Эдуард Анатольевич Бухтояров
Проявления иррегулярности в истории войн и военных конфликтов. Часть 1
Первая Римско-Парфянская война
Военный конфликт Парфии и Рима начался в 54 году до н. э. с вторжения армии Древнего Рима, ведомой тогдашним наместником Рима в Сирии М. Крассом, в пределы Месопотамии, которая в то время являлась составной частью Парфии.
К весне 54 года до н. э. в район сирийского города Антиохия прибыли основные силы, вверенные Марку Крассу для сражения против Парфянского царства. Общая численность римской военной группировки в Сирии составляла около 50 тыс. человек, что соответствовало 9 полноценным легионам. Сразу после вступления в права сирийского наместника Красс приступил к осуществлению подготовительных мероприятий для основного вторжения в Парфию.
В 54 году римляне осуществили первый поход к пограничной полосе Парфянского царства в районе реки Евфрат. Целью данного похода было создание плацдарма на границе Парфии, с тем чтобы с его пределов, используя короткое плечо, начать уже основное вторжение.
Осуществив марш в восточном направлении, римляне успешно овладели городом Зевгма, после чего форсировали Евфрат и продолжили свое движение на восточном его берегу уже непосредственно в границах Парфянского царства. Все приграничные парфянские города сдавались римлянам без сопротивления, а парфянские гарнизоны, уклоняясь от боя, отступали внутрь своего царства, вследствие чего Красс продвинулся далее на восток и занял линию городов Карры – Ихны – Никефорий, а основные силы римлян в том же году по круговой успешно вернулись в начальный пункт – город Антиохию.
В каждом занятом восточном городе Красс разместил свои гарнизоны – по 7 тыс. человек пехоты и по тысяче всадников. Таким образом римским наместником был успешно сформирован плацдарм непосредственно в районе будущего театра военных действий, который должен был обеспечить как минимум начальный успех активной фазе парфянской военной кампании по занятию Месопотамии.
После успеха в осуществлении предварительных мероприятий римлян в начинающемся военном конфликте на сторону Красса перешел армянский царь Артавазд II, который при личном визите в Сирию советовал Крассу воспользоваться территорией Армении для вторжения в пределы Парфии. В таких условиях сформированный римлянами плацдарм принимал бы функцию заградительной линии, которая надежно защищала бы Сирию от вторжения с восточного направления.
И здесь римский наместник в Сирии, еще не начав активной фазы основных боевых действий против Парфии, совершил главную стратегическую ошибку, которая будет стоить жизни как ему самому и его сыну, так и всему римскому войску. Марк Красс отказался от предложения армянского царя осуществить вторжение на территорию Месопотамии с северного направления, чем не замедлил успешно воспользоваться парфянский царь Ород II.
Дело в том, что линия вторжения, первоначально намеченная римским военачальником, имела крайне неблагоприятную внешнюю среду для римской армии. Территория была достаточно безлюдной, имела плоский рельеф местности и представляла собой безлесную и безводную пустыню, в которой наиболее благоприятные климатические условия для передвижения складывались в зимний период, в то время как летом создавался крайне неблагоприятный температурный режим для оперирования в этой местности.
В условиях отсутствия возможности быстрого преодоления расстояния с сопутствующим этому большим временем нахождения во враждебной для себя внешней среде передвижение колонн пехоты является затруднительным, поэтому-то у сверхманевренных конных отрядов имеется явное преимущество перед тяжеловооруженной пехотой в описанных выше условиях. К тому же равнинная местность представляет собой самую благоприятную среду для тактических изысков кавалерии и не дает никаких преимуществ пехотному строю в возможности пользоваться складками рельефа местности как природной фортификацией. В таких природных условиях, зайдя на достаточное удаление от ресурсных баз, неповоротливым пехотинцам приходится вести ресурсно-затратную круговую оборону при отражении кавалерийских атак с достаточно малой скоростью дальнейшего продвижения.
В свою очередь территория Древней Армении, которую царь Артавазд предлагал римлянам, обеспечивала максимальные благоприятные условия для армии Красса на начальном этапе военной кампании против парфян. Армения при заключении договора с римским наместником в Сирии становилась достаточной ресурсной базой для римского войска в походе против Парфии, а далее рельеф местности и климат территории Армении вдобавок к дружественной социальной среде окончательно сформировали бы благоприятные условия, которые бы по максимуму способствовали быстрому и безопасному передвижению римской пехоты. К тому же выставляемые армянским монархом 10 тыс. латных всадников и 3 тыс. пехотинцев в поддержку Крассу могли выполнять эффективные кордонные, разведывательные и другие вспомогательные функции для основных сил вторжения.
