Антон Корчевский
Партия на троих
Глава 22
– Слон В-3 берёт ладью на F-7.
Тадеуш закусил губу.
– Инга, это же не ладья.
– Именно что ладья. Ты сам её поставил туда четыре хода назад.
– Проклятие.
Штур поскрёб щёку. Первое время в плену у пришельцев его волосы аккуратно подравнивали, а щетину начисто сбривали, пока землянин прибывал в бессознательном состоянии. Как подозревал Тадеуш, делалось это для того, чтобы окончательно лишить пленника ощущения времени. Но с тех пор, как произошли перемены, о внешнем виде заключённых заботиться перестали, и у него успела отрасти борода. Теперь она ужасно чесалась. А ещё от немытого тела несло, как от коня.
Инга выглядела ненамного лучше. Волосы слиплись и свисали как сосульки, тюремная роба давно нуждалась в замене и стирке, но доктор словно не замечала этого. На лице растянулась лёгкая улыбка: она была близка к победе в шахматной партии.
Штур и Зодер играли, сидя на кафельном полу тюремной камеры. «Доской» служили четыре плитки, каждую из которых мысленно разбили на квадраты; фигурками – хлебный мякиш, пуговицы и прочий мусор. Партия в таких условиях длилась долго из-за необходимости вспоминать, какую фигуру обозначает вот та сушеная хлебная корка или этот лоскуток. Иногда матч и вовсе переигрывали, окончательно запутавшись в ходах и фигурах. Но в целом с тех пор, как Ингу и Арчибальда Старки подселили в камеру к Тадеушу, стало веселее. Втроём они устраивали чемпионаты, в которых доктор Зодер чаще всего одерживала верх.
Причин произошедших перемен никто не знал – из-за отсутствия информации оставалось лишь строить догадки. Ясно было лишь одно: теперь вместо пришельцев бункером заправляли аборигены. Всё началось после целого дня грохота, сотрясавшего камеру Тадеуша так, что кое-где отвалилась плитка. После этого за дверью, в коридорах тюремного блока слышалась беготня и разговоры на ооласском языке. Потом дверь распахнулась и люди в песочного цвета мундирах завели внутрь Старки и Зодер. Единственный приятный сюрприз за последнее время.
Допросы продолжились, но их характер существенно изменился. Больше не было никакой тёмной комнаты, потрошащей человеческую психику и людей в штатском. Теперь дознание вели военные в незнакомых мундирах с фиолетовыми вставками. На поверхности явно что-то случилось, хотя Тадеуш не мог понять, что именно. Оставалось лишь выжидать, вылавливать по крупицам информацию из внешнего мира, надеясь составить картину происходящего.
Когда за спиной лязгнул засов, Штур даже не обернулся, обдумывая следующий ход. Некоторое время назад Арчи увели на дознание, а теперь наверняка вернули обратно. Однако, обратив внимание на пробежавшее по лицу Инги волнение, Тадеуш посмотрел через плечо. На пороге камеры широко расставив ноги стояли два шатрэнианца, поигрывая дубинками в руках. Ещё несколько человек, вооруженных серьёзней, угадывались за их спинами.
– На выход, – коротко бросил один из вошедших.
– В чём дело? Где Арчибальд?
– Молчать! Вас переводят, собирайтесь. Живо!
Штур и Зодер переглянулись. Спорить не было смысла, а потому они поднялись с пола и двинулись к выходу из камеры. В отличие от пришельцев, шатрэнианцы не надевали на голову пленникам никаких мешков, они даже лишний раз старались не дотрагиваться до землян. Вместо этого, как только доктор и начальник экспедиции вышли из камеры, их взяли на прицел четыре нервных автоматчика.
Землян вывели за пределы тюремного блока и повели по коридорам Подземного города – однако не привычным маршрутом до допросных комнат, а в сторону. Миновав несколько широких коридоров, по которым вполне могла передвигаться техника, людей подвели к большому грузовому лифту, находящемуся под усиленной охраной взвода пехотинцев. Несмотря на исходящую от них угрозу, Тадеуша охватила радость: внутри лифта он увидел Старки и не менее двух десятков своих земляков, о судьбе которых до сих пор лишь гадал.
