Леонид Резников
Зай по имени Шерлок
Шерлок Зай, проходя мимо кухни, заглянул в нее.
– Фрау Хунсон, нас сегодня не будет, так что не утруждайтесь готовкой. Если, конечно, херр Листрейд не голоден.
– Нет, нет, я уже вполне сыт, – запротестовал лис.
– Хорошо, – сухо ответила фрау Хунсон. Похоже, ей впервые попались столь странные постояльцы, лазающие через окна, отказывающиеся от еды и не ночующие дома.
Мы втроем вышли на улицу и взобрались в ожидавший нас кабриолет.
– Куда? – осведомилась Ромашка.
– На Кнайпе-штрассе18. Мне нужно переговорить с Хансом Люве, – пояснил Шерлок Зай недоуменно уставившемуся на него инспектору.
– С этим болваном? Между прочим, он опасен.
– Ничего, как-нибудь обойдется. Скажите, Ромашка, много ли в городе цирюльников?
– Шесть.
– А дорогих?
– Два, – не задумываясь ответила Ромашка.
– В таком случае после Кнайпе-штрассе я бы хотел посетить их.
Путь до кабака, в котором по своему обыкновению коротал время Ханс Люве, добрались минут за десять. Кнайпе-штрассе оправдывала свое название. Жилищ бюргеров здесь почти не было, сплошь пивнушки, игорные дома и постоялые дворы, иные довольно сомнительные, на мой взгляд. Кабак, который был нужен нам, оказался в самом конце улицы – на него указал Листрейд.
– Судя по описанию агента – вон тот, – сказал инспектор и ткнул когтем в сторону деревянной вывески в виде рыбины с широко разинутой пастью и черной надписью «Плётце»19. – А я, с вашего позволения, схожу за вещами. Тут рядом.
Листрейд сошел на землю и огляделся по сторонам. Судя по его виду, чувствовал он себя здесь не совсем уютно.
Шерлок Зай кивнул и толкнул дверь кабака.
Внутри было сильно накурено и пахло скисшим пивом, вяленой рыбой и вареными раками. Закопченные потолки и балки, скобленые деревянные столы, шаткие табуреты и натоптанный, замусоренный пол, и еще гомонящая пьяная толпа – вот то, что представлял из себя кабак.
Я поморщился, захотелось зажать нос и выскочить наружу. Но оставлять Шерлока Зая одного в подобном месте наедине с пьяным зверьем я счел нетактичным и опасным.
На нас, впрочем, никто из посетителей не обратил ни малейшего внимания. Мы быстрым шагом прошли к барной стойке, за которой полноватый макак с унылым видом протирал засаленной тряпкой глиняную кружку.
– Любезнейший, – обратился к нему Шерлок Зай, – нам нужен Ханс Люве. Не подскажете ли, где его можно найти?
– Да вон он. – Макак кивком головы указал на стол в дальнем углу, за которым, сгорбившись над кружкой, сидел молодой лев. – Если вы друзья Ханса, то могли бы погасить его счет.
Шерлок Зай ничего не ответил на это и узким проходом направился к угловому столу.
На наше появление Ханс Люве никак не отреагировал, вернее, он поднял голову, обвел нас мутным взглядом и припал к кружке, а после грохнул ей о стол и крикнул, неловко утерев пасть:
– Маккавей, ты что, заснул? Моя кружка пуста!
Макак мгновенно возник подле стола, подхватил кружку и унесся с ней за барную стойку.
– Херр Люве? – выдержав паузу, спросил Шерлок Зай.
– Какой я вам херр? Меня зовут Ханс, просто Ханс. Ясно вам?
– Вполне. Я бы хотел задать вам пару вопросов.
– А я не хочу, чтобы вы их задавали, – прорычал Люве, стискивая когти. – Маккавей, долго мне еще ждать?
– Одну секундочку, херр Люве! – крикнул Макак.
– Во где уже сидят ваши бычьи морды20. – Люве полоснул когтем по горлу.
– Мы не из полиции.
– Тогда кто же вы?
– Я частный сыщик. Меня зовут Шерлок Зай.
– Кто? Впрочем, неважно, – отмахнулся Люве и сноровисто выхватил кружку из руки вернувшегося макака. – Вас нанял мой дядя. Все никак не может угомониться и продолжает опекать меня?
Люве сдул жидкую пену и сделал пару глотков.
– Так вот, передайте ему: мне от него ничего не нужно.
