Владимир Игоревич Ашихмин
Легенды Соединенного королевства. Мир света
– Жахнуть?!
– Жахнуть! Залепить! Пригвоздить! Отгоняй её, покуда хватит сил! «Клинок Ночи» скоро будет на месте!
– Ты что-то путаешь! Каким это образом корабль достигнет Бликов Тишины, когда мы только что отчалили?! Ты точно понял, куда нам надо?
– Ты всегда такой любопытный? Это не твоя забота! Хотя если ты не перестанешь здесь торчать, то мы и впрямь никуда не попадём!
– Но!..
– Никаких «но», щупальца ты кривая, действуй или мы все окажемся в кишке у толстого тунца!
Клауд нетерпеливо топнул деревянной ногой. Потревоженный резким движением, из-за пазухи капитана высунулся белобрысый ворон. Острый клюв раскрылся – вне сомнений мерзкое карканье предназначалось для меня. Я замахнулся на птицу кулаком, и та исчезла в недрах позолоченной одежды.
– Да чтоб тебя! Нам вот-вот откусят ягодицу, и это будет по твоей вине!
– Не подгоняй меня, чучело!
Клауд состряпал насмешливую гримасу.
– Ба! Вы поглядите, какой он изнеженный!
Достоинства, конечно, в этот момент во мне было не больше напёрстка, но я постарался удалиться с поднятой головой. Где это видано, чтобы мертвяк мной помыкал?! Ладно, видимо, ситуация сейчас требует того, чтобы я отложил своё негодование и взялся за эту рыбину… Стараясь не потерять баланс тела и не брякнуться в Абрикосовое Море, я заскользил в самый зад корабля. Мимо меня перекатился зомби. Он ухватился за перила, но кость не выдержала, оторванная кисть повисла на деревянном изгибе, а всё остальное плюхнулось за борт. Я проводил взглядом незадачливого моряка. Ударом волны меня опрокинуло, и я чуть не нырнул следом за пропавшим из вида зомби. Более не позволяя себе обращать внимание на разгул стихии, я поднялся и потопал дальше. Не без кульбитов, шмякания и плюхания на скользкую палубу я преодолел все препятствия и добрался до кормы. То, что испугало Клауда, меня привело в неописуемый ужас. Неподалёку от «Клинка Ночи» двигалось нечто настолько громадное, что я замер, как вкопанный. Нет, то не мираж, Калеб, это вполне материально! Над водой показался серый тупой нос. Рыбина распахнула пасть, ох-ох, зубы размером с мачту! Красноватый язык полез вперёд, собираясь подцепить обречённое лакомство. Чем же тебя шлёпнуть, демон?! Молнией?! Соберись! Соберись! Я стал судорожно подготавливать заклинание. Сомкнувшиеся челюсти, не достали до «Клинка Ночи» каких-то паршивых двадцать-тридцать футов! Разрушительная энергия заструилась промеж моих пальцев. Куда же метнуть заряд?! Я выбрал лупоглазые зрачки. Моргнул белый луч. Чары отскочили от воды и угодили в плавник. Душераздирающий писк сотряс мои барабанные перепонки. Запах жареной трески сопровождался густым паром, который был виден даже через пелену дождя. Однако мой испепеляющий разряд не охладил пыл чудовища, а напротив – ещё пуще разогрел его! Отвратительная морда вновь показалась над поверхностью моря. Ам! Клиновидные клыки сомкнулись так близко, что я только и подумал – прощайте все!
Стряхнув с себя замешательство, я очистил разум от лишних мыслей. Концентрация! Она и только она имеет ключ к этой проблеме! Я набрал в лёгкие влажный воздух. Медленный выдох. По моим ладоням забегала глобула, основывающаяся на огне, но с некромантическо-мертвящей затравкой. Опытные маги уверяют, что мешать ворожбу плохо, это якобы ослабляет воздействие заклинания. А по мне, так в умелых руках экзотика работает намного эффективнее! Я выпустил сгусток в сторону надвигающегося врага. К моему разочарованию монстр резко ушёл в бок, и пламенно-тёмная смесь поразила очередной вал Абрикосового Моря. Что за нечестные манёвры?! Впрочем, рыбина или «толстый тунец», как назвал её Клауд, по неизвестной причине передумала потчевать себя «Клинком Ночи». Она отдалялась от нас с невообразимой скоростью. Да что происходит? Мне показалось, что корабль перестал двигаться прямо, а переместился на траекторию дуги. Мои колени подкосились. Нас затягивало в водоворот! Вот почему тварь не пообедала нами! Хотя есть ли разница, где погибать – в брюхе рыбы или на дне морском? Прозаично! Воронка, способная поглотить с десяток кораблей, кружилась гигантским волчком. Мне на плечо легла костлявая рука. Я обернулся с Альдбригом наизготовку.
