Валя Худякова
Мир – Магия
«Мы оба чувствуем это. И оба боимся.»
Ник был почти уверен, что слышит мысли этого несчастного парня. Ребята вокруг вновь опустили щиты, Ник последовал их примеру.
– Всем приготовиться! – спокойный, уверенный голос Курта раздался в сознании агентов.
Ник опустил руку на плечо парня и с силой потянул его в сторону. Агенты синхронно встали, образовав некоторое подобие нарисованного штриховой линией круга: плечо к плечу, спина напротив спины, орденцы крепко зажаты в центре.
Дома и Лик – боевые маги из группы Ломака, опустили вокруг еще парочку мощных щитов. Ник смог понять, какие заклинания они используют, но краем глаза уловил легкое восхищение на лице Макса.
– Значит, что-то очень классное, – отметил про себя Ник.
Вокруг все по-прежнему было спокойно. Кристальная тишина поля, темные тени тумана на зеленом газоне, мягкая прелость теплого, застоявшегося воздуха… Время замерло.
И тут агенты все разом заметили ее. А точнее их. Потому что на поле одновременно появились шесть совершенно одинаковых фигур. Это было похоже на бесконечное дежавю, калейдоскоп, от которого начинало мутить. Шесть хрупких, проступающих словно из ниоткуда силуэтов синхронно двигались прямо к кольцу агентов.
Нику потребовалась пара секунд на то, чтобы осознать происходящее.
– Будем работать здесь, – затрещали в голове безмолвные приказы Гротера. – Главное заметить отличие копии от оригинала. Следите за заклинаниями! Первыми не начинать! В параллель не уходить!
За спинами агентов орденцы беспокойно зашевелились. Ник чувствовал тепло их тел своей спиной. На мгновение он подумал о том, что тот парень сейчас может запросто оглушить его заклинанием, если сумеет освободиться, но тут же отогнал эту мысль. Орденцы выставят себя полными дураками, поступив так – агенты для них настоящий живой щит. Глупо лишаться подобного преимущества.
Тем временем шесть совершенно идентичных фигур медленно приближались. Ник, оборачиваясь кругом на сколько хватило шеи, бегло рассмотрел практически каждую.
Никаких отличий, ничего, что могло бы выдать настоящего человека, если он вообще был среди них. Размытые магией черты, твердый, высчитанный шаг, легкие движения, одинаковые, мощные защитные чары.
Ближе и ближе. В напряженной тишине Ирд хорошо слышал свое громкое, прерывистое дыхание и учащенное биение сердца, он уже не замечал боль, он не оглядывался на Лис, его взгляд был прикован только к странными, одинаковым словно клоны фигурам. Агенты вокруг замерли, сосредоточенно ожидая, готовые моментально броситься в бой. И вот постепенно кольцо фигур добралось до границ первых сильных щитов.
В мыслях Ника раздался крик: ужасающий, пронзительный, горький, отравляющий его сознание своей болью, одиночеством, своим страхом, растерянностью и бессилием. Громкий нечеловеческий визг, зацикленный, безостановочный, душащий, вводящий в оцепенение и рассеянность. Из глаз Ника брызнули слезы, граница зеленого газона медленно размылась от влажных капель. Стоящие рядом с ним Ким и Рен дернулись, легкая пелена недоумения тенью пробежала по нахмуренным лицам. За спиной раздался стон, протяжный вой нескольких голосов.
И в этот краткий миг всеобщей слабости, под аккомпанемент растерянности, фрустрации и паники фигуры начали свое опасное представление. Стадион заполнил свист и десятка два трибольных мячей синхронно поднялись в воздух.
Сначала Нику захотелось рассмеяться.
– Что, мячи? – подумал он, пытаясь хоть как-то абстрагироваться от постоянно звучащего в ушах крика. Но смех комком застрял в его горле.
Замерев на пару секунд в полтора метров над землей, спортивные снаряды все как один устремились прямо на агентов. На мгновение они пропали в яркой вспышке – это почему-то схлопнулся какой-то щит, но тут же появились вновь – грозно, с огромной скоростью рассекая спертый от дыхания, пропитанный напряжением воздух.
