Эдуард Анатольевич Бухтояров
Проявления иррегулярности в истории войн и военных конфликтов. Часть 1
Очень скоро приступами были взяты города Нола, Нуцерия, Метапонт, Консенция, которые оставались оплотами римской знати в южных провинциях – Кампании, Лукании и Бруттии. Повсюду в указанных южно-римских провинциях уничтожались все атрибуты римской власти вместе с социальными объектами и частными жилищами.
В результате начатого массового террора силами восставших были уничтожены храмы, дворцы, бани и водопроводы, из тюрем массово выпускались заключенные, а сами тюрьмы разрушались. Разграблению и разрушению подлежали поместья знатных римлян, и все это сопровождалось массовыми расправами и насилием над населением юга Италии, которое не относилось с сочувствием к восстанию под руководством Спартака. В общем, запылал весь регион, который являлся ресурсной базой для сил восставших.
Все эти события, начавшиеся в фазе динамического равновесия, произошли в короткий период октября – ноября 73 года до н. э.
Можно себе представить ту интенсивность и ожесточенность событий в свете иррегулярности, что привели к катастрофическому ухудшению положения гражданского сектора на юге Италии, которые также быстро оказали влияние на умы населения юга Италии, в поведении которого стали проявляться самые темные стороны сущности человека.
Ужас и несчастья этого периода надолго сохранялись в памяти многих римских поколений и не только их.
В результате подрывной активности Рима в восставшем регионе была успешно порождена следующая схема противостояния: скрытый террор – открытый контртеррор. И если Вариний ответил на военные победы Спартака чистым асимметричным ответом, то вождь восставших, приняв вызов, прибегнул к симметричному ответу, чем сразу поставил себя в заведомо невыгодное положение.
Забыв о природе восстания и пренебрегая правилами избирательного и соразмерного применения силы в рамках «поля боя», имеющего сильные ограничения по использованию силы, в связи с широким вовлечением в конфликт гражданского населения как основы ресурсной базы восстания, Спартак своими массовыми актами устрашения и карательными действиями сильно нарушил фундаментальную основу своего же движения, в которой (основе) уровень лояльности к действиям восставших стал изменяться в пользу Рима.
Прямой контртеррор восставших породил вседозволенность как со стороны активных участников восстания, так и со стороны городского плебса и бедного крестьянства юга Италии по отношению к римским рабовладельцам и представителям римской государственной машины. В результате в регионе начался неподконтрольный силам восставших процесс стихийного гражданского противостояния между представителями римских классов. Это в свою очередь сильно подрывало и истощало ресурсную базу для самих восставших, ведь несостоятельность власти восставших, неспособной обеспечить порядок и режим безопасности для производителей материальных благ, подрывала авторитет Спартака и его движения в целом в регионе.
Ухудшающаяся социальная обстановка и низкий уровень безопасности для гражданского сектора на подконтрольной восставшим территории подорвали лояльность местного италийского населения к восставшим спартаковцам. А италики, между прочим, были социальной опорой для римского демократического движения – популяров, интересы которых в то время представляли серторианцы, стремившиеся вернуться к власти в Риме.
Это в свою очередь вынудило Спартака к очередным ответным действиям, но уже в стане своих сил. Чтобы пресечь деятельность так называемых «диких повстанцев», которые своими преступными действиями (грабежами, убийствами, корыстными злоупотреблениями властью) разлагали армию восставших и противопоставляли себя италикам, вождь восставших приступил к укреплению дисциплины в своем войске и избавлению от дискредитирующих восстание элементов.
Для этого Спартак использовал весь возможный арсенал инструментариев влияния на своих сторонников, пользуясь методами убеждения и принуждения.
На первичном этапе лидер восставших прибегал к беседам и уговорам, а если метод убеждения не давал требуемого результата, Спартак переходил к методу принуждения, подвергая нарушителей дисциплинарным наказаниям, изгнанию из рядов армии восставших и далее вплоть до смертной казни.
