Наг Стернин
Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3
3
Сведения, переданные Эни Кулакоффу, были настолько ошеломительны и важны, что саммит пришлось немедленно прервать. Не только имперская делегация, но и обе делегации "наблюдателей" – аталанцы и райане – через систему азерских порталов были немедленно переброшены на родные планеты для информации своих правительств и срочных консультаций. Верховный Санатор, в свою очередь, немедленно информировал его величество вице-короля Азеры о сведениях, только что полученных от прорвавшегося к нему с превеликим трудом перебежчика из стана сэра Имперского Координатора по делам колоний. Поскольку сведения исходили – ни много, ни мало! – от колониалистова Информанта, их можно было считать происходящими из первых рук. Главное же, они почти полностью совпадали со сведениями, полученными от Леди Боди, расхождения касались деталей, на общем чудовищном фоне представлявшихся малосущественными. На Азере, Райне и всех планетах Аталана было немедленно объявлено чрезвычайное положение с переводом экономик в режим жесточайшей энергетической экономии – вся энергия Свободных Миров могла им понадобиться в любую минуту. Соблазн расправиться с непокорными мирами в неразберихе мятежа, так сказать, "под шумок", мог для кое-кого оказаться уж слишком велик. Так что вооруженные силы союзников были приведены в полную боевую готовность.
Мятеж в Империи вспыхнул в ту же самую минуту, как Координатор узнал о перебежчиках, и действовал он, как всегда, стремительно и эффективно. Столица, Земля и Терра были немедленно блокированы флотами мятежников. На седьмом уровне Столицы вовсю принялись окаянствовать коммандос Хилтибранта. Старнет взорвался дезой, поначалу единственная разумная деятельность в нем заключалась, по видимости, лишь в стремительном размножении фанта Координатора, внедрявшегося во всех узлах вселенской паутины, до которых только удавалось дотянуться мятежникам.
Однако, несмотря на, казалось бы, идеальную отлаженность и выверенность машины мятежа, она с самого начала стала давать сбои.
По сведениям разведки Спироса сэр Верховный Санатор сумел потратить отпущенное ему время – весьма и весьма небольшое – тоже с предельной эффективностью. Он, правда, даже не пытался спасти других членов Совета Координаторов, отстоять седьмой уровень Столицы или – тем более! – защищать Землю, не знавшую войн уже черт знает сколько сотен лет. Но вот блокировать, – по крайней мере, частично – захват мятежниками контроля над имперскими космическими эскадрами и прикончить своего слишком ретивого заместителя он-таки сумел, и в этом последнем деле даже отклонил предложенную ему Рексом помощь в лице Ланса с его ребятами.
Главный удар Верховный Санатор тоже обрушил на старнет, как настоятельно и советовал ему перебежчик. Сеть была забита черт знает чем. Вокруг узловых точек шли ожесточенные бои. Однако, к величайшему разочарованию сэра Координатора, сэр Верховный Санатор, как оказалось, уже имел внутри старнета свою, пусть и ограниченную, но вполне себе независимо действующую сеть. Так что полностью отсечь его от информации и – главное! – лишить связи мятежникам не удалось.
Конечно, мятежники имели в сети некоторое преимущество. Но поскольку в распоряжении сэра Верховного Санатора находился человек, подготавливавший для колониалиста захват старнета и располагавший в личном компьютере всеми необходимыми сведениями, Санатор вполне мог рассчитывать на перелом на этом участке схватки в самое ближайшее время.
Верховный Санатор, или "Сам", как за глаза называли свое наиглавнейшее начальство в верхних эшелонах санации, был занят, что называется, "выше крыши". Однако же с Рексом Азерски он поддерживал постоянную личную связь, старательно держа его в курсе текущих событий. В разумно препарированном варианте, разумеется. Он прекрасно понимал, что в качестве источника информации у Рекса имеется еще и Спирос, но полагал, что хитрован-аталанец свою информацию тоже препарирует в ему, Спиросу нужном направлении. Отчего Сам считал личный контакт столь необходимым? Во-первых, так ему было спокойнее. Он не то чтобы надеялся переиграть Азерски, но был почти уверен, что при личном контакте сумеет уловить в нем враждебное к себе отношение, буде таковое все-таки появится. Что касается окружения уважаемого сэра Санатора, то в тут все до единого боялись азерско-аталанского союза до колик в животе.
