Александр Зиборов
Доспехи Бога, или Сын Богини Севера
Майя… Ещё один загадочный народ. Жили майя в Центральной Америке на территории позже появившихся стран Гватемалы, Гондураса, Сальвадора, Белиза и, частично Мексики (штат Юкатан). Первые поселения майя появились за тысячу лет до нашей эры. Майя имели очень самобытную и развитую культуру, от которой пришлые испанцы мало что оставили. Но даже и то, что уцелело, производит поразительное впечатление. Увы, многие загадки майя так и остались загадками.
Они сумели разработать необыкновенно сложную и одновременно точную систему измерения времени, их календарь был куда точнее европейского! Как и астрономические и математические разработки, многие из коих удалось понять лишь спустя много веков после исчезновения самих майя. Этот народ имел иероглифическую письменность. В нём были прекрасные земледельцы и мастера, они умели строить города (самые большие – Тикаль, Киригуа, Ица), сложная архитектура которых говорит о высоком технологическом и общественном развитии. Великолепные дворцы, храмы и пирамиды производят неизгладимое впечатление. Цивилизация майя имела чёткую социальную структуру и разделение власти: народ жил самостоятельными, мало от кого зависимыми родами, каждый из которых имел город-государство. Во главе их стоял правитель – «великий человек», которого избирали пожизненно и он имел неограниченные права. Правда, при нём имелся государственный совет. Но майя, в отличие от инков или ацтеков, так никогда и не создали единого государства.
Поклонялись майя богу неба – Ицаине, богу кукурузы – Йум-Кааму, богу Полярной звезды – Эку, богу смерти Ах-Пучи, богу ветра – Кукулькану. Для каждого имелся специальный день и им приносились жертвоприношения.
Одна из самых главных загадок майя – как и почему они сошли с исторической арены после почти двух тысяч лет своего успешного сосуществования?..
Возможно, решающим фактором в этом было вторжение тольтеков, которыми управлял Кукулькан: они слились с местным населением, привнеся свою культур. После этого появились новые города – Улималь, Майяпан и Чичен-Ица…
После короткой «перемены», которая позволила Россу посетить столовую и попробовать новые блюда, он снова вернулся в «классную комнату»…
Глава 22. Мятежные братья Одура
В тот день, когда Селич с победой вернулся в город, почти одновременно прибыл отряд, посланный в Торбово, где пытались укрыться мятежники. Он привёл всех троих братьев Одура и рябого Луня. Оказывается, тамошние жители сами схватили их, пленили и тут же выдали всех прибывшим дружинникам.
Бунтовщики думали вызвать сочувствие рассказами, каким страшным противником оказался Сын Богини, но вместо этого селяне испугались за себя: ежели новый Великий князь столь могущественен, то лучше с ним не конфликтовать, ничего хорошего не получится. И чтобы на них не упала вина в укрывательстве преступников, похватали всех, связали и заперли в крепком сарае под надзором. А когда за ними пришли, то всех сдали…
Росс заметил какие-то трудно уловимые перемены в Селиче. Он вернулся немного иным, хотя внешне не изменился, да и в поведении – тоже. Вчувствовался в общее настроение его дружинников и понял: сильно выросло уважение к большему воеводе. Все помнили, что он один не поддался мозговой атаке пауков, не оцепенел, а смело вступил в бой и разом изменил ситуацию, которая могла привести к гибели всего отряда.
В разговоре Селич пояснил:
– Я уже прежде сталкивался с ними. На меня их чары не действуют. Знай они это, то не решились бы напасть. Но в этом моей заслуги нет – просто я такой. Как муравей.
В ответ на непонимающий взгляд Росса большой воевода пояснил:
– А мурашей тоже растопыркам не обездвижить, они сами порой нападают на пауков. Те очень не любят их и стараются обходить стороной.
Росс покачал головой:
– Очень интересно, я этого не знал…
+ + +
Росс долго обсуждал с Сеченем и отцом проблему наказания бунтовщиков. Они говорили, да и сам он понимал, что братья Одура – Уго, Бидол, Маль заслуживают смерти. Но не хотел выносить подобный приговор.
