Ираида Владимировна Дудко
Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 2. Детство и юность Ираиды. Глава 1. Дневник бабуси
Часть 12
Дневник бабуси – 1946 год
Разрушенный взрывом Успенский собор Киево-Печерской лавры
После окончания войны, перед страной встал целый ряд проблем: восстановление с/х и промышленности, разрушенных городов и сёл, а главное – начался длительный период «холодной войны».
В марте 1946-го года, бывший премьер-министр Великобретании У. Черчилль сформулировал две стратегические цели Запада:
– не допустить дальнейшего расширения сферы влияния СССР и его коммунистической идеологии, и – оттеснить социалистическую систему к довоенным границам, а затем добиться её ослабления и ликвидации в самой России.
И. В. Сталин в 1946-ом году принимает решение за опережающий рост тяжёлой промышленности.
В марте 1946 г. Верховный Совет СССР одобрил план пятилетки.
К концу 1946 года была завершена демилитаризация экономики При сокращении удельного веса выпускаемой боевой техники, огромные средства вкладывались в модернизацию военно-промышленного комплекса, в разработку новых видов оружия.
Лёгкая и пищевая промышленности финансировались «по остаточному принципу». Не удовлетворялись даже самые минимальные потребности населения.
Правда, положительными сдвигами стали выпуск ряда сложных товаров, таких, как автомобили – «Победа» и «Москвич, мотоциклы, телевизоры и т. д.
В сельском хозяйстве остро не хватало техники. Во многих колхозах землю пахали на коровах, или люди впрягались сами.
В 1946-ом году, как нарочно, случилась большая засуха. Почти ничего не получая из колхозной кассы, колхозники могли жить только за счёт личных хозяйств. Но власти, изыскивая «скрытые резервы», урезали приусадебные участки…
Для нас этот год тоже был судьбоносным, и как всегда – переполненным проблемами и стрессами.
В этой – 10-ой части моих воспоминаний о далёком детстве, к сожалению публикация бабусиных дневников обрываются.
Переписывая их, я как будто пережила второй раз свое детство. Лучше и подробнее, чем описывала бабуся события тех далёких дней, я бы не рассказала, да и не вспомнила бы. Поэтому могу добавить к написанному ею только то, что бабуся могла не знать или то, что в моей памяти сохранилось немного в другом видении…
Мы прожили в Киеве 1946 и 1947 – самые голодные годы. Мне сейчас трудно разделить – что происходило в 46-ом или в 47-ом годах, поэтому я запишу то, что помню, а ошибка событий с разницей в один год, наверное, сегодня не имеет большого значения.
Учиться не хотелось. Часто обсуждают вопрос – нужно ли давать детям раннее образование? Я считаю, что – не обязательно. Могу судить только по собственному примеру. С ранних лет бабуся занималась со мной ежедневно, как в школе. Это были обязательные уроки по расписанию. В три года я умела читать и писать, немного владела немецким. В 7 лет меня приняли сразу во второй класс. Я была начитанной и эрудированной девочкой, но ленивой. Наступил момент, когда бабуся в силу разных жизненных обстоятельств уже не могла быть ежедневной наставницей в моих занятиях. И… – всё. На этом развитие моего образования закончилось. Но бабуся вложила до этого в меня столько, что этой базы хватило на всю дальнейшую жизнь. Но…
И в школе и в институте в изучении немецкого языка я не только не продвинулась дальше, а получала тройки за те знания, которыми меня напичкала бабуся в детстве.
В детстве я запоем читала не только детские книги. Я проглатывала всё, что попадало в руки, или хранилось в домашней библиотеке. Но, когда я выросла, детальное содержание повестей и романов не то, чтобы забылось, а как-то стало расплывчатым и отодвинутым на задние ячейки памяти. А читать я стала меньше.
География и история, которыми бабуся меня не насиловала, для меня остались изученными в рамках школьной программы.
