Элтэнно. Хранимая Звездой
Адские хроники. Каинова печать
– Договорились. И каков же будет совет?
– Хочешь жить спокойнее – молчи о своём таланте.
После этих слов, она резко развернулась на пятках и быстрым шагом пошла в сторону галдящих демонов. Её бывший пленник повизгивал, и ей хотелось полюбоваться на него. Мальчишка выглядел невероятно смешно! Да и новеньких следовало предоставить самим себе.
Конечно, можно было вернуться и обзавестись друзьями…
Но нет. Таким Йуллер Къёрелл никогда не занималась!
– Я ещё подойду к тебе поболтать! – донеслись до неё бодрые и жизнерадостные слова Дагны на прощание.
– Остановите видение, – потребовал Ал’Берит. – По этому вопросу я узнал достаточно, теперь мне интересны наиболее яркие моменты эмоционального побуждения к борьбе за сохранение прежних порядков.
– Как пожелаете. Совсем рядом по времени есть то, что полностью соответствует вашему запросу, – глухо произнёс Шайрву.
Йуллер тоскливым взором обвела пространство лагеря. Она не была любительницей живописных видов природы, но всё же уйма обгорелых трупов, лежащих в округлых пятнах до черноты выжженной земли, на её взгляд никак не украшала местность. Гарь в воздухе до сих пор раздражала обоняние. Птицы-стервятники трепали нервы хриплыми голосами, а находящиеся неподалёку оставшиеся в живых ищейки прямо-таки вызывали ненависть своим стремлением делать вид будто ничего не произошло. Кроме того, остатки деревянных клеток без присутствующего рядом с ними Бреса наводили на Йуллер такое глубокое уныние, что её тело затрясло от переизбытка чувств.
Смена руководства кардинальным образом повлияла на внутреннюю жизнь подразделения. Если маркиза Рэнэдатар стремилась проводить научные эксперименты, то нынешний виконт повёл себя иначе. Всего сутки прошли спокойно, на следующие лагерь лишился почти двух трети своих обитателей.
«Глупый ты был, Брес», – с некой злостью подумалось ей, и Йуллер, пнув лежащий по близости булыжник, обтёрла о траву измазанный в крови и грязи носок сапога.
Как бы ни хотелось ей мыслить иначе, но она была вынуждена признать, что мохнатый охранник значил для неё больше, чем ей виделось.
«Сразу бы забрал свою семью из деревни да слинял вслед за Баягчётом, дурень! А теперь вот корми своим трупом червей», – мысленно отругала она мертвеца и наконец-то отвела взгляд от разрушенного загона.
Встретиться с Бресом они теперь могли разве что в могиле, а умирать Йуллер никак не стремилась. Напротив, ей хотелось жить. Она желала мстить! Грёбаные демоны и ангелы, они совсем не нужны на Земле. Их надо растоптать, раздавить как тараканов!
– Что-то ты совсем разгневалась, – тихо произнесла Дагна со спины с осуждением.
Беловолосая эмпатка подкралась, как и всегда, бесшумно. Узнать о её приближении заранее вновь не вышло, и поэтому ярость на миг померкла перед досадой. Но только на мгновение.
– Мы же договорились, что ты навек заткнёшься про мои чувства.
– Я обещала это одной Йуллер, а сегодня ты совсем другая… Хочешь орешков?
Дагна протянула ей шлем, в котором поверх переспелой земляники лежало десятка три крупных пузатеньких орехов, не иначе как вытащенных из дупла какой-либо особо запасливой белки. Стояло начало июля, для орехов было очень рано. А для земляники слишком поздно. Даже от такой скромной тяжести мягкая ягода смялась и дала сок. Тягучие капли вытекали из щелей шлема на землю. Пальцы беловолосой тоже были выпачканы в соке. Вокруг её рта засохла красноватая полоска.
– Нехило нас пожурил этот чудик, – не приняла она угощение и, подумав, что стоящая неподалёку дочь Дагны не так уж её заботит, прошипела с ненавистью. – Прям присел и такую кучу на головы насрал, что и не выгрести из дерьмища!
