Евгений Николаевич Гусляров
Пётр Великий в жизни. Том первый
Приложение к первому тому
Ассамблеи
Назначено было Петром посольство в Европу. Главной особою был генерал-адмирал Франц Яковлевич Лефорт, тайный советник Фёдор Алексеевич Головин и статский секретарь (думный дьяк) Прокофий Богданович Возницын. При них четыре секретаря; 40 господских детей знатных родов (в том числе и Меншиков) и 70 выборных солдат гвардии с их офицерами, всего 270 человек. Пётр скрылся между дворянами посольства. Посольство отправилось из Москвы 9 марта 1697.
Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 126
Слыхал ли кто, или читал ли кто в каких-либо преданиях, чтоб какой самодержец при вступлении своём на престол, оставя корону, скипетр и поруча правление царства ближним вельможам, предпринимал отдалённое странствование по чужим государствам единственно только ради того, чтоб просветить, во-первых, себя науками и художествами, иметь свидание самоличное с прочими государями, устно с ними о взаимных пользах говорить, утвердить дружбу и согласие, познать правительства их, обозреть города, жилища, изведать положение мест и климатов, примечать нравы, обычаи и жизнь европейских народов, полезное от сего перенять, потом подобное водворить в Отечество своё, преобразовать подданных и соделать себя достойным владетелем пространной монархии? Пример неслыханный, но в России самым делом исполненный!
Усердие о благе и чрезвычайная любовь к Отечеству воспламенили в великой душе двадцатипятилетнего царя Петра Алексеевича такое похвальное желание. Сего ради, учредя он Великое посольство к европейским державам и сокрыв величество сана своего, дабы его не познали, поместил себя при том частною особою в лице простого дворянина и в путь при послах Лефорте, Головине и Возницыне 1697 года марта 9-го дня из Москвы отправился. Путешествие оного было чрез Лифляндию и город Ригу, чрез курляндскую Митаву, оттуда в прусскую столицу Кенигсберг, где курфирст Фридерик III*,
*) курфирст Фридерик III… – Фридрих III (1657–1713), брандеибургский курфюрст с 1688 года, прусский король Фридрих I с 1701 года. – Е.Г.
потом король прусский, оказал отличные посольству почести, и государь с курфирстом возстановил искреннюю приязнь. Тут же, во-первых, его величество делал потребные примечания к наставлению своему, ходил смотреть видения достойное, посещая ремесленников, осматривал работу и рукоделие их, познакомился в университете с учёными людьми, требовал мнения их о заведении наук в России и потом с удовольствием отправился в посольстве чрез Бранденбургские и Люнебургские области и чрез Вестфалию к Амстердаму. Но, приближаясь к голландским границам, оставил он посольство своё, и сам поехал наперёд в Амстердам, который желал с нетерпеливостию видеть. Прибыл он туда за пятнадцать дней прежде посольства, имея с собою несколько молодых дворян, в числе коих находился царевич сибирский*, да Меншиков, где, осмотрев зрения заслуживающее, удалился немедленно в Сардам в нанятом судне, которым в одежде матросской управлял сам, и, пристав к берегу, выскочил первый на землю, чтобы веревкою привязать свое судно, дабы тем менее могли его узнать. *)
*) Петр прибыл в Саардам 7-го августа 1697 г., где прожил под именем плотника Петра Михайлова, в хижине мастерового Киста, до 15 августа, а потом выехал в Амстердам, работал там, на верфи Ост-Индской компании, 4 месяца.
Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. С 123
В 1698 году он поехал из Амстердама в Англию не в качестве корабельного плотника, но и не как суверен, а под именем русского боярина, который путешествует с целью образования. Он всё видел, он даже ходил в английскую комедию, где ничего не уразумел, но нашёл мадемуазель Грофт, к которой он проявил склонность, не сделав её при этом богатой.
Вольтер. Анекдоты о Петре Великом. Пер с франц., коммент. И вступ. ст. С.А. Мензина М. 2004
Апреля 12-го скрытно был государь в парламенте. Там видел он короля на троне и всех вельмож королевства, сидевших купно на скамьях. Прослушав некоторых судей произносимые речи, которых содержание государю переводили, его величество к бывшим с ним россиянам сказал: «Весело слышать то, когда сыны Отечества королю говорят явно правду, сему-то у англичан учиться должно».
Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. С 123
Во время второго своего путешествия в Европу и пребывания в Париже, царь o6едал очень поздно и, не ужинав, ложился спать рано. Он всякий день купался; с ним садилось за стол 14 человек, всей же свиты с ним было до 30 человек. Прислугу свою он одел во французское платье из зелёной материи с золотым галуном. Король прислал ему для разъездов свою карету, запряженную в шесть лошадей, но он просил оставить только две. Всякий день, с ранняго утра, везде осматривал он внимательно всё, что ему было любопытно в научном или художественном отношениях. Если какая-нибудь вещь привлекала особенно его внимание, то её относили к нему в комнату; чтобы на досуге он мог разсмотреть её. Но как ни казался царь занятым окружавшими его предметами, это не мешало ему иметь частыя совещания с королевскими министрами и, особенно, с маршалом Тессе.
Некоторые музыканты из оперной труппы просились к царю на службу, но получили отказ. Счастливее их были французские купцы, которых предложения были приняты.
В то время в Париже полагали, что предметом частых совещаний с маршалом Тессе был торговый трактат, а не северный мир; говорили даже, что царь только и ждал подписания столь выгоднаго для Франции трактата, чтобы уехать.
Любознательность Петра была такова, что он неоднократно с Куракиным и другими лицами из своей свиты, отправлялся к Бутерфильду (Buterfield), мастеру математических инструментов, чтобы видеть опыты с магнитом и другие. Бутерфильд говорил с Петром по-голландски, без переводчика; царь заказал ему несколько инструментов. Потом от Бутерфильда – он отправлялся осматривать кабинет редкостей г. Пажо д’Озембрей (Pajo d'Ozembray); отец Себастиан (Sebastien), кармелит и знаменитый математик, делал в присутствии царя различные опыты, которыми Пётр оставался очень доволен.
Анекдоты и предания о Петре Великом, первом императоре земли русской и о его любви к государству. В трёх частях. Москва, 1900. Составитель Евстигнеев
Пётр, оглядевшись за границей, ввёл два новшества. Вместо поместий и деревень он стал раздавать ордена. Вышла большая экономия казне. Кроме того он издал, может быть, самый замечательный указ, которым учреждалось веселье на Руси. Это и были знаменитые Ассамблеи.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I.. Полярная звезда. 1825 г. С. 78
Его Величество, чтоб успокоиться несколько от важных дел, приказал учредить ассамблеи, то есть общественныя собрания, которыя и начались по очереди у знатнейших особ. На ассамблеи допускаемы были все лица, сколько-нибудь значащия; гостям подавалось прохладительное питьё. Одни занимались игрою в карты, другие курили трубки, говорили о новостях, даже о торговых делах, потому что важнейшие из Петербургскйх негоциантов были допускаемы в ассамблеи.
Тургенев А.И. Обозрение известий о России в век Петра Великого, извлечённых Д. Ст. Сов. А. И. Тургеневым из разных актов и донесений французских посланников и агентов при русском дворе. Статья вторая. – [Санкт-Петербург, 1843]. С. 11
Все знатные персоны расписаны по дням, в которые после полудня его величества приезжает и веселится, называлась ассамблея: забавляются в карты и шахматы, и в тавлеи, тут и государыня с фамилиею присутствует, машкарадов, комедий и опер не бывало, а был машкарад в Петербурге и в Москве по замирении Шведского мира 1719 года на кораблях и шлюпках, на самем его величество был на корабле в матросском бостроке бархатном, чёрном, и производилась за Красными воротами на площади.
Н.И. Кашин. Поступки и забавы императора Петра Великого. (Запись современника). Сообщение В. В. Майкова. СПб., 1885. С. 23
Об ассамблеях я должен упомянуть здесь только то, что они начались с 1719 года, собирались трижды в неделю и что его царское величество приказал напечатать составленные для них правила, которые мною переведены и заключаются в следующем:
Объявление
Каким образом асамблеи отправлять надлежит.
Асамблеи – слово Францужское, которого на Руском языке одним словом выразить невозможно, но обстоятельно сказать, волное, в котором доме, собрание или съезд делаетца не для толко забавы, но и для дела. Ибо тут каждый может друг друга видеть, и о всякой нужде переговорить, также слышать что где делаетца, при том же и забава. А каким образом оные Ассамблеи отправлять, то определяется ниже сего пунктами, покамест в обычеи воидет.