– Давно я не чувствовала такого облегчения, – улыбнулась Инга, очевидно, разделявшая чувства начальника.
Шатрэнианцы слегка подтолкнули Штура и Зодер дубинками в сторону лифта, но это оказалось излишне – земляне и сами с удовольствием присоединились к своим товарищам. Последовала серия рукопожатий, объятья, дружеские похлопывания по спине и даже улыбки, которых всем давно не хватало. Инга невольно окинула собравшихся профессиональным взглядом, оставшись относительно удовлетворенной состоянием людей – исключая исхудавшего Вано Тоидзе.
– Неужто начались перемены к лучшему? – позволил себе улыбнуться альбинос Старки.
Словно в ответ на его вопрос двери лифта закрылись, кабина дёрнулась – и поехала вниз.
Инга легонько стукнула Арчибальда по плечу
– Сглазил, чертяка.
Несколько этажей спустя лифт остановился, и земляне в сопровождении конвоиров двинулись дальше. Тадеуш с любопытством рассматривал окружающую обстановку, отмечая, что на этом уровне присутствие пришельцев было гораздо заметней. Под потолком тянулись странные переплетённые жгуты, надписи на ооласском почти исчезли. Коридор освещался без видимого источника. Кроме напряжённо всматривавшихся в лица землян военных тут и там попадались группки учёных, которых Тадеуш распознавал по синим фартукам. В их глазах читалось неприкрытое любопытство, появление пленников сопровождалось оживлёнными переговорами и многозначительными кивками.
Прогулка по коридорам закончилась у массивной двери, перед которой пехотинцы и люди в мундирах с фиолетовыми вставками устроили целый укрепрайон с пулемётами, огнемётами, колючей проволокой.
– Как будто периметр концлагеря, – мрачно пробасил Тоидзе.
– Боюсь, ты прав, – кивнул Штур.
Раздался звук зуммера, и массивные ворота стали медленно разъезжаться в стороны. Из помещения за ними донёсся шум репродуктора, транслировавшего записанную речь какого-то офицера: «Всем отойти за желтую полосу! При пересечении открываем огонь без предупреждения! Повторяю: всем отойти за желтую полосу!»
Отворившись достаточно, чтобы через образовавшийся проход мог протиснуться человек, створки резко остановились.
– По одному, марш внутрь! – скомандовали конвоиры.
Штур решил пойти первым. Миновав проволочные заграждения, он пролез между створками – и оказался в громадном зале наподобие ангара, уходящего далеко вглубь горы. На полу, укрывшись армейскими одеялами, лежали люди. Большинство спало, но некоторые стали приподниматься, потревоженные зумером и репродуктором. В тусклом свете у дальней стены помещения едва угадывалась странная конструкция. Приглядевшись, Тадеуш решил, что это – неработающий комплекс-портал, через который пришельцы попадали на Шат’рэ.
– Штур, это вы? – прозвучал знакомый голос.
– Это я. Рад видеть, что вы в порядке, капитан Кабила.
Чернокожая женщина поднялась и, как только Штур пересёк нарисованную на полу желтой краской линию, протянула ему руку. Вокруг постепенно стали собираться люди, в которых Тадеуш узнавал персонал базы и тех, кто работал на планете: Пабло Альма, Руперт Стивенс, Хамида Ияд, Николай Зуманин и многие другие. Живые, хотя исхудавшие, обросшие и давно не мывшиеся. И снова дружеские объятия, ворох вопросов со всех сторон:
– Мы всё гадали, когда вас приведут, босс.
– Доктор Зодер с вами?
– Вы не видели Голованова?
– Никто не пострадал, все живы?
– Давно вы здесь?
– Да пару дней как…
– А меня два часа назад привели.
– Интересно, что это всё значит?
– И главное, зачем нас посадили вместе с ними.
