Бехруз Курбанов
Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
– Когда Рахшонзамин будет моим, нужно будет позвать художников, чтобы они стёрли этих кудахтающих павлинов и изобразили меня с моими симургами, – мечтательно проговорил он, дожевав.
Расим поднялся на возвышение и медленно подошёл к долгожданному трону-топчану, который пах свежим лаком. На нём были новый зелёный ковёр с золотистыми волнистыми и переплетающимися узорами и новые зелёные бархатные курпачи с подушками. Не спеша, Расим поднялся на трон и сел посередине. Скрестив ноги под собой, он положил руки на мягкие трубчатые подушки и слегка откинулся на подушку. Многозначительно посмотрев вдаль, Расим негромко проговорил:
– Ты взлетел высоко, Азим, но тебя ждёт неминуемое падение.
* * *
«В третий год Зелёной хвори ахорунцы носили с собой бурдюки с чесночной водой. Женщины смачивали свои платки и прикрывали ими свои лица, с той же профилактической целью мужчины смачивали хвосты своих чалм. По-другому было нельзя появляться на улицах и не заразиться. А по приходу домой они умывались этой водой».
Хранители знаний: «Истории Ахоруна»
Азим дал слово вернуть Зилолу в целости и сохранности и, сломя голову выбежал из банкетного зала. Торжеству пришёл конец. Все были в недоумении. Вместо переставшей игры музыки было слышно, как шепчутся и ропщут гости. Султан растеряно переводил взгляд с одного на другого, не зная, что делать.
Зарина растеряно и испугано посмотрела на мужа. Тот тоже пребывал в замешательстве.
– Нужно остановить его, – заявила Зарина и ринулась за старшим сыном.
Султан пришёл в ещё большее негодование, но его хмуро-вопросительный взгляд успел лишь сопроводить Зарину до дверей.
– Я требую объяснений, Аъзам! – султан жёстко посмотрел на визиря торговли.
– Боюсь, мой светлый господин, они нужны и мне самому, – задумчиво сказал Аъзам…
Азим выбежал на улицу через главные ворота и посмотрел наверх, однако на тёмно-синем небе не было ничего кроме сверкающих звёзд. Азим развернулся и побежал внутрь, чтобы найти кого-нибудь из слуг. Он хотел, чтобы его отвели в конюшню.
– Азим! Стой! – в коридоре, ведущим в гардеробную, Зарина догнала сына. – Что ты хочешь делать? – взволновано спросила она.
– Мне нужна лошадь. Я поскачу за ними, – опрометчиво ответил Азим.
– Я не пущу тебя одного! – Зарина остановила сына, схватив его за руку. – Я помню с каким видом ты вернулся и не позволю тебе пойти назад без помощи.
– Она может убить Зилолу, – отрывисто простонал Азим. Одна эта мысль была для него невыносимой.
Зарина обняла сына и утешающе погладила по спине.
– Кто она? – тихо спросила Зарина.
Азим лишь молча покачал головой.
– Хорошо, – Зарина отпустила сына и посмотрела ему в глаза. – Сейчас мы вернёмся домой и хорошо подумаем над тем, как вернуть Зилолу…
Азим с матерью и Рауфом поздно ночью вернулись домой. Их подвезли на повозке вофи султана. Всю дорогу юноша молчал и беспокоился. Зарина, догадываясь, что гвардейцы могут передать их разговор султану, не донимала старшего сына вопросами.
– Я не понимаю, почему она сделала это? – заговорил Азим, едва переступив порог дома. Всю дорогу он пытался понять, каким образом он мог обмануть Рудобу, и не пришёл к заключению.
– Я вижу, как тебе тяжело, сынок. Поделись со мной. Я хочу помочь, – Зарина была взволнована не меньше Азима. – Рауф, иди спать, солнышко моё, – она поцеловала младшего сына и тот направился наверх в свою комнату.
Вдвоём они прошли в большую гостиную, где Зарина зажгла несколько свечей, и они сели лицом к лицу на ковре. Азим задумчиво схватился за лоб и долго смотрел на мать. Он не решался рассказать ей, ибо нарушит обещание. Однако его уже обвинили в этом и даже наказали.
– Эта была Рудоба, – признался он. – То крылатое чудовище, о котором вопила служанка. Это симург и её зовут Рудоба.