То есть, получилось так, что с детства был сделан рывок в области моего развития, а потом наступило нежелание тратить время на учёбу. Появились другие интересы, бесконтрольность поведения…
Ну, а если на эту же ситуацию посмотреть с другой стороны?
Предположим, мне не повезло бы в том смысле, что у меня не было бы такой бабуси. И никто не заложил бы в мои знания всего того, чему она меня обучила. Но момент бесконтрольности всё равно наступил бы в том же десятилетнем возрасте. И тогда я наверняка была бы по интеллекту на уровень ниже.
Видимо, эти вопросы нужно решать применительно к каждому индивидуальному случаю отдельно.
Но я беспредельно благодарна бабусе, за то, что она привила мне любовь к русскому языку и литературе, заложила в меня базовые знания по многим предметам, что позволило мне быть в меру развитым и интеллектуальным человеком.
Своим поведением и поступками она научила меня понимать – что такое хорошо и что такое плохо. Это не значит, что я в дальнейшей жизни никогда не поступала безнравственно. Но я понимала, что поступаю плохо, и меня потом мучила совесть, но это уже из другой темы.
На память пришел один из таких случаев. В Киеве я училась в пятом классе, в котором осталась на второй год из-за двойки по украинскому языку. Но случай – не об этом. Год был голодный. То, что дома есть было просто нечего, это понятно. Но зато в школе ежедневно давали на большой перемене «завтраки». Это была или миниатюрная булочка или маленький кусочек хлеба, на который могли положить такой же маленький кусочек сахара, или чайную ложечку повидлы.
Все ждали большой перемены всегда с нетерпением. Дежурный уходил в столовую в сопровождении учителя. Потом они приносили поднос с разложенными на нём кусочками еды. Поднос ставили на подоконник и ждали, когда всем разнесут и положат на парты причитающуюся тебе порцию.
В этот раз неожиданно на подносе принесли пряники. Причём, они почему-то не были разложены по отдельности, а лежали горкой. Учительница куда-то вышла, перемена шла, а пряники не раздавались. Ученики занимались кто чем. Но взгляды всех, как магнитом, были прикованы к подносу с пряниками.
Вот – что произошло в моём мозгу?
Я встала и стала вприпрыжку дефилировать мимо этого подноса взад и вперёд по проходу. Потом, в какоё-то момент мне показалось, что на меня никто не смотрит, и, прыгая в очередной раз и размахивая руками, я буквально на лету схватила верхний пряник.
Я уже не помню, что конкретно происходило дальше, и как меня «задержали» с поличным. Помню только, как потом, после уроков, оставили весь класс. Пришла пионервожатая. Меня поставили перед классом, обсуждали, выступали, говорили правильные слова, в общем – учили…
Я в своё оправдание один только раз сказала, что взяла свой пряник, а потом просто молчала…
Я до сих пор не пойму – зачем? Ведь, я же понимала, что все смотрят, и все хотят и ждут… Я надеялась, что делаю это незаметно. Получается, я шла на это сознательно? Помню только, что во время обсуждения я вошла в ступор. Спокойно слушала и ждала момент, когда всё это кончиться и можно будет съесть тот самый пряник, который лежал в кармане школьного фартука и пойти домой…
Значит, мне не было стыдно?
Я была доброй девочкой. Хотя можно сказать, что моя доброта граничила с воровством. Не знаю, почему, но я из дома тащила многое, что можно было раздать или подарить кому-либо.
Больше всего именно сейчас я жалею о том, что утащила в школу и раздала девчёнкам, а, может быть, на что-то выменила все хранившиеся у бабуси старинные открытки. Я уже об этом писала. Сейчас только ещё начали выпускать что-то подобное. А те открытки дышали стариной. Рисунки на них были с выпуклым теснением, расписанные золотыми и яркими красками, часто как бы покрытые лаком.
А главное – все открытки были почтовыми. На них остались послания тех родственников, которых мы перечисляли в главе – «Родословная…».
