Георгий Константинович Васильев
Годы. Мили. Судьбы
В должность вступил «с хода». Проверить подготовку кораблей в море не позволял тяжелый лед, сковавший залив. Было ясно, «высокая боеготовность» не обеспечивается из-за отсутствия ледоколов. Зимой корабли вмерзали в лед, стояли у пирсов и выйти в море не могли. Работая с командирами соединений, чувствовал себя уверенно. Пригодились знания, полученные в академии. Офицеры штаба произвели благоприятное впечатление, особенно заместитель начальника штаба Г. Н. Годун, по существу руководивший штабом, так как капитан 1 ранга Иван Алексеевич Шахов «сидел на чемоданах» и ждал приказа о назначении на Запад. Шла обычная зимняя учеба без выходов в море. Больших мероприятий не проводилось. Штаб изредка выезжал на соединения для поддержания у военных моряков рабочего тонуса. Служба и жизнь шли нормально и для меня интересно. Я изучал подчиненных, они изучали меня.
С 27 января по 5 февраля 1959 года в Москве проходил внеочередной XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза, который утвердил семилетний план развития народного хозяйства. Военные моряки «усиленно изучали» материалы съезда, проводились партийные активы, собрания в парторганизациях и т. д. На флотском партактиве по материалам съезда начальник политуправления флота Н. Захаров в своем докладе «лягнул» меня за неправильное отношение к офицерам, которых я будто бы заставлял писать для себя доклады. Я выступил, отклонил обвинения, заявил, что с чужими мыслями на трибуны не вы-ходил и не выхожу, потребовал партийного расследования. Позже на базу приезжал инструктор политуправления «разбираться на месте». Извинений не последовало, но наскоки больше не повторялись. Откуда поступает информация начальству, мне было известно давно.
В мае лед в заливе взломался, и его вынесло западным ветром в Татарский пролив. Корабли начали выходить в море. Провел десятидневный сбор противолодочных кораблей в заливе, куда впадает река Копи. За это время отработали основные задачи. Слетал в Николаевск-на-Амуре, ознакомился с обстановкой. Амур был скован льдом. В бригаде еле теплилась жизнь, как у спящего медведя. Интенсивная деятельность здесь начиналась в июле, когда японские суда вывозили лес из порта Маго, расположенного в 30 километрах выше по реке. Навигация заканчивалась в октябре. Городишко тихий, с деревянными строениями. Население занято обеспечением судоходства в нижнем течении Амура.
Памятник адмиралу Г. И. Невельскому установлен 13 августа 1953 г. в честь 100-летия со дня основания Николаевска-на-Амуре. Фото В. Д. Доцен(Слева)
Памятник адмиралу Г. И. Невельскому, Николаевск-на-Амуре. Автор – Прохор Сергеевич Игнатьев. Фото В. Д. Доценко(Справа)
Заместитель главнокомандующего
Военно-морским флотом адмирал
Арсений Григорьевич Головко(Слева)
Алексей Иванович Сорокин,
адмирал флота(Справа)
Достопримечательностей в городе мало – сгоревший морской техникум, в здании которого учился в молодые годы вице-адмирал С. О. Макаров, и памятник адмиралу Г. И. Невельскому, первопроходцу этих мест.
Тихая жизнь флотского захолустья, каким была Советская Гавань, время от времени нарушалась визитами начальства. Знакомиться с флотом прибыл назначенный первым заместителем главнокомандующего Военно-морским флотом адмирал А. Г. Головко. Самолет приземлился на аэродроме Постовая.
Адмирал посетил крейсер «Лазарев» и бригаду подводных лодок. Затем поехали на аэродром Каменный Ручей. Грунтовая дорога, проложенная туда несколько лет тому назад хозспособом, была разбита, с трудом за 2 часа на газике преодолели 36 километров. Видимо, езда произвела сильное впечатление на заместителя главкома. Через 3 недели прибыли 2 дорожных батальона с техникой и до конца года построили приличную грейдерную дорогу с прочными мостами через ручьи и речки.
