Roxy Sloth
В плену грёз. Том 1
– Стой, Фидель! – Анна, которая несколько раз дерзала встрять в разговор, но её то удерживала Ева, то упреждал Лукас, с ужаленной гордостью кривила лицо в нечеловеческих гримасах под стать своему оппоненту – ты вот говорил это всё, видно, что ты готовился. Проводил расследование, да? И про меня ты много знаешь. Выспрашивал, было интересно? Про ложе ханов и султанов, про тысячу и одну ночь. Интересно, а?
– А? – вылетело тягуче как смола изо рта у недоумевающего Фиделя.
– Ты молодец, без сомнений. Только вот и я не дура. Слишком долго я знавала мужчин, и уж не мне ли судить, как и о чём вы думаете. Так вот твоя озабоченность, которая чувствовалась в каждом бранном слове, сорвавшемся с твоего языка, указывает на то, что ты зря проводил своё расследование в голове, ведь нужное место находится у тебя в штанах – отвратно любясь, превращая Лицо принцессы в искорёженное подобие себя самого взвилась Анна, а затем проследив реакцию Фиделя с жутким самодовольством, свысока точно с горы протянула – Ох-ох, я права? Хаха. Проблемы?
– Да пошла ты… – завопил громче прежнего Фидель и тут же исчез.
Маг рухнул на мрамор и истошно стал глотать воздух, корчиться точно червяк на ладони. Похоже магу на противоположном конце провода не поздоровилось ещё сильнее. Когда пострадавшего утащили в лазарет, Лукас с тяжестью констатировал:
– Шесть, нас осталось всего шесть – и через гробовую паузу – Аня, Ева, присядьте, начнём собрание.
* * *
– Так теперь у нас на очереди… – хотел перейти к следующему пункту повестки Лукас, но тут с грохотом распахнулась дверь и в зал влетела, поправляя кое-как натянутую рясу женщина. Извилистые морщинки выдавали немолодой возраст вторженки, а расплескавшаяся по залу амбра из смеси кислого виноградного, пивного и ещё неведомо какого спиртного запаха кричала о причинах текущего опоздания. Уместив свою стройную фигуру на месте подле Анны и Евы, вторженка непринуждённо дала знак, чтобы Лукас продолжал.
Текущей паузой воспользовался Антон, который уже почтительно давно зависал над Эдвардом, который с головой погряз в чудаковатом устройстве. Похоже эльфийского производства.
– Понял – констатировал Антон, спугивая мальчика как барсука и заставляя того судорожно ловить предмет, внезапно ставший вертким словно кусок масла – это же змейка, да?
Под довлеющим взором Лукаса, Антон и Эдвард быстро унялись и отложили непотребные в ходе собрания дела.
– И тебе доброго дня, Инесса – одарил новоприбывшую коллегу приветствием Лукас с предельной выдержкой и завел свою шарманку снова – и дальше у нас – доклад от нашего бдительного сторожа Джунг Хи из Снёрской тюрьмы. Что? Как не готов? Давайте, живо – напряжённо шепча помощникам, Лукас был вынужден перейти к следующему пункту обсуждения.
Анна, выхолощенная и подавленная после стычки с Фиделем, отчиталась о работе сестринского цеха и госпиталей, основных событиях и проблемах за год, извинившись за отсутствие главного целителя Гали на заседании. Когда связь с тюрьмой всё же наладили, голосом молодого мага связи затарахтел усталый Джунг Хи.
– Всех приветствую! Рад видеть вас всех снова!
– Мы тоже рады Джунг! Как дела? Всё в порядке? – с энтузиазмом и дружелюбием спросил Лукас.
– Да, всё шик. Без происшествий.
– Прекрасно. Не сочти за назойливость и не подумай, что кто-то из нас не верит в том, что всё хорошо. Просто неотъемлемый дежурный вопрос, который не займёт много времени. Я понимаю, что держать поле и беседовать с нами одновременно для тебя затруднительно. Так вот – чмокнул губа Лукас и будто сокол уставился на мага связи с Джунг Хи на другом конце – Его камера в порядке?
– Да, как и он сам, к сожалению. Гравитационное поле я держу плотно, ему не дёрнуться. Однако, и помирать ирод не собирается.
