Наг Стернин
Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3
2
Встречу "братьев" не просто ждали, ее предвкушали трепетно и со сладким ужасом. А вот случилась она при обстоятельствах вдоль и поперек прозаических. Так что разочарованы оказались не только темняне – люди по средневековому романтические. Азерцы, воспитанные, можно сказать, взлелеянные телетаксером, тоже поневоле испытали при этом некое смутное неудовлетворение, некий внутренний дискомфорт. Даже Лизе хотелось бы чего-нибудь эдакого, сериально – благородного. А тут… никакой вам патетики, никаких шеренг сподвижников, сближающихся звонкопечатным строевым шагом, никаких фанфар, орлиных взоров, нахмуренных лбов, ни даже мужественных объятий и скупых мужских слез, смахиваемых дулом игломета тайком ото всех, кроме, естественно, съемочной телетаксерной камеры. Вообще-то Лиза, "выше крыши" озабоченная интересами будущих историков, велела одному из офицеров Лиловой Звезды снимать на видео все перипетии темнинской операции вообще, и встречу Рекса со своим клонбратом в частности… – о, термин какой чудесный прорезался, "клонбрат"… – для чего и велела прикрепить ему на шлем миниатюрную камеру высокого разрешения. Однако кандидатура ею выбрана была явно неудачно, ибо историографический назначенец, как выяснилось при просмотре, мог и умел только восторженно пялиться – сначала на собственный ее, Лизин кругленький зад, а при встрече на "отпадные" доспехи и оружие клонбрата и его спутников.
Темняне состыковались с азерцами как две идеально отшлифованные поверхности – шелку и под микроскопом не отыщешь. Рекс при встрече поцеловал Брунгильде руку, шепотом на ушко извинился за давний инцидент с мусоропроводом, отчего лицо ее запылало почище темницкого заката, и заявил, что весь ее отряд с нею самою во главе он с удовольствием возьмет к себе на службу, если у нее нет на этот счет каких-нибудь иных соображений.
Рекс с Генриком долго колдовали над планом последней станции подземки, который Генрик восстановил по памяти со всей точностью, с какой сумел. Существенную лепту относительно системы охраны станции внес и Брандис, который пусть там и не бывал, но сведения – достоверные! – как оказалось, имел.
В своей способности проникнуть на станцию сквозь стены Рекс ничуть не сомневался, несмотря на отсутствие опыта прохождения сквозь материальные массы подобных размеров. Но вот проходить сквозь них с Сурией на руках он счел слишком рискованным. Выходить было решено через подземку, пусть даже и с боем. Отряд прикрытия возглавлял Стратег, приватизировавший себе в качестве проводника и советника того самого биопа-лейтенанта, что сопровождал Генрика в его экспедиции за фантом Сурии. Лейтенант, получивший соответствующий приказ аж – с ума сойти! – от самого Ответственного секретаря Верховного Санатора империи, имел вид несколько обалделый, но вполне адекватный. Сказывалась, видимо, чисто армейская привычка подчиняться, не вдаваясь в излишние умствия. По совету лейтенанта Стратег оккупировал личный вагон сэра Советника от Информации и немедленно отбыл на предпоследнюю станцию подземки, где и должен был дожидаться сигнала от Рекса.
С немедленным началом операции, однако же, возникли затруднения, так сказать, "чисто стерические": Кулакофф и Лиза вцепились в Рекса с двух сторон и вопили, брызжа слюной, что ка-те-го-ри-чес-ки не допустят никаких авантюр с его стороны. Правда, в толковании "авантюризма" они, если и сходились, то не вполне.
– Ты с ума сошел! – кричал Кулакофф. – Я тебя одного не пущу. Я пойду с тобой. Вдруг тебя ранят?! Кого, к чертовой матери, интересует скорость регенерации твоего организма? Кто тебе на нее время даст? Кто тебя прикроет в случае чего?