Волхв убеждал:
– Это выше человеческих мерок: хочу – не хочу, жалко – не жалко. Подход должен быть княжеский – в интересах народа. Необходимо, надо! На власть, на устои посягать нельзя. Это должно быть впитано с молоком матери. А преступникам ты обязан выносить строгую кару, дабы другим было неповадно.
Всеслав хоть и с оговорками, но поддерживал его:
– Мягкость князя не должна воспринимается как слабость.
Росс долго всё обдумывал, сомневался.
Разговаривая с Ведой на расстоянии, как он это постоянно делал, пытался попросить совета у девушки, но та сказала, что на подобные вопросы он должен искать ответы сам.
Юноша шёл на суд, не решив окончательно, что он там скажет.
Суд длился недолго, дело являлось очевидным. Братья были хмурыми, они хорошо помнили, какие приговоры выносил Одур, а потому пощады не ждали.
Наконец начал говорить Росс:
– Приговор один и несомненный – смерть. – Он сделал паузу. – Я заменяю её ссылкой за пределы государства на юг. Ежели кто вернётся – приговор немедленно привести в исполнение. Я сам прослежу за этим.
Маль, Уго, Бидол явно обрадовались, приободрились. На их лицах порой мелькали улыбки, которые они старались согнать с лица.
Тут же Сувор выделил десятку дружинников, которые отправились с изгнанниками на юг.
В следующие дни, занимаясь своими делами, Росс иногда входил в сознание того или иного брата Одура, проверял, как исполняется их выдворение. Особенно часто следил за мыслями Уго: тот был наиболее строптив и стал подумывать, чтобы вернуться тайно к своей жене в Торбово, куда она перебралась из города. Позже он признался в этом братьям. Те принялись отговаривать его. Особенно рьяно Маль:
– Слушай, брат, нам повезло, что мы ещё живы. И лучше не искушать судьбу.
– Немногим удаётся дважды тронуть тигра за усы. Безнаказанно. Так что не пытайся сделать это вторично, – добавил Бидол.
Уго помрачнел:
– Я это и сам понимаю. Но очень уж хочется.
– Мне больше хочется жить. Подумай и ты над этим: что тебе больше хочется.
– Подумаю, – хмыкнул Уго.
Дружинники довели братьев до самой границы, развязали им руки и велели идти прямо на юг, не останавливаясь, напомнив о наказании для ослушников. Те пошли, а воины дисциплинированно подождали, пока те скроются за горизонтом, только после этого повернули назад. Они своё дело сделали.
Братья довольно долго шагали по дороге, в перелеске подкормились ягодами, грибами, дикой грушей, но остались голодными. Здесь же выломали деревца, изготовили себе дубинки для обороны от хищников и людей. Последних братья боялись куда больше.
Ночь провели у огромного валуна. Ночью замёрзли, греясь друг о друга. Едва встало солнце, они отправились дальше.
Росс как раз заглянул в мысли Уго, у того зрело решение всё же вернуться. А вот Маль и Бидол бесповоротно решили искать новое счастье на чужбине.
Днём Росс снова вспомнил о них: братья пытались поохотиться на сурков, но неудачно. Шли злые, голодные.
Перед самым заходом юноша снова вошёл в сознание Уго. Тот вместе с братьями «шакалил» (так он думал о своём занятии) в чьём-то саду, наполняя пустой желудок яблоками. Тут Маль заметил приближающуюся группу людей с топорами и копьями и предупредил братьев. Они пригляделись и сообразили, что это идут хозяева сада. Наверное, кто-то заметил непрошенных гостей, не решился в одиночку им противиться и сбегал за подмогой. Шло пятеро дюжих мужиков, противостоять им с палками в руках трудно…
Братья поспешили скрыться, используя деревья и кустарники, где нужно, там передвигались пригнувшись.
Уго был зол, это чувство усиливало и то, что братья не забыли, убегая, набросать себя яблоки за пазуху, а сейчас шли, жуя их. Маль, видя взгляды брата, дал ему парочку яблок, ещё одно протянул Бидол. Уго взял, но почувствовал себя униженным. Мысль о возвращении укрепилась в нём ещё прочнее.
