.
– Вообще ни хрена не понял. Это новый норматив по физре такой? – спросил Рябов, и несчастный Забит повернулся к другу.
– Ога, типа того. Аля Зоя Егоровна, – пояснил Джафаров и, задумавшись, без энтузиазма сказал. – О, запомнил, кажись!
– Не хочешь поведать, как до подобного дошло?
– Не очень, – признался Забит и, пожав плечами, предположил. – Но ты же всё равно выпытаешь, – Тимофей утвердительно закивал и его друг продолжил. – Короче, у нас новая физручка – дьяволица, каких поискать! Причём скумбрия древнего посола. Упражнения показывает, сама параллельно скрипит, пердит, за больную спину хватается. Загибается тётка, в общем. И мне при том читает лекции о благе её проклятого предмета. Зоя зовут. И действительно, она та ещё Зоя, братан!
– Дебильное имя, – неодобрительно помотал головой Рябов.
– Ога, не то слово! – подхватил раздосадованный Джафаров. – Я из-за него проштрафился, назвал её Зинаидой раз эдак пять. А она взяла и санкции на меня наложила. Представляешь? Ящерица. Может, сделаем из неё кожаную сумку?
– Идея – огонь! – одобрил Тимофей и вставил вынужденную ремарку. – Только сейчас у нас есть дела поважней! Оставь метлу для Вашей ведьмы с физры, а сам заводи скутер и погнали ко мне в гараж за тачкой.
– Притормози, бро. К чему такая срочность? – поинтересовался азербайджанец. – Мне же Зоя хребет вырвет, обслюнявит беззубыми дёснами, через задний проход вверх ногами обратно вставит и кончик бантиком завяжет, если свалю.
– Яков в опасности! – обеспокоенно пояснил Рябов. – Этого достаточно, чтобы заставить тебя шевелиться?
– Откуда инфа? – с сомнением докопался Забит.
– Ой блин, да какая разница?! – психанул Тимофей и прикрикнул. – Нашему другу необходима помощь, надо спешить!
– Хорошо, хорошо! Не кипятись, – попросил обескураженный Джафаров и, бросив метлу, подошёл к припаркованному у бордюра мотороллеру, уточнив. – А что именно случилось?
– Позже расскажу, – бросил Рябов и уселся позади Забита на сиденье жёлтого скутера. – Трогай резче! – Азербайджанец завёл перделку и погнал в сторону гаражей.
13
Томас и идущие за ручку Денис с Дашей прошагали по газону мимо пушистых елей, попав к памятнику, где проходило мероприятие «Кальянный BOOM». Поодаль, на одной из скамеек университетского сквера, Маслов увидел Белякова с Карповой. Он с одногруппниками добрался до них и, присвистнув, прокомментировал:
– Тренды весны – красный хвостик и лысый висок – спелись в тандем.
– Если бы это было так, мы бы с ней сейчас не на лавочке тухли, – хохотнул Коля, и Алиса возмущённо пихнула его в плечо.
– Не стухните! Потому что у нас для Вас нереально офигенные новости! – восторженно воскликнула Даша, тряся перед носом друзей яркой листовкой и тыкая в неё пальцем.
– От промоутеров нынче спасу нет, – цокнула Карпова.
– Попкорновая лихорадка? – удивлённо вскинул бровь Беляков.
– Да! – активно закивала головой Бурова и объяснила. – Фестиваль кино с призовым фондом в рамках нашего ВУЗа! Лучшая лента получит денежное вознаграждение в размере тридцати тысяч рублей!
– Здорово! Только не пойму, на что Вы надеетесь? – поинтересовалась Алиса.
– Побороться за главный приз, на что ж ещё, – любезно пояснила Даша.
– В таком случае, лучший комедийный сюжет Вы уже профукали, – с улыбкой заметил Коля и добавил. – Разве что стеснительный Томас согласится повторить сцену в туалете на камеру.
Азикиве снял один наушник и, раззявив рот, вкрадчиво спросил:
– Чего?
– Ничего, шоколадка. Слушай рэпчик, – разрешил ему Беляков и нигер сунул наушник обратно в ухо.
– Мне кажется, ты недооцениваешь наши шансы на успех, – обратилась Бурова к своей подруге. – Оператор у нас уже есть.
– Кто? – не допёрло до Карповой.
– Томас, – пояснила Даша, заставив афроамериканца снова отвлечься от музыки.
– Мм? – вопросительно промычал недовольный Азикиве.
– Да залепи ты уже уши и поставь громкость на максималку! Не обращались мы к тебе! – сказала Бурова и Томас, почесав нос, вернул наушник в ушную раковину.