В начале июля получил приказание прибыть на малом противолодочном корабле в Комсомольск-на-Амуре и ждать командующего флотом. План дальнейших действий известен не был. Прихватив с собой флагманского штурмана В. А. Абрамова, начальника связи капитана 2 ранга Дымшица и заместителя начальника политотдела капитана 2 ранга А. И. Сорокина, отправился в поход. Алексей Иванович Сорокин, фронтовик, талантливый, деятельный боевой офицер-политработник, стал членом Военного совета, начальником политуправления Северного флота, затем начальником политуправления Военно-морского флота и завершил военную службу в звании адмирал флота на должности первого заместителя начальника Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота. У нас сложились хорошие взаимоотношения, в последующем мы встречались в Москве и санаториях.
Встретили командующего на местном аэродроме. На малом противолодочном корабле отправились вверх по течению Амура. Проверили весьма запущенные, слабо охраняемые склады мин и артиллерийского боезапаса. В районе острова Мариинский повернули на обратный курс. Поездка оказалась весьма кстати, по всем вопросам обстановки я был осведомлен в достаточной мере. Спустились вниз по течению, зашли в залив Де-Кастри. Осмотрели законсервированные артиллерийские батареи и морем направились в Совгавань. В Совгаванской базе адмирал за двое суток посетил все части и соединения, везде дотошно разбирался с обстановкой. Жил он на крейсере «Калинин». Весь день в разъездах, вечером в местном театре посмотрел спектакль и концерт самодеятельности соединений базы. Поездкой остался удовлетворен.
По окончании учебного года в школе Ира и Аня попросили отправить их в пионерский лагерь, расположенный в 15 километрах от дома, в долине реки Дюонки, в казармах бывшей береговой батареи. Река Дюонка названа по имени ороча, проживавшего с семьей в этой местности. Через неделю поехали с Марией Антоновной навестить наших пионерок. Дочери встретили нас со слезами: «Папа, забери домой, здесь нас комары заели!» Комаров в этой болотистой местности было невообразимое множество. Поставили в известность начальницу лагеря, сели в машину и поехали домой. Неслучайно лоси, медведи и другие дикие животные выходят из глухой тайги к побережью, на безлесные, открытые места, где с моря дует ветер, унося кровожадных насекомых в лесные дебри. Душой и совестью женского коллектива гарнизона была добрая, общительная Мария Григорьевна Абрамова, жена флагманского штурмана, инструктор политотдела по жен-работе. Она в местных нелегких условиях ненавязчиво формировала общественное мнение и взаимоотношения в духе дружбы и помощи. Ей отвечали доверием. На Дальнем Востоке люди быстро сближаются. Видимо, в экстремальных условиях легче разобраться, кто есть кто. К сожалению, весьма часто дружба прекращается с переездом на Запад. Вероятно, условия жизни и быт этому способствуют. Марию Антоновну приняли в местное женское общество, она заняла в нем достойное место. В начале июля к нам пожаловали в гости Янгаевы. Ивана Андреевича после окончания академии назначили заместителем командира авиационного полка на Сахалин. Полк базировался в городке Смирных, названном в честь командира батальона, погибшего в 1945 году во время штурма японских укреплений. На военном самолете прилетела его жена Галина Антоновна с детьми Володей и Толей. С их приездом в доме стало как-то уютнее. Сестры занимались хозяйством, а дети играли со сверстниками во дворе или в поселке.
В августе в 90 бригаде лодок произошло ЧП. На прибрежные камни выскочила подводная лодка М-254. Командующий подводными силами флота проводил зачетное учение, в нем участвовала 90 бригада подводных лодок. Лодки развернули на позициях южнее маяка «Красный Партизан». С полудня погода начала свежеть, и к вечеру заштормило, ветер усилился до 10 баллов, туман, дождь. Командующий подводными силами долго вел переговоры со штабом флота, не принимал решения о перерыве в учении и возвращении лодок на базу. Только к полуночи отдал приказание лодкам возвратиться. Около 4 часов утра получили сигнал об аварии подводной лодки. Где она находилась, неизвестно. Радиолокационные станции ее не обнаруживали, сигнальные посты визуально не наблюдали.
