полная версия

Елена Витальевна Пеньковская
Голубая лилия

10

Лилия направилась за водой, взяв котелки, когда Индил тихо сказал то, о чём она догадалась ещё ночью:

– Мы окажемся в опасности, если останемся здесь.

Она остановилась и чуть повернула голову.

– Мы всё равно не можем никуда уйти… пока.

Она знала, что Индил прав, и уже чувствовала, что он скажет теперь, – то, что она так не хотела услышать.

– Ты можешь уйти.

Ну вот. Ожидаемо. Благородно. И глупо.

Лилия усмехнулась, слегка покачав головой, и сделала шаг в сторону ручья.

– Послушай, – начал эльф гораздо громче, с ноткой раздражения в голосе. Он, кажется, не понимал, что она не маленькая девочка, которая просто вредничает.

– Ну, скажи, – перебила Лилия, вернувшись на место напротив него. – Ты знаешь этих… – Лилия сообразила, что не выяснила, кто ранил эльфа, – кем бы они ни были, неважно. От них можно убежать?

Лилия наблюдала, как глаза эльфа распахнулись, и на лице появилось выражение горького отчаяния. Он, не посмотрев на неё, покачал головой. Этот жест испугал её. Очень испугал. Она могла представить себе всё что угодно – любое чудище, разбойника ростом с дом… Но вот такое безмолвное подтверждение действительной опасности внушало уже настоящие опасения.

– Что и требовалось доказать, – бросила Лилия резче, чем собиралась. Заметив, с каким упорством Индил смотрел теперь в сторону, она вздохнула, поставила котелки и присела рядом с ним. – Индил… – он не посмотрел в её сторону, но так ей было даже проще. – Ты тяжело ранен. И я не брошу тебя. Я смогу помочь, по крайней мере, постараюсь. А пока остается надеяться, что у нас не будет гостей.

Эльф наконец поднял глаза на неё, но сразу отвёл их. Девушка знала, что он не смирится. Это было написано у него на лице, принявшем несколько обречённое выражение. Лилия хотела было встать, но, подумав, добавила:

– Ты беспокоишься за меня, хотя совсем не знаешь. Я благодарна тебе.

Индил удивлённо уставился на неё. Лилия не дала ему возможности сказать что-либо, коснувшись его руки.

– Давай я помогу тебе лечь. Стоит поспать.

Индил больше не стал спорить и с её помощью лёг, пару раз поморщившись.

Лилия сходила к ручью, принесла ещё веток и принялась за очередную порцию отвара для промывания раны – её нужно было снова промыть и перевязать вечером. Она делала всё молча, предоставляя эльфу возможность уснуть.

Валериана с ромашкой действительно действовали, и Индила одолевал сон. Перед тем как провалиться в него на несколько часов, он, повернув голову набок, смотрел на девушку, притихшую у костра, и думал. Чувство беспокойства не собиралось покидать его. Эльфа волновала судьба той, которая так много сделала для него и за которой он наблюдал в этот самый момент. Волосы девушка заплела в косу, которая перекинулась через плечо, пока она занималась делом. На ней было простое платье – то самое, в котором она ушла, так что уже порядком изодранное. Хотя даже в нём Лилия выглядела ухоженно.

Они были знакомы всего день, но девушка уже пробудила в Индиле чувство странной привязанности. Он полностью доверял ей. За разговорами, взглядами они словно узнали друг друга так, как будто уже были старыми добрыми друзьями. Эльф старался понять – почему она делает всё это? Зачем она перевязала ему рану и осталась с ним? Почему не ушла? И лишь сейчас ему стало ясно – во всем, что сделала Лия, не было никакого расчета. Остаться и помочь ему не было взвешенным решением. Причина в добром сердце, в заботливом простодушии.

«Какая же она хорошая…» – вдруг подумал Индил. Это слово показалось ему безнадёжно простым, но шло из глубины сердца. Хорошая.

Индил понимал, что Лия начинает всё больше нравиться ему. А где-то в глубине билась отчаянная, полная страха мысль о том, что из-за него девушка может попасть в беду. Ему было страшно за её жизнь.