Думал об этом Уго и на следующий день. Когда Росс вошёл в его мысли, то понял, что только что Уго в обиде на братьев, высказав им своё намерение вернуться, чего они не одобрили. Перед этим их не пустили в селение, пригрозив расправой. Братья поспешили удалиться голодные и злые.
Уго решил этой же ночью тайком покинуть братьев и повернуть на север.
Ночью Россу не спалось. Он вспомнил Уго, решил проверить, что он делает?..
Установил с ним мысленный контакт: Уго уже шёл один на север – он возвращался. Братьев он оставил уже довольно давно, едва они заснули, Уго осторожно покинул их. Теперь уже приближался к селению, жители которого столь недружелюбно встретили их. Уго решил чем-нибудь поживиться здесь.
Проник во двор ближайшего дома. Похоже, в нём все спали. На глаза ничего путного не попадалось. В большом сарае, судя по звукам, находились коровы. Облизнулся при мысли о молоке, но как его получить, оно же в вымени? Сунешься, поднимется шум, и тогда выбегут хозяева…
Перешёл к следующему дому. На завалинке нашёл пустой кувшин с небольшим количеством воды. Выпил и это его приободрило. Хоть что-то нашёл! Увидел на верёвке вывешенную сушиться одежду. О, она ему пригодится! Ночами он сильно мёрз. Надел на себя чьи-то штаны, поверх своих, и чужую рубашку. Повесил на свои плечи плащ. Почувствовал, как быстро согревается.
Неожиданно обнаружил под ногами доски, на них были навалены крупные валуны. Понял, что это погреб. Вот это да! Там же еда! В предвкушении в животе заструились пищеварительные соки…
Помня о необходимости соблюдения тишины, Уго принялся освобождать доски от наваленных камней, которые, несомненно, были положены для затруднения проникновения к припасам…
Снизу дохнуло холодом. Уго спустился по мокрым ступеням, остановился, дав возможность глазам привыкнуть к темноте. Заметил ряд кувшинов. Взял один, он был полон какой-то тёмной жидкостью. Понюхал, попробовал: похоже на пиво. Не удержался, принялся пить и пить, прерываясь лишь для того, чтобы отдышаться. Выпил до самого конца, сам удивившись, что смог сделать такое. «Ох, и проголодался же я!..» – прочитал его мысль Росс.
Уго увидел колбасы и дрожащими руками сорвал их со штырей на стене. Принялся жадно рвать зубами. Он быстро насыщался, в голове появилась эйфория. Несомненно, сказалось действие хмельного напитка. Оно расслабило его. Он увидел в стороне горку картошки, но она не привлекла его. А вот висящие окороки заставили даже взвизгнуть. Уго тут же устремился к ним, сорвал и впился зубами во вкуснейшее мясо… Он был почти счастлив!
Росс вспомнил о хозяевах погреба, представил их чувства и почувствовал негодование: нет, такого оставлять безнаказанно нельзя! Но как наказать разорителя чужих запасов?..
Уго сам подсказал идею, когда отметил, что его клонит в сон от выпитого и съеденного…
Юноша внушил ему ещё большее расслабление, заставил его улечься на пол и крепко заснуть. Последним посылом было: «Спи, пока тебя не разбудят…»
Вскоре заснул и сам. С утра занимался разными делами и об Уго вспомнил только днём. Вошёл в его сознание: в это время тот крутил тяжёлый ворот, привод от которого шёл к мельнице. На ногах Уго висели оковы, пояс обвивала цепь, конец которой вёл к вороту. Уго оказался в рабстве, вспоминал своих братьев и мысленно ругал себя, что не послушал их…
«Так тебе и надо, – подумал Росс, покидая его сознание. – Получил то, что заслужил…»
+ + +
Несколько раз Росс проверял, чем занимаются братья Одура. Уго пребывал в неволе, отрабатывал выпитое и съеденное, а два его брата постепенно продвигались на юг, перебиваясь тем, что подвернётся под руку, а иногда подрабатывая у кого-то: расчищая огород, заготавливая дрова, помогая строить дом и тому подобное. На несколько дней забыл о них, а потом под вечер вспомнил, вошёл в сознание Уго и был неприятно поражён тем, что тот ухитрился освободиться из оков, они сильно проржавели, чего не заметили хозяева, и ему удалось их разломать. После этого он дал дёру! И направился на север.