Магия не защищает от физических воздействий. Агенты оказались абсолютно открытой мишенью. Визжащий звук в мыслях не давал им сосредоточиться, они не знали, что делать. Гротер, Лик, Крут, а затем и все остальные начали было обстреливать снаряды заклинаниями, магия не действовала, но они продолжали и продолжали пытаться.
– Пригнись!!!
Прозвучал чей-то отчаянный возглас, и мгновение мячи с диким свистом вспороли человеческий круг.
Ирд почувствовал, как тело агента перед ним прогнулось и подалось назад. Половина его собственного торса безвольно, словно по инерции, дернулась, что-то больно обожгло кожу на прижатой к туловищу руке. Это совсем рядом пролетел прорвавшийся внутрь мяч. Ирд не мог самостоятельно двигаться, скованный заклинанием агентов. Он стоял и безвольно ждал удара. И ожидание, ему казалось, было хуже смерти.
Однако мячи были лишь прелюдией – началом всех проблем. Следом за ними на агентов обрушилась настоящая лавина заклинаний.
Щиты трещали, вспыхивали, таяли и возникали вновь. Кто-то кричал, пригибался, падал и вставал. Сознание путалось: от воздействия безмолвного визга, усталости, растерянности. Вокруг царил хаос. И, кажется, фигуры добивались именно этого.
– Мирдан соан! Лик ты можешь сделать что-нибудь с этим поросячьим концертом! – донесся до Ника грозный, запыхавшийся голос Гротера. В висках громко стучала кровь, где-то в области живота пульсировала тупая, неприятная боль.
– Да, но кто-то должен прикрыть, – отозвался, периодически прерываясь на отражение заклинаний, Лик.
– Так, ладно, – Гротер неожиданно обратился к сгрудившимся за его спиной орденцам. – Сенград, кто из твоих в состоянии отбиваться?
Остальные агенты кто вопросительно, кто удивленно переглянулись. Но никто протестовать не стал – у них действительно не было другого выхода. Через несколько минут Лик, отбив очередной летящий фриз, ловко нырнул в центр круга, а какой-то упитанные, невысокий мужчина лет, наверное, сорока, бодро подскочив на месте, встал в образовавшуюся прореху между Реном и Джоном. Мужчины невольно посмотрели друг на друга – глаза орденца, несмотря на испуг, азартно блестели. Рен усмехнулся и одобрительно кивнул ему головой.
В этот момент мячи, которые теперь валялись практически повсюду под ногами, вновь зашевелились. Подчиняясь какой-то невидимой силе, они стремительно вернулись на исходные позиции и новой волной обрушились на защищающихся агентов.
А Лик тем временем, к огромной радости остальных, все-таки сумел сладить с безмолвным визгом – он не пропал совсем, но стал гораздо тише, так что от него перестали слезиться глаза и стучать зубы. Но это стоило магу гораздо больших усилий, чем кто бы то мог предположить. Фактически Лик полностью выбыл из игры на какое-то время.
За первой маленькой победой последовала и еще одна. Где-то справа, со стороны Гротера и Домы вдруг раздался громкий хлопок и короткий, восторженный возглас.
– У нас была копия! – тут же сообщил всем Гротер.
Следом вскрикнула, неестественно согнулась Оли. Она пропустила заклинание и щит не справился. Курт мгновенно пришел на помощь коллеге, выпустив в ее сторону нейтрализующий заговор, а Лик втащил девушку в центр круга, чтобы дать ей время прийти в себя, и вскоре вместо Оли к агентам присоединился еще один доброволец из Ордена.
– Копия! – синхронно закричали Ник и Рен.
Новость встретили быстрыми радостными комментариями. Агенты постепенно перемещались, перегруппировывались, двигались в пределах круга, усиливая то одну, то другую его часть. Иногда где-то появлялся Макс – восстанавливал щиты, иногда раздавались тревожные крики – пробивало заклинание. В центре сменялись люди – отдыхали, отменяли чары, переводили дыхание, вытирали кровь от жестких ударов мячей и снова возвращались в бой. Теперь уже пять-шесть человек из Ордена, все кроме Ирда, Лисы и еще пары магов, попеременно сражались на передовой. Копии, одна за другой пропадали, разрушенные натиском магии, пока, наконец, защитники не услышали отчаянный хрип Ким.