– Ясно. Большое спасибо, Джун. Увидимся в следующем году, жаль не раньше. До связи.
– До связи – улыбнулся Джунг Хи и исчез.
Прослушав ещё отчёт о состоянии резервации на западе от такого же почтенно трудолюбивого стража, как и Джунг Хи, Лукас объявил о завершении собрания и повелел внести выступавших в список участников, чтобы хоть как-то скрасить картину посещаемости. После чего прямо за кафедрой, не сходя с места, начал читать один из поступивших с доверенностями отчётов.
– Сестра, Инесса, ты всё же пришла – миловидно улыбнулась Анна, с тенью грусти на щеках.
– Аннет, тоже безумно рада нашей встрече – Инесса приобняла девушку и окропила лоб и подушечки щек в поцелуях– только вот что ты такая печальная?
– Да, так с одним мерином поцапалась – сказала Анна и вкратце описала ссору с Фиделем.
– Он всегда был ершистым малым, но похоже в последние годы ему голову совсем снесло – посетовала Инесса, удручённая рассказом подруги – не печалься, и следуй своим убеждениям, не взирая на сумасбродных олухов вроде Фиделя.
– Знаю, но осадочек всё равно остаётся.
– Сестра, есть время для разговора? – воздвигся над ними своей громоздкой фигурой Александр.
– Опять ты. Чего надо? – раздражённо подняла глаза Анна и обратилась к Инессе – вот ещё повод для расстройства. Мало Мариуса-извращенца, Фиделя, с его тараканами, так ещё и этот…Представь, он опять нашёл себе девицу на потеху. Я ему ещё перед собранием, когда на него наткнулась, пыталась вдолбить в голову, что негоже так себя вести. Что не прощу ему ещё одной загубленной души. Ты со мной?
– Вот в чьём ты обличии, душенька Аннет. А я всё гадала, кто эта прелестная девица, одолжившая тебе такой вид. Конечно, даже не сомневайся – укоризненно с поволокой осмотрела Александра Инесса – так что ты хотел спросить?
– Я обращался к сестре Анне, могу просить позволения побеседовать с ней на едине.
Александр понимал, что говорить с Евой было бы лучше всего, но обет молчания привёл бы только к длинному монологу и кивку или мотанию головы. В лучшем случае такое общение окончилось бы долгой перепиской, а что более вероятно вмешательством других сестёр. В то же время, скрывать от них что-то дело гиблое и неблагодарное. Потому говорить лучше сразу, но не со всеми. С Инессой общий язык найти было труднее, чем вырвать оный у василиска. Посему Анна виделась единственным возможным решением.
– Не можешь – отрезала Анна – у меня от Инессы нет секретов, так что, если есть что сказать – говори. А мы вместе тебя послушаем.
Александр, ещё раз смерил девушек взглядом и вымолвил свою просьбу:
– Покуда вам может быть известно, текущая политическая ситуация требует от принцессы Девяти Морей бракосочетания с принцем Александром из Южных земель Средиземья. Принцесса Розалина не горит желанием выходить за этого человека, потому-то и просила передать вам прошение о зачислении её в монашескую общину сестёр.
– И что это? – возвестила Анна, поднимая брови – ты хоть себя слышал. На сколько бредово это звучит. Она принцесса и династийный брак, как бы я к ним сама не относилась, вписывается в нормальное течение её жизни. Тем более, рано или поздно все девушки выходят замуж, уж прости, что ты не единственный, в её поле зрения, мужчина. И то, что ты говоришь…Хм…Я не верю, что она это сказала… Не так, может она и бросила нечто подобное в сердцах, но загонять её под обет явно твоя задумка, которой я уверена, принцесса не обрадуется. Так что своё прошение оставь у себя, хорошо?
– Сестра, Ваши домыслы реальности не соответствуют и…
– Тогда пусть Розонька сама к нам обратится – бойко встряла Инесса – если её желание таково, каким ты его описал, то мы подумаем, как ей помочь. А если нет…то и суда нет. Как и над тобой, верно?
– У меня нет понимания о чём вы.
– Все те девушки…
– Монц, Ораёва…Я ему уже припоминала сегодня – обминая щёку словно скалка тесто, оперлась о ладонь Анна.