Объявил по базе тревогу. Направил поисковые группы по берегу. Моя попытка выйти в море на тральщике оказалась безуспешной из-за сильного волнения моря. Возвратился в залив. Одна из поисковых групп обнаружила лодку на камнях в 70–100 метрах от берега, недалеко от входа в залив. Спасение экипажа производили с берега, по протянутому тросу подводников эвакуировали с лодки и отправили в госпиталь. Незаурядную распорядительность в спасении экипажа проявил командир аварийно-спасательного дивизиона капитан 3 ранга Урва. В 14 часов прилетел командующий флотом, осмотрел место аварии. Приказал до улучшения погоды действий по спасению лодки не предпринимать. В госпитале он побеседовал с командиром и штурманом, успокоил матросов, старшин и улетел во Владивосток. По докладу командира лодки, огни маяка «Красный Партизан» не были видны из-за тумана. Он решил не ждать улучшения погоды и следовать в довольно узкий вход в залив. Из-за ошибки в счислении координат лодка оказалась на две мили южнее расчетного места. Низкий берег увидели, когда лодка уже выскочила на камни. За это происшествие командира бригады сняли с должности и назначили преподавателем в Военно-морскую академию. Командира корабля отправили служить в штаб, а мне объявили выговор за плохое состояние системы наблюдения на подходах к базе. Начальник штаба базы капитан 1 ранга И. Н. Шахов уехал к новому месту службы в тыл Балтийского флота. На его должность назначили контр-адмирала Николая Григорьевича Иванова, окончившего Академические курсы офицерского состава. Ранее он служил на Черноморском флоте на должностях от связиста корабля до командира бригады эскадренных миноносцев и за это время усвоил все достоинства и недостатки черноморцев. Был женат вторым браком на Клавдии Анисимовне. Сын от первого брака учился в Севастопольском военно-морском училище. Поселились они рядом, в соседнем доме.
В сентябре Тихоокеанский флот проводил учение под руководством главнокомандующего Военно-морским флотом адмирала С. Г. Горшкова. Соединения Совгаванской базы на учении привлекались для обеспечения развертывания в море дивизии крейсеров и бригады подводных лодок, для их противовоздушной, противолодочной, противоминной обороны, противоатомной и противобактериологической защиты.
Впервые мы отрабатывали действия отдельного медицинского отряда особого назначения по ликвидации последствий применения бактериологического оружия. С этой проблемой раньше встречаться не приходилось. На нашу базу прилетел главком Военно-морского флота С. Г. Горшков. На катере осмотрел места базирования кораблей, заслушал доклады командиров соединений и мой. Посмотрел концерт самодеятельности в Доме офицеров, переночевал в доме отдыха офицеров авиадивизии и утром с аэродрома По-стовая улетел в Каменный Ручей. Во Владивостоке на разборе учения по соединениям нашей базы особых замечаний не было. В конце 1959 года получили приказ о расформировании Сахалинской военно-морской базы и передачи ее соединений и частей в состав Совгаванской военно-морской базы. Командира Сахалинской ВМБ капитана 1 ранга Ур-гана уволили в запас. Нужно было лететь на Сахалин. Проверил передаваемые соединения и части, взглянул на пролив Лаперуза и вернулся домой.
Были у нас и дни отдыха. В выходные дни, как правило, службой не занимались, если не было учений или чрезвычайных происшествий. В первой половине года часто по выходным играли в волейбол в спортклубе, команда одного соединения против команды другого или сборная базы против сборной города. Зрителей и болельщиков собиралось много. В июле провели спартакиаду соединений и частей. Спортивной работой руководил майор Владимир Иванович Петров.