Эльф почти уснул, когда в голову закралась смутная мысль: лучше бы она не нашла его – тогда, возможно, осталась бы в безопасности. Но эту мысль тут же сменила другая, более ясная, более уверенная. Он не хотел, чтобы Лия уходила.

11

Остаток дня прошёл спокойно – без больших птиц, рыжих зайцев и кого-нибудь пострашнее. Всё те же цветы Лилия использовала для промывания раны, следила за костром и выстирала и высушила повязки.

Ближе к вечеру Индилу стало хуже. Он ещё не просыпался, но его кожа стала горячей и покрылась маслянистым потом. Лилия размотала бинты и увидела, что рана совершенно невообразимо воспалилась. Хуже того – она выглядела ненормально даже для воспалённой. Кожа по краям почернела, это было похоже на подпалённую каёмку на недогоревшем кусочке бумаги. Выделялся гной ужасающего цвета – землянисто-болотный, и очень много.

«Всё не могло так сильно измениться, – лихорадочно говорила себе девушка, распахнутыми от ужаса глазами разглядывая всё это. – Ещё с утра она выглядела вполне пристойно». Лилия всё внимание направила на кошмар, который видела перед собой, и не заметила, как Индил очнулся. Она поняла это через минуту после того, как он перестал вздрагивать во сне. Лилия убрала руку, которой до сих пор удерживала его, чтобы осмотреть, закрыла глаза, судорожно вздохнула, и только потом осмелилась посмотреть эльфу в глаза.

Индил, казалось, уже обо всём знал. Выражение его лица невозможно было разгадать. Понимание, смешанное с сожалением. Казалось, что оно говорит: «Тебе нужно было уходить». Лилия поджала губы и отвернулась. Индил со вздохом откинул голову назад, прикрыв глаза ладонью.

Надо было срочно делать всё, что можно. У девушки дрожали руки, но она быстро принялась за дело: вскипятила ещё воды и после того, как помогла Индилу лечь на здоровый бок, начала осторожно вычищать гной, которого стало очень много. От него шёл какой-то затхлый запах, не такой, как обычно. Не то чтобы Лилия видела много гнойных ран, тем более подобных этой, но всё же была с ними знакома.

У неё ушло много времени, она несколько раз кипятила воду. Наконец, девушка промыла рану сиреневой водой, но даже её запах не сбил жуткого тинного смрада. Пока она работала, Индил молчал, не отнимая ладони от лица, и старался не шевелиться. Когда гноя не осталось, Лилия смогла увидеть рану целиком. Почерневшие края кожи и плоти виднелись везде. Как будто что-то невидимое сжигает рану, стремясь добраться как можно глубже. Кожа вокруг раны сильно покраснела и стала горячей.

Это выглядело просто ужасно. Лилии стало страшно. Девушка с ужасом подумала о том, что от такого эльф легко может умереть, и ещё больше на неё давила мысль, что виновата в этом она. Перед глазами всё заволокло туманом, и Лилия поняла, что плачет от страха. По щекам текли слёзы, а внутри всё панически сжималось. Девушка, стараясь подавить истерику, вскочила на ноги, выхватила из сумки бинты и накрыла ими рану, чтобы она не загрязнилась и не привлекала своим болотным трупным запахом насекомых. Она ещё не закончила, когда Индил остановил её, неожиданно крепко схватив за руку повыше запястья. Лилия дёрнулась от неожиданности и от того, что и так была на пределе, но он не отпустил.

– Тебе надо уходить, сейчас. Слышишь меня?

Лилия посмотрела на него, и что-то кроме страха вдруг всплеснулось в ней. Какая-то упрямая решимость, смешанная с отчаянием. Она вырвала руку и тут же вскочила на ноги и, посмотрев на эльфа со злостью, которая была вызвана внезапно проснувшейся уверенностью, устремилась в лес.