– Да, да. Я ещё припоминаю ту, что веретеном чуть не убилась. И остаток жизни пролежала в постели без чувств. Не помню её тогда какой-то старый романтик пробудил ото сна или она так и умерла. Вот уж посеяла где-то сие воспоминания.
– Верно, верно. Инночка. Всю жизнь её ждал, и дождался. Тот малой принц – подлетел, скалясь, Антон – Доброго дня, тебе красотка. Я, кстати и старый, как тот удалец, и тоже романтик. Могу любую девицу унести в закат.
– Антониус, то есть Антон, ваши попытки продолжаются уже на протяжении нескольких веков. Могли бы уже не досаждать даме.
– Стабильность признак класса, Инночка. Но, если вы так говорите…Конечно, Марком Антонием мне для вас не стать, однако вы для меня уже Клеопатра.
– Неплохо. Посмотрим на что вы ещё способны ради сердца дамы.
Александр испытал чувство дежавю от слов Антона. Похоже охоты импровизировать у него не было. Пока Инесса и Антон предавались слащавому воркованию, кардинал вернулся к разговору с Анной.
– Сестра, так каков ваш ответ?
– Инесса же все тебе разъяснила. Я с ней во всём согласна. После общения с принцессой решим, что для неё лучше и говоришь ли ты правду – голубки немного напрягали Анну, отчего та, обхватив плечи, будто ежилась от холода – Я не Фидель, и обвинять тебя попусту не стану. Меня вгоняют в трясучку твои «не помню» и «не знаю». Но быть может ты и правда не имеешь того в памяти. Тем не менее, история помнит твои поступки, даже если ты их сам по какой-то причине нет. Чего же я от тебя, по большому счёту, хочу, так это того, чтобы ты не лез к девушке в душу, не становился для неё Большим братом. Уповаю на то, что ты хоть сейчас ко мне прислушаешься. Ради, Всесоздателя…
Анна умолкла. Вид у неё был разбитый и потерянный, от пышавшей жизнью до собрания девушки осталось только тело, которое к тому же ей не принадлежало.
– Что ж вы заладили, дама, да дама. Для меня вы прелестная леди, не обделённая не только красотой, но и мудростью – расплывался в комплиментах Антон.
– Антон, как бы я не хотела упиваться вашими речами, я понимаю, что как двухтысячелетняя не могу называться леди, к тому же мои манеры, мягко говоря, далеки от эталонов. Хоть земных, хоть местных.
– Вас послушай, мы с вами – старые сварливые старики, но ведь это не так. Надо брать пример с нашего общего друга – указал он на Александра – тут и там есть вещи, которые я предпочёл бы не помнить.
– Например – иезуитски впила Инесса серыми с легкой, словно нарост плесени, зеленью глаза в собеседника.
– Например, какой по счету ваш следующий день рождения – осклабился Антон – я вот совершенно не помню. Тридцатый?
– Более неумелой попытки сделать ложь более правдоподобной, я не припомню. Однако, не скажу, что мне не понравилось.
– Рад стараться!
– Посмотрим, посмотрим. Есть одно дело, как раз под стать вам – загадочно сузила разрез глаз Инесса.
– Слушай, Саша – прорезала беседу Антона и Инессы кротким и, точно после ангины, неровным голосом Анна – Можешь мне сказать…
Александр не реагировал и просто смотрел на неё, кажется даже не моргая.
– Ничего – подняла она чужие глаза на Александра, заставляя его приковать своё внимание к бездонным жёлтым колодцам полным тоски и усталости – просто на секунду представила, что ты всё-таки знаешь, где Всесоздатель. Просто мимолетная слабость, не обращай внимания – девушка выудила символ Церкви из-под платья и сжала его ладонью – Кроме веры у нас ничего не осталось. У меня не осталось. И покуда теплиться надежда, что он исполнит, то, чего я сокровенно вожделею в своём сердце, я буду работать. Вершить его порядок, создавать лучший из миров. Делать всё, о чём он завещал нам – Анна улыбнулась – обречённо и жалостливо – И опять я только о своём… Опять о желании… Всё, что сказал Фидель про меня… Все эти гадости… Так оно и есть. Именно этот урок я никак не могу выучить. Как бы не пыталась. Как бы он меня не испытывал, не стращал.
