Леонид Резников
Зай по имени Шерлок
– Вам, конечно, виднее. – Я решил не докучать другу своими подозрениями. – Но где же все-таки вход? Мы идем уже больше пяти минут.
– Осторожно! – Шерлок Зай бросился ко мне и оттолкнул плечом. Я покатился кубарем, а сыщик перелетел через меня и распластался на прелой листве.
– Что, черт возьми… – только и успел сказать я, но тут совсем рядом со мной в воздух взвилась листва, а сверху рухнул огромный булыжник, обвязанный веревкой крест-накрест. Я не сразу заметил мелкоячеистую сеть, которая теперь болталась на высоте метров трех над нашими головами – примитивная ловушка, в которую мы по моей неосмотрительности едва не угодили. Нас спасла наблюдательность Шерлока Зая. Пока я недоуменно разглядывал ловушку, сыщик поднялся с земли и теперь озирался в поисках оброненной трости.
– Вы слишком беспечны, Уотерсон! Мы все-таки не на прогулке, – сердито сказал Шерлок Зай. Он был не в лучшем расположении духа. – Разве вы не заметили замаскированной веревки, идущей вдоль ствола?
– Честно признаться, нет, – ошалело пробормотал я, представив, как мы барахтались бы сейчас высоко над землей. – Но вы сказали, что никакой опасности нет!
– Я сказал, что здесь давно никто не ходил. – Шерлок Зай отыскал трость и приблизился ко мне. – Ловушка поставлена давно, возможно, больше месяца назад, а то и два. Взгляните на веревку. – Сыщик постучал концом трости по булыжнику. – Она успела порядком отсыреть и сделаться серой.
– Может быть, шел дождь, – предположил я.
– Земля и устилающая ее листва сухие.
– Да, действительно.
Я уже немного пришел в себя и поднялся.
– А вон там, – конец трости переметнулся влево и теперь указывал на невысокую сосну, – еще одна сеть. Видите? Пойдемте, взглянем на нее.
– Может, не стоит? – заартачился я. – Вдруг здесь все утыкано ловушками?
Шерлок Зай, не слушая моего ворчания, направился к сосне, и мне не осталось ничего другого, как последовать за ним.
У корней дерева чуть присыпанная листвой, опавшей с росшего рядом молодого бука, действительно лежала сеть. По периметру, в шести местах, она была прихвачена веревками. Рядом с сетью валялись камни, которые, похоже, раньше удерживали ее, а чуть правее, в кустарнике, лежал обвязанный веревками брат-близнец булыжника, едва не упавшего мне на голову.
Шерлок Зай склонился над сетью и поворошил концом трости листву, к чему-то приглядываясь, затем осмотрел булыжник, успевший кое-где порасти мхом.
– Шерлок, смотрите, у него веревка перетерта, – указал я на обрывок веревки.
– Да-да, я вижу, – отозвался сыщик и поправил меня: – Обрезана – кончик веревки не излохмачен. Даже, скорее, перепилена чем-то не очень острым.
– Почему неострым?
– Острый нож рассек бы веревку с первого раза, а здесь видны, по крайней мере, шесть надпилов. Скорее всего, ее перепилили вот этим осколком. – Шерлок Зай ткнул тростью в треснутое бутылочное горлышко, на котором запеклась кровь. – Здесь везде осколки бутылки. Кстати, не наступите на них.
– Да, конечно, – огляделся я. Вокруг дерева были разбросаны осколки стекла, едва прикрытые листвой. Просто чудо, что я на них не наступил. – Как нехорошо бить бутылки в лесу!
– Ее разбил тот, кто попался в сеть. Взгляните наверх.
Я послушно задрал голову в указанном Шерлоком Заем направлении. На уровне трех-четырех метров кору сосны рассекли несколько длинных рваных царапин.
– Некто шел по лесу с бутылкой, когда сработала ловушка, и он оказался пойманным в сеть. Попавший в ловушку разбил бутылку о ствол, перепилил осколком веревку и таким образом освободился. Но при этом он серьезно поранился, о чем говорит кровь на горлышке и налипшие волоски шерсти.
– Но кто он? – нахмурился я.