Поворотным моментом к началу таких действий стало изнасилование красивой женщины-патрицианки из Рима одним из отрядов войска восставших во главе со своим командиром. Произошло это ровно тогда, когда на военном совете восставших было принято решение приступить к контртеррористической деятельности, и карательные отряды повстанцев были отправлены во все концы юга Италии для избиения римской аристократии и ее сторонников. Собственно говоря, после гнусного преступления одного из таких карательных отрядов жертва насилия покончила жизнь самоубийством, а известие о подобном преступлении дошло до самого Спартака.
Лидер восставших быстро понял всю тяжесть последствий данного преступления, в первую очередь для своих сил. Спартак осознавал, что если не пресечь подобного рода действия своих отрядов, то его войско очень быстро потеряет управляемость через падение дисциплины и выродится в раздробленные банды – шайки грабителей и убийц без единой идеологии и конечной цели восстания.
Безотлагательно был организован сбор солдат и командиров восставших и дана жесткая оценка преступным действиям одного из отрядов, а также вождь восставших пояснил нормы поведения восставших, так сказать, кодекс поведения повстанца, определяющего, как можно и как нельзя себя вести. После проведения воспитательной и разъяснительной работы войсковым судом военные преступники были приговорены к смерти – по тогдашним обычаям осужденные были забиты камнями.
Как видно, в период осени-зимы 73 года Спартак стал играть вторым номером в противостоянии с Варинием и постоянно прибегать только к ответным действиям, полностью потеряв нить инициативы и эффективности в осуществление своих мероприятий в условиях, казалось бы, природной среды обитания с присущими ей тактикой действий, методами и способами вооруженной борьбы в рамках системы иррегулярности.
Вариний после военного поражения в первой фазе противостояния по схеме восстание – контрвосстание очень четко и своевременно определил дополнительную плоскость своей активности (помимо военной плоскости), приоритетность и характер действий, точки приложения силы в борьбе против повстанцев.
В условиях возрастающей популярности восставших значительно расширилась ресурсная база восстания, вследствие чего Спартак очень быстро пополнял свои ряды сторонниками в борьбе против власти римских рабовладельцев. Поэтому римский полководец своевременно прибегнул к нестандартному ходу и отплатил Спартаку его же монетой. Внося смуту и разложение в ряды самих восставших и разжигая внутренний конфликт в зоне ответственности восставших, Вариний подрывал жизненно необходимые основы восстания – мотивацию и внутреннюю дисциплину в войске наряду с понижением уровня поддержки и лояльности местного населения к восставшим.
В конце 73 года до н. э. Вариний спровоцировал Спартака при помощи скрытого террора на ответные симметричные действия, выразившиеся через прямой террор – контртеррор, но уже по отношению к гражданскому сектору юга Италии, а не к силам Вариния.
Таким образом римский полководец своим асимметричным ответом ударил сразу по двум социальным слоям, которые должны были стать политической, экономической и человеческой ресурсной основой восстания и не только его.
На внутреннем радиусе оболочки восстания отклик Спартака на провокационно-диверсионные действия П. Вариния вылился в ответный террор против римской знати юга Италии, что в конечном итоге привело к общему хаосу в восставшем регионе. Значительно ухудшившаяся обстановка в южных римских провинциях по объективным причинам оказывала отрицательное влияние на все социальные слои данных провинций, что значительно снижало степень лояльности и поддержки местного населения – италиков по отношению к силе, под контролем которой находился регион, то есть восставшим, поэтому Спартаку требовалось потратить дополнительные силы и время, чтобы навести порядок на подконтрольных ему территориях, упрочить свою власть и увеличить степень свободы и безопасности как для своих сил в регионе, так и для своих сторонников.
Спартаку намного проще было бы это исполнить, если бы он был самостоятельной фигурой. Но если принять во внимание взаимосвязь движения восставших с событиями в Испании и Малой Азии, то Спартак уже не обладал каким-либо запасом времени для упрочения своего авторитета на подконтрольной ему территории, из которой необходимо было сформировать некую точку опоры для всего повстанческого движения против Рима и с которой восстание в целом продолжило бы поступательное движение в своем развитии.