– Нет, мужики – это что-то! – пронзительно верещала Лиза с закатыванием глаз и воздеванием рук к потолку рума. – Сперва этот лезет, очертя голову, а теперь и ты туда же? Не ты Рекса, а он тебя там вынужден будет прикрывать. Мало ему одной Сурии, полагаешь? Авантюристы! Бестолочи! Никаких ранений! Нужна надежная защита!
– Моя главная защита скорость, – урезонивал друзей Рекс. – И опыт у меня есть. При походе к банковским терминалам…
– Скорость? – в ужасе закатывая глаза, на сей раз синхронно вопили друзья. – А вдруг? А если? Ты о Сурие подумал? Что с нею будет в случае чего?
– Именно скорость, – втолковывал Рекс. – Скорость, внезапность, плюс этот самый "калаш", что разработали наши ребята. Успех, гарантирован, можно сказать.
– А можно и помалкивать, – ядовито парировала Лиза. – Все лучше, чем нести несусветную дичь. Надевай это… как его… которое носят биопы, "рыбью чешую", вот.
– Да где же я ее возьму? – удивился Рекс. – Или ты думаешь, что доспехов на мою фигуру навалом в любой биопьей кордегардии?
Брандис, исчезнувший из рума в самом начале перепалки, снова возник в проеме портала, но уже в сопровождении темнян во главе с Люксом, который, не говоря ни слова, принялся стаскивать с себя костяные доспехи.
Спорщики озадаченно умолкли, глядя на него во все глаза.
– Что это Вы делаете, Люкс? – осторожно спросила Лиза.
– Вот, – Люкс протянул Рексу свою амуницию. – Берите.
– Доспехи потрясающие, – поспешно вмешался Брандис. – Берите, ваше величество, берите. Не знаю, как против вашего калаша, но против игломета или лучевого оружия – всяких там нейронных ножей и чертовых кнутов – самое оно, лучше не придумаешь. Это точно. И Вам как раз по фигуре. Вы с Люксом в этом смысле практически одинаковые. Палаш, палаш возьмите. Пригодится. Как Вы насчет фехтования?.. впрочем, что это я такое несу?
– Надевай, что смотришь? – орала вконец разволнованная Лиза. – Все Кале расскажу, она тебе даст!
– Не Кале, а Лере! – Рекс, явно пародируя девушку, зверски перекосил лицо. – Я ей сам расскажу, как ты ее имя коверкаешь. И вот тебе-то она точно задаст.
Окружающие с облегчением рассмеялись. Рекс облачился в костяные доспехи, кивнул друзьям и поспешно растворился в стене, пока за него опять не принялись хвататься руками.
Подготовлены к работе оказались сразу две операционные, а не одна, как это планировалось ранее. В первую в ожидании возвращения Рекса отправились маяться в тревоге и вынужденном безделье Кулакофф и Генрик со своими операционистами. С ними вместе увязался и Кувалда. А вот во вторую удалилась Лиза, волоча за собою ошеломленного и растерянного Люкса, причем вид у нее вдруг сделался настолько задумчивым и отрешенным, что кое у кого из присутствующих сразу испортилось настроение. Усатый капитан проводил их глазами, насупился, дернулся в одну сторону, в другую, и вдруг заторопился инспектировать подчиненных, причем его мрачная физиономия не обещала "инспектируемым" ничего приятного. А Брунгильда, из ярко красной моментально превратившаяся чуть ли не в зеленую, с ультимативным видом потребовала, чтобы Брандис немедленно переправил ее в Монпари, поскольку здесь от нее пользы уже никакой, и ее место там, среди своих.
Брандис вопрошающе переглянулся с Нодем и Скавроном. Нодь ужасался. Скаврон, пусть и измученный собственными проблемами – милая женушка, мерзавка, была где-то рядом, но близок локоток, да не укусишь! – тоже, тем не менее, оказался "в теме". Что тут поделаешь? По масштабу личности Брунгильда с Люксом были вовсе уж несопоставимы, а привязать его к себе как мужчину девочке было нечем. Семью-то уж точно не создашь, биопши, увы, бездетны. Дело было ясное, и ей надо было помогать. Оба они синхронно подняли брови, синхронно вздохнули и синхронно же медленно кивнули.