Слова сына поразили Зарину. Она-то думала, что Рудоба это какая-то девушка на стороне, а тут…
– Симург? – изумлённо переспросила она.
– Она страж Чёрного рубина, – пояснил Азим. – Она дала мне кусок рубина взамен на обещание никому не рассказывать, где я его нашёл.
– Так ты же не рассказывал, – недоумевала Зарина.
– Нет! – мотал головой Азим.
– Тогда, что могло толкнуть её на похищение Зилолы?
– Хотел бы я знать, модарджан44, – горестно вздохнул Азим. – По дороге я хотел вспомнить, где я оступился, ком мог нечаянно раскрыть тайну? Но каждый раз, когда я пытаюсь думать об этом, что-то сдавливает мне виски и каждый раз всё сильнее, – голос Азима был растерянным, а взгляд отчаянным. – Я должен поехать за Рудобой…
– Я не пущу тебя одного, – покачала головой Зарина.
Азим взял мать за руки и посмотрел ей в глаза.
– Очень прошу вас, мама, не рассказывайте никому о том, что услышали, – Азим был серьёзен как никогда. – Ради Зилолы я должен отправиться один.
– Я боюсь за тебя, – прослезилась Зарина. – Я помню тот ужас, который несколько дней горел в твоих глазах после возвращения. Я не знаю, что ты видел, когда искал Чёрный рубин. Но я не хочу, чтобы ты проходил через это вновь, – с тревогой в глазах Зарина покачала головой.
– Не волнуйтесь, модарджан, – Азим улыбнулся и нежно вытер слёзы матери. – В этот раз я буду подготовлен.
– Я помогу тебе с этим, хорошо? – всхлипнула Зарина с новыми слезами. Она понимала, что не сможет отговорить сына и от этого горький ком лишь нарастал всё больше в её горле.
Азим согласно кивнул и мать крепко обняла его.
– Я так боюсь тебя потерять, – прошептала Зарина.
– Всё будет хорошо, мама, – заверил Азим, будучи в этом не уверен. – Ложитесь спать. Завтра будет долгий день, – для него это было вполне очевидно.
Уложив мать в большой гостиной, юноша вернулся в свою спальню. Там было темно и прохладно. Зажигать свечи не было смысла. Зачем, если при их свете он не увидит Зилолу? Тихо и грустно вздохнув, Азим прошёл к кровати. Постель была холодна и пуста. Эта пустота сжимала ему грудь. В последнее время он просыпался со страхом, что Зилолы нет, и вот этот кошмар сбылся. Азим не хотел закрывать глаза, боясь, что, проснувшись, он больше никогда не увидит любимую жену. Перед его взором снова появились все эти мертвецы. Он снова оказался на Тропе мёртвых и переступал через тела, одно из которых показалось ему знакомым. Он обернулся и увидел Зилолу с ужасом, застывшим на её мёртвом лице…
– НЕТ! – с криком встал Азим и, придя в себя, заметил, что уже давно наступило утро.
Юноша вздохнул с облегчением и оглянулся по сторонам. Зилолы не было рядом, и он снова опечалился.
– Что с тобой, Азим? – на его крик прибежал Аъзам, затем Рауф и его мать.
– Сынок, всё хорошо? – она встревоженно подошла к нему.
Азим грустно посмотрел на мать и молча покивал.
– Вы вернулись? – спросил он у отца.
– Султан устроил мне настоящий допрос, – иронично хмыкнул Аъзам. – Ты так убежал неожиданно. Я обещал ему, что всё выясню, но вряд ли ты мне что-то расскажешь, не так ли?
Азим озадаченно и обеспокоенно посмотрел на отца.
– Султан в негодовании, – сообщил Аъзам. – Тебе бы поговорить с ним.
– Простите меня, отец. Я не могу, – медленно помотал головой Азим.
–Что ж, – озадаченно протянул Аъзам, сжал губы и надул нижнюю с задумчивым взглядом. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – обратился он к сыну. – Я придумаю, что сказать султану.
–Тебе снова снился кошмар? – спросил Рауф, когда они с братом остались одни.
– Да, – тихо ответил Азим.
– Мама готовит тебе мясо и фатир со шкварками. Ты опять уезжаешь?
– Я должен спасти твою невестку.
–Возьми меня с собой. Я помогу тебе убить крылатое чудовище, похитившее её.
Азим улыбнулся, удивляясь смелости братишки.
