Антон Корчевский
Партия на троих
Часть третья
Глава 20
Патрульный крейсер «Келли Лоренс» начал свое путешествие четыре с половиной месяца тому назад, и это был самый продолжительный полёт за все время его службы в составе Вооруженных сил Федерации обитаемых миров. Конечно, перелеты, и достаточно дальние, совершать приходилось регулярно. В задачу флота входило проведение спасательных операций и защита от самых разнообразных угроз небольших поселений третьей волны межзвездной колонизации, не включенных в зону ответственности Единой спасательной службы. Эту задачу брали на себя «Келли Лоренс» и корабли её класса. Их создавали специально для работы в глубоком космосе, а экипажи формировали из людей, чей психологический профиль указывал на способность подолгу находиться в замкнутых пространствах, видя одни и те же лица.
Однако миры, посещаемые патрульными крейсерами, обычно располагались не далее, чем в месяце полета от узловых систем с расположенными в них комплекс-порталами. Колониальные проекты Мирового совета держались поближе к ним из соображений экономической целесообразности, а частным инвесторам редко удавалось раздобыть достаточное количество средств, чтобы отправить корабли в многолетние экспедиции. Даже убеждённым отшельникам не удавалось забраться слишком далеко.
Существовали еще и такие дальние недружелюбные миры, как Мефисто или Титания, где научные станции постоянно нуждались в защите от агрессивной биосферы. Но там наземные подразделения квартировались на постоянной основе, а их снабжение осуществлялось рейсовыми грузовыми кораблями.
В общем, редко кого из армейских посылали в столь отдаленную систему, как Шат’рэ. Но приказ есть приказ, и капитану Фариде Карзай волей-неволей пришлось отправиться в долгий полет ради выполнения задания, не предвещавшего ничего хорошего.
Длинная рука начальства дотянулась до «Келли Лоренс» в момент, когда патрульный корабль со своим экипажем выполнял задание в небольшой колонии До, основанной несколько лет назад религиозной общиной, вознамерившейся построить собственный сельскохозяйственный рай в стороне от современной цивилизации. Закончилось все трагедией. Оказалось, что на планете водились хищники, причем довольно сообразительные. Сперва они таскали скот, а затем переключились на колонистов. Попытки справиться с угрозой своими силами не дали результата: хищники быстро учились на собственных ошибках и вскоре перестали попадать в расставленные ловушки. В конце концов, общинники обратились за помощью – и для нормализации ситуации и послали военных. Операция завершилась успехом: стаю, пристрастившуюся к человечине, выследили и уничтожили, по периметру колонии установили автоматические передвижные турели, чтобы исключить повторение ситуации. Капитан Карзай уже отдала распоряжение об отлете, как вдруг пришла засекреченная депеша от командования, подписанная генералом Фридрихом Вайсом.
Лишь взглянув на имя отправителя, Фарида поняла: назревает что-то серьёзное. Старый генерал, который, как поговаривали, успел даже побыть кондотьером в эпоху корпоративных войн, брал под свою ответственность только самые неординарные, запутанные и опасные дела. Интуиция не подвела капитана: в передаче находился приказ срочно отправляться в систему Шат’рэ и выяснить, что произошло с находившейся там исследовательской базой. Самым необычным в депеше была маленькая ремарка в конце, предупреждавшая о возможности столкновения с высокоразвитой инопланетной цивилизацией – и безо всяких подробностей.
Никто из членов экипажа не думал, что от них что-то скрывают: в таком крайне сложном деле не оставалось места для недомолвок. И от этого на сердце становилось только тяжелее. Если уж высшее командование ничего не знало, то экипажу патрульного крейсера придётся лететь в полную неизвестность.
Дурные предчувствия усилились спустя десять дней, когда, согласно полученному от Фридриха Вайса приказу, «Келли Лоренс» состыковалась в одной из систем за пределами Обитаемых миров с тяжёлым ударным ФА-звездолётом «Грюнвальд» – громадной посудиной с тремя бортовыми интелкомами и экипажем в несколько десятков человек. Рядом с ним патрульный крейсер выглядел весьма скромно.
– Впечатляет. Весьма. Редко увидишь такой большой корабль. Прошло столько лет, а вы не перестаёте меня удивлять, земляне, – произнёс Эш Лоцис, когда корпус «Грюнвальда» полностью заслонил собой звёзды.