Только теперь Тадеуш обратил внимание на то, что у другой стены помещения несколькими группами сидели шатрэнианцы – нет, пришельцы, замаскированные под шатрэнианцев. Он узнал среди них Нэцке, проводившего допросы. Тот пристально смотрел на землян, сидя в окружении сравнительно небольшого числа своих соплеменников. Вспомнив, как Нэцке именовал себя «управителем» и видя, на каком почтительном расстоянии друг от друга держатся разные группы чужаков, Штуру пришла в голову мысль о разделении инопланетного общества на касты.
– Когда их сюда привели? – поинтересовался он
Кабила развела руками
– Меня привели в первой группе, а они уже сидели. Возможно, довольно давно.
– Конфликтов не было?
– Нет. Большинство сразу шарахнулись от нас в сторону, как от прокажённых, бормотали что-то про «одержимость». Другие попытались напасть, но их остановил этот самый Нэцке… Или остановила – я так и не разобралась до конца. С тех пор держимся отдельно друг от друга на почтительном расстоянии. У меня всё время складывается ощущение, что нас продолжают изучать.
Тадеуш окинул взглядом пришельцев, пытаясь прикинуть, сколько их здесь. Не меньше тысячи – это точно. В случае драки на каждого землянина придётся по шесть человек. Ситуация для рукопашной считай что безнадёжная. С другой стороны, большая часть чужаков испытывают непонятный страх перед людьми, и, если им воспользоваться, шансы можно уровнять. Так или иначе, похоже, Женевьева права – к землянам приглядываются, решая, как с ними поступить и раздумывая над тем, как на это отреагируют аборигены. И, похоже, Штуру с подчинёнными придётся следовать той же стратегии. Пока что.
Расстояние до Шат’рэ экипаж «Келли Лоренс» преодолел за двое суток, летя на досветовой скорости из желания сохранить маскировку. За это время Фарида окончательно успокоилась, глядя на телеметрию с разлетевшихся по всей системе разведывательных зондов: похоже, в этом секторе космоса действительно не было никаких звездолётов, кроме её патрульного крейсера.
И всё же к полуразрушенной базе землян, на которой покоился инопланетный корабль, подлетели с максимальной осторожностью – уверенности в том, что чужой звездолёт полностью нефункционален, не было. Монро вывела «Келли Лоренс» на стационарную орбиту так, чтобы база оставалась за линией горизонта, после чего запустила два наблюдательных дрона. Пролетев так низко над поверхностью луны, как это возможно, аппараты пронеслись по периметру кратера, в котором разместилась База, на короткое время включив активные сенсоры. По мере поступления данных от разведчиков, на стене подковообразной рубки патрульного крейсера вырисовывалась трёхмерная проекция интересующего участка лунной поверхности.
Белых пятен оставалось немало, но в целом представление о ситуации получившаяся картина давала хорошее. Потратив около минуты на изучение изображения, Фарида вывела из памяти интелкома загруженную схему научно-исследовательской базы. Картинки совместились, засветившись красным в местах, где обнаружились повреждения коридоров и корпусов станции.
– Кто что думает? – поинтересовалась капитан.
Первым отозвался Сонтхи:
– Судя по повреждениям, значительная часть корпусов разгерметизирована. Но в некоторых могут сохраняться условия, пригодные для жизни. Раз голографическая маскировка до сих пор не отключилась, значит реакторы вырабатывают энергию, в том числе для системы жизнеобеспечения.
– Нет ремонтных работ, – как всегда лаконично заметил Эш Лоцис
– Он прав, – кивнул Чинават. – Я могу это объяснить только тем, что в исследовательском комплексе отключен интелком и не функционируют ремонтные боты.
– А их работоспособность некому восстановить, – Фарида задумчиво постучала пальцами по подлокотнику. – Судя по всему, на базе никого живого нет.
– Значит, инопланетный корабль врядли упал потому, что его сбили, – заметила Монро. – Редко бывает так, чтобы в сражении погибли обе участвующие стороны.
Приняв решение, Капитан Карзай отдала приказ:
– Эш, возьмёшь катер и отправишься на разведку. Захвати биора и трёх пентадроидов. Александра, подведи корабль ближе к базе. Держись так низко, как получится.
