Марина Данилова
Две подруги в Запределье
– Зачем же ты занялся таким опасным делом?
– Мне нравиться учиться магии. – Тиллиус встрепенулся. – Я занимаюсь только белой магией, вы не думайте! Я никогда не принесу зла своей деятельностью.
– Не зарекайся, – остудила его Света.
Я была согласна с подругой.
– Я в этом, конечно, не разбираюсь, но думаю, что колдовство – вещь опасная и тонкая, надо быть очень осторожным при его использовании.
– Учитель тоже так говорит.
– Давно ты у него обучаешься?
– С десяти лет. Но моё обучение ещё не закончилось.
– А когда закончится? – поинтересовалась Света.
– Это учителю решать. Всё зависит от способностей и старания ученика.
– Я бы тоже так хотела, – Светка душераздирающе зевнула.
– Светик, ты чего спать не ложишься? – спросила я у неё.
– А она боится, что волк Рик её спящую слопает, – усмехнулся Лекс.
Оборотень оставил нас, как только солнце стало садиться за горизонт и сейчас мы не знали где он.
Лекс продолжал насмехаться над моей подругой.
– Не дрейфь, он же сказал, что гоблинов не ест.
– Надеюсь, что он ест кентавров! – огрызнулась Света.
Я сочла благоразумным вмешаться, пока не поздно.
– Света, ты ложись, мы посторожим.
– Как же, всё равно заснёте, а потом найдут поутру наши белые косточки, – ворчала Света, поудобнее укладываясь возле костра.
Она ещё несколько минут что-то бормотала в этом роде, но вскоре заснула, распластав уши по земле.
– Вообще – то она хорошая, – сказала я, имея в виду Свету. – Мы дружим несколько лет, я её хорошо знаю. Она добрая и совсем не вредная.
– Ты это про кого, я не понял? – недоумённо спросил Лекс.
– Про Свету, – вздохнула я. – Жаль, что у вас сложилось неверное впечатление о ней.
– Ну это только её вина, – заметил кентавр.
– Да знаю я, знаю. Но представь себя на её месте. Оказаться в теле неизвестного малосимпатичного существа и не знать, вернёшься ли когда-нибудь в свой прежний облик. Подозреваю, что в такой ситуации я бы вела себя ещё хуже.
– Да, ей не повезло, – согласился Тиллиус.
– Она заслуживает хотя бы немного сочувствия, – я выразительно посмотрела на Лекса.
Он отвёл глаза и промолчал. На время вокруг костра воцарилась тишина. Возле Светы уже бесшумно спал гном. Мы тоже стали потихоньку укладываться. Естественно, никто и не подумал сторожить, слова гоблинши в расчёт не воспринимались. Лекс подкинул в огонь побольше собранных нами веточек, чтобы костёр не погас, и мы легли спать.
Утром мы проснулись целыми и невредимыми, и все косточки были при нас. Через некоторое время к нам присоединился Рик. Пока остальные собирались в путь-дорогу, оборотень, уличив момент, когда все были заняты, подошёл ко мне.
– Я не знал, что ты гуляешь по ночам.
Видя мой непонимающий взгляд, он продолжил.
– Я видел тебя прошлой ночью. Ты осторожнее, здесь опасно. Ночь полна искушений.
С этими словами, он ушёл, провожаемый моим настороженным взглядом.
Вскоре мы двинулись в путь и через несколько часов были у ворот города, решив насчёт еды и денег сориентироваться на месте.
Глава 7
Вечный
У ворот города была большая толпа, все стремились попасть внутрь. Нам пришлось пропихиваться, что называется, работая локтями. Больше всего старалась Светка, хотя была в куда более выгодной позиции: ей удавалось прошмыгивать между ногами. В итоге в город мы ввалились (именно так) изрядно потрёпанные.
– С чего такое столпотворение? – переводя дыхание, спросила я.
Ответил мне Тиллиус.
– Насколько мне известно, примерно в это время ежегодно проводиться королевский воинский турнир и большая ярмарка по его случаю. Сюда съезжаются воины, купцы, знать и простой люд со всех концов страны и даже гости из других стран.