1) В котором дому имеет Асамблея быть, то надлежит писмом, или иным знаком объявить людем, куды всякому вольно притить, как мужскому полу, так и женскому.
2) Ранее пяти или четырёх часов не начинается, а далее десяти по полудни не продолжается.
3) Хозяин не повинен гостей ни встречать, ни провожать, ни потчивать, и не точию вышеписаиное не повинен чинить, но хотя и дома не случится оного, нет ничего, но токмо повинен несколько покоев очистить, столы, свечи, питьё употребляемое в жажду кто попросит, игры на столах употребляемые.
4) Часы не определяютца в котором быть, но кто в которои хочет, лише б не ранее и не позжее положенного времени. Также тут быть сколько кто хочет, и отъехать волен когда хочет.
5) Во время бытия в Асамблее волно сидеть, ходить, играть и в том никто другому прешкодить, или унимать, также церемонии делать вставаньем, провожаньем и прочим, отнюдь да не дерзает, под штрафом великого Орла, но только при приезде и отъезде поклоном почтить должно.
6) Определяетца, каким чинам на оные асамблеи ходить, а именно, с вышних чинов до обор офицеров и дворян, также знатным купцам и началным мастеровым людем, также и знатным приказным; тож разумеетца и о женском полу, их жен и детей.
7) Лакеям или служителем в те апартаменты не входить, но быть в сенях, или где хозяин определит, также когда в Австерии, и в прочих местах будут балы, или бонкет, также не волно вышеписанным служителем в те апартаменты входить, кроме вышеозначенных мест.
На этих асамблеях одна комната назначена для танцев, другая для всякого рода карточной игры и особенно для шахматной (в которой отличаются самые простые Русские люди), в третьей комнате курят и ведут беседы, а в четвёртой женщины играют в фанты и другие забавные игры.
Хотя на асамблеях никому не предлагается вина или водки больше того, сколько кто сам пожелает, кроме случаев (которые нередко повторяются) когда кто поступит в противность установленным правилам; тем не менее, иной Русский порядочно напивается и смотрит на учреждение асамблей, как на одно из лучших нововведений в России.
Записки Вебера // Русский архив. № 7–8. 1872. Стлб. 1421–1424
В этом, более озорном, чем важном указе, чувствуется, однако, всегдашний почерк Петра. Одним махом он приобщал дремотную Русь, ещё не отряхнувшую с ног прах Средневековья, к общему течению современной жизни. Прижимистый царь сделал это за счёт боярских и купеческих кубышек, частных состояний.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 78–79
Такого рода ассамблеи устраиваются, три раза в неделю, поочерёдно у знатных придворных. На них одни играют в шахматы или в карты, другие курят, пьют, разговаривают о новостях дня, даже о торговле, так как именитые купцы допускаются на эти собрания.
Кампредон, Жак де. Донесения из России. Сборник Императорского Русского Исторического Общества, т. 40. СПб. 1884. С. 2
Обязанность дать у себя асамблею выпадает на долю каждого знатного придворного, по крайней мере однажды в зиму, и полицей-мейстер объявляет каждому, у кого она должна справляться, по усмотрению царя.
Записки Вебера // Русский архив. № 7–8. 1872. Стлб. 1424
Обер-полицмейстер по списку извещал особ, у коих надлежало собираться, о наступавшей очереди. Впоследствии, когда любезность утвердила в наших обществах законы приличия, вошёл в употребление следующий обычай: хозяин подносил букет цветов даме, которую хотел отличить; дама сия становилась царицею бала, распоряжалась танцами, и тот же букет торжественно отдавала другому кавалеру, назначая при том день, в который желала танцевать в его доме. Получивший цветы обязан был слепо повиноваться воле красавицы. Обыкновение сие, напоминающее времена рыцарские, в которые красота была душою всего великого, продолжалось до царствования императрицы Екатерины II.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 79–80
По случаю вновь учрежденных в Петербурге ассамблей или съездов между знатными господами похваляемы были в присутствии государя парижское обхождение, обычай и обряды, на которые отвечал он так: «Добро перенимать у французов художества и науки. Сие желал бы я видеть у себя, а в прочем Париж воняет».
Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. С. 378
С Петра начинается эмансипация русской женщины. Он сам хотел видеть в спутнице жизни уже не рабыню, а помощницу и опору в делах. Равноправие женщины в ассамблеях подчеркивалось особым способом. Ей не возбранялось пить спиртные напитки наравне с мужчинами. Но даже с этого начиналось её равноправие в обществе. И этот процесс, запущенный Петром (имеется ввиду, конечно, стремление к раскрепощению) не кончился и теперь… Пётр впервые угадал, что семья есть ячейка государства и по-своему стремился укрепить ее, спаять взаимным уважением.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 79
Пять лет назад, было предположение, чтобы самых молоденьких и красивых Русских девиц, по примеру их братьев и на счёт родителей их, посылать на хлебы к кому-нибудь в Кёнигсберг, Берлин, Дрезден и в другие города, для обучения иноземным нравам и языкам, и равно и работам необходимым для девицы; но родители возражали, что эти юные дети не устоят перед иноземной галантностью и честь их может подвергнуться опасности, и тем отклонили исполнение этого предположения.
Вебер Ф.Х. Преображённая Россия. Текст воспроизведён по изданию: Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1383
Формировался новый способ человеческого и делового общения и сотрудничества… Кстати сказать, царь со своею царицею задавали тон на этих весёлых и полезных собраниях. Так что, когда Петр удалялся с ассамблеи для дел, царица, пытавшаяся переплясать его, и сама обладавшая недюжинным здоровьем и телесными силами, танцевать уже более не могла. Из танцующих кавалеров отличались граф Ягужинский, австрийский посланник граф Кинский, гольстинский министр Бассевиц и молодые князья Трубецкой и Долгорукий. Из дам первое место занимала великая княжна Елизавета Петровна; отличались также княжны Черкасская, Кантемир, Трубецкая и Долгорукая, бывшая впоследствии невестою императора Петра II. Ассамблеи были не в одном Петербурге: с переездом двора в Москву в 1722 году завелись собрания и в сей столице.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 79
Скажу здесь вкратце, что такое эти ассамблеи и какие при них соблюдаются правила. (В данном случае автор описывает ассамблею, которую видел в Москве, значит, они нашли скорое распространение в России. – Е.Г.) Они устроены на манер петербургских, которые, по именному повелению императора, бывают ежегодно зимою. Во-первых, они распределяются между всеми вельможами, но без соблюдения особенного порядка или последовательности; здешний комендант спрашивает или его величество императора (когда он бывает здесь), у кого он прикажет быть собранию, или самих вельмож, когда и как им удобнее, и затем, прежде нежели общество разойдётся, объявляет гостям, где им собираться в следующий раз. В Петербурге это делает обыкновенно генерал-полицеймейстер. Придти на ассамблею имеет право всякий. Во-вторых, хозяин не должен никого ни встречать вне комнаты, ни провожать, хотя бы то был и сам император. В-третьих, в комнате, где танцуют (если есть место или в ближайшей к ней), должны быть приготовлены: стол с трубками, табаком и деревянными лучинками (которые употребляются здесь вместо бумажек для закуривания трубок) и ещё несколько других столов для игры в шахматы и шашки; но карты на ассамблеях не терпятся и не подаются. В-четвертых, хозяин, хозяйка или кто-нибудь из домашних открывают танцы, после чего, смотря по месту, одна или две пары могут танцевать менуэт, англез или польский, по желанию; при менуэте однако ж соблюдается правило, что его может начинать не всякий, а только тот кавалер или та дама, которые, протанцевав менуэт, снова танцуют его, выбирая уже кого хотят, и так идёт по порядку, всё равно, танцевала ли одна пара или несколько пар.
Дневник камер-юнкера Берхголъца, веденный им в России в царствование Петра Великого с 1721 по 1725 год. Ч. 1–4. М., 1902–1903. С. 139. С. 339
…В эту минуту вошёл Монарх, одетый в матросскую куртку; он возвращался из адмиралтейства, где он каждый день работает и отдаёт приказания.