Ах, как бы сейчас пригодились те весточки, написанные разными почерками…
Я помню, что уносила их не все сразу, а небольшими пачечками, чтобы не было заметно. Но, в результате, перетаскала и раздала их все…
Лето 1946, а потом и 47-го года было трудным, а для меня – безпризорным. Отец уехал в Москву. Получил разрешение на прописку и теперь дожидался выделения квартиры… Хотя он уже получил в связи с переводом в Москву новую работу, денег у него почему-то не хватало не только для семьи, но и для себя.
Поэтому, как всегда, наша семья жила – без отца: мы продолжали жить в Киеве, а отец – в Москве.
Маму из столовой перевели на дальнюю точку – официанткой в буфет при аэродроме. Поскольку это было далеко, она редко стала бывать дома. Приезжая домой, она привозила гостинцы. В первую очередь это были засохшие остатки недоеденных пончиков, которые оставались на столах завтракавших лётчиков. И ещё она привозила бидончик с суфле. Это напоминало растаявшее, перемешанное то ли с мукой, то ли с крахмалом – мороженое. Это было, конечно, большим подспорьем, но съедалось моментально. Помогло то, что Боричка находился в санатории, а Милочка – в круглосуточном детском саду. Её домой брали только на выходные.
Периодически оставались дома только я и бабуся.
Я пользовалась неограниченной свободой. Однажды я наврала бабусе, что с подружками идём в ботанический сад, где работал фонтан. И мы, якобы, будем купаться в этом фонтане…
На самом деле я и ещё две девочки поехали на пляж. В Киеве славился своими песками – Золотой пляж. Но, чтобы попасть на него, надо было купить билет и переправиться через Днепр на речном трамвайчике, который постоянно обслуживал желающих. Детей без взрослых – не обилечивали. Я с подружками, выбрав молодого парня, попросили его купить нам билеты и сказать, что мы едем с ним. Так всё и произошло…
Песок был горячий, рассыпчатый, по цвету – желтый, не даром пляж прозвали золотым.
Девчонки сразу же залезли в воду. Я плавать не умела, но потом всё-таки решилась. Сделав в воде два – три шага, я почувствовала, что дна под ногами нет. Течением меня подхватило и понесло. Я – то скрывалась под водой, то моя голова выныривала на мгновенье и т. д.
Так меня протащило почти до причала. Причал был сделан из длинных, уходящих далеко от берега мостков, т. к. трамвайчик не смог бы подойти вплотную к берегу. Как раз в это время по причалу шла толпа вновь приехавших отдыхающих. На моё счастье, один из идущих по мосткам парень обратил внимание на появляющуюся из воды мою голову. Он не задумываясь нырнул в воду, перехватил меня у течения и вытащил на берег.
Вокруг нас сразу же собралась толпа. Стали спрашивать, где мои родители, я махнула в сторону нашего «лежбища». Девчонки, увидев, что меня ведут взрослые, схватили свои платьишки и кинулись к кустам, которые обрамляли пляж.
На пустом песке одиноко лежало только моё платье. Я заплакала. Меня хотели сдать в милицию, но плыть со мной назад или искать милиционера здесь, приехавшим загорать, видимо, не захотелось. Меня посадили на отплывающий трамвайчик… Девчонок в этот день я уже не увидела, а бабусе сказала, что мы искупались в фонтане, в ботаническом саду.
Из других моих путешествий по большому городу в эти беспризорные дни мне запомнилась экскурсия в Киево-Печёрскую лавру. Про неё рассказывали много всякого страшного. Во время войны там, якобы, прятались партизаны. Потом – не успевшие сбежать немцы и бендеровцы. А в настоящее время – просто бандиты.
Лавра была не восстановлена. Для экскурсий была открыта только часть пещер. Перед экскурсией всех предупреждали, чтобы никто не отходил от общей группы. Во – первых можно было легко потеряться и заблудиться, т. к. ходы и пещеры тянулись под всем Днепром. А во-вторых можно было легко стать добычей бандитов. Уже не раз отставшие или зазевавшиеся выбирались из лавры самостоятельно голыми в полном смысле этого слова. Хорошо ещё, что живыми.