– Ярмарка – это хорошо, – одобрила Светка. – Там где ярмарка – есть еда, значит нам туда.
– Думаешь, еду тебе там просто так дадут? – спросил Лекс.
– У тебя есть предложение получше?
У кентавра никаких предложений не было, впрочем, как и у остальных.
Городскую ярмарку найти оказалось не сложно, о ней знал каждый прохожий, и, сдавалось, весь город стекался туда. На рыночной площади было не протолкнуться. От количества разномастного люда и всевозможного товара разбегались глаза. Покупатели и просто зеваки сновали от одного лотка к другому, рассматривали товар, громко торгуясь с продавцами. Торговцы в свою очередь громко зазывали прохожих, наперебой предлагая полезные и не очень вещи.
… – Посуда, домашняя утварь!..
… – Сукно, шёлк, бархат на любой вкус!..
… – Подходите, экзотические фрукты!..
… – Лавки, скамьи, табуретки из дуба – пожизненная гарантия!..
… – Лечебные травы, живительные микстуры от всех болезней!..
… – Парфюмерия, изысканные украшения для настоящих модниц!..
… – Конская сбруя, подковы…
– О, как раз для тебя, – пихнула локтём кентавра Светка.
Мы шли по площади и глазели по сторонам. Здесь были не только местные и иностранные купцы, но и заезжие артисты. То тут, то там можно было заметить кучки людей смотрящих кукольные и театрализованные представления, где-то были поставлены качели для детей, проводились поединки борцов и тяжеловесов. Несмотря на подступающий голод, мы далеко не сразу мы вспомнили о цели нашего посещения ярмарки, настолько она нас заворожила.
– Не представляю себе, как мы сможем здесь заработать, – сказала Света.
– Да, это будет проблематично, – согласился Делти.
– Давайте сначала все подумаем, что каждый из нас умеет делать, – предложила я.
– Торговать, – сказала Светка и выразительно посмотрела на меня.
– Вкручивать лампочки, – тут же парировала я.
Никто, конечно, ничего не понял. Только мы с подругой догадались, что каждая из нас имеет в виду. Я со своим высшим юридическим работала продавцом, а Света с тем же юридическим – сборщицей на заводе. Но об этом, конечно, нашим новым друзьям знать не обязательно.
– Торговать нам, к сожалению, нечем, – сказал Делти.
– Кроме самих себя, – вздохнул Лекс.
Светка это почему-то восприняла на свой счёт.
– Как ты смеешь такое предлагать? – возмутилась она.
Кентавр от неожиданности выпучил глаза.
– Ничего я не предлагал!
В зарождающуюся перебранку вмешалась я.
– Ой, ну давайте оставим эти дрязги, а то так до вечера ничего толкового не придумаем и останемся снова голодными. Нам никто ничем не поможет, поэтому, надеяться можно только на себя. Здесь надо крутиться изо всех сил и ещё держаться друг за друга, а иначе все сгинем. Я не хочу погибать вдали от дома, на чужой земле, и, если ты, Света, со мной согласна, то прекрати устраивать ссоры и делай, пожалуйста, то, что тебе говорят.
После моей разгромной тирады все стояли притихшие.
– Итак, есть идеи по поводу того, как заработать на хлеб насущный?
– Можно просить милостыню, – предложила моя неисправимая подруга.
Я тихо застонала. Другие благоразумно промолчали.
– Так, – я огляделась по сторонам.
Недалеко перед группой зевак разыгрывали своё представление скоморохи.
– Вот что, – решила я. – будем петь, плясать, играть – одним словом развлекать народ.
– Ну блеск! – скривилась Света. – Будем работать клоунами.
– Уж лучше, чем просить милостыню, – сказал Лекс и тут же осёкся, посмотрев на меня.
– А что делать тем, у кого нет ни голоса, ни слуха? – поинтересовался Делти.
– Использовать какие-нибудь другие свои таланты или навыки.
Гном немного подумал:
– Я могу выполнять разные акробатические упражнения.
– Я тоже, – подал голос Рик.
Мы так старательно его не замечали, что его слова прозвучали неожиданно.
– Хорошо, – согласилась я.
– Я могу показать фокусы, – предложил юный маг Тиллиус.