Кампредон, Жак де. – Архиепископу Камбрэскому. Сборник Императорского Русского Исторического Общества, т. 40. СПб. 1884. С. 176
Если же танцующие хотят после менуэта танцевать англез или польский, то объявляют об этом, и тогда кавалеры, желающие участвовать в танце, выбирают себе дам; но дамы не выбирают кавалеров, предоставляя это обыкновенно последним. В-пятых, всякий имеет свободу делать что хочет, т. е. может или танцевать, или курить табак, или играть, или разговаривать, или смотреть на других; равным образом всякий может спросить себе, по желанию, вина, пива, водки, чаю, кофе и сейчас получает требуемое. Но хозяин не обязан, да даже и не смеет, принуждать гостей пить или есть, а только может сказать, что имеет для угощения, и затем предоставить им полную свободу. В-шестых, и в-последних, собрания эти, начинающиеся около 5 часов, продолжаются не далее 10, и тогда все должны разъезжаться по домам. Что мне не нравится в этих ассамблеях, так это, во-первых, то, что в комнате, где дамы и где танцуют, курят табак и играют в шашки, отчего бывают вонь и стукотня, вовсе неуместные при дамах и при музыке, и, во-вторых, то, что дамы всегда сидят отдельно от мужчин, так что с ними не только нельзя разговаривать, но не удается почти сказать и слова: когда не танцуют – все сидят как немые и только смотрят друг на друга.
Дневник камер-юнкера Берхголъца… С. 339
Музыка на ассамблеях была большею частию духовая: трубы, фаготы, гобои и литавры. Многие вельможи имели, однако ж, свои капеллы: лучшая принадлежала княгине Черкасской. Герцог Гольстейн-Готторпский Карл Ульрих, приехавший в Россию в 1721 году и который после взял в супружество великую княжну Анну Петровну, имел в своей свите капеллу, состоявшую из одного фортепиано, нескольких скрипок, одной виоль-д’амур, одного альта, одного виолончеля, одного контрбаса, двух флейт и двух валторн. Пленительная игра сих музыкантов и новость привезённых инструментов доставляли им частые случаи показывать своё искусство: говорили, что тот, праздник не в праздник, где не играли гольстинские музыканты…
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 89
Император ходил взад и вперёд и по временам являлся в залу, чтобы посмотреть на танцы; но большею частью оставался внизу, потому что распорядитель фейерверка, как говорили, выпил лишнее и государь должен был сам обо всём заботиться. В самом деле, он трудился изо всех сил
Дневник камер-юнкера Берхголъца… С. 231
Вскоре пример двора перешёл и к частным людям. Русские вельможи, следуя законам сродного им гостеприимства, охотно исполняли государеву волю. Тогда не знали зазывных билетов: приглашали только самых знатных; прочие знакомые и незнакомые приходили в назначенный час, садились за стол и, покушав хлеба-соли, уходили, часто не заботясь о хозяине. Пирушки были часты. Вкусные обеды Меншикова, вина Шафирова, роскошное угощение Строганова и радушный прием Апраксина обратились в пословицу. Хозяин или хозяйка встречали гостей в дверях, при звуке труб и литавр, поклоном и рюмкою водки или вина. Обеды, начинавшиеся в 12 часов, были продолжительны и состояли из множества блюд. В частных собраниях, когда съезжались одни короткие знакомые, жребий назначал даме кавалера, который должен был вести её к столу, садиться рядом с нею и услуживать за обедом. В торжественные дни дамы находились в одной, а кавалеры в другой комнате. В конце стола подносили дамам сахарные закуски, к мужчинам же приносили ящики с винами: венгерским, рейнскими и некоторыми французскими.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 89–90
…Одни курили табак или пили, другие разговаривали, третьи занимались игрою в шахматы.
Дневник камер-юнкера Берхголъца… С. 16
После обеда гости переходили в другую комнату к дамам, где ждали их чай, кофе и лимонад. Если общество было немногочисленно и нельзя было танцевать, то призывали домашнего козака, который тешил посетителей пляскою с припевом и игрою на торбане или на балалайке. В другое время, когда не случалось гостей, пред коими надлежало чиниться, садились играть: мужчины между собою в кости, шахматы или шашки, дамы с некоторыми кавалерами в короли, марияж, ломбер, ламуш или лантре.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 123
Дамы сидят в отдельном апартаменте, куда к ним иногда призывают для танцев министров и других сановников.
Кампредон, Жак де. Донесения из России. С. 2
Во время стола государь уходил отдыхать и через час возвращался.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 90
Если кто, когда Царь проходит по комнате, почтительности ради встанет, того подвергают штрафу, т.-е. заставляют выпить огромный бокал вина.
