Светлана Рощина
Шаги забвения
– Скажи всем, что это – неправда! – толкала я мужа, чтобы оправдать свою репутацию.
И лишь когда тишина начинала звенеть, а все взгляды устремлялись в одну точку, муж торжественно объявлял:
– Это была шутка! – после чего переводил разговор на другую тему.
Но я-то видела, что никто из гостей не верил последним словам Андрея. Все продолжали осуждающе смотреть на меня и нехотя меняли тему разговора.
А потом наедине я отчитывала Андрея за подобные шуточки.
– Как ты можешь так позорить меня перед своими родственниками! Ведь после твоих слов они думают обо мне невесть что!
– Ничего они не думают! – упирался Андрей. – Все прекрасно понимают, что это была шутка!
– А зачем вообще шутить по такому поводу? Тем более делая меня объектом твоих идиотских шуточек? – допытывалась я у мужа.
– А разве я не имею права произнести шутку в адрес свой жены? – сразу же вставал в позу Андрей. – Я – твой муж! И имею право говорить о тебе всё, что захочу!
– Но позорить меня перед гостями ты права не имеешь! – пыталась я защититься.
– А никто тебя и не позорит! Я пошутил. Все посмеялись и забыли! – отвечал Андрей, и мне тоже очень хотелось так думать, да только это было не так.
Периодически ко мне подходили различные родственницы мужа и тихими голосами спрашивали:
– Олеся, как ты можешь себя так вести? Да, бывает, что жёны изменяют своим мужьям, но все стараются держать это в тайне! А ты делаешь это открыто, совершенно не стесняясь реакции мужа! Хорошо ещё, что он с юмором на это реагирует. Другой бы на его месте уже давно убил бы тебя! Так что прекращай свои прогулки налево, пока не поздно!
– Но Андрей всё это выдумал! – снова начинала оправдываться я. – Никакого любовника не существует! Это у мужа такой своеобразный юмор!
– А разве такими вещами шутят? Да ещё и в присутствии посторонних людей? – отвечали мне, и я не могла с этим не согласиться.
Но я и предположить не могла о масштабах своей скверной репутации среди родственников и знакомых Андрея, о чём узнала лишь после его смерти. Обо мне говорили такое, что я даже в страшном сне представить не могла. Оказывается, для всех наших знакомых я была первейшей потаскухой на свете, которая при первой же возможности, не стесняясь присутствия свекрови и детей, приводила в дом своего законного супруга столько мужиков, что теперь, якобы, на мне и пробы ставить негде. Для всех я пью и курю напропалую, растрачивая направо и налево все заработанные мужем деньги, и своим разлагающим поведением подаю настолько отвратительный пример своим детям, что меня впору лишать родительских прав. И хотя никто и никогда не ловил меня с поличным, что могло бы подтвердить правдивость данных слухов, да и весь мой внешний вид и образ жизни доказывали обратное, отмыться от той грязи, которую на меня вылили, я не могу до сих пор.
Вспомнив это, я стала задыхаться. Каким же гадом был мой муж! Иногда, в редкие минуты тишины, мне даже казалось, что всё не так плохо, потому что человеческая память старается не вмещать в себя особенно плохие события нашей жизни, вымещая их хорошими и добрыми поступками наших близких. Да только у меня не было такой радости. Муж не оставил после себя никаких светлых воспоминаний, и потому мне приходилось сейчас вычищать свою память без остатка, выкидывая из неё всё, что было связано с мужем. Пусть уж лучше в моей душе останется чёрная дыра опустошения, чем будет гнездиться боль и обида на весь белый свет.
И я снова глубоко вздохнула и отпила новый глоток снадобья.