– Обязательно передам при случае, но я совершенно по другому поводу.
– Да? – Лев наконец проявил некоторую заинтересованность и опустил кружку на стол. – Любопытно.
– Вы знаете, что вашему дяде серьезно досаждают?
– Впервые слышу!
– Разве вы не получили его письмо?
– Письмо? Какое еще письмо? – Люве икнул и поднес кружку к губам.
– Барон послал вам письмо с просьбой о помощи.
– Никаких писем я не получал.
– Это точно?
– Так же точно, как то, что вы мне до чертиков надоели, – проворчал Ханс Люве и вновь припал к кружке. – Но мне все равно. Пусть этот сноб сам разбирается со своими проблемами.
– Благодарю, – кивнул Шерлок Зай и отвернулся, собравшись удалиться, но вдруг остановился. – Знаете, не в моих правилах давать советы, но ваш дядя не отказал во внимании и заботе, когда они вам были столь необходимы, и уже только тем заслужил хоть каплю уважения и внимания в ответ. Тем более ему сейчас приходится нелегко. Прощайте!
– Постойте! – рванулся из-за стола Люве, но зацепившись за стул, повалился на пол. – А, черт, да стойте же, вы!
Шерлок Зай, проигнорировав призыв, покинул кабак. Мы забрались в кабриолет, в котором уже сидел Листрейд, держа свой багаж на коленях. Кабриолет тронулся, и Ромашка, добравшись до перекрестка, свернула влево. Я слышал, как хлопнула дверь в кабаке, до моего слуха донеслись невнятные ругательства. Шерлок Зай остался невозмутим. Я его понимал: сыщик на дух не переносил предательство, в любом виде.
Попетляв по узким улочкам бедного пригорода, кабриолет выскочил на широкую улицу, запруженную повозками и важно шествующими туда-сюда чопорными богачами. Немного проехав вперед, Ромашка остановилась возле одноэтажного дома с вывеской «Прически на любой вкус».
Шерлок Зай сошел с повозки, но я не последовал за ним. Меня все еще немного мутило от ароматов кабака, отчего я предпочел побыть на свежем воздухе. Сыщик недолго задержался у цирюльника. Парой минут позже мы вновь ехали, рассекая вечернюю толчею.
Второй цирюльник жил в районе победнее, но его двухэтажный дом, на первом этаже которого располагалась мастерская, выглядел куда как богаче обиталища его собрата. От поездки на свежем воздухе мне стало несколько лучше, и в этот раз я отправился вместе с моим другом.
Шерлок Зай распахнул дверь и вошел. Над нашей головой мелодично звякнул позолоченный колокольчик. На его звон из комнаты слева вышел расфуфыренный барсук. Заметив нас, он расплылся в улыбке и рассыпался в угодливых поклонах:
– Барсье к вашим услугам, господа! Желаете стрижку или завивку усов? Может быть, хотите закрасить седину?
– Ни то ни другое, – жестом отмел его предположения Шерлок Зай. – Я бы хотел узнать, не вы ли обслуживаете дворецкого барона фон Гросер Люве?
– Я, – поморгал барсук, улыбка сползла с его морды. – А в чем, собственно, дело?
– Херр Пердье, насколько я знаю, вызывает вас каждую неделю. Что именно он заказывает?
– Вы из полиции?
– Нет, я частный сыщик.
– В таком случае я – увы! – ничего не могу вам сказать, – отрезал барсук.
– Но нам необходимо это знать.
Шерлок Зай сделал пару шагов в сторону цирюльника и сунул ему в лапу несколько купюр.
– М-м, – выразил сомнение барсук, поведя головой. Тогда сыщик передал ему еще пару купюр, и сомнения Барсье рассеялись, как утренний туман с восходом солнца. – Хорошо, но только я вам ничего не говорил.
– Само собой разумеется, – заверил Шерлок Зай. – Итак?
– Пердье каждую неделю заказывает полную и тщательную покраску. Зачем – я не знаю, но если клиент платит, я не задаю вопросов.
– Неужели цвета всего за неделю успевают поблекнуть?
– О нет! Я пользуюсь отличной краской. Но здесь, как мне кажется, дело совсем в другом.
– В чем же?
– Я кое-что заметил… – Барсье затравленно огляделся по сторонам и поманил Шерлока Зая когтем, и когда тот склонил голову вбок, зашептал ему в самое ухо. Слов я, разумеется, не разобрал.