– Разве не к этому всё шло?
Спокойный голос беловолосой раздражал Йуллер настолько, что она эмоционально воскликнула.
– Да это просто до меня наконец-то дошло, что нас тут словно под киль затащило!
– Некоторые выберутся.
– Ха, да ты наивна, как младенец, старушка! – обвинила её Йуллер. – Кроме меня, тебя и твоих девочек, в нашем подразделении вряд ли кто-нибудь ещё выживет. Все жмурики. Это я тебе верняк сейчас базарю.
– Ты веришь в то, что говоришь. И всё же подумай, отчего тогда не всех уничтожили? Может в этом есть смысл?
– А то ж! Знаешь, как оставшихся на верное служение воодушевило? Сама глянь, жопу все рвать готовы, – громко хмыкнула она, прежде чем замолчала ненадолго и, успокаиваясь, заговорщицки прошептала. – Вторую причину я тебе тоже, так и быть, открою. Но ближе к вечеру. Сейчас у меня к тебе важное дельце есть.
– Какое? – оживилась беловолосая и вытащила из шлема горсть земляники. Часть ягод при этом выпала у неё из ладони и запачкала одежду.
– Чуйка у меня играет, что как в Ад нас притащат, то подъёмные подзажмут. А это как-то паршиво получается, да?
– Есть такое дело, подруженька, – с готовностью согласилась Дагна, и Йуллер от её обращения довольно улыбнулась. Она понимала, что это достойный ответ на её «старушка», и положительно оценила его.
– Тады ухи на макуху и слухай сюды. По брехлу вокруг ясно, что рабы в Аду товарец прибыльный, а потому хочу я малька своего кому-нить там подогнать.
– И не жалко тебе его?
– Таков уж мой недостаток – люблю делать то, что хочу! – хохотнула она, прежде чем посерьёзнела. – Да и здесь он как из могилки выберется, всё равно подохнет. Там же потрепыхается рыбка на сковородке мне во благо. Пущай помучается малявка. Я ему то всё равно обещала, а своё слово Йуллер завсегда держит!
Последняя фраза была сказала намеренно, однако Дагна на неё не отреагировала ни кивком, ни ехидной улыбкой. Лишь засунула взятую из шлема землянику себе в рот и задумчиво наклонила голову набок. Хотя, возможно, она это сделала, чтобы было удобнее пережёвывать ягоды плохо заживающей челюстью. Йуллер не умела читать эмоции, чтобы сделать правильный вывод, а потому, пока воцарилась тишина, тоже задумалась.
Всё началось с того, что ей стало известно о смене руководства. Поняв, что цыпа уже не сумеет оценить её редкую добычу, Йуллер, предварительно дав прочим рефаимам и демонам вволю поиграть с живой игрушкой, нисколько не скрываясь увела Леккео из тюрьмы. Брес, которому стало озвучено, что мальчишку возникло желание сожрать, поверил в сказанное и потому не стал возражать. Остальные, зная об её вкусах и дружбе с Баягчётом, тоже сомневаться повода не нашли. Так что Йуллер отвела свой «ужин» в лесок и там заставила малявку вырыть себе яму. Предусмотрительность пиратского прошлого подсказала ей, что она ещё сможет подзаработать на малыше, передав его желающим выслужиться ищейкам из другого подразделения. Однако, едва она начала доскональное прорабатывание этого плана, как новый руководитель лагеря взял да прикончил почти всех ловчих. Это стало для неё шоком, так как дало понять, что методичное и ленивое вылавливание рефаимов подходит к концу. А, значит, в земных деньгах для неё более не имелось смысла.
– Хочешь, чтобы я подсказала, к кому из демонов обратиться? – наконец, подала голос Дагна. Говорила она негромко. Ровно так, чтобы посторонние не могли расслышать слов, но при этом не насторожились.
Йуллер ответила в том же духе. Ей так же не хотелось, чтобы их уличили в сговоре.
– Агась, и тогда треть казны твоя.
– Думаю, тебе лучше стать щедрее. Ртов-то у меня много, – не прельстилась собеседница и, обведя задумчивым взглядом пространство лагеря, добавила. – Я определённо смогу помочь тебе, но давай-ка изменим соотношение. Как насчёт поровну?
