Светлана Рощина
Шаги забвения
– Я в этом просто уверена! – с энтузиазмом воскликнула я. – Возможно, он уже едет в метро, и я не могу до него дозвониться лишь потому, что там нет связи, – постаралась успокоить я Нину.
В итоге, получив согласие, я крикнула дочери, чтобы та быстрей собиралась, затем одела Артёма, и буквально через несколько минут мы уже неслись к метро.
Но едва мы заняли места в вагоне электропоезда, как сын тут же уснул, и разбудить его не было никакой возможности. Поэтому, когда мы вышли на улицу, то мне пришлось нести мальчика на руках, что было не очень-то легко, учитывая, что на мне были туфли на шпильках высотой десять сантиметров.
Но когда мы пришли к Нине домой, Артём тут же проснулся и начал плакать, не желая отпускать меня.
Из-за того, что Андрей так подвёл нас, у меня не было времени предупредить сына о том, что он побудет некоторое время у тёти Нины, и сейчас, усталый и невыспавшийся, он совершенно не хотел ничего слушать. Он плакал, хватаясь за подол моего платья, и Нине пришлось силой оттаскивать Артёма от меня.
После этой сцены я даже начала сомневаться в необходимости похода в театр. Но Нина стала торопить меня, надеясь, что когда я уйду, мальчик успокоится. И я не стала с ней спорить, а поторопилась уйти.
Мои ноги дрожали, и мне уже не нужен был никакой театр. Но дочка торопила меня, и, взяв ноги в руки, мы помчались.
К семи часам мы успели попасть в театр и занять свои места.
Спектакль был великолепный! Постановка была свежей и нестандартной, а игра актёров – выше всяких похвал. Такие таланты! А Даниил Страхов в такой прекрасной спортивной форме, что его рейтинг в моих глазах вырос ещё больше. И всю первую часть спектакля я смотрела на сцену, не отрывая глаз. Но во время второго акта я стала снова ощущать беспокойство.
Андрей до сих пор не позвонил. Неужели он всё ещё был на работе? И где, скажите на милость, гуляет наш сосед Денис, который вчера так любезно предложил нам свою помощь, а сегодня смылся по своим делам?
И поэтому я стала всё чаще смотреть на часы, чем на сцену.
И едва представление закончилось, как я подскочила с места и, схватив дочь за руку, потащила к выходу. Одевшись в гардеробе, мы снова помчались, не жалея сил.
Когда мы приехали к Нине, то выяснилось, что Артём крепко спит.
– Он так долго плакал! Не хотел ни есть ни гулять! Отказывался от всего, что бы я не предлагала. И лишь час назад он уснул, – рассказала Нина.
Поблагодарив её, я разбудила сына, одела его, и мы поехали домой.
– Неужели папа до сих пор не вернулся с работы? – произнесла я вслух, когда мы шли домой. – Ведь за это время он ни разу нам не позвонил!
– На моём телефоне тоже нет ни одного неотвеченного вызова, – подтвердила дочь.
Но когда мы подошли к нашему дому, то я увидела свет в нашей комнате.
– Мама, ты забыла выключить свет, когда мы уходили? – спросила дочь, удивлённо посмотрев на меня.
– Я не забыла выключить свет по одной причине, – с беспокойством ответила я. – Потому что я его не включала! Когда мы уходили из дома, было светло. Наверное, бабушка вернулась из деревни.
– Да, наверное, это она, – согласилась Алёна.
Но когда мы зашли в квартиру, то, к своему невероятному изумлению, увидели там Андрея, который как ни в чём не бывало сидел на диване с бутылкой пива в руках и смотрел телевизор.
– Уже вернулись? – беспечно поинтересовался он, даже не считая нужным выйти в коридор, чтобы помочь нам раздеться.
– У тебя совесть есть? – еле сдерживая раздражение, спросила я. – Ты когда вернулся?
– Часов в шесть, наверное, – не чувствуя подвоха, ответил он.