– Полегче махай своим смычком! – недовольно закричал Клауд. – Нам предстоит чудесно провести ближайшие пару минут!
– Ты спятил?! Почему ты покинул пост капитана?! Вернись обратно! – во всю глотку проорал я. – Уводи «Клинок Ночи»! Ты слышишь?! Он несётся в пропасть!
Не отвечая на мои эмоциональные вопросы, мертвяк отсоединил одну из своих болтающихся цепей, лихо перекинул её через бедро, после чего сомкнул браслет на моей щиколотке.
– Что ты делаешь, грязь грязная?! Я не хочу быть скованным с тобой до конца времён!
– Чтоб я ещё раз повёз на своём борту такую девку! – сплюнул Клауд. – Если хочешь остаться живым, то перестань паниковать и цепляй крюк к вон той уключине!
– Клянусь, я найду лазейку в защитном барьере Эмириус Клайн! И тогда ты у меня попляшешь! – огрызнулся я, тем не менее, крепя цепь за скобу в полу.
«Клинок Ночи» сокращал амплитуду. Раз виток, два виток, мы двигались по кругу, а рядом в бешеном хороводе мелькали жители моря и выпавшие с судна зомби. Круговерть надвигалась всё ближе и ближе. От более, чем шустрого вращения, я дезориентировался и впал в прострацию. Ноги обмякли, и нахлынувшая волна смыла меня с «Клинка Ночи». Я уже было собрался захлебнуться в жёлтой пучине, но до воды не долетел. Звякнула цепь, и мою щиколотку сдавило невыносимой болью. Не хуже циркового акробата, я изогнулся, сцапал стальную змейку, а затем принялся подниматься по ней наверх. В середине пути пальцы соскользнули, и я вновь повис на одной ноге. Жёлоб водоворота оказался перед моим лицом. Из него на меня смотрела не чернота смерти, а отражение солнечного дня! Бухнувшись в Абрикосовое Море, я так и не успел осмыслить произошедшее. Отчасти это было похоже на перемещение в Лучезарных Скорлупках, в которых Нифиль переправила нас по Оленьей реке и Шелковице. Корабль стремглав опустился на дно, прочесал брюхом о песок и тут же взмыл обратно. Впрыгнув из гейзера, «Клинок Ночи» мирно поплыл в сторону алеющей полоски земли. Принудительная ванна едва не утопила меня. Я кашлял и перхал. Кто-то потащил мою цепь. Стонущая лодыжка коснулась палубы. Зомби деловито отцепил меня от оков.
– Впереди нужный тебе остров!
Клауд выжал промокшую треуголку.
– За скорость с вашего мягкотелого ансамбля причитается сто золотых монет!
– Всего сто? Ты не продешевил?
– Я пират, а не грабитель.
– И, наверное, к тому же благородный? – усмехнулся я.
– Истинно так! Деньги подготовь к вечеру!
– Думаю, я обойдусь тем, что предоставлю Эмириус Клайн твой отрезанный язык – он лично спросит с неё всю сумму. Как думаешь, к вечеру письмецо долетит до адресата?
– Кошку тебе в пятку!
– Из-за чего ты ругаешься? Заказчик мероприятия хорошо тебе заплатит.
Я улыбнулся.
– Хоть ты и премерзейший тип, но всё равно заслужил слова благодарности – спасибо за столь отчаянное путешествие.
– Оставь свои спасибо при себе, – фыркнул Клауд. – Я всего лишь сделал свою работу.
Я пожал плечами.
– Как знаешь. Будь любезен, становись к штурвалу и следи за тем, чтобы мы не налетели на какой-нибудь риф!
– Ты что, пресноводный моллюск, забыл, кто тут капитан?! – взъерепенился зомби. – Дома у себя будешь командовать!
– У тебя, по-видимому, вот этот малютка лишний, – осклабился я, отрывая у Клауда мизинец. Бросив его в Абрикосовое Море, я добавил:
– Было десять – стало девять, ещё нагрубишь и вообще останешься с тремя на каждой руке. Тебе понятно?
– Чтоб тебя стошнило ядовитой медузой!
– Вот и умничка!
Оставив Клауда пребывать в мрачном расположении духа, я направился к друзьям. Люк прилип к полу, и мне пришлось изрядно потрудиться, прежде чем он поддался. Скользкие порожки привели меня на всю ту же скамеечку, на которой я до этого сидел.