– Вот уж не надо, – испуганно замахала я руками. – Кто знает, что кому придёт в голову: ещё решат, что это магия. Хватит нам с этим проблем. Лекс, а ты что скажешь?
– Я жонглировать могу.
– Отлично. Труппа бродячих артистов готова.
– Мне кажется, у нас ничего не получится, – скептически сказала Света.
– Осталось только найти подходящее место, – пропустила я мимо ушей её слова.
Поплутав немного между торговыми рядами с лотками, палатками, да и просто телегами, уставленными и увешанными всякой всячиной, мы нашли в стороне какой-то пустой пятачок. Поначалу всё шло довольно вяло: никто из нас явно не имел артистических навыков, и хотя я перед выступлением просила всех постараться, все и так выкладывались и изгалялись, как могли, потому как понимали, что отсутствие заработка нам грозит голодом. Постепенно стали подтягиваться прохожие зеваки, вокруг нас образовалось кольцо и после выступления очередного «артиста» я шла по кругу с гномьей шляпой, собирая деньги. В первый раз сильно стеснялась, и, протягивая шляпу, стыдливо отводила глаза, но потом разошлась, и весело потряхивая монетами в шляпе перед очередным зрителем, улыбалась, призывая его раскошелиться. Видя, что в шляпу сыпятся денежки, все старались ещё больше. Только Светка долго отказывалась «паясничать», но, видя как остальные, отбросив ложный стыд, показывают собравшимся все свои умения, решила тоже выступить. После того как Делти и Рик отпрыгали очередную серию акробатических упражнений и отошли в сторону, она вышла на середину нашей импровизированной сцены и торжественно произнесла:
– Дамы и господа! Леди и джентльмены! Сеньоры и сеньориты! Перед вами выступает звезда далёкого королевства Светлана!
После чего театрально поклонилась. Дальнейшее не поддаётся описанию. У меня от изумления лезли глаза на лоб, у остальных тоже. Света, вертясь, и отчаянно виляя попой в разные стороны, громко пела:
Попробуй муа-муа, попробуй джага-джага,
Попробуй м-м-м, мне это надо – надо.
Ах, как мне кажется, что кружится моя голова,
Мой мармеладный, я не права.2
К середине песни за животы от смеха держались все смотрящие на Светкины выкрутасы и деньги после её выступления потекли в шляпу рекой. Мы все поздравили нашу гоблиншу с удачным дебютом, даже Лекс искренне похвалил её. После Светкиного выступления наше представление пошло ещё лучше. Делти и Рик кувыркались. Лекс жонглировал. Я тоже внесла свою маленькую лепту в общее дело и за неимением других талантов, прочла стихи собственного сочинения. И хотя, помидоры, которыми меня забросали, были вполне пригодны для еды, артисты нашей маленькой труппы, попросили меня больше не испытывать судьбу и зрительское терпение.
Когда все наши таланты и способности были исчерпаны, а количество денег приятно радовало глаз, мы завершили наше представление. Первой мыслью было купить еды. Сбегать за ней вызвалась Света.
– Дайте, дайте мне денег. Я там такую курочку запечённую видела! – она аж облизнулась.
– И когда ты только всё успеваешь? – удивилась я. – Делти, сходи с ней, пожалуйста, а то её там развезёт.
Светка так торопилась пойти, что даже не стала возражать против сопровождения. Вслед за ними пошёл и Рик.
Оставшись, я, Тиллиус и Лекс отошли в сторонку и сосчитали заработанные деньги. Учитывая сколько монет схватила Света в оба кулачка, получалось очень даже неплохо. Мы сразу повеселели. В ближайшее время о деньгах можно было не думать.
– Ну где же они? Кушать хочется – сил нет, – выразил общую мысль Лекс.
– Вон, топают.
Вернее топали Делти и Рик, Света с четырьмя курочками неслась на всех парах. Неожиданно, откуда ни возьмись, появилась карета. Заметила я её только тогда, когда она уже приближалась, грозя лошадьми растоптать скачущую ей наперерез гоблиншу. У меня ноги приросли к земле. Спас Свету гном Делти, подскочив и в последний момент, выдернув мою подругу из-под копыт лошадей. Животные, натянутые кучером за уздцы, встали на дыбы, изрядно тряхнув карету. Светка пришла в себя быстро.