– Сложно сказать. Однако хватка у зверя сильная, и бутылку он держал за горлышко когтями, в противном случае ему бы не удалось удержать ее во время удара. К тому же на стволе имеются следы когтей, видите, вон там?
Я пригляделся повнимательнее. Действительно, рядом со рваной царапиной имелось еще несколько, вертикальных и тонких, шедших параллельно. Возможно, зверь пытался таким образом дотянуться до веревки, удерживающей камень.
– Зверь достаточно силен, – продолжал Шерлок Зай, – ведь разбить бутылку о ствол дерева не так-то просто. Из всего вышесказанного можно заключить, что он – хищник. Следы его ног, к сожалению, не сохранились, что косвенно подтверждает мою версию о том, что все произошло не меньше месяца – двух назад. Что касается наружности зверя, то он покрыт серой, средней длинны шерстью, размер его – полметра, может, чуть поболее. Имеет длинные, очень острые когти. Это пока все, что можно о нем сказать.
– Блестяще!
– Будет вам, Уотерсон, – скромно отозвался Шерлок Зай. – Обычная наблюдательность. Но вот насчет ловушек ничего не скажу, кроме того, что установивший их хорошо знает окрестности и дорогу ко дворцу. Попавший в сеть тоже ее неплохо знал. Боюсь, нас еще ждут сюрпризы, так что осторожность, помноженная на осторожность!
– Мне все-таки кажется, что лошадь привезла нас сюда неспроста, – проворчал я. – Может, она и расставила сети?
– Вы сами-то верите в то, что говорите? – хмыкнул Шерлок Зай, медленно продвигаясь вперед по едва приметной в траве тропинке. – Каким, по-вашему, образом старая лошадь умудрилась устроить ловушки?
– Ну, может, устроил их кто-то другой, а ей заплатил, чтобы она привезла нас сюда.
– Ох, Уотерсон! Вы опять невнимательно слушали: ловушки были установлены еще в то время, когда барон и не думал обращаться ко мне. Следовательно, глупо полагать, будто кто-то рассчитывал поймать нас, если он, разумеется, не обладает даром предвидения.
– А вдруг?
На это Шерлок Зай даже не стал отвечать, и я понял, что в своей алогичной мнительности действительно зашел слишком далеко.
Задерживаться здесь больше не имело смысла, и мы отправились дальше. Я изо всех сил старался смотреть под ноги и старания мои увенчались успехом: еще одна ловушка, подобная двум первым, обнаружилась не далее как метрах в пятнадцати от предыдущих. Она оказалась нетронутой, и мы обошли ее стороной. Шерлок Зай заметил еще четыре ловушки – те тоже оказались не потревоженными. Но, несмотря на опасения сыщика, до входа в подвалы мы добрались без проблем, не встретив серьезных препятствий.
Вход был скрыт буйно разросшимися кустарниками. Судя по всему, им действительно давно не пользовались по назначению. Створки широких деревянных дверей несколько провисли и не закрывались плотно. Левая створка не поддалась нашим усилиям – заржавелые петли отозвались протяжным скрипом, но дальше этого дело не пошло. Зато правая отворилась без особых проблем. Ее петли оказались хорошо смазанными, и Шерлок Зай тщательно осмотрел как петли, так и прилегающий к дверям участок земли. Земля около дверей поросла травой и кое-где мхом, и сыщика, судя по его морде, постигло глубокое разочарование – явных следов обнаружить ему не удалось. Трава кое-где была примята, но отчетливые следы лап отсутствовали. Однако ясно было одно: заброшенным ходом пользовались чаще, чем можно было полагать.
Не отыскав ничего заслуживающего внимания, Шерлок Зай вошел в коридор, чьи стены и высокий сводчатый потолок были выложены крупным отесанным камнем. Коридор вывел нас в длинный и широкий подвал. Свет сюда проникал через пыльные узкие горизонтальные оконца, расположенные под самым потолком вдоль левой стены, но его вполне хватало, чтобы разглядеть царившее здесь запустение. Справа и слева на деревянных подставках покоились громадные бочки, покрытые зарослями паутины и слоем пыли. В проходе у одной из бочек валялся изломанный стул. Рядом с ним на боку лежал стол. На стене справа висели две длинные покосившиеся полки. Но Шерлока Зая заинтересовал именно пол.