– А позвонить ты не мог? Или хотя бы ответить на один из моих многочисленных звонков? Или тебя совсем не волнует, где мы и что с нами, и где всё это время был твой сын?
– С тобой, наверное, – делая большой глоток пива, произнёс Андрей.
– А где мы с Алёной должны были быть сегодня вечером, ты хотя бы помнишь?
– Да, – невозмутимо кивнул головой Андрей. – В театре.
– И ты думаешь, на вечернее представление пускают маленьких детей без билета?
– Но вы же вернулись! Значит, ты как-то решила проблему, – безразличным голосом ответил муж.
– Да, решила. И без твоей помощи, – сказала я, провожая детей в комнату.
Мне было жутко обидно это слышать. Оказывается, пока я сломя голову на каблуках неслась с Артёмом к дому Нины, муж в это время уже поднимался в нашу квартиру. И вероятнее всего, он нарочно задержался на работе и не отвечал на мои телефонные звонки. А дождавшись нужного часа, поехал спокойно домой, чтобы иметь возможность в одиночестве провести вечер. А точнее, выпить.
Поскольку время было позднее, нужно было ложиться спать. Поэтому умывшись, мы разделись и улеглись по кроватям. Но для себя я решила, что вечерние походы в театр для меня теперь под запретом. Придётся подождать, пока Артём не вырастет, потому что больше полагаться на мужа я не могла.
Собственно, я никогда не могла на него полагаться, но отчего-то продолжала наступать на одни и те же грабли в сотый раз. Ведь я же не просила его о чём-то сверхсложном! Я всего лишь просила приглядеть несколько часов за собственным сыном, который будет спать в своей кровати! Неужели и это простое поручение ему не по силам? На что же он вообще тогда способен? По-видимому, не на что. За сорок два года своей жизни Андрей превратился в настоящего паразита, который только и умеет, что сосать чужую кровь, но при этом не приносит никакой пользы. Только вред. Разве такие люди должны ходить по этой земле? Наверное, не должны, но почему-то ходят и продолжают забирать жизненные соки у хороших людей, чтобы зачем-то продлить своё никчёмное существование.
И почему в уголовном праве нет статьи, которая оправдывала бы человека, совершившего убийство в тяжёлых жизненных обстоятельствах? Если бы у меня было такое право, то я бы давно убила своего мужа, чтобы избавить не только своих детей, но и весь этот мир от лицемерного паразита, от которого нет никакой пользы. Только вред.
Как же неприятно мне всё это вспоминать! Как горько думать о том, что большую часть своей сознательной жизни ты потратил на то, чтобы подтирать за кем-то говно! И вместо того, чтобы жить, претворяя в жизнь свои мечты и планы, тебе приходилось исполнять роль бесправной прислуги, которую и за человека-то никто не считал. Всю свою семейную жизнь я была лишь невидимым придатком своего мужа, тем, кто создавал все условия для его успешной жизни, оставаясь при этом не просто в тени, а полностью растворяясь в его желаниях и в том образе жизни, который он вёл. Меня как будто и не существовало вовсе, потому что то, что видели и слышали обо мне окружающие – была не я. Для всех существовал лишь образ жены Андрея, классного парня, который ничего не пожалеет для друга. А жена этого невоспетого героя была склочной стервой, не заслуживающей к себе хорошего отношения и, главное, такого отличного мужа, которым, якобы, был Андрей. И бороться со всем миром, доказывая обратное, у меня уже не было больше сил. Все они ушли на то, чтобы выжить и обеспечить финансовое и социальное благополучие моему мужу.