А вообще-то…
Черт бы его побрал, это самое окружение. И речь здесь шла отнюдь не только о собственных Советниках, если бы! Пресловутый Имперский Совет Координаторов со всем своим огромным и громоздким аппаратом представлялся ему сейчас вязкой, неповоротливой, аморфной массой вроде пропитанной водой глины, совершенно неспособной длительно и упорно "держать нагрузку". Вот уж воистину опираться можно только на то, что оказывает сопротивление.
В этот страшный для… да если бы только для него, страшный для всей Империи час он вдруг обнаружил, что находится в эмоциональном вакууме, в котором ему нечем дышать. Что в этом смысле чуть ли не единственной отдушиной для него являются контакты с Рексом Азерски и его дерзкими советниками, которым, находись они на имперской службе, уже давным-давно не сносить бы голов… да еще, пожалуй, с собственным Информантом, на что, кстати сказать, следовало обратить самое пристальное внимание. Потом. Даже эти пресловутые олигархи из Экономической комиссии в трудную минуту как партнеры ни к черту не годились. Тоже мне, тигры финансовых джунглей! Тигры-то они тигры, – думал он, – да только пока их крышует моя сила. Отними у них моих биопов, моих сексотов, мои санатории, так они тут же превратятся в тех, кем на самом деле и являются – в беспомощных хилых котят, которых и давить-то противно. Какие они, к черту, олигархи? В массе своей это нувориши, присвоившие себе результаты и достижения НБР. Именно нувориши, если уж пользоваться терминологией замшелой древности, а отнюдь не олигархи. В чем разница? О, разница велика. Олигархи власть покупают, что да – то да, но для себя, и сами становятся властью. А нувориши власть не покупают, а подкупают, чтобы власть – чужая! – их крышевала. Но, в конце-то концов, все решает тот, в чьих руках находится бластер.
Толку от этих рассуждений было ноль, решать все равно надо было самому, решать сейчас, да еще и поддерживать свое желеобразное окружение.
– Азерски никогда не пойдет на союз с мятежниками, – выговаривал Сам ближайшим сотрудникам, впрочем, без особой уверенности в голосе. – Что вы так трясетесь, судорожные мои? Вы уговорили меня отказаться от помощи его коммандос для работы на седьмом уровне Столицы, а с ними мы уже наверняка прихлопнули бы Хилтибрантовых боевиков.
– А если бы азерцы захватили Столицу? – бормотал полупридушенным голосом Информант, очевидно основательно заразившийся избытком смелости при своих азерских контактах, и потому уже внаглую излагавший грозному начальству собственное мнение. – Азерские боевики не чета… кому угодно. Они передавили бы там не только Хилтибрантовых мальчиков, но и наших парней, если что. Как таксы крыс. Помяните мое слово, сэр, этот фрукт может оказаться похлеще Колониалиста.
Ни в предательство Рекса, ни в какие-то его особо коварные намерения Санатору не верилось, тем более что от имени Имперского совета Верховный лично предлагал азерскому вице-королю практически императорские полномочия. Но настроения окружающих – отнюдь не самых глупых людей на свете, следует признать – давили, однако же, и нервировали.
Санатору докладывали, что немало миров в том или ином виде уже перешло на сторону мятежников. Мятеж в ближайшее время подавлен быть не мог. Он грозил перерасти в затяжную гражданскую войну, и был чреват если и не победой мятежников, то раскол Империи становился тогда более чем вероятным. А сообщение о прибытии к Азерски посланцев волопасных пауков вызвало среди имперцев настоящий шок.