– Калеб несносный гриб, где тебя носило?! Я уже вся извелась! Что за срочность там была у этого Клауда? – накинулась на меня с вопросами Эмилия.
– Ничего особенного.
Я придал своему лицу скучающее выражение.
– Нас чуть не сожрала рыбина размером с замок, и мы угодили в волшебный водоворот, но благодаря мне все обошлось. Теперь до Бликов Тишины рукой подать, Клинок Ночи плывёт к острову на всех парусах!
Моя подруга широко раскрыла глаза.
– Ты сейчас шутишь?
– Ни в коем разе.
– Нас перекинуло к Бликам Тишины? – воскликнула Серэнити. – Так быстро?
– Именно так. Короткая дорога оказалась и впрямь короткой.
– Вот это да! – поражённо воскликнул Грешем, доставая из мешка одну из своих бутылок. – Как вам удалось со всем этим управиться?
– Тебе давно пора привыкнуть, что твой учитель человек необычный, – важно отозвался я. – Следи за каждым моим шагом, лови всякое невзначай оброненное мною слово, записывай и запоминай любую произнесённую мною мысль. Если ты не будешь лениться, то, когда к тебе придёт старость, ты сможешь сказать – вы знаете Калеба Шаттибраля? Да-да, того самого легендарного мага! Это его наставничество привело меня к оглушительному успеху!
– Ох, только не начинай опять, ладно? – зацокала колдунья. – Твоё чувство собственного достоинства секунду назад заполнило весь кубрик.
– Но ведь заслуженно!
– Я не спорю, милый. Кому-нибудь надо начать писать о тебе книгу.
– А что? Неплохая идея!
Моя улыбка сменилась лёгкой обидой.
– Эй, это был сарказм, да?
Колдунья положила голову мне на плечо.
– Вовсе нет. Твои дырявые носки достойны этого.
– У меня не дырявые носки!
– Я всё видела! На правом носке у тебя прореха!
– И как ты только умудряешься подмечать такие нюансы, – проворчал я, пошевелив пальцем сквозь прорванное отверстие.
– Я постоянно слежу за тобой.
– Вот так новость!
– Давайте перекусим, пока нас не стало шатать, словно руду в вагонетке, – предложил Дурнбад.
Серэнити улыбнулась краем губ.
– Теперь и господин гном не против отобедать?
– А после того, как поедим, неплохо бы завалиться спать, – тряхнул бородой старейшина войны. – Надо пользоваться моментом пока всё более-менее спокойно.
– Хорошо придумано, – кивнул Грешем.
После того как единственный стол был протёрт от бурой плесени и пыли, мы разложили на нём кусочки зажаренного барашка. Я жевал мясо и параллельно размышлял о неприятном зуде, поселившимся в моей верхней челюсти. Ох, как же корни зубов сводит. Ощущения, честно говоря, гадкие, но вместе с тем… мякоть-то от жил отделяется как-то проще. Я провёл языком по резцам. Размера они оказались ещё того же, что и раньше, однако немного заострились. Над комодом с отвалившейся дверцей висело треснувшее зеркало. Я подошёл к нему и раскрыл рот. У меня всегда были хорошие зубы, Серэнити правда лишила меня парочки… стоп! У меня выросли новые! А эта улыбка! Она ослепительна! От вампиризма есть толк – это конечно горький юмор, но гоблин побери, о таком блеске можно только мечтать! Вот бы так всё и осталось, без всяких там изменений! Клыки? Нет, извольте, меня устраивает старая длина. Я оторвался от созерцания тридцати двух идеальных жемчужин, чтобы провести анализ своего преображения. Прошло не больше четырёх дней с той минуты как Буль Золотобородый укусил моё плечо. Я оттянул веко – глаза нормальные, не красные. Кожа. Вот она стала бледнее на оттенок-два.
– Калеб, ты, что там красуешься? – поинтересовалась Эмилия.
– Да так, решил вспомнить, как выгляжу, – отозвался я, возвращаясь на своё место.
– Очень привлекательно, как по мне.
– Особенно привлекателен мой дырявый носок!
– Ну, будешь теперь дуться!
Эти фразы о моей симпатичности… Она говорила мне их тысячи раз…
– Нет, не буду и… знаешь, Эмилия?
– Что?
– Ничего… Давай спать.
Моя подруга сощурила глаза.
– Ты не то хотел сказать.
– То.
– Калеб!
– Хорошо, – я нервно вздохнул. – Ты…
– Что я?
– Ты…
– Ну! Что я!
Эмилия подалась вперёд.