Анна пустила горькую слезу, скатившуюся по щеке как лезвие рассекая её мокрым следом, и закрыла глаза. Капля дошла до края и очутившись на обрыве, была поймана мужским пальцем. Отворив веки, девушка увидела перед собой совершенно иной спутанный встревоженный взор Александра. Ни слова Фиделя, ни её с Инессой слова не пробуждали в нём никаких чувств, отскакивали как горох об стенку. А сейчас он смотрел на неё, полный искренней тревоги и заботы. Анна быстро смекнула, виной тому было обличие, которое ощущал кардинал. Похоже видеть принцессу в падшем настроении духа ему было тяжело.
– Аннет, что с тобой? Что он тебе сказал? – взъелась на Александра Инесса, уловив уныние подруги.
– Анечка, не бередись понапрасну, доченька – как мог утешал, не касаясь девушки, Антон.
– Алекс, поди. Видишь, что ты наделал. Не терзай бедную девочку. Хватит с тебя на сегодня.
Александр вышел из минутного помутнения, хотел было вставить что-то, но лишь открыл рот, закрыл, поклонился и ушёл. Последние слова Анны крутились у него в голове, пока он шёл по холлам и галереям храмового комплекса. Остановившись, он вытащил мешочек, висевший на шее. Всегда при нём, мешочек пожелтел и износился. Выкинув на изрезанную линиями ладонь маленький перстень белого золота с огромным синим камнем, какой-то живописной версией сапфира на вид, Александр застыл в исступлении. Он бы стоял так до посинения, до той поры пока камень и ладонь в его глазах слились бы в одно неразмежёванное синее поле, однако его прервали. Спешно вернув на место перстень, Александр повернулся в сторону спешившего к нему человека.
– Ваше Святейшество, вам срочная депеша – передал, раболепно кланяясь, витой рулон бумаги один из местных служителей – прибыла с Роузленда, по связи. Пометка особой важности.
Александр развернул послание и внимательно ознакомился с содержимым. Затем последовал приказ:
– Отрапортуйте, чтоб ожидали моего прибытия. Выдвигаюсь немедля.
Александру пришла идея возвратиться вспять к Антону и попросить его о помощи. Но эту затею кардинал сразу отверг. Дать Анне и Инессе знать о побеге принцессы было бы не предусмотрительно, а караулить необременённого делами Антона чреватым лишним промедлением. С этими мыслями Александр ритмично зашагал по уже намеченному наикротчайшему маршруту.
Позже многих мирян на берегах Мерцающего моря поразила и испугала геометрически правильная туча, застенавшая звёздное небо. По настоянию особо зорких, это была не туча и не облако чудаковатой формы, а сгруженные в ровный квадрат, одна за одной повозки, наполненные ящиками. А один фантазёр, утверждал, что сверху чуть ли не ему на башку упала бутылка какого-то очень вкусного вина, которого он, конечно, пить не стал.
* * *
Море волновалось, бурлило. Шторм разбушевался в ночи и не утихал. Лино буря не застала спящим. После насыщенного дня голову переполняли прения и тревоги. Разговор с принцем, и следовавший за тем разнос от Кони, которая за буквально несколько минут, абсолютно при том по делу, уничтожила его логически и морально. Лино принял её слова без споров, сам понимал, что натворил.
Если бы он лучше продумал план, то Роза не оказалась бы в опасности, принц бы их не заметил, а Юрий…Кстати об этом, Кони умолчала. Молодой Бенедетти мог только гадать – она просто не хотела эту тему поднимать или не знает, что он их подслушивал. Спрашивать на прямую у неё он не решился. Тем более, какая разница. Он всё слышал и всё знает. И готов выполнить зарок. Готов ведь?
Дело шло скверно, качка усиливалась. За своими душевными изысканиями Лино не заметил, как волнение усилилось на столько, что его выкинуло из гамака, в который он заблаговременно заполз с вечера. В этот раз, каким-то чудом, удар пришёлся в лоб. Но разгон был уж совсем замашистый, отчего в голове сверкнула молния и её свет, вместе с сознанием, в миг погасли. Последнее мановение мысли определяло новую традицию засыпать под боль в голове, как нечто совсем вульгарное и неэстетичное.
