полная версия

Олег Поляков
Дефицит Высоты. Человек между разрушением и созиданием

1.14. Чему нас не учат

Чтобы победить разрушение, кроме признания факта его существования, надо найти методы борьбы с ним, и научиться их эффективно применять. Препятствием на этом пути являются ограниченные интеллектуальные возможности, дефицит духовности, наша слепота, инертность, равнодушие, лень и, наконец, то, что нас этому не учат.

Человек не приучен диагностировать разрушение и своевременно реагировать на него. Нас не учат видеть разрушение, улавливать его сигналы задолго до того, как оно станет необратимым. Нас не учат различать разрушителей и правильно вести себя с ними. Нас не учат тому, что разрушению надо противостоять, и тому, каким образом это надо делать.

Разрушение свободно разгуливает среди нас, а мы сплошь и рядом не в состоянии увидеть его, потому что не отличаем его от созидания. Следствием неразличения является море нескладиц, бессмысленных поступков и доведенных до полного абсурда представлений. Примерам исторических абсурдов несть числа. Вот вы идёте по Парижу и понимаете, что самые величественные и помпезные памятники в нём воздвигнуты в честь одного из самых сильных разрушителей за всю мировую историю – Наполеона. Вот Триумфальная арка, воздвигнутая в честь его военного гения, от неё лучами расходятся улицы, названные в память о его победах. Кстати, когда его не то армия, не то банда в результате одержанных побед оккупировала северную Италию, в трапезной монастыря Санта Мария делла Грацие, на стене которой находилось одно из самых знаменитых творений Леонардо да Винчи «Тайная вечеря», была устроена конюшня, а солдаты упражнялись в меткости, бросая камнями в лики святых. Прошло два столетия, казалось бы, многое изменилось в наших представлениях, но Наполеон властвует над городом, стоя на своей колонне, отлитой из австрийских и русских пушек, в центре Вандомской площади. Императорские останки хранятся в саркофаге в соборе грандиозного Дома инвалидов. Столица нации, избавленная общими усилиями Европы от этого безусловно экстраординарного полководца, государственного деятеля и, по совместительству, разрушителя, являет собой вечный монумент могильщику своего достоинства. Но у французов, судя по всему, свои представления о достоинстве. Они вполне сочетаются с золотыми и серебряными окладами, содранными с икон в московских соборах, шалями и ризами, замотанные в которые наполеоновские войска покидали сожжённую Москву. Взяв Париж, русские там ничего не жгли и не мародёрствовали, ну а что ещё можно ожидать от варваров!

Но поклонение во Франции Наполеону по степени своей абсурдности не идёт ни в какое сравнение с той позицией, которую занимает в умах и на площадях наших городов Ленин. И это по прошествии нескольких десятилетий после того, как бесславно сам себя похоронил строй, который он слепил. Наполеон разрушал, будучи военным по профессии, и грабил в других странах: Египте, Италии, России. Ульянов разрушал свою страну, уничтожал свою, русскую, культуру. Хотя это один из тех случаев, когда реальность сложнее всех её объяснений. Россия не была для Ульянова своей страной, она была страной, где он, к несчастью, родился. Русская культура была не его, а культурой народа, который он ненавидел. Таких в России немало и сегодня.

Но кроме утраты способности различать, мы постоянно встречаемся с оправданием разрушения. Кинорежиссёр, известный своими содержательными фильмами о Ленине, имевший возможность не раз задуматься о роли и природе разрушения, утверждает, что «добро и зло – необходимые компоненты мироустройства, как рай и ад». Но, помилуйте, ад – это виртуальная конструкция, созданная для вразумления, даже устрашения грешников (то есть разрушителей), почему из этого следует, что в нашей жизни неизбежно должно быть это разрушение?