– Сейчас, – сказал Брандис. – Я попробую это организовать.
Брандис достал коммуникатор, покопался пальцем в клавиатуре, но не успел даже поднести его к уху, как коммуникатор разразился истошными воплями. Вопли были такой силы, что разносились по всему руму. Брандис, морщась, уменьшил силу звука, выслушал вопившего, причем лицо его принимало все более озабоченное выражение.
– Я тебя понял… – сказал он, наконец. – Понял, я сказал, а если коммуникатор отключен, значит, так нужно! Этим делом я займусь. Сам займусь и немедленно. А ты возьми флаттер и лично, ты понял? Лично отвези капитана Чухонь в Монпари.
Брунгильда что-то показывала ему на пальцах, Брандис понятливо кивнул головой.
– Она с собою кое-кого захватит… словом, на время полета поступаешь в ее полное распоряжение. Высадишь капитана с ее людьми как можно ближе к стенам замка… сможешь, сможешь, там нам прятаться не от кого, там все свои. Все понял? Вот и прекрасно. Выполняй.
– Что там такое? – настороженно спросил Нодь.
– Минуточку, – извиняющимся тоном пробормотал Брандис и снова потыкал пальцем в клавиатуру коммуникатора. – Сэр Кулакофф, Вы уверены, что Координатор будет пытаться с ходу аннигилировать Темную, а не высадит сначала не ее поверхность какой-нибудь десант?.. чтобы связать ваших коммандос боем здесь, на планете, вот зачем, и парировать налет на Разрушитель … Не надо его недооценивать, у него хорошая разведка, а во-вторых, он и сам не дурак… аннигилирует он Темную, аннигилирует. Вот именно вместе со своими людьми и аннигилирует, не сомневайтесь… Никого я не демонизирую. А иначе с чего бы здешний Наместник, Вы его должны знать, он ваш, азерский, объявил по охранной але алярм, поднял по тревоге флаттеры, и разместил их в пространстве так, чтобы держать под контролем весь континент, включая космопорт? Не та это личность, чтобы безоглядно рисковать. Я сейчас отправлюсь к нему и все разведаю. Предлог у меня есть. Мы как бы друзья, и я недавно дал ему хороший совет сменить хозяина. Вполне искренне, уверяю. Вот я и спрошу, почему он совету не последовал… А на черта мне нужен его ответ? Мне нужна реакция на вопрос… Нет-нет, со мной не будет азерцев. Только мои люди и темняне Люкса. Они давно рвутся в город, а мне хочется донести до Фетмена, что Люкс пришел в Вупперталь, что он в лаборатории и полностью контролирует ситуацию… Нет-нет, это совершенно ни к чему, у Дюбеля своя задача, не нужен мне Дюбель во дворце, он же у вас правая рука Стратега, правильно? Дюбелево дело ждать Разрушитель и быть в полной готовности, вот и не будем его отвлекать.
Брандис убрал коммуникатор и огляделся.
– Госпожа Чухонь уже ушла?
Оба темнянина дружно закивали головами.
– Да-да, сразу же, забрала своих, и они умчались наверх.
– Разговор слышали? Все поняли? Вот и прекрасно. Нашему с вами руководству сегодня не до нас, так что вы сможете пока считать себя свободными и заняться своими делами. Если что – можете смело ссылаться на мое разрешение. Но связь с лабораторией на всякий случай вам придется поддерживать постоянно, мало ли…
– Ай, спасибо! – заорал Скаврон во все горло.
– Одного я тебя не пущу, – взволновался Нодь.