И если раньше мнение окружающих меня всё же волновало и очень хотелось доказать всем, что они ошибаются на мой счёт, то сейчас мне было всё равно. Даже если бы меня признали преступником века и решили четвертовать на виду у всех, я бы не сопротивлялась. Пусть делают, что хотят, потому что мне безразлично, какая участь меня ожидает. И если после того, как я выпью всё снадобье из чаши, я полностью потеряю память, это будет лучшим исходом. Пусть я перестану существовать как женщина, чья семейная жизнь была самым настоящим адом. И тогда, возможно, то время, что осталось мне на этой земле, я проведу как свободный человек, который наконец-то выбрался из тюремной клетки и который может позволить себе жить, не оглядываясь на чужие слова и запреты. Ведь те лица, которые всегда плохо говорили и думали обо мне, тоже уйдут из моей памяти, как и мой покойный муж. Пусть их всех поглотит бездна забвения! А если снадобье не поможет, что ж, на этот случай есть ещё лоботомия, которая наверняка избавит меня не только от страданий, но и ото всех дурных мыслей в голове. Но только это средство я приберегу на крайний случай, а пока буду пить тот странный напиток, который сейчас держу в руках.
И я с жадностью припала губами к чаше. И обжигающая жидкость снова побежала вниз по моему пищеводу, чтобы вскорости впитаться в кровь и по капиллярам добежать до мозга, до той его части, что отвечает за память, и, словно отбеливателем, будет прочищать каждый уголок моего сознания, которому было не место в моей голове.
На дворе была глубокая осень: самая мерзопакостная пора, когда солнце уже совершенно не греет, а снег ещё не выпал. Лишь мелкий моросящий дождь и пронизывающий ветер дают понять, что пора забыть о тёплых днях и нужно готовиться к суровой зиме. Под ногами вечная слякоть и приходится то и дело перепрыгивать через лужи. Но Андрей никогда этого не делал. Он всегда ходил по лужам, словно пятилетний ребёнок, которому нужно непременно исследовать глубину каждого встречного водоёма. Но хуже всего в этой ситуации было то, что Артём, глядя на отца, делал то же самое.
– Тебе сложно обойти? – злилась я на мужа.
– А зачем? Настоящие мужики должны идти напролом! – в своём духе ответил он.
– А новые ботинки через месяц кто тебе покупать будет? Снова жена? – недовольно проговорила я.
– Зачем жена? Вот получу зарплату и куплю.
– А интересно спросить, на что будет жить твоя семья, если ты будешь каждый месяц тратиться на обновки?
– Я – мужик! Сам заработал – сам потратил!
– Но если тебе семейных денег не жалко, то хотя бы не подавай дурной пример сыну! Он ведь, глядя на тебя, тоже все лужи меряет! – пыталась вразумить я мужа, взывая к его здравому смыслу.
– Он всё правильно делает! Ведёт себя как настоящий мужик! А если тебе так хочется за кем-то следить, то у тебя есть дочь! Вот и учи её обходить лужи!
– А на больничном потом кто с ребёнком сидеть будет? Снова я? Мне и так уже на работе начальство все нервы вымотало! И если я снова уйду на больничный, меня просто выгонят с работы!
– Не выгонят! Ты – мать! Закон на твоей стороне!
– Закон-то, может, и на моей, да только чтобы вынудить человека уйти, начальству закон не нужен. У меня на следующей неделе три судебных процесса, и все во второй инстанции. Мне сейчас никак нельзя на больничный! Если по твоей вине Артём заболеет, то в этот раз на больничный пойдёшь ты!
– Да успокойся ты! Не заболеет он! Артём – мужик! Зря только скандал затеяла! – продолжал возмущаться муж.
Да только волновалась я отнюдь не зря. Через пару дней у сына поднялась температура, и отправлять его в детский сад, естественно, было нельзя. Но и пропустить судебные заседания я не могла. И дело тут было не только в моей сознательности или в преданности работе. Просто я была единственным юристом в нашей организации, который выигрывал все суды. Кроме меня у нас был ещё один сотрудник с большим опытом судебной работы, но он так наплевательски относился к своему делу, что ему поручали только самые лёгкие судебные процессы. Но он и их умудрялся проигрывать. Поэтому если бы я сейчас ушла на больничный, то начальство съело бы меня живьём. И для начала мне бы звонили сто раз на дню с требованием выйти на работу, оставив больного ребёнка на попечение кого-либо другого. А если бы я этого не сделала, то можно не сомневаться, меня бы нашли за что наказать и уволить по отрицательной статье просто для того, чтобы отомстить за проигрыш дела. Ну и для острастки остальных сотрудников.