– К-к-к-кажется здесь…. – девушка закашлялась, из ее разбитого носа хлестала кровь.
Перед этим от «лабиринта» как подкошенный свалился Лик, к нему как раз и кинулась на помощь Ким, но тут один из мячей неподалеку вдруг сбил ее с ног. Он был единственный. Ник отлично видел это. Все остальные снаряды спокойно лежали на вытоптанной, смешанном с землей, газоне, готовясь к новой серии ударов.
– Да, это очень похоже не ошибку, – с радостью подумал агент и закричал. – Все сюда!! Все…
Но тут ситуация изменилась… Обездвиженное тело Лика дернулось и, словно смахнутое чей-то огромной, невидимой рукой покатилось по газону в противоположную от агентов сторону. Ким, взвизгнув, неестественно выгнулась назад. Ее волосы пушистым веером разметались в пропитанном магией воздухе. Ник на всякий случай протянул к ней нить нейтрализующего заклинания, но и ее тело вдруг растаяло, оставив после себя лишь примятую траву.
– Браза!
И снова эти долбанные мячи. На поле к тому времени осталось лишь две фигуры.
– Не размыкайте круг! – прогремел Ломак. – Ни в коем случае не размыка…
Он сам повалился на землю. Дома, моментально среагировав, прикрыла его дополнительным щитом. А Курт подвинулся ближе, нивелируя образовавшуюся в защите пустоту. Гротер тяжело дышал, но был в сознании. Его оттащили в центр.
Очередной залп.
Рен попал под заклинание, его обездвиженное тело безвольно покатилось куда-то к противоположному концу поля. У Джона из носа не переставая струилась теплая, красная кровь, а форменная черная футболка в области ворота уже насквозь была пропитана ею. Агент все чаще пропускал заклинания, но щиты пока верно служили ему. Ник выдыхался. Его тело ныло от ушибов, мысли отчаянно путались в голове, он держался из последних сил, полностью положившись на инстинкты, но понимал – надолго его не хватит. Оли снова подвело собственное же заклинание: увлекшись им, она не заметила, как растаял последний щит, схлопотала болевую волну и теперь тоже присоединилась к коллегам на другой части поля. Макс, Курт, Дома еще держались.
Васт, тот самый, упитанный мужчина, который встал в круг агентов первым, крепко прижимал к себе правую руку, поврежденную сильным ударом, но продолжал сражаться. Мирта и Глор, попеременно заменяя друг друга, так же оставались в строю. Лис периодически что-то кричала им, видимо подсказывая или подбадривая, Ирд не мог понять слова. А Джек и Питер уже давно, так казалось Ирду, пропали из общего поля зрения.
– Нам надо как-то отделаться от одной, – вдруг услышал Ирд негромкий, но хорошо различимый в гуле боя голос. Кажется, это был Гротер Ломак, который до сих пор отдыхал в центре круга, и обращался агент, Ирд сначала даже не поверил, к Лис! И, что самое удивительное – она отвечала ему.
– А ты знаешь, от какой? – уточнила женщина.
– Думаю, от той, – Гротер мотнул головой назад. – Трюк с мячом был слишком очевидным.
– Согласна, – Лис коротко кивнула. – А что потом?
– Потом надо заставить оставшуюся прекратить, пока нас всех тут как мух не перебили. Способ один. Ты поможешь? – Гротер поднял на нее свои небольшие, блестящие, колючие глаза. – Но только без сюрпризов…
От изумления у Ирда чуть челюсть не отвисла, если могла бы, конечно. Браза, да они болтают словно закадычные друзья!
– Да, – подумав, твердо ответила Лис. – Но вы должны защитить того парня, – она мотнула головой в сторону ошарашенного Ирда. – Он…
– Я знаю, кто он, – Гротер усмехнулся, даже не став дослушивать ее объяснения. – Идет, – он подмигнул ей, а потом поднялся и, смешно крякнув, обогнул Ирда и направился прямиком к линии боя.
