полная версия

Виктор Котомкин
Факты минувшего дня глазами советского инженера

Швеция

В 1992 году, ещё раньше, чем с Норвегией, было заключено Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Королевства Швеция о сотрудничестве в области энергоэффективности и возобновляемых источников энергии. Первые мои контакты со шведскими партнёрами состоялись в самом начале 90-х годов. Мы узнали об оборудовании фирмы ITT «Flygt», производящей насосное оборудование, способное работать под водой. С помощью этого оборудования нам удалось очень быстро реконструировать очистные сооружения в посёлке Титан, добившись отличных результатов. Затем мы приступили к более серьёзным проектам, нацеленным на повышение надёжности систем рудничных водоотливов. Своё первое посещение Швеции, а именно, компании «Flygt» я совершил в начале 1993 года. В Стокгольм я прилетел один. Оказавшись в здании огромного аэропорта, не владея английским языком, я не без труда, смог выбраться наружу, где меня ожидали представители фирмы. Сначала мы посетили основной офис компании в Стокгольме. Здесь занимались исследованиями, разработкой новых видов оборудования, проектированием, а также изучением рынка и продажей своих изделий. Вечером мы местными авиалиниями добрались до аэропорта города Мальмё, в котором располагалось основное производство компании. Мальмё третий по величине город Швеции, расположенный в самой южной части страны на берегу Балтийского моря. Демонстрация шведских технических достижений началась ещё с дороги к заводу. Хозяева поинтересовались, чтобы я хотел заказать на ужин (рыбу или мясо), и из такси по мобильному телефону сделали заказ в ресторан. Кроме того, у таксиста был навигатор, на котором мы могли наблюдать наше перемещение. Это было удивительно. Шведы были одними из лидеров в развитии мобильной связи. Тогда в Москве только начались первые шаги по её созданию. Интересно было ознакомиться и с GPS-навигатором, показывающим карту местности, и местонахождение на ней автомобиля.

Нас встретили в гостинице компании. В ней же был создан учебно-выставочный центр, в котором гостей знакомили с историей завода и его продукцией. О технологическом оснащении завода и великолепно организованном процессе производства, я написал выше, в разделе о решении проблем с водоотливом. Что ещё поразило воображение. Сразу же при входе в сборочный цех, меня оглушила музыка, лившаяся со всех сторон, и замечательный запах кофе. Около каждой сборочной линии висели гремящие магнитофоны, и рядом были небольшие комнаты, где труженики могли отдохнуть и выпить кофе. С таким кофеманством я ещё не встречался. Организация рабочего места восхитила и напомнила о трудах великого инженера Фредерика Тэйлора. Абсолютно всё было продумано отличными инженерами, и позволяло рабочим эффективно использовать своё рабочее время. Работали они неспешно, с перерывами на кофе, но высочайший уровень организации рабочих мест обеспечивал очень высокую производительность труда. Чтобы монотонность работы не давила на психику, рабочих периодически меняли местами, чтобы они могли изменить рутинный ритм предыдущего рабочего места. От нынешних правителей России удивительно слышать, что позорно низкие зарплаты на производстве обусловлены низкой производительностью трудящихся. Им невдомёк, что для повышения производительности труда нужно не быстро «бегать и копать», а строить современные предприятия. Рост производительности труда немедленно последует также, если государство установит предельную минимальную, вполне приличную, часовую оплату труда. Тогда наши «эффективные менеджеры» будут вынуждены в целях снижения издержек приобретать современное оборудование, не требующее постоянного ухода и ремонта, а также средства автоматизации и видеоконтроля технологических процессов. Это тот путь, по которому идёт Швеция и многие другие страны, которыми управляют умные люди. Посетив завод, я убедился в высочайшем качестве производства и оборудования. Я получил множество каталогов оборудования и видеоролики о его использовании в различных ситуациях.

