Антон Тарабриков
ШИЛО_В
Шилов: На этом вопрос отвечать не буду, бессмысленно это. Я уже его слышал больше сотни раз за этот год. Как услышали так и услышали. Отвечу так, чтобы это все заработало и осуществилось надо всего лишь: поменять настройки госсаппарата, некоторые приоритеты, и сделать общество реальными участниками всех процессов. Уже только от этого результаты будут гораздо более позитивные.
Министр по развитию муниципалитетов: Вы представляете сколько всего надо будет переписать, перенастроить, и сколько всего это за собой тащит?
Шилов: Вот подобные вопросы и подтверждают необходимость перенастройки госсаппарата. Переписывайте, перенастраивайте, переделывайте! Или Вы считаете, что Ваша работа состоит исключительно из заседаний на бесконечных саммитах, советах, форумах и тому подобном? Вы – министр муниципалитетов…
Министр мунраза: Вот только не надо учить меня работать?
Шилов: Ни в коем случае не собираюсь этого делать, уже слишком поздно. Но делать все-равно что-то придется, иначе будет недовольство, которое может вылиться в локаут центров, как это уже бывало. Еле-еле потом вытащили ситуацию. Не думаю, что подавляющему большинству хочется повторения этого.
Министр продбезопасности: Вы что ли вытаскивали?
Шилов: Конечно же, Вы. Только зачем было надо доводить до такой ситуации?..
Первый зампред: Господа, господа, мы не о том. Давайте не тратить время на постороннее. Вернемся к повестке, второе Ваше предложение, рассмотренное соответствующей группой, заключается в том, чтобы отменить налог на дивиденды в национальной валюте. Не понятно, в чем тут позитив, если бюджет недополучит средств?
Шилов: Если исходить из сиюминутной логики, то да, недополучит. Тут вопрос скорее приоритетности этой самой логики, если она в приоритете, то обсуждение инициатив подобного рода бессмысленно. Если же мы руководствуемся долгосрочной стратегической логикой, то принятие подобного рода инициатив могут положительно перекрыть прямые потери, многократно.
Министр финансовой политики: Поясните, пожалуйста, как это у Вас получается?
Шилов: Что касается конкретно этой инициативы, то изначально надо говорить о том, что налог на дивиденды прямо противоречить действующему Кодексу законов о финансах…
Министр финансовой политики: Это в чем же, позвольте спросить?
Шилов: Если бы не перебили, уже бы сказал. Так вот, противоречит этот налог в части принципа «недопустимости двойного налогообложения за один и тот же объект…», далее по тексту, Вы сами прекрасно его знаете. Сразу же поясняю, как именно: дело в том, что дивиденды выплачиваются из чистой прибыли, то есть до выплаты дивидендов, все налоги уже выплачены. Почему после выплаты всех налогов, появляются еще какие-то налоги? Но, это дело еще более унылое. Вы знаете каковы поступления от дивидендного налога? Одна сотая бюджета. А сколько тратиться на его администрирование? Семь тысячных, то есть семьдесят процентов поступающей суммы. Не дорогой ли налог получается?
Министр финансовой политики: А Вы предлагаете, чтобы все через эту лазейку от налогов уходили?
Шилов: От вас уйдешь… Все же написано: «выплата дивидендов только в национальной валюте и в национальной юрисдикции.» Причем важна именно вторая часть, валюта сейчас очень большая условность, все равно все считаем в унциях. Не уже ли не складывается картинка? Увеличение оборота, увеличение объема реинвестирования и все в этом духе. Причем, увеличиться интенсивность хождения самых «не токсичных» денег.
Министр финансовой политики: Это все очень спорно. Любые неосторожные действия в такой консервативной и чувствительной сфере, как финансы и налогообложение, могут привести к коллапсу.
Шилов: Согласен, только вот, ничего неделание приведет к этому самому коллапсу скорее.
Первый зампред: На чем основываются Ваши выводы? Вы видите предпосылки? Уж очень это все походит на голословное, необоснованное обвинение.
Шилов: Вы же ознакомлены с моим докладом для экономической группы госсовета. Там все эти ответы есть. К чему подобные вопросы сейчас?
Первый зампред: Лично я в том докладе увидел только домыслы, намеки и инсинуации, поэтому и спрашиваю Вас сейчас, лично.