– Я не собираюсь убивать то чудовище, Рауф, – сказал Азим, погладив братишку по затылку. – Я хочу договориться с этим чудовищем, – на удивление брату сказал Азим. – Пошли, поедим чего-нибудь.
Приняв ванну, Азим позавтракал с младшим братом. На дворе стояло позднее утро, но Рауф был не против ещё раз поесть тыквенной каши и домашней халвы.
– Ешь, набирайся сил, – сказала Зарина, положив перед сыновьями блюдо с нежно поджаренным мясом с бараньими шкварками, нарезанным луком и зеленью. – Я побежала печь тебе фатир на дорогу, – схватив поднос с тестом, Зарина поспешила на улицу, где на заднем дворе стоял тандыр под навесом.
Плотно поев, Азим попросил Рауфа помочь ему собрать сумку, и тот охотно согласился. Вместе они начали складывать необходимые вещи в седельную сумку. Азим взял лишь одну сменную серую рубашку и коричневые штаны и, недолго думая, взял три платья для жены со всеми принадлежностями и аксессуарами. Куда же без них в пещере.
– Зачем это? – удивился Рауф, глядя на то, как брат аккуратно складывает золотисто бежевый платок и ставит между складками гардану из сапфирового бисера.
– Моя жена – султанзаде. Вряд ли она захочет вернуться в лохмотьях, – сказав это, Азим подумал о том, что Рудоба в гневе могла схватить Зилолу когтями и порвать ей платье. – «А её саму?» – он съёжился от мысли, что его жена может быть ранена.
Собрав сумку, Азим вернулся в старую комнату, которую он раньше делил с Рауфом. В тайне от всех он спрятал меч в своей стопке курпачей. Достав меч, юноша задумчиво посмотрел на его изогнутый клинок.
– Ты вроде говорил, что не собираешься убивать чудовище? – недоумевал Рауф, заметив меч в руках брата.
– На всякий случай, – Азим опустил меч.
– Что на нём написано?
– Не знаю, – пожал плечами Азим. – Надпись вроде на Алифе, но язык другой. Единственное, что я мог прочитать – это имя на гарде – Некруз.
– Чьё это имя? Меча?
– Думаю, его настоящего владельца, – предположил Азим.
В сундуке под стопкой курпачи Азим нашёл свой старый кожаный камзол. Он был ему в пору, когда юноше было четырнадцать лет, а сейчас Азим хотел сшить из него ножны для меча.
– Надеюсь, он не порвётся, как только я поставлю в него меч или наоборот, – сказал Азим, завершив шитьё под вечер.
– Ты прошил его в пять слоёв, – улыбнулся Рауф. – Отец, – встал он с места, увидев отца у дверей в его комнату.
– Когда ты отправляешься в путь? – спросил Аъзам, одной рукой обняв младшего сына.
– Завтра на рассвете, – Азим тоже встал, отложив ножны.
– Примерно так я и сказал султану, – сообщил Аъзам. – Завтра он приедет сюда.
– Зачем? – спросил Азим.
– Он боится за свою дочь и хочет отправить с тобой целый взвод, – ответил Аъзам.
Азим лишь покачал головой, не говоря ни слова. Если в пещеру он явится не один, Зилоле несдобровать. Может, уехать ночью?
Аъзам хотел ещё что-то сказать, но услышав зов жены, они втроём спустились на ужин. Ели они молча, ибо знали, что Азим не станет отвечать на их вопросы. Зарина не сводила глаз со старшего сына и с трудом сдерживала волнение. Она переживала, что это может быть их последний совместный ужин.
Аъзам почти не притронулся к супу. Его терзал один вопрос, который ему задал султан.
– Скажи хотя бы одно, Азим. Это чудовище связано с Чёрным рубином?
Азим, медленно поковыряв в миске, решил не утаивать этого и от отца. Юноша посмотрел на отца и едва заметно кивнул.
– Я дал слово и, кажется, нарушил его. Поэтому она похитила Зилолу.
– Кажется? – переспросил Аъзам.
– Завтра я отправлюсь выяснить это. Но, если султан отправит со мной своих гвардейцев, боюсь, никто из нас не вернётся.
Зарина в ужасе выронила ложку, услышав сына.
– Ты хочешь отправиться один? – негодовал Аъзам.
– Я пыталась отговорить его, – пожаловалась Зарина.
