полная версия

Виктор Котомкин
Факты минувшего дня глазами советского инженера

Майдан, вид из моего номера, середина ноября 13 ноября 2013 года. Крещатик.

Колонна протянулась метров на сто. В ней шествовали, в основном, молодые мужчины. В то время я не мог предположить, что совсем скоро гостиница «Украина» и Майдан окажутся в центре мирового внимания и что именно здесь развернутся трагические события. Через неделю после моего визита здесь начались массовые протесты, вылившиеся в крупные беспорядки, унёсшие жизни более сотни людей. Формально, поводом для начала протестов явилась приостановка правительством Украины процесса подготовки к подписанию соглашения об ассоциации между Украиной и Евросоюзом. Но, нет никаких сомнений, что государственный переворот готовился заранее, и США были его подстрекателем. 22 ноября на Майдане Независимости, улице Крещатик и Европейской площади начали устанавливать армейские брезентовые палатки и тенты. Произошли первые столкновения с милицией. После этого весь Крещатик был застроен этими сооружениями, а на подходах к нему смонтировали баррикады из автомобильных покрышек. Тысячи активистов, прибывшие из разных регионов страны, стали проживать на этой территории. Через две недели после посещения Киева, 23–26 ноября 2013 года я посещал Львов и наблюдал, как у молодёжи разжигали ненависть к России. Днём, посещая проекты в школах, я заметил, что около одной из проверяемых школ выстроилась большая колонна учеников с национальными флагами и отправилась к центру города. Позже, прогуливаясь по городу, я увидел, что по улицам ходили толпы молодчиков с красно-чёрными, как я узнал позже, «бандеровскими» флагами. А вечером на площади Тараса Шевченко, недалеко от моей гостиницы, я прошёл сквозь огромную толпу молодых людей. Они прыгали и скандировали «кто не скачет, тот москаль». Честно говоря, оказавшись в этой возбуждённой толпе, мне не захотелось задерживаться. Так же, как потом в Киеве, толпу разогревали артисты. По сути дела, это был предвестник Киевского Майдана. Наплясавшись здесь, эти молодчики в декабре перебрались в Киев и разместились в палаточном городке на Крещатике и в зданиях, которые они захватили.

Поздно вечером я долго не мог уснуть, потому что мимо гостиницы «Винтаж» (на фото слева), расположенной в старинном еврейском квартале, маршировала толпа, скандирующая одни и те же лозунги  «Слава Украине, героям слава», «москаляку на гиляку (на виселицу)» и тому подобное. Они ходили вокруг нашего маленького квартала по узким улочкам не меньше двух часов, и периодически оказывались под моими окнами. Голоса вскоре охрипли, но они продолжали маршировать и орать всё те же лозунги. Толпа этим мероприятием зомбировалась и уже была невменяемой. Тогда у меня возникла чёткая ассоциация происходящего с событиями в Германии в 1933 году, когда в ней зарождался фашизм и начались массовые митинги и факельные шествия. Факелов ещё не было, как и ужасной бойни на Майдане в Киеве. Но, к сожалению, дальнейшие события показали, что мои ощущения были верными. Именно эти организованные банды через несколько месяцев устроили кровавый переворот в Киеве. Ещё одно событие, косвенно подтверждающее подготовку к будущим «революционным» событиям произошло в день моего отъезда. Мне сообщили, что меня в назначенное время будет ожидать служебная машина Львовской администрации для поездки в аэропорт. Одновременно со мной к машине подошёл сотрудник Администрации, который хотел отправиться для посещения костёлов. Пришли к компромиссу, завезли его в ближайший костёл, а я отправился в аэропорт. По дороге этот чиновник сделал несколько звонков, из которых я мог предположить, что в костёлах накапливают какие-то запасы. После оккупации Крещатика в Киеве, приезжих людей, поселившихся в палатках, нужно было обеспечить продуктами, одеждой, «вооружением» и прочим необходимым для проживания и столкновений с милицией. Всё это, включая палатки, нужно было заранее подготовить. С большой долей вероятности, я могу предположить, что всё это запасалось во Львове. В том числе, и в костёлах, принадлежащих грекокатолической церкви. Грекокатолики составляют большинство населения в Галиции (Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская области). Именно галицийские националисты захватили Майдан, а затем и власть на Украине.