Шилов: Если Вы увидели только то, что сейчас перечислили, то дальнейшее обсуждение бессмысленно. Собственно, как и любые другие мои ответы.
Первый зампред: Не в Вашей власти завершать заседания аппарата правительства. Особенно, когда это обусловлено отсутствием аргументов и оснований…
Шилов: А я ничего и не завершаю, просто говорю субъективно, для меня данное мероприятие бессмысленно.»
Дальше все было просто, небольшая унылая пикировка между Шиловым и Первым зампредом, после чего заседание было закрыто. Кстати, это было самое короткое заседание за всю историю существования аппарата в этом формате. Собственно, после этого, Авдея Наумовича на заседания аппарата правительства не приглашали, вскоре поймете почему. Самым ярким итогом того совещания, помимо скорейшего приглашения к Верховному, было начало нескрываемой, открытой конфронтации этого самого аппарата правительства с нашей организаций, и не просто конфронтация, а прямое противодействие. А яркость этого результата, заключалась в том, что Шилов смог обратить всю конфронтацию с их стороны, нам во благо. Каким образом? Исключил аппарат из участия в нашей деятельности; снял необходимость практически всех процедур, завязанных на аппарат; мы получили все основания говорить о том, что аппарат к нашим достижениям не имеет никакого отношения. Разумеется, это все было сделано при полном согласии со стороны наивысшего руководства, которое и было получено после встречи с Самим.
Не могли бы чуть подробнее остановиться на общественном резонансе после того заседания? Просто, насколько я понимаю, именно после этого мероприятия Авдей Наумович получил известность в широких кругах.
Знаете, а останавливаться-то особо не на чем. Все очень просто, органы фильтрации информационных потоков не смогли отфильтровать в полной мере содержание того совещания, и оно стало доступным широкой общественности практически без редактуры. Я подозреваю, что произошло это с подачи Лобова, в качестве ответа на проведения этого мероприятия без его участия.
Как вы считаете, это было позитивно для вас и для Лобова, или негативно?
Юр, а фактически никак. С одной стороны Шилов и наша организация в цело получила, что называется, общественный капитал. С другой стороны ни у Шилова ни у нас не было ни малейшего желания им воспользоваться. Как мы уже отмечали, у Авдея Наумовича практически отсутствовали какие-либо амбиции, особенно политические и избирательные. Наши же амбиции лежали в совершенно другой плоскости, проще говоря, также никак не были связаны с выборными должностями.
Ясно. Может тогда перейдем ко встрече с Верховным?
Глава 7.
А вот о содержании той встречи мы ничего особого рассказать не можем, как Вы понимаете. Можем только косвенно предположить ее прямые итоги. Ну, а то что она была определяющей не меньше, а может и больше, чем вторая встреча с Лобовым – это факт.
Может хоть какие-то подробности и детали вы попытаетесь вспомнить. Ведь действительно, информация о той встрече практически отсутствует. По сути, есть только момент личного знакомства, и все.
Ну, давайте попробуем пособирать от каждого по малому. Лен, давай с тебя начнем, ты ведь отправляла финальные материалы для встречи.
Хорошо, могу постараться. На самом деле, о содержании встречи с Самим мы можем судить исключительно по тем самым материалам для встречи, которые мы вчетвером с Шиловым и готовили. Но для начала надо отметить следующее: предмет встречи никто не обозначал, даже Лобов; запланированная длительность была полчаса максимум; весь месяц до встречи был повышенный уровень контроля, но это само собой разумеется. Исходя из этого, было принято решение запихнуть в семи-десяти минутную визуалку: исчерпывающую информацию о деятельности нашей организации, ключевые точки анализа, ключевые предложения. Шилов ее потом еще два или три раза правил. В результате получилась презентация некоего концепта модели взаимодействия на местном уровне. А если еще проще, то комплексная программа капитализации муниципалитетов, будем называть вещи своими именами. Именно ее безуспешно требовал Верховный, на тот момент, уже на протяжении лет пяти-семи. Разумеется, мы сделали визуалку на предмет данной программы, намеренно. Шилов сразу понял, что одним из основных поручений ему будет – сделать то, что не умеет госаппарат.