Я вышла замуж будучи ещё совсем юной девушкой и потому не хотела торопиться с детьми. По крайней мере до того времени, пока не получу высшее образование. Однако муж был другого мнения по этому вопросу. Сразу же после свадьбы он начал настаивать на том, чтобы я забеременела, и не хотел принимать во внимание никакие разумные доводы против этого вопроса. Именно поэтому он принципиально не предохранялся. Я же, нерожавшая девушка, была крайне ограничена в выборе противозачаточных средств. Как могла, я высчитывала безопасные дни, благо, мой цикл всегда был стабильным. А в опасные дни я под любым предлогом старалась избежать секса, прячась за стандартными женскими отговорками, типа: очень устала, болит голова, плохо себя чувствую и прочее, прочее.
Таким образом я продержалась восемь месяцев, но затем это всё же случилось.
Когда задержка составила неделю, я поняла, что нужно идти к врачу. И муж посоветовал сходить в платную женскую консультацию, которая располагалась рядом с его работой. Мол, все девчонки с его работы ходят туда, и все довольны обслуживанием.
И мы с мужем договорились встретиться во время обеденного перерыва, чтобы пойти и сделать УЗИ.
В назначенное время я приехала к Андрею на работу, и вместе мы пошли в женскую консультацию. На удивление, это лечебное учреждение, действительно, оказалось на редкость хорошим. Врачи были внимательными и вежливыми, но только результат их посещения меня расстроил, потому что УЗИ подтвердило, что я беременна.
Признаться, я до последнего момента надеялась, что это не так. Я была совершенно не готова к материнству, не говоря уже о том, что это разрушало все мои планы, перекрывая возможности карьерного роста на ближайшие лет пять.
Однако муж был безмерно рад этому событию. Затем мы расстались, чтобы продолжить совершать свои трудовые подвиги в оставшиеся полдня.
Я ехала на работу, пытаясь осознать неприятную новость и постараться смириться с неизбежным. Еле переставляя ноги, я дошла до своего рабочего кабинета, и тут выяснилось, что все коллеги уже в курсе моей беременности. Оказывается, пока я ехала в метро, мой благоверный успел позвонить ко мне на работу и сообщить всем об этой новости.
Но это было ещё не всё. До конца дня о моей беременности узнали все: и многочисленные родственники с моей стороны и со стороны мужа, и друзья, и студенты Юридической Академии, и, конечно же, все коллеги Андрея. Складывалось впечатление, что Андрей до конца дня только и делал, что сидел на телефоне, обзванивая всех подряд, чтобы сообщить приятную для него новость.
А между тем я очень плохо переносила беременность. У меня был страшный токсикоз, я теряла сознание в метро, и однажды днём во время работы я почувствовала спазмы в области живота, словно в начале менструации. Я была тогда на седьмой неделе беременности.
Я была молода и неопытна, а посоветоваться мне было не с кем. Мать никогда не вела со мной задушевных бесед, а свекрови вообще было на меня плевать. А мои подруги в тот период ещё не знали радостей семейной жизни, наслаждаясь молодостью. Поэтому не подумав ничего плохого, я доработала до конца рабочего дня, а вечером поехала домой. Приготовила ужин для мужа, а сама не стала есть, потому что чувствовала слабость. А ночью у меня открылось кровотечение.
Я даже не знала, что думать. Конечно, нужно было сразу обратиться к врачу, но на дворе стояла ночь, и я решила дождаться утра, чтобы потом пойти в женскую консультацию.
Затем у меня начались жуткие боли в животе, похожие на схватки во время родов. Кровотечение усилилось, и прокладки намокали за считанные секунды.
А к пяти часам утра моё терпение иссякло. Боль была невыносимой, а в квартире уже не осталось не только чистых прокладок, но и полотенец, которые я успела использовать. И я сказала мужу:
– Вызывай скорую.
Приехавшие врачи сообщили, что у меня случился выкидыш, и увезли в больницу.
Оказавшись в приёмном отделении, я просила врачей лишь о том, чтобы мне сделали какой-нибудь обезболивающий укол, потому что терпеть дальше эту муку я была уже не в состоянии. И мне сделали укол. И пока я была под наркозом, мне сделали чистку, и очнулась я уже в больничной палате, где было ещё пять таких же бедных девчонок.