– Возьми хотя бы с собой Комила, – попросил Аъзам. – Узнав о случившемся, он весь день донимал меня просьбой отправить его с тобой. Даже во дворец со мной ходил. Завтра он тоже придёт к нам домой.
Азим озадаченно опустил взгляд в сторону и, немного помолчав, сказал:
– Если я приду один, Рудоба поверит мне, – юноша очень надеялся на это. – Если же я приведу с собой вооружённый взвод и Комила, который никогда не затыкается, я вызову её гнев… А я видел на что способен её гнев.
– У этого чудовища есть ещё и имя? – Аъзам был просто потрясён. – Азим, ты не должен отравляться один. Это опасно, – добавил он, поймав на себе укоризненный и требовательный взгляд жены.
– У меня нет выхода, – упрямился Азим. – Вы должны меня понять, – сказал он, посмотрев на мать.
Слёзы снова подступили к глазам Зарины. Она впервые по-настоящему пожалела, что дала сыну свободный выбор. Теперь этот выбор может погубить его. Попытки отговорить сына от похода в одиночку оказались тщетными. Может, султан сможет убедить его?
После ужина Азим поцеловал мать, пожелал всем спокойной ночи и поднялся к себе в комнату. Свет убывающей луны тускло освещал комнату. Войдя в неё, Азим снова почувствовал пустоту внутри. Он сел у окна и попытался вспомнить, кому он мог рассказать о дороге в пещеру.
Попытка привела к тому, что у него снова разболелась голова. Что-то острое и горячее сжимало ему виски. Его взор затянулся пеленой и за ней кто-то стоял. В ушах появился приглушённый шум. Азим потянулся к тому силуэту и упал у кровати и всё потемнело.
Тьма начала постепенно отступать. Азим снова очутился на Тропе мёртвых. Он лежал, словно парализованный, и не мог пошевелить головой. Он не чувствовал ничего, кроме глаз. Его взгляд был направлен направо и, всё что он мог, это смотреть либо прямо, либо наверх. Перед ним простирался высокий каменистый склон, и Азим посмотрел вверх краем глаз. Высоко над холмом пролетело белое облако и выронило что-то. Это самое что-то стремительно падало вниз, беспомощно крутясь и вертясь. Чем ближе оно было к земле, тем лучше Азим мог разглядеть… О нет! Это же Зилола, в ужасе осознал Азим. Его жена камнем падала вниз и была всё ближе и ближе к земле. Сердце должно было сильно заколотиться, но Азим этого не чувствовал. Зато он слышал вопли своей любимой жены и никак не мог ей помочь. Она упала прямо перед ним и хрустом её вопли прекратились, и свет в его душе снова объяла тьма.
– Нееееет! – Азим вскочил с места, протягивая руки вверх, чтобы поймать жену, но прищурившись от рассветных лучей, понял, что это было всего лишь сном, ужасным сном.
Азим откинулся на спинку кровати и начал глубоко дышать. Он опустил глаза на пустое место жены. У него задрожали руки от одной лишь мысли, что, возможно, её уже нет в живых. Что она лежит там, на Тропе мёртвых, среди многих других, кого извела Рудоба.
– Я убью тебя, если ты с ней что-нибудь сделала, – шёпотом пригрозил Азим.
– Азим! – послышался беспокойный голос отца.
Родители и младший брат снова пришли в его спальню, услышав крик. Зарина подошла к кровати и села рядом.
– Опять кошмары? – негромко спросила она, взяв сына за руку. – Успокойся, – ласково проговорила она, заметив злость во взгляде сына.
– Мне надо ехать. Немедленно, – вздохнул Азим и быстро встал с кровати.
– Поешь, сначала.
– Я не могу больше ждать, – Азим покачал головой.
– Хорошо, – грустно вздохнула Зарина.
– Мы будем внизу, – добавил Аъзам.
Азим надел чёрные шаровары, белую льняную рубаху с короткими рукавами, а поверх неё надел короткий распашной камзол из чёрного адраса с длинными белыми ромбами спереди. Он привязал меч слева к белому поясу, прошитый чёрными нитками, и спустился вниз, держа в руках другой белый платок с чёрными узорами, который повяжет на голову.
Мать ждала его у лестницы с чашей настойки кураги и семью финиками.
– Выпей и съешь хотя бы это, – потребовала она.