– Стоп, мужики, – в корне пресекая наметившуюся дискуссию, сказал Брандис, – я еще не кончил. Взамен я буду просить вас об одной услуге. Сначала придется сходить со мною во дворец. Дело требует. Если надо сохранять инкогнито – нет проблем. Я дам вам аристократические маски, в которых аристократы пускаются во все тяжкие. Никто не узнает, ручаюсь: в сочетании с костяными доспехами вид у вас будет такой, что принцы крови единственно, что если и смогут, так это рыдать в платочки от зависти. Во дворце вы должны будете присутствовать при моем разговоре с Фетменом, маски вы там вполне можете даже и снять… а вот это, как раз, не важно, узнает он в вас людей Люкса, или нет. Под видом темницких аристократов, вы меня тоже вполне устраиваете. Вид у вас для этого, кстати сказать, убедительный. Я вас отпущу сразу, как только мы с Фетменом закончим нашу беседу. Господа Слейджхаммер и Бим с Маунтином с вами не идут?
– Э… нет, – сказал Скаврон, бездарно изображая на лице задумчивость. – У всех свои дела, зачем отвлекать? Не надо отвлекать.
– Да-да, – вторил другу Нодь, – вовсе даже нет. Мы со Скаром его женушку пропавшую ищем, зачем людей тревожить? Не надо нам никого лишнего. А насчет масок – это спасибо, маски это да, это хорошо, очень они пригодятся, маски.
– Только, ради всего святого, будьте осторожны, – сказал Брандис, глядя на друзей с неким внутренним колебанием, и запоздало подумав, что в этих поисках, возможно, присутствует-таки некий сомнительный элемент, поскольку Кувалду, ходячую совесть отряда, оба они в спутниках иметь, похоже, опасались. – Может, вам карета нужна? Куда в городе вам надо?.. Ах, именно во дворец? Так я вам в гиды дам парочку своих бретеров.
– Нет-нет, ничего не надо, – окончательно перепугался Скаврон, – какие гиды, если со мной Нодь?
– Да-да, не надо, мы уж нет, мы сами, – махал Нодь руками, что твоя нервная ветряная мельница крыльями. – Что ли я во дворце не бывал? Да уж как-нибудь! Да я там всякий закоулок, каждый занюханный чуланчик облазил и знаю!
Брандис со значением оглядел обоих друзей и сказал:
– Сэры рыцари Света! Я, конечно же, уверен, что в результате ваших действий не будет нанесен вред репутации вашего сюзерена. Но хотелось бы надеяться, что вы озаботитесь и о том, чтобы ваши… м-м… предпринимания не могли быть в сомнительную сторону истолкованы. Ну, а если вдруг понадобится что-то экстраординарное по части шито-крытости, вызывайте меня через любого гвардейца в жабо. Все малиновые в сорочках с жабо мои люди.
3
День не задался с самого начала. Еще рано утром красивофилейная конфидентка принесла слух, что беспокоящих Фетмена беглецов видели на старом рынке в каретном ряду. Весть, правда, выглядела до крайности глупо: на какого черного сдался Рексову клону каретный ряд? Покататься, что ли, захотелось? Да и в опознавантах якобы числился некий столичный ювелир. Ну, скажите на милость, откуда темнинскому златоторговцу знать, как выглядит клон Рекса Азерски? Он и имени такого отродясь не слыхивал.
Однако же, дальше – пуще. Прерывая начальственный тет-а-тет и дурея от собственной смелости, в кабинетс-рум – без стука! – просочился дежурный шаркун. Выражение на морде лица шаркун имел перепугано-счастливое: рад, сволочь, что первый докладывает новости, пусть и скверные. Конфидентка, мгновенно оценивши ситуацию – не выгнали бы ненароком! – торопливой мышью скользнула в задний рум кабинета, предназначенный Фетменом для разнообразных отдохновений и пальпирования филеев, где и замерла за дверьми, оставив оные приоткрытыми.
Шаркун подскочил к начальственному столу и, косясь на отдых-рум, с боязливой улыбочкой принялся нашептывать, что, якобы, доступ под землю почему-то перекрыт насмерть, причем, для всех без исключения и, что характерно, перекрыт снизу.