– Ахах, ну да, он руку на гей порно знатно набил, – заржал Коля.
– Между прочим, у него есть всё для качественной съёмки, – прервала гогот Белякова Даша.
– У всех нигеров это есть, – с издёвкой согласился красноволосый парень, чьи глаза ехидно сверкнули.
– Задолбал! – проскрежетала зубами разнервничавшаяся Бурова. – Как Алиса с тобой целую пару продержалась?
– У неё не нашлось времени скучать, – заверил Коля.
– Лучшая лента получит деньжат, а наша? Даже если мы решим снять нарезку собственных кривляний, нам понадобится какой никакой сценарий. И я ума не приложу, кто его писать возьмётся? У большинства здесь фантазия либо напрочь атрофирована, либо течёт только в пошлое русло, – тонко намекнула Карпова и посмотрела на лыбящегося Белякова.
– У Дена друг – известный писатель! – напомнила Даша. – Уверена, он поможет!
– Скорее, просто знакомый, которого мне, к слову, не хочется ни о чём просить, – отказался Маслов.
– Не включай свою принципиальность, – попросила Бурова и добавила. – Считай это шансом для примирения. Заброшенный лагерь в хвойном лесу – самое место для дружеских откровений!
– Заброшенный лагерь? – удивился Коля.
– Угу, – подтвердила Даша. – Совместим приятное с полезным! Проведём время на свежем воздухе, отдохнём от наскучивших будней, подурачимся и снимем на плёнку лучший фильм года во всех номинациях!
– Объясни мне, зачем вообще куда-то ехать? – уточнила Алиса.
– Овеянный легендами “Тайник Лешего” – криповое местечко! Именно такое нам и нужно для производства хоррора. Оно создаст главное, чем должна брать картина подобного жанра – атмосферу! Вдобавок уникальные локации добавят в нашу копилку зрительских симпатий, а также одобрение жюри, – аргументировала Бурова.
– Почему именно ужасы? – полюбопытствовал Денис.
– Это стихия твоего друга, – пожала плечами его девушка.
– Окей, допустим. Тогда вырисовывается другая проблема – их же фиг соберёшь вместе! – указал на друзей Маслов.
– А сейчас мы, по-твоему, по раздельности? – окинула взглядом одногруппников Даша.
– Сейчас учебный день, – сумничал качок.
– Какой же ты зануда! – отмахнулась Бурова и обратилась к остальным. – Ребят, у всех ведь получится выехать за город на пару деньков?
– Давай сегодня все подумают и огласят своё решение завтра? – предложил Беляков.
– Ладно! Только чтоб до обеда поставили меня в известность! – взяла с друзей слово Даша.
– Ну она у тебя и командирша, Денчик! – поразился Коля и, хихикнув, предостерёг товарища. – Смотри, а то начнёт муштровать, они это дело любят.
– Просто я знаю, что если не возьму инициативу в свои руки, то никто и пальцем не пошевелит, – оправдалась Бурова и спросила. – Вот Томас хоть слово вообще слышал? – в этот раз Азикиве, прищурив глаза, с подозрением посмотрел на неё, однако снимать наушники не стал.
– Так ты сама его задвинула, – припомнил Беляков.
– Не важно, – отгородилась Даша.
– А он в курсе, что ты закрепила за ним роль оператора? – усомнилась Карпова, на что её подруга стыдливо прикусила губу и предположила:
– Думаю, он не будет против…
– Салют, кислорожие и прекрасная Алисочка, – послышался певчий голосок светло-русого парня в пёстрой одёжке и зеркальных очках, внезапно возникшего из потока посетителей сквера.
– Ты что ещё за стиляга? – не признал его Коля.
– Ну…это мой друг, Вова, – покраснев, ответила Карпова.
– Мы в курсе, – кивнул Маслов и поприветствовал “солнечного” человека. – Здоро́в, Трофимов.
– Я один его не знаю?! – выразил раздражение обиженный Беляков.
– Чего так взорвался? Ревнуешь? – сняв очки и подмигнув парню с хвостиком, нахально ухмыльнулся Вова и сверкнул хитрыми глазами, после чего обвил свою руку вокруг талии Алисы, прижав девушку к себе.
– Серьёзно? Ты встречаешься с этим низкорослым дрищом?? – сорвал голос на визг Коля и его челюсть непроизвольно отвисла.
– Самооценка у тебя низкорослая! – съязвил стиляга. – Завидуй молча!
– Мальчики, не надо разводить срач, – убедительно попросила Карпова и хотела отойти в сторону, но Трофимов не отпустил её от себя.