Экскурсоводами были монахи. Группы набирались человек по десять. В одной из таких групп оказалась и я…
Коридоры, по которым мы шли, были темными – электричество тогда не работало. У монаха был летучий фонарь, а желающие купили свечи. Своды сырые. Во многих местах капала сверху через трещинки – Днепровская вода. От основного коридора в стороны то и дело отходили боковые ходы. По некоторым нас проводили.
На нашем пути, вдоль каменных стен стояли на невысоких подставках гробы, скорее похожие на ящики со стеклянным верхом. Под стеклом почти ничего нельзя было рассмотреть – все было тёмным, непонятным. Чаще всего разглядеть можно было только высохшие, сложенные вместе руки мощей.
Монах рассказывал нам истории святых мучеников, чьи останки мы разглядывали. Показывал нам небольшие лазы в стенах, скорее напоминавшие чьи-то норы. Оказалось, эти лазы в каменных стенах вырубали себе монахи, которые уходили навсегда от людей и вели жизнь отшельников. Они жили в тесных пещерах, где впоследствии и умирали.
Я, конечно, боялась, поэтому не отходила далеко от монаха, а частенько даже вцеплялась рукой в его черную рясу…
Мне пришлось побывать не раз ещё на экскурсии в лавре, но это было уже в 80-ые годы, когда я ездила в Киев в командировку. Ничего общего с той послевоенной лаврой не было: электрический свет, зашпаклёванные и побелённые своды, везде указатели, таблички и другие признаки современной цивилизации.
Существует то ли – МИФ, то ли правда – о том что в подземелье Киево-Печерской лавры спрятана книга – «НЕКРОМИКОН».
Я приведу здесь сообщение Владимира Гринчува о событиях, связанных с этой историей, опубликованное в 2012 году. Это сообщение правильнее было бы назвать – статьёй. А в общем-то какая разница, как это «сообщение» будет названо, я бы его назвала – НЕКРОНОМИКОН В ЛАБИРИНТАХ КИЕВО-ПЕЧЕРСОЙ ЛАВРЫ.
«Древние были, есть и будут. До рождения человека пришли Они с темных звезд, незримые и внушающие отвращение, спустились они на первоозданную землю.»
Аль Азиф
Весенний оползень открыл путь в замурованные ходы подземного лабиринта Киево-Печерской лавры, в котором замурована «Книга мертвых» – пергамент с самыми страшными сатанинскими заклинаниями, дающими власть над силами зла. Ею жаждали обладать правители и политики, ученые и оккультисты всех мастей, но она сама выбирала себе хозяев.
Людям эта книга, в основном, известна по американским фильмам типа «Колдун» или "Возвращение живых мертвецов". Первоначально эта книга называлась "Аль Азиф" (что можно вольно перевести, как "Вой ночных демонов"). Ее написал Абдул Альхазред, безумный поэт Санаа, провинции Йемена.
В поисках истин и просветлений он обошел весь Ближний Восток: два года жил у развалин Вавилона, пять лет изучал подземные и тайные пещеры Мемфиса, десять лет скитался по южной пустыне Аравии, которая в ту пору называлась Руб аль Кхалии ("Пустая четверть"), а ныне зовется Дахна ("Темно-красная пустыня").
По народным поверьям, это место населено злыми духами и всякой нечистью, которая служит шайтану и ангелу смерти. И нет другой такой территории на Земле, где происходили бы столь странные и невероятные чудеса, о которых люди рассказывают только боязливым шепотом. В этой пустыне Альхазред провел десять лет. Свои последние годы он прожил в Дамаске, где около 700 года нашей эры написал свою знаменитую книгу – Аль Азиф.
Но монахи категорически против попыток поисков «дьвольского клада». Как будто чувствуя приближение глобального кризиса, главная сатанинская книга, спрятанная монахами еще в средние века, стала распространять свою черную силу, разрушая пещеры лавры изнутри.