– Представляете себе, сэр Наместник, – в сладком ужасе закатывая глаза за лоб, шептал шаркун, – какие бы бумаги посещанты ни показывали, так вот дулю им с маслом! Даже сэр Жажа, наш дворецкий и мажордом большого парадного зала получил от ворот поворот. А он как раз хотел свою… хм… дальнюю родственницу провинциальную ввести, так сказать, в сферы и пустить пыль, – шаркун замаслянел глазками и намекающе осклабился. – Очень ничего профурсеточка, знаете ли, и спереди, и сзади… что сэром Жажей, как известно, особенно ценится.
В отдых-руме послышалась тихонькая возня и пофыркивание, а шаркун продолжил с предельно скромным, и даже, может быть, постным видом, на оные двери отдых-рума изо всех сил стараясь не смотреть.
– Жажа хвост распустил, и вдруг такой облом. Он, конечно, оскорбился, стал орать и размахивать бумажкой за подписью самого сэра Флая. Охрана вызвала командира, но вышел не лейтенант Линде, а незнакомый какой-то полковник, да так зыркнул глазищами, что у сэра Жажи стазу пропала всякая охота к настоянию.
– Полковник? Какой полковник? – несказанно удивился Фетмен. – Отродясь на Темной не было никакого полковника, что за бред? У нас и сам командир охранной алы пребывает в чине капитана. Откуда здесь взяться полковнику? Вот что, милейший мой, узнай-ка ты мне все это толком и доложи с достоверностью, как оно на самом деле обстоит. Для чего тебе надлежит надлежащим образом…
Разговор, однако же, пришлось прервать, поскольку в кабинет вломилась дорогая супружница, принцесса Свена, с самого своего появления во дворце ведущая против Фетмена ползучую позиционную войну.
Свена смотрела злыми глазами и скалила зубы в усмешке, не обещавшей ничего хорошего. Намерения жены стараниями красивофилейной конфидентки тайны для Фетмена не составляли, так что к разговору был он, в общем-то, готов. Вот только разговор этот сейчас совершенно не ко времени. Каким-то непостижимым образом Свена даже раньше него самого умудрилась узнать, что беглый братец Густав вместе с Франконом, а теперь еще и Гегемоном тоже, осели в некоем замке на границе с Франконатом, и ни с того, ни с сего вдруг намылилась оного своего беглого братца навестить из трогательных семейственных чувств. Нет, конечно, и черт бы с ней, но как тогда быть с гарантиями достигнутого им, Фетменом, статуса? Он имел все основания полагать, что свидание с братцем было для любезной супружницы всего лишь предлогом.
Обеспечивая свое будущее, Фетмен постарался, как по базарному выражается бла-ародная принцесса, основательно загрузить ейный "трюм". На все телегонические заколупоны с Люксовыми, а точнее с Рексовыми генами он чихал, кашлял и даже клал с прибором, что и постарался старательно ей разъяснить в многочисленных семейных баталиях. Наследник будет – это все, что его, Фетмена, интересовало. О пресловутой "чистоте генов" пусть заботятся чванливые аристократы. Каким образом можно испортить породу Фетменов, на самом деле? Ха, не смешите! Опять же по благородному выражаясь, уписаться можно. Он и деда своего еле помнил, что уж говорить о более далеких, так сказать, форфазах? В сыне будет течь кровь свенских королей, это и есть непреложный факт, единственно имеющий значение. Что же касается телегонии… допустим, про Рексовы гены станет известно. Да хоть всему миру, напугали ежа голым задом! Тогдашние Фетмены еще и гордиться станут, анализы проводить и доказывать, что – да! Есть такое дело, завидуйте, сссучары! Ученые крысы яйцеголовые диссертации станут научные защищать – через какие именно слизистые оболочки проникли означенные гены в… куда им следует. А что суперблаголепной стервочке было клево и – ах-ах! – небесно насладительно, когда эта дубина ее во все дырки, так сказать, распечатывала, ему, Фетмену – тьфу. Вот пускай теперь воспоминает и облизывается, рыдая, что больше ей ничего такого нипочем не светит. Где еще такую оглоблю найти? Ты роди наследника, сволочь, вот тогда и вали на все четыре стороны. А отпусти тебя сейчас, ты возьмешь, да и сделаешь аборт. Какие уж тогда гарантии статуса?