После провала операции по возвращению сил серторианцев с южного направления Спартаку срочно надо было выйти на силы серторианцев, скованные действиями сулланских полководцев Помпея и Метелла на Иберийском театре военных действий.
В таких условиях вождю восставших предстояло поделить свои силы и одну часть оставить на юге Италии, с тем чтобы навести порядок и упрочить власть восставших, а с другой частью двинуться на север, чтобы там объединиться с партией серторианцев и уже с ними, имея полный формат восстания (политическую и военную составляющие) вернуться в пределы Италии, чтобы вступить в прямую борьбу за власть в Риме против сулланского сената.
Но подобный ход развития событий, по-видимому, был своевременно раскрыт сторонниками сулланского сената, а эффективные контрдействия, которые еще в начальной стадии нарушили все планы восставших и самого Сертория, на практике были воплощены П. Варинием непосредственно в пределах Италийского театра военных действий.
Таким образом успешная непрямая деятельность П. Вариния на юге Италии привела к положительному эффекту для его стороны на внешнем радиусе. Вызванный им ответный открытый террор спартаковцев в южных римских провинциях в конце 73 года до н. э. привел сначала в смятение сторонников Сертория, а затем и к полному расколу оппозиционной римской партии под его предводительством в Испании, после чего Серторий быстро утратил свой авторитет, а затем был убит в результате заговора своих сторонников в течение первого полугодия 72 года до н. э. А далее представители партии римских демократов – популяры попросту отказались от борьбы за власть в противостоянии с сулланцами и перешли в полное подчинение сулланскому сенату в Риме.
Так своими непрямыми действиями конца 73 – начала 72 годов Вариний лишил Спартака того, без чего ни одно восстание не сможет получить свое дальнейшее развитие с успешными переходами на следующие количественно-качественные уровни и достижением промежуточных и конечного результатов восстания.
В таких условиях, если руководство восстания не примет безотлагательных мер в политическом и идеологическом смысле, восстание в целом всего лишь будет какой-то непродолжительный период времени рефлексировать и жить по инерции с затухающим импульсом, благодаря только тому военному потенциалу, который был получен на пике поднятой волны социального протеста в рамках начального периода восстания.
Кстати, тот факт, что сначала был начат скрытый террор против италиков, в ответ на который повстанцы приступили к открытому террору против представителей римской знати и администрации на юге Италии, говорит о том, что после победы сил Спартака в кампании 73 года и до начала развязанного террора в восставшем регионе продолжали мирно сосуществовать все слои населения Италии, что свидетельствует о том, что Спартак действовал в общей схеме противостояния сил Сертория и сил сулланского сената на стороне опального римского сената в изгнании, который намеревался вернуться в Рим, но не ценой разрушения республики и ее столицы. А значит военный представитель сулланского сената П. Вариний, находящийся непосредственно в районе противостояния, все правильно рассчитал и по максимуму использовал преимущества иррегулярного воевания, чтобы малыми затратами достичь максимально возможного результата, который окажет свое влияние в пользу сулланского Рима не только в непосредственном операционном районе, но и даже на другом театре военных действий.
Если рассматривать фазу противоборства по схеме восстание – противовосстание, то совершенно четко вырисовывается успешная контрповстанческая стратегия действий Рима, после того как его войска проиграли первую фазу активного противостояния с восставшими рабами.
Весь набор мероприятий противоповстанческой стратегии в фазе малоинтенсивного противостояния на Апеннинском полуострове делился на два основных направления, осуществляемых на разных уровнях.
Общая схема контрповстанческой стратегии римлян в промежуточной фазе противостояния, которую можно определить как фазу динамического равновесия, проводилась по двум разноуровневым направлениям (на внешнем и внутреннем радиусах), целевые объекты для которой (стратегии) лежат в военной и социально-политической плоскостях.