Ага, только вот этот самый госаппарат мало чего умел и умеет. И из этого, предположительно, исходит второе поручение для Шилова перенастройка госаппарат в части государственных предприятий. Но, напрямую, да и косвенно, подобного рода поручения никогда не поступали.
Мить, до этого мы еще успеем дойти. Мы пока еще только о подготовке к первой встрече и самой встрече с Верховным. Собственно, после подготовки визуалки, мы отправили ее на «редакцию» Лобову. На удивление, Лобов по ее поводу не имел не единого возражения. Единственное, что его по-настоящему беспокоило, так это манеры и риторика Авдея Наумовича. Я почему это хорошо помню, потому что присутствовала на обсуждении этой презентахи, которая вся и свелась к «воспитанию» Шилова на предмет общения с Самим. Если коротко, то Шилов пообещал не откланяться и отвечать исключительно прямо на поставленные вопросы, как он выразился: «Без проблем. Буду вести себя, как на допросе.» На том они и условились.
Есть еще один интересный момент по этому поводу – встречу назначили не в резиденции, а на борту номер один, по дороге из первой столицы в восточную. Это я к вопросу о хронометраже и длительности встречи, официально да – полчаса, но сам путь занимает около трех часов, так-что, возможно, общались они дольше. Думаю, это все, что мы можем вспомнить про подготовку ко встрече.
А что делал каждый из вас в день встречи?
Могу ответить за всех? Благодарю. Все, без исключения, занимались текущими задачами. Причем, Шилов даже сказал, что не надо никому на подстраховке по цифрам и выкладкам сидеть, так как все возможные сценарии он обсчитал, «… а если будет невозможный, то все-равно никто помочь не сможет.» С этими словами он и уехал встречаться.
Ну а сразу же после?
А что после? Шилов вернулся в тот же день, пусть и поздно вечером. Мы еще были на месте, так как после «массового» исхода поднакопилось текучки, да и Наумовича хотелось дождаться, что скрывать. По возвращении он выдал примерно такой монолог: «Вы что в это время здесь делаете? Сколько раз еще мне надо сказать про продуктивность и эффективность в разрезе времени? Короче, кто начнет заваливать, отстраню. А на счет встречи с Самим, вижу у вас на лицах все вопросы написаны, вот информация для вас, и только для вас. Первое – всем, что касается капитализации муниципалитетов, теперь занимаемся мы. Второе – мы, в моем лице, теперь входим в состав госсовета, как полноправные его участники. Третье – текущие задачи и обязательства с нас никто не снимает. Это главное, все остальное по ходу. Все формальности будут подписаны завтра, вступают в силу немедленно. Конкретика и распоряжения от меня завтра. Все на сегодня.» С этими словами, он ушел к себе в офис. С того вечера началась долгая эпопея с капитализацией муниципалитетов и земель. Собственно, это было главное направление, за которое мы отвечали.
Я бы отметил другое, с того вечера началось осязаемое становление Шилова, как человека, которого впоследствии называли: «главный громоотвод» страны, глашатай реального положения дел, главный независимый аналитик государства и тому подобное. Безусловно, таковым он являлся и какое-то время до этого, но именно после того дня Авдей Наумович стал, что называется, медийной фигурой, хоть и всячески этого избегал.
Так-так, и какие же поручения он сделал на следующий день?
Начнем с того, что на следующий день к нам прибыла целая делегация из администрации, а также целый флот телеботов, чтобы сделать пресс-релиз о том, что наша организация отвечает теперь за развитие земель, как в прямом так и в концептуальном смысле. Если позволите, то мое отношение ко всей этой ситуации с капитализациями на земле до сих пор не изменилось, на нас это спихнули, как говориться «с больной на здоровую».
Полностью солидарен в этом с Вадимом Михайловичем, если большинство госконцептов хоть как-то двигалось, то относительно комплексного развития территорий движения никакого не было. Все было сконцентрировано вокруг девятнадцати мегаполисов, а точнее, в них было сосредоточено до восьмидесяти процентов населения и девяносто девять процентов административных и финансовых ресурсов. Все остальная же территория страны была под дистанционными средствами контроля. Да и проживали за пределами обозначенных мегаполисов, те самые уже упоминавшиеся «альтернативщики», проще говоря, те, кто не сумел или не захотел подстроиться под образ жизни мегаполисов. Вообще, глобальный пейзаж страны тогда представлял из себя что-то вроде: ничего с небольшими вкраплениями инфраструктуры, по большей части транспортной – это примерно шестьдесят процентов территории; потом места жительства «альтернативщиков» – около пяти процентов; дальше поля для жрачки населения мегасов – где-то пятнадцать процентов; затем производственные агломерации – около пяти процентов; ну и сами мегасы – оставшиеся пятнадцать процентов. Проще говоря, пятнадцать процентов территории пожирали оставшиеся восемьдесят пять. Сейчас это категорически не так. Да Вы и сами знаете. Это одно из наших главных достижений.