Вскоре с последней копией было покончено. Однако впереди предстояла главная работа…
– Перегруппировка!!! – нечеловеческий крик Гротера Ломака звоном отозвался в ушах Ника.
Они стояли в две линии: Гротер, Дома, Сенград. Курт, Макс, Ник. Остальных уже не было.
Ник двинулся вперед, Гротер проворно (и откуда у него еще остались силы?) проскользнул назад. Макс тут же подправил щиты. Дома также поменялась местами с Куртом. Несколько мгновений абсолютной концентрации вперемешку с абсолютным ужасом и снова на второй план.
Отразить, ударить в ответ, отразить, увернуться…
Нику казалось, что он занимается этим уже целую вечность, что вся жизнь его состоит целиком из этих действий.
Отразить, ударить в ответ, отразить, увернуться…
– Перегруппировка!
Два шага спиной вперед. Тяжелое дыхание Макса рядом, пышущее жаром, разгоряченное тело Курта. Вот и весь мир.
– Перегруппировка!
И снова, и снова…
Что-то меняется…
– Что?! – Гротер мельком посмотрел на Лис. Но та неотрывно сконцентрировалась лишь на одной точке впереди.
– Что-то меняется, – повторила она громче. – Вокруг. С магией. Что-то меняется.
– Я тоже чувствую это, – согласилась Дома, ловко уворачиваясь от очередного стремительно приближающегося предмета – куска от обшивки трибун или еще чего похуже. Теперь в них летели не только мячи…
– Заклинания, они словно не так работают. Нам пора заканчивать с этим, Гротер. Пока не стало слишком поздно. Мы не можем…
Ломак не ответил.
– Перегруппировка!
Они в очередной раз поменялись. Ему необходимо время, чтобы подумать. Прошло около минуты, а он уже так измотан. В голове словно туман… Да, Лис права, или сейчас или никогда.
– Перегруппировка!
Шквал заклинаний снова ударил ему в лицо. Но теперь Гротер не стал отбиваться, а просто сделал шаг вперед.
Лис, Дома, Курт мгновенно подхватили на себя его защиту.
Гротер сделал еще шаг и с вызовом глянул куда-то вдаль, на размытую, обезличенную фигуру, затем молниеносным движением поднял руку и выпустил вперед целый ворох заклинаний. Они вырвались вперед, сплетаясь, срастаясь между собой, поднимаясь вверх. И Гротер не остановился, продолжая взмахивать то одной, то другой рукой и что-то тихо шепча пересохшими губами, он раз за разом отпускал заклинания, как бы плетя прочную, широкую сеть, которая окутывала его словно кокон. А затем просто опустил руки, застыв на месте.
Лис с Домой нервно переглянулись и во взгляде друг друга отчетливо прочитали отчаянную надежду вперемешку с не менее отчаянным, пробирающим до глубины сердца страхом. Курт прикусил губу, нетерпеливо пожирая глазами бездвижимый силуэт боевого маг. Заклинания по-прежнему летели в них градом, но они уже будто не замечали их, а Ник и Макс продолжали отбиваться.
И вдруг вокруг все разом стихло. Но никто даже не шелохнулся.
Это было странное ощущение, Ник не мог сравнить его ни с чем другим. Они будто стояли, плотно заткнув уши, в абсолютно темной, изолированной комнате, где сражались два человека, и единственное, что они чувствовали – это потоки воздуха от восходящих, вихрящиеся, стремительно разрезающих пространство ловких движений противников. Легкое прикосновение на коже, то и дело покачивающиеся пряди волос над мокрым, покрытом испариной лбом, колыхающиеся полы одежды и понимание, что где-то там, всего в полуметре, каждую секунду может оборваться жизнь человека.