Немаловажно, что данное направление действий значительно укорачивало линию вторжения, имеющую агрессивную внешнюю среду, в пределы западной части Парфянского царства.
И вот, казалось бы, выбор наиболее эффективного направления вторжения при текущей оценке обстановки был достаточно очевиден, но Марк Красс не смог сделать выбор в пользу плана вторжения в Парфию с северного направления с использованием территории Армении. Вместо этого римский военачальник остался верен своему первоначальному плану действий, предоставив право царю Артавазду самостоятельно поддержать римлян и начать параллельные активные действия против парфян на северном направлении силами своего тринадцатитысячного войска.
Совершив такую ошибку еще на этапе планирования грядущей фазы активных действий против сил парфян, Марк Красс собственноручно создал для своего противника стратегическое преимущество перед началом активных действий.
В свою очередь парфянский царь Ород II, пользуясь стратегическим промахом Красса и исходя из складывающейся обстановки в рамках Переднеазийского театра военных действий, приступил к активным упреждающим действиям, чтобы навязать противнику свою волю.
Сначала парфянский царь с основными силами упредительно вторгся в пределы Армении, чем сковал все силы армян и заблокировал опасное для своего царства направление, исключив северное приграничье из списка вероятных вариантов действий римской армии.
Далее еще до начала выдвижения римской армии зимой 54/53 годов до н. э., в то время, когда Красс еще только собирал свои войска с зимних квартир, парфяне приступили к активным действиям на западном направлении.
После осуществления разведывательных мероприятий ограниченные силы парфян принялись разрушать сформированный Крассом передовой плацдарм Карры – Ихны – Никефорий, с которого римляне намеревались осуществить вторжение в Парфию своими главными силами. В результате еще до того как римские легионы выступили в поход, парфянам удалось физически уничтожить многие отдаленные римские гарнизоны, тем самым нарушив целостность римского плацдарма, выстроенного с левой стороны Евфрата.
Те уцелевшие римские легионеры, которым удалось спастись и добраться в стан своих главных сил, стали распространять слухи о превосходстве парфянского войска не только в количественном соотношении, но и в отношении уровня военной организации и тактики действий. Распространение слухов о качестве парфянских сил сильно сказывалось на боевом духе римских легионов, которые, еще не имея опыта прямой встречи с новым противником на поле боя, уже стали испытывать морально-психологическую слабость перед войском парфян.
Итак, к весне 53 года до н. э. парфяне уже бросили серьезный вызов тогдашнему римскому наместнику в Сирии и члену первого древнеримского триумвирата Марку Лицинию Крассу, который в свете своего статуса и высокомерия принял вызов и пустился в прямую ответку, не заметив того, как начал играть по правилу парфян и совсем уже не первым номером.
По своему составу римские силы представляли собой классическую римскую армию, являвшуюся продуктом наивысшего развития античной военной школы. Эта армия включала в себя легионы тяжелых пехотинцев, которые составляли основу всей армии, в поддержку им – несколько тысяч легких пехотинцев и столько же кавалерии.
И если со структурой римской армии все более или менее понятно в свете канонов тогдашней военной классики, то организация парфянского войска представляет интерес прежде всего по своему структурному составу.
Структурное построение парфянского войска было крайне иррегулярно и «неприемлемо» прогрессивным с точки зрения канонов устоявшейся античной военной классики, как и те стратегия, тактика, методы и способы ведения вооруженной борьбы – боевых действий, которые и обеспечивались новой концепцией организации военной силы.
Как покажет время, это была самая передовая мысль, которая позволит активно действующим 10 тыс. парфянским всадникам полностью уничтожить сорокатысячную армию противника. На примере данной концепции применения силы уже в тот исторический период мог получить свое развитие процесс формирования новой военной школы, с формированием которой мог бы совершиться очередной исторический переход по спирали развития теории и практики военного искусства.
Но на развитие данного процесса окажет свое губительное влияние банальное и старое как мир противоречие между ярким военным успехом полководца и монаршей властью, устои которой были сильно чувствительны к успеху и народной популярности военного лидера.
Кстати, данная проблематика не потеряла своей актуальности и в наше время. Чего стоит только история политического низложения четырехзвездного американского генерала Дэвида Петреуса в ноябре 2012 года, находившегося на тот момент на пике своей популярности в американском обществе.