Сравнительно недавно в недрах физики и философии возникла синергетика, а у неё появилось ответвление – социальная синергетика, которая категорирует законы самоорганизации, порядка, деструкции, хаоса и катастроф, как фундаментальные. По её утверждению социальный хаос (то есть одна из разновидностей зла) необходим, как неизбежный этап в формировании нового порядка. Это очень похоже на наивные представления начала века: если разрушить что то не очень хорошее, то непременно возникнет что то намного лучшее. Теперь горе-учёные подвели под них научную основу, нимало не смущаясь тем фактом, что то отчасти позитивное и едва дышащее, возникшее в конце концов в России, вряд ли может служить оправданием тех хаосов, через которые прошла страна. Ну так задумайтесь, а так ли нужны эти хаосы? Идея о их благотворности берёт начало из представлений И. Пригожина о «конструктивности хаоса», но они справедливы для других систем. Ведь никто не додумался до теории, что страдающий пристрастием к алкоголю должен сначала разрушить своё здоровье, чтобы потом прийти к здоровому образу жизни. И понятно, почему. Мы, вполне обходясь без знания синергетики, понимаем, что разрушивший своё здоровье, здоровым уже не будет. Более того, у нас перед глазами множество примеров, когда люди пришли к правильному образу жизни, не разрушая себя алкоголем или чем-то ещё.

Пока одни обеляют насилие, облагораживают отрицательное и представляют в фантазийном блеске сомнительные ценности, другие сочиняют теории о необходимости Зла, в которых оно оказывается «необходимым компонентом». Таковой является «теория» уже упомянутого кинорежиссёра, утверждающая, что существует некий Великий Режиссёр (ну, конечно, всё сколько-нибудь значимое в этом мире делают режиссёры), который и решил, что этот рыжеватый, картавый и лысый, олицетворяющий «неизбежное» Зло, очень подходит «для передела мира». Ну, переделал! Нет, нам эта киносинергетика не подходит.

Остатки тела Ульянова из мавзолея когда-то уберут, а надпись сменят. Конечно, не на «Шашлыки», но это не принципиально. Важно то, что вымести «величие» этого вурдалака из сознания народа надо как можно быстрее, пока мы ещё существуем. И для того, чтобы мы существовали, потом уже будет поздно. А вместе с этим олигархию надо умерять, а народ просвещать и благосостояние его поднимать.

Наша отвычка от различения Добра и Зла является самой опасной формой иммунного дефицита. Мы битком набиты эвфемизмами, дабы избежать обсуждения по сути несчастий, преступлений, катастроф. Катастрофа у нас превратилась в неизбежность и чуть ли не благо среди будничного однообразия. Это уже коллапс сознания, вызванный неразличением. И вот мы видим, как в стране, которая так и не поняла, что есть разрушение, и какую страшную роль оно сыграло в её истории, традиции разрушения продолжаются «новыми русскими». С. Ямщиков, перечисляя самые большие утраты уже наших дней, пишет: «Но самое страшное происходит со Псковом. Его просто уничтожают. Там ведут строительство рядом с Кремлём, в тридцати метрах от уникальной церкви Богоявления с Запсковья ХV века. Своды самой церкви проваливаются, обрушился предел. А ведь это памятник не меньшего значения, чем Парфенон. В Пскове закатывают в бетон земли, где ещё не было археологических раскопок. Псков сейчас вызывает не меньше тревоги, чем когда его освободили от немцев». В Мураново хотят построить коттеджный посёлок прямо под окнами музея. «А им всё равно – Мураново, Абрамцево, Архангельское… Они даже не знают, с какими великими именами связаны эти места. Построить свой дом вплотную к уникальному памятнику – такого никогда не могли бы позволить ни Третьяковы, ни Бахрушины, ни Щукины…». И это понятно: они были созидателями весьма высоких уровней. А эти новые – совершенно другая порода. «Один вид аляповатых особняков современных буржуа просто кричит об их криминальном происхождении». Вот к чему мы пришли, начав в 1917 году строить светлое будущее.

На фоне молчаливого отказа от различения разрушения и созидания, принципиального согласия со всем и одобрения всего, поистине открытием последних дней для автора, когда двухвекторная суть деятельности была уже воплощена в модель, стали книги Саввы Ямщикова «Созидающие» [12] и «Россия и бесы. Когда не стало Родины моей…» [13]. В них «реставратор всея Руси» привёл впечатляющие списки наших современников, которых он разделяет на «созидающих» и «бесов» (так он именует «разрушителей русской культуры») с описанием – от очень краткого до весьма подробного – их деяний и делишек. В этих списках люди, с которыми он непосредственно общался по работе, или интервьюировал их для слушателей «Народного радио», читателей «Завтра» и «Слова», или те, кто были на слуху и на виду в годы рыночного лихолетья.