Сыщик склонился над следами лап, образовавшими дорожку на пыльном полу. Следов было очень много, они наслаивались друг на друга, отчего казались почти сплошной лентой. Света едва хватало, чтобы разглядеть какие-либо детали, и сыщик долго, с прищуром, рассматривал следы, двигаясь вдоль вытоптанной в пыли дорожки.
– Странно, – наконец сказал он.
– Что?
– Да нет, ничего. Идемте, Уотерсон, – махнул сыщик лапой и направился к двери в конце подвала.
– Вам что-то удалось обнаружить? – продолжал я допытываться.
– Не то чтобы… Следы нечеткие, – ушел от прямого ответа Шерлок Зай, взялся за потемневшую медную ручку и потянул на себя.
Дверь, как и правая створка у входа в подвал, отворилась без единого скрипа. Поднявшись на ступеньку выше, сыщик осторожно выглянул в дверь.
– Никого, – сказал он и вышел. Я последовал за ним.
Коридор, в котором мы оказались, был узким и без единой двери. Откуда-то ощутимо тянуло сквозняком. От мрачных каменных стен веяло холодом.
– Идемте, Уотерсон, – тихо позвал Шерлок Зай и, неслышно ступая, двинулся вперед.
– Вы знаете, где мы находимся? – также шепотом спросил я, вглядываясь в пятно света на лестнице, которой заканчивался коридор.
– Полагаю, что да. Если мы поднимемся по лестнице, то окажемся в правой галерее дворца. На чертежах, которые я обнаружил в одной старинной книге, повествующей о роде фон Гросер Люве, есть три подвала, но только один имеет выход наружу.
– А черный ход?
– Пройдя черным ходом, мы оказались бы в противоположном крыле дворца, что ближе к дороге.
– Вы хорошо изучили план дворца.
– О, выучить его было вовсе не сложно. План, по сути, очень прост. А теперь нам лучше сохранять тишину и двигаться как можно более бесшумно.
– Но я полагал, барон ожидает нас!
– Барон – да. Но мне не хотелось бы, чтобы кто-то, кроме него, знал о нашем визите.
– Вы имеете в виду дворецкого?
– И его в том числе. Барон должен ожидать нас в рабочем кабинете, и нам желательно добраться туда незамеченными.
– Вы подозреваете…
– Дорогой Уотерсон, – Шерлок Зай, внезапно остановившись, обернулся ко мне, и я едва не налетел на него, – пока мне не известно ровным счетом ничего, я вынужден подозревать всех. Особенно когда некто устраивает ловушки в лесу и пользуется заброшенными ходами для тайных визитов во дворец.
– Да-да, я понимаю, – пробормотал я.
– В таком случае обратимся в слух и будем смотреть в оба!
Я кивнул, и мы, подобно татям в ночи, скользнули к выходу с лестницы. Шерлок Зай вдруг резко выбросил лапу, и я замер за его спиной. Затем вслед за другом, вытянув шею, опасливо выглянул из-за стены.
Галерея была слабо освещена факелами, установленными в железные держатели на стенах. Факелов было всего два: в самом начале галереи, там, где она смыкалась с другой, шедшей перпендикулярно ей, и почти в конце, напротив крайней двери. Дверей, тяжелых и массивных, окованных железом, я насчитал шесть. Все они располагались вдоль стены напротив. Коридор был пуст, и я не понял, что могло насторожить Шерлока Зая, но не решился спросить, памятуя о недавнем строгом выговоре.
Внезапно крайняя дверь с едва слышным шорохом распахнулась, и я поспешно убрал голову и припал спиной к стене. Шерлок Зай тоже вытянулся и вжался в стену, стараясь сделаться как можно незаметнее. Дверь закрылась, колыхнулось пламя факела. По полу и стенам галереи заплясали, кривляясь, причудливые тени. До моего слуха донесся скрежет поворачиваемого в замке ключа, а после послышались приближающиеся шаги, и мимо нас проковылял высокий статный скунс. Пердье, догадался я, – дворецкий. Кто еще, кроме него, мог слоняться по коридорам дворца, если, конечно, здесь не водятся привидения. При мысли о них я ощутил озноб и поспешно отогнал глупую мысль. Призраков не существует, убеждал я себя, стараясь склонить сознание в сторону материализма. Но выходило из рук вон плохо. Обстановка, знаете ли, сильно способствовала: мрачные стены, заброшенные подвалы, тусклый красноватый свет факелов и скунс с его шаркающей походкой, бродящий в одиночестве по беззверным коридорам.
