Леонид Резников
Зай по имени Шерлок
Я был сражен наповал, но Шерлоку Заю, похоже, и этого показалось мало.
– К тому же, – решил окончательно добить меня сыщик, – костям козы по меньшей мере лет десять, но никак не три, что я могу заключить со всей определенностью по их внешнему виду.
– Невероятно, – только и смог вымолвить я, причем шепотом. В горле у меня от волнения пересохло.
– Но факт! – Шерлок Зай выставил коготь вверх. – Теперь вы понимаете, почему я решил осмотреть берлогу лично? Мне не терпелось найти подтверждение собственных выводов.
– И вы нашли их? – Самоуверенности во мне уже поубавилось настолько, что я даже не пытался умничать или острить.
– Разумеется! Ведь вот они, факты – перед вашим носом, – повел концом трости Шерлок Зай.
– И вы можете описать все, что здесь произошло? – все еще не мог поверить я.
– Несомненно! И даже показать, как все было ловко проделано.
– Только не говорите, что вы решили закупорить нас в берлоге, – не на шутку разволновался я.
– С чего вы взяли? У меня и в мыслях такого не было, дорогой Уотерсон! Отчего мне быть глупее козла?
– И то верно. Но, может быть, все же не стоит рисковать?
– Глупости, друг мой!
– Хорошо, – сдался я, пытаясь отделаться от давящего чувства необъяснимой тревоги. – Тогда давайте покончим с этим побыстрее и отправимся домой.
– Вот речь настоящего мужа! – вдохновлено воскликнул Шерлок Зай. – Примемся же за дело!
– С чего вы намерены начать эксперимент?
– Я буду все готовить и по ходу дела давать пояснения. Подержите трость, Уотерсон. – Шерлок Зай передал мне трость. – А теперь я покажу вам, как козлик инсценировал собственную смерть. Костей у нас, разумеется, нет, да и надобность в них отсутствует. Рога нам тоже ни к чему – камень уже выворочен из стены, и почти все готово. Но для начала взгляните еще вот сюда. – Шерлок Зай указал на часть наклонного пола, где имелась небольшая выемка в земле, которую я принял за естественное углубление. – Что это, как, по-вашему?
– Лунка, – поразмыслив, сказал я.
– Совершенно верно. Но как она образовалась, вот в чем вопрос!
– И как же? – мне действительно стало любопытно.
– А вы приглядитесь к ней повнимательнее, дорогой Уотерсон.
Лунка при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе не округлой, с плавным изгибом краев, как это бывает с естественными углублениями, а имела форму прямоугольника, к тому же дно лунки тоже выглядело не совсем обычно. Складывалось впечатление, будто ее выдавили каким-то двугранным инструментом шириной около полуметра с туповатым концом сантиметров тридцать в длину. В выемку к ее боковым граням и по центру сбегали три рваные борозды – чем ближе к лунке, тем больше их глубина. Все выглядело так, будто кто-то огромной трехпалой лапищей с внушительными когтями пытался то ли вырыть яму, то ли взялся равнять пол, но так и не закончил. Но почему трехпалой?
– И каково ваше мнение на сей счет? – оторвал меня от размышлений голос Шерлока Зая.
– Может, бывший жилец оставил след? – предположил я, не особо надеясь попасть в точку.
– Версия любопытная, но совершенно неверная. Взгляните на подставку, которая подпирает камень?
Я перевел взгляд на деревянную конструкцию из палок и – о, чудо! – подставка точь-в-точь походила по форме на очертания лунки.
– Черт возьми! – только и смог вымолвить я, почесывая затылок. – Похоже, вы вновь оказались правы, дорогой Шерлок! Но я не понимаю…
– Еще одна деталь, и вам все станет понятно, – сказал Шерлок Зай и отошел ближе к выходу. – Теперь взгляните сюда, если вас не затруднит, – указал он на пол.
Я приблизился к моему другу и уставился на пол, в то место, на которое указывала трость Шерлока Зая.
У самых его ног валялась не очень толстая плетеная веревка, материал которой мне определить не удалось, до того она была грязной и измочаленной. Кончик веревки был распушен, как бывает, когда веревка обрывается. Другой ее конец находился за пределами берлоги.
– Веревка какая-то, – задумчиво произнес я. – Все равно ничего не понимаю.