Чтобы предотвратить развитие событий по кошмарному сценарию распада Империи, требовалось как можно скорее уничтожить штаб-квартиру мятежников – дредноут "Разрушитель солнц" вместе с этим кошмарным Хилтибрантом – равноценного ему тактика Империя не имела. Ну, и, разумеется, следовало как можно скорее найти управу на тараканами расползающиеся по старнету фанты сбрендившего сдохлого трупа. Все это, по мнению сэра Санатора, было просто неразрешимо собственными силами.
Правда, как выяснилось, с нейтрализацией "сетевых тараканов" дело обстояло не так уж плохо. Тут сэра кандидата во вселенские темные боги стараниями азерцев ожидал неприятный сюрприз. На Азере предвидели возникновение подобной ситуации. Так что на решение проблемы там еще до мятежа навалились стазу две группы маститых яйцеголовых под руководством научных светил высочайшего класса – докторов Кулакоффа и Сальма, от которых, кстати сказать, не желали отставать и молодые азерские лобастики-кусаки, группировавшиеся вокруг Лизы Дуны. Совместными усилиями они разработали и, не дожидаясь окончательной отладки, запустили в сеть блок программ, направленных на отыскание и нейтрализацию узлов воординаторовой паразитной сети. Поскольку отладка самих программ и их взаимодействия между собой проводилась, что называется, по ходу дела, с налета ликвидировать паразитную сеть не удалось. Борьба шла с переменным успехом. Однако главная цель Координатора – выход на уровень "супер-Я", оказалась – слава звездам! – абсолютно недостижимой. Да и функционировала его сеть из рук вон плохо.
Что касается Разрушителя, в заначке у Санатора имелось четыре дредноута, примерно равных ему по мощи. Чтобы уничтожить назойливый дредноут, их хватило бы за глаза. Но как войти в боевое соприкосновение с кораблем, если он то и дело меняет свое положение в пространстве, координаты выбирая по закону случайных чисел? Твои корабли конвертируются в квадрант пространства, где чертов Разрушитель только что окаянствовал, а он уже сокрушает ребра твоим союзникам за звезды знают сколько парсеков отсюда.
– Дорогой друг! – говорил Санатор Рексу по своей персональной выделенной линии, всей кожей ощущая вибрацию сотрясающихся от ужаса собственных советников. – Позвольте поздравить Вас с ликвидацией приставки "вице" перед Вашим титулом… бросьте, бросьте, дорогой друг. В этом случае Имперский Совет всего лишь зафиксировал статус-кво и привел форму в соответствие с реалиями. По факту Вы, разумеется, властитель абсолютный и самодержавный. Как Вы распорядитесь властью – другой вопрос, оставите за собой самодержавное правление, или организуете какую-нибудь супердемократическую республику. Учтите только, что подлинная демократия в сочетании с частной собственностью на финансы неизбежно порождает олигархическое правление. Но это я так, в скобках, это, в конце концов, только Ваше дело. А я связался с Вами по архиважному поводу.
Излагал свое дело Санатор, в отличие от обычной лаконичности и точности, путано и длинно… что свидетельствовало о нешуточном внутреннем раздрае. Оно и понятно. Единственной вооруженной силой, способной перехватить Разрушитель, так сказать, непосредственно в процессе окаянства, был азерский спецназ с его индивидуальными конверторами. В отличие от имперских боевых кораблей, которым на конвертирование, переход в любую трансформу боевого контакта, координацию совместных действий и сближение для атаки требуется не менее двух стандартных суток, азерский спецназ может оказаться внутри атакуемого шипа чуть ли не за полчаса. Но точно так же было понятно, что захватить дредноут спецназ не сможет. Экипаж просто раздавит азерцев вследствие чудовищного численного превосходства. Разумеется, азерцы могли бы захватить рубку Разрушителя и попытаться воспрепятствовать его конвертированию до подхода имперских дредноутов. Однако в этом случае они практически были бы обречены на полное уничтожение, а вот результат отнюдь не гарантирован.
Выслушав, Рекс сказал:
– Получив приказ атаковать Разрушптель, мои парни, разумеется, его выполнят, но я их на верную смерть не пошлю.