Похоже, Шерлок Зай уловил мой настрой, потому что легонько ободряюще сжал мое плечо, отчего кончик его трости случайно стукнул о стену. Если бы я умел потеть, то непременно облился липким холодным потом, потому как скунс тут же замер на полушаге и прислушался. Стоило ему обернуться, и он непременно увидел бы нас. Но плечи его, внезапно напрягшиеся, вновь расслабились, и Пердье, мотнув головой, двинулся дальше.
Дождавшись, когда дворецкий скроется за поворотом, мы вышли из тени на лестнице и двинулись вдоль галереи. Шерлок Зай ступал мягко и неслышно, мне же приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не шлепать. Гулкий коридор, казалось, цепко хватался за любой звук и щедро рассыпал его уже пригоршней. Наконец галерея закончилась, и я с радостью обнаружил, что пол основного коридора устелен дорожкой во всю длину – теперь хотя бы не нужно будет таить шаги.
Мы остановились у поворота. Шерлок Зай долго вслушивался в тишину, затем призывно взмахнул тростью. У центральной лестницы, двумя полукружьями взбегавшей на второй этаж, сыщик опять огляделся, поводя ушами. Я терпеливо ждал, не понимая, к чему такие предосторожности. Наконец мы двинулись к лестнице и быстро поднялись по мраморным ступенькам. Еще одна остановка у галереи, до мелочей подобной нижней: те же стены, тот же ряд дверей, и та же дорожка – будто вовсе никуда и не поднимались.
В этот раз мы ждали неизвестно чего очень долго. Мне показалось, что Шерлок Зай колеблется в выборе направления, затем он указал мне вправо и показал три когтя. Я догадался, о чем он хочет сказать: нам нужна была третья дверь справа.
Я кивнул. Мы спешно пересекли галерею, остановились возле нужной двери, и Шерлок Зай толкнул ее. Дверь со вздохом открылась. Сыщик, а за ним и я, шмыгнули в комнату.
– Наконец-то!
Из-за массивного стола красного дерева нам навстречу поднялся огромный старый лев, отчего я невольно вжался спиной в дверь. Но потом переборол страх и принял горделивый вид.
Шерлок Зай сделал шаг вперед и поздоровался:
– Добрый день, херр барон.
– Рад приветствовать вас, херр Зай. Но я не уверен, что день действительно добрый. – Лев тяжело опустился в кресло, обитое красным шелком. – Почему вы так долго добирались? Я ждал вас к обеду.
– Мы прибыли настолько быстро, насколько было возможно.
– М-м, – недовольно пожевал губами барон фон Гросер Люве и, чуть отклонившись вправо, ощупал меня придирчивым взглядом. – Простите, а что за господин рядом с вами?
– Мой друг, херр Кряк. Он помогает мне в расследованиях.
– Очень приятно, – буркнул лев, но по его морде было видно, что он не особо мне рад.
– Проходите, присаживайтесь, – сделал приглашающий жест барон, указав на низкий диванчик у стены. Мы прошли к нему и удобно устроились рядышком.
В присутствии столь знатной особы я ощущал себя несколько скованно, чего нельзя было сказать о моем друге. Шерлок Зай расслабленно откинулся на спинку дивана и сложил лапы на набалдашнике трости.
– Нас здесь никто не побеспокоит? – осведомился сыщик.
– Нет. Дворецкий занят ужином, и, как правило, раньше семи вечера сюда не поднимается. Так что у нас с вами не меньше часа.
– А где у вас кухня?
– На первом этаже, почти под моим кабинетом. Вы хотели бы осмотреть ее?
– Нет, я спросил из чистого любопытства, – пошевелил усами Шерлок Зай. – А что у вас находится в правом крыле первого этажа?
– В правом крыле? – переспросил барон, удивленно воззрившись на сыщика. – Ничего, только пустующие помещения. Оно вообще давно не используется. А почему вы спрашиваете?
– Хочется составить общее представление о дворце.