– Усекла, старушка, – согласно кивнула головой Йуллер. – Из своей щедрости теперь могу твою долю до четверти снизить.
– Ха, размечталась! Я и на треть согласна, – фыркнула Дагна, с лёгкостью поняв, что Йуллер не шутит.
– Тогда дай знать, как всё разнюхаешь.
– Уже готова. Выдай мне по первое число и иди вон к тому Рохжа. Он главарь этих ящериц и ныне на мели из-за разрыва контракта нанимателем.
Вместо того, чтобы просить уточнить сказанное, Йуллер с силой врезала в челюсть Дагны, а затем без поправок на зарождающуюся дружбу ударила её в живот. Та резко согнулась пополам и даже выблёвала ягоды вместе с кровью и кусочком языка. Шлем, служивший корзинкой, со звоном упал на каменистую землю. Одна из дочерей беловолосой, что до этого стояла неподалёку и прекрасно слышала их разговор, метнула кинжал. Очень ловко. Настолько, что если бы целью послужил не воздух в сантиметре от тела Йуллер, то им пришлось бы хорошенько повоевать. А так она всего-то милосердно швырнула под ноги девчонке огненный шар. Вспышка горячего пламени заставила крылатую девицу отскочить с испуганным писком и только. Со всех сторон сразу раздался довольный дружный смех, но его почти сразу заглушил громоподобный приказ.
– А ну прекратить!
– Да, Ваше превосходительство.
Йуллер с едкой улыбкой развела руки в стороны и издевательски сделала нечто среднее между поклоном и реверансом. Движения выглядели намеренно неловкими. Разве такая дикарка способна на что-то другое?
Высший смерил её презрительным взглядом и, вновь отходя в сторону, вернулся к разговору с одним из демонов. Однако теперь Йуллер была уверена, что за ней бдительно следят десятки глаз и ушей, а потому она намеренно громко выругалась и, плюнув на корчащееся от боли тело беловолосой, с ненавистью прорычала:
– Сжечь бы вас всех тварей дотла!
– Шиш тебе с маслом, подруженька, – тишайше прошептала Дагна. – Так просто не отделаешься. Треть монет моя!
Продолжить диалог очень и очень хотелось, но это бы нарушило их игру, а потому Йуллер с показным равнодушием развернулась и, подойдя к остаткам клеток, села на поваленное дерево, на которое так любил облокачиваться Брес. Там она, скорчив злобную рожу, приступила к заточке своего ятагана, а, покончив с этим занятием, принялась с ленцой бродить от места к месту вплоть до самого вечера. За это время лагерь вернулся к более привычному существованию. Такому, что уже можно было нарушить покой его обывателей иными планами. Собственными планами на жизнь.
– Лапусик тот ещё. Сам же видел, – почуяв сомнения Рохжа, добавила она ценности своему товару.
– Видел, потому и думаю.
– Да чего тут думать? Хорош пацан.
– Хм. Слышал, что ты умеешь пространственные скачки совершать? Верно это?
– Агась.
– Сумеешь поднять за мной телепорт? Я готов на сделку, но деньги отдам только, если сама доставишь мальчишку в Ад.
– А что? Какие-то правила, жмурик?
– Кто? – удивился демон.
Ей уже было известно, что многое из жаргона синхронизаторы речи не переводят, а потому Йуллер для обращения выбрала именно такое проверенное словцо. Оно было не в ходу в этих краях, да и в округе никого сведущего не осталось, чтобы пояснить тýпику неприкрытую насмешку.
– Тот, о ком принято говорить только хорошее.
– А, – принял за полноценную истину объяснение ящерица и довольно усмехнулся. – Есть свои правила, но тебе-то что до них?
– В дырку от задницы правила!
– Тогда сумеешь телепорт поднять?
– Раз плюнуть, коли плата устроит. Сколько дашь?
– Тхаллер.
– Две дюжины, – с улыбкой поправила Йуллер. – Ты здесь новенький и, наверное, не слышал, что я у цыпочки Рэнэдатар в любимчиках ходила? О ваших деньгах некоторое представление имею.