– Действительно! Попарила мне мозги, а теперь в дипломаты записалась! – развыступался Беляков, чьи ноздри раздувались словно у дикого мустанга. – Знаешь что, моя хорошая? Флиртуй дальше со своим нетрадиционным сопляком. Меня от такого счастья, пожалуйста, освободи!
– Ребята, Вы чего? Нам ещё фильм вместе снимать! Прекратите! – пыталась вразумить товарищей Даша.
– Если с нами поедет эта двуличная особа, на меня не рассчитывайте, – поставил условие Коля и скрестил руки на груди.
– Не переживай! Я с удовольствием тебя заменю, – поиграв бровями, пообещал озадаченному конкуренту прилипший к растерявшейся подруге Вова и, заметив красочный флаер в руках Буровой, попросил ту. – Можно ознакомиться?
Брюнетка протянула ему глянцевую бумажку, в верхней части которой красовалась золотистая надпись “Попкорновая лихорадка”, а в нижней – “Фестиваль кино ГГУ”. В центре имелось изображение пузатой цирковой пушки, чей фитиль поджигал облачённый в сверкающий звёздами костюм и чёрный цилиндр усатый человек с киношной хлопушкой в руке. Во всю ширину его застёгнутого пиджака разместилось выведенное блёстками слово “режиссёр”. Из жерла орудия щедрой россыпью вылетала жареная воздушная кукуруза, распределяющаяся по всей листовке. С обратной стороны обнаружился принт кинематографической плёнки с подписью “потри здесь и ощути запах настоящего кино”. Трофимов до жжения потёр ароматизированную картинку большим пальцем и, поднеся к ноздрям, принюхался.
– Думаю, этот пробник уже выдохся, – прокомментировала действия блондинчика Даша.
– Ну да, ты ж в нём чуть дыру не проделала, – не промолчал Денис.
– Просто там такой чумовой аромат попкорна, я не удержалась, – с плаксивым видом оправдалась Бурова.
– В общем, я с Вами, народ, – заявил Вова. – Мне по душе подобная движуха. Вы же не против?
Все замешкались.
– Охренеть просто! – воскликнул взвинтившийся до предела Коля, из чьих ушей, казалось, вот-вот повалит дым. – Неужели ни у кого не набралось духу сказать чёртово “нет”? Готовы своего друга променять на какого-то левого засранца?! – поразился Беляков и, не услышав ответа, окончательно психанул. – Ну и пожалуйста! Отмалчивайтесь дальше!
И парень, подтянув резинку на хвостике, быстрым шагом пошёл прочь от компании одногруппников и Трофимова.
– Коля, постой! – крикнула ему вслед поникшая Алиса, однако Беляков даже не обернулся и вскоре покинул пределы сквера.
– Мда, потеря года, – закатил глаза Вова.
Томас, наблюдая за тем, как слинял его красноволосый друг, вышел из музыкального коматоза, снял наушники и спросил:
– Как это понимать?
– Небольшой разлад, – с виноватым видом пояснил Маслов, в коем не нашлось достаточно мудрости, дабы предотвратить обострение ситуации.
– Ребят, Вы вообще чё творите? Он же наш друг! – активизировалась Даша. – Мы не можем его заменить!
– Раз такая умная, чего сама-то язык проглотила? – не понял Ден, в присущей ему невзрослой манере переведший стрелки на свою даму.
– Я маленькая девочка! У меня случаются затупы в подобных ситуациях и это простительно, – отмазалась Бурова. – А вот тебе бы побольше рассудительности в твои-то годы, чтоб уметь зарубать на корню любые обостряющиеся проблемы.
– Вы Коляна сбагрили что ли?? – выпучив глазища, офигел Азикиве.
– Никто никого не сбагрил, – попытался успокоить нигера Маслов. – Не раздувайте.
– Я называю вещи своими именами! Из-за этого малолетки развели тут клоунаду! – высказался афроамериканец.
– На два года младше тебя, вот так разница! – вставил реплику Трофимов.
– Лучше помолчи, соплежуй, – грубо ответил чернокожий.
– Том, я вообще каждого из Вас на пять лет старше и ничего ведь, водимся, – напомнил Денис. – Не стоит взрываться.
– Да ну Вас в баню! Если Коля не едет, то я тоже, – решил Азикиве и демонстративно устремился за покинувшим их товарищем.
– Вот тебе и здрасьте, – покачала головой Даша и глубоко вздохнула.