Нет-нет, отпускать ее было нельзя. В крайнем случае, можно соглашаться на отъезд папы Карлы, Фетмены не варвары, воссоединение семьи дело святое, в конце концов. Да и нахрен он теперь кому нужен? Фетмен с наслаждением потер руки и уже намылился объяснить Свене ее положение простыми народными словами и со всей возможной обстоятельной экспрессией, но Свена перебила его.
– Пребывая в неукоснительной заботе о Вашем авторитете, любезный супруг мой, я советую перед началом нашей беседы выставить отсюда эту специалистку по распространению сплетен, – и с крайне пренебрежительным видом ткнула пальцем ему за спину в направлении приоткрытых дверей отдых-рума, – даже если она пребывает неглиже. Все равно для себя ничего нового ни одна живая душа во дворце не увидит, поскольку все интимности означенной особы всеми заинтересованными лицами, включая обслугу дерьмофлигелей, не только апробированы, но и обследованы вдоль и поперек.
Тема была неприятная и в обсуждении крайне взрывоопасная. К счастью, прежде чем Фетмен успел открыть рот, в кабинет с предельной бесцеремонностью, свойственной, как видно, всему свенскому королевскому семейству, вломилась теперь уже сестричка жены, особа донельзя избалованная, а уж наглая… если ей что надо, она и самого Координатора раком выставит.
– Какая прелесть, – сказала она с порога. – Здесь, оказывается, собралось разом чуть ли не все свенское королевское семейство.
Шаркун – бочком, бочком, со всей возможной нерешительностью пятился к дверям, не зная, что опаснее: удалиться из рума не дослушав приказа, или остаться, рискуя оказаться свидетелем скандала высочайших особ?
– Детка, – сказал Фетмен, пытаясь найти с девчонкой верный тон, – может быть, ты зайдешь чуть позже? У нас с твоей сестрой серьезный разговор.
– Отложите, – сказала наглая особа ледяным тоном. – Тем более что Вы, сэр, не узнаете ничего нового. Шпионы Вам все давно уже доложили.
– Не понял? – озадачился Фетмен.
Девчонка с бесконечным презрением пожала плечами.
– Чего ж тут не понимать? Или Вы, сэр, хотите сказать, что орава бездельников, что за нами шпионила всю дорогу от Гетеборга до Вупперталя, да и здесь ни на секунду не оставляет этого увлекательного занятия, не имеет к Вам никакого отношения? Не смешите. Мне нужен Брандис. Извольте…
– Брандиса нет. И где он, я не знаю.
– Что же Вы тогда знаете, уважаемый претендент на королевскую корону, кроме собственного так Вам подходящего имени, разумеется? По староимперски Фетмен означает "жирный мужик", не правда ли?
– Послушай, ты, несносная особа! – вызверился Фетмен. – Немедленно катись отсюда, пока я не приказал вышвыр… вывести Вас вон. Я уже сказал, что времени на разговоры с Вами я не имею, и где Брандис не знаю.
Однако Нора не только не испугалась или оскорбилась, но даже не сменила презрительного выражения лица.
– Неужели во Внешних Мирах сохранились трущобные подворотни? – сказала она, повернувшись к сестре. – Иначе откуда бы взяться этому чуду природы? Милейший мой принц, – чуть ли не по слогам выговорила она, обращаясь уже к Фетмену, причем это самое "принц" у нее получилось подобным плевку в физиономию, – Вы, наверное, забыли, что перед Вами особа королевской крови?
– Нора, дорогая, – вмешалась Свена, по-прежнему глядя злыми глазами в лицо Фетмена. – Я прошу тебя, оставь нас. И в самом деле, нам с ним пришла пора расставить все точки над "и". Что касается Брандиса, он сказал тебе, что ничего не знает.
