Дмитрий Сергеевич Головаченко
Разговор с душой
Показатель духовности
Всеобщее понимание человека как набора биологических процессов, где ДНК и наследственность являются основными и единственными показателями, заложенными в человеке. Такой подход становится для него главным козырем в оправдании своего поведения и ошибок: «У нас в семье все такие, с детства ленивый был». Несомненно, что в человеке есть заложенные предпочтения, базисы и тот старт, откуда он начинает свой путь. Но то, как он манипулирует понятиями, чтобы опровергнуть возможность изменений, порой заходит выше этих понятий. Желанный козырь, который человек хватает в руку, не пытаюсь даже вникать, что подразумевают под этим ученые и что конкретно он значит для него. Многие открытия кажутся ошеломляющими, но что они открывают для самого человека? Ему кажется, что внешних открытий достаточно для решения его внутренних вопросов и проблем. Армия психологов и ученых смогут решить все вопросы, нужно лишь подождать, все болезни будут побеждены. Такой заведомо заинтересованный взгляд, где человек намеренно искажает факты, дает ему возможность акцентировать внимание на том, что хочется. Он сам подыгрывает тем внутренним конфликтам и переживаниям, которые руководят им. У человека появляется представление о себе, как о наборе молекул, отношение к себе и окружающим происходит соответствующим образом.
Само понятие ДНК воспринимается как что-то материальное, а вовсе не духовное. Однако любой человек, желающий взглянуть трезво, может без труда понять, что любая информация есть разумное, только в духовном есть разум, но никак не в материальном и случайном. Сложно представить, что случайным щелканьем по клавишам трехлетний малыш сможет написать докторскую диссертацию, тем более разработать Windows, над которым Билл Гейтс и его компания трудились много лет. С ДНК такие фокусы проходят, потому что внутри людей часто есть большое желание видеть себя исключительно материальной частью. Но определение себя как чего-то материального не лишает тревог, душевной боли. Тогда приходят психологи, которые так же пытаются, если это возможно, описать это с точки зрения биологических процессов, в крайнем случае обозначая какой-то безликой духовностью: «Матушка природа так мудро задумала». Так, получается, что Писание, заменив несколько слов на нейтральное понятие «природа», можно запросто воспринять как совершенно другой текст, хотя суть остается той же.
Человек имеет в себе духовные корни, которые отличают его от остальных животных, от тех, с кем ему так часто хочется себя сравнивать. Животные имеют также инстинкты, их наличие не позволяет им переесть лишнего, поэтому они не имеют склонности ненавидеть, держать обиды – они лишь отвечают на угрозы, если таковые есть. Духовная составляющая в человеке, некий показатель X позволяет ему взаимодействовать с инстинктами. Это может быть как положительным, когда человек соответствует своему званию, так и отрицательным, когда этот показатель лишь усиливает его инстинкты. Человек совершает зло, которое не делали даже животные, имея ограниченный набор инстинктов.
В результате в отличие от животных, обладающих инстинктами, у человека есть инстинкт, умноженный на X духовности, наличие которого часто нежеланно для рассмотрения. Это позволяет выстраивать его, в то время, как восприятие себя как набора молекул лишает этой возможности. Духовная составляющая позволяет скорректировать человеческую личность либо в одну, либо в другую сторону. Иначе ее участие будет скрыто, будет ускользать от глаз человека. Этот пост займут гордость, силы не положительные. И тогда получится, что хотел одного, а получилось совсем другое.
Психологи и ученые правы, управление человеком возможно посредством его инстинктов и вложенных природой инструментов. Так, при невозможности отвести взгляд от женщин можно отвлечься плотным обедом. Один инстинкт подавляется другим, а страх и вовсе универсальный инструмент воздействия на инстинкты, который движет многими людьми. В такой ситуации наличие в человеке духовной точки, способной сместить взаимодействие человека с миром лишь по каким-то запрограммированным наборам инстинктов. Это та возможность, которой стоит воспользоваться.