Я не мог связать все обнаруженное моим другом в единое целое: яма, оставленная удерживающей камень деревянной подставкой, сама подставка и старая веревка неясного назначения – в чем же здесь соль?
– Вы, верно, шутите, дорогой Уотерсон? – недоверчиво покосился на меня Шерлок Зай, видя мое откровенное замешательство.
– И в мыслях не было! Я действительно не понимаю, какое веревка имеет отношение… Постойте! – спохватился я. – Вы хотите сказать, что подставка удерживала камень от скатывания, а козел, привязав к ней веревку, выбрался наружу и потянул за нее?
– Дернул, если быть более точным, – утвердительно кивнул Шерлок Зай. На его морде расцвела улыбка, и я почувствовал себя гораздо увереннее и бодрее – ведь я сам догадался, а не Шерлок Зай подсказал! Хотя подсказал, конечно. – Причем дернул так сильно, что веревка оборвалась окончательно.
– Окончательно?
– Именно! Взгляните на конец веревки. – Сыщик присел рядом с ней и указал когтем на разлохмаченный конец. – Волокна подрезаны, чтобы легче было оборвать ее. Это было необходимо, чтобы никто не заподозрил, будто подставка выдернута с помощью веревки. А вдавленная покатившимся камнем в землю непонятная деревянная конструкция – так мало ли что она представляла из себя ранее и как могла использоваться. Хотя Листрейд с его людьми нашли ей, как мы видим, вполне корректное применение. И мы сейчас обвяжем ее веревкой и повторим опыт.
– К чему, раз и так все выяснилось? – вновь засомневался я.
– Любые предположения должны проверяться практически. Лишь тогда они становятся доказанными фактами, – нравоучительно произнес Шерлок Зай, подхватив конец веревки, и потащил его за собой к камню.
Приблизившись к нависающей над ним глыбе, Шерлок Зай присел возле нее и обвязал веревку вокруг средней палки подпорки.
– Вот так! – произнес сыщик, отряхивая лапы и поднимаясь. Я подошел к нему и встал рядом.
– Но чем вы ее собираетесь надпиливать? – спросил я, разглядывая два тяжелых крепких узла.
– А зачем, собственно? Нам всего лишь нужно доказать, что все произошло именно так, как мы предполагаем. Поэтому мы сейчас выйдем из берлоги и дернем за веревку.
– Не утруждайтесь, господа, я с радостью помогу вам! – донесся с улицы низкий хриплый голос, а за ним послышался сдавленный смешок.
Мы одновременно обернулись и бросились вниз к выходу, но в этот самый момент веревка дернулась, натянувшись, загудела басовой струной. Подставка, удерживающая камень, хрустнула, и камень, все ускоряясь, покатился под уклон.
– Берегитесь, Уотерсон! – воскликнул Шерлок Зай, заметив катящийся на меня булыжник.
Он прыгнул в мою сторону и плечом сшиб с пути все ускоряющегося камня. Мы покатились по земле, а камень, подпрыгнув, впечатался в дыру выхода и прочно закупорил ее, словно пробка бутылку. На нас навалились кромешная тьма и тишина, каких мне еще ни разу в жизни не доводилось ощущать.
– Шерлок, – тихо позвал я, щупая вокруг себя крылом. – Шерлок, вы живы? – Голос у меня предательски дрожал. Да и кто бы на моем месте не испугался. – Где вы?
Господь всемогущий, неужели мой друг погиб, спасая меня. Я живо представил себе, как огромный булыжник налетает на Шерлока Зая и вминает его в землю, как трещат его слабые кости. Я даже услышал хруст… Постойте! Хруст? Откуда этот непонятный пугающий звук?
– Шерлок? – еще тише позвал я, сжимаясь в комок. – Это вы?
– Я, я. Кто же еще так глупо мог попасть в столь дурацкое положение, – отозвался Шерлок Зай.
Голос прозвучал совсем рядом, но я боялся пошелохнуться в непроглядной, густой, казавшейся вязкой, тьме, и все ждал, когда же наконец привыкнет мое зрение. Хоть бы лучик света, всего лишь один!.. Вот, опять этот хруст!
– Шерлок?
– Что вам, Уотерсон? – недовольно буркнул Шерлок Зай. Хруст прекратился, но спустя некоторое время возобновился.