– Я никогда и не попросил бы Вас о такой жертве! – возмущенно завопил Санатор. – Моя разведка докладывает – простите за откровенность, но у меня есть свои люди на Азере, – так вот, они докладывают, что каждый из ваших ребят может при конвертировании захватить с собой еще пару бойцов. Если это правда, соотношение сил при силовом контакте на Разрушителе резко изменяется. Часть Ваших парней захватывает на Разрушителе плацдармы, остальные перебрасывают туда моих коммандос, и дело сделано. Разрушитель обречен, как бы он ни сопротивлялся. Для выполнения этой задачи мы готовы отдать в ваше распоряжение элиту имперских вооруженных сил, космических десантников Терры. Они вряд ли так уж сильно уступают вашим парням, уверяю Вас.
– Да, – задумчиво выговорил Рекс, – это, пожалуй, действительно может изменить дело.
И тут в разговоре случилась вещь, в корне немыслимая по имперским меркам – в разговор небожителей осмелился вмешаться простой смертный.
– Я надеюсь, – холодно и безо всякого почтения в голосе сказал Айно (это самое "я надеюсь" ввергло господ Советников Верховного Санатора в ступор), – я настоятельно надеюсь, что все понимают: отсутствие спецназа никак не скажется на обороноспособности Азеры и ее союзников.
– Разумеется, – ледяной тон сэра Верховного Санатора не оставлял сомнений в том, что скрытый смысл высказывания Айно был им прекрасно понят. – В противном случае мы никогда не попросили бы короля Азеры о такой услуге.
– Я не могу поручить командование операцией барону Айно, – невозмутимо продолжал Рекс. Ставить на место зарвавшегося "серва", как поступил бы на его месте любой из "шестерки", он явно не собирался. – Сложившаяся обстановка настоятельно требует его присутствия на Азере. Но он подберет хорошего, толкового командира.
– Командование следует поручить генерал-майору Шульцу, – сказал Айно. – Это превосходный командир. Ваши войска, сэр Верховный Санатор, должны будут подчиняться ему полностью и безоговорочно вне зависимости от чинов ваших командиров.
– Это само собой разумеется, – все так же холодно ответил Санатор.
– Наши парни могут захватить с собой четырех террян каждый, – продолжал Айно. – Правда, при этом пропорционально сократится дальность конвертирования. Зато резко облегчится и упростится решающая фаза силового контакта на Разрушителе, поскольку можно будет нанести удар одновременно по всем тактически важным узлам управления дредноута. Конвертирование десанта в режиме "корабль – корабль" мы отработали прямо из походной трансформы, что значительно сокращает время десантирования. Но все равно, чтобы перебросить на Разрушитель террян и гарантированно не дать ему сбежать, нам, азерцам, придется разделить свои силы, господа. Нам придется выделить ударный отряд, которому надо будет конвертироваться в рубку и удерживать ее до выхода основных сил десанта на дистанцию конвертирования. Какая судьба ждет этих парней при малейшем сбое и задержке основных сил?
– Все правильно, – упавшим голосом сказал Санатор. – Если вы откажетесь, мы вас поймем. Но, учтите, я не вижу другого способа избежать коллапса Империи и погружения всей части вселенной, занятой человечеством, в пучину анархии. Крови прольется на много порядков больше, причем, не только нашей, но и вашей, и ваших союзников тоже.
– Все мы, как и райане, и аталанцы, понимаем это.
– При всем уважении к Вашим союзникам, нас, прежде всего, интересует мнение Азеры, поскольку ударная сила операции – ваш десант.
– В наш десант помимо азерцев входят и аталанцы, и райане.
– Вот как? Вы создаете единые вооруженные силы? Я этого не знал, очень умно, поздравляю Вас.
– Это всего лишь вынужденная мера. Во всех остальных сферах кроме энергетики и конверсионного транспорта наши миры полностью сохраняют автономность. Но вернемся к операции. Где, по Вашему мнению, предпочтительнее назначить точку рандеву наших и ваших десантных шипов?
– Окрестности Терры, я полагаю, удобнее всего, – позволил себе техническую реплику сэр Советник Санатора от Обороны. – Когда ваши люди могут туда прибыть?