Я даже и предположить не могла, что выкидыш – это не такое уж редкое явление, как можно было подумать. Раньше я полагала, что подобное случается лишь у тех женщин, которые специально провоцируют прерывание беременности, поднимая тяжести или же используя медикаментозные средства. Или же выкидыши случаются у тех женщин, которые попадают в аварии. А у меня выкидыш случился фактически на ровном месте, без какой бы то ни было объективной причины, и я чувствовала в этом свою вину.
Однако остальные девушки, лежащие в палате, достаточно спокойно относились к произошедшей с ними трагедии. Они шутили и радовались жизни, строя планы на будущее. Я же, глядя на них, пыталась лишь справиться со своей болью.
Да, я не хотела этого ребёнка, но я и предположить не могла, что не смогу родить его. Я считала, что это произошло со мной, потому что я являюсь неполноценной женщиной, не способной выносить и родить ребёнка, и от того моё состояние только ухудшалось.
Но глядя на оптимизм других девушек, я говорила себе, что потерянного не вернуть, и если я буду продолжать корить себя, то причиню этим вред только себе. Поэтому я должна собраться с духом и выздороветь, чтобы в положенный срок предпринять ещё одну попытку завести ребёнка.
И тут нужно отдать должное Андрею в том, что он ни в чём меня не обвинял, но уговаривал как можно быстрее снова забеременеть, несмотря на прямой запрет врачей, которые говорили о необходимости подождать с беременностью в течение ближайшего года.
И вот я вышла из больницы, худая, как щепка, и бледная, как полотно, но на этом мои проблемы не закончились, а только начались, потому что почти каждый божий день кто-нибудь из многочисленных родственников и знакомых звонил мне, чтобы поинтересоваться ходом беременности. И каждый раз мне приходилось вновь и вновь переживать эти печальные события и, рыдая, рассказывать очередному любопытному собеседнику трагические подробности, которые я предпочла бы забыть.
Казалось, этим телефонным звонкам не будет конца. На протяжении почти полугода мне постоянно приходилось перед кем-нибудь оправдываться в том, что я потеряла ребёнка. Я думала, у меня сердце разорвётся от вины и боли. А муж просто самоустранился от этой проблемы. Он не отвечал на подобные телефонные звонки, делегируя эту неприятную обязанность мне. И тогда я спросила его:
– А почему же ты не сообщил всем родственникам и знакомым о выкидыше? Когда я забеременела, ты в тот же день не поленился оповестить всех. Так почему же теперь я должна одна перед всеми оправдываться, рассказывая неприятную новость?
Но Андрей ничего мне не ответил. Он лишь, насупившись, молчал. Но от этого молчания мне не становилось легче. Потому что очень легко сообщать людям хорошие новости, а вот плохие не так-то просто. Так отчего же всё самое сладкое и приятное должно доставаться мужу, а мне лишь то, от чего он предпочёл отказаться?
Я была очень зла на него, но только это ничего не меняло. Мне приходилось продолжать со всеми общаться и, надрывая сердце, продолжать рассказывать неприятные новости, растравливая свои раны, которые как назло, совершенно не желали затягиваться.
Горькие воспоминания снова растревожили моё сердце, и я почувствовала, как слёзы текут из моих глаз. Сколько боли мне довелось вынести! А ведь это было только начало моей супружеской жизни. И я вытерла правой рукой слёзы на своём лице и снова продолжила пить снадобье.
У Андрея была привычка всегда опаздывать. Причём не на несколько минут, а на несколько часов. Ещё когда мы только встречались, он опаздывал на встречи в среднем минут на сорок. И, конечно же, меня это страшно удивляло, потому что я – человек очень пунктуальный и всегда прихожу в точно назначенное время, несмотря на то, что добираться мне приходится на общественном транспорте, который, как известно, славится своей непредсказуемостью. Поэтому мне сложно было понять, почему Андрей, назначая время и место встречи, умудрялся всегда опаздывать, хотя ему нужно было проехать всего-то несколько станций метро, в то время как мне требовалось ехать целый час на автобусе из Подмосковья, а уже потом пользоваться столичным общественным транспортом. Но при этом я всегда приезжала вовремя, а Андрей опаздывал. Но он объяснял это просто.