– Даже так! – нахмурил брови Шерлок Зай.
– Угу, – кивнул барсук и принялся умывать лапы.
– Скажите, вы кого-то боитесь?
– Не то чтобы… Но мне постоянно чудится, будто за мной следят.
– Кот?
– Вы знаете? – Глаза Барсье удивленно округлились.
– Всего доброго, спасибо за информацию. – Шерлок Зай оставил вопрос без ответа, и мы покинули мастерскую цирюльника. – Домой, прошу вас, – сказал сыщик Ромашке, когда мы вновь разместились в кабриолете.
– Вам что-то удалось узнать?
– После, друг мой, после. Мне нужно подумать, – сказал Шерлок Зай, но немного погодя добавил: – И все же, при чем здесь кот?
Больше до самого дома он не проронил ни слова.
На Вэлд-штрассе мы распрощались с Листрейдом, и Шерлок Зай указал новый маршрут:
– К барону, если вас не затруднит.
– Нисколько, – ответила Ромашка. – Мне сегодня несказанно везет. Таких бы клиентов, как вы, каждый день.
– Да-да, – отстраненно пробормотал Шерлок Зай. Мне показалось, он даже не расслышал сказанного лошадью.
Вдруг кто-то вспрыгнул на подножку кабриолета. Повозка сильно качнулась, а я от неожиданности едва не вспорхнул ввысь, но это оказался Гаунер.
– Не бойтесь, – выставил он лапу, – мне всего лишь нужно поговорить с вами.
– Присаживайтесь, – ледяным тоном предложил Шерлок Зай, тростью указав на место рядом со мной.
– Благодарю. – Опоссум удобно устроился на сиденье. – Вы правы: глупо было подозревать, будто барон нанял вас следить за мной.
Шерлок Зай промолчал.
– Поэтому я хотел бы принести извинения за грубости, сказанные в лесу. Да, я мелкий жулик. Но у меня большая семья, очень большая, а получаю я сущие гроши, при том, что суммы, проходящие через мои лапы, неимоверно велики. Но я ограничиваюсь малым, поверьте. К тому же, кто бы устоял на моем месте?
– Я, – лаконично отозвался Шерлок Зай.
– И я, – поддакнул я сыщику.
– Это вам только кажется, – не согласился Гаунер. – Хотя… Знаете, наверное, вы правы, и мне действительно пора завязывать с утаиванием денег, тем более что, как вы говорите, барон в курсе.
– Он знает все, – ответил я опоссуму. Гаунер вызывал у меня стойкое отвращение.
– Вот-вот. Потерять работу очень легко, а найти ее в наше непростое время ой как сложно. Тем более с таким пятном.
– Вот именно, – подтвердил я.
– Так что же вы хотели нам сказать? – поторопил Гаунера сыщик.
– Может быть, это не совсем скромно с моей стороны, но я хотел бы просить вас переговорить с бароном насчет повышения моего оклада. Я же впредь клятвенно обещаю не брать ни пфеннига.
– Почему бы вам самому не поговорить с бароном? Думаю, он оценит ваш шаг навстречу.
– Вы, верно, шутите. – Гаунер растянул губы в кислой, неприятной ухмылке. – После всего, что произошло?
– А почему вы считаете, будто он послушает нас?
– Вы – авторитетный зверь.
– Пустая лесть, – отмахнулся Шерлок Зай. – Хорошо, я поговорю насчет вас с бароном, но при одном условии.
– Что угодно! – подпрыгнул от радости опоссум, отчего кабриолет качнулся.
– Вы расскажите, что вас связывает с котом.
– С котом? Не понимаю, о чем вы, – состряпал невинно-наивную физиономию Гаунер.
– Вижу, наша сделка не состоится.
– Ах, котом! – поспешно спохватился опоссум. – Такой серенький и в шляпе?
– Именно. – Шерлок Зай поиграл желваками.
– Не поверите – ничего!
– Вы правы, не верю.
– Но все именно так! Я столкнулся с серым плутом, когда тот через черный ход собирался проникнуть во дворец. Прижав кота в углу, я попытался выяснить у него, кто он такой и зачем пробирается во дворец. Мне как раз влетело от дворецкого, и я был несколько на взводе, а тут еще известие о вашем приезде. Ну, я и пригрозил коту выдать его полиции, если тот не поможет мне выследить вас и припугнуть.