Удача, что стояло начало лета. Это гарантировало, что Лилия найдёт то, что ищет. Гречиха – трава с красным стеблем, высотой до полуметра и с маленькими розовыми цветками на верхушках побегов. Она обычно растёт на лугах и полянах, но девушка не была уверена, что в этом лесу есть какое-нибудь подобие таковых. И, тем не менее, света везде было достаточно для этого душистого растения.

12

Пока Лилия металась среди деревьев, отходя всё дальше от лагеря, эльф со стоном приподнялся, чтобы взглянуть на рану. Он этого ожидал. Так всегда выглядели раны тех, кто возвращался раненым с боя с этими тварями. И все они неизменно умирали через сутки-двое.

Он вернул повязки на место и снова уронил голову на согнутую в локте руку. Индил думал, что не боится смерти. Но одно дело – умереть в сражении, забрав с собой как можно больше тех, кто виновен в гибели друзей. А совсем другое – медленно умирать, разлагаясь заживо, беспомощно валяясь в лесу, предоставив себя заботам девушки.

Мысль о Лии заставила эльфа спрятать лицо в ладонях. Перед глазами стояло её залитое слезами лицо и упрямая решимость, даже злость на него за то, что он в очередной раз пытался отослать её. Индил и сам злился на себя, он чувствовал, что не имел права говорить такое. Но в то же время он знал, что Лии грозит опасность, а его неспособность сделать хоть что-нибудь, чтобы оградить её от этого, просто убивала.

13

Девушка вернулась через полчаса. Глаза были красными, но она больше не плакала. Не глядя на Индила, она села рядом и начала рвать в руках ярко-зелёные сочные листья. Она нашла небольшие заросли гречихи почти сразу за ручьем и была почти вся мокрая – перебираясь через него, девушка неудачно поскользнулась.

Мелкие, размятые в руках кусочки листьев Лилия накладывала на черневшую мелкими прожилками рану, и тут же, поверх листьев, бинты. Она делала всё быстро и методично, не так, как было сутки назад. Индил смотрел на неё, не решаясь сказать что-нибудь, но всё же желание поговорить с ней было сильнее.

–Лия…

–Если ты…– перебила девушка тихим, резким тоном, не терпящим возражений. – Если ты ещё раз скажешь, что мне нужно уйти, клянусь: я в тебя кину чем-нибудь тяжёлым.

Произнося это, она смотрела эльфу прямо в глаза. Её взгляд был жёстким и напряжённым. Индил и не догадывался, что она умеет так смотреть.

Лилия вернулась к разрыванию гречишных листьев. Молчание длилось от силы полминуты, а потом эльф разразился беззвучным хохотом.

– Кидаться чем-то тяжелым – это жестоко, – сквозь смех выдавил он.

Лилия покосилась на него, и на лице появилась лёгкая улыбка. Потом она снова посерьёзнела, но в этом выражении теперь не было ни капли жесткости.

– Лежи смирно.

Эльф, конечно же, послушался, перестав смеяться, но продолжал улыбаться.

14

Всю ночь Лилия сидела около Индила. У него началась лихорадка: он бормотал что-то в бреду, иногда начинал метаться. Девушка иногда будила эльфа, давала ему воды и отвара – это помогало бороться с воспалением, и, хоть оно и было очень необычным и сильным, надежды и старания девушки оправдали себя. Ближе к утру Индил всё чаще приходил в себя или спал гораздо спокойнее. Каждый раз, когда он открывал глаза, то находил возле себя Лилию и улыбался ей неизменно спокойно, благодарно и извиняясь. Девушка спрашивала, что он чувствует. Индил, несмотря на то, что чувствовал он одно и то же, честно из раза в раз отвечал ей.

Может быть, кому-то покажется странным, что подобные ежечасные доклады приносили облегчение. Но даже смертельно больному человеку не так больно, плохо и страшно, если тот, кто рядом, понимает, что с ним происходит, пусть и не может помочь.