Мить, это все так, только это же и стало одним из главных промахов Шилова, собственно, как и наших. Это станет явным в дальнейшем. Сейчас же я вернусь к первым шагам по этой самой капитализации земель. В этой связи я бы вспомнил одно из установочных совещаний, видиограмму которого мы тебе, Юр, передали. Но, я бы хотел пересказать его с точки зрения своего восприятия, так как только на нем я осознал масштаб задачи. Вот, что мне запомнилось: «
Шилов: Нынешний статус нашей организации согласно решаемым задачам я уже обозначил. Теперь конкретика. Что касается текущих задач – все двигаем в том же ключе, что и двигается, в любом случае это максимум того, что мы можем сделать по действующим правилам, чтобы сделать что-то больше уже нужна политика, мое отношение к этому вы знаете. Но, если кто-то захочет позаниматься текущими задачи в этом ключе, отговаривать не буду, как и оказывать дополнительное содействие, возможностей для этого у меня нет. Более того, если кто-то посторонний или что-то постороннее соберется экспроприировать такие вещи, как операционные компании, невостребованные средства, и любые другие организации, которые меньше управляемого нами банка, не сопротивляемся, пусть забирают, это все непрофильное барахло. С этим ясно? Тогда переходим к новой макро-задаче.
Как я уже упоминал, речь идет о капитализации территорий за пределами мегасов и земель их обслуживающих. Иными словами, нам надо повысить отдачу от примерно шестидесяти процентов территории, где проживают в основном те, кто не прижился в городах. Не спрашивайте меня, почему официально это называется «развитие малых территорий», не отвечу, да и все равно мне, как оно называется. Задачу следует воспринимать именно так, как ее сформулировал я. Входящие параметры примерно такие: как уже сказал, примерно две трети площади; проживает – около двадцати процентов населения; доля в доходной части бюджета – около четырех процентов; доля в расходах – примерно семь процентов. Наша главная задача была мне сформулирована таким образом: «Ну сделайте хотя бы, чтобы не в убыток.» Первичная постановка задачи не обсуждается. Тем более, что я, как глава нашей организации, ставлю ее следующим образом – через четыре года доля в доходной части должна быть десять процентов. А для этого нам надо четко понимать с чем мы имеем дело, поэтому всяких там «примерно» или «около» быть не должно. Матвей Сергеевич, твоя персональная ответственность, ясно? Срок неделя, через неделю должны быть все данные, даже о которых я не подумал. Вадим Михайлович, ты нам надергаешь все, что касается реализации задачи, у остальных ведомств. Скажем проще, у нас должны быть все начала и все концы по ней, максимально. Елена Федоровна, мечтательная наша, все, что можно направить на реализацию озвученного мной, должно быть туда и направлено. Срок сейчас. Имеется в виду, все из свободного и незадействованного. Пока все. Вопросы по ходу. Пришли в движение…»
Примерно таким был первый «пинок» от Наумовича по этой самой макро-задаче. И надо сказать, что импульс был передан отличный, уже через неделю у нас была самая полная картина, которая когда-либо была, по этому вопросу. Основной первичный результат, который она показала был такой – в этом направлении уже лет пятьдесят никто ничего не делал, даже не было имитации деятельности. Проще говоря, начинать нам приходилось с полного нуля.