Привожу эти списки, чтобы наполнить смыслом, звучащие абстрактно для читателя термины «разрушитель» и «созидатель». Профессиональный спектр созидающих очень широк. Это и писатели (В. Распутин, А. Солженицын, В. Шаламов, В. Максимов, Ю. Бондарев), политики и общественные деятели (Л. Ивашов, В. Фалин, Ю. Болдырев), музейные работники (С. Гейченко, И. Антонова, Г. Василевич, И. Рабинович), учёные (В. Янин, А. Зализняк, А. Панарин,), журналисты (А. Проханов, Е. Нефёдов, В. Линник), режиссёры и артисты (А. Тарковский, Н. Черкасов, Ю. Кузнецов, В. Гафт), архитекторы, художники, реставраторы (А. Пластов, О. Комов, Г. Коржев, В. Попков, О. Журин, В. Немухин, В. Сарабьянов), священнослужители (архимандрит Тихон (Шевкунов), иеромонах Рафаил, прославленный иконописец о. Зинон, настоятель Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий).

Приведенный здесь список созидающих далеко не исчерпывают всех, упомянутых С. Ямщиковым. Так же ясно, что в его список не включено множество созидателей, не входивших в круг его общения (правду сказать, очень широкий), связанного в первую очередь с культурой, несущей на себе печать русского духа. Таковым, например, является Пётр Дмитриевич Барановский, человек-легенда, спаситель московской старины. Не думая о себе (а он смертельно рисковал, идя против установки партии очистить город от старого хлама для социалистического строительства и вступая в конфликты с Л. Кагановичем, тогдашним «хозяином» Москвы), он спас множество памятников искусства. Барановского арестовали в1933 году, ему инкриминировалось «покушение на тов. Сталина». Перед этим его вызвали в Моссовет и попросили составить список наиболее ценных памятников архитектуры, которые желательно сохранить в процессе реконструкции Москвы. Выпустили его досрочно (редкий случай) в 1936 году, десять памятников из списка были уничтожены, в том числе знаменитая Сухарева башня. Остался последний – храм Василия Блаженного, в котором перед запланированным взрывом проводили обмеры. Барановский принял деятельное участие в спасении храма, обращался к самому Сталину и храм всё-таки спас. Есть что-то мистическое в том, что, хотя для его реплики ХIХ столетия, храму Спаса на Крови, находившемуся на берегу Екатерининского канала в Петербурге, своего Барановского не нашлось, к нему тоже пришло спасение. Но язык не поворачивается назвать его чудесным. Во время подготовки к взрыву наступило 22 июня 1941 года, и сапёров отправили на фронт.

Принципиально важно, что созидатели и разрушители названы Ямщиковым по именам, описаны по их делам, и появившись в страстно написанных очерках в качестве реально действующих людей, перестали быть для читателя отвлечённой категорией. Его мнения являются отправными пунктами для тех, кто не утратил способности размышлять, анализировать, удивляться. Интересно и то, насколько этот список отличается от тех, кто находится на слуху и на виду, и по представлениям массового зрителя и читателя является солью нашей культуры. И высшие награды и звания не у представителей этого списка, а у Пугачёвой, Хазанова (как говорится, спасибо и на том, что не у Лолиты и Цекало). Хотя последние, кажется, уже в опасной близости к самым соблазнительным призовым местам.

Список бесов возглавляет М. Швыдкой, бывший министром культуры в демократическое лихолетье. Его Ямщиков называет не «хранителем, а разрушителем», «оставившим после себя разруху и «мерзость запустения» в отечественной культуре». Его Ямщиков обвиняет в разрушении Пскова и Абрамцева, активной пропаганде «экскрементально-эксперементального» якобы искусства, финансировании московских биеннале, пропагандирующих культ уродства и бесстыдства, попытке безвозмездно передать Германии Бременскую коллекцию. Впрочем, не совсем безвозмездно. Воспрепятствовать этому удалось экс-министру культуры Н. Губенко, обнародовавшим внушительную сумму отката, предназначавшуюся за проявленную щедрость. Опровержения не последовало, коллекция осталась в России. С. Ямщиков хорошо знает эту историю потому, что участвовал в переговорах с германской стороной, результатом которых было официальное соглашение о том, что в обмен на коллекцию немцы отреставрируют семь новгородских храмов и укомплектуют разграбленный Новгородский музей. Принципиально важно в этой истории то, что в соответствии с решением Гаагской конференции, Россия, как пострадавшая страна, вообще не обязана ничего возвращать.