Вторая поездка в Швецию состоялась несколько позже, вместе с коллегами-горняками, по приглашению этой же фирмы. Ознакомиться с системами водоотлива шведских горных предприятий захотели главный горняк объединения по подземным горным работам С. Н. Дяченко и начальник Кировского рудника М. И. Гусев, чтобы принять решение о закупках насосов для систем водоотлива рудников. На этом руднике испытывали большие неприятности, обусловленные периодическими затоплениями рудничных стволов. Представители «Flygt» договорились с горными компаниями на севере Швеции о нашем визите. Мы договорились встретиться в городе Елливаре. Этот город является центром горнопромышленного района по добыче железа. Наш путь лежал через всю северную Финляндию до граничащего с ней шведского города Хапаранда. До Хапаранды предстояло проехать примерно 500 километров, а на следующий день уже по территории Швеции ещё 260 километров. Поездку по Финляндии я уже описал. После финского города Торнио мы пересекли границу со Швецией и переночевали в Хапаранде. Утром на завтраке мы увидели группу россиян, которые посматривали на нас с подозрительностью. В то время не так много было наших земляков в тех местах. Но, у всех на слуху были бандиты, повадившиеся и за границу. Тем более что наши крепкие фигуры давали согражданам основания для беспокойства. Эта группа после завтрака уехала несколько раньше нас. А мы, выйдя к своей машине, увидели, что одно из колёс проколото. Земляки подстраховались! Хорошо, что в машине было запасное колесо, и мы продолжили путь. Приключения на этом не закончились. Проехав половину пути, мы свернули в небольшой лесочек, чтобы передохнуть и перекусить. И тут Михаил Иванович осознал, что мы находимся не так далеко от его родного рудника, всего то 400 км! Ему захотелось проверить, сможет ли он связаться с родным предприятием по служебной рации, установленной в его машине. Он успел всего несколько раз произнести позывной в микрофон, как над нами из-за лесочка взлетело сразу три звена истребителей. Оказалось, что мы расположились рядом с военным аэродромом. Там, вероятно, услышав в эфире русскую речь, по тревоге подняли самолёты навстречу возможным российским нарушителям границы. Пришлось срочно покидать это место. Не исключено, что после выяснения того, что в небе чисто, шведские военные занялись бы проверкой источника тревоги на земле. Назвать это событие совпадением, затруднительно, реакция военных лётчиков последовала незамедлительно после нашего выхода в эфир.

Проезжая по Швеции мы обратили внимание на то, что подавляющее большинство домиков в сельской местности покрашено в тёмно-красный цвет. Оказалось, что этот типичный шведский красный цвет имеет особое название «фалу рёдфег». Это название имеет государственную регистрацию, и подлинность этой краски очень строго охраняется законом Швеции. Для её изготовления используется один единственный пигмент, который добывается только в одной шахте города Фалун. По одной из легенд, ещё в 18 веке шведы, строившие деревянные дома, хотели выглядеть богаче. Они этим пигментом красили свои дома, чтобы они издали выглядели кирпичными, что свидетельствовало о достатке хозяина. Позже мы много подобных домов видели и в Норвегии. Нам пояснили, что эта краска очень эффективна сама по себе. В отличие от обычных красок она не отслаивается как масляная через несколько лет. Эта краска пропитывает древесину и хорошо её защищает. За счёт этого свойства краска держится многие десятилетия, лишь темнея со временем.

Елливаре оказался небольшим городком с населением меньше десяти тысяч человек. Кстати, он был побратимом нашего Кировска и имел с ним много общего. В обоих городах развита горная промышленность и спорт. Как и в Кировске, здесь имеются высококлассные горнолыжные склоны, отличные трассы для любителей беговых лыж. В Елливаре практически каждый год проводится этап Кубка мира по лыжным гонкам. Вечером мы посетили ресторан, который отличался от того, с чем мы встречались в России. На входе посетителей встречал владелец заведения и каждому вручал по сигаре и несколько фишек для игры в казино. Тем самым гости приглашались оставить свои кровные в этом заведении. Но, всё это выглядело не навязчиво и очень приятно. О посещении горных предприятий я повторяться не буду. Отмечу, что посещение рудников была очень полезным и поучительным. С «Flygt» у нас сложились замечательные взаимовыгодные отношения, которые привели к заключению нескольких контрактов. Убедившись в эффективности работы насосов «Flygt», ОАО «Апатит» модернизировал системы водоотлива Кировского и Восточного рудников, значительно повысив их надёжность. Попутно были сэкономлены большие средства вследствие существенного снижения потребления электроэнергии. Самым значимым был контракт на поставку для Восточного рудника мощных насосов, ранее трудившихся на строительства тоннеля под Ламаншем.