– Меня трудно напугать, херр Гаунер. Но скажите, от кого вы узнали о моем приезде?
– От дворецкого, разумеется! Он мне сказал: «Вот приедет херр сыщик, он-то уж точно выведет тебя на чистую воду».
– Кот не сказал вам, что он делал во дворце?
– Нет. Наверное, хотел что-нибудь украсть.
– Разве он вам ничего не объяснил?
– Кот был настолько напуган, что едва ворочал языком.
– Чем же вы его так напугали?
– Мне показалось, он был напуган чем-то другим, а тут еще и я его подловил. Он что-то мямлил про семью, про обстоятельства и еще нес какую-то ерунду. Я краем уха слушал его пустую болтовню и сейчас вряд ли припомню, о чем он говорил.
– Вы знаете его имя?
– Луиджи Котелли – так он назвался.
– Это правда, все то, что вы рассказали?
– Чистейшая, чтоб мне провалится! Больше я ничего не знаю.
– Хорошо, я поговорю с бароном насчет вас. Но смотрите, херр Гаунер, если вы меня обманули…
– Мамой клянусь! Но куда мы едем? – завертел головой опоссум.
– А вот это вас совершенно не касается. Прощайте!
– Всего доброго, херр Зай! Я на вас очень надеюсь.
Гаунер на ходу соскочил с кабриолета и припустил вдоль улицы.
– Вы ему верите? – обернулась Ромашка, когда опоссума и след простыл. – Я бы поостереглась доверять такому проходимцу.
– Его слова похожи на правду, – уклонился от ответа Шерлок Зай. – Отвезите нас в полицейский участок, и как можно скорее.
Кабриолет развернулся и покатил в обратную сторону.
В полицейском участке, несмотря на поздний час, было шумно и многозверно. Голосили арестованные, туда-сюда сновали деловитые полицейские, другие из них, сидевшие за столами, скребли перьями по бумаге, составляя протоколы, и время от времени задавали сухие вопросы. Шерлок Зай, оглядевшись, направился к скучающему полицейскому, стоящему за конторкой. Тот одарил сыщика унылым, отсутствующим взглядом и сказал:
– Слушаю вас!
– Нам бы хотелось переговорить с кем-нибудь из начальства.
– По какому вопросу?
– По очень серьезному.
– Кто вы?
– Частный сыщик. Любезный, поверьте, у меня очень мало времени! – нетерпеливо пристукнул тростью Шерлок Зай.
– Думаю, вас может принять инспектор Штизель21.
– А другого никого нет? – поморщился сыщик.
– Увы! – развел лапами полицейский.
– Хорошо, – вздохнул Шерлок Зай, – где мы можем его найти?
– По коридору, вторая дверь направо, – указал когтем полицейский и опустил голову.
Мы прошли узким коридором до нужной двери, и Шерлок Зай постучал.
– Да-да, – донеслось изнутри.
Мы вошли.
За широким столом с двумя аккуратными стопками бумаг сидел огромный бурый медведь. Его маленькие глазки ощупали нас. Медведь сцепил когти и откинулся на высокую спинку стула. Стул отчаянно заскрипел под грузной фигурой инспектора.
– Что вам? – густым басом осведомился Штизель.
– Добрый вечер, инспектор. – Шерлок Зай приблизился к столу, я же остался стоять у дверей. – Меня зовут Шерлок Зай. Я…
– Частный сыщик, – кивнул инспектор. – Наслышан, наслышан. Присаживайтесь, прошу вас! – указал он на стул.
– Благодарю. – Шерлок Зай сел. – Так вот…
– Как там, в Среднелесье?
– Нормально.
– Сыро, наверное. Все-таки лес.
– Да нет, ничего. Мне…
– А преступность высокая?
– Не очень. Понимаете…
– А инспектор Листрейд говорил, что высокая.
– Ему, конечно, виднее. Прошу прощения, инспектор, но у нас мало времени.
– Да-да, я вас внимательно слушаю! – сразу посерьезнел Штизель.
– Вам знаком некий Луиджи Котелли?
– Очень хорошо, – ответил медведь и замолчал.
Шерлок Зай ожидал некоторое время продолжения, но оно не последовало.
– Кто он? – спросил сыщик после затянувшейся паузы.
– Кот.
– Это я понял, но что о нем известно?
– Мелкий воришка. Вам нужна точная информация?
– Нет, меня, если честно, больше интересует он сам.