– Ты куда прёшь, дубина?! Не видишь, что ли люди идут?!
Кучер начал ругаться со Светкой. Из кареты вылез какой-то важный господин. Одного взгляда на его красное от злости лицо было достаточно, что бы понять, что он взбешён.
– Как вы смеете, простолюдины, кидаться под мою карету?!
– Это мы-то кидались?! Да я даже если бы хотела покончить с собой, не стала бы бросаться под такую задрипанную карету!
– Задрипанную?! Да ты знаешь, с кем ты имеешь честь разговаривать?
Но Светка уже разошлась не на шутку.
– Да я-то честь имею, да! А вот у тебя её, похоже, нет вообще! Отрастил пузо так, что его пешком таскать не можешь!
– Да как ты смеешь! Да я тебя… – возмутился господин и, обращаясь к стражникам прибежавшим на скандал, приказал, – схватить их и во дворцовую тюрьму!
Стражники тут же бросились выполнять распоряжение.
– Нет, нет! – подбежал к напыщенному господину Рик. – Пожалуйста, Ваша милость, простите их.
– Так и этот с ними заодно. Схватить его тоже!
Стражники повели упирающуюся и ругающуюся Светку, предварительно попытавшись отнять у неё куриц, но она вцепилась в них так, что в итоге её схватили за локти и потащили с зажаренными птицами в руках. За ней повели и поникших Делти с Риком.
Тут я опомнилась и рванула к ним, но Лекс крепко схватил меня за руку.
– Бесполезно. Мы им не поможем и сами в тюрьму угодим.
– Но надо же что-то делать! – слезящимися глазами я смотрела, как уводят нашу троицу во главе с моей подругой.
– Мы что-нибудь придумаем. Обязательно.
Наших друзей увели в неизвестном направлении. От них остался только гномий мешок, который он бросил, когда побежал спасать Светку. Мешок Лексу удалось вырвать буквально из рук какого-то не в меру ретивого бродяги.
– Ого, а он тяжёлый, и как только это гном его тащил?
Следующие полчаса я проплакала, послушно бредя за Лексом и Тиллиусом, которые искали постоялый двор. Я ругала себя за то, что ничего не сделала, чтобы спасти свою подругу, гнома и оборотня, а сейчас даже не представляла, как мы им сможем помочь. Вскоре кентавр и юный маг нашли нам временное пристанище. Заходила в гостиницу я с опаской, вдруг это очередное логово вампиров, но определить этого наверняка мы не могли, и другого выхода не было, приходилось рисковать. Здесь было довольно уютно, хотя я не обращала на это внимание, поглощённая мыслями о нашем несчастии. Мы взяли две комнаты: одну для меня, другую для мужчин. Наспех поев в общем зале, мы собрались в моей комнате обсудить создавшееся положение.
– Перво-наперво не паниковать, – сказал Лекс. – Нет такой тюрьмы, из которой нельзя было бы выйти.
– Он сказал: «во дворцовой тюрьму», – вспомнила я. – Это значит, что она во дворце?
Тиллиус поправил очки.
– Да. Насколько мне известно, в подземелье королевского дворца действительно есть тюрьма для политических преступников.
– Тоже нашли мне политических преступников, – прервала я его, имея в виду наших арестованных.
– Похоже, Света оскорбила высокого вельможу, а это приравнивается к политическим преступлениям.
– И что теперь?
– Самим им вряд ли выйти в скором времени, если только бежать.
– Какая хорошая мысль! – воскликнула я. – Света спец по побегам из тюрьмы, да и остальные тоже, наверное, в этом поднатаскались.
Тиллиус смутился.
– Нет, сами они, конечно, не смогут, но вот если им помочь…
Я представила себе, как мы тёмный ночью закидываем на высокую стену верёвочную лестницу, делаем подкоп, подкупаем стражников… Мои ведения снова прервал голос Тиллиуса.
– Во дворец можно попасть только изнутри: он очень хорошо охраняется, а вояки из нас, в общем-то никакие, – на последнем слове Тилли окончательно смутился.