После того как генералом Петреусом был спасен мировой престиж Америки как сверхдержавы во время SURGE-операций 2007 года в Иракской кампании, он стал стремительно набирать популярность, а вместе с тем и политический вес среди политикума Соединенных Штатов. Американская пресса в то время представляла его как главного кандидата на пост следующего президента США от партии республиканцев. А это сильно не устраивало тогдашнюю американскую элиту от партии демократов, находившуюся у власти во главе с 44-м президентом США Бараком Обамой, заступившим на пост в январе 2009 года.
Американские демократы решили расчистить политическую дорожку для второго срока первого чернокожего президента США и для последующего преемника лидера американских демократов – амбициозной Хиллари Клинтон, которая приняла решение стать следующим президентом Соединенных Штатов Америки от партии демократов. К тому же эта политическая сила, ведомая администрацией президента Обамы, уже начала свою игру на Ближнем Востоке, значительно отличавшуюся от дел республиканцев в этой части света.
Администрация 44-го президента США просто перечеркнула все успехи американских войск в Ираке, достигнутые во время SURGE-операций, и приступила к несвоевременному выводу подразделений американской армии из Ирака, тем самым обесценив людские и материальные жертвы, которые понесла американская сторона, их союзники и иракский народ. Финальные действия вывода американских сил из Ирака закончились в декабре 2011 года, что и обозначило официальное завершение Иракской кампании для войск США и запустило новый импульс детищу американских демократов – Арабской весне.
В эту схему совсем не вписывался генерал Петреус в качестве народного героя и главного проводника новой американской стратегии действий по умиротворению пылающего Ирака, с помощью которой (стратегии) была полностью исправлена военная обстановка в, казалось бы, уже полностью проигранной американцами Иракской кампании, начатой в марте 2003 года.
Но вернемся к событиям середины I века до н. э., разворачивающихся в этом же регионе.
В противовес римским силам парфяне выставили высокомобильную кавалерию, которая по своей структуре была разделена на две основные части. 80 % парфянской конницы составляли легкие всадники. Основным оружием в бою легкой парфянской кавалерии был лук, с помощью которого кавалерийская масса засыпала своего противника тучами стрел, осуществляя поражение живой силы противника с дистанции 150-200 метров в рамках некой площади на местности. Таким образом парфянская конница могла с безопасного расстояния и внезапно наносить удары на требуемом участке поля боя, после чего быстро и без потерь ретироваться, чтобы пополнить боевой запас в мобильном пункте снабжения и быть готовыми опять нанести свой смертоносный удар по противнику.
Вторую, значительно меньшую часть парфянского войска – около 20 % – составляли представители тяжеловооруженной кавалерии – катафрактарии, всадники и кони которой (тяжелой кавалерии) были закованы в броню защитных панцирей – кольчуги. Боевой порядок катафрактариев представлял собой сомкнутый строй всадников-копейщиков, задачей которых была блокировка продвижения войск неприятеля, его кордонирование и нанесение мощного сконцентрированного удара в линию боевого порядка противника, чтобы пробить в ней брешь в свете развития достигнутого тактического успеха на поле боя.
Следует также выделить в войске парфян ту часть, которая не принимала участия в активных боевых действиях, но занималась боевым обеспечением непосредственно в операционном районе, оперативно пополняя запас стрел парфянским конным лучникам с использованием вьючных верблюдов. Такая оперативность боевого обеспечения средствами дистанционного поражения противника давала возможность парфянам непрерывно поражать живую силу противника, что обеспечивало высокую степень маневренности и позволяло прочно удерживать оперативную инициативу во время боя.
Между тем Марк Красс вводил свою армию в кампанию 53 года, имея отрицательный баланс в соотношении благоприятных и неблагоприятных условий, формирующих и характеризующих общую обстановку внутри театра военных действий для сторон конфликта, ключевые отрицательные моменты которой для римлян заключались в следующем:
– союзные войска армян были блокированы в пределах своего царства;
– передовые римские гарнизоны были уничтожены, что привело к утрате римлянами своего передового плацдарма на левом берегу реки Евфрат;
– римлянам предстояло действовать во враждебной для себя окружающей среде и на достаточном удалении от своих ресурсных баз;
– успешные непрямые действия парфян отрицательно повлияли на морально-психологическое состояние рядовых римских бойцов;
– римский военачальник в свете складывающейся неблагоприятной для себя и своей армии обстановки не стал менять плана действий при вторжении в Месопотамию.
Итак, весной 53 года до н. э. Марк Красс, поставив на марш 7 своих легионов при 4 тыс. всадников и 4 тыс. легких пехотинцев в восточном направлении, повторяя путь годичной давности, начал активную фазу прямого вторжения в пределы Парфянского царства. В мае римская армия общей численность в 40 тыс. человек успешно форсировала реку Евфрат в районе города Зевгма.