Георгий Константинович Васильев на охоте, Совгавань. 1959 г.(Слева)
Георгий Константинович и Мария Антоновна на рыбалке, Совгавань. 1959г.(Справа)
Часто встречались с сослуживцами по Балтике. Алексей Константинович Белов, ранее служивший в 156 бригаде подводных лодок в Риге, и Войтюковы, Николай Демь-янович, его жена Тоня и дочка Тамара, ровесница Иры, приходили к нам в гости. Летом познакомились с Колосановыми и Каратаевыми. Михаил Семенович Колосанов служил в штабе базы в отделении ПВО. По природной склонности и жизненному опыту он охотник и рыболов, таким остался до сегодняшнего дня. Я сижу и пишу это повествование в Москве, а он с 15 ноября по 30 декабря бродит где-то в уссурийской тайге в поисках изюбра, кабана или косули. Его жена Лилия Степановна хозяйничала в доме и ходила на рыбалку. Сын и дочь учились в школе. Виктор Павлович Каратаев, тоже заядлый рыбак, служил в оперативном отделении штаба. Его жена Екатерина Павловна, мастер на все руки, возделывала и выращивала в условиях вечной мерзлоты овощи, цветы, стреляла из ружья лучше многих мужчин, а на рыбалке превосходила всех рыбаков гарнизона. Местное общество охотников втянуло и меня в свой коллектив. Купил ружье «Тулку» 16-го калибра, патронташи и необходимые принадлежности. Удачливого охотника из меня не получилось. За полтора года добыл одного рябчика, одного глухаря и одну утку, которую на моих глазах сожрал тюлень, пока я ждал когда волна прибьет ее к берегу.
М.С. Колосанов и В. П. Каратаев приобщили меня к рыбалке. Поначалу на двух грузовых машинах, группой 25–30 человек, выезжали к устью реки Тумнин на рыбзавод, в 35 км от поселка Желдорбат. У причала, привлекаемое отбросами завода, собиралось бес-численное множество красноперки. Ловили ее на удочку. Наживкой служила та же рыба. Сначала это захватывало, но через 2–3 часа спортивный интерес пропадал. Машина быстро заполнялась рыбой, и рыбалка заканчивалась. В одну из поездок решили попытать счастья на речке Урике, впадающей в реку Тумнин недалеко от устья. В шлюпке нас было четверо:
Мария Антоновна Васильева после удачной рыбалки,
Совгавань. 1959 г. Фото Г. К. Васильева
Колосановы, Мария Антоновна и я. Шли под мотором самым малым ходом, забросив спиннинги с бортов и буксируя их за кормой. Мне повезло. Минут через 20–30 что-то зацепил спиннингом. Начал выбирать леску и к радости всех вытащил симу – рыбу семейства лососевых – весом килограммов пять. Вышли в Тумнин и поднялись километра на четыре вверх по течению. Там Михаил Семенович и Мария Антоновна выловили по небольшому, килограмма на 3–4, тайменю. Охотились за тайменем с переменным успехом. Остальные офицеры и их жены продолжали удить прожорливую красноперку у причала завода.
Самая удачная ловля тайменей пришлась на революционный праздник 8 ноября. Основательно подмораживало, температура воздуха опустилась ниже нуля. Поехали на станцию Монгохто и далее на четвертый кривун (на местном наречии поворот реки), там стояла наша шлюпка-шестерка. Старое русло уже покрылось льдом на расстоянии метров четырехсот от берега. У причала уви-дели выбирающегося из воды генерал-майора М. П. Башкирова. Он собирался ловить тайменя, но при отходе льдом пробило транцевую доску, катер получил пробоину и нырнул под лед. Пришлось невезучему рыбаку возвращаться домой. Ломая лед шестами, мы пробились на чистую воду. На повороте реки глубина достигала десяти метров. По нашим предположениям, здесь должна собираться рыба на зимовку. Забросили спиннинги, двигаясь под моторами самым малым ходом. Первой выловила тайменя Мария Антоновна. Затем двух, одного за другим, вытащил Михаил Семенович.
Мария Антоновна с тайменем 23 кг,
Совгавань. 1959 г. Фото Г. К. Васильева
Контр-адмирал Георгий Константинович
Васильев на катке, Совгавань. 1959 г.
Фото М. А. Васильевой.