Через несколько лет мне снова случилось побывать в Швеции. В ноябре-декабре 1998 года я в составе представителей крупнейших предприятий Мурманской области посетил Центр инжиниринга CENTEC, университет в Лулео, и ряд шведских предприятий. Лулео – небольшой город, расположенный в северной части Швеции на берегу Ботнического залива, недалеко от границы с Финляндией. В Лулео проживало меньше 60 тысяч человек, а в его университете обучалось 15 тысяч студентов. Соблазны большого города не могли отвлекать их от учёбы. К тому же в замечательном студенческом городке было всё необходимое для учёбы, спорта и отдыха. В нём и мы провели почти три недели. Мы получили возможность ознакомиться с современным состоянием энергетики на промышленных предприятиях и в теплоснабжающих компаниях. Семинар был рассчитан на трёхнедельное пребывание в Швеции. Не просто было вырваться с производства на этот период. Несмотря на это, высокопоставленные специалисты крупных предприятий нашли возможность участия в этой программе, поскольку все были осведомлены о высоком уровне технологий Швеции, как в горной промышленности, так и в энергетике. К тому же, принимающая сторона покрывала все расходы на шведской территории.

Участники семинара должны были подготовить технико-экономические обоснования проектов для своих организаций. Нас поселили в одном из студенческих общежитий. В центре студенческого городка располагалась огромная столовая, для посещения которой нам выдали талоны. Наш быт, как и быт студентов, был организован наилучшим образом. Шведское общежитие не имело ничего общего с теми общежитиями, которые были в России. В четырёхэтажных зданиях было по несколько квартир. В каждой квартире, предназначенной для проживания двоих студентов, было две комнаты. На входе в квартиру довольно большая общая прихожая, в которой размещался гардероб. Из прихожей можно войти в туалет и в ванную комнату, а справа и слева располагались двери в жилые помещения. Санитарный блок размещался ровно по центру квартиры, не доходя до наружной стены. Сзади него тоже было общее пространство, занимаемое просторной кухней. Кухня оснащена всем необходимым, включая холодильник, тостер, электроплиту, кухонную мебель и посуду. Продуктами нас тоже обеспечили. На этой кухне мы впервые ознакомились с раздельным сбором мусора. Под мойкой вместо мусорного ведра висело четыре бумажных пакета, предназначенных для разного рода отходов (бумага, стекло, пластик, металл). По бокам квартиры располагались изолированные комнаты. В них можно было попасть из прихожей и из кухни. Двери комнат имели замки, и личное пространство каждого было защищено. В просторных комнатах было всё необходимое для проживания и учёбы. А так же радиоприёмник с будильником и телевизор. Окна были с энергосберегающими стеклопакетами. Но, в отличие от заполонивших Россию пластиковых рам, в Швеции, да и в Норвегии, предпочитали деревянные оконные рамы. А для вентиляции с края окна, по всей его высоте устроена узкая створка, заполненная фильтрующим материалом. Этот фильтрующий проём обеспечивал нормальную вентиляцию помещения и обеспечивал защиту от уличного шума. Его можно было закрыть в случае необходимости. В квартирах не было счётчиков потребления воды и электроэнергии. Нам пояснили, что шведские энергетики часто предпочитают не пользоваться приборами поквартирного учёта в многоквартирных зданиях. В ряде случаев, например в общежитиях, устанавливают только общий прибор учёта на весь дом. Между квартирантами распределяют потреблённую воду пропорционально количеству жителей. А электроэнергию распределяют с учётом типа и количества электропотребляющего оборудования. Шведы хорошо умеют считать деньги, и справедливо полагают, что излишнее оснащение приборами учёта в ряде случаев приводит к большим суммарным затратам из-за необходимости закупать, монтировать и обслуживать эти приборы. Помимо студентов, в общежитиях проживали аспиранты и некоторые преподаватели. Им предоставляли квартиру без соседей. Профессор Бьёрн Килстрем жил в Стокгольме, а преподавал в Лулео. На выходные он часто летал домой. Стоимость авиабилетов позволяла это делать на регулярной основе. Рядом с нами жил аспирант. По его рассказам, несмотря на довольно высокое содержание, проживать в стране с высокими ценами и очень высокими налогами было не просто. Двор между общежитиями тоже выглядел необычно. Он весь был заставлен велосипедами, которыми студенты пользовались круглый год. Во дворе располагались закрытые помещения с закрывающимися бункерами для разного рода отходов. Раздельный сбор мусора, начинавшийся в комнатах, завершался здесь. И уже отсортированный мусор вывозился на соответствующие предприятия для переработки. Помимо этого, пластиковые бутылки и жестяные банки можно было сдать в пункты приёма и получить за то деньги. То, что невозможно было переработать, отправлялось на мусоросжигающие заводы для производства тепла и электроэнергии.