Капитан и остальные члены экипажа – пилот Александра Монро и кибернетик Сонтхи Чинават – с удивлением посмотрели на софоклианина. Это был один из самых монологов, произнесённых Эшем за время их службы. Генетически жители Софокла были столь близки к людям, что смешанные браки давали потомство, а учёные, скрепя сердце, достали со свалки истории теорию палеоконтакта. Предположительно, предков софоклиан вывезли с Земли несколько десятков тысяч лет назад представители неизвестной внеземной цивилизации. Однако за это время пути развития двух рас сильно разошлись. Жители Софокла обладали настолько развитыми эмпатическими способностями, что первые исследователи даже приняли их способности за телепатию. Эта особенность сформировала культуру, в которой прикосновения, жесты, невербальное проявление эмоций играли большую роль, чем слова. Потому Эш Лоцис и его соплеменники говорили предельно лаконично – даже с землянами.
Гравитационные генераторы «Грюнвальда» подхватили «Келли Лоренс» и мягко подтянули её к стыковочному шлюзу. Затем в ход пошли механические захваты и гибкие воздушные коридоры. Как только давление уравновесилось, Фарида и её экипаж перебрались на ударный звездолёт. Прямо у стыковочного шлюза их поджидала женщина в мундире с генеральскими погонами на плечах. Чёрная форма гармонировала с цветом её волос, собранных на макушке в тугой узел. Несмотря на невысокий рост, она, казалось, смотрела на всех свысока.
– Я генерал Анна Моррис, с вашими досье я уже познакомилась. Времени мало, потому скажу как есть, без обиняков. Лично ты мне не нравишься, – Анна ткнула пальцем в Сонтхи. У того аж глаза на лоб полезли. – Средний балл 7.4? Серьёзно? И как после этого тебя вообще пустили в космос? Твоё место на ферме, а не на борту крейсера. Придётся очень постараться, чтобы убедить меня, что ты хоть чего-то стоишь, – Сделав шаг в сторону, генерал смерила взглядом пилота, молодую девушку ростом чуть выше её самой, – Монро, у тебя на удивление неплохие профессиональные качества для твоего небольшого опыта, но сейчас ты мне почти бесполезна. Просто не путайся под ногами и попробуй уловить хотя бы основы.
Александра улыбнулась самой обезоруживающей улыбкой, но добилась лишь презрительного фырканья со стороны Моррис. Наконец, генерал перевела взгляд на Фариду. Уроженка Афганистана была крупной женщиной, чья лёгкая полнота скрывала хорошо развитую мускулатуру. Свободное время капитан часто посвящала занятиям единоборствами, спокойно вставая в спаринг против более сильного противника. Карзай давно отучилась бояться других людей – но в Анне было нечто, что заставило Фариду внутренне сжаться.
– Капитан, о вас хорошо отзывается Фридрих Вайс. Этот динозавр что-то разглядел – нечто такое, что я не заметила, читая досье. У нас одинаковые звания, но маршал считает, что опыт Вайса возвышает его над всеми остальными. Так что мне ничего не остаётся, как доверится мнению Фридриха и надеяться, что старика не догнал маразм. Но, будь я проклята – софоклианин? Представитель расы эмпатов-пацифистов, не использующих ничего сложнее парового двигателя, в роли командира десантной группы пентадроидов?
– Техника – любопытно, – пожал плечами Эш Лоцис, избавляя капитана Карзай от необходимости что-то отвечать. На покрытом голубой татуировкой лице появилась лёгкая улыбка. Анна закатила глаза, но оставила этот образец красноречия без комментариев.
– Значит так. Ваша четвёрка не лучший вариант для моей квадриги, но я позволю вам убедить меня в обратном. Всё-таки вы привыкли к «Келли Лоренс», и коней на переправе менять не хочется. Однако дайте хоть один повод, и я отправлю всех на берег, заменив своими людьми. На этом всё. Теперь, если кто-то хочет высказаться на тему того, какая я стерва, прошу – второго шанса не будет.
Следующие двое суток прошли без сна, на одних стимуляторах – Анна Моррис объясняла, как управляться с новыми квантовыми маяками, пока люди из её технической команды устанавливали оборудование в трюмах «Келли Лоренс». Моррис была въедливым, придирчивым снобом. Но дело своё знала хорошо. Даже более чем – Анна, определённо, была гениальным инженером, великолепно разбиралась в технике и находила способы объяснить сложные вещи простым языком. В итоге к моменту отлёта каждый в команде крейсера мог худо-бедно справиться с новым оборудованием.