Выкопанные вручную катакомбы Киево-Печерской обители сейчас буквально трещат – одно обрушение следует за другим. В «костнице», где покоятся мощи монахов, обвалились глыбы песчаника. Рассыпаются западные въездные ворота. Даже по прочной кирпичной кладке церквей змейками поползли трещины. В апреле обвалилась часть подпорной стены на Ближнепещерной улице лавры.
– Не к добру это, – говорят старые иноки. – Вокруг стало больше зла…
Наместник Свято-Успенской Киево-Печерской лавры архиепископ Вышгородский Павел озабочен – разрушения принимают все большие масштабы.
– Все эти провалы, обвалы, оползни в последнее время участились на территории обители и музея-заповедника, – говорит он. – Мы молимся о том, чтобы власти помогли сберечь памятники истории, сохранившиеся еще с одиннадцатого века.
Существует предание:
Подземные пещеры Киево-Печерской лавры скрывают множество сокровищ. И среди них есть листы пергамента, за которые сатанисты готовы отдать все золото мира. По преданию, это одна из самых страшных колдовских книг – сборник заклинаний, способных распахнуть двери ада. У нее много имен, но чаще всего ее называют «Книгой мертвых», «Книгой зла». По сути, это тот самый легендарный «Некрономикон», за которым по заданию Гитлера охотился Гиммлер.
Ведь предание гласит, что эта книга заклинаний дает ее обладателю абсолютную власть над силами тьмы. Есть древние свидетельства, что монахи лавры спрятали в подземелье славянский перевод дьявольской книги. Именно те главы, которые рассказывают о магических ритуалах. Замуровали, чтобы она никогда не попала в злые руки. Катакомбы лавры до сих пор полностью не изучены, и нынешний оползень дал шанс исследователям попасть в самые сокровенные лабиринты – туда, где закопан ключ к аду…
– В средние века комплекс подземных ходов уходил далеко за Днепр, – говорит кандидат географических наук Сергей Хведченя. – Вероятно, магические тексты и сокровища спрятаны где-то там, в недоступном месте.
Вот уже двенадцать веков о «Некрономиконе» ходят жуткие легенды. Первоначально эта книга называлась «Аль Азиф», или «Вой ночных демонов». Ее якобы написал безумный поэт Абдул Альхазред. В поисках истины он обошел весь Ближний Восток: жил у развалин Вавилона, изучал подземные пещеры Мемфиса, скитался по пустыне Аравии. В десятом веке «Аль Азиф» была переведена на греческий и получила новое название – «Некрономикон» («некро» означает «мертвый», а «номос» – «опыт»).
По преданию, примерно треть легендарной книги посвящена управлению шогготами – на вид они похожи на бесформенные полупрозрачные «угри» или «пузыри». Маги старались научиться управлять этими дьявольскими созданиями. Удивительно, но на стенах подземного монастыря на Вольном Хуторе близ лавры сохранились остатки фресок, которые изображали таких же существ. Вряд ли это случайность!
О мистических сокровищах Киево-Печерской лавры было известно и Гитлеру – большому поклоннику оккультных наук. 19 сентября 1941 года в верхней части лавры разместили отряд СС и отдел полиции «Россия-Юг».
Они тоже искали сокровища – их действия курировал рейхсфюрер Генрих Гиммлер, он прилетал в Киев 2 октября и побывал в лавре.
Поиски прекратились только после того, как 3 ноября 1941 был взорван Успенский собор. Там рванул управляемый по радио фугас, заложенный при отступлении советскими войсками.
Полковник КГБ Илья Старинов, руководивший минированием Киева, умер в возрасте ста лет в 2000 году, так и не сказав, кто отдал приказ взорвать лавру.