А Лилия могла. По крайней мере, старалась. Страх, который она испытала, сослужил хорошую службу, заставив действовать, чтобы избежать его. И её присутствие сыграло в эту ночь особую роль в том, что Индил выжил. Если бы она ушла, если бы он не видел её каждый раз, когда сознание в полной мере возвращалось к нему, он, возможно, не стал бы возвращаться. Собственные мысли унесли бы его разум так далеко, что потом никакое лечение не спасло бы. Но об этом догадывался только Индил.

Перед рассветом эльф уснул спокойно, и Лилия поняла, что лихорадка отступила на какое-то время. Его белоснежные волосы Лилия еще с вечера завязала в хвост своей чёрной лентой, чтобы они не мешали ему, и эта лента теперь отчётливо выделялась, как бы вплетаясь в белоснежный поток прямых локонов. У эльфа под глазами пролегли тени, а губы, складывавшиеся в улыбку, побледнели.

15

Лилия проснулась, словно от толчка, когда солнце уже выглянуло из-за горизонта. Она увидела, что Индил тоже очнулся. Девушка уже хотела задать ему свой вопрос, но Индил, глядя ей в глаза, поднёс палец к губам, призывая не только сохранять тишину, но и, видимо, не двигаться. Внутри у девушки всё похолодело. Индил опёрся рукой о землю и приложил к ней ухо. Закрыв глаза, он к чему-то прислушивался. Спустя несколько секунд, которые показались девушке часом, он снова взглянул ей в глаза и тихо, с явным беспокойством сказал:

– Эльфы.

Лилия ожидала чего угодно, но не эльфов, и на секунду обрадовалась. Но глаза Индила заставили её сердце снова сжаться. Присутствие его собратьев недалеко от них должно было, как думала Лилия, наоборот, свести всё беспокойство Индила на нет, и поэтому явный страх в его глазах поразил и испугал её.

– Что не так? – шёпотом спросила Лилия.

– Помнишь, что я тебе говорил об их доброжелательном отношении к людям? – покосившись куда-то в сторону и прислушиваясь, спросил Индил.

Лилия кивнула. Эльф, вглядываясь в чащу, произнес:

– Это не вполне относится к моему отцу.

Как только он сказал это, раздался зов рога. Этот звук не был сравним с каким-либо другим. Чистый и раскатистый, он слышался очень далеко и одновременно совсем рядом, проносился сквозь деревья, как ветер, запутывался в траве. Казалось, что этот зов способен настичь где угодно – на самых высоких пиках и на самых больших глубинах озер и рек. Весь лес внимал ему.

Индил схватился за ствол клёна и, подтянувшись, сел, но это оказалось больно настолько, что он чуть не потерял сознание. Лилия схватила его за плечо, чтобы придержать и остановить. Сама она оглядывалась, как загнанный зверь, ожидая, что из-за деревьев вот-вот кто-нибудь появится. Голос рога не затихал, он по-прежнему был везде.

Девушка убрала руку с плеча Индила и поднялась на ноги. Тут же в паре сантиметров над её головой что-то со свистом пролетело и врезалось в дерево. Лилия отпрянула и ахнула. Стрела.

Но девушка осталась стоять, когда из-за деревьев показались всадники. Их было около тридцати, и слышалось только шумное дыхание и изредка всхрапы животных. Сами же всадники сохраняли абсолютное молчание.

Они разделились, сформировав кольцо из семи лошадей; медленно ходили по кругу, центром которого оказалось дерево. Всадники были вооружены огромными луками, и можно было не сомневаться, что их стрелы легко пригвоздят к дереву любого. Ещё около двадцати эльфов остались за пределами кольца, повернув лошадей головами в его центр и не двигаясь.

Лилия стояла возле дерева, рядом с Индилом. Он сохранял молчание, пока все всадники не заняли места, а когда стала слышна только лёгкая поступь семерых лошадей, что продолжали двигаться по кругу, Индил громко сказал что-то на эльфийском:

–Отец, что ты делаешь?

Лилия не поняла, к кому из эльфов он обращался, а выяснять это было не слишком уместно, особенно учитывая семь стрел, нацеленных на них. Или на неё, если быть точнее. Она только раз покосилась на эльфа в надежде услышать хоть какое-нибудь объяснение, но он не отрывал глаз от движущихся по кругу лошадей.