И, как могла, я донесла всю эту информацию до мужа, прибавив, что сын заболел по его вине, и его прямой долг исправить свою ошибку и заняться лечением ребёнка.
Андрей долго упирался. Заявлял, что на работе его не поймут, так как у всех его коллег детьми занимаются исключительно жёны.
– А деньги у них тоже зарабатывают жёны? У многих твоих знакомых жёны получают больше мужей? – спорила я с мужем.
В общем, уломала-таки я его. Выказывая всяческое недовольство, муж согласился посидеть дома с больным сыном, а я отправилась на работу.
В первый же день я летела вечером домой, сметая всё на своём пути. Я очень волновалась, не зная, как муж справится дома один с пятилетним ребёнком. Ведь Андрей вообще никогда не занимался с детьми. И я надеялась, что сейчас самое подходящее время, чтобы начать это делать.
Но я не зря волновалась. Когда я пришла домой, дверь открыла дочь.
– Все живы? – сразу же спросила я её.
– Да, но папа спит.
– Давно?
– Видимо, давно. Потому что когда я пришла из школы, он уже храпел перед включённым телевизором, а Артём бегал по квартире без присмотра. Я спросила его, ел ли он, и Артём ответил, что нет.
– Значит, папа за весь день его даже не покормил? – в ужасе спросила я.
– Выходит, что так.
Тогда я быстро скинула с себя одежду и подбежала к Артёму, чтобы взглянуть на него. На сыне не было никаких видимых увечий, и это уже было неплохо. Тогда я опрометью метнулась на кухню и принялась готовить ужин.
А когда муж проснулся, разговаривать с ним было бесполезно. Он был в таком состоянии, что лыка не вязал.
Боже, как мне завтра идти на работу?
К утру муж протрезвел, и я очень долго инструктировала его, как нужно себя вести и что ему необходимо не пить до того времени, пока я не вернусь с работы. И он клятвенно пообещал это сделать, но, естественно, не сдержался. Но и в этот раз всё обошлось благополучно, потому что неожиданно из деревни возвратилась свекровь. И хотя для меня этот день всегда является чёрным днём в календаре, в этот раз я была безумно рада её возвращению.
По этому случаю Андрей снова напился, и свекрови волей-неволей пришлось приглядывать за внуком.
– Ты что это себе позволяешь? – такими словами встретила она меня в тот день, когда я вернулась с работы. – Мужика заставила за ребёнком глядеть, а сама хвостом вертеть удумала? Что ж ты за мать такая! Потаскуха ты, а не мать!
– Ну зачем Вы так говорите! – оправдывалась я. – Вы же ничего не знаете! Мы с Андреем договорились, что в этот раз за Артёмом будет приглядывать он, потому что у меня на работе цейтнот. Одно судебное заседание за другим. И никому другому судебную работу поручить не могут. И если я сейчас уйду на больничный, меня просто уволят! Вот Андрей и решил прийти мне на выручку и посидеть несколько дней дома с сыном.
– Да, мой Андрюшенька такой мягкий! Такой безотказный! И такая стерва, как ты, этим пользуется!
– Но мне и вправду сейчас никак нельзя уходить на больничный! Только не сейчас!
– Вечно ты находишь отговорки, лишь бы семьёй не заниматься! И как только Андрюшенька терпит такую жену! Я бы на его месте давно избавилась от тебя! – продолжала выплёскивать на меня свою ненависть свекровь.
Но я не стала ей возражать и поддаваться на провокации. Сейчас нельзя было с ней ссориться, потому что только она могла бы посидеть с Артёмом, пока тот болеет.