– Ты мне…
– Говори, Шаттибраль!
Все взоры обратились на нас.
– Ты мне не поможешь стянуть сапоги? – выпалил я. – У меня спину заклинило от холодной воды!
– Тьфу ты, ну ты! – ударил по коленке Грешем.
– Эй, что вы так пялитесь на меня?
Друзья сразу отвернулись.
– Тебе показалось, – глухо проговорила Эмилия, берясь за мой мокрый сапог.
– Спасибо!
– Не за что.
Странная ситуация произошла. Я снял с себя сырую одежду и, развесив её сушиться, завернулся в плащ колдуньи. Где бы лечь? У той деревянной полки. Я умостился на пол и мгновенно заснул.
Мне снились женщины, которые вместо ног имели рыбьи хвосты. Они плыли по морскому дну и трубили в ракушки. Пузыри воздуха вырывались из раковин и поднимались к поверхности. Девушки были прекрасны. Они водили между собой непонятные танцы. Белые тонкие руки, увенчанные браслетами из бирюзы, то сплетались, то расплетались, покидая дружеские объятия. Я захотел присоединиться к этим весёлым девам. Я парил где-то над ними и в тоже время был среди них. Одна из женщин заметила меня и помахала рукой.
– Для человека видеть игры русалок к счастью, – шепнуло у меня в голове.
Зелёные волосы и такие же глаза, чешуя золотистая. Она протянула мне ракушку. Когда я принял дар, дева повлекла меня за собой. Я спускался все глубже и глубже в морскую бездну. Рыбы вокруг никогда не видели дневного света. Некоторые из них имели на головах фонарики, которые причудливо поблёскивали у зубастых пастей. Мимо промелькнул гигантский осьминог. Размеренно работая щупальцами, он искал, чем бы набить свой голодный живот. Мы ему были не интересны. Русалка уводила меня дальше. Вот и дно, заполненное морскими деревьями – это кораллы, их разноцветные каменные ветки имели тысячи пупырышек. Дева влекла меня к песку, усеянному галькой и водорослями. Она раздвинула горку ила, а затем показала, что я должен сделать так же. После нескольких взмахов я различил огненную руну. Она искрилась жаром и нагревала воду до кипятка.
– Плыви вперёд и познаешь, – отчётливо зазвенело в ушах.
Тело обрело самостоятельность. Руки и ноги заработали против моего желания. Русалка исчезла. Я остался один. Странные магматические знаки вели меня в пещеру. Я понимал их смысл и не мог произнести в голове, чтобы сохранить в памяти. Вытянувшись в струнку, я преодолел своды пещеры. Сила потянула меня вверх, и я оказался в воздушном кармане. Разбитая плитка и несколько колонн намекали на то, что это место когда-то было криптой. По облупившимся стенам тянулись замысловатые арабески. Посередине стоял белый сундук. Я знал, что моя цель именно он. Крышка имела ручку. Я потянул её на себя. Внутри, на подушке, лежала моя отрубленная голова. Закатившиеся глаза вернулись на свои орбиты и посмотрели на меня. Я хотел кричать и не мог вымолвить ни слова. Ужас парализовал моё естество. Голова отвратительно почмокала синими губами, как бы пробуя свои возможности.
– Ты – это секунда, а я – это вечность, ты и я, мы хорошо знакомы.
Голова заговорила моим голосом, эхо отражалось от стенок грота.
– Я не знаю тебя!
– Во многих обличиях я забираю то, что надлежит. Ныне близится и твой черёд.
– Какой черёд? – спросил я, пытаясь отойти назад, но ноги, наоборот, шли ближе к голове. – Что тебе от меня нужно?
– Кое-что нужно мне. Кое-что будет нужно тебе.
– Что?
– Всему своё время.
– Зачем я здесь?
– Ради меня. Ради себя. Возможно, ради других.
– Я не понимаю! Ты говоришь загадками!
– Разве не загадки ты любишь больше всего?
Я практически соприкасался носом с отрубленной головой. Я смотрел в свои глаза и видел в них безымянные провалы.
– Что я должен сделать для тебя?
– Остаться жить.
– Но я живу!
– А потом?
– Я не знаю! Мы все когда-нибудь умрём! – закричал я.
Мои губы едва не касались губ головы.
– Только не ты. На грани между До и После я поймаю тебя…
Отрубленная голова поцеловала меня. Мир закрутился. Я превратился в искорку, влекомую через скопления звёзд. Я уносился в необъятное и непостижимое пространство.