Юноша разозлился: ну, что с таким неугомонным упрямцем делать? Ему надоело постоянно контролировать беглеца, а дел и без него полным-полно, и куда более важных. Очень не хотелось тратить время на него…
Не зная, что предпринять, навёл на Уго сон: пусть поспит пока, а я подумаю, что с ним делать!..
Обычного вечернего разговора ждала Веда. Это было куда более приятное общение. Они поговорили о делах, о том, что за день случилось у каждого.
Девушка рассказала, что молодой скорпион укусил подростка Масса, того успели принести ещё живым к Веде. Ей удалось его спасти.
– Тяжело было? – спросил Росс.
– Пришлось потрудиться, он уже едва дышал. Но ладно, не впервые делаю это. Уже привыкла. Немного устала, зато буду спать крепче, лучше отдохну.
Юноша не удержался, рассказал про упрямого Уго, посетовал:
– Получается, что я не только его наказал, но и себя тоже. Нужна мне такая морока! Ума ни приложу, чтобы такого сделать, чтобы решить проблему враз и навсегда. Может быть, ты что посоветуешь…
– Попробую, если получится, – ответила Веда.
Её сознание затуманилось, стало непроницаемым для внешнего проникновения… Росс понял, что она вошла в состояние, подобное трансу. Не очень глубокое, ведь задача была не очень трудной…
Вот сознание Веды снова открылось.
– Ну, что, – нетерпеливо вопросил юноша, – что мне с Уго делать?
Девушка рассмеялась:
– Это же очевидно, нужно тебе поискать решение. Оно на поверхности.
– Опять хочешь, чтобы я грёб к берегу сам, не хочешь протянуть руку, – вырвалось у Росса с оттенком обиды.
– Я бы сказала, но для тебя полезнее тебя найти ответ самому. Ты это можешь, ты же Сын Богини!..
Они поговорили ещё некоторое время и закончили разговор. В самом конце Росс спросил:
– А почему бы тебе не приехать в Град? Скучно без тебя! Да и в делах бы помогла. Слишком много на меня их навалилась, не успеваю справляться.
– В каком качестве мне к тебе приехать? – последовали неожиданные слова в ответ.
Росс ожидал других, был немного удивлён. Веда не раз говорила, что очень бы хотела увидеть его в реальности, но ехать почему-то не хочет.
– Ты же мой лучший друг! Да в любом качестве приезжай!
– Подумай и над этим тоже, – заключила разговор Веда.
Настроение Росса ещё более упало. Сначала этот проклятый Уго, а теперь ещё и Веда!..
Не сказала напрямую, что делать с этим упрямцем? Даже посмеялась почему-то, словно над малым ребёнком, а ведь задача нелёгкая! Вот бы сказать прямо, что следует сделать с Уго, дабы он опрометью помчался на юг, подальше от Града!..
Ба, да ведь его можно напугать, вселить страх… И не простой, а страх перед возвращением. Он же это может!