– Что так хрустит?
– Это я ем!
– Вы – что?
– Ем я, Уотерсон! Вы стали туги на ухо? Я прихватил с собой немного капусты.
– Но, простите! Время ли сейчас для еды? – опешил я, не в силах понять, как можно предаваться плотским наслаждениям в такой час.
– Для еды всегда есть время. И место. Она помогает мне отвлечься и хорошенько поразмыслить.
– Боюсь, теперь у нас времени на размышления бесконечно много – до самой смерти, – вздохнул я, повесив крылья.
Шерлок Зай вдруг прекратил хрустеть, и в берлоге опять воцарилась гнетущая тишина.
– Что за чепуха, дорогой Уотерсон? Выход есть практически из любого трудного положения! Найдем его и мы.
– Вы уверены? – без особой надежды уточнил я.
– Нет, но надо же что-то делать! Или вы предпочитаете сидеть, сложив крылья на лапах?
– Откуда вы знаете о моих сложенных крыльях? Вы что, меня видите?
– Ни черта я не вижу, но вы всегда складываете крылья на лапах, когда падаете духом.
– Разве? Не замечал.
Шерлок Зай не ответил, затем послышался удаляющийся шорох.
– Куда вы собрались?
– Здесь где-то должна валяться моя трость, – донеслось из глубины берлоги.
– На что она вам теперь?
– Если вы не против, то я собираюсь выбраться из негостеприимной берлоги.
– Каким же образом, разрешите узнать?
– Довольно простым. Я знаю, вы не очень наблюдательны, друг мой, но пол в берлоге земляной, и чтобы выковырнуть камень, достаточно сделать возле него яму… Вот она!
– Яма? – обрадовался я, вскочив с пола.
– Моя трость. Вот что мы сделаем: я буду рыхлить землю, а вы отбрасывайте ее лапами.
– Договорились!
Нащупав в темноте камень, Шерлок Зай для начала попробовал выковырнуть его из стены с помощью трости, но ничего путного из этого не вышло. Зато ему удалось отвалить немного породы справа от камня, и сквозь образовавшуюся щель в берлогу проник робкий солнечный луч, показавшийся мне невероятно ярким. Теперь хотя бы было видно, где следует копать.
Шерлок Зай, очертив границы ямы, принялся за работу. Он с силой втыкал трость в землю, налегал на нее и отколупывал сразу по целому куску пола. Земля под тонкой утоптанной коркой оказалась рыхлой, и дело пошло. Яма все углублялась, хотя и медленней, чем мне того хотелось бы. И пусть верилось с трудом, что из затеи моего друга выйдет что-нибудь дельное, но это все-таки было какое-то действие, дающее надежду на спасение.
Работали мы долго, я совершенно потерял счет времени. Лапы мои скоро стали саднить и невыносимо разболелись, но, стискивая клюв, я продолжал неистово работать ими. И вот наступил волнительный момент, когда нам предстояло узнать, не ошиблись ли мы в расчетах. Если яма окажется недостаточно глубокой или камень ляжет в нее не так, как было задумано, то – пиши пропало. Второй попытки у нас не будет. Шерлок Зай долго ходил возле камня, прикидывая так и этак, где лучше копнуть. Я его не торопил, отдыхая в сторонке и обмахиваясь крылом. И вот Шерлок Зай решился.
Примерившись, он воткнул трость в землю у самого камня и, напрягая невероятно уставшие лапы, потянул на себя, словно рычаг. Мышцы на его лапах вздулись, зубы скрипнули, и внушительный кусок утоптанной корки подался, затрещали разрываемые корни. Камень дрогнул, но больше ничего не произошло. Я, затаив дыхание, следил за ним, не повторится ли движение. Но время шло, а камень продолжал торчать в дыре, издевательски нависая над ямой.
– Будь ты проклята, паршивая каменюка! – взъярился Шерлок Зай, что есть мочи пнув камень лапой и отбросив теперь уже ставшую бесполезной трость. – Чтоб ты провалилась вместе с дрянной берлогой!
И – о чудо! – камень вдруг подался и начал оседать. Через образовавшийся сверху проем хлынули потоки света. Свет оказался настолько ярким, что я заслонил глаза крылом. Между тем камень продолжал толчками оседать в яму, и в какой-то момент стены берлоги, ослабив хватку, неохотно выпустили здоровенный булыжник. Камень с грохотом обрушился в вырытую нами яму, освободив путь на свободу.