Азим кивнул и опустошил чашу одним залпом. Взяв финики, он бросил один в рот. Смачно жуя этот финик, он вышел из дому и кроме отца с братом заметил также и дядю Адхама и Комила. Они стояли у ворот рядом с султаном и семью гвардейцами в светло-зелёных халатах, надетых поверх медных кольчужных рубашек и шлемами на изгибе руки. Юноша остановился под крытым крыльцом и посмотрел на финики в своей руке, которых недавно было семь. Это был намёк, понял он и многозначительно обернулся на мать. Та с умоляющим взглядом кивнула в знак того, что бы он принял эту помощь.
Азим озадаченно перевёл взгляд на гвардейцев. У всех семерых был непроницаемый, серьёзный вид солдат, готовых пойти на всё, чтобы вернуть султанзаде. Под их кольчугами скрывались стальные мышцы – это крепкие воины, но ни их мышцы, ни кольчуга не помогут им одолеть Рудобу, если на то пойдёт.
А он сам сможет сделать это в одиночку?
Ответ Азиму был не нужен. Он спустился с крыльца и направился к стойлам слева от дома. Проверив седельные сумки, юноша встал перед жеребцом и посмотрел в его чёрные глаза.
– Мы поедем за моей женой. Я полагаюсь на тебя, – негромко сказал он жеребцу.
Катрон тихо выдохнул и покорно кивнул. Азим взял его под узду и повёл к воротам.
– Доброе утро, мой светлый господин, – Азим с почтением склонил голову и приставил руку к сердцу.
– Это утро может стать добрым, если у меня появится надежда. Надежда на то, что ты вернёшь мою дочь. Эта надежда появится, когда мои гвардейцы отправятся с тобой, – султан указал на семерых вофи. Судя по тону, он не ждал возражений.
– Я тоже отправлюсь с вами, – встрял Комил, поправив полную сумку на плече.
Азим протянул ему руку, а Комил обнял друга.
– Мы вернём госпожу, уверяю вас, – обратился он к султану, отпустив Азима.
Азим же в близи посмотрел на гвардейцев и узнал одного из них. Это был тот самый наездник, который бросил в него камень во время Бузкаши. Тот потупил взгляд, когда юноша посмотрел на него.
Азим поздоровался и с дядей Адхамом и перевёл взгляд на султана, который был в белом одеянии с едва заметными блестящими узорами и золотой тесьмой по краям рубахи и халата-безрукавки. На талии султана был повязан широкий золотистый пояс с изумрудной вышивкой.
– Мой светлый господин, – учтиво обратился Азим. – Если они отправятся со мной, у вас будет надежда… пустая надежда. Если же я отправлюсь один, у меня будет шанс вернуть Зилолу. Я должен воспользоваться этим шансом, а не уповать на надежду.
Султан со вздохом насупился и хотел было возразить, но зять опередил его.
– То, что похитило Зилолу, считает, что я нарушил своё слово. Если я приеду один, я смогу доказать обратное. Если же нет, никто из нес не вернётся, – покачал головой Азим и положил руку на плечо тестю. – Прошу вас, мой светлый господин, отпустите меня одного.
Султан нерешительно отвёл взгляд и, пока он думал, к ним подошла Зарина.
– Умоляю тебя, сынок. Возьми их с собой. Они помогут тебе.
– Они защитят тебя, – добавил султан. – За воротами стоят их лошади, мечи и копья, – кивнул в сторону Бузург. – Они готовы держать в тайне место, в которое вы отправитесь.
– Даже я об этом буду молчать, – встрял Комил и тут же потупил взгляд под укоризненным взглядом султана.
– Модарджан, мы уже говорили об этом, – Азим был неуклончив. – Прости, Комил. Я не могу взять вас с собой. От этого зависит не только жизнь моей жены, но и ваша.
Он прошёл мимо гвардейцев и открыл правую сторону ворот. Затем он подошёл к матери и крепко обнял её.
– Не волнуйтесь, со мной будет Катрон. Он позаботится обо мне.
В поддержку этих слов жеребец громко заржал.
Азим опустил мать и выжидающе посмотрел на султана. Тот вперил в него долгий взгляд, а затем неуверенно шагнул в сторону.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Азим.