На самом деле, ей всего лишь доводилось частенько наблюдать, как один из ассистентов маркизы крутит меж пальцев монетку. Ему понравилось развлечение ищеек настолько, что он начал регулярно тренироваться в земном умении. И вот однажды монетка выпала у него из рук. Проявленная ловкость позволила Йуллер ухватить «богатство» первой. Она тогда хищно оскалилась, давая понять, что имущество навеки сменило владельца, но ассистент не расстроился. В ответ он демонстративно пожал плечами и с насмешкой заметил, что за талэнтумом бы даже не нагнулся. Разве что за тхаллером, чтобы за счёт судьбы пообедать.
– Походу, не особо, это ж даже рефаим, а не человек! – рассмеялся Рохжа. – Однако слово сказано. Ровно две дюжины и ни монетой больше.
Йуллер не понравилось, что её сделали и даже открыто забавлялись над этим фактом, а потому, пожимая когтистую лапу, она сжала её так, что едва не раздавила кости. Она ненавидела демонов! Она ненавидела Ад, хотя ещё ни разу не видела его! Ей очень хотелось подобно закопанному в могилу сраному ничтожному мальчишке выкрикнуть: «Сдохните, падлы!» и разорвать всех Высших и их приспешников на клочки.
Нет. Ей бы только избавиться от дочурок, и так бы она и сделала. Непременно!
– Полагаю, следующий фрагмент памяти будет для вас исключительно неприятен, Ваше превосходительство, – пробулькал Шайрву, и виконт, сделав на основании этих слов собственное предположение, не смог не согласиться.
– Если это будет то, о чём я думаю, то вы правы.
– В качестве компенсации мы можем предложить исследование заинтересовавшего вас момента о продаже Леккео Фламьёка. В памяти Йуллер Къёрелл событие почти не оставило следа, но предоставленный вами ранее материал ещё может быть использован без ущерба для нашего клана. Правда нет гарантии, что всё получится. Как я вам говорил, образец плохого качества.
Глава 8
– Да будет ваш блистательный путь незабвенен в мироздании сущего, господин Аворфис, – восторженно произнёс Кварзиотто, старательно корча наиболее почтительное выражение на морде. Однако барону, которому показалось, что на него словно ниспосылают тысячу и одно проклятие, удалось сохранить беспристрастную маску на лице.
– Мне бы хотелось сразу перейти к деловым вопросам, – сухо произнёс он, прекрасно понимая, что интонация и отсутствие взаимного приветствия не помогут и на этот раз.
– Разумеется! Разве смею я бесцельно тратить время второго заместителя нашего великого повелителя, да пребудет имя его вечно в памяти миров, – притворно возмутился главный смотритель и продолжил: – Разве достойно уважения оставить без внимания просьбу супруга нашей драгоценной сестры? Её праматерь была жемчужиной клана Къорро, о чём и…
– По вашему последнему отчёту мне довелось сделать вывод, что предъявленные к вам требования нисколько вами не соблюдаются, – настойчиво прервал поток высокопарной речи Аворфис.
Барон, изрядно раздражённый отсутствием возможности связаться в непосредственным начальством, прибыл в Питомник с одной единственной целью – раз решение по возникшему вопросу оставалось за ним, то он намеревался заставить Кварзиотто выполнить положенные предписания любой ценой! В противном случае он бы с удовольствием избавился от него. Аворфиса нещадно изводило обстоятельство, что все письменные замечания этот наглец изощрённо игнорирует, а применять какие-либо наказания без дозволения дядюшки ему запрещено. Второго заместителя буквально раздирало на части от факта, что наместник Аджитанта отказал ему в просьбе сместить Кварзиотто.
«Докажите мне, что он бесполезен. Я не намерен принимать решения, основанные исключительно на вашем предвзятом отношении», – прозвучал столь бьющий по самолюбию ответ.
Да, Ал’Берит не оставил племяннику выбора, кроме как проявлять не присущие ему черты характера и давить на предполагаемое слабое место врага.