События развивались стремительно и негативным образом. В январе 2014 года запрещённый в России «Правый сектор» захватил в центре Киева здание Дома профсоюзов, напротив гостиницы «Украина». 6 февраля в этом здании произошёл взрыв, одному человеку оторвало кисть руки, а другой получил ожоги глаз. По мнению представителей МВД Украины, которых туда не допустили, в этом помещении «правосеками» была организована лаборатория по созданию взрывоопасных веществ. А взрыв произошёл во время изготовления «коктейля Молотова», в результате его возгорания.

Моя вторая поездка в Киев в рамках проекта по замене электроплит состоялась в начале февраля 2014 года. По телевидению уже показывали события, происходящие на Майдане, поэтому, я попросил поселить меня в другую гостиницу. Гостиница «Украина» была в самом центре «революционных» событий и, как выяснилась позже, была оккупирована радикалами «правого сектора». Именно из неё в середине февраля 2014 года стреляли неустановленные до настоящего времени снайперы. Как хорошо, что я не оказался в этой гостинице в тот период. А в другой киевской гостинице уже лежали красочные журналы, провоцирующие «революционные» события. Они были изданы австрийской медиа компанией на английском языке. В журнале были статьи, вдохновляющие «революционные массы» и фотографии улыбающихся представителей западных стран, гуляющих по забаррикадированной улице Крещатик. В том числе, американского дипломата, помощника государственного секретаря США по делам Европы и Евразии, Нуланд, раздающей на Майдане «печеньки». Дальше была большая статья под названием «Анатомия силы», где президент России В. В. Путин был изображён в бандитской маске. Украинское телевидение уже было невозможно смотреть. Оно изливало злобу на Россию. Ещё никаких серьёзных разногласий у Украины с Россией не было, Крым был в составе Украины, и не началось противостояние на Донбассе. Но, антироссийская истерия уже внедрялась всеми средствами массовой информации. Организаторы провокаций, их западные спонсоры, заранее готовили информационную накачку населения, объявив Россию врагом Украины. По улице Богдана Хмельницкого, мимо офиса, в котором мы работали, регулярно проходили колонны националистов, скандирующих те же бандеровские лозунги, которые я уже слышал во Львове, «Москаляку на гиляку», «Москалей на ножи». Стены нашего здания уже были испещрены фашистскими знаками. Стало тревожно. Моего коллегу из Киевской организации ночью остановили нацисты, ему пришлось вести долгую беседу.

8 марта Госдеп посоветовал американцам отложить поездки в Украину из-за политической нестабильности и возможности насилия. Украинские власти ограничили въезд в Украину российским мужчинам в возрасте до 60 лет. Всем остальным россиянам приходилось объясняться, по какой причине хотят посетить Украину. Достаточно много людей не пропускали в страну без объяснения причин. Я хоть и был старше этого возраста, но, чтобы не было срывов запланированных визитов, просил представителей городских администраций, чтобы они официальное приглашение на мой визит направляли не мне лично, а на норвежскую компанию ENSI. Надо сказать, что это официальное приглашение оказывало положительное влияние на пограничников в аэропорту «Борисполь», особенно в первое время. Но, при прибытии из Москвы в Львовский аэропорт, пограничник, увидев мой российский паспорт, направил меня в отдельную комнату, к людям в штатском. Там они меня довольно долго расспрашивали о цели визита. И это даже несмотря на то, что приглашение было от администрации Львова. Через некоторое время, я им заявил, что меня около аэропорта ждёт машина Администрации, чтобы отвезти на совещание с Мэром города. От моего участия в этом совещании зависело, получит ли город очередной транш от NEFCO. Упоминание об иностранных деньгах подействовало, и меня пропустили через границу.