Две трети заваленных ходов подземного Киева до сих пор остаются неисследованными. Многие входы специально замурованы монахами от «черных» кладоискателей, часть их еще при советской власти завалили бетонными плитами и спрятали за железные решетки. Но мощи почивших и молитвы живых монахов лучше всяких замков охраняют тайну спрятанного еще в древности ключа к аду.
В 10 веке "Аль Азиф" была переведена на греческий язык и получила новое называние – Некрономикон. «Некро», по-гречески, означает «мертвый», а «номос» – «опыт», "обычаи", «правила» (как в словах «астрономия» или "экономика").
Около 1230 года книгу перевели на латинский язык, но она сохранила свое греческое название. В 16 веке рукопись попала в руки доктора Джона Ди, который перевел ее на английский язык.
Джон Ди – это человек-легенда. Фаворит королевы Елизаветы Английской, один из величайших ученых 16 века, алхимик, маг, чародей. Самые блистательные дворы Европы оспаривали честь принять его у себя. Однажды по приглашению императора Рудольфа он прибыл в Прагу и там, по свидетельству исторических хроник, в высочайшем присутствии превращал куски свинца в высокопробное золото. При желании вы можете обратиться к замечательной книге Густава Майринка "Ангел западного окна" и ознакомиться с биографией этого удивительного человека – Джона Ди, избранника Древних, одного из трех переводчиков книги Некрономикон.
Говорят, что с 17 века в мире всегда остается одно и то же количество копий этой загадочной книги. Как бы ни старались последователи традиционных религиозных организаций уничтожить Некрономикон, в мире постоянно вращаются 96 рукописных копий. Однако лишь семь из них имеют реальную ценность, то есть могут служить вратами в другие измерения – три на арабском языке, одна на греческом, две на латыни и одна на английском (та, что вышла из-под пера Джона Ди). Остальные копии несут в себе какие-то дефекты. Тем не менее они наделены огромной силой, которая отличает Некрономикон от всех других обычных книг.
Арабская традиция располагает Ирем в пустыне Руб аль Кхали. Это место считается тайной дверью в Великую Пустоту (то есть точный эквивалент каббалистического DAATH). Магррибские волшебники входили туда в измененных состояниях сознания. Для этого они использовали три метода: употребляли особые наркотические вещества, овладевали осознанными сновидениями и практиковали полное отсутствие мыслей. Там, в этом мистическом пространстве, они общались с обитателями Пустоты и постигали искусство аннигиляции.
Фана (аннигиляция) – это высшее достижение в суфийском и магррибском мистицизме. Во время аннигиляции маг сбрасывал с себя оковы материи и поглощался Пустотой. Далее, с помощью определенных тайных техник он выходил за пределы Пустоты и обретал невероятную власть над существами обеих реальностей – над людьми и над джиннами.
Согласно арабским мифам, джинны некогда предшествовали людям на Земле. По каким-то причинам, они перешли в другую реальность и теперь «заморожены» в ней, то есть находятся в латентном ("спящем") состоянии. Маг, коснувшийся Пустоты, может ввести одного или нескольких джиннов в земную реальность. Есть множество легенд, указывающих на пристрастие джиннов к женской половине человечества. Для мужчин – в основном, магов и волшебников – джинны становились верными союзниками.
В 8 веке тех людей, которые имели контакты с джиннами, называли «маджнун» – одержимыми силой. Все суфийские герои были «маджнун». Однако в наше время это слово переводится как "безумный человек". Вот почему Альхазреда считали безумным поэтом.
В старину все арабские книги писались стихами, включая даже такие ортодоксальные труды, как Коран. Но арабская культура утверждала, что поэтов на творчество вдохновляют джинны. Именно поэтому пророк Мухаммад настойчиво отрицал, что он был поэтом. Ему хотелось показать всем людям, что его вдохновил Аллах, а не какой-то там джинн.