Это было так невероятно, что мы, застыв истуканами, еще некоторое время смотрели на освободившийся выход, а потом одновременно рванулись к нему. Шерлок Зай проскочил первым, за ним – я.
О, как же прекрасна свобода и как ненавистен плен! Мы радовались освобождению, словно два безумца, катаясь по мягкому мху и хохоча во все горло. Но время веселья прошло, и нужно было что-то предпринимать.
– Предлагаю отправиться домой и отпраздновать наше чудесное освобождение! – предложил я. Оно ведь действительно было чудесным. Если бы не находчивость Шерлока Зая, то… мне даже страшно представить, что случилось бы с нами в противном случае.
Однако Шерлок Зай поумерил мой задор.
– Я не против отпраздновать это событие, но тот, кто так безобразно поступил с нами, должен быть наказан. Как вы считаете, дорогой Уотерсон? – спросил Шерлок Зай, отирая мхом от грязи изрядно пострадавшую трость.
– Бросьте, Шерлок! – махнул я крылом. – Мало вам того, что произошло с нами, так вы опять ищете неприятностей?
– Неприятности будут как раз у того типа, что выкинул с нами столь скверную шутку – это я ему обещаю, – грозно сверкнул глазами Шерлок Зай. – Задеты моя и ваша честь, и кто-то должен ответить!
– Так ли оно важно? – продолжал упорствовать я.
Мне вовсе не улыбалось связываться с неведомым убийцей, у которого в отношении нас были, как я не без причины полагал, далеко не шуточные намерения.
– Очень важно! Но вы, дорогой Уотерсон, разумеется, вольны поступать, как вам заблагорассудится.
Шерлок Зай отбросил мох и прошел к кустарнику, на колючках которого он что-то заприметил.
– Что вы такое говорите, друг мой! Как я могу покинуть вас, оставив с гнусным извергом один на один.
– Вы хороший товарищ, Уотерсон! И раз вы решили поддержать меня, то нам необходимо произвести приготовления.
Шерлок Зай отошел от куста и огляделся.
У меня уже, честно говоря, ни на что не осталось сил, но я все же поднялся с земли и как следует отряхнулся.
– Как же вы намерены поступить?
– Мы устроим этому типу ловушку!
– Вы, верно, шутите?
– Ни в коей мере. Поспешим! Нам нужно как можно быстрее попасть в одно место и вернуться сюда еще засветло.
Господи, ну почему он такой неугомонный! Я бы сейчас с удовольствием вернулся домой, позабыв обо всем, отужинал и завалился спать. Теперь, когда мы свободны, на все остальное можно было смело махнуть крылом. Месть – дело затратное и неблагодарное, но отступать было поздно.
– А куда мы направляемся, если не секрет? – Я поспешил за моим другом, обогнувшим кустарник и устремившимся на шум воды – верно, где-то неподалеку протекала река.
– К бобрам, дорогой Уотерсон. Здесь поблизости их плотина.
– К бобрам? Но к чему нам бобры?
– Нам нужны не бобры, а их сеть. Прочная рыболовная сеть. И еще крепкая веревка.
– Но зачем?!
– Вы все узнаете, как только мы вернемся к берлоге с сетью и веревкой.
Больше за всю дорогу мне не удалось вытянуть из сыщика ни единого слова. Он будто воды в пасть набрал, и мне оставалось лишь надеяться, что путь к бобрам не столь далек, а поимка преступника обойдется без драк и крови и не окажется слишком долгой.
Не буду занимать ваше время описанием дороги к бобрам и обратно, и того, как Шерлоку Заю удалось выпросить у них сеть с веревкой, поскольку бобры оказались на редкость прижимистыми и несговорчивыми – все это неважно для моего повествования. Главное, что вернулись мы к берлоге довольно скоро, и у нас было все, что требовалось Шерлоку Заю для осуществления его плана.