После вторжения армии на левый берег реки Евфрат римский военачальник выслал отряды разведки вглубь территории противника, в то время как основные силы римлян выдвинулись в юго-восточном направлении вдоль русла реки Евфрат, которая защищала войско римлян от флангового охвата и использовалась им как главный логистический объект. Движение под прикрытием реки было, скорее, выжидательным, чем наступательным, так как Красс ждал результатов разведки, чтобы на основе добытых данных о противнике принять решение о дальнейшем направлении поступательного движения внутрь территории противника.
Очень скоро римский военачальник получил сведения от нескольких разведывательных отрядов о том, что географическое пространство между рекой Евфрат и его левым притоком Белих (Баллис) безлюдно, но обнаружены признаки того, что противник уводил свои войска далее вглубь Месопотамии. Добытая информация очень воодушевила римлян, которые опрометчиво стали полагать, что противник слишком слаб и боится прямой встречи с римскими легионами. По всей видимости, на подобный настрой римлян повлиял ход событий прошлого похода, во время которого парфяне без боя отступали и оставляли города римлянам.
На принятие окончательного решения римского военачальника о начале преследования якобы отступающего противника повлиял визит в ставку Красса правителя Эдессы по имени Абгар II. Именно этот местный авторитет и сыграл злую роль в судьбе всего римского войска в данной военной кампании.
Следует отметить, что Абгар II еще в 64 году до н. э. помог своими силами ближайшему соратнику Гнея Помпея, римскому легату Луцию Афранию в захвате территории Северной Месопотамии. Именно в той кампании Абгар и заслужил доверие у римлян, чем и воспользовался через десять лет, только весь доверительный потенциал был растрачен правителем Эдессы совсем не в пользу римского войска, ведомого триумвиром Крассом.
Намеренно или нет, но в 53 году Абгар II своими речами внушил римлянам, что им с высоты своего военного превосходства следует незамедлительно нагнать своего противника, силы которого слишком малы, и разбить его в сражении, пока парфянский царь Ород II не прибыл в Месопотамию со своими главными силами.
В конце концов Красс принял, как окажется, губительное для себя и своей армии решение о начале преследования противника и направил свою армию через пустынный участок местности к руслу реки Белих между городами Карры и Ихны.
В этом случае налицо проявилось небрежное отношение Марка Красса к организации всесторонней разведки, что не позволило римскому полководцу правильнее и точнее оценить обстановку и силы противника как внутри своей операционной зоны, так и на ее периферии, и их взаимное влияние друг на друга.
Оторвавшись от водной артерии, уходя вглубь пустыни по следам противника, римская армия быстро стала истощаться под жарким солнцем. Агрессивная внешняя среда уже начала свое губительное воздействие на войско Красса, основу которого составляла медленная и тяжелая пехота, а визуального контакта с силами противника так и не было, что сильно стало угнетать рядовых легионеров и их командиров.
В этот момент в стан римского войска подоспели послы армянского царя, через которых Артавазд оповещал Красса о вторжении главных парфянских сил, поэтому он не может выслать подмогу римлянам. С этим известием Артавазд советовал римскому военачальнику либо повернуть в сторону Армении и начать совместные действия против главных сил парфян, либо идти далее по намеченному маршруту с учетом рельефа местности, избегая удобных мест для действий конницы.
Но и в этом случае Красс высокомерно пренебрег информацией и советами монарха Армении, не желая также слушать и возражения Кассия, продолжая полагаться в процессе принятия решения лишь на свое «авторитетное» мнение и на мощь своего войска.
Против главных римских сил парфянский царь Ород II направил всего лишь десятитысячный отряд под руководством молодого командира по имени Сурена. Элиту данного войска, задачей которому ставилось противодействие сорокатысячной армии вторжения, составляла личная дружина Сурена, представлявшая собой тысячу конных латников-копейщиков и чуть большее количество легковооруженных пехотинцев.
В общей структуре войско Сурена подразделялось на тяжеловооруженных латных всадников – катафрактариев, вооруженных копьями и мечами, и легковооруженных всадников, основным оружием которых был лук и стрелы. Для всестороннего обеспечения действий кавалерии на поле боя в распоряжении парфянского полководца имелась специально выделенная часть войска, что представляла собой мобильные отряды обеспечения, способные в любой момент оперативно снабдить своих конных лучников средствами поражения.