Дважды повторять не пришлось. Монро откинулась в своём кресле, позволив контактам нейроинтерфейса, обеспечивающего связь пилота и интелкома, щупальцами протянуться к голове. Начало движения крейсера никто не почувствовал – но навигационная панель наглядно демонстрировала, что «Келли Лоренс» изменила своё положение относительно спутника Шат’рэ.
Эш Лоцис отправился в грузовой отсек, где находилось несколько небольших катеров, револьверный аппарат для отстрела десантных капсул и склады. Самый короткий путь проходил через начинавшуюся прямо в рубке вертикальную шахту – никакого лифта, только лестница и пониженное гравитационное поле – достаточное, чтобы быстро переместиться с этажа на этаж и при этом не повредить ноги. Ловко скользнув в шахту, софоклианин стремительно пронёсся мимо трёх палуб, очутившись в оружейной.
Не теряя времени, он зашел в прозрачную будку, напоминавшую стеклянную колбу; круглый обод, расположенный по периметру внутренней стенки, быстро проехал от пола до потолка устройства, обтягивая тело мембраной оболочки защитного костюма. Никаких швов, шарниров, мест сгибов – лишь чередующиеся слои мономолекул и неньютоновского геля, кишащего нанороботами. Шлем, прозрачный изнутри и матовый снаружи, развернулся из бутона и обволок голову софоклианина. Активировались встроенные в бронекостюм системы маскировки и мониторинга окружающей среды. Взяв с полок генератор защитного поля, портативный стрелковый комплекс и прочее снаряжение, Эш разместил его на поясе и за спиной – защитный костюм тут же выпустил псевдоподии, фиксирующие снаряжение на месте. Последним штрихом стал мультибокс, плотно сцепившийся с костюмом на левой руке.
К тому моменту, как софоклианин закончил снаряжаться, в комнату вошел биор. Если не считать стандартизированной внешности и белёсых глаз, его вполне можно было принять за человека. Собственно, Эш Лоцис и относился к его братии как к людям, поскольку за годы жизни среди землян так и не смог толком понять, где проходит граница между искуственным и «естественным» интеллектом.
– Готовы? – коротко спросил софоклианин, проверяя, как быстро из-за спины в руку ложится стрелковый комплекс.
– Так точно, – андроид, очевидно, получил сигнал о предстоящей высадке от корабельного интелкома и уже был облачён в защитный костюм. – Пентадроиды погружены, бортовые системы катера проверены, оружие и боеприпасы распределены.
– Идём, – Эш Лоцис сопроводил короткую фразу едва заметными бессознательными движениями, привычными на его родине. Земляне часто их не замечали и редко понимали должным образом – в отличие от андроидов. Биорам Эш не казался скупым на слова, поскольку они читали его невербальные сигналы. Например, сейчас робот уловил удовлетворение и одобрение софоклианина.
К тому моменту, как Лоцис и биор заняли место в катере, «Келли Лоренс» приблизилась к полуразрушенной базе на расстояние в пару десятков километров. Получив отмашку от капитана, интелком исторг из чрева корабля каплеобразный десантный катер. Быстрыми движениями Эш проложил маршрут до астроблемы, скрывающей исследовательский комплекс, и активировал автопилот. Челнок рванулся с места к поверхности луны, а затем, резко изменив направление движения, понёсся к конечной точке маршрута, огибая неровности грунта.
– Эш, корабль пришельцев по-прежнему не проявляет активности, – зазвучал в ухе голос Фариды. Экипаж крейсера держал ухо в остро, готовясь в случае любой внештатной ситуации прикрыть своего товарища. – Но всё равно будь осмотрителен. Советую высадиться у кромки, а потом спуститься вниз по склону.
– Понял.