Поскольку в Киеве приходилось посещать большое количество проектов и перемещаться по всему городу, по моему настоянию, принимающая сторона стала предоставлять машину, как это и было предусмотрено их контрактом с NEFCO. Своей машины у Группы Выполнения Проектом не было, но машина появилась. Водитель машины представился отставным полковником, и часто затевал разговоры о происходящих событиях, естественно в украинской интерпретации. Позже, он уверял, что в Крыму российская армия выстраивала «живой щит» из женщин, чтобы разоружить украинские воинские части. А после того, как был сбит «Боинг», он уверял, что раньше служил именно на установке «Бук», очень хорошо знаком с его устройством, и полностью уверен, что самолёт был сбит российскими военными. Этот водитель рассказывал, что работает на какую-то богатую даму, и ему периодически нужно забирать её дочку из школы. В разгар майданных событий он мне вручил сине-жёлтую ленточку, которую следовало одевать при посещении Крещатика. Интересно, что наши Киевские партнёры с ним знакомы не были. Они сообщили, что его прислали какие-то подрядчики, хотя большого проекта ещё не было. У меня сложилось впечатление, что этого человека приставили из спецслужб. Он отвозил меня и в аэропорт Борисполь. В феврале произошёл любопытный случай. Когда мы выехали на перекрёсток с Крещатиком и свернули в сторону выезда из города, мимо нас пробежали два молодчика, в накинутых капюшонах, и с дубинами. Они подбежали к следующему перекрёстку и, прогнав с него милиционеров, остановили всё движение транспорта. После этого мимо нас от Крещатика проехали два шикарных «Гелендвагена» с номерами 002 и 003. Это означает, что Майдан посещали очень высокопоставленные представителями украинской власти, возможно с иностранными гостями, которые вдохновляли и подкармливали «патриотов». По Крещатику мы с украинским коллегой проходили неоднократно, чтобы сесть на метро около гостиницы «Украина». Это был уже совсем другой Крещатик, не тот, что я видел два месяца назад. В начале февраля 2014 года, ещё до массовых расстрелов он уже был целиком загромождён палатками. Перед этим погибли трое молодых людей, в смерти которых организаторы переворота начали обвинять президента России В. В. Путина. На одной из палаток был вывешен плакат «Путин останови войну». Обстановка серьёзно накалялась.

Многие жители Киева не были в восторге от нахлынувшей армады «западенцев» и от того, во что они превратили центр города. Сразу после моего отъезда, 8 февраля, участники интернет сообщества «Киевляне за чистый город» попытались провести уборку Крещатика и разбор баррикад. В защиту укреплений вышли активисты Евромайдана с обрезками труб, арматурой, битами, дубинами и цепями. Участникам интернет сообщества не дали подойти к баррикадам. В те дни никто и подумать не мог, что буквально через неделю на Майдане начнутся трагические события, в результате которых убьют больше ста человек. В июле 2019 года стало известно, что украинским организаторам Майдана в начале событий намекнули, что трое убитых к тому времени человек, не являются поводом для вмешательства Запада, убитых должно быть не менее сотни. Этот заказ и был исполнен организаторами Майдана в середине февраля 2014 года. Об этом рассказал канадский политолог в фильме Оливера Стоуна "В борьбе за Украину".

Весной 2014 года, после свершившегося государственного переворота, я сфотографировал центр Киева, когда вместе с коллегами из ENSI и из Киева пришёл попить кофе у начала Крещатика. Рядом стояли монашки в чёрной одежде с иконами в руках. Они планировали пройти по Крещатику. К нам подошёл, обутый на босу ногу боевик, проживавший в палатке за баррикадами, и попросил закурить. Он был в шлёме «Беркута», который забрал, возможно, у убитого бойца, и предложил примерить. Я, естественно, отказался, а мой напарник из ENSI, болгарин Любомир, не зная о том, что здесь в действительности происходило, шлём примерил. После очистки Крещатика от боевиков и ремонта в гостинице «Украина», я снова поселялся в ней.

Гостиница после ремонта выглядела вполне прилично. Площадь перед гостиницей была увешана портретами убитой «небесной сотни». Там всегда было очень много живых цветов, которые приносили жители Киева. В Киеве и Борисполе, расположенном рядом, я побывал ещё несколько раз до середины 2015 года. В рамках проектов, финансируемых NEFCO, в течение 2014 и 2015 годов я почти ежемесячно посещал города Украины. Помимо Киева и Борисполя я ездил во Львов, Ивано-Франковск, Луцк и Долину. Именно в этих регионах Украины, были сильны националистические настроения. Здесь вызревал и готовился государственный переворот, а местные жители смогли навязать всей стране свою волю и свои порядки. Это был эпицентр «бандеровщины». Как я отмечал, в Ивано-Франковске и Львове я бывал неоднократно до 2014 года и чувствовал себя в этих городах очень хорошо. Никаких проблем с общением на русском языке я нигде не испытывал. А в период с 2014 года, когда начались критические времена, местные партнёры из городских Администраций, участвующие в посещении объектов, начали опекать меня от возможных неприятностей. Например, в Луцке заместитель Главы города дал мне свою визитку и велел сразу же звонить именно ему в любое время, если возникнет неприятная ситуация. Своим подчинённым он поручил каждое утро забирать меня непосредственно из гостиницы, и вечером провожать до крыльца. И это уже не было лишним, поскольку в городе уже в полной мере обозначились националисты. Фашистские знаки были нарисованы во многих местах.