Глава 22. Без права на ошибку
Я подскочил и с размаха приложился лбом о деревянную полку. В глазах заплясали фиолетовые и золотые бабочки. Через распахнутый палубный люк лился свет. Кроме Снурфа вокруг никого не было. Я подобрал одежду – она практически просохла, только сапоги оставались все такими же влажными. Сетуя на то, что придётся ходить в сырой обуви, я вспомнил сон. Руки сами собой потянулись к шее. Пальцы ощупали горло и поползли выше, всё в порядке. Облегчённо вздохнув, я поднялся по ступенькам на палубу. Остров находился примерно в половине мили от нас. «Клинок Ночи» кинул якорь и свернул паруса. Абрикосовое Море сменило гнев на милость и теперь лишь чуть бултыхалось. Гребешки волн не спеша облизывали хорошо различимый берег. Низкие серые облака сыпали густым снегом.
– Ты проснулся? Самое время!
Из-за спины показалась Серэнити.
– Час назад мы прибыли к острову. Если бы не Грешем, уверяющий что учителю нужно выспаться как следует, то я бы тебя уже давно тебя растолкала.
Я потёр лицо ладонями.
– Вот как, значит. Сколько я проспал?
Великий инквизитор сложила руки на груди.
– Достаточно, чтобы солнце успело сесть и вновь встать. Все ждут только тебя.
– Меня посетил сон, где я…
– Давай потом обсудим твои грёзы, – перебила меня Серэнити. – Бери свой рюкзак и дуй обратно, а я пока поищу капитана – скажу ему, чтобы подготовил нам лодки.
– Если он не даст тебе их, то постарайся не убить его до моего прихода. Клауд обладает ухабистым нравом и может заартачиться выполнять твою просьбу.
– В самом деле? Я могу проявить терпимость, но тогда тебе придётся поторопиться.
– Я мигом!
Я вновь отправился к люку, из которого недавно вышел. Восьмая ступенька проседает, а двенадцатая трещит. Вызвав шарики света, я спустился вниз, перекинул через плечо сумку и закрепил на поясе меч.
– Снурфи, Снурфи, Снурфи,– позвал я. – Выползай, проказник, мы уходим!
Из-под кучи трухлявых деревяшек показалось бронированная спина моего фамильяра. Перебирая лапками, он прытко засеменил ко мне. Только я собрался уходить, как отчётливо услышал тук-тук. Ну как тут удержаться? Я быстро подошёл к двери и спросил:
– Кто там?
– Яяяяяяяяяяяя.
Я захихикал в кулак.
– Кто я?
– Ссссссвввооооооиииии.
Видимо мертвяк назвал своё имя, но не подшутить над этим было просто невозможно.
– Свои все дома сидят! Скажи конкретно имя!
– Яяяяяяяяя Ссссввоооооиииии.
– Ну ладно, зачем стучишь?
– Яяяяяя ррраааассстттааавввииллл бббууутттыыылллккиии!
– Ого! – сказал я, отпирая замок. – Тогда показывай!
Да, пол-лица съедено солью, нос набекрень, раздутая щека, тот самый зомби, которого я тогда видел. Свои кивнул, развернулся и потопал по трюму. Плюх – из пыльного воздуха вынырнула сфера, на этот раз красная. Дополнительное освещение никогда не бывает лишним. Я последовал за мертвяком, по пути рассматривая его немногочисленных, ничем не занятых товарищей. Кто-то из зомби упёрся головой в стенку и что-то шептал, кто-то ходил туда-сюда, выставив перед собой руки. Всё, как всегда. Зомби, они везде одинаковы. Тяжёлый морской запах, смешанный с разлагающимися телами и плесенью, составлял особенный колорит этому кораблю. Противно, но терпеть можно. Остановившись возле одной из кают, Свои жестом пригласил меня войти. Моему взгляду предстала горка пустых засаленных флаконов, тар и бутылок. Хитроумно сложенные, они образовывали ровную пирамиду, на самой верхушке которой покоилась фляга. Не успел я как следует насладиться шедевром искусства, как Снурф топтавшийся до этого позади Свои, решил пролезть вперёд, а так как он у меня толстенький таракан, то протискиваясь через мои ноги не рассчитал силу и влетел прямо в бутылочный холмик. Звон бьющегося стекла. Недоуменно отпадающая челюсть зомби повергла меня в хохот. Подбирая флягу, упавшую с верхушки, я подивился её весу. Полная. Интересно, что в ней? Заберу с собой, а там посмотрю, годится ли напиток в употребление. Снурф, пошевелив усами, сделал вид, что ничего не произошло. Вот ведь хитрюга! Покидая усыпанный осколками трюм, я захотел дать Свои ещё одну весёленькую задачу.