Очухался Лино от беспокойного без картин и действий сна уже днём. Так, по крайней мере, он сам судил. Буря стихла. Качка вернулась к нормальной амплитуде. Потирая шишку на лбу, Молодой Бенедетти выругался. Матросов, которых он застал с вечера в соседних гамаках, на месте не было. Вероятнее всего они последовали на палубу ещё во время шторма. Тут Лино вспомнил, что Роза никогда, в отличии от него не плавала по морю и бури на воде не заставала. Поднявшись на ноги, Молодой Бенедетти потопал впривалку к стене в поисках Розы. Прошагал по коридорам, мимо кареты в центре трюма, со скрученными колесами, которую чудом не сорвало с креплений во время шторма, камбуз, где всё было раскидано, но на плите уже закипала вода. По пути Лино так и не сумел разыскать ни одного человека. Дело принимало подозрительный оборот. Найдя покои принцессы, Лино с тремором в перстах постучал.
Никто не ответил. Лино прошиб холодный пот, и он настойчиво заколотил по двери. Без малейшего понимания, что происходит он начинал впадать в неконтролируемую отчаянную панику. Одурманенный он не сразу обратил внимания на появившуюся в проёме Кони.
– Чего ты творишь? – зевая пробормотала она.
Волосы у неё причудливо заплелись в десяток небольших косичек, свисавших по всему периметру головы. Свиты они были плохо, кое-где волосы просто торчали враскорячку. На грациозной фигуре фрейлины, местами полупрозрачными, каскадами свисало неглиже, которое ужасно справлялось со своей задачей.
– Слава, Всесоздателю! С вами всё в порядке – выдохнул облегчённо Лино – что у тебя с волосами?
– А? Это? – потрепала себя за волосы Кони – госпожа испугалась шторма, и я позволила ей поплести мои волосы, чтобы успокоиться и отвлечься. Было темно, так что…– тут фрейлина осознала, в каком она виде и зарделась – ты чего пришёл – отворачиваясь, буркнула она – госпожа, ещё спит.
– Уже нет – пошатываясь и гнусавя точно с насморком вышла из комнаты, в таком же растрёпанном и полунагом виде, Роза и, уткнувшись в Лино, обняла его – Лино ты такой прямой, такой ровный. Вот держусь за тебя и в голове больше не крутит. Ух. – сжала в объятиях Лино принцесса, прижимаясь всем телом.
– Госпожу с непривычки немного укачало – погладила Розу по голове Кони – шторм был сильный, потому, думаю, нужно время чтобы она отошла.
– С тобой-то всё в порядке? Ты тоже непривычная к такому.
– Нормально, я нормально – сдержав вызванный воспоминаниями рвотный позыв, Кони ответила на волнения Лино – ты-то как? Чего так рано будишь? И что это у тебя на лбу?
Лино ощупал шишку и по-дурацки хохотнул.
– Так полетал немного – отшутился он и вернув серьёзность на лицо сказал – Меня вот другое беспокоит. Странно как-то. Никого нет. Из команды корабля. И не слыхать ни шагов, ни голосов.
Кони нахмурилась и потянула Розу в комнату, одеваться. Похоже она приняла опасения Лино всерьёз. Своему чутью он не шибко доверял, но как, судя по всему, и Кони, после вчерашнего, рисковать не хотел.
Облагородив вид, Роза и Кони, управившая волосы по-обычному строго в широкий раздвоенный птичий хвост, вместе с Молодым Бенедетти решили осмотреться. В нутре корабля царила тишина, потому троица направилась на палубу. Поднявшись по лестнице, девушки заглянули в кабинет принца, вторая комната, которого служила спальней – пусто. Лино повел ухом.
– Что это? – вопросил он, водя головой – вы слышите?
– Что слышим? – Роза наклонила голову и попыталась уловить звук, о котором сообщал Лино.
– Не могу сказать, так странно – будто эхо – произнес в полном недоумении Молодой Бенедетти, измеряя принцессу взглядом.
– Это чей-то разговор или топот, или крик? Эхо чего? – перечислила догадки фрейлина.
– Со мной что-то не так? – обратила взор на себя, вторя Лино, Роза.