В первый же вечер мы сразу обратили внимание на то, что в общежитиях и во всех жилых домах на окнах нет занавесок и уж тем более плотных темных штор. В вечернее время комнаты в общежитиях и квартиры в частных домах, даже на первых этажах многоэтажных зданий хорошо просматривались с улицы. Для нас это было полной неожиданностью, ведь мы привыкли скрывать свою жизнь и быт от посторонних глаз за высокими заборами и шторами. В этой стране все совсем наоборот, шведские семьи выставляют свою жизнь на всеобщее обозрение. Как оказалось, подобный образ жизни сложился исторически. В 17 столетии в Швеции был принят закон, запрещающий гражданам завешивать окна (формально он действующий, но является необязательным к исполнению). Закон был введён для того, чтобы каждый лично мог убедиться в том, что его сосед живёт по средствам. Во время обходов королевская стража имела право заглянуть в окна горожан, чтобы проверить, не нарушается ли порядок. Вторая причина также имеет историческую подоснову. В древние времена главным промыслом жителей государства являлась рыбалка. Мужчины зачастую возвращались с добычей очень поздно, и чтобы облегчить их путь домой в тёмное время суток, жены ставили на подоконник свечи, которые выступали в качестве своеобразных маяков. Кроме того, на улицах не было освещения, а свечи помогали компенсировать его отсутствие. Вполне понятно, что на окнах не было занавесок, ведь это небезопасно (шторки вблизи открытого огня легко могли стать причиной пожара). Сегодня эта традиция сохранилась, только теперь в окнах практически всех частных домиков и высотных зданий по вечерам зажигаются электрические фонарики. Кстати, они немного компенсируют отсутствие занавесок, поскольку несколько затрудняют обзор глубины комнаты. Были для нас неожиданности и во время прогулок по городу. Во-первых, уже в то время, в таком небольшом городке, на всех автобусных остановках были табло, указывающие время до прибытия автобусов каждого рейса. Автобусы на остановках «приседали», что давало возможность легко войти людям с ограниченными возможностями. Магазины, торгующие спиртными напитками, работали только в выходные дни ограниченное время. Лёгкое пиво можно было купить в обычных магазинах. Причём, пивные банки имели ёмкость всего 0,33 литра. Это стандартная ёмкость для всех стран Северной Европы.

В центре города располагался музей современного искусства. Из любопытства мы заглянули в него. В музее был всего один зал. В нём в разных углах стояли обнажённые человеческие скульптуры, перевёрнутые вверх ногами. А гвоздём экспозиции был стенд, на котором были аккуратно разложены многочисленные надкусанные яблоки. Творчество, вероятно, заключалось в особенностях откусывания этих яблок. На краю города располагался огромный торговый центр, размером с два футбольных поля, в котором можно было купить всё необходимое. Несколько лет назад подобные торговые центры стали строиться и в России. А тогда было очень необычно увидеть такое огромное заведение в небольшом городке. Рядом с офисом CENTEC в большом здании размещался интерактивный технический парк. В нём можно было ознакомиться с самыми разными технологиями и оборудованием. Причём, всё это действовало, и всем можно было пользоваться. Можно было ознакомиться с настоящим горным оборудованием, роботом, собирающим автомобиль, посидеть в настоящей кабине самолёта и поуправлять им, глядя на экран компьютера. Можно было на действующей линии из отходов бумаги изготовить новый бумажный лист. И ещё много-много других интересных стендов. Были и установки, демонстрирующие различные физические явления. Несколько часов там пролетало совершенно незаметно. В выходной день нам организовали посещение аквапарка. Это тоже очень большое заведение с несколькими бассейнами и выходом в открытый водоём на улице. Множество горок, каналы с вихревыми потоками, расположенные в разных уровнях. Для детей устроены свои небольшие бассейны. А также есть различные бассейны с подводным массажем различных частей тела. В аквапарке работали несколько кафе и саун разного типа. Многие шведы приезжали сюда и в технопарк из других городов с семьями на целый день. Удивили и душевые. В них не было привычных для нас кранов для регулирования количества воды и её температуры. Вверху из стены выглядывала душевая сетка, а на уровне живота в стене была кнопка для включения воды. После нажатия кнопки начинался водяной душ, продолжительностью 30–40 секунд. Вода была тёплая постоянной температуры. После прекращения подачи воды можно было намылиться, а затем снова нажать на кнопку для помывки. При огромном количестве посетителей экономия средств получалась очень значительной.