– Значит, нам надо попасть внутрь. Кто вхож во дворец? – бесполезно сидеть и плакать, надо действовать и я преисполнилась энтузиазма.
– Король, – быстро ответил Лекс.
– Может быть, кто-нибудь из вас является его двойником?
Лекс с Тиллиусом переглянулись и покачали головами.
– Значит, это отпадает. Кто ещё может явиться во дворец?
– Знать, – ответил юный маг.
– О, мы можем прикинуться высокими гостями! – предложила я.
– Какими?! Король всех знает в лицо, по именам и родословным.
– Это хуже, – я приуныла.
Подумав минутку, Лекс сказал:
– Сейчас воинский турнир проводится, который каждый год устраивает король. Кажется, победителей он приглашает погостить во дворец, да, Тилли?
– Правильно. Он устраивает для них пир и представляет им палаты на ночь.
– Это то, что нам надо! – обрадовалась я.
– Это для тех, кто победит в турнире, – напомнил мне Лекс.
Я сердито посмотрела на него.
– Значит, нам необходимо в нём победить. Что надо делать на турнире?
– По-моему, в первый день проводятся состязания лучников; во второй – мечников; в третий…
– Ясно. Надо полагать, никто из вас луком и мечом не владеет?
Мужчины вновь переглянулись.
– Совсем не владеем.
Я в раздумье покусала губу.
– Ладно. Первым делом надо попасть на турнир, а там видно будет.
– Ну, попасть не трудно. Достаточно приехать на состязание и изъявить желание в нём участвовать.
– Отлично. Осталось только решить, кто из нас это сделает.
Лекс пожал плечами:
– Ни разу не слышал, чтобы кентавры участвовали в таком турнире.
Тиллиус виновато опустил глаза:
– А я не смогу.
– Почему это?
– По Тилли невооружённым глазом видно, что он никогда оружия в руках не держал. Да и воинов в очках не бывает.
– А без них я дальше вытянутой руки ничего не вижу, – подхватил Тиллиус.
– Н – да, – протянула я. – Что ж ничего не остаётся, как мне самой идти на турнир.
Тиллиус удивлённо посмотрел на меня.
– Но женщины в воинских турнирах не участвуют.
– Если это только не амазонки, – сказал Лекс и натолкнул меня на мысль.
– Верно! Амазонки – женщины – воины. Я вполне смогу сойти за одну из них.
Лекс запротестовал.
– Но они очень редко приезжают на турнир, слишком далеко живут.
– Тем лучше. Меньше шансов их встретить и быть узнанными, вернее не узнанными. Всё, если других вариантов нет, останавливаемся на этом. Надо как можно быстрее узнать, когда начнётся турнир и подготовиться к нему.
Лекс решительно направился к двери.
– Ты, Наташа, оставайся здесь, а мы с Тиллиусом всё выясним.
Я возражать не стала. Впервые с тех пор как мы попали в этот мир, у меня появилась возможность побыть одной. Правда, эта возможность – следствие очень плохой ситуации, в которой мы оказались. Я представила себе, что больше никогда не увижу свою подругу, что рано или поздно мне придётся продолжить наше путешествие без неё, чтобы найти врата в свой мир. А что там, что сказать её родным? Даже думать об этом не хотелось. Я отбросила все негативные мысли. Я не могу оставить Свету в этом чужом для неё мире. Значит, надо сделать всё, чтобы вытащить её из тюрьмы, чего бы этого не стоило. В конце концов, ей сейчас гораздо хуже, чем мне. Да и о Делти и Рике забывать нельзя, за время путешествия я уже прикипела к ним. Я глубоко вздохнула и принялась ждать Лекса и Тилли.
Вернулись они часа через два и принесли с собой какую-то одежду.
– Вот, кое-как нашли. Примерно в таком же ходят амазонки.
Я повертела в руках нечто похожее на шкурки животных соединённых ремешками.
– Это на какое место надевать?
Лекс улыбнулся.
– Да, наряд несколько непривычен и откровенен, но согласись, смотрится эффектно.
Я скептически поджала губы. Может на амазонках он смотрится и эффектно, но, боюсь, я в нём буду выглядеть нелепо и вульгарно. Ну да ладно, в нашей ситуации выбирать не приходится.