– В таком случае могу сказать, что все правое крыло, равно как и среднее, давно пустуют. В левом крыле на первом этаже расположены обеденная зала, библиотека и гардеробная. На втором заняты две спальни – моя и дворецкого. Еще там есть бильярдная. Вдоль основной галереи на первом этаже – подсобные помещения и кухня. На втором – мой кабинет, курительная и гардеробная. Вот, собственно, и все.
– В письме вы упоминали летнюю террасу и сад. Где они находятся?
– Между левым и средним крылом. Хотите их осмотреть?
– Чуть позже.
Барон едва заметно кивнул и сложил когтистые лапы на животе.
– Расскажите поподробнее о том, что происходит. Из вашего письма я понял, что некто отчаянно досаждает вам с неясной целью, но что конкретно он делает?
– Он всячески изводит меня. Внезапно, ниоткуда, появляется и вновь исчезает, стоит мне только обратить на него внимание. Но теперь я полностью уверен, что это кот.
– Где он появляется?
– Чаще всего я застаю его в обеденной зале или в галереи первого этажа. Еще в саду.
– Сад примыкает вплотную к склону горы, как и левое и среднее крыло дворца. Как он, по-вашему, туда проникает?
– Вот уж чего не знаю! – нахмурился Гросер Люве. – Да и какая, собственно, разница?
– Большая, на самом деле. Одно дело, если он взбирается на гору по практически отвесной стене, и совсем другое, когда незаметно проникает во дворец через один из входов.
– Но каким образом? Я имею в виду второе, поскольку первое кажется мне вовсе невероятным.
– Во дворец можно легко проникнуть через потайной ход.
– Потайной ход?! – Грива старого барона от удивления вспушилась, а брови поползли на лоб.
– Винные подвалы.
– Как-как? – еще сильнее удивился барон. – Но ими уже давным-давно не пользовались. И дверь, насколько я знаю, была закрыта на замок изнутри.
– Вы ошибаетесь, херр барон, – выдержав эффектную паузу, сказал Шерлок Зай. – Мы только что вошли именно через подвал. Так что преступник вполне может использовать этот ход, чтобы проникать к вам.
– Какая наглость! Я велю сейчас же закрыть двери, – потянулся он за колокольчиком, стоящим перед ним на столе.
– Прошу вас, успокойтесь. Не будем торопиться.
– Но почему?
– Мы должны выяснить, что нужно от вас коту. А заблокировав двери, вы лишь спугнете его.
– Как скажете. – Гросер Люве опустил лапу и недовольно поерзал в кресле.
– В таком случае продолжим. Что именно делает кот?
– Ничего! – развел лапами барон. – У меня складывается впечатление, будто он просто издевается надо мной. Стоит мне его заметить, как он пускается наутек. И каждый раз все происходит настолько неожиданно, что у меня начинает бешено колотиться сердце. Я старый зверь, и однажды оно может не выдержать.
– Вещи не пропадают? Может быть, еда?
– В том-то и дело, что нет.
– Опишите его.
– Серый, с белыми полосками. Очень пушистый. В пол моего роста. И еще носит широкополую шляпу – не пойму, что за блажь такая. Зачем коту шляпа? – Барон вопросительно уставился сначала на Шерлока Зая, а затем на меня. Я только пожал плечами. Мой друг остался невозмутим. – Глаз его я не разглядел, поскольку они таились под полями шляпы.
– Ясно. Что-нибудь еще происходило во дворце?
– Много чего, – замялся барон, затягивая с ответом. Шерлок Зай его не торопил. – Если бы только был кот… Понимаете, – Гросер Люве в нерешительности пожевал губами, – происходят очень странные вещи… Видения, очень страшные…
– Расскажите о них поподробнее, – подбодрил барона Шерлок Зай.
– Кошмарные светящиеся образины – они появляются исключительно ночью. – Было заметно, что старику с трудом дается рассказ. – Берутся они ниоткуда и в разное время. Скалятся в окна, кривятся.
– Образины облюбовали какое-то конкретное место или возникают где угодно?
– Я их наблюдаю в окна спальни. Но дворецкий клянется, что тоже их видел, только из своих покоев.
– Где возникают рожи и что предшествует их появлению?