– Олеся, у меня такая важная работа! Начальство без меня как без рук. Ко мне все постоянно обращаются за помощью, поэтому я и задерживаюсь.
И в то время я ему верила. Андрей представлялся мне этаким серым кардиналом, который, несмотря на скромную должность, решает на своём месте все самые важные вопросы Министерства внутренних дел. Это только потом я разобралась, что к чему, и что его сверхважная работа была очередной бутафорией, пылью, которую он всегда пускал людям в глаза. Но всё это я узнала гораздо позже, а тогда, в первые годы брака, мне приходилось сталкиваться с иными, более прозаичными проблемами. И проблема опозданий была одной из них.
Приблизительно через год после свадьбы я предложила Андрею пойти в кино, потому что сам он до этого додуматься не мог, видимо, полагая, что мне безумно нравится проводить все вечера в нашей десятиметровой комнатёнке, занимаясь домашними делами под телевизионные кадры очередной программы новостей, которые неизменно смотрел мой муж.
И мы договорились встретиться после работы у кинотеатра «Волгоград».
Я приехала в точно назначенное время и стала ждать своего вечно опаздывающего мужа. Прошёл час, а его всё не было. Тот сеанс, на который мы должны были пойти, уже был в самом разгаре, и я решила, что, наверное, мы пойдём на следующий.
А на улице дул страшный ветер. Я стояла на пороге кинотеатра, всматриваясь вдаль и пытаясь разглядеть в наступивших сумерках своего благоверного, но его всё не было. Прошёл ещё один час, и я порядком замёрзла. А тут ещё начался дождь. На улице совсем стемнело, и я решила вернуться домой, потому что продолжать стоять здесь дальше было глупо.
Я надеялась, что муж уже вернулся с работы и ждёт меня дома. Но нет. Дома его тоже не было. Прошло ещё два часа, прежде чем Андрей появился на пороге. И естественно, он был пьяный.
– Неужели ты забыл, что мы с тобой договорились пойти в кино? – стала я отчитывать мужа, едва он разделся и прошёл в нашу комнату.
– Нет, – пробурчал он. – Одевайся и пойдём в кино.
– Но уже поздно! Мы должны были встретиться с тобой четыре часа назад! Я два часа простояла на улице в холоде! Я промокла, потому что шёл дождь, а ты так и не пришёл!
– Я пришёл, – снова пробурчал муж.
– Но почему ты не предупредил меня, что задерживаешься? Я бы не стала тогда тебя напрасно ждать, а сразу же поехала домой.
– Потому что я не думал, что так задержусь.
– Но ты же пил в то время, когда я ждала тебя!
– Я не пил, – снова возразил муж. – Я лишь принял несколько граммов за встречу.
– Какую встречу? – начала допытываться я до правды.
– Один товарищ заехал ко мне на работу, чтобы повидаться. Вот мы с ним и приняли за встречу.
– А почему же ты не позвонил мне до того, как я ушла с работы, и не сообщил, что у тебя изменились планы? Почему ты заставил меня напрасно мёрзнуть на улице, ожидая тебя?
– Потому, что я думал, что успею, – еле ворочая языком, ответил муж.
– Но тебя не было четыре часа! Во сколько же ты собирался идти в кино? В час ночи?
– Да, – ответил муж.
– Но почему ты не мог сказать своему товарищу, что тебя ждёт жена? Думаю, он не стал бы тебя так сильно задерживать, – пыталась я вразумить мужа.
– И как, по-твоему, я мог ему это сказать? Он приехал повидаться, а я должен был сказать ему, что спешу к жене?
– Да, – спокойным голосом ответила я. – Полагаю, твой приятель тоже женат, и прекрасно осведомлён о том, что такое семейные обязательства.
– Он разведён, – буркнул муж.