Вспомнил слова девушки: «Ты же Сын Богини!» Какой он глупец, она же очень ясно намекнула, что следует использовать его умение, которое столь сильно в нём развила его названная Мать – Северная Богиня…
Тот тут же установил ментальный контакт с Уго, тот крепко спал. Будить передумал, просмотрел, изучая его сознание, в котором стремительно мелькали картинки тревожных снов… Спустился ниже в подсознание, просмотрел различные участки…
Поначалу угодил в центр, управляющий пищеварением, где можно было изменить очень многое – от выделения различных ферментов до полной остановки самого этого процесса… Нет, это ему не нужно… А вот всё то, что относится к дыханию: захват в альвеолах кислорода и выделение углекислого газа… И это нужно пропустить… Кровообращение… Центр удовольствия… Отключить его, чтобы он вообще перестал получать удовольствие от чего-либо?… Нет, задача иная… Лабиринты подсознательных процессов, хранящаяся информация с поиском и выдачей её сознанию…
Вот здесь нужно поработать! Росс нашёл подходящий участок и произвёл крепкое внушение, что Уго больше не должен и близко подходить к северным землям, которыми раньше управлял его брат. Не ближе, чем на три дневных перехода в июньские дни, самые длинные в году. Иначе подсознание отдаст команду на подачу сигналов тревоги, затем страха и – по нарастающей – до истинного ужаса… И тут должна нарушиться работа пищеварения с появлением тошноты, позывов к рвоте… В последний момент взял и с усмешкой добавил команду на появление после всего этого предельно жестокого поноса, неудержимого ничем…
Все неприятные симптомы должны уменьшаться по мере продвижения на юг. Затем Росс дал установку Уго немедленно просыпаться и спешить на поиск братьев. И ежели те захотят вернуться, то Уго должен отговорить их, остановить, даже воспрепятствовать тому силой…
Остался очень доволен собой. Вспомнил о внушённом Уго поносе и подумал: не над этим ли посмеялась Веда? Нужно будет попросить у неё прощения: как всегда, она оказалась права, он легко справился сам…
В последующие дни проверка показала, что принятые меры подействовали: Уго изо всех сил спешил на юг…
Сказал о том Веде в обычном вечернем разговоре между ними, она снова рассмеялась и сказала:
– Не хотела бы я оказаться поблизости от него, если он вздумает приблизиться к Граду.
Росс вспомнил о поносе, которым он «наградил» Уго, и расхохотался…
+ + +
Сеченю Росс рассказал, не удержался, что решил проблему Уго. Правда, в детали вдаваться не стал и про понос умолчал.
Вспомнил Веду, и огорчился, что она не согласилась к нему приехать, а он так соскучился по ней!
Волхв уловил мелькнувшую на лице юноша тень и поинтересовался причиной. Тот вздохнул:
– Звал сюда к нам Веду, но она не захотела.
– Отказала? Как именно? Повтори дословно её слова.
– Она сказала… нет, спросила: в каком качестве ты меня зовёшь?
– А ты что ответил?
– Ну, приезжай в любом. Как друг, например.
Сечень нахмурился.
– Я сказал что-то не то? – спросил Росс.
– Конечно! Она же – Веда! И она – совсем молодая девушка. Как она может и просто так приехать к тебе. Ты же – Великий князь! Народу нужно объяснить: кто она тебе?
– Получается, что если я князь, да ещё Великий, то вообще ничего не могу сделать, не подумав о мнении народа? Даже почесаться должен спрашивать разрешения?!
Волхв улыбнулся:
– Тяжела ты шапка Мономаха! Конечно, чесаться можешь когда захочешь, но не публично. Всё-таки ты Великий князь! А вот всё прочее… Кстати, а как ты относишься к Веде?
– Как отношусь? Хорошо отношусь, очень хорошо. Мы часто с ней общаемся на расстоянии, хочется увидеть вживую. Соскучился сильно.
– А ты не думал, что можешь жениться на ней?
– Жениться?! Нет, не думал. А можно?
– Кто же тебе запретит. Только прежде нужно получить согласие Веды. Предложи ей стать твоей женой.
– А она согласится? – с жаром спросил юноша.
– Об этом нужно спросить её. И тогда можешь приглашать её сюда в качестве своей невесты. Вот это народ поймёт и одобрит. Правда, нужно подготовить помещения, чтобы она там пожила до свадьбы. Тут домов много, проблемы не будет.
– А я же жил в её доме, там никаким «качеством» никто не интересовался.
– Тогда ситуация была совершенно иная. Иного места просто не было: ты же Сын Богини, не в каждый дом можно было тебя поселить. Да и свободных не имелось. И наедине вас не оставляли. Кстати, ты не заметил, что около неё постоянно находилось, как минимум, несколько девушек. Такое было только при тебе. Обычно она частенько находится одна. Говорит, что многолюдье её мешает.