Тем не менее, космолётчиков так и не удостоили объяснением, зачем нужны квантовые маяки. Генерал явно что-то недоговаривала: рассказывая, как наилучшим образом их разместить и активировать, она совершенно не упоминала, какую роль им предстоит сыграть в планируемой операции. Под конец, перед самым отлётом Фариды и её экипажа, Моррис неожиданно остановила Карзай и посмотрела прямо в глаза:
– Капитан, мы, возможно, стоим на пороге войны с неизвестными силами. Так случилось, что вы оказались остриём нашего копья. Позаботьтесь, чтобы оно не затупилось. Я соберу эскадру и прибуду в систему Шат’рэ так быстро, как получится. Сделайте так, чтобы мои люди не попались в ловушку. В крайнем случае – только в самом крайнем! – активируйте квантовые маяки.
– Командир, эта дама пугает меня до озноба, – признался Сонтхи после того, как они отстыковались от «Грюнвальда». – Она производит впечатление человека, который на завтрак жуёт гвозди и запивает их кислотой. Но она явно взволнована.
– Я ощущал страх, – подтвердил эмпат-софоклианин.
Фарида промолчала.
– Знаете что, нам предстоит ещё долгий путь, – хлопнула в ладони Александра. – По мне так чем быстрее мы со всем, разберёмся, тем лучше.
«Келли Лоренс» был биомеханическим военным кораблем, предназначенным для выполнения самого широкого спектра заданий. Многослойная броня со способностью к регенерации сочетала в себе основу из композитных материалов и живую ткань биопласта. Первую линию обороны обеспечивали многочисленные генераторы защитных полей. Конструкция корабля позволяла ему в определенных пределах менять форму корпуса, приспосабливаясь к меняющейся обстановке, прятать внутрь брони или, наоборот, выдвигать наружу самое разное оборудование. Огневую мощь крейсеру обеспечивали несколько типов излучателей, гравитационные пушки и кинетические орудия. Корабль строили с расчётом на противодействие вероятному противнику, имевшему самые разные средства нападения и защиты. Многие считали это излишним, ведь больше ста лет человечество не вело войн. Но сейчас предосторожность может пригодится, если события пойдут по худшему сценарию.
Во время стыковки с «Грюнвальдом» патрульный крейсер до упора забили разведывательными зондами, множеством сенсоров, спутников связи, запасом карпускулоидов и десятком пентадроидов – боевых единиц, состоявших из пятёрок объединенных общим искусственным интеллектом армейских роботов. Обладая единым электронным мозгом, машины действовали столь же согласованно друг с другом, как пальцы одной руки, что значительно повышало их эффективность на поле боя. В качестве офицеров, напрямую подчинённых Эшу Лоцису, над ними стояли два человекоподобных биоробота. Каждый из андроидов мог командовать пентадроидами не хуже любого человека, а некоторые считали, что и лучше. К тому же они были быстры, ловки и бесстрашны. Этого должно было хватить для безопасного проведения разведки – и всё же Фарида волновалась всё сильней по мере приближения к системе Шат’рэ.
Почти неделю капитан Карзай потратила на торможение. Это куда дольше, чем обычно, однако соображения безопасности диктовали свои условия. Резкий выход из пузыря Алькубьерре возможен, но он подобен прыжку в воду с вышки – возникнет локальное искривление пространства-времени, волнами расходящееся от корабля. Для цивилизации, достаточно развитой, чтобы совершать межзвёздные путешествия, это может стать предупреждающим сигналом к о появлении названых гостей. Чтобы не выдать своего присутствия, «Келли Лоренс» приходилось замедляться постепенно. На это уходила уйма энергии, но скрытность оправдывала каждый потраченный эрг. Когда пузырь Алькубьере распался, это породило лишь совсем небольшое возмущение, скрытое гравитационным полем планеты-гиганта, за которым крейсер вынырнул в обычное пространство.
Этот манёвр не был стандартным, и корабль основательно тряхнуло. По всему корпусу прошлась ударная волна – не находись люди в амортизационных креслах, их сбило бы с ног. Но в целом тандем Александры Монро и искусственного интеллекта Келли сработал прекрасно. Патрульный крейсер вышел на орбиту вокруг газового гиганта совсем рядом с одним из его колец. Команда шла на большой риск, заканчивая межзвёздное путешествие среди каменных и ледяных обломков лун, миллионы лет назад расколотых гравитационным полем планеты. Все равно, что пытаться с разбегу заскочить в двери идущего на полной скорости поезда. Однако во всей шатрэнианской системе не сыскать более укромного места для космического корабля.