– Барон?.. – обратился Рекс к Айно.
– Это займет некоторое время. Нам придется временно реквизировать коммерческие конвертопланы. Азера не имеет десантных судов. И еще. Мы вынуждены настаивать на предоставлении нам общих чертежей Разрушителя во всех трансформах, без исключения. Без этого ни о каком удачном нападении на Разрушитель не может быть и речи. Разумеется, первый удар десант направит на рубку и отсек управления трансформами, но Хилтибрант серьезный противник. Экипаж во время сражения обязательно будет менять трансформы дредноута, чтобы разделить атакующих, увести у них из-под носа цель атаки, выйти в тыл и все такое. Азерских парней это, разумеется, не остановит, но ваши коммандос не могут держаться возле них, как привязанные. Бой есть бой.
– Если Вы, ваше величество…
– Рекс.
– Если Вы, сэр Рекс, не будете возражать против посещения Азеры моим Советником от Обороны с его людьми и позволите воспользоваться вашими порталами, я еще сегодня переброшу всех их к вам, чтобы наши военные согласовали между собой подробности, детали и провели всяческие необходимые уточнения.
Перед самым концом связи Рекс поинтересовался судьбой Столицы и остальных главарей мятежа.
– В Столице бои идут с переменным успехом, – неохотно признал Санатор. – Ну, а мой Советник от Внутренней Безопасности, как Вы, я уверен, уже знаете от сэра Спироса, мертв. Что касается второго члена преступного триумвирата, Генеральный акционер чистым чудом сумел ускользнуть, забился в какую-то дыру, где и затаился, как мышь. Черт с ним. Пусть живет. Пока. Куда он денется? Главное – финансовый поток, обеспечивавший заговор, с его бегством тут же и иссяк. А это имеет для сэра кандидата в темные вселенские боги крайне печальные последствия. Ему нужно платить, платить и платить, денежные запасы тают, и возобновить их – дело весьма проблематичное. Для него это, конечно, не катастрофа, но проблема, да еще какая. Все нувориши в голос вопят о лояльности законным властям Империи, так что деньги теперь у нас. Ох, уж эти мне денежные мешки! Вам, ваше величество, еще предстоит с этим столкнуться. Нувориши так привыкают к тому, что все вокруг продается и покупается, что сплошь и рядом теряют чувство реальности. И вот тут-то как раз проявляется преимущество авторитарных режимов перед всяческими демократиями, в них сила выше денег. Нет, силу, конечно, тоже можно прикупить. По мелочи. Но уж когда начинается игра по-крупному, сила просто идет и берет, а жирногубых ставит раком – не зарывайтесь!
– Мой бог! – с тихим ужасом выговорил Информант Санатора, когда связь, наконец, была прервана. – А что, если и он нацелился во вселенские боги, хоть бы и в светлые? Вот уж этой-то силе нам абсолютно нечего будет противопоставить. И Разрушитель теперь окажется в его руках…
Согласование деталей заняло всего несколько часов, так что Шульц и Ланс со своими людьми отбыли к месту встречи в тот же день. С ними в качестве шефа контрразведки отправилась, по единодушному настоянию Айно и Шульца, Лина Флери, как человек, прекрасно знающий все имперские "штучки". Азерцы, со своей стороны, тоже не слишком доверяли союзничкам.
4
Филейная уже в который раз доказывала свою нужность, и даже не просто нужность, а чуть ли не незаменимость. Будь она имперкой, Фетмен немедленно ротировал бы своего бестолкового Ответственного секретаря и посадил ее на это место, не поглядевши на отсутствие контакторов. И дело было вовсе не в том, что ее роскошный филей всегда находился в его распоряжении. В этом смысле ему, на худой конец, вполне хватило бы молодой жены, к отсутствию девственности у которой к несравненной ее досаде он отнесся вполне-себе философски – ну… почти. Не может же особь женского пола дожить до девятнадцати лет, ни разу не удовлетворивши своего, скажем прямо, жгучего любопытства и чесотки? Да и вообще, это только всякие там половые гиганты, навроде покойника Ольгерда, щелкают девочек как орешки. Но Фетмен-то знал – не из своего жизненного опыта, в этом смысле более чем скромного, а по слухам, конечно, насколько хлопотное и трудное дело возня с девичьей невинностью. Не хватало еще опозориться перед высокородной новой родней: кое-кому из городских молодоженов, как рассказывали, и хирургов приходилось приглашать. Хотя, с другой стороны… м-да. Надо будет велеть Брандису, чтобы он расстарался. А то вот так вот, всю жизнь проживши, и не узнаешь, каково это запускать лапы в трусики к девочкам, для которых это в новинку.