Лоцис немного откорректировал маршрут полёта и приземлился на краю насыпного вала кратера так, чтобы катер оставался невидим со дна. Выкачав воздух из кабины летательного аппарата, софоклианин открыл входной люк и выскочил наружу. Вслед за ним на поверхность луны мягко приземлились пятнадцать роботов – составных частей трёх пентадроидов, прицепившихся к корпусу катера снаружи. Каждый из них походил на гориллу с необычайно подвижными лапами и суставами, гнущимися в любую сторону. Крупную гориллу, обвешанную оружием и напичканную всевозможным оборудованием. Роботы, повинуясь стандартной программе, тут же рассредоточились по местности так, чтобы отразить возможное нападение. Как обычно, каждая из пятёрок старалась держаться поближе друг к другу: на коротком расстоянии выше скорость обмена информацией, а значит, пентадроид лучше управляет каждой из своих составных частей.
Охранять Лоциса, однако, было не от кого. Софоклианин спокойно взобрался на гребень кратера, по ходу дела заметив, что накрывшая базу голографическая маскировка слегка подёргивается и расплывается – верный признак неполадок. Пройдя сквозь неё, он собственными глазами увидел террасы исследовательской базы, безрадостно встретившей его пустыми окнами и затемнёнными куполами. И спутанный, как моток проводов, инопланетный корабль необычной ассиметричной конструкции.
Активировав встроенный в шлем визор, Эш приблизил изображение и осмотрел необычный звездолёт. Его обшивка оказалась похожа на покрытую слизью шкуру амфибии. Внизу, где корабль столкнулся с землёй и постройками, были видны повреждения корпуса.
– Видите?
– Да, – голос Фариды ненадолго замолк. Впервые инопланетный корабль видели так близко и с такого ракурса. – Очевидно, биотехнология.
– И, похоже, ещё функционирующая, – вставил слово Сонтхи Чинават. – Он ремонтирует повреждения.
Разрывы в псевдокоже инопланетного звездолёта действительно оказались затянуты стяжками, как это происходило и на земных биомеханических судах. Однако зарастание пробоин явно шло аномально: новые ткани образовывали чудовищные наросты но не закрывали повреждения должным образом.
– Что-то не так, – коротко констатировал Лоцис. Один из пентадроидов, почувствовав его волнение, пришел в движение.
– Надо разобраться, в чём дело. Но будь осторожен.
– Да, капитан.
Софоклианин жестами приказал биору выдвигать пентадроидов вперёд. Механические «гориллы» перевалили через край насыпного вала и с неожиданной для непосвещённого грацией заскользили вниз по склону, лавируя между скальными выступами. Одна из них подхватила Эша на руки и, усадив на спину, понесла, словно конь всадника. Рядом с ним таким же манером передвигался офицер-биор.
Очень скоро странная кавалькада добралась до ближайшего корпуса базы. Один из пентадроидов, прильнув к внешней стене коридора станции, провёл ультразвуковое сканирование.
– Вакуум, – сообщил Эш результаты на борт крейсера. – Входим.
Заработал плазменный резак, и через некоторое время от стены отделился кусок достаточный, чтобы роботы могли протиснуться внутрь. Перед этим Эш выстрелил внутрь базы контейнером с карпускулоидами. Крошечные роботы, вырвавшись на свободу, тут же стали рассредоточиваться по помещениям Базы. Если машины не встретят на своём пути препятствий, то разлетятся по всему комплексу за пять-десять минут.
– Бери двух пентадроидов и иди внутрь, – скомандовал Лоцис биору. – Ищите закрытые помещения и выживших.
Андроид послушно протиснулся в коридор базы. Следом за ним один за другим отправились «гориллы». Надежда найти уцелевших была очень мала, но нужно сделать всё зависящее – хотя бы для очистки совести. Зная, что роботы отлично справятся с этим, Эш отправился к разбившемуся инопланетному кораблю, передвигаясь по крышам модулей и коридоров исследовательского комплекса. Искусственная гравитация, обычно поддерживаемая на базе, была отключена, поэтому он перемещался длинными медленными прыжками, используя низкое тяготение шатрэнианской луны. Солнце стояло в зените, тени почти отсутствовали, и база представала во всём своём великолепном запустении. Ни огонька, ни шевеления антенны, ни движения снаружи станции. Только лёгкая рябь голограммы над головой давала понять, что где-то внутри всё ещё работают электростанции и по кабелям пульсирует ток.