– И девушки стерегли её от меня? – спросил явно раздосадованный Росс.
– Князь, где же твой ум и сообразительность? Не от тебя стерегли Веду, а людям демонстрировали, что ты с ней наедине не остаёшься.
– Мы разговаривали с ней наедине, – вспомнил юноша.
– Нет, почти наедине. И там, где вы кому-то издали были видны.
– Спасибо, теперь я многое понял, – поблагодарил Росс. – Вижу, что мне – как князю – ещё многому нужно учиться.
– Ты и так учишься, и учишься очень быстро. Ты – очень способный ученик, – заметил Сечень. – А с Ведой поговори, не откладывай. И сделай предложение не очень тривиально… ну, сердечно, с чувством, как-то интересно, необычно. Для любой девушки это очень важно.
– Постараюсь, – пообещал юноша.
Глава 23. Веда в Москве
Правда, как он над своими отношениями с Ведой ни думал, но ничего особенного не придумал. В вечернем разговоре с Ведой долго собирался, готовился, как сказать самое главное. Всё не решался, тянул. Они уже поговорили обо всём, рассказали о всех новостях. Чуть ли не в самый последний момент юноша выпалил:
– Веда, приезжай ко мне! Я так по тебе соскучился!
– И в каком…
– Качестве? А если в качестве невесты? Сначала приезжай как невеста!
– А потом?…
– А потом поженимся, если ты согласна!
– А ты как думаешь?
– Хочу, чтобы согласилась. Ну так как? Приедешь?
Веда тихо засмеялась:
– А уже сказала своим, чтобы готовили всё необходимое для переезда.
– Так значит, ты согласна?
– Как видишь, дала согласие ещё до твоего вопроса.
Росс догадался:
– Дурак я, ты же всё знаешь наперёд!
– Не всё знаю, но это я знала. И очень давно знала. Ты – моя судьба.
– Как и ты – моя!
– Я это знаю. Давно знаю…
Несмотря на испытываемую огромную радость, внутри сознания юноши роился неприятный холодок – он так и не смог сделать предложение невесте как-то особенно интересно, оригинально, необычно. Утешал себя мыслью, что Веда претензий не высказала…
+ + +
Сразу после разговора с Ведой Росс позвал к себе Сеченя, сообщил новость. По совету волхва юноша приказал советнику Задую и Сувору встретить невесту на половине пути, чтобы затем проводить до Града. Плющ получил задание подготовить рядом с дворцом дом для Веды.
Слух об этом сразу облетел весь город.
Всеслав сообщил об этом сыну и сказал, что люди считают Веду самой достойной для него невестой: говорят, лучше и не сыскать.
Сечень поддержал его:
– Даже если бы вы и не питали друг к другу никаких чувств, то ваш брак можно было бы заключить для усиления княжеской власти. Каждый из вас – наилучший в своём качестве, а ваш союз не удваивает, а утраивает вашу силу. Если кто-то ещё и питал какие-то иллюзии на устранения тебя, то теперь у него вообще не останется никаких шансов. Разве что вмешаются сверхъестественные силы, но ты – Сын Богини Севера, а теперь с тобой будет Веда, которая всё знает наперёд. Вместе вы огромная сила, с которой будет считаться каждый…
+ + +
Росс только что закончил обед, попросив оставить блюдо с фруктами и ещё одно с репкой. Последнее чем-то особенно приглянулось ему, он любил грызть сочный корнеплод, размышляя о чём-то. Ему нравился своеобразный вкус и пряный запах репки. Он как раз примеривался к следующей, когда пришёл Сечень. Юноша обрадовался его визиту:
– Хорошо, что ты сам зашёл, а я уже собирался посылать за тобой.
– Какие-то проблемы? – забеспокоился волхв.
– У меня проблемы из-за слишком большой тяжести шапки Мономаха, – вздохнул Росс. – Как ты знаешь, я только что вернулся из Лунного котла. На этот раз попросил целенаправленно передать мне самую суть управления государством: как это делали самые успешные правители? В общем, хотел узнать побольше, чтобы было мне чем руководствоваться.