– Что насчёт турнира?
– Он начнётся завтра, как мы и предполагали с состязания лучников. Так что мы и лук со стрелами купили, израсходовали почти все деньги.
Я махнула рукой.
– Бог с ними, с деньгами. Сейчас главное спасти наших друзей.
Как это сделать, мы не знали. У нас была только первая часть плана: попасть на турнир и добиться приглашения короля во дворец. Сейчас никто не хотел думать, что шансы у нас нулевые. Завтра будет новый день.
Глава 8
Турнир
Поле, где проводился турнир, в том числе и состязания лучников, было огорожено по кругу, отделяя место соревнований от многочисленных зрительских трибун. Я не заметила ни одного свободного места, похоже, люди пришли сюда задолго до начала состязания. Лишь несколько мест под палантином оказались незанятыми.
– Это места для короля и его приближённых, – шепнул мне Лекс.
Мы приехали на состязания за четверть часа до начала. Именно приехали: я гордо (во всяком случае, так мне казалось) восседала на кентавре. Лекс сам предложил стать на время моим «боевым конём». Они с Тиллиусом убедили меня, что об амазонках известно крайне мало и все вполне могут поверить, что эти воинственные девы в качестве лошадей используют кентавров. Поэтому я с немалым трудом вскарабкалась на круп Лекса, ещё раз подивившись, как легко мне это удалось сделать в первый раз на рыночной площади, когда мы спасались от торговца. Хорошо, что сегодня мои потуги никто не видел, а то бы ни за что не поверил в то, что я воинственная амазонка и отличная наездница. Во время езды я то и дело пыталось подтянуть тряпицу на груди и поправить набедренную повязку, пока Лекс меня не отдёрнул, сказав, что это привычная одежда для амазонок и степень собственной обнажённости их мало заботит. Мне казалось, что я выгляжу ужасно, но Лекс и Тиллиус меня заверили, что я в этом наряде точь-в-точь амазонка и, посетовав лишь на мою белую кожу, натёрли меня ореховым маслом, и сейчас я ехала, источая аромат жареного муската. Тиллиус шёл рядом с нами, ему определили роль моего оруженосца.
– Слезай, – слегка повернув ко мне голову, прошептал Лекс.
– Чего? – переспросила я, ошарашено глядя на развернувшееся вокруг меня действо, больше похожее на декорации исторического фильма.
– Соскакивай, говорю. Только постарайся это… половчее.
Я постаралась. Со стороны должно быть выглядело весьма неплохо, да и по- моему лицо вряд ли было заметно, что сердце от волнения чуть не выпрыгивает у меня из груди.
– Стой пока здесь. Мы с Тиллиусом тебя запишем и вернёмся.
Я осталась одна. Гордо поддёрнув подбородок, я свысока оглядывала место предстоящих состязаний. День выдался замечательным, на небе ни единой тучки и люди были в хорошем настроении в предвкушении интересного зрелища. Каких лиц здесь я только не увидела! Можно сразу сделать вывод, что королевский турнир был любимым развлечением людей и даже нелюдей всех возрастов и социального положения. Зрители забили все возможные места, над «стадионом» стоял гул голосов возбуждённой толпы, но за порядком строго следили стражники. Я перевела взгляд на поле, где лучникам предстояло показать своё мастерство. Поле с невысокой травой было достаточно большим. Чуть дальше центра стоял ряд мишеней. Я со своим, прямо скажем, неважным зрением, едва различала их отсюда, что уж говорить о том, чтобы попасть в «яблочко» из оружия, которое я никогда в руках-то до этого не держала. Мимо меня сновали люди, иногда задевая меня плечом, но тут же извинялись, когда их взгляд падал на мои «прелести» в одежде амазонки. Кое-кто из мужчин был с оружием. «Должно быть, участники турнира», – решила я. Дальше разглядывать их не стала: от вида этих сильных и уверенных в себе мужчин у меня пропадала последняя решимость. От мрачных раздумий меня отвлекли подошедшие Лекс с Тиллиусом.
– Всё, ты будешь принимать участие в состязании.
Я глубоко и обречённо вздохнула.