– Это не меняет сути дела. Ты должен был предупредить меня о том, что не приедешь, или же должен был приехать вовремя, несмотря на визит своего приятеля, потому что так не поступают!
– Хватит указывать мне, что делать! – сразу же повысил голос Андрей. – Если я решил немного посидеть со своим другом, то ты не смеешь мне запрещать этого!
Накричав на меня, Андрей разделся и лёг спать, оставив меня в недоумении и в расстроенных чувствах.
А в скором времени история с многочасовым опозданием повторилась.
Был выходной день, но у мужа было дежурство на работе, а это означало одно. Мне предстояло провести скучнейший день в компании свёкра и свекрови, которые только и искали случая, чтобы лишний раз отчитать меня за что-нибудь вместо того, чтобы позволить мне спокойно посидеть за учебниками.
Но в тот день всё должно было быть иначе. Ещё накануне муж предупредил меня, что собирается навестить свою бывшую учительницу, у которой на днях был юбилей. Андрей планировал после дежурства поехать к ней вместе со мной, и для этого мы должны были встретиться возле станции метро «Бауманская».
Как потом выяснилось, Наталья Владимировна, которой мы должны были нанести визит, на самом деле не была учительницей Андрея. Она была хорошей знакомой его отца, которая работала в отделе кадров Юридической Академии, в которой мы учились. И именно она помогла Андрею поступить туда и всячески помогала ему во время учёбы, договариваясь с нужными преподавателями перед сессией. И было неудивительно, что Андрей испытывал к этой женщине огромное чувство благодарности и старался оказывать ей всевозможные знаки внимания, не забывая о поздравлениях в праздники.
Около четырёх часов дня муж позвонил мне на городской телефон и сказал, что начальник его отпустил, и он выходит с работы.
– Олеся, поторопись, чтобы мне не пришлось тебя ждать, – этой фразой завершил свою речь муж, и я тотчас подскочила из-за стола и стала в спешке собираться.
Через несколько минут я уже выскочила на улицу.
От Выхино до Бауманской ехать минимум пятьдесят минут, а в выходной день, когда интервалы между электричками увеличены, дорога может занять больше часа. Андрею же предстояло проехать всего лишь три станции на метро по прямой. То есть его путь даже при самом неудачном раскладе должен был занять не более четверти часа. Но когда я приехала на станцию метро Бауманская и поднялась в вестибюль, мужа там не было.
Я простояла почти час, но он так и не пришёл. Я подумала, что даже если бы Андрей по какой-то причине решил вместо того, чтобы ехать на метро, пройти пешком расстояние от своей работы до станции метро Бауманская, причём шёл бы очень медленно, то и в этом случае он был бы уже здесь. Но его почему-то не было. В итоге, устав быть витриной для бесчисленных взоров пассажиров метро, я решила выйти на улицу.
Около получаса я бродила туда-сюда, не решаясь уйти далеко, после чего вернулась в вестибюль метро. И едва я вошла в стеклянные двери, как увидела мужа, который тотчас набросился на меня с руганью.
– Где ты шляешься? Я уже два часа стою здесь и жду тебя, пока ты где-то развлекаешься со своим любовником!
– Это я почти два часа жду тебя! Я приехала сюда полтора часа назад и целый час стояла на этом самом месте и ждала тебя. А потом я просто устала бестолково стоять, позволяя всем себя рассматривать, и решила немного пройтись, чтобы размять ноги.
– Хватит врать! Я приехал раньше тебя и уже устал ждать, пока ты соблаговолишь приехать ко мне. А ты только что зашла в двери!
– Вот именно, – рассудительно сказала я, пытаясь указать мужу на противоречие. – Если бы я приехала позже тебя, то зашла бы на станцию не через вход в метро, а поднялась бы на эскалаторе. И это означает, что я приехала раньше тебя и говорю правду.
– Я не знаю, каким образом ты умудрилась пройти через вход, но я точно знаю, что приехал раньше тебя и уже два часа стою здесь и жду! – продолжал кричать муж, чьи слова противоречили всем законам логики.