Несмотря на очень интересное пребывание и налаженные бытовые условия в студенческом городке, к концу третьей недели, все соскучились по дому и русскому борщу. Семинар завершился выдачей сертификатов за пройдённое обучение. От российских коллег поступили предложения о проведении более детального проекта. А для меня начался новый этап сотрудничества со шведскими коллегами, который продолжался в Кировске и Апатитах ещё несколько лет. Мы провели несколько очень интересных исследований, позволивших оценить потенциал энергосбережения в горной промышленности и муниципалитетах. С профессором Бьёрном Килстремом у меня сложились дружеские взаимоотношения. Как и я, он оказался большим любителем лыж и однажды специально приехал в Апатиты на своей машине, чтобы вместе со мной прогуляться по местным лыжным трассам.

Норвегия

Сотрудничество с норвежскими партнёрами было наиболее интересным и продолжительным, а регулярные посещения этой страны продолжались больше двадцати лет. Я познакомился и затем работал вместе с большим количеством норвежских специалистов, представителями совершенно разных отраслей науки и техники. Это были специалисты по энергоаудиту в зданиях и в промышленности, возобновляемой энергетике, специалисты по обогащению руд, автоматизации, теплоэнергетике и другие. Все они были очень квалифицированными людьми, решающими проблемы на самом высоком техническом уровне. Я очень рад тому, что имел возможность работать с ними и совместно реализовать большое количество, очень интересных проектов. Первыми гостями из этой страны, пожалуй, и самыми первыми представителями западных стран после развала СССР, стали жители провинции Финнмарк, самого северного региона Норвегии, граничащего с Мурманской областью. Города в этой самой северной части Норвегии небольшие. В Киркенесе проживало около пяти тысяч человек, а в Алте, наиболее населённой коммуне в провинции Финнмарк, около двадцати тысяч человек. Из пограничного города Киркенеса можно было добраться до Мурманска самолётом или на автомобиле. Расстояние по трассе от Киркенеса до Кировска всего 420 километров. В начале 90-х годов в Киркенесе готовилась к закрытию компания АО «Сюдварангер», занимавшаяся добычей железной руды. Рудник был закрыт в 1996 году, но местное население от этого не пострадало. С помощью Правительства Норвегии все работники рудника были трудоустроены, и в городе шахтёров и металлургов не осталось ни тех, ни других. Никакой другой серьёзной промышленности в 90-х годах в этих городах уже не было. Зато, очень быстро был увеличен морской порт и производство по переработке рыбы. Это стало следствием бардака, начавшегося в России после развала СССР. В Мурманске сдать рыбу стало проблематичным, бюрократические процедуры задерживали рыбаков в порту на несколько суток. Они теряли драгоценное время и лишались доходов. Зато, без проволочек и за большую цену это можно было сделать в Норвегии. В Киркенесе появилось достаточно много новых рабочих мест.