Каждый из нас сталкивался с ситуацией, когда знаешь, что делать этого не стоит: например, есть пирожное, гулять до ночи, хотя завтра на работу. В таких ситуациях есть внутренний советчик, который сопротивляется и говорит, что не стоит этого делать. Проходит испытание за испытанием, и ты видишь, что пирожные сильней тебя, и хорошо, если что-то вообще сопротивляется в тебе, что-то говорит, что не стоит этого делать. Бывают ситуации, когда единственная надежда, духовная опора и вовсе была советчиком и другом тех самых инстинктов. И хотя при грозном запугивании, твердом убеждении может показаться, что те самые инстинкты говорят о своем меньшинстве и подают петицию о несправедливости, но на деле они вовсе не меньшинство, а уверенное большинство в составе большой и не всегда хорошей компании.
Когда все перемешалось
На Радуницу, когда люди на кладбище вспоминают усопших, невольно замечаешь, что они часто приносят конфеты, игрушки – то, что любил человек при жизни, этим самым хотят сделать добрый поступок, задобрить душу усопшего. И хотя сам поступок носит в своем намерении простой и добрый характер, но само понимание души отражается, как что-то материальное. Человек отождествляет души с привычками, желаниями обычного человека. Такое осознание заводит человека в тупик. Человек не то что игнорирует душу и ее переживания, он часто ее просто не видит, как свою часть, что она вообще есть.
Кажутся доказательными познания мозга, все те теории, гипотезы и предположения, что человек и все процессы ограничены где-то там, в сером веществе. С одной стороны, ДНК, с другой – мозг, а еще инстинкт – и места для души не осталось. Такой взгляд очень проблематичен по простой причине: что конкретно это для меня решает?
– У меня душа в голове или в сердце?
– А для вас это важно?
Большинство людей не готовы вести научное изучение вопроса, открывая научные труды и пытаясь понять, где может находиться душа и есть ли она вообще. А короткие конспекты популярных статей не могут дать вразумительного и ясного ответа. Если каждый задает вопросы, пытаясь исследовать себя, то очень быстро обнаружится наличие и место души, а также, какой нейрон за что отвечает, для меня конкретно не сильно важно. Важно решение тех вопросов, стоящих в глубине меня, которые абсолютно никак не решаются определением местонахождения души, какая часть мозга отвечает за что. Может быть, для врача, хирурга это имеет огромное значение. Но как это решает проблемы духовного плана, то, что не может вылечить врач.
Пытаясь убрать кажущуюся однопартийность внутри человека, сужается понимание и духовный взгляд на возникающие внутри него проблемы. Человек лишается возможности приложить нужные усилия. Оценка себя как субъекта животного мира со своими инстинктами, потребностями не может ответить на все вопросы. Инстинкт и его проявления наиболее ярко начинают выражаться внутри человека при его бездействии, безвольности, незаинтересованности. Начиная существовать без цели, человек и вправду живет в рамках своих инстинктов, лишает себя какой-то другой воли и попытки двигаться к духовности. Тогда возникает ощущение единой системы внутри меня, тех самых инстинктов. При том даже люди, имеющие духовные основы, могут заметить, как в период бездействия их желания, инстинкты начинают существенно усиливаться. Бездействие, бесцельность пребывания – самая излюбленная среда для них.