– Нет – пойдёмте. Мне как-то не хорошо. Надо подышать свежим воздухом – задёргал суетливо головой Лино и зашагал в темпе к выходу на палубу.
Неутихавший в черепной коробке голос принцессы гнал его вперёд, становясь всё более и более чётким, складываясь в манящую звучную песню. Вот и дневной свет. И с ним и искомый источник голоса Розы. Хрясь. Притолока дверного проема не разошлась миром со лбом бедной многострадальной головы Лино. Взвывая от боли, Молодой Бенедетти рухнул вниз и заливаясь кровью из лопнувшей шишки стал протяжно скулить.
– Что с тобой?! – поспевая за Молодым Бенедетти выпалили девушки и принялись помогать горемыке нестандартного роста.
– Всё хорошо, звук исчез – пытаясь исправить впечатление о себе, расплылся в кривой улыбке Лино.
– Лыбиться он, видите ли – зычно звякнул голосок Кони – весь в ссадинах, руки вон зажить не успели так теперь ещё и голова. Придётся показать тебя бортовому врачу. Если мы его конечно найдем.
– Кони, Лино, вы слышите? – теперь настал черёд Розы загонять друзей в ступор – будто много людей говорят. Почти как в городе.
Фрейлина и Молодой Бенедетти прислушались. И правда – гомон. Доносится с палубы. Лино посетила мысль, все южане с судна заняты каким-нибудь ритуалом или ещё какой-то неведомой ему бредятиной. Шторм был сильный, может эти дикари возносят так благодарность Всесоздателю в свойственной только им странной манере.
Лучшим способом всё узнать было просто выйти на палубу, что троица и сделала. В молочном тумане ближе к носу корабля, на плехте проглядывались силуэты, много. Похоже команда корабля собралась целиком. Прошагав ближе, троица окликнула людей, сгрудившихся в неясную сутолоку.
– Ваше Высочество – Кони подлетела к принцу фанатично смотревшему вперёд в белую завесу – Что происходит? Что с вами?
– Со мной, госпожа Констанция, всё прекрасно – заговорил он отрешённо – я давно не чувствовал себя так хорошо. Ни осталось ни напряжения, ни тревоги, ни зависти. Исчезли вечно недовольные Шершневы, криводушные Петуховы и, да будет их бытие адской гиеной, лиходеи Вайпер-Уховы. Мы можем быть с тобой, дорогая Гафа. Вместе и счастливы, как того жаждали наши предки. Покажи же своё лицо, своё тело. Дай притронуться губами к твоим тыковкам.
– Ваше Высочество! – охнула Кони и отпряла смущённо.
– Что? Какие такие тыковки? – заморгала в замешательстве Роза.
– Он не в себе – заключил Лино и оглядел залитую млечным полумраком палубу – происходит какая-то чертовщина. Только вот туман мешает понять, что конкретно не так.
На палубе были наверно все матросы, выуженные на самый нос к гальюну. Они стремились туда. Нет, их словно тянуло, нечто загадочное и очаровывающее. Лино небрежно сделал пару шагов вперёд, силясь разглядеть, куда же всех моряков так тянуло. Вот-вот. В тумане на фоне еле видного солнечного диска можно уловить очертания…
– Смотрите!
Следуя за пальцем Молодого Бенедетти, девушки повели головой в сторону носа корабля, к гальюну, где, бросая еле заметную тень, воздымалась фигура. Сделав ещё несколько шагов, троица разглядела деву, полностью нагую. Лицо казалось смазливым, но не чётким, расплывалось в тумане. Длинные пряди расплёсканных по плечам прямых волос даже не тужились укрывать приподнятую голую грудь, под стать двум выпуклым мискам. Шёлковая кожа в тумане покрывалась каплями воды, которые растекались по её туловищу и делали его хозяйку ещё более привлекательной в лучах встававшего за носом, на востоке, солнца, с трудом пробивавшегося лёгким рассеянным сиянием сквозь мглу. Всё-таки то была не совсем дева. Рыбий хвост ниже пояса, покрытый фиолетово-сизой чешуёй, которым девица прядала время от времени, выдавал в ней монстрическое начало.
– Лино, это… – хотела воскликнуть принцесса, но Лино упредил её.