Если позволите, вклинюсь. Даже не с нуля, а с минусов, так как были несколько ведомств, которые существовали именно на «поднятии» не мегасовских земель, а финансирование они, разумеется, отдавать не хотели. А поскольку, как мы уже не раз отмечали, Шилов считал бестолковым занятием бодаться за текущее финансирование, то нам надо было не только наладить стороннее финансирование, но еще и изолировать от него эти самые «целевые» ведомства. Конечно, номинально было продекларировано Лобовым, что он нас отгородит от политиканства и межведомственных битв, но это так и осталось, чисто номинально. Собственно, на другое мы и не рассчитывали. Если говорить еще шире, то пункт из соглашения верхов с Шиловым об «ограждении его и нас от политики» практически не соблюдался. Разве что, когда что-то начинало просачиваться в медиа-пространство, только тогда следовали какие-то действия, и-то слабые. В остальном же мы всегда были сами по себе.
Лен, раз уж зашла речь об этом, надо обрисовать, как Шилов решал эту проблему. Тем более, что схема была достаточно простой, но эффективной. Если принципиально, то сводилось это к следующим шагам: шаг первый – оформляем потенциальный объект для финансирования из бюджета, это могла быть инициатива, прожект, предложение, короче, потенциальный повод для освоения; второй шаг – наваливаем специфики, конкретики и нюансов, проще говоря, максимально затягиваем процесс обсуждения и принятия решений; шаг третий – сами в этом не участвуем, отписываемся от запросов, подкидываем новые поводы для обсуждений. Упрощенно, Шилов говорил об этом так: «Мы всего лишь пользуемся мировоззрением чиновников, которое реализуется лишь в том, чтобы выматывать друг друга бесконечными интерпретациями всего, что только можно, с целью получить заветное финансирование. Нам же надо выдавать вполне осязаемый результат, поэтому мы и должны быть максимально изолированы от чиновничества.» В случае реализации задачи по «незадействованным» землям, мы действовали практически так же, с одним лишь дополнением – мы включили в эти процессы, как выразился Шилов, «болтологически активную» часть населения тех самых территорий. Таким образом нам удалось и вытащить себя из политических танцев, и получить на местах толковый человеческий актив, готовый действовать, а не только лишь полемизировать и теоретизировать.
Это очень существенное и интересное дополнение. Получается, что Шилов предложил новый подход к решению государственных задач – что-то вроде: «решаем задачи, а не политизируем»?
Да, как-то так. Правда, только он, а вместе с ним и мы, реализовывал данный подход. Как мы отмечали, да и он сам об этом не раз говорил, в том числе и публично – политика всегда должна быть прикладной и чрезвычайно дозированной, а если политика делается ради политики, то и результатом ее будут пустые обещания. Но, реально его напрягало даже не это, а то, что: «Политика это такая топка, что в ней может сгореть все, без остатка. История тому свидетель, как в политике сгорали целые государства.» Примитивно говоря, политика – непомерно дорогая вещь без прямых результатов, но с вполне прямыми последствиями.
Вадим Михайлович, что-то ты отклонился в какие-то ненужные философствования. Позволь, я этот момент утрирую, и поедем дальше. Так вот, нами политика воспринималась всего лишь, как способ выработки и принятия решений, и-то, как один из способов. Шилов воспринимал политику исключительно, как самую большую издержку на уровне государства. Правда отмечал при этом, что совсем без нее нельзя. Для подавляющего же большинство чиновничества политика являлась неким средством к самолюбованию и решением сугубо личных задач. В результате, три четверти времени и усилий, как минимум, уходили у госаппарата на ту самую пустую политику. Вот и все. Лично я считаю, заострять на этом внимание, не имеет смысла, так как подобная ситуация тянется испокон веков. А то, что Шилов научился, практически полностью, изолироваться от пагубности подобного положения вещей, вот это и стало существенным подспорьем во всех наших начинаниях. У нас у самих не было политических расходов, и издержки, связанные с внешними политическими проявлениями были минимальными.
А в чем же все-таки проявлялось политическое влияние на вас и вашу деятельность?
Главным образом оно проявлялось в том, что мы были безапелляционно крайними во всем, по отношению ко всему и всем. Плюс госсектор запустил прямо-таки целую кампанию, которая убеждала все бизнес-сообщество в том, что мы порождаем недобросовестную конкуренцию за счет применения государственных ресурсов. Абсурдность этого, Юрий, Вы сами прекрасно понимаете. Сразу скажу, мешало все это не сильно, особенно в виду отсутствия всяких политических амбиций. Но, время от времени неудобства доставляло. Неудобства были незначительными, поэтому подробно на них можно не останавливаться.