Читая Ямщикова, приходишь к поразительному открытию: борьба между разрушителями и созидателями идёт повсеместно, не ограничиваясь рамками войн или преступности. Не признавая границ, она захватила и искусство, должное, казалось бы быть местом служения прекрасному. Поражает размах борьбы между теми, кто разрушает русскую культуру и теми, кто пытается её сохранить. Поражает градус ненависти к России у бесов. Их наглость и активность, поистине, как у Пушкина: «Мчатся бесы рой за роем…».

После прочтения Ямщикова тебя осеняет понимание – самое ценное, что у нас есть, это остатки русской культуры. Их надо уберечь от «своих» разрушителей и от тлетворного влияния разрушителей западных. Созидательные традиции, уходящие корнями в наше историческое прошлое, должны культивироваться, и это должно быть одной из основ государственной политики. Традиционные ценности – это гигиена души. Всё новое, взятое извне должно быть созидательным, создающим благоприятные условия для развития. Нельзя позволять иностранным тлетворным смыслам заползать в наши головы. А это постоянно происходит через отвратительные мультфильмы и игрушки для детей, голливудские помои для молодёжи. Празднование и символика хеллоуина, одной из лазеек, через которую в нашу жизнь проникает сатанизм, должно быть запрещено в любом виде, надписи в публичных местах только на русском языке, допустимо их дублирование на иностранном меньшим по величине шрифтом, и, за исключением указателей, на высоте не превышающей рост человека. Упомянутый американский праздник нечистой силы, если смотреть шире, есть один из многих способов амриканизации нашей жизни. Увы! время упущено, и у значительной части нашей молодёжи сознание уже американизировано. У нас есть министерство культуры и различные комитеты по культуре и безопасности, но нет культурной политики. Уровень деятельности этих структур невысок, и они неспособны осознать опасность ползучей смены сознания в гражданах своей страны. России надо, наконец, открыть информационный и смысловой фронты и научиться на них воевать.

Пока ещё что-то остаётся, следует сделать всё, чтобы восстановить то, что поддаётся восстановлению. Но это в принципе невозможно без твёрдо усвоенных представлений о разрушительной и созидательной двоякости человеческой деятельности. Первоочередной задачей общества должно стать выявление и разоблачение разрушителей. В общественном сознании вместе с возрождением понятий о чести и достоинстве должен быть возведён запрет на разрушение, как занятие неподобающее, постыдное, позорное. К сожалению, ни в семье, ни в школе нам не объясняют тот важнейший для нашего выживания и роста факт, что в жизни есть такая подлая, такая коварная «вещь – не вещь», «чудо – не чудо» с отрицательным знаком, возникшее по фатальному недосмотру природы, как разрушение. Которое в школе, например, легко трансформируется в АУЕ (арестантско-уркаганское единство) и другие весьма жёсткие нравы.

Ребёнку, ещё не имеющему достаточного жизненного опыта, надо уже совершенно по-взрослому начинать объяснить, а затем продолжать объяснять и объяснять, что разница между плохими и хорошими дядями и тётями – это разница между разрушителями и созидателями. Его надо учить ставить защиту от разрушителей, а главное, чтобы ребёнок лучше и прочнее всего, чему его учили, запомнил: «Нельзя разрушать. Нельзя разрушать нигде и никогда. Нельзя разрушать, какие бы обстоятельства тебя не заставляли это делать. Нельзя не потому даже, что это грех, а потому, что нельзя. Потому, что после этого уже ничего нет, а тебя ждёт крушение всей твоей жизни».

Надо ли объяснять читателю, что ничего этого не делается. Более того, детей исподволь – когда по злому умыслу, а когда по недомыслию – приучают к мысли, что разрушение – это нормальное явление, оно есть, и так же неизбежно, как смена дня и ночи, и жизненной философией повзрослевшего обывателя становится: «Моя хата с краю».