То, что делал Гротер Ломак когда-то называлось ланте верде, высший магический пилотаж. Ни один другой агент, присутствующий сейчас здесь не был способен на такое. Сражение в магической параллели, своеобразный искусный танец, очень рискованная игра, когда каждый твой шаг может стать последним. На курсах им рассказывали, что во время ситенарного боя маги на самом деле даже не колдуют: они стараются предугадать, предсказать по изменениям в параллели то, что собирается сделает их соперник, помешать ему, и, в свою очередь, постараться нанести ответный удар. Без необходимости проецирования магии в реальный мир заклинания колдуются с огромной, практически бесконечно большой скоростью, для них не требуются слова или жесты, маги обращаются напрямую к чистым категориям, просто изменяя нужным образом свою ситенару. Параллель меняется, и так снова и снова, пока кто-нибудь не допустит первую и возможно единственную ошибку.
Ник видел подобное своими глазами всего несколько раз в жизни и мечтал однажды все-таки стать боевым магом, чтобы хотя бы на тренировке попробовать, какого это.
Прошло несколько долгих секунд. Ломак держался, а тишина вокруг становилась все более густой и яростной, она концентрировалась, собиралась рядом, пронизывала каждый миллиметр, каждый атом пространства между ними. Ник вдруг почувствовал, как страх медленно-медленно, клетка за клеткой пробирается все глубже в его тело, в его мысли, отравляет разум. Тишина сводила с ума. Она была противоестественна, абсолютна, она была несовместима с жизнью. Его дыхание раз за разом слабело, пока наконец не пропало совсем. А Ник ощущал это. Ощущал последний вздох перед тем, как остановилось его сердце. Он ощущал подкрадывающийся могильный холод смерти, поднимающийся все выше и выше по его остывающему телу. Он ощущал, как перестал жить, как ускользает вдаль его последнее, самое последнее мгновение…
Звон в ушах….
Через миг все вернулось назад. Вернулось вместе с болью от удара о газон. Вместе с глотком воздуха, обжигающим легкие. Вместе с криком и движением. Вместе с шумом и треском от разрушения собственной защиты.
Ник лежал и в странной полудреме с трепетной нежностью прислушивался к ровному торопливому ритму сердца, наслаждался прикосновением мягкой, колкой травы, упивался болью, радостью, изнеможением, усталостью. Ловил такое ускользающее хрупкое ощущение существования, которое только что потерял.
Он не помнил, сколько прошло времени, пока он лежал там на поле, перед тем как заметил протянутую кем-то сверху руку.
– Парень? Парень, ты меня слышишь? – тихий, незнакомый голос, доносившийся будто откуда-то издалека, разрушил хрупкую внутреннюю сосредоточенность Ника. Агент сразу окончательно пришел в себя, несколько раз моргнул, будто привыкая к яркому дневному свету и ответил.
– Да.
– Отлично, – с заметным облегчением отозвался орденец. Да, это был именно он, тот невысокий мужчина, который первым присоединился к кругу агентов. – Сейчас помогу встать. Зацепляйся.
Ник нетвердым, слишком размашистым движением ухватился за ладонь мага. Мужчина на всякий случай подстраховал его другой рукой, помогая медленно подняться на ноги. Ника пошатывало из стороны в сторону, так что орденцу пришлось слегка придерживал агента за плечи, чтобы он снова не повалился на газон.
– Как чувствуешь себя?
– Более-менее, меру… – откликнулся Ник, напряженно оглядываясь кругом и пытаясь сориентироваться в происходящем. Рядом с ним другие члены Ордена помогали Доме. Остальных не было. – А… – Ник открыл было рот, чтобы спросить, однако мужчина жестом остановил его и тут же ответил сам.
– Ирд, наш мастер по перемещениям, отправился в Службу. Кажется, – мужчина почесал затылок, – кажется, ваш маг ошибся. Он…
– Что? – Дома, которая тоже поднялась на ноги, видимо, услышала обрывок их разговора. Ее без того усталое, утомленное лицо, стало пепельно-белым, а необычные, светло-зеленые, немного мутные глаза, обрамленные длинными, широкими бровями и выразительными надбровными дугами, округлились. – Что с Гротером?! – взвинченным голосом переспросила она.