Хорошо, как скажете, не будем. Вернемся к запуску процесса по капитализации немегасовских территорий. Сражу же напрашивается вопрос, особенно в виду того, о чем вы недавно рассказали, как же решался вопрос с финансированием этого процесса? Ведь путь к государственным финансам, как я понял, вы себе осознанно отрезали?
Да, осознанно и безвозвратно. Хотя, были и в государственных финансах денежные активы, решение по которым принималось малым количеством лиц, и не требовало особой «бытовой политики». Речь идет о венчурных резервах Верховного. По этим резервам решение принималась тремя людьми, включаю Самого. Собственно, какая-то небольшая часть этих средств, и стала для нас финансовым стартом в этом процессе. Как объясняли нам тогда люди приближенные, Верховному уж очень интересно было посмотреть, как мы будем справляться. Шилов и без этих средств хотел обойтись, но его заверили в том, что спроса в рамках бюджетного процесса за эти средства не будет. В общем, убедили Авдея Наумовича использовать выделенные Самим средства на начальном этапе. А пошли эти средства на создание первичной виртуальной инфраструктуры и инфраструктуры для ботов. Только вот, поймал себя на мысли, самым сложным вопросом на первом этапе, да как и на протяжении всего процесса, были отнюдь не финансы, а взаимодействие с населением тех самых территорий. Человеческий фактор, знаете ли, неустраним.
Вадим, это-то да, только можно я по финансам закончу? Чтобы не скакать с темы на тему. Тем более, что пояснений и разъяснений много не потребуется. Можно, да? Ага, хочется заострить внимание именно на первом этапе, так как после него с финансированием все пошло достаточно банально. Так вот, выделялись следующие основные источники финансов: главный источник – допроизводство, или «закрытие» неудовлетворенного спроса; второй по объему источник – вся деятельность вокруг главного источника; ну, и третий – это все, что связано с переселением из мегасов. На самом деле, эти источники в точности повторяли основные направления деятельности по общей программе, все данные по которой, доступны для ознакомления. Ключевое же здесь то, что один только первый источник в течение первых трех лет, позволил и решить задачу самофинансирования программы, и вернуть взятое из венчурного фонда, и дать прирост по доходам в бюджет фактически в два раза.
Это существенный момент, но все же, давайте по порядку. Что же люди на местах?
Ну, здесь также придется отклониться, так как надо понимать принципиальные установки этих самых «альтернативщиков». На самом деле формулируется они очень просто – мы не приемлем то, как живут в мегаполисах, поэтому делаем все максимально по другому. И для подобных настроений, у Шилова был короткий, но вполне конкретный ответ – «Я еще больший «альтернативщик», чем вы все.» А вот в этом и заключалась одна из главных проблем, так как сам видишь, подобная риторика вполне политическая, соответственно, и задача политическая. Про отношение Шилова к политике уже много сказано, не буду повторять. Так, как же ее решить? Как оказалось, достаточно просто – постановкой простого по формулировке вопроса: «Что вам нужно для реализации вашего образа жизни?» После данного вопроса была налажена эффективная обратная связь, на основании которой был сформирован базовый список условий, эти условия были затем включены в программу. Все, никакой политики – простое планирование и целеполагание. Верхи потом еще долго изумлялись подобному финту, то ли из-за того, что мы взвалили на себя много «ненужного», то ли из-за того, что у них так никогда не получится, или еще из-за чего. Но, факт оставался фактом, эти условия мы обязаны были выполнить, причем первые результаты должны были быть предъявлены в ближайшее время.
И даже несмотря на это, и на то, что эти осязаемые результаты были уже через полгода, оставалось где-то процентов двенадцать-пятнадцать, которые были недовольны. Думаю, что всеобъемлющее недовольство было их образом жизни, но это субъективно. Интересно то, как Шилов решил эту задачу, сыграв на абсолютно чужом для него поле. Зная, что у Лобова была масштабная задача по формированию «отвлекающего» общественно-политического движения, Авдей Наумович предложил ему сформировать это самое движение из тех самых недовольных. Причем, ничего и придумывать не надо было, у них уже была своя идейная база, надо их было только организовать. А это уже была задача Лобова, за которую он с радостью взялся, так как это соответствовало его амбициям и интересам. В результате практических весь негатив недовольных «альтернативщиков» реализовывался в том самом движении, которое сейчас стало одной из ведущих политических сил в стране.