Первые контактёры из соседних районов Норвегии не могли предлагать своё оборудование. Оно не производилось на севере Норвегии. Они пытались стать посредниками во взаимоотношениях с производителями техники из других регионов страны. Первые визитёры не были инженерами. В связи с этим, не обошлось без конфуза. Норвежцы сначала установили контакты с заместителем директора ОАО «Апатит» по транспорту и предложили, какие-то приставки, которые позволяли впрыскивать воду в камеру сгорания, и тем самым повышать эффективность работы двигателей. По информации гостей, это позволяло уменьшать расход топлива на 30 %. Заявили они также и о том, что могут продать автоматику для котлов и с дилетантской убеждённостью твердили, что при этом можно рассчитывать на такой же эффект. Заместитель директора вдохновился и сразу вызвал меня на обсуждение возможной закупки этого оборудования. Мы с главным инженером цеха «Пароснабжения» А. А. Гусевым, выслушали заморских гостей и поинтересовались, есть ли среди них инженер. Такого не оказалось. Мы пояснили, что названные цифры ожидаемой экономии абсолютно не реальны. Но, заместитель директора очень проникся общением с норвежскими гостями. Как же, заморские гости в его глазах (да и не только его) были гораздо профессиональнее. Он не успокоился до тех пор, пока я не принёс режимную карту, отчёты наладчиков, и не показал, что КПД котлов превышает 90 %, а за счёт улучшенной автоматизации можно получить не более 1–2 % экономии топлива. Тем не менее, этим первым норвежским варягам удалось ознакомить специалистов объединения с несколькими полезными продуктами и заключить ряд контрактов. Немного позже стали появляться представители из более промышленно-развитых регионов Норвегии, в частности, из города Тромсё. Это уже были инженеры, профессионалы в энергетике. С ними началась серьёзная работа.

Самым первым моим партнёром, с которым мы наладили хорошие профессиональные и дружеские взаимоотношения был Кнют Ямтли из Тромсё. Его компания занималась автоматизацией энергетических процессов, и сотрудничество с ними оказалось нам очень полезным. Помимо оказания услуг своей фирмы, Кнют, узнав наши проблемы, познакомил меня с другими норвежскими специалистами, которые помогли решить несколько не простых вопросов. Это он помог мне найти партнёров, занимавшихся работой с нефтепродуктами. Переводчиком у Кнюта была русская женщина из Твери, вышедшая замуж за норвежца. Благодаря ей Кнют уже успел побывать в России и узнать для себя много нового. Для него полным откровением было знакомство с гречневой кашей и настоящими грунтовыми помидорами, купленными на рынке в Твери. В отличие от «пластмассовых», которые продаются в Норвегии, эти имели совсем другой вкус и пахли помидорами. Кнют организовал мой первый визит в Норвегию для тестирования и обсуждения покупки влагомера мазута и для ознакомления с установкой для слива мазута из железнодорожных цистерн.

В той поездке я впервые познакомился с Норвегией, очень красивой страной с замечательными людьми. Причём, в этот первый визит мне довелось побывать сначала в самом северном регионе, затем в центре страны и, наконец, в её самой южной части. Из Мурманска я прилетел в Киркенес. Он располагается всего в нескольких километрах от границы и имел к моему удивлению приличный аэропорт, принимавший довольно большие воздушные суда. Меня встретила Людмила Етмусен, переводчица Кнюта, и пригласила в гости. Её муж угостил очень вкусной жареной строганиной из оленя. Оказалось, что олень был им добыт браконьерским способом. Так же, как в Финляндии и Швеции, в северных регионах Норвегии большое поголовье оленей. Для Норвегии, как и для Кольского Заполярья, оленеводство является традиционной отраслью сельского хозяйства и «визитной карточкой» региона. Позже я узнал, что и гнать самогон на севере Норвегии тоже уважают. Спиртное в Норвегии стоит очень дорого. Ничто человеческое норвежцам не чуждо.