Спускаясь всё ниже и ниже по уровням базы, софоклианин приближался к инопланетному кораблю, и уже мог разглядеть подробности его конструкции невооруженным взглядом. Насколько можно судить, кроме ряда прорех в его псевдокоже никаких серьёзных повреждений не было. Это при том, что за звездолётом тянулся длинный след из разрушенных модулей и вспаханного грунта: при падении он пробороздил носом поверхность спутника. Крепкая конструкция.
В переплетении жгутов, из которых состоял корабль, начинала углядываться какая-то схема, но вряд ли удастся с ходу её уловить, без анализа на компьютере. Эш вёл запись всего, что видел, и уже сейчас информационный поток загружался и анализировался в электронном мозге «Келли Лоренс».
Вскоре Лоцис подошел почти к самому корпусу, туда, где зияла самая крупная пробоина. Здесь он замедлил шаг, раздумывая, как действовать дальше. Можно было выстрелить внутрь корабля капсулой с карпускулоидами, послать пентадроида или же идти самому. Сочтя первый вариант самым безопасным, он уже зарядил стрелковый комплекс, как вдруг на краю сознания почувствовал нечто странное.
– Что случилось? – раздался беспокойный голос Фариды после того, как Эш замер, словно статуя.
– Не уверен. Надо убедиться.
Не выпуская из рук стрелковый комплекс, обманчиво похожий на спрятанный в прямоугольном кожухе старинный пулемёт, он шаг за шагом стал приближаться к кораблю. Пентадроид, сопровождавший офицера, замер в ожидании приказов. На миг софоклианину показалось, что корпус корабля вздымается, словно при дыхании. Конечно, этого быть не могло, хотя бы потому, что вокруг вакуум – но иллюзия выглядела убедительно. Наложившись на ощущение¸ заставившее Лоциса насторожиться, она сложилась в единую картину
– Он живой. Не как «Келли». Больше. Он страдает. Или кто-то внутри.
– Ты уверен?
– Нет. Другая цивилизация. Стоит проверить.
– Не лезь туда, Эш, у тебя есть роботы.
– Не выйдет. Я эмпат, они нет.
Через некоторое время Фарида, обдумав и смирившись с логикой Лоциса, дала добро.
– Только если что-то пойдёт не так – сразу назад. Александра, будь внимательна. Сонтхи, возьми под контроль катер.
Эш медленно подошел к «ране» в корпусе звездолёта, кое-как перетянутой толстыми жгутами стяжек, между которыми вполне можно было протиснуться внутрь. Осторожность заставила его пустить вперёд себя одну из «горилл», но не успела она скрыться из виду, как софоклианин отправился следом. Несмотря на кажущуюся мягкость, стяжки были прочны, как сталь. Пробираясь сквозь фантасмагорический лес, Лоцис заметил, что вокруг него клубится лёгкая фиолетовая дымка. По мере продвижения вглубь корпуса, она становилась всё гуще, пока, наконец, не достигла консистенции жидкости. В тот же самый момент софоклианин вывалился – точнее, вплыл – внутрь узкого прохода идеального круглого сечения.
Пентадроид уже транслировал на забрало шлема Эша и в рубку крейсера данные: гравитация внутри корабля 0,8 земной – больше, чем на спутнике Шат’рэ. Плотность странной фиолетовой жидкости чуть выше, чем у воды.
– Что за чёрт? – раздался в ухе голос Александры. – Они что, живут в этом?
– Похоже, что да. Цивилизация, зародившаяся в океане, – задумчиво произнёс Сонтхи. – Хотя, возможно, это искусственная среда несколько отличается от условий родной планеты, но зато лучше подходит для космических полётов. Эш, загружаю тебе данные для настройки визора. Здесь будет лучше видно в несколько ином спектральном диапазоне, чем мы привыкли.