Первое направление действий (стратегический уровень):
а) изоляция театра военных действий от влияния внешних факторов:
– вывод из игры внешних союзников внутреннего противника посредством нанесения военного поражения внешней враждебной силе, ее блокирование на местности, вынуждение отказаться от намерений активного влияния на процессы и стороны конфликта;
– формирование собственной союзной коалиции в регионе;
– создание благоприятной внешней среды для налаживания/восстановления нарушенных военно-торговых связей;
б) военно-промышленные мобилизационные мероприятия у себя в стране:
– формирование новой/дополнительной конвенциональной военной силы;
– заказ партий оружия и снаряжения ремесленникам и поставка его в войска;
в) стабилизация, фиксация и удерживание под контролем социальной обстановки гражданского сектора в собственной стране:
– формирование и укрепление собственной политической силы, проведение информационно-пропагандистских мероприятий в своей среде обитания;
– выполнение продовольственной программы.
Второе направление действий (оперативно-тактический уровень):
а) информационно-пропагандистская подрывная работа в стане противника и в гражданском сегменте на подконтрольных ему (противнику) территориях;
б) провокационные диверсионно-разведывательные мероприятия, объектами воздействия которых являются силы противника и гражданский сектор в зоне его ответственности;
в) организация покушений на первых лиц восстания.
В свою очередь силы Спартака в условиях обоюдного противостояния в рамках системы координат малой формы вооруженного борьбы и на фоне своих мобилизационных мероприятий вынуждены были рефлексировать на предложенную им римлянами асимметричную активность, играя уже вторым номером в фазе динамического равновесия и отвечая Риму симметричными действиями, перейдя к прямому террору по отношению к гражданскому сектору.
В первые месяцы 72 года спартаковцам кое-как удалось стабилизировать общее положение на юге Италии, но в регионе все еще оставались существовать анклавы римской власти.
Следует особо отметить, что в 82 году до н. э. Сулла расселил по территории Италии около 120 тыс. своих ветеранов, и расселение это происходило на землях, принадлежавших италийским племенам, которые принимали непосредственное участие в Союзнической войне на стороне марианской партии. Именно эти внутренние римские колонии и становились основными проводниками Римского Мира на территории Италии и были оплотом власти Рима на местах.
В начале 72 года на юге Италии продолжали сохраняться островки римской власти – сулланские военные колонии, через которые продолжало собираться зерно и другие товары, после чего они доставлялись на подконтрольные римской власти территории и в сам Рим. И первое место в этом играл город Сипонт, в котором в то время аккумулировались все товары, собранные с провинции Апулия, затем эти товары, и в первую очередь хлеб, распространялись на территории, подконтрольные Риму. Через такие города осуществлялась прямая стабилизация социальной обстановки на подконтрольных Риму территориях, стабильность в которых зависела от бесперебойных поставок продовольствия.
Естественно, что такие города, как Сипонт, становились основными оплотами сопротивления восставшим, откуда может развиться довольно обширное внутреннее движение контрвосстания, и что самое опасное – в это движение будут входить представители местного населения. А это уже прямая угроза основной ресурсной базе восстания в целом, разрушение целостности которой повлечет за собой и разложение сил Спартака.
Между тем к весне 72 года до н. э. Спартак уже располагал семидесятитысячной армией, состоявшей из 14 легионов и кавалерии численностью в 4200 всадников.
В логике событий и сложившейся обстановке по общему театру военных действий Испания – Италия – Малая Азия (а – провал понтийско-серторианской коалиции на Малоазийском театре и последующий за этим отказ от высадки серторианских сил на юге Италии; б – сильно пошатнувшееся положение Сертория в Испании; в – дестабилизация социальной обстановки в районах ответственности восставших на юге Италии) Спартак принял решение разделить свои силы и действовать по двум направлениям. Таким образом фаза динамического равновесия сменялась Третьей фазой восстания, в которой стороны переходили к активным прямым действиям.
Для выполнения рейдовой операции Спартак выделил себе сорокатысячную армию, с ней он намеревался через восточное побережье Италии выйти на север в пределы Галлии Циспаданской, которая, по всей видимости, должна была стать промежуточным опорным рубежом для дальнейших действий сил Спартака. С данного рубежа у восставших открывались два логичных направления действий: то ли проникнуть в Галлию Транспаданскую и далее в Германию, с тем чтобы вовлечь местные племена в борьбу против Рима, то ли незамедлительно последовать на выручку Серторию в район Иберийского театра военных действий.