В Луцке меня всегда возил один и тот же водитель, рекомендованный администрацией. Он рассказывал о знакомых, которые ездили воевать на юго-восток Украины и возвращались на дорогих машинах, отобранных у Донецких жителей. В городе появились люди с забинтованными конечностями, и недоброжелательными взглядами. Я всё-таки совсем не похож на типичного украинца. Напротив гостиницы, в которой я останавливался, предыдущего главу областной администрации приковывали на сцене наручниками и обливали водой. В Ивано-Франковске напротив здания Администрации тоже поставили армейские палатки и выложили большие горы автомобильных покрышек, которые готовы были пожечь в случае необходимости. 24 января 2014 года десять тысяч человек захватили это здание с требованием отставки губернатора Чудинова и создали здесь свой пост. Мои коллеги не пострадали. После «Майданного» переворота ситуация на Украине резко ухудшилась. Финансирование муниципальных объектов сократилось. Одна заведующая детским садом в Ивано-Франковске высказала претензии представителю городской Администрации в том, что ей самой пришлось, не получив денег от Администрации, оплачивать ремонт системы отопления после разрыва трубы. Она заявила, что будет вынуждена уволиться, поскольку не в состоянии работать в таких условиях. Мои взаимоотношения с коллегами никак не изменились. Наоборот, они стали опекать меня. В Ивано-Франковске коллеги, узнав, что мне нужно посещать проект в городе Долина, приняли решение возить меня в этот город на своих машинах. Заказывать такси с непонятным водителем было уже не совсем безопасно. Тем более что уже несколько лет все жители Украины были буквально зомбированы местными СМИ и телевидением.

Долина – один из городов, где в годы Великой Отечественной Войны и по её окончании действовала и поддерживалась населением Украинская Повстанческая Армия (УПА). В Администрации Долины на стенде с портретами почётных граждан города, на первом месте я обнаружил портрет организатора украинского националистического движения на Западной Украине Степана Бандеры, получившего это звание ещё в 2010 году. Это означало, что бандеровские настроения подогревались официальной властью на Западе Украины задолго до осуществления государственного переворота. Это было одним из свидетельств того, что изначально мирный Майданный протест в Киеве, был превращён в кровавый переворот, именно благодаря действиям потомков бандеровцев. Нет сомнений, что их готовили к силовым действиям против «Беркута». О существующих лагерях подготовки боевиков, в том числе и детей, я узнал от коллеги из Ивано-Франковска. Он рассказал, что его сына-подростка, как и многих других ребят, забирали в лагерь, организованный националистами. Дети там жили в палатках. Как раз в тот период была холодная и дождливая погода. Телефоны у всех отобрали, родители даже не знали, куда отвезли их детей, и не имели возможности общения с ними. Многие дети домой вернулись простуженными. Единственным плюсом этот отец считал то, что сына в лагере обучили боевому гопаку.