Это были очень красивые животные. Все имели стройное телосложение, длинные ноги и шеи. Лошади были одинаковые – серые в яблоках. Гривы светлые и достаточно длинные. У многих в гривы вплетены цветы.

– Ро́гон, ты не мог бы остановиться? Мне тут и так не слишком хорошо, а вы действуете на нервы. Ты меня испугать хочешь? Или её, может быть? – сказал Индил, обращаясь к темноволосому эльфу. В его голосе звучал приказ и одновременно дружеская издёвка.

Тот, кого, вероятно, звали Рогоном, развернул лошадь, оказавшись, как и все остальные, лицом Индилу и Лилии. Это заставило остановиться всю семерку. Пару секунд они оба смотрели друг другу в глаза, потом всадник улыбнулся и сказал:

– Ты ставишь меня в неловкое положение, друг мой. Я не знаю, кому мне подчиняться.

Рогон поднял руку, и все остальные опустили оружие.

– В чем проблема? – тоже повеселев, хоть это и не слишком вязалось с его бледностью и болезненностью, спросил Индил. – Слушай меня, я твой командир.

– А я – твой король.

Серые лошади расступились, и в кругу оказался великолепный конь тёмно-игреневой масти. Он был черный, как смола, а грива и хвост – белоснежные. Как у всадника. И как у Индила.

– Сын мой, если я буду вынужден искать тебя по лесу с вооруженным отрядом после каждой твоей вылазки, то ты станешь не командиром, а главным конюхом, – сурово, но с такой же нотой издёвки, как только что Индил, сказал эльф.

Он изящно спешился, и по его движениям было понятно, что эльф силен, грациозен и прекрасно ездит верхом. Лилия невольно восхитилась им.

Восхищали её также прекрасные лошади, всадники и довольно эффектное появление всей этой процессии, хотя оно и напугало до полусмерти, в чем ей было стыдно признаться даже себе.

Король тем временем приблизился, взял сына за плечи и обеспокоенно смотрел сначала в его лицо, очень изменившееся с их последней встречи, а потом и на повязку, охватывающую всё от груди до бёдер. Лилия видела, как сильно вытянулось его лицо и напряглись мышцы, сжимавшие челюсти.

– Вы их нашли… – не спросил, а будто подытожил эльф, глядя в глаза Индилу.

Тот кивнул.

–Где остальные?

Они в полном молчании смотрели друг на друга. Эльф не убирал руки с его плеч. Остальные не двигались и хранили молчание.

Прочитав ответ в глазах сына, король тяжело вздохнул. Он опустил голову и дотронулся рукой до того места, где под повязками была рана. Ладонь дрогнула.

– Они тебя ранили?

– Позапрошлой ночью, – ответил Индил. – Я убил его. Всего их было восемь.

Его слова стали ударом для отца. Тот зажмурил глаза, ещё сильнее сжал челюсти, уронив голову на грудь. Его обеспокоенность почти ощутимо переросла в обречённость. Индил сжал предплечье руки, которой отец дотрагивался до повязок. Он с жалостью смотрел на него.

– Отец…

Лилии показалось, что все разом испытали одинаковое чувство. Страх.

– Четырнадцать эльфов. Восемь тварей. Это слишком большая цена.

Эльф поднялся на ноги и, обращаясь к Индилу, сказал:

– Нам нужно добраться до Солнечной крепости. У нас есть для тебя лошадь.

– Он не может ехать верхом.

Это сказала Лилия. Всё время она молча стояла на том месте, на котором её застала стрела, и наблюдала. Ей было страшно, но она не могла промолчать

Король медленно поднял голову и повернулся к ней, взглядом – снова – пригвоздив к месту. Индил был очень похож на него. Те же волосы и ледяные глаза, те же черты лица и сложение. Но его отец заметно отличался от него одной деталью. В его глазах совсем не было тепла.