Второй курс действий выглядел более логичным ввиду уже сложившейся сложной обстановки для серторианцев, к тому же Спартак уже испытывал достаточные трудности с дисциплиной в его войске в 73 году, поэтому вовлечение на Итальянский театр военных действий многочисленных варварских сил европейского континента с большой степенью свободы, а значит, мало контролируемых, в первую очередь угрожало самому движению восставших через разорение варварами местного населения – социального сектора Италии.
Но забегая немного вперед, можно констатировать, что до этого Спартак не дойдет, максимум, чего достигнет вождь восставших, так это пределов Галлии Циспаданской, после чего восставшие откажутся от дальнейших намерений и повернут обратно. Кстати, отказ от дальнейших действий в новом районе военного столкновения в ситуации выхода из игры серторианцев свидетельствует в пользу предположения, что Спартак шел на север для соединения своих сил именно с серторианцами, а не для разжигания новых антиримских мятежей в Цизальпийской Галлии и Германии.
На юге Италии Спартак оставлял тридцатитысячный контингент, в задачи которого входило:
а) проведение мобилизационных мероприятий (изготовление оружия и доспехов, прием и распределение пополнения, формирование новых легионов);
б) взятие под контроль хлебной провинции Апулия и вывод ее из-под контроля Рима;
в) удержание и контроль уже занятых территорий.
С первыми двумя пунктами все более или менее понятно, а вот третий пункт был достаточно сложным для восприятия и понимания восставшими, а также затратным в исполнении. Вот почему Спартак для выполнения данной задачи выделил Криксу, который к тому же являлся представителем одного из италийских племен, практически половину своих сил.
Как мы уже знаем, развязанный скрытый и прямой террор против местного населения провинций юга Италии в конце 73 года сильно подорвал авторитет власти Спартака в регионе. А ведь для удержания своей власти на подконтрольных территориях Спартаку требовалось создавать новую администрацию и, естественно, без участия представителей италийских племен эту задачу невозможно было решить.
Для чистого удержания территории требовалась большая часть сил восставших, поэтому Спартак должен был вовлечь в свое движение максимум италиков, чтобы на основе их лояльности создать новые органы власти, через которые и будет осуществляться управление освобожденными от римской власти территориями. С массовым вовлечением в свое движение италиков Спартак смог бы высвободить силы от выполнения несвойственных им задач и привлечь их в непосредственные кинетические мероприятия против сил Рима на следующих этапах восстания.
В конце мая 72 года до н. э. объединенные силы восставших вошли в пределы римской провинции Апулия и стали на марше по дороге вдоль восточного побережья Италии по направлению к северной окраине провинции Циспаданская Галлия.
В этот момент в этом месте силы восставших разделились согласно ранее намеченному плану, после чего Спартак повел большую часть сил восставших вдоль побережья на север, а Крикс со своим войском оставался в южно-италийском операционном районе для выполнения поставленных задач в зоне своей ответственности.
В свою очередь Рим с началом движения сил восставших весной 72 года сменил приоритеты и перешел к активным прямым действиям.
Сначала римский сенат объявил чрезвычайное положение, после чего начался процесс выбора полководцев, которым будет поручено возглавить римские силы для борьбы против Спартака. В результате выбор римского сената пал на консулов Л. Геллия и Г. Лентула, которым вверялись наземные силы Рима, и на проконсула П. Сервилия, получившего задание возглавить римский флот для борьбы с морскими пиратами.
Получив назначения, римские полководцы сразу принялись энергично формировать свои силы с тем, чтобы незамедлительно вывести их на оперативный простор.
Проконсул П. Сервилий принял римский флот в приморском городе Остия и, не теряя времени, вывел его в район острова Сицилия, заблаговременно захватывая прибрежные воды потенциально нестабильного и важного для восставших региона под свой контроль.
Консулы Л. Геллий и Г. Лентул приступили к формированию своих армий и дополнительных сил, которые должны будут присоединиться к операции против Спартака, действуя с других направлений в корреляции с двумя армиями римских консулов.