– Русалка, да. Как в «Жиксо», в той части…ну, где портовый город и… помнишь?
– О чём ты, Лино?! – вскипела фрейлина – русалка – ведь бестия. Получается мы опять в полной… полной опасности.
Не успел Лино слова вымолвить, как русалка, доселе просто открывавшая полный острых конусовидных зубов рот, откуда вероятно и проистекало то одурманившее Молодого Бенедетти пение, заметила троицу и издала гнусное пронзительное визгоподобное шипение. На фальшбортах, выныривая из морской пучины, показались ещё русалки. Мокрый глянец их извивающихся тел заставил Лино попятиться.
– Какой красивый, какой прекрасный – вылетело из уст принцессы, и она побрела к одному из чудищ с мужским обликом – Не могу разглядеть глаз. Наверняка они такие же прелестные. Покажи их мне. Покажи. Я не понимаю. Нет. Оно у меня внутри. Просто сжигает и рвётся наружу. Нет мочи терпеть. Так плохо и так приятно.
Кони, опуская глаза из-за страха перед бестиями, удержала Розу за руку, в ответ на что та, стала одёргивать конечность, вырываться. Упала и принялась биться о палубу, как выловленная неводом рыба. В очередную попытку удержать принцессу уже при помощи Лино, Кони и её конопатого помощника отшвырнули, грубо схватив за плечо. Резкими движениями подскочив к Розе, пыжившейся подняться и ринуться к обольстительному, в её восприятии, русалу, стойкая чёрная фигура мёртвой хваткой вцепилась ей в руку и ошпарила щёку девушки тяжёлой жгучей пощёчиной. Послышался выкрик одного из подстреленных чудищ, затем ещё одного. Вокруг загромыхали тяжёлые поступи и неразборчивые возгласы.
– Лучше, Ваше Величество? – едкий голос Юрия, отрезвил Лино и Кони.
– Ага – потирая лицо в месте удара, прострекотала ресницами Роза, всё ещё бесцельно смотря в переливавшиеся зеленью глаза пирата.
– Рыжий и дамочка – отпуская длань принцессы, вышагнул вперед Юрий – а вы не такие дурни, как ваша легкомысленная госпожа. Боль отрезвляет, а взор дурманит. Основные правила поведения при встрече с сиренами и русалками. Как же жаль, что Его Высокородие не такой смышлёный как вы.
Сидевшая в носу корабля русалка издала ещё один тревожный крик и люди под её колдовством, свирепея, обрушились на подчинённых Юрия.
– Рыжий, девку на носу видишь? – сбивая Лино с толку, обратился к нему Юрий.
– Да, но нечётко. Туман мешает.
– Оно и к лучшему – сказал Юрий – А грудь у неё большая как две наливные дыни?
– Что за такой вопрос? – Лино надвинул брови в смятении и смущении.
– Рыжий, нет времени. Просто ответь!
– Плохо видно. Нет вроде.
Юрий выругался и сплюнул кровавый харчок.
– Да, так-то лучше. Теперь вижу, что не дыни – выговорил Юрий с нервным смешком, и перед ним выплыла физиономия неадекватного принца.
Он хотел что-то сказать пирату, уже раскрыл зев, но в мгновение отхватил смачный удар кулаком по лицу. Отшатнулся, задрожал и распластался на палубе.
– Две королевские морды за раз –а этот день мне начинает нравиться– залился хохотом Юрий и выудил в молоке топор от одного из своих людей, высокого светловолосого громилы с шлемом с наносником и кольчугой, спускавшейся по шее – Только вот ты, паскудина, поганишь его. Пока что…Надо исправляться, посмотрим грохнешь ли ты меня.
Лицо Юрия застыло в истово безумной ухмылке, пират, лавируя точно между скал с фанатичным рвением устремился к гальюну. Скрылся в неплотной завесе, оставляя в глазах троицы лишь свой размазанный силуэт. Катавасия теней, небрежно ковыряющихся в тумане, нарастала. Визги, крики, ругань и скрежет когтей и зубов о металл – хорошо дополняли это суетливое и пугающее действо. Возня длилась долго, и внезапно утихла. Лино прислушался и был ошарашен последним громким возгласом русалки, окончившимся с падением еле видной тени топора.