– Прелестно, – Нора все с тем же бесконечным презрением снова пожала плечами, – весь дворец все знает, а сэр Наместник не знает ничего? Шаркуны с шаркуньями языки отмотали в рассуждениях, отчего это вдруг напасть такая, что в пабы подземные никому с поверхности хода нет? И что это за красивый такой верзила командует в подземном городе как у себя на подворье? Почему это капитан Брандис и даже господин главный научный начальник при всей их независимости и гоноре прыгают перед ним исключительно на цыпочках и поджав лапки? Ты, Свена, не догадываешься, кто бы мог быть этот красавчик? Помнится, один наш с тобою общий знакомый, который тоже был очень даже ничего, почему-то так и рвался к знаниям. А где у нас эти самые знания?.. правильно, в университете. А входы в подземелья к господам пришельцам где?.. правильно, там же. Сэр Наместник! Вы тут, вроде бы, самая зубастая кенгура. Вызовите сюда капитана Брандиса и прикажите ему немедленно устроить встречу принцессы Норы с сэром Люксом… впрочем, можете ничего не приказывать. Вы его только вызовите, все остальное я сделаю сама.
Однако же обстоятельства сегодня складывались так, что ни одного начатого разговора сэру Фетмену закончить было, видимо, не суждено. В кабинетс-руме снова материализовался перепуганный дежурный шаркун. Глаза у шаркуна были выпячены до полного уже неприличия, губы дрожали и не слушались.
– Там… там… – говорил он с ужасом и тыкал пальцем куда-то себе за спину.
– Что там еще! – завопил Фетмен, окончательно теряя самообладание, однако двери будто сами собою распахнулись и в рум восшествовал – не вошел или вступил, а именно восшествовал, причем самым церемонным образом! – столь часто упоминавшийся здесь сэр капитан Брандис в сопровождении нескольких малиновых гвардейцев и еще двух каких-то аристократов неопределенной государственной принадлежности при масках, запредельной ценности парадных доспехах кованой кости и костяном же оружии тончайшей ювелирной работы. Незнакомцы сняли свои маски, и обе принцессы, как по команде, дружно ахнули, позабывши про всякие придворные церемониалии. Фетмен побледнел и насторожился.
Сэр Брандис прошествовал в середину рума, отвесил изысканный поклон и торжественно произнес:
– Прошу прощения, принцессы, я при исполнении…
Окружающие пялились на него во все глаза и ошеломленно ждали продолжения.
– Сэр! – обратился Брандис теперь уже к Фетмену. – Я уполномочен задать Вам несколько вопросов. Хорошенько подумайте, прежде чем ответить мне на них. Я говорю это исключительно в память о наших с вами приятельских, можно даже сказать, дружеских отношениях.
Брандис замолчал и некоторое время так пристально, можно сказать даже настоятельно рассматривал потолок рума, что все присутствующие тоже невольно упялились в украшавшую оный роспись какой-то мифологической мерехлюндии.
Брандис снова сфокусировал глаза на Фетмене.
– Я должен буду передать Ваш ответ пославшим меня властным структурам, и от того, понравится он им, или нет, боюсь, будет очень многое зависеть в Вашей дальнейшей судьбе. Так вот, сударь. Почему, зачем, с какой целью Вы поставили в ружье темницкую охранную алу? Почему все ее боевые флаттеры и флаттер-челноки находятся в полной боевой готовности? Почему занятые ими позиции позволяют при известных условиях контролировать не только поверхность планеты, но и космопорт? Выполняете ли Вы чьи-нибудь приказы, или это Ваша личная инициатива? С кем Вы собрались воевать?
– Что это все означает, черт побери? – вне себя взвизгнул Фетмен, поведение дорогого друга Брандиса ввергло его в ужас. – Мы же советовались! Мы говорили! Про возможность мятежа, про беспорядки и все такое!