– Раз случилась такая беда, то я поручаю тебе собрать кусочки и склеить из них капитана. Как будет готово – сообщишь.
Оставив зомби с новым творческим занятием, я заспешил вернуться к друзьям. Где-то наверху Клауд ругался с Серэнити. Плохо различая слова, я прибавил шагу и вылез на палубу.
– … это мой корабль, здесь ты можешь только просить, женщина, и уж никак не требовать! Я выполнил волю Эмириус Клайн – остров перед вами, прыгай в воду и плыви! Надеюсь, акулы насладятся твоей печенью!
– Знай с кем говоришь, нежить! Я Великий инквизитор Иль Градо! Если ты сейчас же не выделишь нам лодки, то это станет твоим последним решением в… жизни!
– Фок-грот-брамсель мне в левое ухо, если я так поступлю! – закричал Клауд.
– Я считаю до десяти, а затем начинаю ломать тебе трухлявые кости!
Мертвяк высморкался едва, не задев подол Серэнити.
– Ага! Разбежалась! На камбузе такое пой! Там твоё место!
Стальная перчатка стиснула булаву.
– Раз!
– Думаешь, я боюсь?!
– Два!
– Да как ты смеешь мне угрожать, моль худосочная?!
– Три!
Булава поползла вверх.
– Я помогу тебе, окунеобразная! Четыре! Пять!
– Шесть! – согласилась Серэнити, надвигаясь на Клауда.
– Разрази меня гром, вот и твой друг явился! Объясни ей, недомерок палубный, кто тут капитан, а кто всего лишь тухлый груз осетрины!
Удивительно. Разве Клауд успел позабыть наш последний разговор? Или он начисто лишён инстинкта самосохранения? Понимая, что мы гораздо сильнее его, зомби все равно продолжает хамить и нарываться на конфликт. Почему он кочевряжится? Почему зажилил жалкие лодки? Вон их сколько! Дал бы две, мы бы попрощались и разбежались, кто куда.
– Клауд, ну что такое? Разве нужно доводить дело до критической точки? – спросил я, опускаясь на ящик. – Ты же хочешь, чтобы мы тебя оставили? Так зачем нагнетать обстановку? Сделай для нас последний подарок, и мы больше тебя никогда не побеспокоим.
– Может, мне для вас ещё устриц наловить? Нет?
– Прислушайся ко мне, иначе Серэнити потопит корабль, и твои останки будут бултыхаться в Абрикосовом Море, пока не настанет конец света.
– Я не люблю, когда зелень подкильная обращается ко мне неуважительно!
– Я сейчас тебя вполне нормально попросил.
– Где там твоё «нормально»?! Ты должен произносить моё имя шёпотом и кланяться ниже пояса! Я – известный пират десяти морей и океанов!
Угнездившейся на мачте ворон-альбинос истошно закаркал, подтверждая слова хозяина. Дурнбад, Эмилия и Грешем, до этого находившиеся у бизани, подошли на громкий шум голосов.
– Это тебе что ли мы должны кланяться, сопляк одноногий? – прорычал старейшина войны.
– Чему ты удивляешься, крыса бочковая? – отозвался Клауд. – Это – твоя обязанность!
– Время собирать камни и их разбрасывать! – взревел гном, замахиваясь молотом.
Я хотел крикнуть «нет!», но пудовое оружие меня опередило. Опустившись на зомби, оно размозжило его на составные части. Ошмётки разлетелись в разные стороны, некоторые из них посыпалась за борт. Однако не прошло и пары секунд как разбитые потроха Клауда вновь поползли друг к другу. Капитан обретал цельный вид! Из воды повыскакивали недостающие элементы скелета. Расправив плечи, мертвяк подобрал треуголку, оглядел наши изумлённые лица, а затем зашёлся диким смехом.
– Вы что…
Договорить ему не удалось, так как булава Серэнити описала в воздухе дугу. Бабах! Результат Дурнбада повторён. Эмилия принялась спихивать ногой кости в море, но это не помогло. Клауд опять собрался. Я заметил, что на его руках было десять пальцев!
Зомби оскалил зубы.
– Греметь вам вечность якорями! Эмириус Клайн сделала меня бессмертным! Меня нельзя уничтожить!
– Это мы ещё посмотрим! Нет ничего, что не раскрошит мой молот! – неистово закричал гном, подаваясь корпусом вперёд.
– Стой, каракатица мохнатая, третьего раза не нужно! Берите лодки и проваливайте с «Клинка Ночи»! Пусть вас пожрёт ненасытное море!