Даже к нему Авдей Наумович приложил руку?
Получается так. Решая узкую сиюминутную задачу, он положил начало чему-то долгоиграющему. Только вот, не назвала бы я это конкретное начинание позитивным, поскольку движение это, как и большинство других, очень популистское. Но это уже головная боль администрации. Или не боль? Суть в другом, не все, к чему имел отношение Шилов, было позитивным и созидательным, были и такие вот казусы. Лично я считаю, что это непреодолимые издержки, с которыми ну ничего не сделаешь. Мог ли он решить задачу с недовольными по другому? Кончено, мог. Но он выбрал самое простое и эффективное решение, которое позволило не отвлекаться в дальнейшем на ненужное человеческое противодействие.
Получается, что вы свели к минимуму социальные издержки, политические издержки, административные…
Вот на счет административных я бы не сказал. Мы минимизировали только издержки, связанные с межведомственной возней, но не забывайте, есть еще, так называемый, «ближний круг». Поскольку все мы, в смысле население, позволили этой группе лиц стать, фактически, всемогущими, то мы не могли и не можем исключать того, что кто-нибудь из них может с легкостью нас закрыть. Причем в прямом смысле, как всю организацию, так и каждого в отдельности. Короче, вероятность подобного исхода была и есть всегда. Почему этой возможностью никто из них никогда не использовал? Тут все очевидно и понятно – от нашей деятельности постоянно шел поток средств для освоения, при это мы не претендовали на их положение и позиции.
Получается, что ваша организация была просто идеальной структурой для «ближнего круга»?
Не совсем так. Видишь ли, полностью развести свою деятельность со структурами «ближнего круга» у нас бы не получилось, сам понимаешь почему. А поскольку эти самые структуры, так или иначе, покрывали почти две трети экономики, то и нам с ними приходилось пересекаться достаточно часто. Практически каждый раз это был конфликт, так как Шилов совершенно не призвал методы их работы, поэтому и договариваться не хотел. Формулировал он это так: «Идти на поводу у этих халявщиков, которые считают себя двигателями развития, значит подчинить все только деньгам, как самоцели. В подобном ключе я действовать отказываюсь, пускай делают со мной, что хотят.» Вот из-за подобной категоричности и вырастали конфликты. Несколько раз это даже выливалось с ситуацию «все на одного».
Очень интересно. Можете остановиться на этом подробнее? В чем это проявлялось? Какие были последствия? Как действовал Шилов?
А у тебя разве нет подобных материалов?
Что-то не припомню…
Ладно, без проблем расскажем. Только давай прервемся…
Глава 8.
На чем мы там остановились? А, на том, как нас с Шиловым донимал и изводил крупняк, принадлежащий «ближнему кругу». Ты спрашиваешь, как это проявлялось и реализовывалось? Самые серьезные попытки оказать воздействие, с их стороны предпринимались в форме вызовов на большие собрания, которые назывались что-то типа – «генеральный совет системообразующих компаний», как-то так, точно уже не помню. Не принципиально. Суть в том, как это все проходило: собирались главы и советы директоров этих компаний с одной лишь задачей – оказать существенное давление на Шилова. Причем, они даже не стеснялись делать «Шиловский вопрос» единственным вопросом повестки собрания.
А что, разве конечные хозяева никак на это не влияли?
Цитирую дословно, одного из таких «хозяев»: «Разбирайтесь без меня. Иначе, зачем вы тогда нужны?» Еще раз напоминаю, мы давали хорошую базу для освоения. Никто из них с нами конфликтовать напрямую не хотел. Да и правда, зачем? Поэтому все баталии с госкрупняком и подобными компаниями, проходили без видимого и существенного участия самих верхов. Чтобы проиллюстрировать одно из таких «мероприятий», мне вспоминается масштабная встреча одиннадцатилетней давности, тогда даже Лобов присутствовал, негласно. Вот, что там происходило: «
Шилов: Когда вы прекратите меня дергать, каждый раз, когда я инициирую что-то на уровне секции госсовета по бизнесу? И вообще, откуда у вас у всех это убеждение, что я должен учитывать ваши интересы, вы ведь ничьи, кроме своих, не учитываете?