– О, горе! Как может существовать такое недоверие с вашей стороны? Как мог бы я смиренно стоять подле вас, а не рассыпаться в презренную пыль, если бы совершил подобное? – Кварзиотто сложил лапки на животе, всем своим видом показывая, что крайне оскорблён. Его причитающий голос был по-прежнему громок. – Мне следовало бы тогда под осуждающие взоры ничтожных чортанков удалиться на теневую сторону или испросить Князя о самом суровом из наказаний. Ни один член клана Къорро не пережил бы такого ужасного позора! Все ваши требования соблюдаются, господин Аворфис, можете удостовериться сами.
– Что же, давайте тогда приступим к осмотру, – довольно заключил барон, намереваясь ткнуть демона носом в его проступки.
– Прошу вас, о сиятельный господин, соизволить пройти в скромный сад моего дома, дабы убедиться, что Кварзиотто из клана Къорро подлинно ратует о благе дел Питомника.
– Позвольте, все распоряжения касались Земного сектора, а не вашего сада, – едко заметил Аворфис, не собираясь сдвигаться с места в предлагаемом ему направлении.
– Да-да! – с воодушевлением подтвердил наглец. – Но они испытываются на отдельных особях. Как главный смотритель этих земель я всенепременно подчиняюсь вашим мудрым указаниям и заботливо внедряю ваши разработки, естественно, начиная с малого. Я уверен, что время покажет результативность и величие ваших мыслей, в будущем изменения затронут весь сектор. Однако, несмотря на мою убеждённость, – Кварзиотто даже печально всхлипнул, – должностные обязанности требуют от меня осторожности в любых вопросах. Ввести кардинальные перемены без испытания стало бы крайне непрофессионально с моей стороны.
Другими словами, пожелания Аворфиса об улучшении деятельности Питомника отодвигались на несколько тысячелетий.
… И это ещё больше вывело его из себя.
– Вы определённо правы. Ваши должностные обязанности требуют осторожности по многим вопросам, – с неприкрытой угрозой подтвердил барон и после секундной задумчивости, как бы между прочим, обратился с «просьбой». – Напомните, из-за чего произошла отставка предыдущего главного смотрителя?
– О, он осмелился на крайне неподобающие деяния. Даже небеса смыкались плотнее, чтобы не дать узреть звёздам вселенной сии поступки, лишённые благоразумия. Иш’Кнеххан был всего лишь смотрителем Питомника, а в мыслях своих возвысил себя, недостойного, до его полноправного властелина.
– Ах да, – казалось, припомнил Аворфис. – Вроде бы он открыто и не единожды игнорировал указания Его превосходительства. И даже озвучивал это весьма серьёзное правонарушение в отчётах.
– О, пусть в мирах не будет более произноситься его презренное имя! – старательно сморщился от показного возмущения Кварзиотто. И, намекая, что сам он далеко не приверженец таких глупостей, напомнил. – Соизволит ли мой сиятельный господин всё же проследовать за мной, дабы воочию убедиться в доскональном соблюдении своих указаний?
***
Пожалуй, узнай Аворфис, чем именно так занят Ал’Берит в то время, как он, стараясь отрешиться от терзающих его эмоций, занимается работой первого заместителя, то совершил бы какой-нибудь непоправимый поступок. Но дядюшка благоразумно открыл ему лишь часть истины, а потому он не испытал всю ту глубину отчаяния и всю ту ярость, что мог бы. Правда, подобное незнание лишало его возможности своевременного влияния на последующие события.
Однако как мог он предположить новое несчастье, если одно нынешнее столь серьёзно изводило его?
Нет, на такие предположения был способен разве что какой-либо опытный демон вроде Ал’Берита. Наместник Аджитанта с удовольствием сосредотачивал своё внимание на самых незначительных нюансах, ибо знал, что ничего важнее их нет. Большей частью именно они формируют будущее, и связано это с тем, что на внешнюю ерунду зачастую не обращается должного внимания. В результате, в расчёт нужного стыкования вероятностей вносится объёмная доля неопределённости и… и нет ничего удивительного в том, что итог при таком раскладе не совпадает с ожиданиями.