Кампредон, Жак де. Донесения из России. С. 2
Начинались тосты: обыкновенно предлагал оные сам хозяин. Когда случалось, что государь находился в числе пирующих, то первым тостом было всегда благоденствие семейству Ивана Михайловича Головина, то есть флоту. Пётр считал сей тост столь важным, что обещал шуту своему Лакосту 100 000 рублей, если бы ему случилось когда-нибудь пропустить оный.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 90
Петербург, 14 Марта 1721 …Меня, от имени Царя, пригласили на большую ассамблею, долженствовавшую происходить в почтовом доме. Царь с Царицей прибыли туда, со всем двором, в пять часов вечера, по возвращении с катанья в санях, из коих в каждые помещается от 12 до 15 человек. Для Царицы и прочих придворных и просто приглашённых дам имелся отдельный покой, с довольно изящно накрытым столом, куда не входил ни один мущина, кроме тех, которые прислуживали Царице и ея детям. Вдоль стен залы, где собрались мущины, разставлены были три длинные стола, каждый в 60 кувертов, установленные холодными мясными блюдами. Царь поместился за тем столом, за которым сидели моряки. Распорядителем праздника быль кн. Меншиков. Он сидел на конце стола, за которым в перемежку и без всяких чиноотличий, разместились сановники в голубых лентах, прочие московские князья и иностранные министры. На одном из других концов сидел патриарх и с дюжину священников, в одеждах в роде кардинальских и которых единственная обязанность состояла в том, чтобы пить много вина-водки, и курить табак. Напротив этих мнимых кардиналов находились казацкпе депутаты, прибывшие сюда с подарками Царю. Кн. Меншиков несколько раз провозглашал тосты, обнося большие стаканы венгерскаго вина, которые надо было пить без милосердия, и самый большой – за здоровье флота, состовляющаго главную радость Царя. Выходить из-за стола не дозволялось; многие тут же заснули и я сам не вышел бы живым, если бы не начался великолепный фейерверк, отвлёкший внимание провозгласителей тостов. Я воспользовался причинённым им безпорядком и перешёл в покой Царицы, где происходили танцы. Там я увидал принцесс, которыя очень хороши собой и прекрасно сложены, также как и маленький принц, именуемый здесь великим князем. Во время ужина Царь нисколько раз вставал, провозглашал сам тосты то за тех, то за других, время от времени входил к Царице и подпевал певцам, голоса коих были не из самых приятных. Затем он протанцовал польский с Царицей, а принцессы танцовали с г.г. канцлером, Толстым, Долгоруким и кн. Голицыным. По окончании этого танца Царь совершил церемонию обручения сына канцлера с дочерью князя Ромодановскаго, вслед затем он сам обнёс вином всех родственников и друзей обручённых; Царицу он поцеловал в лоб, после чего все разъехались.
Кампредон, Жак де. – Архиепископу Камбрэскому. Сборник Императорского Русского Исторического Общества, т. 40. СПб. 1884. С. 167–169
В орденские кавалерские праздники один из кавалеров (обыкновенно Меншиков) давал обед; все же другие угощали друг друга тремя кружками вина: одну выпивали за благоденствие флота и войска, другую за здоровье всех кавалеров, третью за здоровье хозяина. Число кавалеров в столице определяло число кубков, осушенных ими в таковые дни.
Корнилович А. Об увеселениях российского двора при Петре I. С. 123
Когда государь вводил в обычай собрания, в которые долженствовали съезжаться чиновные особы вместе с жёнами и дочерьми, чтоб веселиться общею беседою, забавами и танцованьем, чего прежде не бывало, – то случилось некогда, что на одном бале любимец его Меншиков, пошёл танцевать в шпаге. Его величество, увидя такую нелепость, подошёл к нему, сорвал с него шпагу, бросил её в сторону и близ стоящим господам смеючись говорил: «Не осудите его – он всё думает, что он перед фрунтом на коне танцует со шпагою».
Некоторые сказывают, что государь, за сие будто бы рассердясь, ударил его в щёку, но оное взведено на государя от чужестранцев напрасно, которые по ненависти всячески старались приписывать монарху излишнюю жестокость.
Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. С. 123
Я должен заметить, для удовлетворенья любопытства вашего преосвященства, что упомянутый мною выше патриарх, называемый здесь князь-папа, отъявленный пьяница, котораго Царь сам выбрал в это звание, для посмешища над духовенством. Он должен был жениться, и по этому-то случаю назначен был большой маскарад; но женщина, предназначенная ему в жены, упорно отказывается от этого брака, и потому маскарад отложен, его устроят на воде, когда разойдётся лёд.
Кампредон, Жак де. – Архиепископу Камбрэскому. С. 169