«Келли Лоренс» замерла, войдя в радарную тень у одного сравнительно крупного астероида. Биопластовая обшивка корпуса изменила очертания, и теперь его сложно было отличить от одного из многочисленных каменных обломков. Одна за другой отключались бортовые системы, пока не осталось только жизнеобеспечение и пассивные сканеры. Силовая установка давала лишь самый минимум энергии – всё ради тщательной маскировки.
–Что же, пока всё не так плохо, – удовлетворённо похлопала по плечу пилота Фарида. – Сонтхи, проверь программу спутников слежения. Эш, на тебе рельсовое орудие. Рассчитай траектории, как только проверка будет закончена, начнём запускать спутники. Каждый аппарат должен сделать гравитационный манёвр вокруг газового гиганта, и только потом включить собственные двигатели.
Пока подчинённые выполняли поставленные задачи, капитан Карзай изучала данные, поступавшие от систем пассивного наблюдения. На первый взгляд, всё было нормально, никакой подозрительной активности. Настораживало лишь полное молчание на всех частотах, кроме тех, что использовали аборигены. Это не нравилось капитану.
– Эш, Сонтхи, мне нужно в первую увидеть, в каком состоянии лунная база шатрэнианской экспедиции. Рассчитайте орбиту для спутника.
Через несколько минут сигнал от рельсотрона возвестил, что разведывательные дроны один за другим отправились в разные уголки планетарной системы. Капитан Карзай откинулась в кресле. Несмотря на развитие технологий, и в двадцать пятом веке полёт без использования ФА-привода был делом не быстрым. Придётся подождать несколько дней, пока каждый аппарат не займёт свои позиции в различных точках системы Шат’рэ.
Экипажу «Келли Лоренс» ничего не оставалось, как коротать время. Привычные к длительным космическим перелётам, люди обычно не обращали внимания на необходимость подолгу сидеть без дела. Однако на сей раз все нервничали, и потому не находили себе места. Монро и Чинават между дежурствами мерились силами в стратегических играх, Эш Лоцис жадно поглощал книги по истории военной техники Земли. Капитан предпочитала выходить в спаринг с Келли, аватарой корабля. Скучали, казалось, даже два биоробота из десантной команды Эша. По крайней мере, их чаще стали видеть за пределами тесной каморки, служившей им каютой. Биоры то проверяли оружие, то калибровали пентадроидов.
Когда, наконец, данные начали поступать, люди собрались в небольшой рубке патрульного корабля. Все её стены сейчас занимала телеметрия со спутников, словно накинувших на систему Шат’рэ невидимую сенсорную сетью. Военные жадно впивались глазами в цифры, графики и изображения, всплывавшие перед ними.
– Либо я ничего не понимаю в кораблях, либо кроме нас здесь никого нет, – первой прервала молчание Александра, неосознанно пригладив свои короткие волосы. – Космос девственно чист.
– Или пришельцы используют двигатели, работающие на неизвестных нам принципах, – с сомнением покачал головой Сонтхи
–Физика одна и та же, – встал на сторону пилота Лоцис.
Девушка показала на софоклианина пальцем, скорчив рожицу, которая должна была сказать всем «этот дылда знает, о чём говорит».
Фарида не обращала внимания на маленький спор.
– Меня больше беспокоит база на луне Шат’рэ. Келли, дай её крупным планом. Всё остальное – в сторону.
Столбцы данных со всех спутников, кроме одного, исчезли, а всё пространство рубки заполонило изображение, транслируемое с аппарата, зависшего в точке Лагранжа между Шат’рэ и его луной.
Сонтхи Чинават выругался по-тайски. Перед ним и другими членами экипажа патрульного крейсера развернулся пейзаж безжизненной лунной поверхности с кратером, на дне которого находилась база шатрэнианской экспедиции. Она всё ещё оставалась скрыта голографической маскировкой, прятавшей её от случайных взглядов аборигенов. Но для аппаратуры патрульного крейсера такие меры предосторожности не были препятствием, и люди могли разглядеть, что в кратере, прямо на постройках базы, покоился разбившийся инопланетный корабль. Он сравнял с землёй треть сооружений и чудом было то, что маскировка всё ещё работала. Таинственный звездолёт казался раза в два больше «Келли Лоренс» и имел совершенно непривычную конструкции: ассиметричный, словно сплетённый из завязанных в узлы лоснящихся жгутов. Покоясь на дне кратера он напоминал выброшенную на берег каракатицу. Телеметрия показывала, что внутри корабля ещё пробегали электрические токи, но очень редкие и слабые. Сложнее было со следами жизни на борту – результаты сканирования не давали никаких определённых результатов. В один момент ответ был положительным, в другой корабль казался мёртвым. Келли не могла интерпретировать поступающие данные должным образом, люди тем более терялись в догадках.