Да-да. Всё именно так! Никакая вселенная не формирует последовательность обстоятельств, дабы намеренно разрушить чьи-либо планы.
Зачем, когда их изначально строят на шатком фундаменте?
И если вы считаете, что сопоставление и накладывание на основу такой ничтожной шелухи долгое, нудное и сложное дело, то, смею заметить, вы ещё не приступали к добыванию этих вот самых необходимых незначительных данных. Выловить из вскользь сказанной фразы драгоценное зерно или оказаться свидетелем нужного события в разы тяжелее. А потому те, кто достиг на подобном поприще определённых высот, знают, что сосредотачивать своё внимание на развитии хода одной вероятности достаточно неразумно. Упущение на одном пути обязано задействовать другую дорогу, которую вы прокладываете к цели.
Несомненно, что при таком видении происходящего любая неожиданность, даже не вполне приятная, воспринимается уже с очарованием. Она вносит пикантность в холодные расчёты. И умение наслаждаться даже собственной неудачей (временной, конечно) делает жизнь только ярче.
Каждый шаг оставляет свой след.
Ступай мудро.
… Особенно, пока ты ещё юн и глуп.
… Или же когда к тебе пришло желание совершать ошибки.
– Эй, держись, старушка!
Сама она уже посещала Ад, когда занималась тайной продажей мальчишки Леккео, а потому была подготовлена к ядовитому воздуху этого мира. Её организм позволял легко использовать даже такую смесь для дыхания. По сути, Йуллер следовало лишь немного «принюхаться» к местному «благоухающему свежестью» аромату. Однако она как-то не предполагала, что прочие рефаимы, которые вместе с нею подлежали отбытию на новое место жительства, окажутся столь беззащитны перед такой ерундой.
– Не могу! – жалобно простонала Дагна в перерыве между жутким кашлем, и глаза её ненадолго закатились.
Не зная, что ещё предпринять, Йуллер начала шлёпать беловолосую по щекам и, вроде бы, это помогло. Дагна пришла в себя, хотя её состояние отнюдь не улучшилось. Из её горла вырвался хрип, прервавшийся очередным приступом кашля, и он заставил Йуллер требовательно воскликнуть.
– Тогда сначала скажи, куда заныкала свою долю!
Плохо иметь дело с эмпатом. Дагна вяло улыбнулась, оценив попытку придать ей силы жить, и совсем обмякла. Йуллер аж заскрежетала зубами, когда предприняла очередную попытку лечения. Увы, целительство снова не удалось. Йуллер могла, что говорится, горы свернуть, если дело касалось разрушений, но вот восстанавливать, вносить аккуратные изменения было ей ещё непосильно. А потому, вместо того чтобы начать шарить по карманам, как она сделала бы в любом другом случае, Йуллер резко поднялась на ноги и с надеждой осмотрелась в поисках сторонней помощи. Увы, помогать было некому. Оставалось только мстить. И кому именно она не сомневалась.
Гневный взгляд сосредоточился на руководителе их подразделения. Возле него как раз возникло трёхголовое жуткое существо. Эти двое поприветствовали друг друга элегантными поклонами, а затем их мерзавец руководитель величественно возвёл руки к тёмному небу и, не скрывая того, что издевается, провозгласил:
– Добро пожаловать в Ад! Вскоре прибудет служащий канцелярии, чтобы выдать вам дозволения. Рекомендую не терять эти документы, без них вы не получите лицензии ни на какую деятельность.
– Позволю заметить, что ораторское искусство тебе ещё предстоит совершенствовать, Ал’Берит. Аудитория отнюдь не внимает твоей речи, – усмехнулся трёхголовый демон, с любопытством изучая новых подданных «радушных» земель Ада.
– Зря. Я ведь дал действительно ценный совет.