О появлении в Вуппертале Графенбергера сообщил даже не вездесущий Брандис, а опять-таки красивофилейная конфидентка. Она же нашептала и циркулирующие по дворцу слухи о причинах столь долгого исчезновения из города орденского генерала, да еще в, так сказать, столь неподобающий момент. Согласно этим слухам, именно Графенбергер стоял за всеми безобразиями, приключившимися в последнее время в Франконате. Сэр генерал, если этим слухам верить, намылился усесться на трон Франконов… а он, Фетмен, еще удивлялся, какого черного орденские кнехты – гегемонатские! – с запредельным рвением разыскивают повсюду пресловутого самозванца, очень-очень похожего на убиенного Луя девятнадцатого – франконского! Шустренький пусик он, наш Графенбергер, однако. Нашел время резвиться, кретин.
В Империи что-то происходило, какое-то явное непотребство, вот только что именно, понять было невозможно. В старнете царила полная неразбериха, связаться не удавалось ни с кем в колониалистовой вертикали, даже с теологами. А тут еще и чертов Брандис как сквозь землю провалился, ищи его тут. Ох, уж эти мне исполнители! Вечно никого из них нет на месте в нужный момент.
Да и вообще на Темной – ох, не ко времени! – происходило, черный знает, что такое. По ориентировкам тихарей, чуть ли не весь континент находился на грани взрыва. Кончиться это лично для него, для Фетмена, могло плохо, потому что – кто тут Наместник? То-то и оно! Фетмен вызвал к себе командующего темницкими вооруженными силами и приказал поставить алу в ружье, отменить все отпуска и отлучки личного состава и быть готовым к немедленному исполнению любого его, Фетменова приказа. Обалдевший от окружающих непонятностей командир алы, хоть Фетмену непосредственно и не подчиненный, возражать не посмел. Только крякал и выдавливал из себя послушные "Так точно" и "Будет исполнено", хотя на роже его гамадрильей было просто нарисовано – куда, мол, нам с нашими двумя десятками боевых машин лезть в имперскую неразбериху… кретин! Как будто он, Фетмен, такой дурак, чтобы лезть куда бы то ни было. Что там наверху у них вытворяется – не наше дело, нам не до жиру, на планете бы порядок удержать. Кто бы на Темной потом ни жировал, порядок нужен всем. Заявятся хозяева – старые ли, новые ли, не имеет значения – а у нас все в тип-топе и полный ажур. Владейте. Командуйте. Жируйте. А мы, мы – всегда!
Не успел командующий покинуть кабинетс-рум, как в нем с бесконечно деловым видом тут же материализовалась Филейная.
– В приемной Графенбергер, – доложила она, выражение на морде лица имея в его, Графенбергеров адрес, бесконечно презрительное. – Рвется к Вам. Телом дрожлив и мокрый весь, уж и не знаю – то ли от пота, то ли от чего другого. Платочком рыло утирает, платочек – хоть выжимай. А стул под ним я не проверяла, хи-хи.
– Пусть посидит, – жестко сказал Фетмен. – Один он мне тут нахрен не нужен. Вели найти Брандиса. Немедленно. Хоть из-под земли. И еще позови Главного актуализатора. Надо посоветоваться, он умный. На вулкане сидим.