– Ну, коллеги, – прозвучал голос Александры, – поздравляю Мы первыми из людей видим звездолёт, построенный внеземной цивилизацией.
Фарида покачала головой.
– Не первым, к сожалению. Люди Тадеуша Штура точно заметили его раньше. И, судя по всему, ничем хорошим для них это не кончилось.
– Что будем делать, капитан?
– Убедимся, что мы одни в системе, и отправимся к луне. Надо разобраться, что здесь произошло.
Глава 21
Когда Голованов говорил Олегу, что скоро этот мир вспыхнет, Макаров даже не представлял, насколько тот окажется прав. На Шат’рэ словно прорвало незримую плотину, сдерживавшую злобу, ненависть и ярость, накопившуюся за долгие годы. Планету лихорадило. Всюду вспыхивали войны, свергались правительства, лютовали новые режимы. Директория – или, как теперь её называли, Республика Оолас – не была исключением, погружаясь в хаос.
Первые успехи революции, вызвавшие воодушевление у её сторонников, наткнулись на сопротивление со стороны Шестого Легиона. Непродолжительные переговоры не дали никакого результата, и силы республиканской армии начали наступление на Лазурный полуостров. И тут коса нашла на камень: несмотря на неоднократные попытки, военным так и не удавалось преодолеть сопротивление намертво закрепившихся на перешейке Альмара легионеров. Хотя те уступили несколько линий обороны, за их спинами оставалось слишком много укреплений, чтобы говорить о каком-то серьёзном успехе. Флот Республики блокировал полуостров, однако проведение десантной операции оказалось осложнено хорошо укреплённой береговой линией.
Хотя без достаточного количества солдат под рукой командование Шестого Легиона не могло перейти в контрнаступление, ситуация не была патовой: время играло против революционеров. Упорство, с которым бойцы Шестого Легиона и примкнувшие к ним лоялисты удерживали свои позиции, придавало надежды сторонникам старого режима по всей стране. Все чаще и чаще из разных уголков Ооласа в Шат Наар приходили известия об актах гражданского неповиновения и даже нападениях на отряды республиканцев. На стенах домов появлялись пропагандистские листовки и граффити с призывом реставрировать Директорию. Что бы ни думал Еланаар, но не всем нравилось новое правительство. И каждая неудача сил молодой республики на Лазурном полуострове подливала масла в огонь недовольства, разжигая протест.
Нарастающим хаосом воспользовались жители Левобережья реки Тихой. Несколько разрозненных подпольных организаций ниарцев объявили о создании единого «Национального фронта», призванного бороться за возврат оккупированных земель в состав Королевства. Боевики «Фронта» уже отметились терактами против граждан Ооласа и неудачным покушением на губернатора провинции. На улицах городов начали загораться машины и магазины, принадлежащие ооласцам, решившим после войны осесть в Левобережье.
Из всех возможных вариантов реакции на недовольство Революционный Совет во главе с Воаленом Еланааром выбрал самый очевидный – и самый неоднозначный. Революционный террор. Новая власть принялась методично закручивать гайки: пойманных на контрреволюционной агитации арестовывали, тех, кто нападал на патрули или готовил такое нападение, без жалости отправляли на гильотину. Комендантский час, изначально действовавший лишь в Шат Нааре и Олаандире, самых политически активных городах, теперь распространился на всю страну. В бывшей Директории, а ныне Республике Оолас, медленно, но верно усиливались репрессии.
Надежды землян на то, что Мршаа вплотную примется за пришельцев, оправдались лишь отчасти. И не совсем так, как хотелось. Начало, безусловно, вышло многообещающим: массовые аресты агентов, на которых указали земляне, штурм Подземного города с применением осадной артиллерии. Все это давало надежду на продуктивное сотрудничество.
Но скоро всё изменилось. Земляне, которых содержали в плену в застенках Подземного города, так там и остались, даже не показавшись на поверхности. Что стало с пришельцами, тоже неясно. Макаров надеялся, что они находятся в плену или оказались перебиты во время штурма, но Голованов не разделял его мнения, резонно подмечая отсутствие признаков боя внутри бункера: ни одного убитого или раненого пехотинца армии Ооласа на поверхности не видели.