– И узнал?
– Узнал. Даже слишком много узнал. Разные формы диктатуры и демократии, авторитарные и республиканские формы правления, самовластий и деспотизма с вождизмом. Голова распухла. Хочется кое-что с тобой обсудить. Но подумал, что лучше на некоторое время это отложить. Хочу попросить тебя, если можно, сразу же отправиться к Ведуну в Лунный котёл и попросить аналогичный сеанс учёбы. Тогда мы с тобой будем оба, как говорится, в теме. После этого обсудим ситуацию и наметим реформы…
Сечень ненадолго задумался и согласно кивнул головой:
– Вопрос важный. Пожалуй, мне можно прямо сейчас туда и отправиться. Есть у меня кой-какие дела, но они подождут, их можно отложить на время.
– Вот и хорошо! Буду тебе благодарен, если это сделаешь. И потом сразу ко мне. Есть разные соображения, которые следовало бы с тобой обсудить… Да, извини, я набросился на тебя со своими проблемами и не дал тебе даже сказать, зачем ты пришёл ко мне. Была же какая-то причина. Какая именно?
– Хотел поговорить о дне свадьбы. Когда ты намерен её назначить?
– Желательно, как можно скорее.
Волхв веско заметил:
– Люди спешку не поймут. Не каждый день их Великий князь женится. Это событие далеко не личное, а имеет государственное значение. Сначала нужно огласить о дне бракосочетания, потом через приличествующий званию промежуток времени провести его.
Росс со вздохом развёл руками:
– Выбирай день сам. Только не слишком оттягивай. Истомлюсь весь…
+ + +
– Я думал, что ты в Лунном котле пробудешь дольше, – едва поздоровавшись с Сеченем, воскликнул Росс.
– Я из неё сразу к тебе. Понимаю, что ты ждёшь меня.
– Ну и как, – спросил Росс, – хорошо подковался в вопросах власти?
– Узнал немало, – улыбнулся Сечень. – Пожалуйста, проэкзаменуй.
– Ты не хуже меня знаешь обо всём, что происходит здесь у нас. Как ты считаешь, что именно следует изменить? Что можно улучшить?
– Есть принцип: «ничего нельзя улучшить, чего-то не ухудшив».
– Увы, сие так. За всё надо платить. Значит, овчинка должна стоить выделки. – Росс признался. – Когда я попросил тебя сходить в Лунный котёл, то был намерен провести в жизнь чёткое разделение властей: исполнительной, судебной и представительной. Ну, избрать народную думу. А пока можно оставить княжескую думу.
– В этом что-то есть. Немало государств успешно претворили эти принципы в жизнь.
– Но без тебя я поразмышлял, увязал это со многим другим, что напихал в мою память Ведун, и понял, что в чистом виде сие преждевременно. А жаль!
– Почему?
– Наверное, меня ослепила идея взвалить большинство своих обязанностей на чужие плечи: на обе думы, на судей и своих управленцев. Тогда бы я был весьма и весьма свободен. Но…
– И в чём же это «но» заключается?
– Судя по историческому опыту, с которым меня ознакомил Ведун, подобные кардинальные перемены требуют немало времени, их следует осуществлять постепенно. И лучше – при авторитарной власти.
– В этом я согласен с тобой. И есть ещё одна опасность. Образно говоря, разделение властей – это как разделение головы на несколько. Представим трёхголовый организм: как им договариваться между собой? Хорошо, если на это имеется время, а если нужно действовать быстро, то такое разделение окажется смертельно опасным. Вот если бы в главном все головы были примерно едины, а в каких-то ситуациях полную власть получала одна, наиболее подготовленная, то дело иное. Потому ты прав, без авторитарного правления не обойтись.
– Теперь я это и сам вижу, – опечалился Росс, – а так хотелось жить более беззаботно.
– Твоя идея с народной думой неплоха. Только сразу нужно очертить сферу её влияния: пусть решают какие-то низовые, бытовые, сравнительно мелкие задачи. Хотя бы поначалу. Ну, а что-то более важное доводят до сведения княжеской думы. Позже можно позволить в исключительных случаях обращаться к великому князю непосредственно.