Юноша вскочил на жеребца и выехал за ворота. Развернув Катрона, Азим действительно увидел семь таких же чёрных лошадей и две гнедых кобыл в пяти газах от ворот. Юноша перевёл взгляд и оглядел всех, кто находился по ту сторону ворот. Он не был уверен в том, что делает, но пытался не показывать этого. Он задумчиво посмотрел на брата, на родителей, дядю, Комила и султана. Возможно, он видит их в последний раз. Он грустно улыбнулся им на прощание, молча и многозначительно кивнул, повернул жеребца и погнал на север…
Проехав треть фарсанга, Азим доехал до трёх тополей справа от дороги к посевным землям отца. Зная, что в это время там уже находятся рабочие, он погнал жеребца на запад. Юноша держал путь к яблоневой роще. Запомнив путь, Азим держался далеко от дороги, чтобы искатели Чёрного рубина не проследили за ним.
В первый раз Азим доехал до рощи за три дня. В этот раз поросшая травой земля не была помехой жеребцу, и он прискакал к северо-восточной опушке рощи, не успело солнце коснуться западного горизонта.
– Отдохни, а с наступлением темноты мы поедем на север, – Азим обратился к Катрону. – Файз говорил, что в одном фарсанге от рощи есть гостиница для путников и пастухов, – юноша погладил взмыленного жеребца, оглянулся по сторонам и сел под яблоней.
Практически на всех деревьях отсутствовали плоды, которые уже давно собрали. Азиму это говорило о том, что в эту часть рощи никто не придёт.
Спокойно отужинав тем, что мать положила ему на дорогу, Азим сорвал несколько яблок, которые ему удалось найти недалеко от места стоянки. Вернувшись, он угостил ими жеребца.
– Из бурдюка ты пить не сможешь. Потерпи, доедем до гостиницы и там напоят тебя вдоволь, – гладя по шее жеребца, сказал Азим.
Как только солнце полностью скрылось за горизонтом, Азим сел на Катрона и не спеша поскакал на север.
Гостиница стояла на плоской вершине низкого холма. Они приехали к ней, когда сумерки ещё только сгущались, и можно было заметить черты этой гостиницы. Это было прямоугольное здание, смотрящее на юго-запад. На первом этаже была многолепестковая арка, в которой горели две лампы. Справа от арки был проём, разделённый резной колонной, а слева проём был разделён двумя колоннами. Там Азим обнаружил стойла и, вручив Катрона молодой девушке-конюху, попросил хорошо напоить его жеребца.
Сквозь арку Азим прошёл внутрь и попал в широкое помещение, в котором горели десять масляных ламп. У противоположной стены, за стойкой, в каменных нишах горели свечи, придавая этому месту хвойный аромат.
За самой стойкой стояла женщина средних лет с вытянутым лицом и атласным платком, накинутым на голову.
– Добрый вечер, – Азим прижал руку к сердцу и подошёл к стойке. – Я бы хотел остаться здесь на ночь.
– Добрый вечер, – улыбнулась в ответ женщина за стойкой. У неё были большие миндалевидные глаза и полногубый рот. – Десять султана за ночь, – сказала она и достала книгу. – Ваше имя?
– Я бы хотел не называть своего имени, – Азим положил перед ней серебряную монету с номиналом в пять грамм.
– Как вам будет угодно, господин, – улыбнувшись, женщина положила книгу обратно вниз.
– «Господин», – мысленно ухмыльнулся Азим. Либо она узнала его, либо плата в семь раз больше запрошенного сделает здесь любого господином.
– Нигина! – позвала женщина. – Проводи нашего гостя в лучшую комнату, – попросила она, когда из коридора, справа от стойки, появилась рыжая девушка с сужающимся лицом и улыбающимися глазами.
– Хорошо, Махрам-апа45. Идите за мной, – приятным голосом позвала за собой девушка в сиреневом атласе с зелёными разводами. Это облегающее платье привлекало взгляд на спелые ягоды Нигины.
На её голове был повязан короткий сиреневый тюрбан с открытой макушкой, что позволяло волосам ниспадать до середины спины. Девушка с завидной фигурой грациозно прошла в коридор слева от стойки и Азим, кивнув Махрам, последовал за ней, стараясь не смотреть под волосы. Через несколько шагов Нигина свернула налево и по деревянной лестнице поднялась наверх. Азим опустил глаза и последовал за ней на второй этаж, где он оказался в длинном коридоре. Там у пяти дверей горели лампы, свидетельствуя о том, что эти комнаты заняты. Азим последовал за Нигиной налево, и они дошли до самого конца. Вдоль коридора Азим насчитал девять дверей. Нигина остановилась у десятой, стоявшей поперёк, и зажгла лампу.