Приезжая с отдыха, люди привозят на боках лишние килограммы, а в телефонной книге – новую любовь. Такое желанное бездействие, спокойствие тела приводит к новым целям – целям инстинктов. Они начинают свою жизнь тогда, когда все хорошо и делать ничего не нужно, а можно просто полежать. Все духовные люди, которых я встречал, постоянно работали. Они не сидели днями у рабочего стола, не пилили доски с утра до ночи, но они постоянно куда-то стремились. Если работали, то их мысли, устремления были прыткими и с явным усилием. В кругу друзей, близких, родных они всегда были внимательны, осмотрительны и очень быстры. Они не пропускали возможности помочь, поднести, поддержать словом. Такое усилие порождает духовность, там живут добрые человеческие качества, тогда как инстинкт – это бездействие и покой. И даже когда у людей, живущих размеренной жизнью, возникает какое-то ощущение, то, скорее всего, речь вовсе не о душе. Просто какой-то из их инстинктов был ущемлен, становится грустно от этого. Так существуют люди, постоянно пребывающие в любовных историях, они не могут найти себя, свою половинку. Их любовь это постоянное страдание, разделение, их рассказы слезливы, но суть проста – нельзя насытить то, что ненасытно. Такие любовные старатели никогда не обретут любовь, поскольку их любовь в их желании, а желание никогда нельзя восполнить до конца, оно всегда будет хотеть еще. Вот они и страдают всю свою жизнь от любви к любви, от пирожного к пирожному, а отождествление их боли с душевной вовсе ею не является.
Из-за неясного разделения внутри себя возникает и неправильное лечение себя, своих переживаний и боли. Попытка заглушить душевную боль спиртным можно сравнить с лечением насморка таблетками от спины. С каждым годом человек спотыкается снова и снова, он уверен, что решение физических проблем, комфорта, страшных болезней – это то, что сделает его счастливым. Но такое восприятие является инстинктивным, так же как в истории с любовными старателями, где идея чуть большего насыщения не может дать желанное счастье. В благоприятной среде у людей вырастает количество психологических проблем, и их зачастую человек хочет лечить таким же телесным методом.
Подводя итог большой кампании внутри человека, можно сказать, что в человеке живут инстинкты, желания тела. Они могут обретать как бы душевный облик («душа болит»). При схожем названии такое «душевное» зачастую имеет телесный мотив. К таким же телесным мотивам относятся и псевдодуховные, центром их является Эго. И хотя многие из негативных душевных качеств носят духовный характер, базируются они в теле человека, поскольку все негативно-духовное является закрытой системой, питающейся прежде всего от тела. В результате душе остается совершенно маленький кусочек. Душа – это независимый наблюдатель, определяющий, когда я хотел, но не смог добиться духовной цели. Она чувствует горечь в момент, когда я съел, а есть не нужно было, когда сделал, а делать не стоило. Душа – это истинный взгляд на вещи, в котором нельзя обмануть себя, подменив цели. Она видит истинную ценность вещей и сожалеет, когда я не смог прийти к ним. Душа как маленький моторчик, ее определением является движение, стремление к Богу. Чем больше в человеке движущей силы, тем больше и крепче в человеке душа. Хотел и не вышло, пытался сделать и сдался – тот самый определитель внутренней составляющей души в общем составе человека.
Душа готова принимать критику, заслуженный упрек, поскольку она чистый и непредвзятый наблюдатель. В это время первая негативная реакция на критику, упрек. Она не душевная, это реакция гордости и своего самомнения. Двигательная сила души – умение признавать свое несовершенство и еще большее важное умение, умение благодаря своей смиренности делать усилия в попытке преодолевать свое несовершенство. Многие огорчаются, но это – неоправданный шаг назад, он не имеет смысла, если в дальнейшем человек не готов сделать два шага вперед. Душа согласна принять поражение, упасть, но она жаждет подъема, жаждет жизни и вечности, в то время как тело, инстинкты довольствуются малым, посредственным и комфортным. Душа чиста, смиренна, поэтому не имеет силы, настырности отстаивать свои интересы. Человек привыкает, что внутри него большой базар, где каждый хочет оторвать чуток себе, удовлетворить свои желания, потребности, инстинкты и там далеко стоит душа. Она робка и неуверенна, она смиренна и проста, я желаю услышать ее, желаю понять.