– Я всё размышляю: какую же форму правления избрать? И к какой склоняешься?
– А ты бы какую посоветовал?
Волхв задумался, а потом сказал:
– Из той суммы фактов, что оказалась в моей памяти, помню, что успешной может быть практически любая форма правления. Были государства с высоким уровнем жизни – по меркам той эпохи, конечно! – и монархические, и республиканские, и диктаторские или авторитарные. Не форма суть главное, а содержание.
– В памяти застряло чьё-то высказывание, что любая устоявшаяся власть, освящённая традицией, – величайшее сокровище для народа.
– Согласен. Тогда всем понятны, так сказать, правила игры. К ним привыкли с пелёнок, власть кажется естественной. Пусть даже власть далека от совершенства, но в общем дело своё делает.
– Не случайно появились такие утверждения, что всякая власть от бога. Или такое: даже плохая власть лучше безвластия, анархии.
– Очень важно: кто стоит у власти. Одни управляют страной лучше, другие похуже. Но даже второй вариант лучше кровавого передела власти.
– Это так, – согласно кивнул Росс. – Никаких революций, только эволюция, реформы. – Наверное, следует оставить поиски формы власти. Назвать можно по-разному, оставим это для историков. Будем улучшать то, что имеется сейчас. Постепенно, вдумчиво. Если в чём-то ошибёмся, то исправимся. А что получится в конце концов и как это можно будет назвать – пусть поломают головы другие.
– Правильная мысль, – согласился волхв.
– Размышляя над всем этим, я вспомнил слова великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина: «Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества». Об этом мы должны думать в первую очередь: «над улучшением нравов». Тем более, Ведун сообщил мне, что крепость государства в немалой степени зависит от крепости морали.
– И власть имущие сами должны быть тому первым примером. Зачастую рыба начинает тухнуть с головы, а чистить её начинают с хвоста.
– Верно. В этом с тобой не поспоришь. Правда, никто не снимает ответственности и со всех остальных. В идеале должна быть дружная команда, в которой один за всех, а все за одного. Интересы каждого должны укладываться в определённые рамки общих интересов. Вот о последнем нужен общественный договор, который определит «правила игры» или «правила общежития».
– И свобода каждого кулака должна заканчиваться там, где начинается чужое лицо, – процитировал известное выражение Сечень.
– Именно так, – согласился Росс. – И имеется ещё очень сложный вопрос. Нужно ещё будет основательно его продумать, всё слишком запутанно.
– О чём это ты? – спросил Сечень.
– В животном мире господствует естественный отбор. Например, были случаи, когда, например, олени оказывались без хищников. Поначалу они сильно множились в числе, а потом у них появлялось огромное количество больных животных, начинались эпидемии и огромный падёж. Когда в эту местность запускали волков, то постепенно всё приходило в норму: стада оленей увеличивались, все особи оставались крепкими и здоровыми. Слабых и больных отбраковывали хищники.
– Это мне известно. И твой рассказ про оленей и волков – несомненно, прелюдия к чему-то важному?
– Да. В человеческом обществе подобного отбора нет, потому оно может придти к деградации. Должен быть какой-то механизм отбора лучших. Вот только он должен быть человеческим, мы же не волки друг другу, – убеждённо заявил Росс.
– Честно говоря, я над подобным не задумывался. Действительно, нужно подумать и об отборе. Сейчас всплыло в памяти, это, как и многое иное, вложил мне в память Ведун, что в Спарте новорождённых осматривали архонты и решали их судьбу: слабых бросали в пропасть. А в ряде стран некоторым запрещали иметь детей, стерилизовали.
– Нет, это нечеловеческие методы отбора, – покачал головой Росс, – о них даже и не хочу говорить. Нужны иные.
– Более гуманные, – подхватил волхв. – Например, нужно постепенно организовать конкурсы, состязания и выбирать лучших: в различных видах спортивных состязаниях, в каждой профессии, в различных сферах деятельности. Награждать и поощрять их.