– Прошу, – она отворила дверь и отступила.
Азим кивнул ей с благодарной улыбкой и прошёл внутрь. Нигина вошла за ним и зажгла три свечи в каменных нишах и хотела зажечь ещё пару ламп на стенах, но Азим вежливо остановил её.
– Этого достаточно.
Нигина широко улыбнулась с горящими, игривыми глазами и, выждав мгновение, прошла к двери.
– Не желаете ли чаю или ещё чего-нибудь?
– Нет, спасибо, – негромко ответил Азим, снимая меч с пояса.
Нигина с едва заметной ухмылкой повела бровями. Глупый юноша не понял намёка, прозвучавшего в её кокетливом голосе.
– Спокойной ночи, – вежливо пожелала она и, смерив оценивающим взглядом Азима, не спеша закрыла за собой дверь.
Сняв камзол, Азим сел на кровать с резной спинкой и мягкими матрацами, на которых постелено свежее, благоухающее бельё. Он задумчиво посмотрел на окно слева, за которым уже сверкали звёзды.
– «Каким образом я обманул тебя? Что я сделал не так?» – прошептал он в недоумении и снова попытался вспомнить, кому он мог проговориться.
Азим с приглушённым стоном схватился за голову. Невидимые тиски снова сжимали ему виски. Несмотря на жуткую боль, Азим пытался вспомнить, стиснув зубы. Его глаза снова накрылись пеленой и перед его мутным взором снова кто-то появился. В голове он начал слышать приглушённые, невнятные голоса и не мог различить их.
– Кто ты? – спросил Азим вслух.
У него резко закружилась голова и он, благо, упал на постель и снова окунулся во тьму.
Тьма рассеялась в серых сумерках, и Азим очутился в самом конце Тропы мёртвых. Он пытался подняться на седловину, но каждый раз соскальзывал вниз. Содрав колени, локти и руки до крови, он оставил тщетные попытки и сел перед низкой пещерой. Долго смотря в узкий проход, юноше показалось, что он увидел какой-то проблеск. «Зилола», отчаянно вздохнув, Азим начал лезть в эту дыру. Чем дальше он лез, тем ниже становился потолок, который и так не давал ему поднять даже голову. «Я иду к тебе», Азим не сдавался и лез дальше, как вдруг упал…
Вытянув руки вперёд, Азим с грохотом свалился с кровати. Это опять был сон. Азим раздосадовано вздохнул, встал и услышал стук. Дверь слегка приоткрылась и за ней показалась Нигина. Она была в белом облегающем платье с синими разводами.
– Доброе утро, – широко улыбнулась она. – С рассветом мы будим своих гостей, чтобы они не опоздали в путь, – сказала она, широко открыв дверь. – Вы можете позавтракать на террасе, – Нигина кивнула в сторону.
Смерив Азима оценивающим взглядом, девушка закрыла дверь.
Собрав свои вещи, Азим вышел на террасу, которая располагалась посередине второго этажа, с трёх сторон обставленную стенами. Справа, за стеной, была кухня, а за противоположной тоже были комнаты для гостей. На террасу вёл проём в нескольких шагах от комнаты Азима; такой же проём был и на другой стороне. На террасе были расставлены столы с резными стульями. Два стола были поставлены вместе. Это только что сделали сами гости. Пятеро мужчин сели за стол и один из них заметил Азима.
– Иди к нам, – позвал он.
Азим не желал знакомиться с кем-либо и вступать в разговор, ибо путники чуть ли не обо всём рассказывают друг другу. С другой стороны, Азим не хотел показаться надменным и неприветливым. Потому он сел к ним за стол.
Пятеро мужчин были разно одеты, однако у всех на голове был повязан короткий чёрный тюрбан. Двое были смуглы как орех. Трое других были посветлее. У одного были тёмно-русые, короткие и кучерявые волосы. У другого волосы были цвета соломы, у остальных чёрные. Возраст тоже был разным, однако вид у всех был мрачным и скорбным.
Из кухни к их столу подошла девушка в белом платке и белом платье.
– Что вам принести? – спросила она звонким голоском.