– О, вот и король со своей свитой.
Я посмотрела туда, куда кивнул Лекс.
На остававшиеся ранее свободными места сейчас усаживался совершенно обычный король, в поблескивающей на солнце короне.
– Нам пора на поле, – подсказал мне Лекс. – Сейчас всё начнётся.
– Господи, – только и прошептала я.
– Держись уверенно, – посоветовал напоследок кентавр.
Хорошо ему говорить, не он же сейчас будет стрелять из лука. Тем не менее, я, прямо держа спину, твёрдыми шагами приближалась к скоплению разномастно одетых мужчин с луками большими и маленькими, простыми и вычурными. Я скосила глаза на свой лук, который нёс Тиллиус, моё оружие было средним по величине и простым по виду. Когда мы подошли, оказалось, что здесь проходят процедуру проверки стрел и луков и объясняют правила. Подошла и моя очередь. Пока проверяли моё оружие, остальные участники состязания с любопытством разглядывали меня. Надеюсь, что столь пристальное внимание вызвано слухами о мастерстве воинственных амазонок, а не моим смелым нарядом. Когда, наконец (казалось, что через вечность), мне отдали моё снаряжение, я отошла в сторонку и облегчённо вздохнула.
– Просим всех участников занять свои позиции, – прозвучал чей-то голос и я как в тумане двинулась в след за остальными.
– Удачи! – шепнул мне Лекс.
Дальнейшее я осознавала плохо. Кажется, король что-то говорил (наверное, произносил приветственную речь), потом, кажется, оглашали имена всех участников, и каждого зрители приветствовали бурными аплодисментами и подбадривающими криками. Очнувшись, я обнаружила себя напротив своей мишени, хотя ей-богу понятия не имела какая из них моя, наверное, меня подтолкнул Тиллиус. Сейчас мой «оруженосец» стоял позади меня, держал лук и стрелы. Лекс остался где-то там, возле трибун. Я посмотрела на мишень, на которой где-то в центре едва различала красную точку. «Господи, что я здесь делаю! Моя стрела и половины расстояния не пролетит», – стонала я про себя. Не убить бы кого-нибудь! Благо людей поблизости нет, не считая участников, стоящих с обеих сторон на одной со мной линии и оруженосцев за спинами. Вчера я весь остаток дня тренировалась стрелять из лука, вспоминая по фильмам, как правильно это делается. Истерла все пальцы, пока не догадалась обвязать руки тряпками. Каковы результаты? Ну, с пятой попытки мне удалось запустить стрелу так, чтобы она не падала сразу у моих ног, а ближе к ночи, я с другого конца комнаты попадала в деревянную спинку кровати.
– Готовсь! – прозвучал над полем зычный голос.
Тиллиус протянул мне лук со стрелами и прошептал:
– Я не могу быть рядом с тобой. Мне придётся уйти. Мы будем ждать тебя с Лексом.
Я слабо кивнула. Все мои мысли были о предстоящем состязании. Мой друг ушёл, и я осталась один на один с луком и мишенью. По команде я вложила стрелу, подняла лук. Секунда – и по обеим сторонам от меня защёлкали тетива. Я нашла взглядом на мишени красную точку и, зажмурившись, послала туда стрелу. Открыла глаза я только тогда, когда закончилось вжиканье стрел, и поднялся шквал оваций. Внутренне сжавшись, поискала глазами на земле свою стрелу и, не найдя, посмотрела на мишень. Стрела торчала точно в центре красного кружочка! Чудо! Нет, случайность, счастливая случайность! А может, судьба смилостивилась надо мной? Что бы это ни было, второй удачи не будет, а ведь впереди ещё два тура. По правилам, участники в следующем туре должны стрелять по живым мишеням. Пока я гадала, что это значит, судьи подсчитывали очки. Свои результаты я пропустила мимо ушей, поздно спохватившись. Оставалось только надеяться, что они не самые худшие. Объявили второй тур, и я чуть было не проморгала момент, когда на волю выпустили выводок гагар, которые тут же устремились в небо. Все участники вскинули свои луки. Я сделала то же самое, не веря, что из лука можно вообще попасть в летящую птицу. Однако на поле уже падали подбитые гагары, но самое странное, что мне тоже удалось попасть в одну из птиц и сейчас, я явно видела, как у лежащей на земле пернатой из груди торчит моя стрела с красным оперением. Не иначе как сама Фортуна управляет моей рукой. Объявление результатов после второго тура я уже не прозевала и с удивлением узнала, что показатели у амазонки Валены (то есть у меня) одни из самых лучших. Я воспряла духом и, наконец, поверила, что мы действительно сможем попасть во дворец. Третий тур был на меткость и скорость. Задача участников была в том, что бы выпустить как можно больше стрел по мишени с максимальной точностью. Пока всё это объявляли и готовили мишени я лихорадочно выбирала про себя тактику моих предстоящих действий: то ли выпустить побольше стрел, а уж там как они попадут, то ли постараться взять меткостью, но тогда о скорости говорить не приходиться. Делать и то и другое даже пытаться для меня бессмысленно. Хотя, о чём я? Успех в первых двух турах это счастливая случайность, а никак не закономерность. Я вздохнула: будь что будет, постараюсь выпустить как можно больше стрел, может, хотя бы некоторые из них попадут в мишень и принесут несколько очков.