Так оно и вышло. Муж с утра до вечера пил, не просыхая, а свекровь следила за внуком. Она даже в поликлинику сама ходила и занималась оформлением больничного листа для Андрея. И я даже не знаю, что она там говорила врачу, но больничный ему выписали, и он официально отдыхал целую неделю, не занимаясь ничем, кроме пьянства.
А на похоронах Андрея его коллеги постоянно вспоминали этот случай. Только в иной интерпретации.
– Какой у тебя был муж, Олеська! Он даже с ребёнком на больничном вместо тебя сидел! Когда он нам сказал об этом, мы все ему в один голос заявили: «У тебя что, жены нет? С каких это пор мужики должны бабскую работу выполнять? Если бы наши жёны такое заявили, мы бы их быстро на место поставили!» А Андрюха был не такой. Для него семья была на первом месте. Даже в ущерб работе и карьере. Он так уважал тебя, Олеська, что ты до конца своих дней должна благодарить Бога за такого мужа!
И что я должна была им ответить? Сказать, что на больничный с сыном Андрей пошёл не по своей воле, а потому, что я вынудила его это сделать, так как он сам был виноват в том, что ребёнок заболел? И что во время больничного Андрей совершенно не занимался лечением сына и даже в поликлинику с ним не ходил, а пьянствовал с утра до вечера? Это нужно было сказать?
Я думала, что свекровь, услышав эти речи, сама вступит в разговор и, как она это любит делать, припишет себе все заслуги. Но она, на удивление, молчала. Молчала, потому что знала, что правда не украсит её сына, а выставит в неприятном свете не меня, а именно его. Поэтому она продолжала сидеть, уткнувшись лицом в тарелку и довольствуясь тем, что коллеги Андрея и так пытались очернить меня, заявляя о том, что я была нерадивой женой и никудышней матерью, бросившей своего больного ребёнка ради работы.
В канун Нового года и за несколько дней до своей трагической смерти муж подарил мне подарок. Отозвав меня в сторонку, чтобы свекровь не видела, он вручил мне бархатную коробочку, в которой оказалось золотое кольцо с маленьким бриллиантом.
Признаться, я глазам своим не поверила. За восемнадцать лет брака я привыкла к тому, что муж совершенно не балует меня своим вниманием и подарками, а тут он неожиданно дарит мне золотое кольцо с бриллиантом! К тому же оно было не в виде тоненькой проволочки, как моё обручальное кольцо, а имело приличный размер и интересный дизайн. Более того, разглядывая кольцо, мне подумалось, что его выбирала женщина, потому что Андрей даже не посмотрел бы на такую вещицу.
Но не стала напрягать свой ум догадками и сомнениями, потому что это был первый и единственный относительно дорогой подарок от мужа за всю нашу семейную жизнь. И лишь на похоронах Андрея мне довелось узнать тайну приобретения этого кольца.
Во время поминок ко мне по очереди подходили абсолютно все коллеги мужа с одним единственным вопросом:
– Олеся, Андрей успел подарить тебе новогодний подарок?
– Успел, – удивлённо отвечала я, как будто сейчас это имело хоть какое-то значение.
– Мы его для тебя всем отделом выбирали, – пояснили мне товарищи мужа. – Вместе ходили в ювелирный магазин и даже снабдили Андрея дисконтной картой, чтобы он лишнего не переплатил.
Да, теперь всё становилось на свои места. По-видимому, Андрей так долго и красноречиво рассказывал свои коллегам, какой он примерный семьянин, что со временем ему стали задавать вопросы, на которые у него не было ответа. Например, какие подарки он, как идеальный супруг, дарит своей жене. А учитывая тот факт, что порочную практику покупки подарков самой себе, якобы, от имени мужа я уже успела прекратить, то и поведать своим товарищам Андрею было нечего. И для того, чтобы подтвердить свою легенду, ему пришлось скрипя сердце расстаться с определённой суммой денег, отложенной на пропой, и выбрать мне приличный подарок. Хотя, вероятно, выбирал тоже не он. Наверное, девчонки из его отдела указали ему на то кольцо, которое могло бы мне понравиться, не позволив скупиться. И чтобы не упасть в грязь лицом, муж расстался с частью припрятанных денег, чтобы потом иметь возможность продолжить свои песнопения о том, какой он прекрасный супруг для своей недостойной жены.