Когда визор заработал в новой конфигурации, Лоцис смог разглядеть коридор корабля. Человеку, страдающему клаустрофобией, здесь было бы не по себе: слишком тесно, слишком темно. К тому же, в одной из сторон уже намечалось постепенное сужение прохода. Решив, что двигаться надо в ином направлении, Эш ловко развернулся внутри тоннеля и поплыл вперёд. Пентадроид рассредоточился, пытаясь одновременно контролировать путь, по которому софоклианин проник в корабль, и следовать за ним по пятам.
Корабль был больше «Келли Лоренс», но не настолько, чтобы долго плутать по его коридорам. Решив двигаться по наиболее широким «трубам», Эш вскоре оказался в просторном сферическом помещении. Механические или электронные приборы отсутствовали, не виделось даже намёка на оборудование, хоть отдалённо напоминающее земное. Больше всего помещение напоминало желудок кита. И всё же было ясно, что это командный центр: в нишах по всему периметру слегка пульсирующей комнаты, обмотанные сплетением жгутов, щупалец и каких-то трубок, покоились хозяева корабля.
– Поздравляю Эш, – донёсся приглушенный голос Карзай. – Ты первый, кто видит вживую представителей цивилизации, совершающей межзвёздные полёты.
Четыре маленьких глаза, спрятанные в кожистых складках у основания рудиментарного панциря. Десять щупалец разной длины с выраженной ассиметрией: справа одно большое снабжено изогнутым когтем, слева три тонких конечности разветвлялись, образуя по два пальца на каждой. Выступающие по бокам дыхательные трубки. Конвергентная эволюция вновь показала себя, создав в неведомом мире живых существ, своим строением напоминавших головоногих моллюсков. Вот только не в пример более умных моллюсков, освоивших создание космических кораблей.
Лоцис спрятал стрелковый комплекс за спину и осторожно приблизился к одному из существ, стараясь не делать резких движений. Пришелец никак не отреагировал, его щупальца продолжали безвольно плавать в фиолетовой жиже, заполнявшей коридоры звездолёта. Софоклианин аккуратно осмотрел инопланетянина с одной, потом с другой стороны.
– Зрачки. Что-то не так.
Скоро находившиеся на борту крейсера люди поняли, о чём речь: вертикальные зрачки инопланетянина с большой скоростью то сокращались, то расширялись, причём проходило это асинхронно. Глаза существо словно бились в конвульсиях.
– Эш, ты что-нибудь чувствуешь?
– Не уверен. Возможно. Страх. Боль. Растерянность.
– Но они живы?
– Определённо.
– Думаю, что-то случилось с кораблём, – предположил Чинават. – И в тот момент экипаж был подключен к его системам через прямую нейронную связь – на Земле одно время пользовались чем-то подобным. В эпоху корпоративных войн таким образом старались минимизировать время между принятием человеком решения и выполнения его машиной. Но после от идеи отказались, потому что у пилотов часто выгорала нервная система. Не удивлюсь, что тут та же история. Хотя технологии явно совершеннее тех, что имелись на руках корпоратов. Я думаю…
– Эш, уходи оттуда! – прервала рассуждения кибернетика Александра. – «Келли» зарегистрировала всплеск активности корабля!
Словно по сигналу зрачки пришельца перестали судорожно сокращаться и уставились на Лоциса. Софоклианин почувствовал окатившую его волну ненависти и аж отпрянул от неожиданности. Оглянувшись по сторонам, он увидел, что все члены экипажа неотрывно следят за ним. Тут же по комнате прокатилась вибрация, а фиолетовая жидкость рядом с одним из роботов начала уплотняться.
Почуяв недоброе, Лоцис метнулся к выходу. Пентадроид подхватил его и стал буквально проталкивать через сгущающуюся жидкость. Датчики «гориллы», рядом с которой раньше всего начало образовываться уплотнение, принялись показывать быстрый рост температуры.
– Эш, докладывай, что происходит! Эш!
– Активировали защиту. Как имунная система. Я – инородное тело
В наушниках послышалось поэтичное персидское ругательство.
– Александра, выводи нас над кратером. Сонтхи, подать катер к Эшу, быстро! И направь остальных пентадроидов ему на выручку!