– Они появляются внезапно то в одном окне, то в другом. А насчет предшествует… Не знаю, вроде бы ничего такого.
– Значит, внутри комнаты они не возникают?
– Слава богу, нет, – поежился барон.
– Рожи появляются каждый день?
– Не всегда, но никакой закономерности я не обнаружил.
– Когда вы их наблюдали в последний раз?
– Вчера ночью.
– А до этого?
– Позавчера и двумя днями раньше.
– Припомните, может быть, ночь, когда образина не появлялась, чем-нибудь отличалась от прочих?
– Тогда был сильный ветер, в саду повалило одно дерево и обломало множество сучьев. Но я не вижу никакой связи.
– Херр барон, вы доверяете дворецкому?
– Как самому себе!
– Неужели можно быть настолько уверенным в звере?
– Он не давал повода для обратного, – сухо отозвался барон. – К тому же он служит у меня уже пять лет и я неплохо его изучил – совершенно безобидный и преданный малый.
– Предположим. А Гаунер?
– Прохвост, каких поискать, – поморщился Гросер Люве.
– Зачем же вы его держите?
– Не поверите: я ему доверяю, – вздохнул барон. – Он, конечно, проворачивает всякие гнусности за моей спиной, но зато держит в полном порядке все дела.
– Не совсем вас понимаю, если честно.
– Крадет он по мелочи, зато крупные дела в ажуре. Иногда Пердье устраивает управляющему показательные разносы, после чего Гаунер становится шелковым. На некоторое время.
– Понятно… У вас есть завещание?
– Разумеется!
– Кому и что вы завещаете?
– В предыдущем я указал племянника – больше передать наследство было некому. Но когда я послал ему письмо с просьбой о помощи в трудную минуту, он проигнорировал мой призыв. Тогда я переписал завещание: десятую часть всего, чем я владею, кроме дворца, унаследует Пердье; остальное, включая дворец, отойдет городу. Не дело, чтобы такое огромное помещение пустовало, когда может приносить пользу. Здесь разместится детский приют. Пердье получит при нем должность управляющего делами.
– У вас не было конфликтов с Хансом Люве?
– Ни единого! В детстве, когда его родители безвременно скончались, я приютил мальчишку и растил как родного. Но, повзрослев, Ханс вдруг заявил, что не желает жить во дворце, слывя богатым бездельником. Ему хотелось свободы – я не стал его отговаривать.
– То есть он покинул вас по собственной воле?
– Именно так, – кивнул Гросер Люве. – Возможно, я несколько перегнул палку, опекая его. Видите ли, своих детей у меня не было.
– Понимаю. Херр барон, кому вы рассказывали о нашем приезде?
– Хм-м, – нахмурил кустистые брови старый лев. – Никому, насколько я помню. Кроме дворецкого. Письмо я запечатал лично и отправил с Пердье.
– А ответное письмо? Вы его получили запечатанным?
– Да.
– Можно на него взглянуть?
Барон тяжело поднялся из кресла, прошел к секретеру и, порывшись в нем, вынул письмо.
– Вот, – передал он конверт с сургучной печатью Шерлоку Заю.
– Я могу его забрать?
– Как вам будет угодно.
– Благодарю. И последний вопрос: где вы храните деньги и драгоценности?
– В банке, разумеется! Кто в наше время держит такие вещи дома? Впрочем, поместить их на хранение в банк мне посоветовал Пердье.
– Когда это произошло?
– Месяца полтора-два назад – точнее не скажу. Но знаете, что странно, – барон приложил коготь к губам, – недели две назад дворецкий спросил, где драгоценности. Будто хотел убедиться, что они в полной безопасности.
– Что же вы ответили?
– Я сказал, что ему не стоит беспокоиться на их счет, с ними все в порядке. Бедняга, у него от всех этих треволнений что-то творится с головой.
– Ясно. А теперь мне бы хотелось осмотреть дворец…
Когда мы покидали старого барона, он заметно нервничал, но Шерлок Зай сказал, чтобы он ждал нашего возвращения к ночи.
– Мне хотелось бы еще кое-что выяснить в оставшееся время, – пояснил сыщик, когда мы вернулись в кабинет барона.
– Как пожелаете. – Гросер Люве заметно сник. – Но я возлагаю на вас очень большие надежды!