– Да, говорили. И я, в самом деле, давал Вам совет. Настоятельный. Которым Вы не сочли нужным воспользоваться. Поэтому, сэр, я вынужден с категорической же настоятельностью предложить Вам ответить на эти вопросы. Предупреждаю Вас, сэр… опять по старой дружбе значительно превышая свои полномочия… что в Ваших интересах сделать так, чтобы ответы и особенно действия, что за ними последуют, понравились пославшим меня руководящим инстанциям.
– А как бы я иначе мог сохранить на Темной спокойствие и порядок? Чтобы никаких бунтов и безобразий! И что это Вы мне, Наместнику, все время талдычите о каких-то руководящих инстанциях? Советник, что ли, вернулся, или вдруг объявился сэр Флай?
– Сэр, Вы за старнетом следите? Он уже давно доступен. – Брандис внимательно посмотрел в недоуменную физиономию Фетмена. – Информирую. За те несколько дней, что Темная была отрезана от остального мира, в Империи произошли серьезные события. Сэр Координатор по делам колоний экстренным решением Совета Координаторов Империи объявлен вне закона как мятежник и экстремист. Он лишен всех занимаемых должностей и прав состояния. Отдан приказ о его аресте. На Темную прибыл специальный уполномоченный Совета Координаторов Империи, которому тем же экстренным решением Совета предложен пост Имперского Координатора на любых, точнее, на его собственных условиях. Поскольку сэр Уполномоченный полностью занят вопросами обороны – по данным разведки бывший Координатор намерен в ближайшее время предпринять в отношении Темной некие акции террористического характера – он, я имею в виду Уполномоченного, вручил все бразды непосредственного управления планетой сэру Люксу… я полагаю, этот человек Вам известен? Все вопросы задаются мною от его имени. Что касается самого сэра Уполномоченного, его зовут Рекс Первый, король Азеры.
Фетмен громко икнул и с грохотом повалился на пол.
Как ни странно, первой среагировала красивофилейная конфидентка. Двери отдых-рума с треском распахнулись, и она вылетела оттуда как пробка из бутылки секта. Одним взглядом оценив ситуацию, с истошным воплем: "Врача! Немедленно врача!" конфидентка кинулась к дверям и вдруг, будто налетев на стену, замерла на месте. Глаза ее остекленели, рот, раскрытый в немом крике, она изо всех сил зажимала руками. Между нею и дверями кабинетс-рума стоял, загораживая дорогу к свободе и спасению, самый первый преданый ею человек. Скаврон, бывший муж и бывший кузнец, а нынче соратник властьимущих, победитель и, судя по всему, теперь уже запредельный аристократ, смотрел на нее беспощадными глазами, и губы его шевелились, и он говорил что-то с улыбкой, весь светясь безграничной жестокой радостью.
Грудь ее опоясала острая, нестерпимая боль.
Кабинетс-рум вдруг оплыл, оседая, разваливаясь, закрутился вокруг, сужаясь, теряя объемы, контуры и цвета. Тело ее стремительно распадалось, расщипываясь, на мелкие кусочки, немедленно включавшиеся во все теснее сжимавшуюся круговерть. Где-то высоко – высоко тускло загорелась световая спираль, весь этот немыслимый вращающийся хаос рванулся к ней, свет вспыхнул с беспощадной обжигающей яркостью, и на нее обрушилась тьма.
– Идем, дорогой, идем, – говорил Нодь, обнимая друга за плечи и пытаясь увлечь к выходу. – Все кончено. Она мертва.
Скар с трудом оторвал глаза от того, что было останками единственной в его жизни женщины. Вокруг было пусто, все ушли, унеся с собою хозяина кабинета. Впрочем, может быть, он и сам ушел, очухался и ушел, кто его знает?
Вокруг с боязливой полуулыбочкой крутился дежурный шаркун, которого интересовало только одно: можно ли уже уносить отсюда это, или еще нет? Оставлять это в кабинете он боялся, но обратиться с вопросом?.. Одна мысль о подобной дерзости вызывала у него диарейные позывы устрашающей силы.
– Идем, дорогой, идем, – вздыхал Нодь.