Да, с этим человеком можно было спорить долго и безрезультатно, потому что он совершенно не слушал собеседника, используя ложь и оскорбления в качестве аргументов, поэтому я взяла мужа под руку и постаралась увести с людного места, чтобы не привлекать к себе внимания.
А когда мы пришли к Наталье Владимировне, Андрей снова превратился в обаятельного юношу, который обожает свою молодую жену и готов окружить своей любовью весь свет, лишь бы ему перепадало хоть немного этой любви в ответ.
И после этих случаев я поняла, что бесполезно надеяться на то, что когда-нибудь на встречи со мной муж будет приходить вовремя. Это на работу он приезжает на час раньше нужного времени, а мои интересы он никогда не будет принимать в расчёт. И самым обидным было то, что Андрей никогда не извинялся за свои опоздания, а наоборот, пытался лишний раз уколоть меня за мнимые грехи, которые совершенно не имели отношения к делу. Поэтому я решила пойти на хитрость. Договариваясь с мужем о встрече, я называла ему время на час раньше того времени, в какое сама собиралась подъехать. И в этом случае мне не нужно было ждать его так долго, как раньше. Моё ожидание обычно ограничивалось получасом, что было вполне терпимо.
Помню, как-то раз мы должны были ехать на концерт, посвящённый очередному Дню милиции. Кроме желания культурно провести время в тот год я преследовала ещё одну цель. Я хотела познакомить свою подругу Любу с одним из сотрудников милиции по имени Григорий, который работал с Андреем в одном подразделении.
В назначенное время Люба приехала ко мне на работу, чтобы потом вместе ехать в Культурно-развлекательный центр, где уже должен был находиться Григорий вместе с остальными коллегами моего супруга. И чтобы не терять зря времени, я сразу же набрала номер рабочего телефона мужа.
– Андрюш, мы с Любой уже выезжаем, так что поторапливайся. Через полчаса мы будем на месте, так что не задерживайся, чтобы мы не опоздали на концерт.
Услышав эти слова, Люба удивилась.
– Зачем ты соврала мужу, что мы выезжаем? Ты же сама мне только что сказала, что ещё рано, и выходить будем через час.
– Ты совершенно не знаешь моего мужа. Я сказала так, чтобы мы не опоздали на концерт. Потому что если бы я сказала ему правду, то мы бы попали туда только к концу представления.
– Не понимаю, зачем так поступать с мужем! Он, бедный, теперь целый час будет стоять в метро, напрасно ожидая нас. Олеся, нельзя было так говорить!
– Вот увидишь. Когда мы приедем, его ещё не будет, и нам придётся минимум полчаса ждать, пока Андрей появится.
– Но мужчины не опаздывают! Это – привилегия женщин! – возразила Люба, не веря моим словам.
– Я не буду с тобой сейчас спорить. А когда приедем, сама всё увидишь, – спокойным тоном сообщила я.
Но Любе совершенно не сиделось на месте. Она каждую минуту подгоняла меня, упрекая в том, что я обманываю своего мужа. И в итоге через сорок минут после моего звонка Андрею, мы с Любой вышли на улицу и отправились к метро. И когда мы приехали на нужную станцию, Люба сразу же начала водить глазами по платформе, ища Андрея, но его, естественно, нигде не было.
– Наверное, он не дождался нас и ушёл, – расстроенным голосом проговорила подруга, но я решила её успокоить.
– Поверь, он ещё даже не приехал. Напрасно мы так торопились. Можно было спокойно выпить чаю.
– Нет, он ушёл. Пойдём на концерт. Наверное, встретим Андрея и Григория там, – продолжала сокрушаться Люба.
– Да не волнуйся ты так! Успокойся и жди, – сказала я, присаживаясь на скамейку в центре зала.
Как я и предполагала, Андрей появился через сорок минут после нашего приезда. Совершенно не смущаясь своего опоздания, он подошёл к нам, поздоровавшись с Любой, и как ни в чём не бывало мы пошли на концерт.