«Это не относится к моему отцу», – раздался в голове у девушки голос Индила. Ей показалось, что она услышала это только сейчас, по крайней мере, смысл дошел до неё под взглядом короля. Эльф, который устремил на неё ледяной, полный недоверия взгляд, не благосклонен к людям. Лилия пожалела, что не выяснила, насколько.

– Кто ты?

Этот короткий вопрос прозвучал, словно пощечина. Лилия не ожидала такой резкости. Индил был единственным эльфом, с которым ей довелось говорить, и его тон всегда был мягок.

Девушка покосилась на Индила, который опёрся рукой о землю и смотрел на отца с явным напряжением. Он встретился с Лилией глазами и едва заметно кивнул. Сама же Лилия решила, что отвечать нужно по возможности быстро и только то, о чем спрашивают.

– Меня зовут Лилия.

– Откуда?

– С юго-западной границы.

– Что ты делала?

– Я… шла, – запнулась Лилия, будучи уверенной, что вопрос она не поняла.

– Что ты делала? —повторил эльф.

Лилия растерялась. Она не могла понять, что он хочет от неё. А его пристальный взгляд и жёсткий тон пугали.

– Что. Ты. Делала? —повторил он, разделяя слова паузами, будто говорил с дурочкой. Лилия ждала раздражения в его голосе, но его не было.

– Лия…

– Молчи. Я хочу услышать её ответ, – резко оборвал отец сына, который хотел вмешаться.

– Я не понимаю, о чём вы спрашиваете, – глядя прямо в глаза эльфу, произнесла Лилия немного дрожащим голосом, но громко.

Холодные глаза встретились с карими, и казалось, что эльф пытается заглянуть ей в душу. Он сделал два шага и оказался прямо перед Лилией.

– Я хочу знать, что ты делала здесь, рядом с моим сыном.

– Я… хотела помочь… – тихо ответила Лилия.

Она чувствовала, как за их разговором следят все эльфы, которые остались на лошадях, и Индил, уставившись в спину отцу. Когда она ответила, в воздухе повисло почти ощутимое напряжение…

– Помочь? Ты? – с презрением бросил эльф.

– Отец!

Не обращая внимания на оклик Индила, эльф, как рассерженный зверь в клетке, сделал круг, не глядя на неё, а потом вдруг развернулся, больно схватил её под подбородок.

– Да что ты можешь?! – прошипел он, сжав зубы. – Глупая девчонка, даже понятия не имеешь, с чем столкнулась!

Вот сейчас Лилия испугалась окончательно. Эльф шипел ей в лицо, заставляя отходить назад, к лошадям, которые всё ещё стояли на месте. Она подняла руку, желая защититься, но он перехватил и сдавил так сильно, что девушка ахнула. Все это время эльф гипнотизировал её, как удав – кролика, заставляя смотреть себе в глаза.

– Отец, прекрати! Отпусти её!

Это прозвучало как приказ. В голосе Индила неожиданно обнаружился ледяной стержень, доказывающий, что он сын своего отца. Услышав его, эльф, похоже, испытал секундное замешательство, и этого хватило, чтобы Лилия вырвалась из его хватки.

– Индил! – воскликнула она.

Он уже стоял, опершись одной рукой о дерево, другую прижав к ране под повязкой. Лицо исказилось от боли, но Индил упрямо, с вызовом смотрел на отца и не отвёл глаз, даже когда Лия подлетела к нему, чтобы поддержать.

Индил немного расслабился, когда Лия оказалась рядом с ним. Он почувствовал, как девушка обняла его за талию и её рука легла на его ладонь. Эльф думал, сколько он ещё сможет выстоять – пульсирующая боль в боку и груди отдавалась во всем теле, застилая глаза мутной пеленой. Но Индил знал – сейчас нужно во что бы то ни стало убедиться, что отец, находясь в смятении, не утеряет здравого смысла.

Хозяина игреневого коня, отца Индила, звали И́мирин. Он был королём лесного братства эльфов, лордом Солнечной крепости. И нрав у него крутой, особенно это было ясно, когда дело касалось опасности для его народа. И в большей степени – для его сына.