– Спасибо за пожелание, – поблагодарил я.
– Я тебе таких ещё сотню дам!
Капитан прошаркал к подчинённым. После соответствующих указаний и действий, подвешенные за тросы лодки закачались на уровне борта. Мы разместились в них. Когда мертвяк в робе попытался влезть следом, я отправил его обратно на корабль.
– Ты не сядешь на вёсла, отныне они принадлежат нам.
Затрещали бобины. Мы стали опускаться вниз. Через минуту наверху показалась плешивая голова Клауда. Его мерзкая улыбка не предвещала ничего хорошего.
– Рубите канаты! Нечего любезничать с дохлой рыбой!
Последнее слово капитан оставил за собой. Два глухих удара, а затем ещё два. Отсечённые концы тугих верёвок взметнулись к небу. Клауд, свинья, я ненавижу чувство свободного полёта! Лодки жёстко хлопнулись об Абрикосовое Море и едва не перевернулись. Что за всплеск?! Брызги накрыли нас холодным веером. А где Грешем?! Свалился в воду! Отреагировав на это событие быстрее всех, Эмилия сунула весло в колыхающиеся волны. Деревяшка, предназначавшаяся для спасения утопающего, пришлась вампиру прямо по макушке. Вместо того чтобы ухватиться за конец весла, Грешем начал уходить в солёную муть. Пришлось скинуть с себя плащ, оцепить Альдбриг и кинуться за ним. Вероятно, случайная оплеуха оглушила Грешема, такое бывает, если девичьи руки обладают определённой физической силой. Вдохнув поглубже, я окунулся в Абрикосовое Море. Серебристым лучом рядом пронеслась Серэнити. Чёрное пятно вампира медленно скользило к коралловой колонии. Вскоре мы настигли Грешема. Подцепив его под локти, наше трио проследовало к поверхности. С виноватым видом колдунья затащила моего ученика к себе на лодку. Лёгкие Грешема сотряс кашель. Он поднялся и осоловело выплюнул что-то наподобие мидии. Пряча глаза, Эмилия вставила весло в уключину – её лодка поплыла в сторону берега. У нас гребцом стал Дурнбад. Предварительно отстегнув пластичный доспех, он принялся догонять мою подругу.
Я между тем разглядывал остров. Полукольцо невысоких скал защищало сушу от приливов моря. Длинная полоска мокрого песка терялась среди голых деревьев, над которыми кружилась стайка пронзительно кричащих чаек. Возле каменных утёсов застыл потрёпанный остов корабля, напоровшегося на рифы. Корма судна скрывалась в толще пенных кудряшек, а переломанный нос смотрел на солнце. Какой-то искатель приключений вытянул из колоды не ту карту. Мог ли он избежать своей судьбы? А я? Что ожидает меня? Задумчиво уставившись на облака, я понял, что дрожу и стучу зубами. Отлов Грешема измочил меня до нитки, и ледяной ветер лишь усугублял незавидное положение. Так! Подождите! Та фляга с упавшей пирамиды придётся сейчас очень кстати! Вынув из сумки матовый непрозрачный сосуд, я на свой страх и риск приложился к его содержимому. Однако на язык попало вовсе не спиртное – твёрдые зёрнышки засыпали моё горло. Хорошо, что я ничего не проглотил. Тьфу! Что это такое? Я высыпал содержимое фляги на дно лодки. Россыпь блестящих отшлифованных камушков смешалась с налетевшим снегом. Дурнбад оторвался от гребли, чтобы поднести одну горошину к глазам.
– Алмазы. Идеально чистые, – подтвердил мою догадку старейшина войны. – В таре то оказалось кое-что получше, чем виски, да, брат по крови? Находка, достойная короля!
– Откуда у тебя эта бутылка? – вскинула брови Серэнити. – Её содержимого хватит на много, очень много добрых дел!
– Я случайно подобрал флягу среди пустых склянок на «Клинке Ночи». Мне подумалось, что в ней будет ром или портвейн, вот и прихватил с собой, – ответил я, пожимая плечами. – Мне алмазы не нужны, если хотите, забирайте себе.
– Ты часом не заболел? – нахмурился Дурнбад. – Кто, будучи в здравом уме, откажется от такого богатства?
– Что мне с ним делать? – улыбнулся я, заталкивая камушки обратно в сосуд. – Окружить себя роскошью и слугами? Нет, это не по мне. Я – маг, и сокровища для меня нечто иное. Уединение и изучение колдовских наук – вот, что мне по-настоящему дорого.
– И ты отдаёшь её нам? – ещё раз осведомился Дурнбад.