– Прорыв, – тихо заметил Курт. Он подошел незаметно, и все как один тут же оглянулись. – Я понял в последний момент. Он проиграл, и его выкинуло в прорыв. Та единственная фигура исчезла. Ника и тебя, Дома, сразу вырубило. Я кинулся на помощь, мы… еще … э-э-э… та женщина…
– Лис, – подсказал орденец.
– … Лис, – благодарно кивнул ему Курт. – Мы с Лис вытащили Ломака, но он был без сознания и еле дышал. Лис сказал, что есть парень, который умеет перемещаться, но ей нужен проводник. Я отправил Макса. Нам даже не пришлось расчищать путь – после того как фигура исчезла, все внешние щиты, сферы и блоки на перемещения пропали сами.
– А наши? – Ник повернулся туда, где по его ощущениям находилась противоположная половина поля.
– С ними все сложно, – Курт горько нахмурился. – Лик, Оли, Рен попали под «лабиринт». Остальные просто в отключке. Думаю, надо доставить их в Службу, а уж потом разбираться. Агенты будут с минуты на минуту.
Ник кивнул.
– Меру, ребята, – Курт вдруг улыбнулся и потрепал орденца по плечу. – Вы отлично нас выручили, но… уж простите, отпустить вас мы все равно не можем.
– Понимаем, – мужчина тоже улыбнулся, несколько человек рядом с ним закивали. – Гроте меру, что защитили от… – он замялся, – ну… от этого мага. Надеюсь, ваш главный поправится. Он стойко сражался.
– Гротер-то, – Курт усмехнулся. – О, непременно! Не уверен, что его вообще можно сильно покалечить.
Ник и Дома хором засмеялись. В этот момент за спинами послышался шум. Ник обернулся и, увидев десяток спешащих к ним навстречу агентов, наконец, облегченно выдохнул и устало опустился на землю.
На следующий день, когда на заполненные спешащими людьми улицы Альстендорфа медленно опускались летние, приятно теплые сумерки, Курт вышел из ирба на этаже следователей и быстрым шагом направился в сторону двустворчатой двери зала совещаний, то и дело прижимаясь своей широкой спиной к прохладной, немного шершавой стене коридора для того, чтобы, вежливо улыбнувшись, пропустить встретившегося на пути агента. Несмотря на поздний час на этаже, кажется, во всю кипела работа.
Остановившись перед нужной дверью, Курт несколько раз выдохнул, приводя в порядок сбившиеся мысли, а потом слегка расслабленным, покачивающимся шагом уверенно вошел в кабинет для совещаний.
Внутри ярко освещенного, длинными потолочными лампами просторного помещения с сине-серыми, неброскими стенами и чуть скрипучим, лаковым паркетным полом, за вытянутым овальным столом из приятного, темного, мореного дуба уже собрались практически все участники предстоящей беседы. Единственное окно – большое, прямоугольной формы, было завешено тяжелыми, темно-синими, мягкими шторами из портьерной ткани.
В самом дальнем углу, откинувшись на спинку мягкого, широкого стула, сидел Гротер Ломак, бледный, осунувшийся, в черном, с длинными рукавам, строгом джемпере агента, из воротника которого еле-еле показывался сине-зеленый край огромного синяка (у Курта точно такие же сегодня утром выступили практически по всему телу), его глаза были прикрыты, а тонкие, морщинистые веки легко подрагивали, но Курт с полной уверенностью мог сказать – боевой маг даже и не думает дремать. Тут же по левую руку от Ломака разместилась его коллега Дома Лонер с распущенными, струящимися черно серебристыми от седины волосами, эффектной рамкой очерчивающими контуры ее внимательного, настороженного, умного лица и красивыми волнами спадающими вниз по угловатым плечам. Дома считалась самой старшей среди работающий в Альстендорфе боевых магов, говорили, что когда-то она даже претендовала на звание академика Неймара, но видимо научная карьера не срослась, и теперь, несмотря на возраст, Дома оставалась первоклассным агентом, а также очень привлекательной женщиной, из-за регулярных тренировок она выглядела сильной, поджарой, гибкой и подтянутой. Рядом с Домой, дальше от Гротера, сидел еще один член боевой группы Лик Дитер. Долговязый, худой, с перевязанной рукой, без намека на прокаченные мышцы, с длинными негустыми волосами, собранными в тонкий, мышиный хвостик и впалыми щеками на вытянутом лице он выглядел несуразным подростком на фоне Домы и Гротера. Лик в отличие от своих коллег был куда более молодым, менее титулованным и опытным. Он перешел в боевые маги из оперативных агентов, через год после того, как к команде присоединился Курт, так что они даже не успели толком узнать друг друга. Однако Курт отлично помнил, как сильно расстроился Влад, когда Гротер отобрал у него лучшего мага защит во всем отделении. С тех времен прошли годы, но Влад, будучи главным оперативником, до самого последнего момента продолжал злиться на Гротера, а тот в свою очередь постоянно подначивал слишком уж амбициозного и заносчивого коллегу.