Для того чтобы такими малыми силами успешно противостоять превосходящим силам противника, командующим десятитысячным войском должен быть военачальник с выдающимися военными способностями. Такой полководец должен был обладать такими знаниями и опытом в военной сфере, которые позволили бы ему разработать передовые для того времени стратегию и тактику действий своего войска и на их основе воплотить на практике мероприятия, которые способны были бы деклассировать римскую военную организацию, царившую в то время на полях сражений Древнего Мира.
Такой человек нашелся среди парфянских военачальников, которому царь Ород II доверил решить такую сложную военную задачу на таком важном для Парфии направлении, и это был Сурена Михран.
Вот как Плутарх характеризовал Сурена в своих работах:
«По богатству, знатности рода и славе занимал он второе после царя место, мужеством же и талантом превосходил всех своих современников среди парфян…
В ту пору ему не было еще и тридцати лет, а он заслужил уже величайшую славу своей рассудительностью и умом».
Парфянский царь Ород II был слишком обязан своему спахбеду (полководец), и этот факт еще сыграет свою злую роль как в судьбе Сурена, так и в судьбе самой Парфии.
В 54 году до н. э. Сурена Михран оказал Ороду II бесценную услугу в его борьбе за престолонаследие в Парфии. После того как брат Орода II, свергнутый ранее царь Парфии Митридат III, захватил города Селевкию и Вавилон, парфянский спахбед возглавил войско Орода II в битве за Селевкию и штурмом овладел городом.
После успешного штурма Селевкии Сурена решил изменить тактику и стратегию своих действий, проявив гибкость и непредсказуемость в своих действиях, и совершенно в другом стиле овладел следующим городом, бывшем до этого под контролем Митридата III. Древний город Вавилон был взят не прямым штурмом, а принужден к сдаче благодаря его успешно осуществленной блокаде.
После сдачи Вавилона парфянский царь Ород II на правах победителя казнил другого парфянского царя и своего брата Митридата III. Таким образом именно командующий парфянской армией Сурена Михран своими победами в 54 году до н. э. заново возвел на трон Парфянского царства Орода II.
Именно такой парфянский военачальник возглавил операцию по пресечению вторжения сорокатысячной армии противника, которая имела на то время превосходную военную организацию, сформированную по канонам античной военной школы.
Не располагая достаточными силами и средствами для успешного прямого противостояния с римскими легионами в открытом бою, Сурена отказался от открытого боевого столкновения с римлянами на начальном этапе их вторжения, желая сначала при помощи непрямых действий сформировать для войска противника неблагоприятную оперативно-тактическую обстановку, максимально изнурить его и только после этого приступить к активным прямым действиям на выгодных для себя условиях.
Для этого парфянский полководец прибегнул к тактике формирования мнимой воронки, в которую постепенно втягивалась армия противника. По мере затягивания римлян внутрь оперативной воронки внешняя среда для них становилась все более агрессивной (летом температура в Междуречье достигала 38 градусов по Цельсию), при этом свобода действий римских легионов становилась все более ограниченной, что значительно сужало рамки вариаций тактики применения силы, а значит, сводило к нулю шансы на победу.
Исходя из решения своего полководца, парфянская конница без боя отступала все далее на восток, увлекая за собой сорокатысячное римское войско все далее вглубь пустыни северной Месопотамии. Действуя передовыми отрядами и не тратя сил и средств своего войска, Сурену удалось завлечь противника в пространство между двумя левыми притоками Евфрата под названиями Белих и Хабур, где парфянским полководцем было принято решение приступить к активным действиям против армии Красса.
Итак, после того как в мае (по Плутарху – 8 июня) 53 года до н. э. изнуренное длительным переходом римское войско вышло на левый берег реки Белих, оно было атаковано силами Сурена в 25-30 километрах южнее города Карры.
Боевая активность парфян началась еще до того, как римляне форсировали водную преграду, с уничтожения отряда римских разведчиков, который был сначала окружен, а затем подвергся полному уничтожению. Те немногие, которым удалось спастись бегством, принесли эту весть своему военачальнику, после чего Марк Красс отдал приказ на построение своих сил в боевой порядок. Свои фланги Красс отдал под командование квестору Гаю Кассию и своему сыну Публию Лицинию Крассу, сам же командующий римской армией расположился в центре боевого порядка.
Римское войско, построенное в глубокое каре с двойным фронтом, каждый из боков которого формировали 12 когорт при отряде конницы, не нарушая боевого строя форсировало реку Белих и продолжило движение далее на восток, пока не встретило передовые отряды парфянской конницы.
Как только римляне перешли линию реки Белих, достаточно углубившись внутрь враждебной для себя территории, Сурена решил перейти к активным действиям, но начаты они были с некинетической активности, направленной на дезориентацию противника и на подавление его моральной стойкости перед сражением.