Не знаю, с чем это связано, но у Шерлока Зая была одна довольно неприятная особенность: он никогда не делился планами, а тем более выводами, пока те не сбывались или не находили подтверждения. Возможно, сыщику была свойственна некая мнительность. Хотя она не очень-то вяжется с трезвым, отточенным, словно острейшая бритва, умом. Но как бы там ни было, скрытность Шерлока Зая до поры до времени имела место, и я не стал настаивать, когда мой друг в очередной раз улизнул от вопроса, что он, собственно, задумал.
Следуя его четким указаниям, я помог расстелить у самого входа в берлогу сеть, предварительно привязав к ее четырем углам веревку. Сетку мы хорошенько скрыли мхом, а веревку, переброшенную через ветку березы с ободранным стволом, замаскировали отыскавшимся неподалеку вьюном. К веревке привязали тяжелый камень, который с большим трудом удалось поднять и уложить меж трех стволов березы. Камень же, тщательно отрегулировав натяжение веревки, разместили таким образом, чтобы при малейшем движении на расстеленной на земле сети тот незамедлительно свалился вниз, и сеть пленила неосторожного преступника. Все, в общем-то, понятно, но вот чего я не мог действительно уразуметь, почему Шерлок Зай так уверен в возвращении преступника к берлоге. А если попадется какой-нибудь прохожий, спешащий по своим делам? Вот шуму-то будет! Впрочем, откуда в этой глуши взяться прохожему?
Темнело. Я изнывал от дикой скуки, не зная, куда себя деть. Уже пару часов мы без толку таились за кустом, и неизвестно было, сколько еще могла продолжаться глупейшая засада. И с чего Шерлоку Заю взбрело в голову, что преступник обязательно должен вновь посетить место нашего заточения? Я, разумеется, не преступник, но мне бы никогда не пришло в голову идти что-то проверять. Завалил берлогу – и дело с концом. И ведь, что самое смешное, Шерлока Зая ни в жизнь не отговоришь от очередной абсурдной затеи. А вдруг преступник надумает проведать своих жертв лишь под утро, если вообще такая мысль придет ему в голову? Что ж нам, всю ночь здесь торчать прикажете?
– Шерлок? – тихонько позвал я.
– Что вам, Уотерсон? – откликнулся сыщик, отрываясь от наблюдения за местностью сквозь узкий просвет между краем кустарника и валуном.
– Почему бы нам не покончить с нелепой затеей и не отправиться домой? Ну, пусть не нелепой – наивной, бесполезной. Чего мы, собственно, ждем? Если преступник и явится сюда, то окажется в сети, а снять его с дерева можно и после – поболтается наверху ночку, так сразу поумнеет.
– Идея, конечно, неплохая, – Шерлок Зай вновь прильнул к просвету глазом, – а ну как сеть не сработает, или преступник попытается сбежать из ловушки? Ведь, уйди мы отсюда, у него будет на то предостаточно времени, не так ли?
– Да с чего вы вообще взяли, что он здесь появится? – взорвался я.
– Должен, – коротко и спокойно отозвался Шерлок Зай, не ввязываясь в бесполезную полемику. – Стойте! – прошептал он. – Я, кажется, что-то слышу.
Я замер, боясь пошевелиться, и прислушался. Вроде бы тихо. Но нет, сейчас и я расслышал невнятный шорох, потом треснула под чьей-то лапой сухая палка. И вновь зашуршало. Шорохи такие, будто кто-то движется тяжелой шаркающей походкой. Усталый путник? Или опасливый преступник, мучимый сомнениями, а стоит ли вообще идти?
Шерлок Зай отпрянул от просвета и прижался спиной к валуну, приложив коготь к губам. Я даже дышать перестал. Шуршание усиливалось, кто-то действительно приближался. Но кто он и насколько грозен? Сможем ли мы вдвоем с ним совладать? Меня одолевали сомнения, а не затеяли ли мы откровенную глупость: ведь если это крупный зверь, и попытка поймать его сетью окажется неудачной, хватит ли у нас прыти сбежать от него? Но тут уж, как говорится, нужно было думать раньше.
Короткий вскрик и последовавший за ним шум заставили меня вздрогнуть. Признаюсь, я изрядно струхнул.
– Есть, попался! – воскликнул Шерлок Зай, вскакивая и радостно потирая лапы. – Поспешим же, пока он не очухался.
– Может, лучше подождем?
Яростная возня и треск сучьев подстегивали мою достаточно развитую фантазию. Мне мерещился огромный буйный зверь, пытающийся голыми лапами разорвать крепкую сеть.