С другой стороны, напротив боевых агентов что-то вполголоса обсуждали Ким и Оли. Яркие пряди цвета морской волны в волосах Кимми отчетливо выделялись на фоне черной формы агентов, а большие темные, блестящие глаза с явным беспокойством поглядывали на собеседницу. Курт и сам, увидев Оли, нахмурился. Девушка выглядела плохо: усталая, измотанная, с фиолетовыми, коричневыми и зеленоватыми синяками на тонкой, еле загорелой коже, она, словно размякнув, повалилась на бок, аккуратно примостив голову поверх острого плеча Ким. Их волосы, темные с бирюзовым и светлые, переплелись, отчего издали казалось, что Ким успела за ночь в очередной раз изменить прическу.
Курт тяжело вздохнул про себя. Похоже, ему стоит начать искать ей замену. Хотя он и так понимал – однажды это случиться. Оли не была агентом по призванию, она никогда не скрывала, что гораздо более сильнее тяготеет к науке и преподаванию, чем к успешной карьере в Службе. За последний год ее работа в университете стала требовать значительных усилий, и Курт предполагал, что, если так пойдет дальше – скоро они попрощаются. А после вчерашнего… после вчерашнего Оли точно захочет поговорить с ним об этом. И он ни в коем случае не станет ей противиться.
Рядом с девушками Макс, невозмутимо веселый, с румянцем на пухлых щеках и искрящимся задором в глазах, показывал заинтересованным Рену и Нику какую-то штуку на своем браслете, Курт кивнул им, и ребята приветственно махнули ему в ответ. «Ну, хоть кто-то не унывает в этот тяжелый миг», – с радостью отметил агент, здороваясь с остальными и опускаясь на одно из свободных мест, ровно между Гротером и Джоном. Последний, к слову, откровенно клевал носом, опершись острым локтем о широкий подлокотник кресла. На красивом, симметричном лице агента синел выразительный синяк, который, впрочем, нисколько не снижал его привлекательности, других следов вчерашнего происшествия Курт не заметил, хотя Джону тоже хорошо досталось.
Сразу за Джоном, притихнув и аккуратно, стараясь не привлекать внимания, рассматривая собравшихся, сидела Зоя Мерек, Курт узнал ее по шикарным, переливающимся, шоколадно-карамельным, собранным в хвост локонам. Когда-то она часто появлялась у них в тренировочном зале, заходила к Владу, болтала с ним. Все вокруг думали, что у них роман, но оказалось – нет. Зоя ушла из их отделения Службы около двух лет назад, и Курт так и не понял, почему. Возможно, это было как-то связано с Эфом Найленом или с Владом, а может и нет. Но Курт очень удивился, увидев ее здесь сегодня. Он даже собрался поздороваться, но не успел.
В этот момент дверь кабинета с легким шелестом открылась, и все разговоры разом стихли. Гротер моментально открыл глаза, а Джон, неловко дернувшись, проснулся и поспешно подтянулся в кресле. Антон, который стоял теперь в дверях, на секунду задержал на нем холодный, пронизывающий взгляд и усмехнулся.