– Хм-м. – Медведь поскреб когтищами затылок. – Довольно неприметная, серая личность, бездельник, нигде не работает, промышляет карманными кражами. Много раз попадался, но доказать удалось лишь пять краж. Что еще? – Штизель уставился в потолок, засиженный мухами.
– Где он живет? – Шерлок Зай нетерпеливо побарабанил задними ногами.
– В трущобах, на окраине. У него большая семья – семеро котят. У Котелли всегда одна и та же песня, мол, ему нужно кормить семью, а с работой туго.
– А это действительно так?
– Ну-у… – поерзал медведь на стуле. – Где-то, как-то.
– То есть работу он найти не может.
– Кому, скажите на милость, нужен прожженный воришка? Да, кстати! – звучно хлопнул инспектор себя по лбу. – Месяца полтора назад кот основательно влип – украл кошелек у богатого иностранца. Я уж думал, сядет в шестой раз. Но иностранец внезапно забрал заявление.
– Не скажете, как звали иностранца?
– Нет.
– Почему? – Морда у Шерлока Зая вытянулась.
– Не помню.
– А если посмотреть в бумагах? – осторожно намекнул Шерлок Зай.
– Дело было закрыто, все бумаги уничтожили.
– А разве они не должны храниться положенный срок?
– Должны, но если бы мы хранили все бумаги, то давно зарылись в них по уши. Хранилище переполнено, а новое нам уже пять лет никак построить не могут.
– Тогда хотя бы опишите иностранца.
– М-м, – повел головой медведь. – Зверь как зверь, откуда-то приехал.
– Какого цвета?
– Черный… Нет, белый… Или все-таки черный? – задумчиво растопырил когти Штизель.
– Хорошо, оставим это. Откуда он прибыл?
– Вот честное слово, не помню! Вы не представляете, сколько зверья через мои лапы каждый день проходит. Разве всех упомнишь?
– Ясно, – разочарованно вздохнул Шерлок Зай и поднялся. – Благодарю за помощь, инспектор.
– Всегда рад помочь! – прогудел Штизель, обрадованный окончанием неприятной беседы.
Мы покинули участок.
– Болван, – процедил сквозь зубы Шерлок Зай, садясь в кабриолет. – Во дворец!
Когда мы прибыли ко дворцу, ночь уже вступила в свои права. Город полыхал огнями далеко внизу, а здесь, наверху, царила кромешная тьма – ни огонька вокруг. Лишь звезды смотрелись в черные провалы окон. Дворец казался заброшенным, отчего мне стало немного не по себе и в душу закрались глупые первобытные страхи.
Пока я озирался по сторонам, Шерлок Зай расплатился с Ромашкой. Та поблагодарила, развернулась и побрела прочь. Вскоре повозка скрылась за ближайшими деревьями, негромкий стук копыт стих.
– Идемте, Уотерсон, – сказал сыщик, и мы направились к небольшой двери в боку здания.
Черный ход вывел нас в левую галерею. Никем не замеченные, мы добрались до лестницы, поднялись на второй этаж, прошли коридорами и остановились у покоев барона. Шерлок Зай тихонько постучал. Дверь отворилась, мы шмыгнули внутрь.
– Почему так долго? – Барон заметно нервничал. – Я уж думал, вы вовсе не придете.
– Нас задержали дела, – не стал вдаваться в подробности мой друг. – Пока все тихо?
– Да. Но вы ведь останетесь?
– Непременно. Где Пердье?
– Дворецкий должен быть у себя. Где-то через полчаса он зайдет пожелать мне спокойной ночи и принесет стакан молока.
– Отлично! В таком случае у нас еще есть время, и я бы хотел уточнить кое-что о ваших семейных реликвий.
– Что конкретно вас интересует? – Гросер Люве устало опустился в кресло.
– Расскажите про выставку.
– Два месяца назад городской музей обратился ко мне с просьбой выкупить у меня реликвии, поскольку они имеют историческую ценность. Но я не согласился – они отойдут музею только после моей смерти. А пока, сказал я им, драгоценности будут находиться рядом со мной. Небольшой каприз старика, знаете ли.
– Понимаю. И что ответили в музее?
– Они очень огорчились и попросили устроить выставку. Я дал согласие.
– Драгоценности действительно имеют высокую ценность?
– Очень! Некоторым вещам, таким, как алмазный герб рода фон Гросер Люве, уже почти двести лет.