– Это точно, – с предельно понимающим видом покивала Филейная. – Докладывают совершенно жуткие вести. Во Франконате уже чуть ли не полномасштабная гражданская война. По словам тамошних резидентов, в Беарне видели Франкона. Во всяком случае, там объявился некий шевалье из кавалергардов Луи девятнадцатого, по имени, вроде бы, Бежье Лоран, если никто ничего не напутал. У него на руках личное послание Франкона с призывом к всеобщему сопротивлению… против узурпаторов, короче. Луи, по его словам, разворачивает орифламму, это главное воинское знамя франконских владык. Там такое поднялось! Не только Беарн встал на рога, но и вся Аквитания, Овернь, Шампань, а уж что в Арле творится! Да и в Свенланде у Вас неспокойно в связи с бегством принца Густава. Ох, и умно это Вы придумали, чтобы все по закону и через династический брак. Графенбергер вон полез нахрапом, и что теперь? Короноваться бы Вам поскорее. И еще надо велеть, чтобы сводка агентурных данных по планете от всех резидентов поступала бы к Вам напрямую. Минуя аппарат Ответственного. И общая сводка, и Орден чтобы слал…
– Ты еще здесь? – вызверился Фетмен. – Я тебе что велел?
Филейная исчезла быстрее, чем он успел договорить. Дематериализовалась, можно сказать, что твоя стенка в вагоне подземки.
Первым, как ни странно, появился, все-таки, Брандис, хотя считалось, что где он – никому неизвестно, а Генрик был под землей, откуда выбираться вспотеешь, пусть и рядом. Удивительно, однако, что именно Филейная всегда знает, где чертова маркграфа можно найти. Уж не кувыркает ли он ее втихаря по укромным уголочкам? С него станется, тот еще ходок по бабам, и на Филейную всегда облизывался.
– Дорогой друг, – заговорил Брандис прямо с порога, – ради всего святого, умоляю, только не будьте альтруистом! Графенбергер конченый человек. Помочь ему Вы все равно не сможете, только утонете вместе с ним, да еще и… – Брандис слегка запнулся на этом самом "и", решительно тряхнул головой и продолжил, твердо глядя Фетмену в глаза, – еще и других за собой в пропасть утянете.
– С чего ты взял, что я собираюсь эту падлу собственной грудью заслонять? – удивился Фетмен.
– Кто Вас знает, – покачал головой Брандис, с сомнением глядя на "дорогого друга и покровителя". – Ваше величество у нас личность специфическая. Нет-нет, да и ка-ак попрет из Вас азерская закваска.
– Я еще не "величество", – хмуро возразил Фетмен.
– Но высочество-то уже, – живо возразил Брандис. – Вы кто? Вы муж старшей дочери короля, по любому, принц и второй после Густава законный претендент на престол. Так что далеко не все еще, так сказать, накрылось медным тазом… и вообще.
Дверь снова распахнулась, из приемной донеслись какой-то шум, громкие возбужденные голоса и в кабинетс-руме материализовался Главный научный актуализатор. Дверь захлопнулась, отсекая от кабинета все это возмутительное безобразие. Фетмен недовольно пробурчал:
– Что там такое?
Генрик пожал плечами.
– Графенбергер. Рвется сюда, а дежурный шаркун на пару с Вашей красулей его не пускают. Сказать, чтобы пропустили?
– Подождет, – поспешно вмешался Брандис. – Перебьется. Нам самим надо сначала кое-что обмозговать. Определиться нам надо. Без него. Скажите только сперва, Генрик, как у Вас со связью по вашим научным каналам? Есть связь?
Генрик, не без досады, пожал плечами.
– Откуда?! Черт знает что творится со связью, причем, не только по научным каналам, а вообще по всем. Мне должны от Научникова ведомства поступить разработки по осязательным рецепторам для псевдотел нового поколения, а в сети форменный бедлам! И как тут прикажете укладываться в сроки?
– Ага, срываете поручение Ее Блистательности? – хихикнул Брандис.
– Ну, дорогой друг, в осязании для своих псевдотел нуждается не только леди Боди, – в свою очередь рассмеялся Генрик. – Не думаю, чтобы и Вы отказались, даже учитывая, что осязание – это не только постельные удовольствия, но и боль… при случае.