Авиация, фактически, является единственным видом транспорта, который связывает северные коммуны Норвегии с более обжитыми регионами страны. Вылететь из Киркенеса можно в Осло, Тромсё, Мурманск, Хельсинки и многие другие города. В последующие годы мне несколько раз доводилось вылетать из Киркенеса большими «Боингами» в Тромсё и в Осло. Но, больше всего запомнился один из полётов в Тромсё не прямым рейсом, а небольшим самолётом местных авиалиний. Маршрут проходил над морским побережьем на небольшой высоте, огибая северную часть Норвегии. Он приземлялся в нескольких небольших прибрежных поселениях. Поскольку это был единственный вид транспорта, не считая морского, рейсы были регулярными с хорошей наполняемостью. Нужно отметить, что дорога на российской территории до границы с Норвегией проходит по суровой почти безжизненной северной тундре, где преобладают камни и небольшие кустики. Я был знаком и с горным пейзажем Крайнего Севера, неоднократно поднимаясь на Хибины. То, что мы наблюдали с борта самолёта на севере Норвегии, было безжизненней, чем тундра по дороге к Киркенесу. Пейзаж был подобен тому, что наблюдалось на верхних отметках Хибинских гор. И не мудрено, ведь маршрут проходил на триста километров севернее Мурманска. Внизу под нами было только море и безжизненные сопки, во многих местах вообще без растительности. Удивительно, но после многих десятков километров полёта, в совершенной глуши, в местности, где не росло ничего, кроме травы, вдруг, на побережье наблюдался одинокий домик. Вероятно, единственным источником энергии для освещения и отопления этого домика могло быть только доставляемое морем жидкое топливо. От этих домиков не было дорог вглубь материка, а единственным видом транспорта, связывающим жилище с цивилизацией, была яхта, находящаяся рядом с домиком. Чтобы попасть в ближайший населённый пункт нужно морем пройти многие десятки миль. Не понятно, гражданские это объекты или какие-либо специализированные. Но, в любом случае там жили люди, совершенно оторванные от мира. Связь могла быть только спутниковая.

В первой поездке мы вылетели из Киркенеса в Тромсё прямым рейсом, откуда вместе с Кнютом двинулись на самый юг Норвегии, в Ставангер. Это очень необычный город, туристическая и нефтяная столица страны, окружённый лесами и Норвежским морем. Именно здесь добывают 80 % норвежской нефти. Интересно, что норвежцы не строили нефтеперерабатывающие заводы и не завозили нефть в страну, заботясь об экологии. Всю нефть они продавали прямо в море с добывающих платформ. Ставангер считается одним из красивейших городов Скандинавии. Меня удивила природа в этом районе. Благодаря Гольфстриму море и климат здесь теплее, чем в большинстве других регионов Норвегии. Неожиданно, в этой северной стране обнаружилась тропическая растительность. Правда, она выглядела несколько по иному, была низкорослой, приспособляясь к местному климату.

Компания «Multi Fluid», пригласившая меня в Ставангер, первый свой влагомер установила в 1992 году на одной из скважин. А я был первым зарубежным покупателем. Прибор ещё не производился серийно и был довольно дорогой, поэтому специалисты компании пригласили меня посетить своё предприятие и продемонстрировали успешную работу этого оборудования.

После выполнения рабочей программы радушные хозяева познакомили меня с городом. Как выяснилось, все они оказались очень спортивными людьми. Хорошо знали советских конькобежцев, восхищались Владимиром Шилыковским, который успешно выступал с одной рукой, и многократным чемпионом мира Виктором Косичкиным. Сам же норвежский коллега в молодости занимался прыжками с трамплина. Впоследствии я узнал, что многие норвежские коллеги были большими любителями спорта. Обсуждая вопросы энергосбережения, мой норвежский партнёр сообщил, что приобрёл за миллион долларов дом, оснащённый тепловым насосом и нуждающимся в минимальном количестве энергии. Мы побывали на побережье и мне показали, как строятся нефтяные платформы. Одна из них высилась громадой вдали от берега. Морские суда рядом с ней выглядели небольшими корабликами. Но, видна только верхушка «айсберга». Сооружения включают огромные подводные ёмкости, на которых располагается платформа с оборудованием и помещениями для жизнедеятельности персонала. Эти очень крупные сооружения начинают строить на берегу. В первую очередь создаются огромные бетонные ёмкости в виде высоких полых колонн. Это очень ответственный этап, поскольку бетонные ёмкости должны долгие годы гарантированно выдерживать огромное давление морской воды. Сверху на колоннах размещается сама многоэтажная платформа с множеством различных помещений. После выполнения первого этапа работ прокапывается глубокий канал, позволяющий вытащить платформу в море. Завершение монтажных работ происходит в открытом море на достаточной глубине. После окончания монтажа платформы транспортируются буксирами в море к месту нефтедобычи.