– Полно вам, дорогой Уотерсон! Идемте же, не время предаваться трусости.
Шерлок Зай подхватил трость и устремился на поляну, огибая куст. Я нехотя поднялся с земли и поплелся следом.
В вечернем сумраке, опустившемся на лес, мне не сразу удалось разобрать, что за зверь угодил в нашу ловушку. Был он крупен, но несколько тщедушен и не так силен, как я себе представлял. Устало и как бы нехотя возившийся в сети зверь оказался сер, лохмат, и у него наличествовали длинные когтистые лапы, свисавшие к земле сквозь дыры в сети. Выглядел он беспомощным и изрядно испуганным.
Шерлок Зай, не таясь, приблизился к пленнику и легонько ткнул его в бок тростью. Зверь дернулся, словно от удара током, и заскулил.
– Ну, чего вы, ешкин кот? – хныкал он, лязгая зубами, и я наконец признал в нем волка, старого немощного волка – вот откуда волочение лап и тяжелая походка!
– Признавайтесь, гнусный убийца! – стукнул Шерлок Зай тростью о землю. – Кто вас надоумил на жуткое злодейство?
– Какое еще злодейство, ешкин кот? – возмутился волк, забившись в сети. – Выпустите меня немедленно, вы, изверг! Понаставили тут, понимаешь, сетей!
– Вам нас не провести, любезнейший. Вас выдал голос, к тому же вы изволили оставить клок шерсти на колючках куста, – указал тростью Шерлок Зай. – Я жду объяснений!
Волк перестал биться и беспомощно обвис, выкатив склеротичные глаза. Сетка покачивалась, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Глаза волка настороженно следили за нами.
Шерлок Зай терпеливо ждал, не двигаясь с места и глядя волку прямо в глаза. Я топтался за спиной сыщика. Игра в гляделки продолжалась долгое время.
Волк сдался первым, отведя взгляд.
– Ваша взяла, ешкин кот, – тяжело вздохнул он, отчего сетка закачалась сильнее. – Я все расскажу, только отпустите.
– Шутите, милейший? С чего нам доверять убийце?
– Мне пригрозили… Да и есть хочется.
– Есть? – Меня передернуло от подобного нахальства. Он еще смеет в открытую заявлять, что собирался нами закусить – это уже, знаете ли, верх наглости!
– Отвяжите сеть, Уотерсон! – сказал Шерлок Зай, пристально наблюдая за волком.
– Вы уверены? А ну как он…
– Ничего он не сделает.
– Шерлок? – вздрогнул всем телом волк, уставившись во все глаза на сыщика. – Я не ослышался? Шерлок Зай?
– Вы правы, – сухо ответил мой друг.
– Ешкин кот! Если б я знал, то никогда бы…
– Так как мне поступить? – уточнил я, все еще продолжая колебаться.
– Опускайте.
Я лишь плечами пожал.
Приблизившись к здоровенному камню, удерживающему веревку, я без особой охоты перепилил ее острым камнем. Веревка лопнула со звонким хлопком, и сетка с волком шмякнулась на землю.
Волк завозился в сети, распутываясь. Ни я, ни Шерлок не торопились ему на выручку, молча наблюдая за возней престарелого негодяя. Волк, казалось, не особо торопился выбраться из сети, но вскоре ему удалось высвободиться, и он выпрямился, воротя морду.
– Вы уж простите, что так вышло, ешкин кот, – наконец произнес он, впервые с момента освобождения взглянув исподлобья в глаза Шерлоку Заю. – Я старый волк и… в общем, вот… – развел он лапами, сгорбился и уставился в землю, возя задней лапой сеть.
– Рассказывайте! – потребовал Шерлок Зай.
– А чего рассказывать-то?
– Все как было.
– Да рассказывать особо и нечего, ешкин кот, – вздохнул волк, тяжело опускаясь на костлявый зад и подгибая куцый хвост. Мне сразу бросилось в глаза – от волчьего хвоста осталась едва ли половина.
– Что у вас с хвостом? – спросил я, заинтересовавшись.
– С хвостом-то? – Волк оценивающе уставился на свой обрубок, потом подогнул его под заднюю лапу. – Печальная история – хотел наловить рыбки.