Чего хочет тело
Так ли похожи желания тела, души и правильно ли человек понимает себя? И что должны значить для человека все эти познания, открытия, ведь это научно и порой кажется далеким. Изучение и наблюдение должны основываться на изучении самого себя, своих мотивов, движущих желаний. Попытка обрести духовное – это попытка, прежде всего, наблюдать за собой, пытаться применять методы, непредвзятые взгляды к самому себе. Как ни странно, но именно в себе человек может найти нужные ответы и определить, насколько истинны утверждения, которые он услышит.
Если бы состоялся суд между телом и душой, тем, кого стоило бы защищать, была бы, скорее всего, душа, потому что ее желания, мотивы настолько стали скрыты и отдалены от человека, что, кажется, их вовсе нет. Мотивы тела явные, сложно представить проблемы в отсутствие желания поесть или поспать, разве что у очень малого количества людей, не очень здоровых, с остальными вопросов не возникает. Желания тела столь очевидны и настолько обсуждаемы в обществе, что не заметить их сложно, но чего хочет душа? Человек окрестил многие свои хобби увлечением, как духовные, полагая, что они значат что-то для души. Так, поход в театр кажется вершиной духовной пищи, поход на рок-концерт, вечеринка с друзьями – тоже неплохое времяпрепровождение. В отсутствие альтернативы и наличия здоровой пищи человек готов предоставить сомнительный фастфуд.
Человек по простоте переносит свое воспринятое желаний. Часто возникает конфуз, где духовная пища превращается в телесную, а телесная – для души. В этом есть свое оправдание, ведь в мире духовном существуют схожие, почти пропорциональные законы, которые человек видит в мире телесном. Душа может испытывать страх, как и тело испытывает страх инстинктов, но душа боится падения, утраты своей духовной высоты. Она видит ценность духовных благ, своего положения и не желает утратить их из-за неразумности, неосторожности человека. Душа имеет стремление, тогда как тело тоже имеет стремление, но оно суета. Спешка и постоянная суета – это то, что не дает человеку услышать желание души, это преграда, состоящая в конфликте между душой и телом. Постоянная погоня лишь за желаниями есть преграда, не дающая душе даже попытку отстоять свой интерес. Человек часто живет инстинктами, желаниями в процессе активной жизни, работы. Такие же инстинкты и желания управляют им по привычке и во время покоя. Спешка и попытка все успеть является стеной, которая не дает человеку дойти до здания суда, чтобы написать заявление о неправомерном ущемлении прав души. Но какие права у души? Их кто-то видел?
Душа требует телесного покоя и насыщения пищей, подобной по структуре ей самой, но шансы неравны, ведь тело просто не отдает ей власть, не дает ей приоритет. Спешка и суета человека – это чрезвычайное состояние организма человека. Внутри человека непредвиденные обстоятельства, угроза жизни, здесь не может быть рассуждений, волатильности в рассуждениях, что делать и куда идти, тут чрезвычайная ситуация! Тело и его близкие друзья, простые и понятные ему, негативные качества характера получают контрольный пакет акций. Они получают доступ к управлению, так прописано в конституции! А ведь она четко прописывает, что в периоды опасности для жизни, в период необходимости проведения координированных действий, доступ получают его простые, инстинктивные функции, где важно выжить, уберечься от врага. В такой чрезвычайной ситуации человек может жить постоянно, не понимая, что создана она искусственным, намеренным образом заинтересованных сторон. Он либо лежит на диване под властью одних телесных сил, позже бежит под властью других. И хотя отдых может показаться ему духовным, но с точки зрения настоящей духовности – лучше бы он работал.