14
Колесников, провожаемый взглядами администраторши и охранника, вышел на парковку гостиницы, прокосолапил до милицейской Нивы, открыл её и запихнул в салон свою внушительную тушу. Его толстые ноги упёрлись в руль, а объёмная задница расплылась за пределы сиденья, через спинку коего полковник перегнулся, чтобы дотянуться до пакета с выпечкой, валяющегося сзади. Пошевелив короткими пухлыми пальцами, походившими на обломленные сучки дерева, и покрывшись липким потом, он с досадой фыркнул.
– Лавринайтис, достань еду, – попросил офицер устроившуюся на пассажирском месте рядовую.
Девушка молча повернулась назад, подцепила изящными пальчиками пакет, ароматизирующий машину аппетитным запахом, и вручила его своему начальнику. Тот жадно зашуршал целлофаном и извлёк оттуда тёплую сосиску в тесте, сразу же захомячив приличный кусок.
– Угощайся, – чавкая и брызжа слюной, как скот, пробубнил мужчина и протянул раскрытый пакет подчинённой. – Немного остыло, а так вкуснятина.
– Я не голодна, Савелий Куприянович, – отказалась Олеся.
– Переживаешь за фигуру? – спросил Колесников и, хрюкнув, хохотнул.
– Нет. Просто я не могу есть во время расследования, – объяснила Лавринайтис.
– Пфф! Куда оно денется? Наслаждайся халявной жратвой, – дал совет полковник и в пару укусов проглотил сосиску.
– Халявной? – удивилась рядовая.
– Угу. У той забегаловки сплошь и рядом нарушения санитарных норм. Я их постращал и вуаля, хавчик за счёт заведения в студию! – с гордостью поведал довольный собой Колесников и облизнул поблёскивающие жиром пальцы, смачно причмокнув.
– Ловко Вы это придумали, – без энтузиазма оценила рядовая и закатила глаза.
– Учись, пока я над тобой шефствую, – подмигнул ей Савелий Куприянович и, мелодично рыгнув, вытер губы вложенной в пакет салфеткой.
– Когда я шла в милицию, то немного по-другому представляла себе данную работу, – призналась Олеся.
– Ты слишком правильная для сотрудника милиции, Лавринайтис, – неодобрительно заметил мужчина. – Если не приструнишь себя, надолго в нашей структуре не задержишься…
– Угу, – прогундосила девушка, с трудом удержавшись от нелицеприятных высказываний в адрес своего мерзкого начальника.
– Не угукай мне тут! – раздувшись, как рыба-шар, психанул полковник. – Я пашу у нас в отделении восемнадцать лет и пользуюсь огромным уважением среди своих коллег. Поэтому не ставь под сомнение мою компетентность.
– Я Вас поняла, – убедила его Олеся и откинулась на спинку сиденья.
– Тогда я сделаю вид, что ничего не слышал, – смиловался Савелий Куприянович и пролепетал. – Подай-ка молочка, а.
Лавринайтис подняла со своего половика прохладную пластиковую бутылку, которую у неё перенял полковник, чьему спокойствию могли позавидовать даже самые безалаберные ленивцы. С непередаваемым блаженством он принялся употреблять своё любимое лакомство. Его кадык, затерявшийся под толщей сала, заходил ходуном, шевеля обвисшие грязные складки. Затем освежившийся Колесников закрутил крышку и кинул бутылку между передними сиденьями.
– Теперь можно и за работу браться, – решил мужчина, завёл Ниву и выехал на трассу, грохоча привязанной к заднему бамперу при помощи верёвки дверцей багажного отсека со сломанным замком.
– Вы не пристегнулись, Савелий Куприянович, – напомнила Олеся, защёлкнув собственный ремень безопасности.
– На полный желудок не полагается, – отмахнулся полковник, медленно направляя автомобиль вдоль встречающихся по пути обломков фольксвагена, вскоре обнаруженного на обочине.
Вид брошенного серебристого пассата на парадный не тянул: оторванный передний бампер, повреждённые колёса с рваной резиной и покорёженный правый бок.
– Запишу-ка я на всякий случай регистрационный знак, – достав из бардачка тетрадь с ручкой, сказала рядовая и начеркала на клетчатой бумаге номер пострадавшего авто.
– Метнись, проверь, нет ли в машине трупа, – приказал офицер.
– Судя по всему, сэр, тело утащили дальше, – предположила Лавринайтис, указав ручкой на кровяную полосу, тянущуюся по дороге за грязевым следом протектора от колёс трактора в сторону, где полотно перелатанного асфальта входило в густой елово-сосновый лес.
– Чёрт! Там, где начинается этот проклятый лес, начинаются и проблемы, – хмуро прокомментировал Колесников.