– Что же было дальше?
– Музей, как и обещал, организовал экспозицию, а после драгоценности вернулись во дворец.
– И тогда вы решили передать их на хранение в банк, – сказал Шерлок Зай.
– Мысль о передаче драгоценностей в банк принадлежала Пердье, как я уже говорил ранее. Он беспокоился, что столь ценные вещи, выставленные на всеобщее обозрение, могли заинтересовать воров, а дворец в его теперешнем состоянии совершенно не защищен от них. Я согласился с Пердье и драгоценности на следующий день были переправлены в банк.
– А когда начали происходить странности?
– Кот объявился где-то через неделю после выставки; образины начали являться позже, через пару недель, может, чуть больше. Постойте, вы хотите сказать…
– Там будет видно, – остановил барона Шерлок Зай. – С вашего позволения сегодня мы оставим окна открытыми.
– Но ведь если появится рожа!.. – испуганно пролепетал барон, вжимаясь в кресло.
– Я как раз и хотел бы познакомиться с ней поближе.
– Но…
– Ни о чем не беспокойтесь.
Шерлок Зай прошел к левому окну, распахнул его настежь и, прижав уши, выглянул наружу. Осмотрелся, высунул лапу в окно и что-то потрогал. Затем то же самое проделал с двумя другими окнами.
– Так, – сказал он тихим голосом, вернувшись на середину комнаты, и огляделся.
Мы с бароном молча наблюдали за ним.
Сыщик обошел комнату кругом, бесцеремонно открыл дверцы прикроватных тумбочек. Прошел за ширму в углу. Затем заглянул за картины, висящие на стене напротив окон, и закончил осмотр бельевым двустворчатым шкафом.
– Что вы ищете, позвольте спросить? – полюбопытствовал Гросер Люве.
– Провожу осмотр. Как вы считаете, где нам лучше всего укрыться?
– Полагаю, за ширмой.
– Дворецкий не заглядывает за нее?
– Не понимаю, к чему такая таинственность? – проворчал барон.
– И все же.
– Нет, не заглядывает.
– Отлично! Там мы с Уотерсоном и спрячемся. Если Пердье захочет закрыть окна, сошлитесь на духоту в комнате и скажите, что вы желали бы оставить их открытыми настежь.
– Хорошо, – поежился Гросер Люве.
Мы схоронились за ширмой в ожидании прихода дворецкого. Время текло медленно. Больше всего не могу терпеть безделья – оно утомляет сильнее работы. И еще я не понимал, что задумал Шерлок Зай. Все эти странные приготовления до сих пор оставались для меня тайной за семью печатями. Томительное ожидание затягивалось и наконец раздался тихий стук в двери.
– Войдите! – хриплым от волнения голосом отозвался барон.
Дверь отворилась, послышались шаги.
– Молоко, ваше светлость! – учтиво произнес дворецкий.
– Благодарю вас.
– Почему вы открыли окна?
– Оставьте как есть, мне что-то душно.
– Но вы простудитесь!
– Нет-нет, все в порядке, – воспротивился Гросер Люве. – Вы можете идти. Спокойной ночи, Пердье.
– Спокойной ночи, ваша светлость.
Вновь раздались шаги, и дверь закрылась.
Мы выбрались из укрытия. Барон все еще держал в лапе стакан, полный молока, не сделав ни единого глотка. Потом открыл пасть и залпом влил в нее содержимое стакана.
– Что дальше? – тихо спросил он, отставив стакан на столик.
– Дальше ложитесь в постель. Все должно выглядеть естественно, – прошептал Шерлок Зай.
– Вы полагаете, за нами кто-то следит?
– Скорее, подслушивает.
– Будь по-вашему, – согласился барон, прошел к кровати и опустился на нее. Скрипнули пружины.
Шерлок Зай приблизился к столику и задул свечи.
А минутой позже я услышал тихое шипение, доносившееся со стороны окна, и порывисто обернулся.
– Шерлок? – позвал я, но сыщик только приложил коготь к губам.
За окном вспучилось едва заметное в кромешной тьме белесое облачко, а затем в оконном проеме возникла шевелящаяся кошмарная бледная рожа с огромными глазами и круглым ртом. Я почувствовал, как перья встают дыбом. Меня сковал ледяной ужас. Вскрикнул, закрывшись лапами, барон. Но Шерлок Зай, вместо того, чтобы прирасти к месту от творящегося кошмара, бросился к окну и замахал на рожу лапами.