– Да кто же хвостом ловит рыбу? – изумленно воскликнул я.
– Верно, – согласился серый разбойник, – никто. Лиса надоумила: говорит, пойди к проруби, сунь в нее хвост, рыбка-то и нацепляется, ешкин кот! А я, старый дурак, и поверил.
– Примерзли? – сочувственно покачал я головой.
– Какой там! – махнул лапой волк. – Щука, здоровенная. Только я так и не понял, ешкин кот, кто кого поймал: она меня или я ее, – печально усмехнулся серый и утер лапой нос.
– Так что с берлогой? – напомнил Шерлок Зай.
– С берлогой-то? – поднял голову волк. – Пригрозили мне: если, говорят, не выполнишь – хана тебе, а выполнишь – глухаря дадим.
– Вы что же, – я в ужасе отшатнулся от злодея, – птиц едите?
– А что прикажете делать? – уставился на меня волк. – С голоду помирать? На ягодах да грибах долго не протянешь, а рыба – так сами видите, что вышло. Пенсия у меня маленькая, ни на что не хватает. Да и не я убил того глухаря.
– А вы не пробовали удочкой рыбу ловить? – подсказал я, поразмыслив над тяжелой судьбой старика.
– Чем-чем? – переспросил волк.
– Удочкой. Такая длинная палка с веревкой и крючком на конце. Червя насаживаешь на крючок и в воду опускаешь. Рыба наживку заглатывает, а вы ее р-раз – и все.
– Видать, что-то новомодное, – заинтересовался волк. – Никогда не слыхивал о подобном.
Я охотно мог поверить, поскольку сам впервые услышал об удочке, лишь перебравшись в Среднелесье. Нам-то, уткам, она по большому счету ни к чему.
– Расскажите, кто вам угрожал, – сказал Шерлок Зай, возвращая разговор в интересующее его русло.
– Я не знаю, – вновь погрустнел волк. – Мне в нору подбросили записку и глухаря. Мол, хочешь такого иметь каждую неделю, следи за берлогой, а как появится кто – завали любопытных в ней. А коли не выполнишь, то… – Он провел когтем по шее. – Что мне оставалось? Жить-то хочется.
– Нужно было в полицию заявить!
– Жрать хотелось, ешкин кот, – беззлобно огрызнулся волк. – Да и пока они там расчешутся в этой вашей полиции.
– Согласен, – нахмурился Шерлок Зай, поигрывая тростью. – Записка у вас, надеюсь, сохранилась?
– Нет, – покачал головой волк и оскалился в неприятной ухмылке. – Я ее того, ешкин кот, по назначению использовал.
– Мда-а, – протянул Шерлок Зай. – А кости? Кости-то глухаря сохранились?
– Все съел в запале, то бишь с голодухи.
– Плохо. Как вы должны были сообщить о выполнении задания?
– Без понятия, – повел плечами волк. – В записке о том ничего сказано не было.
– А когда должны доставить следующего глухаря?
– Да вот, ешкин кот, сегодня жду. Неделя уж прошла.
– Отлично! – приободрился Шерлок Зай. – Ведите нас к норе.
– К моей? – почему-то испугался волк. То ли опасался мести поставщика глухарей, то ли решил, что мы помешаем ему заполучить очередную оплату натурой, и он останется без сытного ужина – скорее, второе.
– Разумеется, к вашей! К чьей же еще?
– Ладно, идемте, – сдался волк после длительных раздумий. – Только за последствия я не отвечаю, – проворчал он, вставая на четвереньки.
– Мы их не боимся, – холодно ответил Шерлок Зай.
– Может, не стоит делать столь поспешных выводов? – не согласился я. – А ну как та зверюга пострашнее волка будет?
– Глупости! – только отмахнулся Шерлок Зай, направляясь следом за серым разбойником, устремившимся трусцой прочь от берлоги. – Если он так страшен, как сам себя малюет, то ему нет смысла таиться и устраивать спектакли с подбрасыванием глухарей и записок.
– Вы уверены?
– А вы разве нет? – вопросом на вопрос ответил Шерлок Зай.
– Не совсем, знаете ли.
– Вы излишне мнительны, дорогой Уотерсон.