Говорили эти двое достаточно громко, звуки их голосов не потонули в шуме кашля. Однако и те, кто не мог разобрать содержание разговора, осознали бы издевательства по последующему за сказанным звонкому смеху, если бы вообще могли хоть что-то воспринимать. Увы, почти все полукровки в бессилии валялись на земле. Их лихорадило. Тела трясло от судорог. Оставшиеся невредимыми четверо рефаимов растерянно стояли и испуганно озирались по сторонам, не смея решиться на побег. Местность представляла из себя равнину, и в округе не было никакой растительности или ещё чего-то привычного, чтобы скрытно улизнуть в присутствии охраняющего их взвода Рохжа.
– Ах ты тварь, – тихо и зло процедила сквозь стиснутые зубы Йуллер, к которой мысли о бегстве так и не пришли.
В своём гневе она хотела только одного, а потому уверенно направилась к Высшим, крепко сжав грубые ладони в мощные кулаки. Шаги её были стремительны и быстры. Сродни бегу. И такая целенаправленность мгновенно привлекла к себе внимание Высших демонов. Непроглядно-чёрные и лиловые глаза уставились на неё.
– Кажется, у меня первый проситель из этого сброда, – шутливо заметил глава шестого подразделения, прежде чем начал менять человеческий облик на истинный.
Вероятно, демон рассчитывал на эффект неожиданности или на то, что Йуллер испугается. Но страх у существа, способного к её совершенной регенерации, просто‑напросто не мог возобладать над иными чувствами! А она злилась.
Йуллер Къёрелл была очень и очень зла!
– Это ты чё здесь творишь?! – не забывая про пикантные матерные словечки, возмутилась серокожая полукровка и, ухватив руководителя своего подразделения за ворот, вознамерилась врезать ему под кадык.
Однако реакция у того оказалась очень хорошей. Он успел выпустить когти и даже отсёк ей кисть руки до удара. Кислота из основания его пальцев при этом брызнула в разные стороны так, что пара капель попала ему самому на лицо, и кожа в этих местах закипела. Видимо, не всё тело Высшего обладало иммунитетом к собственным каверзам. Йуллер же, скорее изумлённо нежели испытывая боль, воззрилась на упавший на землю обрубок своей руки. Тот задрожал, начиная трансформацию. Клонам на появление обычно требовалось немногим больше минуты, это Йуллер очень хорошо знала, так как завсегда стремилась уничтожить будущую «дочь» до того, как она окончательно сформируется. Однако на этот раз она не стала мешать возникновению новой себя. Напротив, предвкушающе улыбнулась и с яростью продолжила атаку. Драться она умела и любила! По венам словно разлилась эйфория восторга. Пожалуй, только в бою она ощущала себя живой!
Следует сказать, что пусть силы подобрались достаточно равные, чтобы кто‑либо мог одержать верх, но если бы у Йуллер на тот момент имелся хоть какой-то опыт в поединках с Высшими, то дело завершилось бы её победой. Демону основательно мешала усталость, возникшая после массового переноса прошедших суровый отбор рефаимов. И подобное его, как представителя знати, явно выводило из себя. Выходило, что ему жизненно необходимо звать на помощь встревожившихся Рохжа или своего компаньона, а находиться в шаге от такого позора неистово било по его самолюбию. В результате лиловые глаза подлеца излучали яркую ненависть, а сузившаяся линия губ выдавала глубокую внутреннюю ярость.
– Полагаю, раз ты всё же оставил без внимания мой совет нанять себе телохранителей, то, может, тебе стоит поинтересоваться, в чём заключена причина подобного недовольства, – скромно порекомендовал трёхголовый исполин, что преспокойно стоял в сторонке.
Его слова заставили руководителя их подразделения остыть. Несмотря на то, что черты его лица по-прежнему искажала гневная гримаса, он явно успокоился. И даже решил последовать рекомендации. Несомненно, понимание, что никакого вмешательства или помощи от товарища не последует, вынудило его действовать в ином ключе нежели хотелось.
– Чем же вы столь недовольны, Йуллер Къёрелл! – соизволил осведомиться он.
Йуллер тут же прекратила наступление и даже умертвила одного из своих клонов, не последовавшему её приказу остановиться. Никаких моральных неудобств ей это не доставило. По телу, напротив, разлилось приятное ощущение усилившегося могущества.