Началась борьба, в которой счёт шел на минуты. Экипаж инопланетного корабля, пораженный странным недугом, не мог управлять звездолётом – но коллективных усилий хватило, чтобы активировать внутреннюю защиту. Работай она в полную силу, у Лоциса не имелось бы ни малейшего шанса – даже сейчас продвигаться вперёд становилось всё труднее, датчики бронекостюма сигнализировали о повышении внешнего давления и температуры.
Из сгущавшейся фиолетовой жидкости рядом с отстающей «гориллой» сформировался мономолекулярный клин, вонзившейся ей в спину. Броня остановила его, однако клин завибрировал и стал потихоньку погружаться в тело робота. Извернувшись, «горилла» вытащила клинок и сожгла его огнём плазменного резака – но тут же в корпус врезалось ещё два лезвия. Пентадроид, почувствовав угрозу для одной из своих частей, попытался помочь – но увидев, как рядом с софоклианином формируется очередной смертоносный снаряд, передумал и сосредоточился на защите офицера. Эш Лоцис надеялся, что всё больше отстающая «горилла» справится сама, хотя, робот уже походил на дикобраза.
– Эш, ещё один пентадроид скоро будет рядом с кораблём. Мы уже на подходе. Как дела?
– Плохо, – рядом с человеком всё чаще вспыхивали плазменные огоньки, сжигавшие смертоносные клинки до того, как они успевали формироваться. К тому же приходилось буквально прорывать путь сквозь уплотнившуюся внутрикорабельную жидкость.
– Мы рядом, держись.
Два клинка промчались мимо пентадроидов и устремились к Эшу. Он сумел сжечь один, но второй вонзился в плечо. Сжав зубы от боли, Лоцис извлёк его; скафандр затянул повреждение, встроенная медицинская система начала обрабатывать рану – но рука повисла плетью, Судя по всему, перерезано сухожилие. В тот же момент пентадроид подал сигнал, что одна «горилла» буквально разорвана на части; мономолекулярные лезвия вгрызались ещё в трёх.
– Мы на месте! Открыть огонь!
Внезапно сила, сдерживавшая продвижение Эша и робота вперёд, ослабла: инопланетный корабль оказался вынужден отражать внешнее нападение, и, поскольку имел повреждения, не мог сосредоточиться ещё и на уничтожении «инородного тела». Поняв, что Фарида дала ему шанс спастись, Лоцис рванулся вперёд, к выходу. Через некоторое время он уже пробирался сквозь стяжки обшивки корабля. У самого выхода его подхватили новые «гориллы» и, усадив на спину, ринулись прочь из фиолетового марева, окутавшего корпус чужого звездолёта. Несколько роботов, бежавших в стороне, внезапно потеряли очертания и расплавились, смешавшись с кипящим камнем: их накрыл поток излучения из бортовых орудий чужака.
– Сосредоточить огонь! Отвлекаем его на себя! – врывался в уши голос капитана Карзай.
Чиркнув днищем по поверхности луны, к Эшу подлетел катер. Софоклианин буквально ввалился внутрь транспорта через распахнутый люк, и тот сразу улетел прочь, торопясь скрыться от инопланетного корабля. О судьбе пентадроидов и биора в тот момент никто не побеспокоился: если всё закончится хорошо, то за ними вернуться, а пока роботы позаботятся о себе сами.
Лоцис, заняв место в одном из кресел внутри катера, развернул во всю стену обзорное окно и, переменив настройки визора, увидел, как между инопланетным судном и кружившем далеко в небе патрульным крейсером протянулись тонкие лучи энергии. Звездолёт головоногих пришельцев отчаянно извивался на поверхности луны, разнося в клочья близлежащие здания исследовательской базы. Он тщетно пытался взлететь, чтобы скрыться от нещадно хлещущих его корпус атак «Келли Лоренс». Фиолетовая туча, служившая пришельцам защитным экраном, сгустилась, пытаясь рассеивать лазерные лучи, работавшие во всём спектре.