Да, именно такое развитие событий позволяет объяснить акцию неслыханной щедрости со стороны моего мужа, потому что не меня он хотел порадовать своим подарком. Он сделал это лишь для того, чтобы потешить своё самолюбие, а заодно и повысить своей рейтинг в глазах товарищей по работе.
Жаль, а ведь кольцо и в самом деле оказалось симпатичным.
Когда чаша опустела, я удивлённо посмотрела на её дно, затем на Веру, а потом на странную женщину, сидящую на оленьей шкуре.
Женщина с невозмутимым и отрешённым видом смотрела в мою сторону, словно она была здесь гостьей, а не мы. Тогда я повернула голову к Вере, но она тоже не сказала мне ни слова, но при этом смотрела на меня так, словно чего-то ждала. Но только вот я никак не могла сообразить, что же такого я должна сказать или сделать, и вообще, с какой целью мы оказались здесь, в этом странном доме с не менее странной хозяйкой, которая, должно быть, находилась сейчас в состоянии транса, так что расспрашивать её было бессмысленно. И тогда я слегка наклонилась в сторону Веры и шёпотом проговорила:
– А что мы здесь делаем?
– Получилось! – с радостной интонацией, но в полголоса воскликнула Вера.
– Что получилось? – переспросила я.
– Всё получилось! – продолжая темнить, ответила Вера.
– А по-русски можно сказать? – нетерпеливо произнесла я.
– А ты реально не помнишь, зачем мы сюда приехали?
– Реально! – продолжая шептать и искоса поглядывать на медитирующую в углу старушку, ответила я.
– У тебя были сильные головные боли, и мы решили приехать к этой знающей женщине, чтобы она с помощью нетрадиционной медицины избавила тебя от них, – сказала Вера.
– Правда? – переспросила я, пытаясь припомнить об этом, но у меня ничего не получилось.
Хотя если честно, мигрени – давний мой бич, наследие обоих родителей, которые также всю жизнь страдают от постоянных головных болей. Поэтому неудивительно, что я решила испробовать на себе ещё и народные средства, чтобы избавиться от этой напасти.
– Как ты себя чувствуешь? Голова не болит? – как бы в подтверждение этих мыслей спросила Вера.
И прежде чем ответить, я прислушалась к себе, пытаясь ощутить в своём организме неприятные симптомы. Но их не было.
– Вообще-то хорошо, – довольным голосом ответила я.
– Значит, мы не зря сюда приехали! – сказала Вера.
– Надо думать, что не зря, – подтвердила я.
В этот момент странная женщина вышла из транса и проговорила:
– Так, девоньки, пора и честь знать!
– Спасибо Вам большое! – тут же в ответ сказала Вера и подбежала ко мне, чтобы подхватить меня под локоть, и вовремя.
Едва я поднялась с места, как ощутила слабость в ногах.
«Наверное, отсидела», – подумала я, начав по очереди встряхивать каждую ногу.
И это помогло. Буквально через минуту я почувствовала себя легче. Более того, лёгкость ощущалась не только в теле. Казалось, что и мысли мои тоже стали воздушными, как в далёком-далёком детстве, когда мы с подружками бегали по двору, и единственной нашей заботой было не вылететь из игры.
Я поставила чашу на каменный очаг и медленно отошла в сторону.
– Вера, а мы заплатили за лечение? – тихонько спросила я у подруги, прежде чем покинуть этот необычный дом.
– Не волнуйся, я давно уже рассчиталась с этой доброй женщиной, – сказала Вера, подхватывая свой чемодан и пытаясь поднять также и мой.
Но я не позволила ей это сделать. В конце концов, я же не инвалид какой-нибудь! Могу и сама понести свои вещи.