– Убедилась? – шепнула я подруге, когда мы шли по улице.
– Да, – прошептала она в ответ. – Если бы не увидела своими глазами, ни за что бы не поверила.
Затем мы посмотрели концерт, но знакомство Любы с Григорием не имело продолжения, потому что больше они не встречались. И лишь я, договариваться с мужем о встрече, стала постоянно использовать проверенный трюк, называя время на час раньше того, когда сама планировала приехать.
У Андрея была куча неприятных черт, с которыми мне трудно было мириться. И как бы я не старалась донести до мужа ту мысль, что ему следует хотя бы иногда считаться с моими чувствами, это не помогало. Так, Андрей всегда накидывал мне возраст. Я не знаю, зачем он это делал, но едва мне исполнилось двадцать два года, он говорил всем, что мне уже тридцать.
– Почему ты говоришь, что мне тридцать? – спрашивала я его.
– Потому что тебе скоро тридцать, – отвечал он.
– Это тебе скоро тридцать, а мне всего лишь двадцать два года, – отвечала я.
– А какая разница?
– Большая, – раздражённо отвечала я.
Стоило мне надеть какое-нибудь яркое платье или короткую юбку, как муж тотчас начинал возмущаться.
– Куда это ты на старости лет вырядилась?
– Какая старость? – начинала я спорить. – Я – молодая и стройная. И если я хочу с помощью одежды подчеркнуть свою фигуру, то ничего в этом предосудительного нет.
– Ты стройная? – начинал ёрничать муж. – Да с такой задницей, как у тебя, не во всякую дверь пролезть можно.
– Что ты несёшь! – выходила я из себя. – У меня бёдра восемьдесят девять сантиметров! Я ношу сорок второй размер!
– Но мне же виднее! Я столько раз видел тебя голой, что могу со всей ответственностью заявить, что ты – толстая! – и, видя удивление на моём лице, добавлял. – Но ты не расстраивайся. Я люблю тебя даже такую! Кому ещё, кроме меня, ты нужна?
Как же неприятно мне было слышать подобные слова от мужа! Ведь по идее, родные люди должны всячески повышать самооценку близких людей, но мой муж старался, наоборот, опустить её ниже плинтуса. И со временем я стала верить ему. Продолжая носить сорок второй размер одежды, я убедила себя в том, что я – толстая, некрасивая и старая, у которой вся жизнь позади. Хотя на самом деле позади ничего не было.
Я избавилась от легкомысленных платьев и коротких юбок, заменив их бесформенной одеждой блёклых расцветок. И так продолжалось очень долго, пока однажды на работе мои коллеги-мужчины не спросили меня:
– Олеся, у тебя, наверное, совсем беда с фигурой, раз ты носишь такие вещи?
– Ну почему же, – безразличным тоном ответила я. – С фигурой у меня всё в порядке.
– Тогда почему ты одеваешься так, словно тебе нечего показать? Ведь так не бывает. Обычно у любой женщины есть достоинства. Или красивая грудь, или стройные ноги, или подтянутая попка. Но глядя на тебя, складывается впечатление, что у тебя совсем ничего нет.
– У меня всё есть, – скромно отвечала я. – Просто я – замужняя женщина и, находясь на работе, должна думать только о работе.
– Но если находясь на работе, ты будешь хорошо выглядеть, то нам, мужчинам, будет приятно на тебя смотреть. И что в этом плохого?
– Но я так не могу. Я замужем! – отвечала я.
– А ты попробуй, – настаивали мужчины. – Хотя бы один раз приди на работу одетая, как нормальная женщина, а не как синий чулок. И мы скажем, стоит ли тебе так одеваться, или же будет лучше, чтобы ты продолжала носить свои балахоны.
И я решила доказать своим коллегам-мужчинам, что мне тоже есть, что показать. Я одела на работу чёрную юбку-карандаш, высотой чуть выше колена, которая слишком долго валялась у меня дома без дела, и облегающую кофточку кораллового цвета, которую я купила по случаю тайком от мужа, и которую не решалась одеть раньше. И в таком виде заявилась на работу.