Потом посчастливилось мне зацепить рыбу килограммов на десять. На пятом или шестом заходе у Марии Антоновны хватила блесну рыбина метра полтора длиной. Вываживала она ее минут 15 и наконец подтянула к борту, тут ее багром подцепил М. Колосанов. Дома тайменя взвесили, оказалось – 23 килограмма. За 4 часа выловили 22 крупных тайменя, весом от 7 до 12 килограммов. Обратно через лед идти по уже готовому каналу было легче. Дома половину улова роздали соседям, оставшуюся рыбу засолили. Хватило до весны. Это была последняя рыбалка на Тумнине, река быстро покрылась толстым льдом. Зима наступила окончательно. Поездки отложили на следующую весну, но события развивались в другом направлении. Отпуск за 1959 год, с 21 ноября по 16 декабря, провели в санатории Шмаковка, расположенном между Хабаровском и Владивостоком. Детей оставили на попечении Тоси Войтюковой, ее дочь была сверстницей наших девочек. Самолетом долетели до Хабаровска, а дальше добирались поездом. Жилые помещения лечебницы размещались в бывшем монастыре, основанном в 1912 году Русской православной церковью, пришедшей в эти края с первой волной переселенцев из европейской России и Украины. Монашеские кельи, столовые, кухни, дополненные некоторыми современными удобствами, обеспечивали сносное существование. Основное лечение – ванны минеральной воды типа «Нарзан». Источник и ванный корпус находились в восьми километрах от жилых корпусов, к ним отдыхающих доставляли автобусом. Почти одновременно с нами в санаторий прибыли с Сахалина Янгаевы. Днем ванны, прогулки, катание на коньках. Вечером кино, редкие выходы в деревню Тихменево в пяти километрах от санатория, где продавали спиртные напитки. Вот и весь репертуар. Санаторием остались довольны. Новый 1960 год встретили дома семьей.
Рядом с Совгаванью, неподалеку от станции Тумнин, находился местный санаторий с термальным источником, о высоких целебных свойствах воды рассказывал врач совгаванского госпиталя капитан Василий Иванович Воробьев. В апреле Мария Антоновна, Т. Я. Чулкова, Е. П. Каратаева и А. В. Войтюкова попросили отправить их туда на лечение. Поехал и я, чтобы на месте увидеть все своими глазами. Добирались 100 км по железной дороге, затем 10 километров пешком по таежной тропе. Санной дороги не было. Продовольствие нужно или нести на себе, или нанять лошадь, на которую навьючивали поклажу и вели за повод. Добрались благополучно. В давние времена у источника жил шаман орочей, лечивший своих сородичей. Сохранились остатки его шалаша. После принятия решения о создании судостроительного завода в Совгавани, здесь начали строительство санатория для заводского персонала. Успели возвести стены и крышу деревянного корпуса с надписью «Заря Востока», дом для администрации, в котором теперь жил сторож.
Мария Антоновна Васильева, Т. Я. Чулкова, Е. П. Каратаева
у корпуса санатория «Заря Востока». 1959 г. Фото Г. К. Васильева
Завод не построили, строительство санатория прекратилось. Ванный корпус представлял собой небольшое деревянное строение, вроде деревенской бани – стены деревянные, посередине углубление с родниковой горячей водой, дно засыпано галькой.
Термальная вода из источника пробивалась сквозь гальку в яму-бассейн и вытекала через отверстие в стене. Пациенты разоблачались в раздевалке и, погрузившись в горячую воду (плюс 40–45 градусов), блаженствовали, сколько хотели или могли выдержать. Время отмеряли водяными часами, сделанными из консервной банки с пробитым в дне отверстием.
У ванного корпуса санатория «Заря Востока». 1959 г. Фото Г. К. Васильева
Г. К. Васильев у термального источника
санатория «Заря Востока». 1959 г.
Фото М. А. Васильевой(Слева)
Г. К. Васильев с дочерью Аней,
Совгавань. 1960 г.(Справа)
По рассказам сторожа, летом сюда приезжало много народа из Комсомольска-на-Амуре с палатками, запасами продовольствия и надеждой на излечение. В. И. Воробьев пытался убедить руководство Хабаровского края построить на этом месте санаторий, возил воду в Москву на исследование, но поддержки не получил. Причина отказа – подобная кремневая вода имелась в санатории «Кульдур» в районе станции Завитая Хабаровского края. Через пару дней я уехал.