Тишина. Редкие звуки, расточавшие остатки спокойствия троицы, скучковавшейся вокруг бессознательного принца, разлетались и гасли в густоте воздуха. Неожиданно, ритмичная поступь рассекла удушающее затишье. Из тумана кристаллизировалась разочарованная харя Юрия.
– Чего у вас с рожами? – выковырял из себя хоть какие-то слова безнадежно поникший и даже, как показалось, грустный Юрий, куртка его измаралась фиолетовой жижей – всё закончилось. Можно расслабить булки. Эй, Рыжий, Ваше Величество, дамочка. Ёлы палы, всё говорю. Представление усё.
– Точно? – Лино преодолел оторопь первым.
– А то – нахально заметил Юрий и подошел к принцу – вы, ваше благородие, как поживаете?
Принц продолжал лежать без чувств. Юрий прорычал углом рта неразборчивое зудение. Присел, стал бить принца по щекам. Тот забубнил нечто нечленораздельное, стерпел полдюжины пощёчин, затем пружинно воспрял.
– Что произошло?
– Вы соизволили отключиться, Ваше Величество.
– Понятно – потёр отшлёпанное лицо Константин – Мне чудилось будто со мной Агафья, жена моя. И мы… Впрочем неважно.
– Это русалка, Ваше Высочество –поднимаясь, сказал Лино всё ещё с понемногу выступавшей из ссадины на лбу крови – она вас околдовала.
– Сирена, Рыжий, сирена – Юрий продолжал источать недовольство – не лезь коли не знаешь.
– В чём он не прав? – с жёсткостью в голосе вклинилась в защиту Лино Кони.
– Русалка манит только своей внешностью, сирена использует ещё и голос. Поёт, вернее издаёт нечто вроде песни, что приводит тебя к ней, где вгоняет в полное беспамятство своим телом. Чем ты ближе, тем сильнее действие. Особенно опасны глаза, после них поможет только убийство наведшей чары твари.
– Я думала, русалки не все злые? – пролепетала Роза
– А они и не злые. Просто голодные и коварные – расщедрился на рассказ Юрий – Вытаскивают из человеческой натуры самые низменные стороны, и играют на них. Справиться с ними не так сложно, если понял сам факт их наличия, вот только нам повезло. Улов отменный. Попалась необычная сирена. Она, в отличии от собратьев, меняла голос, на тембр близкого нам человека. И внешность, тоже на соответствующую. Так что чудилось будто некто знакомый нас зовёт. Ну не меняла, а искажала. Дурманила в общем. Искусно и, в отличии, от обычных сирен, без шансов на противостояние соблазну. Отвратная магия, ну, более отвратная чем любая другая обычная.
– Понял, потому-то я её и видел – протер глаза принц и тут же спохватился и бросил взгляд на Юрия – и как же ты смог убить её?
– Обычно есть шанс держать концентрацию, у всех разная к тому способность и сноровка. Чаще же всего эти бестии выходят на моряков, лишённых внимания женщин в период плавания, и особых ухищрений не используют. Озверевших дурачков два раза манить не надо. Хе-хе-хе. А так, более верное средство – боль. Она отрезвляет, снимает морок. Конечно, эффект невозможно поддерживать бесконечно, нужно повышать уровень болевых ощущений, а то уж вредно для тела, как понимаете. Тварь редкостная встретилась – покачал головой Юрий – до последнего пыхтела, кривила мне душу. Только не на того напала. Черепушка её всё равно разлетелась.
– Ясно – сжал переносицу Константин, всё никак не отходя от разящего выпада пирата.
– Какие-то проблемы, Ваше Высочество? – подпархнула к нему Роза, до того увлечённо внимавшая каждому слову Юрия – Вы весь бледный. Чем вам помочь? Может поискать врача? Он же есть у вас на борту?
– Не беспокойтесь, госпожа Розалина. Всё хорошо. Просто занемог немного после наваждений бестии. То-то и всего – заверил её принц, приподнимаясь и опускаясь назад на седалище.
– Может дашь ему отведать одну из своих тыковок, Ваше Величество – выронил язвительно Юрий, оскалив зубы по мышиному – Его Благородие так о них бредил. Пока я его добуживался, он и с меня о них спросился. Хе-хе.