1.15. Возможности борьбы с разрушением

У человека достаёт ума на технические изобретения, но не хватает для того, чтобы в должной мере осознать свою разрушительность, не говоря уже о том, чтобы найти в себе возможности эффективно противостоять ей. Главной проблемой человечества является избавление от проклятия разрушительности. Если первым шагом в предотвращении разрушения является его выявление, то вторым – понимание, откуда берётся разрушение. Тут уместно вспомнить слова профессора Преображенского из «Собачьего сердца» Булгакова: «Разруха – в головах!». А в голове она оттого, что заложена в программе, данной человеку при рождении, либо разрушительную программу породили несчастные обстоятельства жизни. А способы устранения вредных программ нам не известны.

Обретя сознание, человек выпал из природного круга регулирования, и тем самым возложил на себя ответственность за своё будущее. Теперь в значительной мере от него самого зависит, быть ему или не быть. Проблема заключается в том, что ограничений хищничеству нет ни в устройстве самого человека, ни в устройстве общества. Можно сказать, что природа недоглядела за человеком, и он вышел за её рамки. Слишком простые механизмы регулирования, доставшиеся человеку от его животных предков не справляются с его усложнившейся деятельностью. Но их усложнение сознанием, появившимся в результате аномального развития высшей нервной системы, является тоже недостаточным. Возник дисбаланс между тем, что человек может сделать и реально делает, и возможностями осознания и регулирования этого в целях своего блага. Этот дисбаланс стал проклятием человека. Как правило, разрушитель не в состоянии отдать себе отчёт в том, что он творит. Невольно приходит на ум обращённый к Западу вопрос из выступления В. Путина на юбилейной ассамблее, посвящённой семидесятилетию создания ООН: «Вы хоть понимаете, что вы натворили?».

Способность человека что то изменить, создать нечто совершенно новое, натворить нечто не поддающееся разумению, просто напакостить оказались больше, чем функциональные возможности управления этими процессами. Человек оказался хорошо вооружённым, и не только орудиями непосредственного убийства, но и идеологией, политдемагогией, финансовыми и различными другими институтами для оказания давления на других. Разумно ли он их использует? Нет! Слишком часто он это использует в корыстных интересах.

Сознание человека очень уязвимо, и понятно, почему. Ведь оно по сути есть колебания, прихотливое мерцание сигналов в нейронах нервной системы. Эти процессы мимолётны и подвержены всяким воздействиям, поэтому сознание человека зыбко, неустойчиво, и ему можно внушить всё, что угодно. Но и в отсутствие чьих то злых намерений голова любого из нас постоянно загружается всяким мусором. Навязчивые мысли, депрессивные состояния буквально терроризируют людей, но они не знают, как от них избавиться. Кто то может решить, что ему надо мстить. И начинает мстить, но не тому, и не за то. Кто то начинает бессмысленно разрушать, а кто то убивать. К сожалению, созидательное поселяется в голове с гораздо большим трудом, чем разрушительное.

Но возможности уменьшения разрушительности как генетическими, так и более доступными социальными мерами весьма ограничены. Как показывает опыт предыдущего столетия, результат последних может быть прямо противоположным намерениям. Независимо от социального строя и экономического уклада сильные разрушители всегда будут пробиваться к деньгам и власти всеми доступными способами. Религии удалось добиться большего. Но религиозный путь ограничения разрушительности доступен только искренне верующим людям с обострённой совестью, а таких немного. На «запрограммированных» от рождения разрушителей не действует ничего. Наиболее радикальный способ их нейтрализации – уничтожение. Это практикуется при разведении ценных пород собак. Особо агрессивные щенки выбраковываются и уничтожаются. В человеческом обществе это невозможно осуществить при рождении, так как нет соответствующих критериев и высшего по отношению к человеку существа, которое может взять на себя ответственность за принятие такого рода решений. По результатам свершённого такое решение принимает суд, существует смертная казнь или заключение. Заключение на ограниченный срок тех, в ком полностью сформировалась программа разрушения, не имеет смысла. Временная изоляция принципиально не решает проблему. Эти и множество других попыток что то изменить и этим уменьшить разрушение окончились неудачей. Разрушительность – это нечто, против чего не найдено приёма. Так как наша сложность вышла за пределы Природы, единственный выход заключается в том, чтобы самим, использовав резервы своего разума, найти возможности ограничения разрушительности. Человеку предстоит найти какие-то ещё не мыслимые и совершенно новые способы, чтобы самому себя отрегулировать.