– Да, берите. Я уверен, что вы найдёте алмазам должное применение.
Поколебавшись, гном и спрятал запечатанную флягу к себе за пазуху.
– Ты предлагаешь только нам, но в той лодке плывут ещё два твоих друга – им тоже будет причитаться. Когда разберёмся с Десницей Девяносто Девяти Спиц, то разделим богатство поровну. Надеюсь, что к тому моменту ты одумаешься и захочешь иметь не только место, где будешь пускать искры и читать книги. Вместо этих лохмотьев тебе бы очень пригодилась новая мантия, а портные, как водится, бесплатно не шьют, – заявил старейшина войны. – Я, так и быть, возьму у тебя флягу, но только для того, чтобы ты её ненароком не посеял. За вашим братом колдуном нужен глаз да глаз.
Мне показалось, что Великий инквизитор как-то странно посмотрела на гнома.
– Урах претит мне обзаводиться излишним обилием, поэтому свою долю я потрачу на бедных. Каждый брошенный ребёнок в Иль Градо узнает, что такое хлеб и тёплая постель.
– Тогда пускай моя часть алмазов достанется тебе, – кивнул я. – Я знаю, какого это – расти на пустой желудок и не иметь крыши над головой.
– С каждым днём ты удивляешь меня все больше и больше, Шаттибраль… Ты – адепт Тьмы, но ты не такой, как все, кого я встречала.
Великий инквизитор сжала амулет Ураха.
– Я помолюсь за то, чтобы твоя щедрость не осталась незамеченной.
– Спасибо! Приятно знать, что перед небесными силами за меня есть кому замолвить словечко.
– Святые смотрят на твои деяния.
– Тогда им точно известно, что я – хороший парень!
– Твоё насмешливое отношение к религии не даёт тебе встать на путь духовного очищения, – вздохнула Серэнити, откидывая мокрые волосы за спину.
– Жаль, что я не собираюсь меняться.
– Думаю, дыба заставила бы тебя изменить взгляды на жизнь.
– Конечно, под воздействием этого устройства и ему подобных, любой, даже самый закоренелый преступник, будет кричать о том, что от него хотят услышать. Причём кричать громко! – поспешил согласиться я.
– При проведении допросов с пристрастием сердце Ордена Инквизиции скрипит и содрогается от жалости, но суровые времена требуют суровых методов. Если мы ослабим хватку, то зло восторжествует.
– Звучит как-то мрачно.
– Сейчас чёрное правит белым, однако так будет не всегда. День возобладает над ночью.
– А пока раскалённые прутья продолжат клеймить еретиков.
– Сарказм обнажает душу.
– Моя душа в порядке.
– Напротив, она страдает и ищет покаяния.
– Я этого не чувствую.
– Ты просто не хочешь чувствовать.
– Меня ведёт Вселенная, а не Боги.
– Но ныне только Всеотцу подвластно спасти мир. Может он и есть твоя Вселенная, да только ты об этом не догадываешься, да?
– Ты задала вопрос, требующий размышлений, – отозвался я, уносясь мыслями в правду, открытую мне Эмириус Клайн. Урах, он же безумный Князь Десницы Девяносто Девяти Спиц, лживый Бог, использующий обращённые к нему помыслы, надежды и сомнения ради грязных игр и интриг. Наверное, Урах улыбается, когда пахарь возносит ему хвалу за обильный урожай, а на следующий день громко смеётся, потому что все посевы за ночь сжирает саранча. Пример, конечно, выдуманный, но… разве так не происходит? Люди – это всего лишь инструмент, который не даёт заскучать кукловоду, пока эпоха сменяет эпоху. Значит, мы в плену? Все или только избранные? На кого распространяется божественное внимание? Вопросы, вопросы и ещё раз вопросы. Они не дают мне покоя и, вероятно, ещё долго будут терзать мой разум. Хотя, постойте. Почему это я воспринял на веру всё, что мне сказала Матрона Тьмы? Почему я безоговорочно согласился с тем, что Урах одобряет разрушение и смерть? Почему я сразу перевернул медаль блёклой стороной? Вернём глянец обратно. Жрецы Братства Света врачуют раны магией. Откуда они черпают свою силу? Из Таинства Всеотца. А герои? Я знаю десятки легенд, где они просили помощи у Ураха, обретали её, а затем счастливо доживали свой век. Ну не может быть всё сплошным обманом! Это не укладывается в рамки моего восприятия! Как мошка, бьющаяся об окно, я пытаюсь осмыслить Замысел Вселенной и чем больше нахожу ответов, тем больше запутываюсь.