– Иром рино, меру, что пришли, – его глухой, усталый голос гулко разнесся в тишине помещения. Начальник следственного управления сегодня снова был одет в очередной невзрачный офисный костюм из серии «пиджак-брюки-рубашка», кое-где довольно сильно помятый, ворот сорочки – расстегнут, галстук отсутствует, темные, короткие, успевшие загрязниться волосы, торчали в разные стороны, аккуратная бородка растрепалась, а в руках покачивалась внушительного размера папка с бумагами. Под стальными глазами Антона пролегли желто-коричнево-серые круги. Курт, который за последние несколько лет изучил начальника вдоль и поперек, с легкостью догадался, что Антон уже давно не спал и скорее всего ночь провел здесь, в Службе. – Вижу, вы уже успели заскучать.
Он сделал невероятно галантный шаг в сторону, пропуская вперед себя нежданную гостью в элегантном, идеально-подогнанном по плавным изгибам фигуры темно-зеленом брючном костюме. Все глаза в комнате мгновенно обратились к ней, но она словно и не заметила внимания – слегка поклонилась Антону, после чего уверенным, твердым шагом направилась к свободному креслу. Массивные, устойчивые каблуки аккуратных, темно-красных, замшевых туфель гулко застучали по паркету.
Курт вопросительно посмотрел на Антона, который тенью скользнул вслед за женщиной, но начальник предпочел проигнорировать его. Гротер Ломак, заметив это, язвительно усмехнулся и с невозмутимым видом скрестил на мощной груди руки. Как только все заняли свои места, совещание началось.
– И так… – Антон деловито распахнул перед собой пухлую папку с бумаги, беглым взглядом оглядел их, прочистил горло и, удовлетворенно кивнув, обратился к агентам, – для начала позвольте представить вам нашу гостью, – он слегка наклонил голову в сторону разместившейся около него женщины, – Мадверна Граавка, академик Неймара.
По комнате прошлась волна вопросительно-удивленных переглядываний.
– Иром рино, агенты, – в ответ коротко поздоровалась женщина, совершенно не смутившись, а затем быстро посмотрела на Антона. – Дора, продолжайте, агент Борин, я не помешаю.
Ее голос звучал уверенно и спокойно, а в ярких, карих глазах, блестящий в холодном свете ламп, не было ни намека на усталость или растерянность. Сидя в своем кресле, Мадверна выглядела очень собранно и сосредоточенно, настолько, что Курту стало немного не по себе. На ее фоне развалившийся рядом Гротер Ломак казался невоспитанным, заносчивым мальчишкой, а не одним из лучших боевых магов Альстендорфа.
Антон вновь прочистил горло. По-видимому, он тоже чувствовал себя не слишком-то уверенно, и Курта, если быть честным, это позабавило.
– Что ж… хм…э-э-э, Гротер, – начальник стрельнул колким взглядом в мага, – доложи, дора, кратко о том, что произошло вчера на стадионе.
Гротер Ломак с некоторой долей скептицизма взглянул на Антон (мол, ну, так уж и быть, сделаю тебе одолжение и подчинюсь, хотя ты мне вообще-то никто), потом подчеркнуто медленно и как бы неохотно подтянулся, выпрямился и начал монотонным, ровным голосом описывать весь ход вчерашней операции, включая самые мелкие детали и подробности, которые, к своему удивлению, даже очень внимательный Курт успел пропустить. В результате рассказ Ломака затянулся на целый час, а после него ещё последовало обсуждение некоторых спорных моментов, заклинаний, примененных обеими сторонами конфликта, действий людей из Ордена и прочих уточнений, которые интересовали Антона. Курт несколько раз что-то отвечал и дополнял, но в целом, как и другие агенты сидел молча, всеми силами стараясь не уснуть от скуки. Наконец, когда вопросы иссякли, Антон, удовлетворенно кивнув, разрешил всем, кроме Курта и Зои разойтись.
Когда агенты покинули кабинет, туда вошел следователь Брук Ирдрив, он приветливо махнул Курту своей маленькой рукой с толстыми пальцами, после чего собрание продолжилось. За окном к этому времени уже стало совсем темно, а в коридорах Службы тихо и спокойно. Но Антон, видимо, не собирался прерываться и решил обязательно закончить все обсуждения сегодня.