– Постараюсь оправдать их, – поклонился Шерлок Зай и направился к двери.
– Да, херр барон, – сказал я, решив немного поднять несчастному старику настроение, – ваш дворецкий достаточно опрятен несмотря на его сущность.
– О чем вы, херр Кряк? – Барон изобразил на морде удивление.
– Он скунс, но от него совершенно не пахнет скунсом. В его спальне присутствует небольшой специфический аромат, однако столкнувшись в галерее с вашим дворецким, я не почувствовал запаха. Вероятно, он тщательно следит за собой. Полагаю, из заботы о вас.
– Да, он очень щепетилен насчет своей внешности, – согласился Гросер Люве. – Особенно в последнее время.
– Что вы имеете в виду? – внезапно обернулся Шерлок Зай, остановившись у самых дверей.
– Раз в неделю он пользуется услугами цирюльника и завел привычку опрыскивать себя туалетной водой.
– А раньше за ним не водилось подобного?
– Не замечал, если честно. Нет, он всегда был опрятен и аккуратен, но чтобы настолько…
Вдруг снизу донесся звон посуды и грохот.
– Что это было? – насторожился Шерлок Зай.
– Не обращайте внимания, – только и поморщился барон. – Пердье в последнее время несколько рассеян. Вероятно, на него происходящее тоже действует удручающе.
– Ясно, – поколебавшись, отозвался Шерлок Зай и нажал на дверную ручку. – Мы вернемся к ночи.
Спустившись по лестнице и проскользнув по галерее первого этажа, где особенно громко слышался теперь уже непрекращающийся звон посуды, мы вновь очутились в коридоре правого крыла. Быстро пройдя по нему, мы свернули на лестницу, ведшую в подвал, но Шерлок Зай вдруг остановился.
– Погодите-ка, – навострил он уши, затем вернулся в коридор и неслышно приблизился к крайней двери, из которой не так давно вышел Пердье. Из комнаты, приглушенные толстой дверью, доносились голоса, но разобрать слов мне не удалось. Шерлок Зай приложил ухо к двери и некоторое время слушал. Затем поспешно вернулся на лестницу.
– Что там? – спросил я, сгорая от любопытства.
– Потом, все потом! – Сыщик подхватил меня под локоть и потянул за собой. – Времени в обрез.
Зная характер друга, я не стал спорить. Мы прошли подвалом, где Шерлок Зай аккуратно замел наши следы обнаруженным в углу старым куцым веником. Но у выхода наружу сыщик задержался и оглядел дужки замка на дверях. Одна из дужек в левой, не открывающейся, створке, была прочно вколочена. Вторая оказалась вывороченной и вставленной на место, отчего немного болталась. К тому же она была перепилена и отогнута. Ржавый замок, неповрежденный и закрытый, валялся в углу у правой створки.
Удовлетворившись осмотром, Шерлок Зай устремился прочь от дворца, и я поспешил нагнать его. Обойдя несработавшие ловушки, мы уже почти вышли к тому месту, где нас должна была ожидать Ромашка, как внезапно нам преградил дорогу высокий худой опоссум, выступивший из-за дерева. Он смерил нас презрительным взглядом и упер лапы в бока.
– Хорошо же вы меня надули, херр сыщик, – пробасил он. – Но меня не так-то просто провести!
– Рад за вас, – холодно бросил Шерлок Зай. – Позвольте пройти.
Он попытался посторонить Гаунера тростью, но опоссум зло отпихнул ее.
– Не позволю! Признавайтесь, что вам здесь надо? Мне известно, что вы большой любитель все вынюхивать и совать нос в дела, которые вас совершенно не касаются!
– Вы дурак, Гаунер! – сказал Шерлок Зай с плохо скрываемым презрением в голосе. – Неужели вы действительно решили, будто я отправился в такую даль только ради того, чтобы поймать мелкого мошенника вроде вас?
– Но… – растерялся Гаунер от подобного напора.
– С вашими темными делишками пусть разбирается барон, которому, впрочем, и без того все давно известно. Так что я рекомендовал бы вам, пока еще не поздно, покончить с ними, – вздернул подбородок сыщик. – А теперь дайте нам пройти, мы торопимся!