В книге указаны некоторые божества, котором поклонялись Древние. Особо важными считались Йог-Сототх и Азатотх. Йог-Сототх – это прошлое, настоящее и будущее. Это протяженность бесконечности. Это вездесущее и всеобъемлющее существо. В центре него обитает брат-близнец – Азатотх. Этот маленький карлик является опорой всего мироздания и владыкой миров. Азатотх излучает в бесконечность волны вероятностей, из которых создаются наборы возможностей для каждого космоса и каждого существа во вселенной. Ученые утверждают, что идея Азатотха тесно связана с самыми последними моделями квантовой физики. Мне даже трудно представить, что в начале веков обитатели аравийских пустынь разбирались в математике хаоса, в законах параллельных пространств и тому подобных темах, о которых наша современная наука лишь начинает догадываться.
Йог-Сототх и Азатотх – это бесконечное расширение и бесконечное сжатие. Между прочим, «Азатотх» переводится с египетского, как "разум Тота", а Йог-Сототх может считаться производной от Yak Set Thoth ("Сет и Тот – единое целое"). Согласно египетской мифологии, Сет и Тот – темный и светлый аспекты мира. Исследователи Некрономикона считают, что греческий переводчик "Аль Азиф" заменил имена арабских божеств на египетские, поскольку в ту пору Египет считался колыбелью человеческой цивилизации.
Далее Некрономикон сообщает о таинственной силе, присущей Земле. Она персонифицируется драконом Ктулху – божеством, круглый лик которого изображался с десятком протуберанцев или щупалец. Некоторые востоковеды причисляют Ктулху к Древним. Они считают, что он был их верховным жрецом. И есть такая легенда, что если маг или волшебник вызовет его в неправильное время, Ктулху поднимется из бездны Тихого океана и поразит человечество невиданной болезнью – приступами безумия, от которых не спасется ни стар и ни млад. Легенда говорит, что сны людей – это мысли Ктулху, а наша жизнь – есть его сон. Когда божество проснется, мы исчезнем. Так что лучше не будите Ктулху.
Еще в книге отмечаются Иные боги. Именно они привлекают к Некрономикону людей, жаждущих непомерной власти. Объем статьи не позволит мне рассказать вам о многочисленных экспедициях, предпринятых в разное время к сердцу аравийских пустынь. Наполеон, Ричард Фрэнсис Б„ртон, Гурджиев, Гитлер, сотни представителей всевозможных разведуправлений… Всех их объединяла единственная цель – найти Город Древних и заручиться поддержкой жутких, но могущественных сил.
Душой и посредником Иных являлся Ньярлатотеп – Могущественный вестник. Через него магррибские волшебники вступали в контакты с Азатотхом. Ньярлатотепа часто называли Ползучим хаосом. Он мог принимать любую форму, но знающие люди всегда узнавали его по запаху. В Некрономиконе указаны символы и заклятия для призывов Иных богов. Один из них, Шуб-Ниггуратх, появлялся в образе Черного козла. Кстати, ему поклонялись не только арабы, греки и египтяне, но и шумеры – самая древняя цивилизация человечества.
Многих магов интересовали другие существа, описанные в Некрономиконе. Примерно треть книги посвящена управлению шогготами – бесформенными «угрями» из пузырей протоплазмы. Древние создали их в качестве слуг, но шогготы, обладая разумом, быстро вышли из подчинения и с тех пор действуют по собственной воле и ради своих странных непонятных целей. Говорят, что эти существа часто возникают в наркотических видениях, но там они не поддаются контролю человека.
Другой интересной расой являются «глубокие». Они обитают в глубинах вод, пещер и подземных полостей. Их вид напоминает смесь рыбы, лягушки и человека, а управляет ими божество Дагон, союзник Ктулху. Дагон упоминался в филистинской традиции, позже он стал вавилонским Оаннесом, а затем превратился в греческого Посейдона и римского Нептуна. «Глубокие» легко поддаются контролю, но власть над ними так очаровывает мага, что он постепенно сам становится их рабом.