– Лес как лес, – спокойно отреагировала Олеся. – Мрачноватый с виду, а так ничего особенного.
– Поверь, лучше оставаться здесь, среди солнечных полей с их одинокими берёзами, нежели соваться туда, – не поскупился на совет Савелий Куприянович.
– Почему? Чем такого доблестного стража порядка, как Вы, запугал сосняк? – с толикой иронии поинтересовалась девушка.
– Там уже много лет творится какая-то чертовщина. Те, кто оказался в этих дебрях, пропадают и больше не возвращаются, – полушёпотом поведал нездоро́во пожелтевший полковник.
– Эм…честно, больше на сказку для младенцев смахивает, – призналась рядовая.
– Однажды, когда я был в отпуске, оттуда не вернулся мой хороший товарищ, Костя Абрамов. Он расследовал дело об убийстве мальчика и наткнулся на что-то поистине жуткое, – Колесников испуганно посмотрел на свою подчинённую, сглотнул слюну и привёл статистику. – В тот день, не соврать бы, погибло трое детей, особо опасный преступник, двое сотрудников милиции и столько же бойцов элитного подразделения “Скальпель”. Такое похоже на сказку, дорогая?
– И кто же их убил? – не отрекаясь от своего скептицизма, спросила Лавринайтис.
– Никто не знает, да и особого желания проверять народ не испытывает.
– Как бы там ни было, мы должны исполнить свой долг. Люди и так в нас не особо верят. Зачем давать им лишний повод бросить камень в наш огород?
– Если преступник забрёл в тот грёбаный лес – ему хана! Ты же этого жаждешь? Справедливости? Вот и она самая! Считай, потерпевший отмщён, – решил офицер.
– Совершение убийства – особо тяжкое преступление. Здесь нельзя доверяться случаю и упрощать убийце жизнь! – не отступалась девушка.
– Хочешь застолбить первую страницу в газетах? – осведомился толстяк.
– Нет. Хочу восстановить порядок в нашей округе, – объяснила рядовая и постаралась воззвать своего шефа к благоразумию. – Мы ведь милиция! Кто, кроме нас, обеспечит спокойствие и безопасность граждан?
– Мы проводили информирование среди местного населения об опасности, ожидающей каждого в той чащобе, – сказал Колесников. – Все осведомлены, поэтому сами в силах огородить себя от проблем.
– Но убийство произошло не в лесу! – продолжала спорить пылкая Олеся.
– Это не отменяет того факта, что преступник с потенциально убитым потерпевшим там, – стоял на своём полковник.
– Я не собираюсь пускать дело на самотёк, – бодалась Лавринайтис, демонстрируя серьёзность собственных намерений.
– Я тебя предостерёг. И настоятельно прошу не глупить, – пытался вправить мозги своей помощнице мужчина.
– Знаете в чём между нами разница? – задала вопрос рядовая.
– Просвети…
– В отличие от Вас, Савелий Куприянович, я устроилась сюда не штаны просиживать, – смело озвучила девушка и нервно процедила. – Как же всё накипело!
– Сложный у тебя характер… – тут полковник осёкся и, положив руку на погон Олесе, печально произнёс. – Надеюсь, ты вернёшься в участок живой.
– Не сомневайтесь. Вы главное, пока меня ждёте, со скуки не помрите. И оставьте в холодильнике хоть что-то из съестного, – напоследок поиздевалась Лавринайтис и, сунув в карман форменных брюк свёрнутый файл, найденный в номере Чеботарева, открыла дверь.
– Всё глумишься. Я ведь могу применить репрессии, – пригрозил офицер.
– А ничего не отвалится? – сердито бросила разгневанная рядовая, окончательно осмелев. – У меня теперь вообще сомнения, кто из нас с Вами мужик.
Колесников поперхнулся и, раззявив рот, сдавленно промычал.
– Что-то ещё? – уточнила девушка.
– Может, тебя подбросить до сворота на лагерь? – растерянно выдавил полковник.
– Не утруждайтесь. Я как-нибудь сама, – с натянутой улыбкой на лице отказалась Олеся и, покинув салон Нивы, прошла к багажнику, откуда достала свой красный складной велосипед “Stels”.
Пока схватившийся за сердце Савелий Куприянович отходил от испытанного потрясения, ошарашенно хлопая глазами, Лавринайтис собрала своё транспортное средство, отрегулировала на нём седло и, ориентируясь на кровяную полосу и след протектора, покатила к чащобе. Усердно крутя педали, она достаточно быстро отдалилась от вынужденного места стоянки битого фольксвагена и достигла линии елово-соснового леса.