Для этого были разосланы письма проконсулу Г. Крассию, который был римским наместником в Цизальпийской Галлии, и римскому пропретору М. Фонтею, находившемуся в Трансальпийской Галлии. В этих письмах римские консулы потребовали от галлийских наместников объявить в своих провинциях военное положение и сформировать силы для начала совместных действий против шедшего на север Спартака.
Параллельно Геллий и Лентул, посчитав недостаточными силы, набранные до этого, собрали в самом Риме дополнительные два легиона и получили конницу, прибывшую из Свободной Галлии, принадлежавшей одному из самых значительных галльских племен под названием эдуи.
Очень быстро сформировав свои силы, римские консулы безотлагательно выдвинули армии наперерез силам Спартака, что шли вдоль восточного побережья Италии на север. Выйдя в восточно-италийскую полосу, римские консулы разделились и пошли по своим направлениям. Армия Гелия повернула на юг, в зону ответственности Крикса, а Лентул продолжил вести свои силы, пытаясь заблокировать продвижение Спартака на север.
Следует отметить, что одним из римских консулов был тот самый хозяин школы гладиаторов в городе Капуя, где в 76 году до н. э. начал формироваться заговор гладиаторов под руководством Спартака и откуда в 74 году группа спартаковцев совершила побег и приступила к подготовке большого восстания на юге Италии. Теперь уже римскому консулу Г. Лентулу предстояло сразиться с предметом гордости школы гладиаторов – мятежным Спартаком. И в этом была интрига того времени: противостояние бывшего хозяина и его лучшего гладиатора.
Итак, в кампании 72 года определились соперники, которым предстояло первыми сразиться друг с другом в этом году.
Соотношение сил было следующим.
На момент начала своего рейда Спартак располагал 40 тыс. пехоты при кавалерии силами в 2 400 всадников, и по мере продвижения восставших на север их силы росли в геометрической прогрессии.
В распоряжении прямого соперника Спартака была армия, включавшая 60 тыс. пехоты и 4 тыс. всадников. Таким образом Г. Лентул имел достаточно сил, чтобы преградить путь восставшим и как минимум остановить их продвижение на север.
Соотношение сил второй пары противоборствующих сторон и динамика начинавшихся событий были следующими.
Оставшийся в Апулии Крикс, имея под своей рукой 30 тыс. пехоты и кавалерию в 1800 всадников, подошел к городу Сипонт, в котором колония сулланских ветеранов насчитывала около 10 тыс. человек, и осадил его. Еще до подхода сил римского консула Л. Геллия Крикс оставил для осады города десятитысячную группировку своих сил, а с оставшимися силами стал лагерем у горы Гарган, расположенной к северу от Сипонта.
В это время римский полководец приготовил для Крикса оперативно-тактический сюрприз, который стал полной неожиданностью для восставших, высветив проблему организации их разведки, которая всегда была их приоритетом в условиях благоприятно складывающейся социальной обстановки в операционном районе.
Выдвинув вперед десятитысячную армию преторианцев, возглавляемую Кв. Аррием, в виде некой приманки, сам Л. Геллий с тридцатитысячным войском совершал обманный маневр, скрытно выдвигаясь к будущему полю боя.
Крикс, по всей видимости, не имея данных разведки, иначе он действовал бы по-другому, оценив силы римлян не более чем в 10 тыс. человек, приказал вывести свое войско из полевого лагеря, с тем чтобы дать встречный бой противнику с позиции преимущества в силе.
В первой фазе завязавшегося боя восставшие ожидаемо брали верх над преторианцами, но внезапно в самый разгар сражения войско Крикса было атаковано главными силами консула Л. Геллия с тыла. Римский полководец все блестяще рассчитал и нанес решающий удар своему противнику в нужное время и в нужном месте в тесной корреляции действий со своей передовой армией, ведомой Кв. Аррием.
В этом сражении пала почти вся двадцатитысячная армия восставших, включая мужественно сражавшегося Крикса.