Человеку может быть не заметно, что каждый день его жизни – это состояние боевой готовности, состояние борьбы, и в такой ситуации доминантой априори является его тело, инстинкты, его негативные стороны характера. Человек настолько привыкает к такому образу жизни, что иногда обратная ситуация кажется ему чем-то ненормальным. Он может не спеша одеваться и доводить ситуацию утром до того, что в определенный момент понимает: «Я спешу! Осталось 10 минут до начала рабочего дня!» И абсолютно неважно, что до этого он пялился в телевизор, телефон или занимался чем-то незначительным и тем, что можно было сделать в любое другое удобное время, это просто привычное и желанное для него состояние спешки. Настоящий отдых для тела кажется чем-то неестественным и непривычным: «Нужно себя занять!»
На прошлой неделе мне позвонил отец. Он поделился своими впечатлениями о новом санатории с прекрасной инфраструктурой, новейшим оборудованием. Все там было по высшему разряду, но был один «минус»: «Здесь нет суеты, здесь скучно. Ты знаешь, я люблю быть при деле, постоянно суетиться, а ходить вдоль озера днями, точно не мое». Если человек входит в состояние спешки, на ее территорию, он непременно будет совершать духовные ошибки. Спешка близка к расторопности, усилию, но в ней отсутствует главный инструмент – осознание и видение духовной цели.
Спешка дает иллюзорное ощущение спокойствия. Нужно понимать, что это не территория души, это не в ее вкусе – делать усилия, не осознавая причины для них. Территория спешки там, где мотивы, цели, намерения, которые человек поставил себе, будут пренебрежительно отодвинуты, поскольку у нас «чрезвычайное положение». Если человек решил бросить курить и какое-то время держался, то в период большой спешки он незаметно сдастся. В спокойном состоянии ему потребовалось бы куда большее искушение и желание покурить, чем это требовалось при спешке. Отдавая себя спешке, человек кормит свои негативные качества, того скрытого, негативного начальника без имени и без обозначения, который в нужный момент скажет скрыто и без объяснений свое слово.
Инстинкты, желания тела являются теми, кто понимает язык спешки и телесных усилий. Им понятно, почему нужно спешить, почему нужно догонять. Второй инструмент, который использует тело и, что свойственно инстинктам, это попытка жить в рамках своего желания, ограниченного временем. Существуют различные слова, доставшиеся от прежних поколений, которые в наше время как-то не очень понятны и носят, казалось бы, первобытный, ненаучный образ: «во власти греха», «страсти управляют человеком»… За ними порой к современному человеку приходят глубокие и почти научные значения, при правильном переводе на современный популярный язык. Ограничивая видение себя набором инстинктов, человек превращается и обобщает, привлекая себя к набору желаний, деля свою жизнь на периоды исполнения этих желаний. Человек превращается в того, кто видит свою жизнь поделенной на множество составных частей. Его день словно не день, а набор коротких периодов удовлетворения желаний. Назвать это желанием, инстинктом или грехом не суть важно. Отделяется время испытания этого удовольствия с другим временем, отсутствием исполнения желания, которое становится в его ощущении серым и унылым. И хотя инстинкт – это термит, обозначающий совокупность однотипных желаний, свойственных человеку, но сам принцип можно запросто отнести к любому желанию, которое доставляет сильное удовольствие. Как-никак многие современные удовольствия, зависимости сложно относить к классическим инстинктам, им движет, но что, уже не столь важно.
Проблема временного периода у желаний заключается в постоянном разделении своей жизни, что приводит к искажению взгляда на жизнь. Тело любит удовольствия, оно любит спешить и не думать. К чему это приводит? Можно представить ситуацию, когда человек едет в метро от станции А до станции Б. Его путешествие в 10 минут он рассматривает как отдельную часть своей жизни, не связанную с потенциальной 70–80-летней продолжительностью жизни. Если он спешит на работу, если вокруг мысли и заботы – и бац!
– А ты ремень не забыл надеть? Штаны сейчас свалятся у всех на виду!
– А ты наверно ширинку не застегнул, какой позор!
– У-у-у, да ты домашние тапочки в спешке надел вместо туфлей!