Раздались аплодисменты. Я оглядела трибуны и снова, как и в начале, ощутила размах и великолепие, с каким проходит королевский воинский турнир. Все трибуны забиты до отказа, от разноцветья одежд, знамён, праздничных лент, украшающих «стадион», рябило в глазах. Зрители с энтузиазмом встречали каждый отличный выстрел, подбадривали и болели за участников. Мне удалось отыскать глазами фигурки Лекса и Тиллиуса, но разглядеть я их не смогла. Когда прозвучал сигнал к третьему туру, я не мешкая, подняла лук, и почти не целясь, выпустила стрелу, потянулась к колчану за следующей, вложила в лук, натянула тетиву, выпустила, потянулась за следующей… Я почти не смотрела куда «ложатся» стрелы, всё своё внимание я сосредоточила на скорости. Довольно быстро сказалось отсутствие практики, устали руки, стало резать в глазах (я всё-таки целилась в мишень) и когда, наконец, прозвучал сигнал к окончанию этого «марафона», я дрожащей рукой оттёрла пот со лба. Перед глазами всё расплывалось, поэтому я никак не могла рассмотреть результаты моей работы. Все участники выстроились как на линейке в ожидании объявления итоговых результатов. Кто-то заметно нервничал, кто-то, наоборот, внешне был спокоен как «удав». У меня же всё внутри оборвалось, и я с замиранием сердца смотрела, как бегают кто-они-там от одной мишени к другой и записывают очки. Зрители на трибунах гудели в нетерпении. Когда шум достиг пика, глашатай, наконец, объявил результаты. Сначала я сразу не поняла, вернее, не осознала, что случилось, но эти слова снова и снова отдавались в ушах.
– Победителем турнира в состязаниях лучников становится… амазонка Валена!
Ноги подкосились, не знаю, как мне удалось на них удержаться. От стоящих рядом лучников посыпались поздравления, но их слова заглушили бурные овации трибун. Всё было как в тумане. Аплодисменты смолкли только тогда, когда со своего места поднялся король. Свою речь он начал как положено с того, что поблагодарил всех участников состязания и произнес хвалебные слова в их адрес. Затем сказал что-то о большом мастерстве лучника, которое и позволило стать победителем состязании достойнейшего. И по доброй традиции и его великой милости он (то- бишь, король) приглашает победительницу амазонку Валену на праздничную трапезу в честь открытия турнира.
«Вот оно! Получилось!», – ликовала я про себя, хотя внешне старалась ничем не выдавать своей безграничной радости и облегчения.
Когда король закончил свою речь, отзвучали последние аплодисменты и все стали расходиться, я медленно поплелась к Лексу и Тиллиусу. Только сейчас, когда напряжение спало, я почувствовала усталость, не только физическую, но и психологическую. Но когда я подошла к своим друзьям поняла, что Тиллиус чувствует себя гораздо хуже: он был очень бледен, на лбу блестели капельки пота, весь его вид говорил, что он измождён – Лекс буквально поддерживал его под руки.