Существенным для разработки этих способов является то, что наши программы, заданные генетически, весьма пластичны и доступны последующему влиянию воспитания и наших собственных усилий. Поэтому мы можем с полной уверенностью сказать, что конечный результат, безусловно, во многом зависит и от нас самих. Более того, наши усилия являются в конце концов решающими в реализации наших потенциальных возможностей. Надо только знать, к чему стремиться – быть максимально созидательным.

В средневековом китайском трактате говорится, что правитель, в сущности, должен делать две простые вещи: «Поощрять хороших, наказывать плохих». В принципе то же самое должен делать каждый из нас: поощрять созидание и всеми возможными способами препятствовать разрушению. Необходимо воспитывать в себе непримиримость к разрушению. Нам надо, научившись вычленять разрушение из человеческой деятельности, как бы искусно оно ни маскировалось, куда бы не пряталось или, наоборот, нагло вело себя, – и в качестве своего первого шага всегда выбирать противодействие ему всеми доступными способами. Разрушитель – враг рода человеческого, и с ним нельзя вести себя, как с созидателем. По отношения к этим полярно противоположным подвидам должно быть принципиально разное отношение. В противном случае разрушители будут успешно делать свою чёрную работу, а мы так и будем катиться вниз.

Разрушитель разрушителю – рознь, и поэтому в разработке методов борьбы с ними надо исходить из классификации разрушителей, приведенной выше. «Непримиримые» разрушители должны быть элиминированы из общества всеми возможными способами, саморазрушение должно быть сведено к минимуму.

Курс лекций со способами противодействия разрушительности и методами созидательной самокоррекции по своей важности превосходит едва ли не любую университетскую дисциплину. В виде, адаптированном для детей, этот предмет должен преподаваться в школе. Составляющими частями этого курса должны быть основы православия, новая этика, элементы «фэн-шуй».

Есть немало людей, которые совершенно не защищены от вездесущего разрушения. У них недостаёт жизненного опыта, здравого смысла. Их легковерие поражает. Некто Маслов лет тридцати с незаконченным образованием в кулинарном техникуме создал фонд, в который немало людей в ожидании прибылей более двухсот процентов в год, «инвестировали» весьма приличные суммы. Без каких-либо документов об официально оформленных договорах. Как то так получилось, что сама собой сформировалась целевая группа, состоящая из молодых мам-одиночек с двумя-четырьмя детьми на руках. Они, не имея свободных денег, брали кредиты в банках, чтобы вложить их в этот «фонд». В результате этот Маслов собрал более двух миллиардов рублей, живёт в эмиратах и ни в чём себе не отказывает. Автор серьёзной, хорошо сделанной в профессиональном плане передачи по каналу «Россия» (2020 год) утверждает, что сегодня создавать пирамиды в соцсетях проще, чем когда-либо. Видимо, это так и есть. Но почему? Поражает легковерие людей. Внешне глава фонда выглядит полным ничтожеством, чем он обаял женщин, у которых голова должна быть занята совершенно другим, ведь им кормить своих детей не на что?

Мы должны быть постоянно начеку, потому что нас везде норовят обмануть. Нас со всех сторон окружают мошенники и аферисты всех сортов и видов. У них можно купить дипломы о высшем образовании, государственные награды, справки, свидетельства, которые невозможно отличить от настоящих. Диплом провинциального мединститута стоит 30 000 руб. Такой оказался у Кондрашина, врача поликлиники в Челябинске, который двадцать лет тому назад совершил ритуальное убийство своего одноклассника, вырезал его сердце и выпил из него кровь. Впрочем есть версия, что разыграть из себя душевно больного его научил отец-психиатр, у которого он воровал лекарства и продавал их одноклассникам. Таких, попавших в зависимость от него и являвшихся кандидатами на убийство, было в его списке десять. В клинике для душевно больных он провёл десять лет, вышел на свободу и занялся непонятной деятельностью, в которой и наркотики, и большое число самых различных фальшивых документов, обнаруженных при обыске. Это скопище греха и грязи язык не поворачивается назвать человеком, но при встрече вы по виду и поведению не отличите его от других людей. Да и способностями он не обделён, но что то заставляет его использовать эти способности для весьма неординарного разрушения.