За неделю до первомайских праздников получил приказание прибыть в Москву в Управление кадров Военно-морского флота. Зачем? Неизвестно. На гражданском самолете Ил-14 долетел до Хабаровска, далее на Ту-104 до Москвы с посадками в Иркутске и Новосибирске. В Управлении кадров М. И. Блажин сообщил по секрету, что моя кандидатура рассматривается на должность первого заместителя командующего Тихоокеанским флотом. Признаться, такого варианта я не ожидал. С большим удовольствием пошел бы служить на Камчатку, на эскадру подводных лодок или максимум на Камчатскую военную флотилию.
После бесед в административном отделе ЦК КПСС и с главкомом ВМФ С. Г. Горшковым собрался домой. Во Внуково (аэропорт Домодедово еще не был построен), ожидая вылета самолета, встретил В. К. Коновалова. Пообедали в ресторане аэропорта и отправились каждый в своем направлении. Это была наша последняя встреча. Перелет занял 12 часов. Время рекордное за все годы службы на Тихоокеанском флоте – 9 часов до Хабаровска, час на пересадку и 2 от Хабаровска до Советской Гавани. 30 апреля 1960 года вернулся домой. Сообщил Марии Антоновне о возможном назначении, просил не говорить никому ни слова. Но новости в гарнизоне распространяются быстро. В Первомайские праздники был занят в обычных мероприятиях, проходивших в центре города.
Мария Антоновна Васильева с дочерями Ириной и Анной
в
аэропорту Знаменка. Июнь 1960 г.
В середине мая получил отпуск. Медицинский отдел флота предоставил нам путевки в Гурзуф с 30 мая по 21 июня 1960 года. Уладили вопрос о досрочном окончании девочками занятий в школе. Утром с аэродрома Знаменка на гражданском Ил-14 вылетели в Хабаровск и далее через Москву до Симферополя на Ту-104.
Аня (слева) и Ирина Васильевы, Крым. Июнь 1960 г.
Георгий Константинович и дочь Ира, Крым. Июнь 1960 г.
До Крыма долетели без задержек и к вечеру того же дня по местному времени были в Гурзуфе. В то время 13 летных часов переносились легко. Без особых сложностей сняли комнату для девочек в старой части города, недалеко от развалин генуэзской крепости. Летняя погода в Крыму всегда хороша, а после Совгавани показалась райской. Море спокойное и ласковое. За месяц ни одного дождика. Температура воды плюс 16–18 градусов. Днем на солнце было жарковато. Валялись на пляже, загорали, купались, наслаждались солнцем и морем. В то время это был тихий уголок Крыма. Кроме Артека и военного санатория ничего не было. Молодежный туристический комплекс «Спутник» построили позже. Здесь все организовано для спокойного, приятного отдыха. Пища разнообразная. Вино, воды и соки продавались у ворот санатория и в поселке. Через неделю мы совершили поездку по Южному берегу Крыма.
Посетили Ялту, Алупку, Алушту, Массандру, Симеиз, Воронцовский дворец, Ласточкино гнездо и прочие достопримечательности. Пожалуй, это лучший отпуск в нашей жизни. Много фотографировал. После возвращения во Владивосток сделал на память о поездке три фотоальбома Ире, Ане и нам. В конце пребывания в санатории созвонился с И. Г. Губановым. Он командовал бригадой подводных лодок в Балаклаве под Севастополем, пригласил в гости и прислал за нами машину. Мы с радостью отправились в поездку. Недавно построенная современная дорога проходила по живописным местам. Заехали в Георгиевский монастырь и через Байдарские ворота в Балаклаву. Гостили у Губановых 4 дня. Объездили окрестности Севастополя, осмотрели город, а в выходной день на катере нас доставили на «Золотой пляж» в 8–10 милях от Балаклавской бухты. Прелестное место. Чистая голубая вода, тишина и чувство удивительного покоя в природе. Получили много приятных впечатлений. Любовь Филипповна, жена Ивана Григорьевича, ухаживала за нами, как за любимыми родственниками. Украинцы – народ гостеприимный.
По возвращении из отпуска получил приказ о назначении первым заместителем командующего Тихоокеанским флотом, членом Военного совета. Сдал дела начальнику штаба контр-адмиралу Н. Г. Иванову. Собрали имущество. Взяли с собой кота, собачку Тюльку и вылетели во Владивосток.