Шерлок Зай грубо пихнул опешившего опоссума плечом и прошел мимо. Я, все время оглядываясь, последовал за сыщиком. Гаунер долго глядел нам вслед, терзаемый неведомыми мне сомнениями, затем шмыгнул за дерево и исчез из виду.
Ромашка дожидалась нас на том же месте, где мы ее покинули.
– Прошу прощения за задержку, – извинился Шерлок Зай, взбираясь в кабриолет.
– Ничего страшного. В городе все равно мало работы, – ответила лошадь.
Дождавшись, когда мы усядемся, она развернулась и потрусила в обратном направлении. Всю дорогу мы молчали. Шерлок Зай погрузился в себя, что-то обдумывая. Он все время хмурил лоб и постукивал когтями по набалдашнику трости, а когда мы подъехали к дому, он молча расплатился и сошел с повозки первым.
– Я вам больше не нужна? – спросила Ромашка.
– Если вы не торопитесь, то я с удовольствием воспользуюсь вашими услугами через пять минут, – отозвался Шерлок Зай.
– Хорошо, я подожду, – согласилась Ромашка и отъехала чуть в сторону, чтобы не загораживать дорогу.
Сыщик постучал в дверь, и фрау Хунсон открыла нам. Вид у нее был крайне недовольный.
– Что с вами, фрау Хунсон? – осведомился Шерлок Зай, переступая порог.
– Знаете, херр Зай, если вам с другом в следующий раз понадобится покинуть дом незаметно, то стоит лишь попросить моей помощи! И вовсе ни к чему сигать из окна третьего этажа.
– Кхм, – сконфуженно прочистил горло сыщик, – прошу прощения, фрау Хунсон, но мне не хотелось беспокоить вас из-за подобного пустяка, но с удовольствием воспользуюсь вашим предложением, если в том возникнет необходимость.
– Опоссум исчез сразу после вашего ухода. Кот не появлялся, – доложила клушка, несколько смягчившись. – И еще вас давно дожидается один господин.
Она посторонилась, и мы увидели сидящего за столом Листрейда с мордой, перемазанной сметаной.
Заметив нас, он поспешно поднялся и утерся лапой.
– А! Дорогой Шерлок, это вы.
– Очень рад, инспектор. Что-нибудь случилось? – Шерлок Зай прислонил трость к стене и прошел к столу.
– Вовсе нет. Если не считать, что мне выделили комнату в каком-то сарае, где туда-сюда снуют мыши, устраивают забеги тараканы и гуляют сквозняки. И еще хорошо, что не было дождя, иначе сквозь дыры в потолке мне на голову обрушился бы целый водопад! Будь прокляты экономы в нашем отделе полиции, – на одном дыхании выпалил оскорбленный лис.
– Что за проблема? Третья, свободная, комната все еще в вашем распоряжении, – успокоил инспектора Шерлок Зай.
– Право, как-то неудобно, – замялся Листрейд, поглядывая на тарелку с недоеденной сметаной.
– Глупости! Заканчивайте ужин, затем мы заедем за вашими вещами.
– Вот это уж точно ни к чему, – выразил сомнение Листрейд.
– Мы все равно сейчас направляемся в город, кабриолет ждет на улице. Только мне сначала нужно покончить с одним делом.
Листрейд кивнул и опустился на стул.
Я последовал за Шерлоком Заем в его комнату, где сыщик достал из саквояжа лупу и пинцет, сел за стол и положил на него конверт. Склонившись над плечом друга, я с интересом стал наблюдать за его действиями.
Шерлок Зай сначала внимательно оглядел в лупу сургучную печать, вертя конверт так и эдак, после взял пинцет и прихватил им несколько волосков, налипших на сургуч. Сыщик долго и пристально разглядывал волоски, затем убрал их в конверт, а сам конверт и инструмент засунул в саквояж.
– Что вы обнаружили? – спросил я.
– Конверт был вскрыт и вновь запечатан. Работали раскаленным ножом, но очень аккуратно: на печати заметен лишь небольшой новый наплыв внизу. Идемте!
– Куда теперь?
– Нам дотемна нужно поспеть в несколько мест.
Мы быстро спустились в гостиную, где Листрейд, уже покончивший со сметаной, в ожидании нас мерил комнату шагами.