Пожалуй, самыми отвратительными существами, описанными в Некрономиконе, являются гули или упыри. Они во многом похожи на людей, но их породу обычно выдают клыки и чудовищные черты лица. Гули могут входить в половые сношения с людьми. Кроме того, при определенных обстоятельствах человек без труда превращается в упыря. Однако обратная трансформация уже невозможна.
Прежде гули обитали в уединенных местах, питаясь трупами и одинокими бродягами. Теперь они вознесены на ведущие позиции нашего мира. В современной массовой культуре их причисляют к вампирам, однако это не совсем верно. Нынешние вампиры являются представителями духовного Ордена Трапеций. Это маги так называемого пути левой руки. Упыри же являются их божественными лидерами (вернее, энергетическими шаблонами). Маги Ордена Трапеций одержимы идеей бессмертия. Их опыты и деяния внушают отвращение и страх. Власть вампиров в современном мире потрясающе велика. Но как бы они ни превозносили упырей, те были и остаются безмозглыми пожирателями трупов, у которых одно на уме – укусить и попить человеческой кровушки.
Магические символы и заклинания Некрономикона позволяют людям выходить за пределы физической реальности. Но беда в том, что книгой обычно пользуются не лучшие представители человечества. Как правило, это жуткие эгоисты, которые способны пойти на любые злодеяния ради богатства и власти. Некрономикон – это проход в обе стороны. Вместо того чтобы осваивать иные миры, современные маги ведут нечестную торговлю: в обмен на могущество они пропускают в наш мир ужасные и разрушительные силы. Радиация, СПИД, неизлечимые болезни – все это лишь научные названия для Иных богов, вызванных с помощью магических действий.
Многие воспринимают магию по сказкам и мультфильмам. Вот смешной человечек взмахнул палочкой и появилось крем-брюле. На деле все гораздо хуже. В древних трактатах приведены химические формулы, строение аппаратов для генетических опытов, концепции клонирования и расщепления атома. Там можно найти чертежи психотронного оружия и основы тренинга для порабощения человеческих душ. Сила Некрономикона ориентирована на то, чтобы книга попадала в руки только эгоцентричных и властолюбивых людей. Из всех темных таинств вселенной они обычно выбирают худшие, и плоды их трудов ложатся на человечество тяжелым грузом.
Но "Сет и Тот – единое целое". У Некрономикона имеется «светлый» аспект. Это врата в непостижимые миры, где мы могли бы быть равноправными партнерами. Это дверь в другие измерения! Это чудо, которое создал человек – Абдул Альхазред, безумный поэт Санаа, провинции Йемена…
Миф ли это, сказка или фантастическая быль – мы когда-нибудь узнаем.
Но пора вспомнить о том, что в 1946 году мы всё ещё продолжали жить в Кмеве. И я рассказываю – о том, что мне хорошо помнится до сих пор.
Помню ещё такую ситуацию. Напротив нашего дома, через дорогу, до самого угла улицы и дальше на площадке, появившейся после взорванного во время войны дома – всегда был базарчик.
Если днем на нём продавались кое-какие продукты, то вечером здесь, в основном, «работали» спекулянты. Купить можно было всё, но, в основном, это были папиросы и спички. Дети подрабатывали на этом. Решили подработать и мы с Борькой.
Нас подвели к какой-то молодой женщине, она дала нам по два или три (не помню точно) коробка спичек и назвала цену.
Мы, как и все другие ребятишки стали бегать и предлагать прохожим купить спички. Вдруг смотрим, все куда-то врассыпную разбежались – появились то ли дружинники, то ли переодетая милиция. И только мы, новички, остались на опустевшей улице. Борьку кто-то из них схватил за воротник. Он с испугу заорал, как резаный. Я кинулась к нему, пробуя оттащить от дядьки. А дядька устроил допрос с пристрастием – откуда спички? Мы по наивности сказали, что дала тётя… В конце концов нас отпустили и мы спрятались в подворотне. Когда милиционеры ушли, постепенно «продавцы» вернулись на улицу. Причём, все они не стояли на одном месте, а изображали из себя прохожих.