Сейчас вид короля был ужасен. Имирин сжимал кулаки, и ярость пылала в его глазах, искажая лицо. Он не двигался с места, как и все остальные эльфы вокруг них. Мысли его метались, Имирин вперил взгляд в Лилию. Индил знал его… особенности, и такие перемены в настроении короля редко заканчивались безрезультатно. Это и пугало.

Неожиданно произошло то, что заставило Индила сжать пальцы девушки. Лицо Имирина вытянулось, ярость в глазах исчезла… Король, не опуская взгляда, медленно приближался к ним. Лилия судорожно вздохнула, а эльф остановился в метре от нее. Он изучал её лицо. Глаза его метались, то раскрываясь, то изучающе прищуривались. Имирин протянул руку к Лилии. Индил попытался загородить её, но Имирин схватил девушку за плечо, второй рукой рванул ленту, которой девушка завязала волосы в хвост. Русые волны рассыпались по плечам. Всё произошло так быстро, что ни Лилия, ни Индил не успели как-либо среагировать, но Имирин тут же отступил на шаг.

– Лилия… – прошептал он одними губами, – так тебя зовут?

Девушка коротко кивнула, не отрывая глаз от короля.

– Лилия… так назвали маленькую девочку… – король говорил так тихо, что его не слышал никто, кроме них двоих.

– Отец? – позвал его Индил, шокированный очередной переменой. Он посмотрел на Лию, но та так же ошеломлённо смотрела на короля.

Имирин выглядел так, будто его только что ударили по лицу. Удивление и какая-то печаль сменили прежнюю ярость. Как улыбка Индила менялась каждый раз, так и глаза его отца принимали разные выражения. Король, казалось, что-то вспомнил. Что-то важное.

– Отец?

Имирин взглянул на сына. Через несколько секунд его смятение исчезло, будто ничего не было. Глаза приняли свое первоначальное выражение. Холодное.

– Так ты не можешь ехать верхом? – спросил король.

Индил покачал головой. Имирин задумчиво кивнул, обвёл взглядом сына, снова взглянул на Лилию и, развернувшись и направившись к коню, приказал:

– Приготовить носилки. У вас полчаса, и мы отправимся в крепость.

Имирин с лёгкостью забрался в седло и добавил прежним приказным тоном:

– Девушка едет с нами.

Игреневый конь с всадником вышел из круга и направился прочь.

Все остались на местах, несколько озадаченно глядя вслед королю. Индил почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Странное поведение отца и опасения за Лию держали его в напряжении всё это время, и только сейчас он понял, сколько сил это потребовало. Лилия придержала его второй рукой, и очень вовремя рядом оказался рыжеволосый эльф, подхвативший Индила с другой стороны. Вдвоём они помогли ему опуститься на землю под деревом.

–Твой отец превзошёл самого себя, – с искренним удивлением выдал эльф, чем вызвал лёгкий смех Индила.

У рыжеволосого эльфа были большие глаза, цветом напоминающие зеленоватый сумрак кленовой рощи, в которой они находились. Открытое лицо, казалось, всегда улыбалось, даже если он был серьёзен. Этому способствовал ещё и небольшой, задорно вздернутый нос, а также веснушки, усыпавшие его переносицу. Курносый эльф располагал к себе и был, казалось, ещё совсем юн по сравнению с остальными.

Он посмотрел на девушку и, по-дружески улыбнувшись, представился:

– Я Ма́рли. Приятно познакомиться, Лилия.

Он приложил левую руку к груди и легко наклонил голову, улыбнувшись ещё шире. Лилия постаралась ответить ему таким же жестом, чем вызвала его радость и, хотя ей казалось, что это невозможно, ещё более широкую улыбку.

– Я тоже очень рада, – улыбнулась она ему.

Лилия взглянула на Индила.

– Король сказал, что мы отправимся через полчаса? – спросила она, украдкой изучая его лицо, которое побледнело настолько, что голубые глаза казались ярче.

Эльф кивнул.