И тут же человек краснеет, бледнеет, хватается за штаны, трогает ширинку и смотрит на обувь. Сердце бьется испуганно, будто на краю смерти. Что это было?
Такие ситуации в той или иной степени случаются с любым человеком, и причина тому – неполное умение жить в настоящем, в видении своей жизни целиком. Он привык жить желаниями, страстями, инстинктами, которые приучили его жить по 5–10 минут. Он ест 10 минут, потом едет в метро еще 10, его жизнь – набор коротких перемещений во времени, которые делятся по принципу удовольствия: нравится или нет. Восьмичасовой день превращается в 10 минут автономной работы, которые приравниваются к 10 минутам вкусного обеда. В такой ситуации, в которой человек попадет в метро, его жизнь – это 10 минут от станции к станции. Потенциальная возможность минуту своей короткой жизни провести под смех окружающих людей вызывает у него шок. «А если они еще будут смеяться до моей остановки…» – и вовсе смертельный приступ. В попытке жить отрывками человек привыкает к страху, поскольку 10 % от 10-минутной жизни провести в насмешке к себе – это серьезный провал и неудача.
Когда люди писали книги, они были умны, знали жизнь и то описание власти греха, страстей над человеком в современном понимании куда более явно и куда актуальней. Если бы человек ехал в метро и видел свою жизнь от начала до конца, понимал истинные ценности, то очень сложно расшатать его внутренний мир страхами и фантазиями. Именно фантазии, предубеждения приходят и щекочут нервы. Они часть тела, его друзья, поэтому и взаимодействие их тесное. Гордость, как и желания, будет резать время на куски: «Меня назвали по имени отчеству! А еще встали, а еще хлопали и кричали “браво”!» Такая нарезка времени позволяет гордости взять минуту своей славы и раздуть до невероятных размеров.
Стоит ли говорить, что когда человек живет в 10 минутах своей жизни, в нем каждый потенциальный насмешник, человек, способный дать уважение или, напротив, небрежный взгляд наделяется статусом Бога. В 10 минутах каждое маловажное событие, случайный человек обретает невероятный статус и наше внимание. Каждый встречный теперь в 10 минутах имеет большой удельный вес. В такой ситуации нет нужды в Боге, ему не нужна вера, высокие мотивы, поскольку он живет в коротких удовольствиях. Это безумие кажется и смешным, и грустным, ведь я сталкивался с тем, как может управлять желание пару минут, омрачающее мой разум на долгое время. Можно прожить день, неделю, а иногда жизнь, видя и ожидая свои долгожданные 10 минут счастья, что забирает рассудок и ясность.
Иногда кажется, что нет четкой взаимосвязи желания, удовольствий с той ясностью мира, которую вижу своими глазами. Кажется, если я разумен, буду разумен и после того, как съем пирожное, которого очень хотел. Такая неявная взаимосвязь заставляет обратить внимание на промежуточный инструмент тела – фантазию. И хотя фантазия как телевизор, который показывает передачи. Но когда человеком движут желания и страсти, то в его телевизоре будет идти одна передача за другой от тела. Тело просто заслоняет эфир постоянным ожиданием удовольствия, мечтами о предстоящем удовольствии. И даже если удовольствие далеко, то сама фантазия способна дать удовольствие даже без самого телесного исполнения. Так же и гордость, которая смещает с эфира желания в период рекламы и включает короткие вырезки о своей значимости и важности.
Казалось бы, разумный человек остается разумным. Однако он становится чуть более раздражительным, резко реагирующим на неуважение или неполучение привычных удовольствий. Его поведение будет строиться, исходя из его внутреннего мира, который как политинформация в Советском Союзе. Сложно остаться в здравом рассудке, когда постоянно идет одна и та же тема.
Такие процессы происходят в каждом человеке, но само знание и понимание источников происходящего является оградой, помогающей выстроить верную линию поведения, приманить необходимые инструменты для построения себя как личности.