После поражения Крикса оставшаяся часть его главных сил разделилась на мелкие партии и рассеялась по южно-италийской провинции. Те два легиона восставших, которые проводили осаду Сипонта, скоро снялись с осадных позиций и, забрав с собой тело своего военачальника и других старших командиров, двинулись вслед армии Спартака, нагнав его в Цизальпийской Галлии, где и были проведены ритуальные похороны ближайшего соратника Спартака.
Вскоре после одержанной победы у горы Гарган победитель Л. Геллий, объединив свои силы с сулланскими ветеранами города Сипонта, доведя общую численность своего войска до 45 тыс. пехоты при 3 тыс. кавалерии, тоже выдвинулся в северном направлении, пытаясь догнать Спартака.
Совсем по-другому складывались обстоятельства для другой пары контрпартнеров, которые вступали в свою фазу активного противостояния друг другу.
Войдя в зону прямого соприкосновения, Г. Лентул приступил к разделению своих сил на три части с тем, чтобы потеснить быстро продвигающиеся силы восставших, загнать их в невыгодное положение, а затем на выгодных для себя условиях дать бой Спартаку.
Для этого римский полководец выделил две фланговые группы по 10 тыс. человек в каждой с легатами во главе, задачей которых было формирование благоприятной оперативно-тактической обстановки во взаимодействии друг с другом и основными силами Лентула с тем, чтобы подставить Спартака под удар сорокатысячного войска римского консула.
Но Г. Лентул, принял весьма опрометчивое решение, оставив весь войсковой обоз за фланговыми группами, чем сильно ограничил их свободу действий. Подобным решением римский полководец одномоментно лишил свои маневренные группы физического смысла, которые уже не могли своевременно и быстро маневрировать в операционном районе, тягая за собой войсковые обозы.
Однако у Спартака были свои планы на грядущее противостояние, в которых не было пункта «Попасть в ловушку Г. Лентула».
По всей видимости, Спартак, в отличие от Крикса, обладал всей полнотой разведывательной информации, что позволило ему сначала успешно расправиться с римскими маневренными группами, разбив каждую по отдельности, и захватить весь войсковой обоз сил Лентула. А далее Спартаку не составило особого труда обернуть в бегство самого Г. Лентула, обрушив на него все свои силы.
Вскоре силы Л. Геллия и Кв. Аррия настигли Спартака и попытались единолично нанести ему поражение. Но и этих римских полководцев ждала неудача.
После быстрых побед над новыми римскими легионами на марше силы Спартака быстро пополнились дополнительными людскими ресурсами и были готовы выдвинуться в дальнейший путь. Но именно в этот момент два римских полководца после объединения собственных сил в девяностотысячную группировку с 4 тыс. всадников снова обрушились на восставших. Однако Спартак опять проявил наилучшим образом свой военный гений, разбив своих неуемных противников. В этом сражении бросается в глаза тот факт, что Спартак, разбив армию противника, не стал ее преследовать, а двинулся далее в северном направлении. Данный факт также свидетельствует в пользу теории, что Спартак очень спешил на север Италии, считая главной задачей не нанесение решающего поражения силам Рима на Апеннинском театре военных действий, а своевременный выход в пределы другого театра военных действий – Испанского.
Оправившись от поражений, два неудачливых консула двинулись вслед за уходящими силами восставших, только уже не для сражения с ними, а, предусмотрительно выслав вперед гонцов к галлийским наместникам Рима – проконсулу Г. Кассию и пропретору М. Фонтею, для немедленной подготовки ко встрече Спартака в пределах Галлии.
В это время Спартак, держа оперативную инициативу в своих руках, уверенно продвигался вперед. В момент вторжения сил восставших в пределы Цизальпийской Галлии и их подхода к городу Мутина римляне явно медлили и не поспевали за темпом спартаковцев.
Непосредственно у названого города располагались двадцатитысячные силы Г. Кассия, для которого данный операционный район был зоной его ответственности. М. Фонтей явно опаздывал с помощью своему старшему соседу, такого же поведения придерживались и силы Л. Геллия и Г. Лентула.