Все были в шоке.
– Да у тебя всё на месте! – удивлялись мужчины. – Зачем ты скрываешь такую фигуру?
– У меня ревнивый муж, – ответила я.
Но коллегам удалось растопить лёд, в который я заковала себя. Я ощутила то, чего лишала себя все эти долгие годы. И я снова провела ревизию своего гардероба, выкинув скучную одежду, сменив её на легкомысленные кофточки и юбки. Но это произошло лишь через семнадцать лет моего брака. А когда я была молода и наивна, то доверяла во всём своему деспотичному мужу, принимая на веру каждое его слово, даже когда мои глаза говорили обратное.
А ведь Андрей принижал моё достоинство не только тогда, когда мы оставались с ним наедине. Оказалось, он пел эти самые песни всем своим знакомым, потому что постоянно на протяжении всей моей семейной жизни мне приходилось сталкиваться с такой ситуацией, когда на какой-нибудь корпоративной вечеринке кто-то из коллег мужа подходил ко мне и удивлённо спрашивал:
– Олеся, а когда ты успела так похудеть?
– А с чего ты взял, что я похудела? – в свою очередь удивлялась я. – Я с пятнадцати лет нахожусь в одном весе и всегда ношу одежду сорок второго размера.
– Но Андрей говорил, что ты сильно поправилась, – объяснял товарищ мужа, и я не знала, что сказать ему в ответ.
Я пыталась выяснить у Андрея причины подобных недоразумений, но всегда слышала в ответ лишь одно. Что муж имеет право говорить о своей жене всё, что ему вздумается. Это – его право, а моё дело – не перечить и лишь смиренно соглашаться с тем, что он решит сказать.
Да, Андрей всегда внушал мне, что я – толстая и некрасивая, но это совершенно не мешало ему постоянно уговаривать меня сделать эротические фотоснимки.
– Олеся, я хочу сфотографировать тебя обнажённой, – при каждом удобном случае предлагал мне муж.
– Зачем? – недоумевала я.
– Чтобы всегда иметь эти снимки при себе. Я бы повсюду носил их с собой. И даже брал бы на работу, – заговорщически улыбаясь, добавлял муж.
– Ещё чего не хватало! Ты хочешь, чтобы все твои коллеги видели меня голой?
– Нет! – тут же начинал отнекиваться Андрей, но по его глазам было видно, что он врёт. – Я бы сам тайком любовался на них.
– Но ты же сам всегда говоришь, что я – слишком толстая и некрасивая. Зачем же нужно фотографировать меня обнажённой? Наоборот. Следуя твоей логике, меня следует снимать только в одежде, – начинала я спорить с мужем.
– Ну и что? Пусть ты – толстая и некрасивая. Но ты – моя жена! И я люблю тебя такой. И, как муж, я должен иметь фотоснимки своей жены, в том числе и без одежды.
И хотя я была воспитана родителями так, что должна была полностью подчиняться мужу, беспрекословно выполняя все его, даже безумные, прихоти, мой разум периодически преобладал над слепым подчинением. За время своего замужества я уже успела составить себе представление о том человеке, с которым в спешке вступила в брак. И основное, что я успела выяснить, было то, что Андрей соврёт – недорого возьмёт. И мне совершенно не улыбалась перспектива сверкать своими обнажёнными прелестями перед многочисленными сотрудниками органов внутренних дел, с которыми работал мой муж, и с которыми ещё будет работать, включая всех родственников и случайных знакомых. Я была на сто процентов уверена в том, что если я соглашусь сделать хотя бы один провокационный фотоснимок, то он тут же станет достоянием общественности.
И хотя я – не политический деятель и не кинозвезда, карьеру которой может испортить один случайный фотоснимок, мне совершено не хотелось давать мужу лишний козырь против себя. Ведь при случае он бы мог легко шантажировать меня этим снимком, моментально забыв обо всех данных обещаниях и не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. Поэтому я стояла насмерть.