Мнительный! Будешь тут мнительным – угроза расправы, да еще и из берлоги еле выбрались. Непонятно одно: что мы ему такого сделали? Видно, кто-то очень не желает раскрытия тайны берлоги. Не козел ли беглый, в самом деле?
Идти пришлось совсем недалеко. Волчья нора, как оказалось, скрывалась за орешником всего в какой-то паре сотне шагов от берлоги. Возможно, ее близость и послужила причиной выбора волка в качестве надзирателя за посетителями берлоги. Непонятно даже, как волк не заметил нашей возни с сеткой. Может, спал и ничего не слышал, или глуховат стал в силу возраста. Как бы там ни было, а главное, – все рядом. Я уже порядком измучился, и никак не мог дождаться, когда же наконец закончится этот сумасшедший день.
– Пришли, – сообщил волк, остановившись у входа в нору. – Вот здесь я и живу. Пойду проверю, не принесли ли чего, пока меня не было.
Он скрылся в темном проеме, а мы остались дожидаться его снаружи.
– Не нравится он мне, – тихо произнес я, переступив с лапы на лапу. – Скользкий какой-то.
Шерлок Зай не ответил. Уши его стояли торчком, он к чему-то все время прислушивался, озирая окрестности.
– Ничего нет, – разочарованно сообщил волк, вернувшись. – Видно, надул старого волка, ешкин кот!
Он уселся на зад и стал искаться в свалявшейся шерсти.
– Возможно, он еще придет, – обнадежил волка Шерлок Зай, но мне показалось, скорее, меня.
– Вы так думаете? – Волк прекратил выкусывать из шерсти блох и с надеждой уставился мутными, с поволокой, глазами на моего друга.
– Нам хотелось бы этого не меньше, чем вам, – ответил Шерлок Зай.
Волк кивнул. Слова сыщика пришлись ему по душе. Судя по его морде, он уже успел уверовать, что ему ничего не грозит за попытку убийства.
– Значит, сделаем так. – Шерлок Зай задумчиво почесал набалдашником трости меж ушей. – Вы делаете вид, будто ничего не произошло, и никого не видели, а мы укроемся… – сыщик поискал глазами надежное укрытие и указал на ближайшую березу с раздвоенным стволом, – хоть вон за тем деревом.
– Угу, – понятливо кивнул волк.
– Значит, таким образом и поступим.
Мы схоронились за березой, усевшись на мягкий мох.
Волк проводил нас подслеповатыми глазами, вздохнул о чем-то своем и полез обратно в нору – все должно было выглядеть натурально.
Ночь медленно вступала в свои права. На безоблачном, бездонном небе зажглись первые звезды, а из-за горизонта выкатилась огромная луна, залив бледным призрачным светом лес. Ее появление было как нельзя кстати, ведь в темноте много ли разглядишь, даже проскользни неведомый преступник у нас под самым носом.
Время шло, но ничего не происходило. От нечего делать я прислонился спиной к теплому стволу березы и зевнул в крыло. Мне не хотелось показывать, насколько мне скучно – это могло обидеть моего друга. Хотя вряд ли: Шерлок Зай был полностью поглощен наблюдением за норой и не замечал моей скуки.
На лес опускалась тишина. Насекомые переставали шуршать в траве, птицы устраивались на ветках и в гнездах, собираясь вкусить заслуженного сна. Одних нас с Шерлоком Заем сон обошел стороной. Неужели проклятый преступник не может появиться вовремя, чтобы мы наконец могли отправиться домой, поужинать и улечься спать, как все нормальные звери? При мысли о еде у меня заурчало в животе.
– Дорогой Уотерсон, попросите свой желудок вести себя несколько тише! – шепотом, но с плохо скрываемым раздражением сказал Шерлок Зай, наблюдая за логовом волка через просвет меж двух стволов.
– Но что я могу поделать? – возмутился я совершенно незаслуженным выговором. – Я ничего не ел с самого утра!
– По крайней мере, не думать о еде.
– Постараюсь, – ворчливо отозвался я и заворочался на мху, устраиваясь поудобнее.
Наверху что-то шурхнуло, заколыхалась одна из веток, и меня пребольно огрело чем-то прямо по макушке.
– Ох! – схватился я за голову, вскочив с насиженного места, и потер зашибленное место.
– Что с вами? – шепотом спросил Шерлок Зай.