И мы попрощались с хозяйкой, покинув её гостеприимное жилище. Затем мы пошли по лесу, а потом по просёлочной дороге до трассы, где поймали попутную машину и на перекладных добрались до Мурманска.
Там мы сняли номер в гостинице, намереваясь только принять душ, а затем познакомиться с этим суровым северным городом. Но едва я вышла из душа и присела на кровать, как почувствовала себя настолько усталой, что прямо в халате забралась под одеяло и тотчас уснула.
Надо полагать, что Морфей свалил и Веру, потому что когда мы проснулись, наступил новый день. Пора было возвращаться в Москву, и мы с сожалением снова начали укладывать свои чемоданы и отправились в аэропорт. Там мы дождались своего рейса, зашли в самолёт и заняли места. И когда я взглянула в иллюминатор, то снова ощутила это чувство, которое испытала накануне. Словно я вновь превратилась в беззаботного и счастливого малыша, который первый раз в жизни отправляется в большое путешествие. И было совершенно неважно, что за путешествие меня ждало. Главное, что предстоящая поездка обещала подарить мне новые впечатления и эмоции, которых ещё не было в моей жизни. И необычайность этих ощущений заряжала меня такой энергией, что хотелось петь.
А когда я повернула голову в другую сторону, то заметила на соседнем ряду очень симпатичного парня, который что-то читал на своём планшете. И в ту же секунду внутри меня всё словно зашевелилось, пробуждая каждую клеточку моего тела. А в голове сами собой начали складываться рифмованные строчки.
Это было так неожиданно, что удивило меня.
Да, в школьные годы я сочиняла стихи, но потом почему-то перестала. Но почему? Этого я не помнила, но, на удивление, ответ на этот вопрос меня совершенно не интересовал. Я снова могла сочинять, и это было главным.
– Ах, Вера, Вера! Подружка Вера! Отбоя нет от кавалеров, – пропела я, глядя на подругу.
– Ого! Кто-то начал петь! – радостно удивилась Вера.
– Более того, кто-то начал снова сочинять стихи, – ответила я подруге.
– А ты писала стихи? – снова удивилась она.
– Да, очень давно. Почти в другой жизни, – улыбаясь, ответила я.
– Это очень хорошая новость! – сказала Вера, улыбаясь в ответ. – Надеюсь в скором времени увидеть твои будущие шедевры на полках всех книжных магазинов!
– Не знаю, – пожала плечами я. – Никогда не думала о профессиональной писательской карьере.
– Самое время начать об этом думать. По крайней мере, пока мы будем лететь в этом самолёте, ты можешь ещё что-нибудь сочинить, – предложила Вера.
– Ты только не обижайся, но я планировала использовать это время другим образом, – смущённо проговорила я, наклонившись к самому уху подруги.
– Только не говори, что хочешь спать! Мне кажется, ты и так уже чересчур долго пребывала в сонном состоянии! Пора уже открывать глаза и начинать жить!
– Именно это я и собираюсь сделать, – сказала я. – Видишь, через пролёт от нас сидит симпатичный парень? Кольца на правой руке у него нет, значит, у меня есть шанс познакомиться с ним. Ты не возражаешь, если я тебя ненадолго оставлю и подойду к нему? Поинтересуюсь, сколько нам лететь, и нет ли у него с собой шариковой ручки. Или спрошу ещё что-нибудь. Неважно что. Главное, чтобы привлечь его внимание. И, может быть, уже вечером у меня будет свидание, – воодушевлённо произнесла я. – Странно, такое ощущение, словно я сто лет не была на свиданиях.
– Значит, есть повод исправить это упущение! – поддержала меня Вера. – Иди, дорогая, иди! Я готова даже поменяться местами с той женщиной, которая сидит рядом с ним. Конечно, если только это не его мама. А то тогда могут возникнуть некоторые проблемы.
– Я же не замуж за него собираюсь, так что проблем не будет! – бодро ответила я и поднялась с места, чтобы пойти навстречу своему новому приключению.