– Тебе нужно сменить повязку. Я успею, – сказала Лилия и, поискав глазами сумку, обратилась к Марли, который выжидающе смотрел на неё. – Сколько идти до?..

– Солнечной крепости, – с задорной готовностью подсказал эльф, – нам идти два дня.

Лилия нашла наконец сумку и вернулась к Индилу и Марли.

– Вы устраиваете лагерь на ночь?

– Нет, – покачал головой Марли. – В лесу легко передвигаться, тем более на лошадях. Мы можем сделать остановку, чтобы напоить и накормить их.

Марли покосился на Индила и с сомнением добавил:

– Правда, король может решить, что нам не стоит мешкать…

Лилия поняла, что он имеет в виду, и озадаченно задумалась, разматывая бинты.

– Что-то не так? – спросил Индил. Он не позволил себя уложить и теперь сидел, прислонившись спиной к дереву.

Лилия встретилась с ним взглядом.

– Мне нужно будет снова промывать рану вечером. Придётся останавливаться…

Оба эльфа промолчали. Лилия сняла бинты до конца, и глаза Марли широко распахнулись. Рана не выглядела хуже, чем была вечером, и девушка вздохнула с некоторым облегчением. Но она по-прежнему была ужасна – чёрные прожилки пронизывали её, и снова начал выделяться тёмно-зеленый гной. Хотя гречишные листья работали – большую часть они вытянули на себя, и плоть в нескольких местах была чистой.

Марли вцепился Лилии в плечо. Оглянувшись, девушка увидела, как он смотрит на рану, которую открыла сброшенная повязка. Лилия удивилась: ей казалось, что уж эльфы, целители, бессмертные создания, привыкли к виду ран, насколько это возможно.

– Все хорошо, – соврала Лия, накрыв ладонью сцепившиеся на её плече руки ошеломлённого эльфа.

Она покосилась на Индила. Тот смотрел на Марли, видимо, сожалея, что он так напуган и расстроен из-за него.

– Марли, – мягко обратилась к эльфу Лилия; тот сразу с вниманием поглядел на неё. – Можешь помочь? Нужно принести воды, тут недалеко ручей.

– Конечно! – с готовностью вскочил эльф и, схватив котелок, рысью направился за водой. Он, кажется, хорошо ориентировался здесь, сразу выбрал правильное направление.

Лилия проследила за ним взглядом, пока рыжие волосы не затерялись среди лошадей и эльфов. Девушка взглянула на Индила.

– Марли – мой оруженосец и воспитанник, скажем так, – сказал Индил, прочитав в её глазах немой вопрос. – Он очень способный, хочет всему учиться. Только робкий и стеснительный.

Лилия почти закончила с новыми повязками. Индил заметил возвращающегося Марли ещё издалека. Девушка проследила за его взглядом, и он сказал:

– Он уже давно не видел своих родных. Я для него как старший брат, и Марли любит меня.

Индил ещё немного понаблюдал за рыжеволосым эльфом, который возвращался всё той же рысью.

– Он и от тебя, кажется, уже в восторге, – улыбаясь почти так же широко, как Марли, добавил он.

Лилия подняла глаза и встретилась взглядом с Индилом. Они оба весело рассмеялись и продолжали хохотать, когда подошел Марли. Тот сначала переводил свои большие и удивлённые глаза с Лилии на Индила, отчего они расхохотались ещё больше. В конце концов, Марли тоже засмеялся.

– Я рад, что ты чувствуешь себя лучше, чем выглядишь, – выдал он, искренне радуясь.

Услышав это, Индил с Лилией снова разразились смехом. Лилия даже не смогла с первого раза закрепить повязку, и пришлось сначала успокаиваться и придержать концы бинта. Марли, подумав, понял смысл своей фразы и покраснел.

– Простите, я только хотел сказать…

– Я понял тебя, Марли, не волнуйся так, – прервал его Индил. – Ты хорошо всё сказал, хотя я, право, не знаю, насколько плохо выгляжу.

Лилия с улыбкой покачала головой