Свинство! Жаль, её «папочка» успел озаботиться тем, чтобы скрыть десяток «дочурок» ради усреднения способностей собственного чада. Он посчитал, что раз Йуллер прошла первое испытание и научилась пользоваться своей силой безо всяких наставников, то теперь для неё настала пора шлифовать свои навыки, и для этого, по его разумению, ей сперва следовало обзавестись разумными привычками…
Идиот!
– Подыхает кодла! – сопровождая слова эмоциональным жестом, воскликнула она.
Высшие перевели взгляд на рефаимов. Вряд ли их синхронизаторы речи верно перевели жаргон, но, как бы то ни было, суть они уловили верно. Больше трети из страдающих от отравления уже скончались. Всё-таки они были весьма приближены к людям, чтобы продержаться дольше. Муки остальных достигли апогея. Невредимые четверо стянулись друг к другу, словно дикая свора волков, ограждённая красными флажками. Они злобно смотрели исподлобья, но в ожидании от охотников за их головами решения своей судьбы хвосты боязливо поджали.
– Вам обещали дозволения на пребывание в Аду, и вскоре должен прибыть служащий канцелярии, чтобы их вручить. Ни о чём другом речи не шло! – расправляя изодранную одежду, с обидой произнёс лиловоглазый демон и язвительно осведомился. – Не станете же вы просить меня о сострадании?
Ал’Берит был расстроен своим решением перенести рефаимов раньше назначенного срока. Несомненно, его поступок значительно сократил численность отвратительных тварей, но теперь нападение на него осталось бы безнаказанным – без врученного дозволения гадкую серокожую полукровку нельзя было официально причислить к подданным Ада, а сводить дело к личной мести никак не хотелось из-за покровительствующего ей начальства.
– Чё я? Тупорылая, что ли? – ощерилась Йуллер и с яркой иронией, оставшейся в её привычках после продолжительного пиратства, продолжила. – Ну, перенапряглась чуток. С кем не бывает? Вы уж простите милостиво, Ваше превосходительство, а о большем челобитную толкать не смею. Даже сама избавлю вас от тревог да заботец-с всяких. Лично цинкану Его высокопревосходительству Иариэлю, что он прогонщиком из-за вас слыть станет. Он же для меня свой в доску, мне то несложно будет.
– Причём здесь это имя, Ал’Берит? – всерьёз заинтересовался трёхголовый.
Мысленно Йуллер возликовала. Она угадала, на что сделать акцент. Оказалась права, что руководитель шестого подразделения нисколько не считает, что своими пованивающими действиями нарушает чьи‑либо обещания. Однако то, как «свой в доску Иариэль» сам воспримет чужие идейки по переносу Дагна, являлось хорошим таким вопросом.
Кроме того, она видела, что продолжать воевать с ней мерзавцу не с руки. Высший демон был измотан массовой телепортацией. Однако, чтобы не поддаваться на её шантаж столь очевидно, он, словно хитрый угорь, тактично предложил:
– Хорошо. Все здесь получат возможность дышать прямо сейчас, но вас по миллиметру в год будут опускать в чан с кислотой, если хоть раз застанут в пределах подчинённых мне земель!
– Лады. Коль моих за просто так больше не тронешь, то перетёрли.
– Гзархо!
Подозванный Кхал Рохжа получил указания, и его подчинённые шустро приступили к закреплению айэторов даже до прибытия некоего представителя канцелярии, который, как выяснилось, должен был зачитать официальный указ о том. Увы, многих из рефаимов проявленное демоном «милосердие» всё равно не смогло спасти. Яд сумел внести слишком серьёзные нарушения в системы их организмов, но всё же Йуллер Къёрелл эти «многие» не интересовали. Она быстрым шагом направилась к Дагне, и из-за этого упустила из виду, как руководитель её подразделения после недолгого, но не иначе как крайне неприятного для себя разъяснения с трёхголовым демоном, приступил к оговору контракта с Гзархо. Этим он намеревался не только обеспечить собственную безопасность от таких вот непредвиденных ситуаций в будущем, но и заставить наиболее значимых свидетелей своей слабости замолчать в настоящем.