Теперь будет новая психиатрическая комиссия, которая будет решать, насколько верен поставленный ранее диагноз «шизофрения». На шизофреника он не похож; судя по поведению, это весьма неглупый человек, вполне осознающий, что он делает. Это один из примеров, показывающих, насколько общество беспомощно в борьбе с разрушением. Эксперты говорят, что обмануть психиатров, имея определённые знания, не составляет большого труда. И сколько же будет стоить ещё десять лет лечения в больнице, дорогие бесплатные лекарства? И это в стране, где 40 млн живут за чертой бедности и лишены возможности нормально питаться! А множество пенсионеров нормально лечиться.

Сложность борьбы с разрушительностью усугубляется тем, что армия разрушителей огромна. Число заключённых в России составляет 3,6 млн, в США 7 млн, а сколько ещё ушло от наказания, так как их преступления не раскрыты. Есть и невинно сидящие, но на каждого приходится несколько разрушителей, которые его посадили. А сколько разрушителей, чьи поступки вообще не наказуемы по закону? Ненаказуемы по самым разным причинам – это и бытовуха, служебная некомпетентность, ложь, клевета, запугивание, мелкое хулиганство, коллекторство, рейдерство, негласно позволенное воровство, нецелевые траты и т. д.

Алкоголик, если и не совершает уголовно-наказуемого преступления, всё равно разрушает, так сказать, в рамках закона. Разрушает себя, своих близких и, безусловно, наносит урон системе, в которую он включён. И это непреднамеренное и не наказуемое по закону разрушение тоже весьма внушительно по своим масштабам. А сколько ещё менее предосудительных видов разрушения, чреватых серьёзными последствиями. Человек оказывается не в состоянии трезво оценивать реальность, следует сомнительным советам, принимает скоропалительные решения, совершает необдуманные поступки, не учится на ошибках, выдумывает абсурдные теории, не желает смотреть правде в глаза. Если всё перечисленные проявления разрушения сложить, цифра получится ужасающей.

А сколько осложнений создают невротики и психопаты. Невротик отравляет жизнь себе и своим близким тем, что нервничает «не по делу». Невротики испытывают отвращение ко всякому усилию, потому что убедились, что делать их они не умеют. Они склонны заниматься всякой чепухой, всячески преувеличивая её значение. Мешают делать дело своим близким, весьма изобретательно ставя им палки в колёса. Чаще объектом такой деятельности становится супруг или ребёнок.

Некоторые невротики весьма искусно научаются скрывать свои разрушительные тенденции под маской любви и заботы. Если это мать, то ребёнку, а нередко и мужу, трудно разгадать истинную пружину, движущую ею. И ещё труднее защититься, потому что любая попытка защиты будет тут же представлена, как чёрная неблагодарность по отношению к той, кто принёс себя в жертву, чтобы вырастить из этого ребёнка человека. У невротика может быть сильно выраженное стремление к власти, которое рождается из тревожности, ненависти и чувства собственной неполноценности.

При отсутствии совести ситуация совершенно безнадёжна, потому что в этом случае нет того, до чего можно «достучаться». А наличие или отсутствие совести психиатрией не диагностируется, так же как другие разрушительные тонкости в поведении пациента. По клиническим наблюдениям Фромма, разрушитель (Фромм пишет об одном из видов разрушителей, которых он называет некрофилами) не осознаёт своей склонности к разрушению («к мёртвому» в терминологии Фромма), так как в их представлении «любовь к мёртвому является логичной и разумной реакцией на то, что они переживают… Важно не только распознать, сколь сильны некрофильские тенденции в человеке, но и до какой степени они им осознаются. До тех пор пока он думает, что находится в стране жизни, а между тем в действительности, пребывает в стране смерти, он потерян для жизни».

Вокруг нас немало больных или потенциальных преступников, как вам угодно будет их называть. Случаев, когда трудно определить, человек болен – и его надо лечить, или он условно нормален – и его надо судить, множество. Невротики и психопаты считаются нормальными. Границы нормы в значительной мере условны и вокруг нас живёт множество нормальных психопатов, различного рода «бытовых» шизофреников, которые совершенно ненормально отравляют жизнь своим близким и ещё многим остальным. В народе их называют «шизанутые». Эта многочисленная рать то ли условно нормальных, то ли ненормальных, составляют значительную часть когорты разрушителей.