Рожа исказилась, поплыла и начала рассеиваться, но не исчезла, а проявилась на потолке и теперь глядела на нас сверху. Я почувствовал дурноту, но никак не мог заставить себя двинуться с места.
– Уотерсон, скорее сюда! – вывел меня из ступора окрик моего друга, и я, мгновенно придя в себя, бросился к окну. – Принюхайтесь.
– Что? – не понял я. Голова все еще плохо соображала.
– Что это за дым?
– А! – Я наконец понял, чего ждет от меня Шерлок Зай, и втянул носом облачко тумана. – По-моему, глицерин. Да, именно он!
– Я так и думал.
Шерлок Зай бросил быстрый взгляд на потолок, где все еще кривилась светящаяся рожа и… выпрыгнул в окно!
– Куда вы, разобьетесь! – выкрикнул я и вспорхнул на подоконник, но сыщик уже ловко приземлился на ветви росшей под окном яблони, спрыгнул на землю и понесся прочь.
Не в силах понять, что происходит, я заметался, раздираемый сомнениями, следует ли спешить на помощь другу или нужно оставаться на месте. Но затем, заслышав шум борьбы в темноте, сорвался с подоконника и воспарил над садом. Вдруг в середине сада у летней террасы послышался грохот, по глазам полоснул яркий луч света, и вокруг воцарилась полная темнота. Я долго кружил над деревьями, стараясь хоть что-то разглядеть, но сад с высоты напоминал черное бархатное пятно. Снизу вновь послышались звуки борьбы и утробное завывание. «Кот!» – догадался я и ринулся вниз, заметив шевеление крон яблонь слева от террасы, ближе к обрыву.
– Вот ты и попался, проклятый выскочка! – услышал я сквозь шум ветра и успел заметить, как темная фигура выскользнула из окна покоев дворецкого. Но мне было не до того.
Спланировав к самой земле, я пронесся меж плотно растущих деревьев и с лету врезался лапами в две сцепившиеся фигуры. Дерущихся раскидало в разные стороны, но оба сразу вскочили на ноги. Тот, что был с длинным хвостом, бросился бежать прочь, другой помчался за ним – им оказался Шерлок Зай.
– Уотерсон, – крикнул сыщик, – не дайте ему завладеть аппаратом. Быстрей же!
Не понимая, какой аппарат имел в виду мой друг, я взмахнул крыльями и стремительно взмыл вверх, выглядывая меж деревьев кота. Тот мчался со всех ног к террасе, и я упал на него камнем. Кот взвизгнул, извернулся и отпихнул меня лапами. Я забил крыльями. Спасаясь от хлестких ударов, кот заметался, скатился клубком по ступенькам террасы и припустил наутек. И тут я заметил ящик на подставке, опрокинутый набок, и сообразил, что именно о нем говорил Шерлок Зай. Ну, теперь уж точно его никто у меня не отнимет.
Аппарат оказался небольшой. Я, подхватив его лапами, тяжело поднялся в воздух – нужно было надежно спрятать улики. Долетев до распахнутого окна спальни барона, я ввалился в комнату и опустил аппарат на пол. Барон в испуге отшатнулся от меня.
– Не спускайте с него глаз! – крикнул я.
– Что, что это такое? – пролепетал Гросер Люве.
– Улики! И, ради бога, зажгите лампу.
Барон неуверенно кивнул, а я вновь вылетел в окно – нужно было помочь Шерлоку Заю изловить негодяя – с котом мы бы вдвоем запросто справились. Однако на тот момент я уже совсем позабыл о неизвестном, выпрыгнувшем в окно.
Кружа над деревьями, я вновь выглядывал друга, но его нигде не было видно. И тогда я различил приглушенные голоса, доносившиеся со стороны обрыва.
– Шерлок, держитесь! Я лечу, – крикнул я в темноту, поспешно снижаясь, но деревья у края скалы росли так плотно, что мне пришлось бы искать место, где можно спуститься на землю. Не желая терять времени, я решил зайти со стороны обрыва. Сделав круг над городом, я разглядел борющихся меж деревьев, росших на самом краю утеса, и начал снижаться, но внезапно меня подхватил сильный восходящий поток и швырнул далеко ввысь.