– Ты знаешь, что нам принести, – бесстрастно ответил русый.
– Нет, – негромко осёк человек в сером кафтане с серой вышивкой на плечах. – С тебя уже хватит Наим.
– День только начинается, Зариф, – покачал головой Наим.
– Как тебя зовут, юноша? – спросил светловолосый.
– Азим, – коротко ответил юноша, не называя своё полное имя.
– Это твой чёрный жеребец в стойле? – снова спросил светловолосый.
Азим кивнул, а вопрос привлёк на него внимание человека в сером.
– Вы, Азим ибн Аъзам? – учтиво спросил Зариф, и его вопрос заставил Наима вытаращить глаза на юношу.
Скрываться было некуда, русый тоже узнал его. Услышав его полное имя, узнали и остальные. Юноша кивнул в ответ и спросил:
– Почему вы такие грустные?
– А ты не знаешь? – с укором спросил Наим.
– Сегодня годовщина конца Зелёной хвори, – объяснил Зариф.
– Эта болезнь унесла с собой столько жизней, – сокрушённо покачал головой человек, сидевший рядом с Наимом.
– Сделав нас несчастными, – с горем добавил Наим и прослезился.
Мужчина в белом халате с красной тесьмой на воротнике и коротких рукавах погладил Наима по спине.
– В чём смысл жить дальше, если тебе нет к кому возвращаться домой? – сквозь слёзы недоумевал Наим. – Я даже не попрощался, – сокрушался он. – Я ни разу не видел своего сына и так мало говорил его матери, что люблю её. Кому теперь я это скажу? Твоему султану? – сморщился он.
– Успокойся, Наим, – сказал Зариф. – Он до сих пор не смирился со смертью своей жены и трёхлетнего сына, – объяснил он.
– Никто из нас до конца не смирился с потерей близких и любимых людей, – сказал мужчина напротив Азима.
– Все мы здесь путники, – продолжил Зариф. – Никого из нас не было в Ахоруне, когда это началось. Наим торгует шёлком и был в городах-братьях. Аскар, – он кивнул на светловолосого, – ювелир. Он был в Каарте. Аловат, – Зариф указал на мужчину в белом, – шьёт тюбетейки и сам же продаёт их по всему Рахшонзамину. Саидо, – он указал на мужчину напротив Азима, – делает глиняные лампы и всё такое. Он был в Чехре. Я, – он указал на себя, – развожу скот и продаю их шерсть. Я был в Виндоле, когда началась Зелёная хворь.
– Если бы Бузург не начал гонения ведьм, они бы не обрушили на нас свою месть, – укоризненно проговорил Наим.
– Не обращайте на него внимания, господин. Он пьян, – сказал Зариф.
– Люди приписывают эту проклятую хворь ведьмам, хотя ни одна из них в том не призналась, – не уверенно пожал плечами Аскар.
– А я обвиняю в этом султана! – громко заявил Наим. – И не важно сколько ведьм он скормил сарунам в своё оправдание.
– Простите его, господин. Вино усиливает его горе, – с толикой сочувствия сказал Зариф.
В это время девушка в белом платье на подносе принесла три глиняных кувшина с вином. Один кувшин был красным, второй зелёным, третий белым. Она также принесла чашки для шестерых, свежеиспечённые кулчи, фисташки, финики и инжир.
– Что-нибудь ещё? – спросила она.
– Поджарь нам тыквы с мёдом, Зайнура, – попросил Саидо.
Зайнура кивнула и вернулась на кухню.
– Я не буду, – Азим накрыл рукой свою чашу, когда ему хотели налить вина.
– Я так хотел увидеть своего сына, но из-за страха заражения ни один караван не захотел вернуться из Аброра, – сказал Наим после глотка и налил себе ещё.
– Его жена была на девятом месяце, когда он уехал, – объяснил Аскар.
При его словах Наим зарыдал ещё громче.
– Я вам сочувствую, – сказал Азим, но это не утешило Наима.
– В Аброре я накупил много подарков для жены и сына, но не отправил их им. Хотел приехать и сам вручить их, – Наим посмотрел на пустую чашу и через какое-то мгновение продолжил с гневом и скорбью. – Вместо этого я сжёг подарки там, где был рассеян их прах, и сказал, что люблю их, но они этого никогда не услышат. Моя жена никогда не узнает, как сильно я скучал по ней, – Наим отрывисто заплакал.