– Это если псевдотелу кто-нибудь съездит по хряпке? – уже в голос рассмеялся Брандис. – Вы правы, не откажусь, даже учитывая такую вероятность. Но давайте не будем отвлекаться. Так вот. Если коротко подбить бабки всему происходящему в сети и вообще вокруг, вывод можно сделать только один. Началось, сэры. Совершенно очевидно, уже началось!
– Что началось? – насторожился Генрик.
– Все. – Брандис повернулся к Фетмену. – Кто будет говорить? Я или Вы?
Фетмен, справедливо полагал, что в имперских подковерностях он и в подметки Брандису не годится. Однако же, блюдя лицо, скорчил недовольную рожу и нетерпеливо взмахнул рукой.
– Давайте, давайте, сэр, не тяните, коли начали.
– Тогда, сэры, я сразу возьму крысу за клыки. Наш с вами общий хозяин, как присутствующие хорошо понимают, давно вынашивал идею слить все шесть властных вертикалей Империи в одну и ждал только инсталляции своего фанта в новое тело, Вами, Генрик, изготовленное.
– Император? – охнул Генрик.
– Однако обстоятельства сложились так, – продолжал Брандис, проигнорировав вопрос Генрика как глупый, – что выступать ему пришлось, не дожидаясь завершения подготовки к акции. Почему, я надеюсь, понятно?
– Да уж как-нибудь! – понимающе покивал Генрик. – Яснее ясного, что из-за измены в рядах. Хозяйский ад среди господ "приматов" просто обязан был стать самой популярной темой для размышлизмов и шепотков на всяких-там междусобойчиках. Правильно?
Брандис, в свою очередь, пожал плечами.
– Не надо думать, что это касается только адептов первых дней. Перспектива адова маячит перед всеми вместе и каждым в отдельности. Что касается верхушки, весь ближний круг, я полагаю, уже вконец обдиареил свое нижнее бельишко. В перепуге.
Генрик почесал в затылке.
– То-то, я гляжу, господин Советник изволили бесследно слинять. Да и Муха его давно не жужжит в планетных окрестностях. А уж с работой и вовсе сплошные именины сердца, благолепие и райское блаженство. Ни одна сволочь не лезет с ценными указаниями, не бдит, не контролирует и не требует заполнения бесчисленных тупых отчетных форм.
– Вот именно. А из того, что Темная брошена на произвол судьбы, и что происходящее на Трассе с объектом номер один вдруг совершенно перестало кого бы то ни было интересовать, вывод, как мне кажется, можно сделать только один.
Брандис, выжидающе глядя на собеседников, замолк.
– Два, – жестко сказал Фетмен. – И оба они касаются нас грешных. Оставим небо небожителям, сэры, и сосредоточимся на своих делишкх, темня… темни…
– Темных, – хихикнул Генрик.
– Да нет же, – скривился Фетмен, – как это сказать…
– Темницких, – подсказал Брандис.
– Вот именно. Короче, своих собственных. К возвращению хозяев…
– Каких? – ехидно поинтересовался Генрик.
– Как, то есть, каких? – картинно удивился Брандис. – Законных, естественно.
– Вот-вот! Именно законных! И к этому их возвращению на планете не должно быть никаких гражданских войн, а сплошная тишь, гладь и благодать. – Фетмен цепко оглядел собеседников, задержавшись взглядом на научном актуализаторе. – А Вам, дорогой друг, я бы посоветовал особо не расслабляться. Это я насчет контроля и всего такого прочего в смысле отчетности. Не забывайте о сексотах. Они никуда не делись и ничего не упустят. Все возьмут на заметку и доложат при первой возможности. Всему свое время. А сейчас у нас, по сути, наличествуют даже не две, а целых три проблемы. По степени возрастания важности они распределяются так: Город, включая охранную алу, это раз, под землей должен быть порядок, что бы и где бы на поверхности ни делалось. Второе – это континент, который вот-вот взорвется. И, наконец, три – объект номер один. Вы, может быть, не вполне отдаете себе в этом отчет, сэры, но – уверяю вас – это самая страшная наша проблема.