Теряя драгоценные мгновения, я сложил крылья и камнем рухнул вниз, цепко держа взглядом темные фигуры. Они катались по земле, обхватив друг друга лапами, но кто из них кто, я разобрать не мог.
Барон наконец засветил фонарь. Луч света, показавшийся мне ослепительно ярким после кромешной тьмы, выхватил из мрака середину сада, заметался по дальнему его краю и замер на подрагивающих деревьях. Их кроны приглушали свет, но теперь я разобрался в происходящем: Шерлок Зай наседал на Пердье, пытаясь придавить его к земле и завернуть лапу за спину, скунс же отчаянно сопротивлялся. В какой-то момент дворецкому удалось сбросить с себя сыщика. Вскочили они одновременно. Шерлок Зай нанес хук справа, дворецкий уклонился и пнул сыщика. Тот пропустил удар, пошатнулся, однако сдаваться не собирался и в ответ послал противнику сразу два удара в голову – второй нашел свою цель. Пердье отлетел к дереву. Я уже был совсем рядом, когда Шерлок Зай подскочил к поверженному дворецкому, но Пердье сделал молниеносную подсечку, вскочил и толкнул плечом падающего сыщика.
– Шерлок! – воскликнул я, видя, как мой друг покачнулся на самом краю обрыва. Он, возможно, и удержался бы, но из-за деревьев выскочил кот, вцепился в сыщика и, одновременно вскрикнув, они вдвоем сорвались вниз.
Не помня себя от ужаса, я ринулся в пропасть, но ничего не смог разглядеть в темноте. Грохот катящихся камней, треск веток кустарников, росших на скальной стене – и все. Страх мой перешел в ярость, я взмыл вверх, решив отомстить негодяю. Я налетел на врага, метя лапами в ненавистную морду скунса, стоящего на краю обрыва и взирающего с высоты на смерть моего друга, но дворецкий, заметив меня, припал к земле и откатился. Я промахнулся. Пердье вскочил и со всех ног понесся к левому крылу дворца. Его черно-белая шкура замелькала меж деревьев, и пока я на бреющем полете над кронами яблонь преследовал его, он отыскал раскрытое на первом этаже окно и нырнул в него. Возбуждение внезапно прошло, мне стало наплевать на проклятого скунса – он никуда не денется. А вот Шерлоку Заю, возможно, нужна была срочная помощь. Я лелеял надежду, что сыщику каким-то невероятным образом удалось выжить.
Сделав широкий полукруг над садом, я заработал крыльями, спеша в город, в полицию.
Несмотря на тщательные поиски, ни кота, ни моего друга полиции обнаружить не удалось. Они с фонарями обшарили каждый метр у подножия скалы, осмотрели все примыкающие к ней кустарники – ничего. Я был в отчаянии и не знал, как поступить. И что хуже всего, расследование поручили инспектору Штизелю.
Первым делом инспектор по прибытии во дворец осмотрел место драки, затем взялся за нас с бароном. Мы сбивчиво описали все предшествующие трагедии события. Штизель нам не поверил. Он долго осматривал аппарат, который я перенес из сада в спальню барона, но так и не разобрался, что он из себя представляет. Я, к великому моему сожалению, тоже не знал, что это за прибор. Недоверие Штизеля к нам усилилось, когда инспектор обнаружил дворецкого спящим в своей спальне. Пердье не удалось добудиться, зато на столике рядом с кроватью обнаружился пузырек со снотворным. Эксперт-криминалист выдал заключение, что столь глубокий сон не мог наступить так быстро, из чего следовало, что снотворное было выпито давно. Но в этом случае, как пояснил эксперт, Пердье был бы не в состоянии вытворять все те номера, о которых я рассказывал. И хуже всего, что мои слова некому было подтвердить.
– Я понимаю, херр Кряк, ваше желание найти виновного в смерти вашего друга, – сочувственно похлопал меня по плечу инспектор Штизель, – но здесь не тот случай.
– Почему вы мне не верите? Какой смысл выдумывать подобное?
– Не знаю, херр Кряк. Но вот что мне доподлинно известно – преступник обронил на месте схватки поясной кошелек. – Инспектор выложил на стол кожаный карман. – Вам знакома эта вещь?
Разумеется, карман был мне знаком, но я решил отмолчаться. Глупее ничего не придумаешь: инспектор полиции убивает частного сыщика, ночью, в чужом дворце. Но Штизеля, похоже, инспектор Листрейд в роли безжалостного убийцы вполне устраивал.