В Ивано-Франковске я жил в очень уютной гостинице «Надия», недалеко от городской администрации. Персонал всегда был очень приветлив и корректен. Однажды я забыл телефон в ресторане гостиницы. Персонал сумел выяснить, в каком номере я проживаю, и мне вернули телефон. Но, несмотря на доброжелательное и заботливое отношение партнёров по проектам, посещение Украины и пребывание в ней становилось всё менее комфортным. Сзади гостиницы располагается старинное кладбище, превращённое частично в парк. Однажды перед этой гостиницей был торжественный сбор по поводу первого погибшего местного жителя. Его похоронили с воинскими почестями сзади гостиницы. В мероприятии участвовал Мэр города. А на улицах вывесили несколько огромных транспарантов с портретом этого парня, признанного героем. Вскоре количество захоронений в старом парке превысило два десятка. Когда я пошёл их посмотреть, одна из женщин обратилась ко мне за сочувствием её горести. Я видел, какими на самом деле были эти «герои», уничтожавшие мирных жителей и поспешил уйти с захоронения. Очень неуютно было находиться и в маленьком терминале Ивано-Франковского аэропорта, находясь рядом с заплаканными женщинами в чёрных платках, вероятно ехавшими забирать тела своих детей. В это время по телевизору показывали якобы зверства российской армии на Донбассе. Украинские телеканалы использовали съёмки российских тележурналистов, которые показывали, как украинская армия бомбит Донбасс, а националисты избивают местное население. Российские журналисты бывали в самых горячих местах и снимали эти зверства. Украинские власти запретили российское телевидение, а украинское телеканалы использовали эти видеоролики, комментируя их словами, что это они зафиксировали зверства Российской армии. Несколько неприятных моментов было в то время, когда я с коллегами ехал в машине, а в это время президент Украины П. Порошенко по радио вещал, что двадцать тысяч российских солдат перешли границу и напали на украинскую армию. Другой информации у моих коллег не было, им приходилось верить тому, что говорил президент. Мои поездки на Украину продолжались до августа 2015 года, когда я сделал последнее посещение Луцка. Я даже не стал совершать окончательный визит в Ивано-Франковск. Норвежские коллеги попросили это сделать украинских специалистов, которых мы уже привлекали к совместной работе. Других проектов на Украине по программе NEFCO не было, что меня не очень огорчило. Посещать Украину во вновь сложившихся обстоятельствах мне уже не хотелось.

Проект в Узбекистане

Последней страной, в которой мне удалось немного поработать, был Узбекистан. Компания ENSI принимала участие в посещении Узбекистана официальной делегации из Норвегии ещё в ноябре 2009 года. Во время этого визита на встречах с руководителями ряда министерств и ведомств была озвучена важность и необходимость повышения энергетической эффективности в Узбекистане. Представители органов власти подчёркивали, что они очень хотели бы ознакомиться с накопленными Норвегией знаниями и опытом в этой сфере, а также получить доступ к методам, средствам и программам повышения кадрового потенциала, реализованных ранее компанией ENSI в ряде стран СНГ. Осенью 2012 года Министерство иностранных дел Норвегии подтвердило свою финансовую поддержку проекту. В марте 2013 года Министерство Экономики Республики Узбекистан было назначено Национальным Координатором проекта. Летом был подписан Меморандум о Сотрудничестве между Министерством Экономики Республики Узбекистан и компанией ENSI.

Как и во всех странах, в которых мы работали, в Ташкенте было организовано обучение вопросам энергоэффективности «сборной команды» Узбекистана. Проведение тренинга в Ташкенте совпало с моими другими проектами. Поэтому, я смог посетить этот южный город лишь однажды, в апреле 2015 года. Группа была очень большая, из многих регионов страны. Как и в других странах, принимающая сторона собрала на этот тренинг своих лучших специалистов. Прошло четверть века после распада нашей общей страны, СССР, в которой все хорошо владели русским языком. На семинаре я убедился в том, что уже не все участники понимали русский язык, поэтому мне тоже потребовался переводчик. Несколько моментов меня удивили в этой бывшей советской республике. Я не мог снять деньги со своей российской карты и не смог поменять рубли на местную валюту. Мне казалось, что половина Узбекистана торгует на российских рынках, и рубли должны быть в ходу. Но, в гостинице и близлежащем районе нужны были только доллары и Евро. Выручил меня мой коллега из ENSI словак Юрай Миски, с которым мы проводили эту сессию обучения. За 1 Евро выдавали десять тысяч узбекских сумов. Давно я не держал в руках такую кучу больших банкнот.

Окончание этого проекта совпало с моей поездкой по проекту NEFCO на север России, поэтому, в последней сессии я не участвовал. Через неделю после тёплого Ташкента я уже был в заснеженной Ловозерской Тундре. После окончания обучения энергоаудиторов я помогал одному из узбекских коллег в подготовке научной статьи об энергетическом мониторинге. Так же я участвовал в подготовке к изданию узбекского варианта книги «Энергоаудит зданий. Методы и средства ЭНСИ».