– Ничего хорошего из этого не выйдет, – хмуро качая головой, бормотал он.
К сожалению, мрачное пророчество сбылось. Вскоре Революционный Совет инспирировал проведение массовых, хорошо организованных облав в крупных городах. В этих операциях участвовали тысячи солдат, на время проведения ужесточали комендантский час, перекрывали все пути из городов, делили их на отдельные зоны, каждая из которых по очереди прочесывалась толпами вооруженных людей. Сначала казалось, что эти меры направлены против сил контрреволюции, но скоро стало очевидно, что это не совсем так.
Вместе с каждой из поисковых групп ехал здоровый грузовик с затянутым брезентом кузовом. Что было внутри, никто не знал – до тех пор, пока в руки нового правительства не попался один из землян. Судя по тому, что удалось впоследствии выяснить у очевидцев произошедшего, начиналось все достаточно спокойно. Прикрытие у агента было хорошее, так что он не стал паниковать, когда в микрорайон, где он проживал, нагрянули военные грузовики и бронетранспортеры. Не оказывая сопротивления, землянин встал в один ряд со всеми жильцами своего дома, и стал терпеливо дожидаться, когда его обыщут – ничего незаконного и компрометирующего все равно не было. В тот самый момент таинственный грузовик тронулся с места, медленно проезжая мимо стоявших вдоль стены задержанных. По мере того, как он приближался, землянину становилось все хуже и хуже – пока, наконец, человек просто не рухнул без сознания на землю. Его тут же подхватили под руки несколько солдат и затолкали в подъехавший автозак.
После этого случая сомнений не оставалось: искали именно землян. И, что было хуже всего – ради этой цели каким-то невероятным образом объединились пришельцы и шатрэнианцы. Другого объяснения тому, как удалось вычислить земного агента, не было. Неожиданный союз мог стать самой страшной угрозой для людей. Используя неизвестные инопланетные излучатели, действие которых Олег испытал на себе ещё на лунной базе, ооласцы получили идеальную лакмусовую бумажку, позволявшую отличить аборигенов от землян. Имея почти неограниченные человеческие ресурсы, они могли сделать то, на что оказались неспособны пришельцы – выследить и поймать всех агентов на территории бывшей Директории, с кем поддерживал связь Антон.
Казалось, все, что остается – это предпринять отчаянную попытку прорваться за пределы Шат Наара, а затем постараться покинуть республику Оолас, перебраться в более безопасный уголок этого мира, и там ждать спасения в виде кораблей Федерации, высланных после получения в обитаемых мирах сигнала о введении протокола «инкогнито». Но как заставить себя забыть о людях, все еще томящихся под землей в маленьких камерах с кафельными стенами, помойным ведром в углу и вечно включенным освещением? Макаров не мог так поступить. Потому которую неделю отсиживался в укрытии вместе с Головановым и шатрэнианкой, делая редкие вылазки на поверхность. Приглядывался, как обстоят дела в городе. Ждал, пока не произойдёт нечто, способное поменять расклад и показать выход из той ловушки, в которую загнали землян.
Получив кодовый сигнал из столицы, граф Тилли, командующий пятого флота, снял с головы фуражку, и, отерев платком лысину, чуть слышно произнес:
– Началось…
Затем, уже куда громче, отдал приказ лечь на новый курс. Рубка флагмана наполнилась голосами: офицеры раздавали команды, радиограммы одна за другой уходили на корабли боевого соединения. Рулевой крутанул штурвал, и огромное судно стало поворачиваться, взяв курс на юго-восток, к Лазурному полуострову. Громадные, видавшие виды линкоры, несколько устаревшие, но все ещё грозные после последней модернизации, ощерившись пушками, шли в центре строя. Рядом с ними двигались крейсеры. Вокруг, на некотором удалении, разрезая морские волны хищными носами, сновали стаи миноносцев, корветов и ракетных катеров, половина которых принадлежали к новейшим классам, спущенным на воду уже после войны. С каждой секундой винты кораблей раскручивались все быстрее; матросы стягивали с орудий и палубных надстроек чехлы, проверяли крепление совершенно непривычных панелей, которые, по замыслу адмиралтейства, должны были снизить заметность для радаров противника. Теперь уже недолго осталось играть в прятки со сторожевиками Ооласа, уклоняться от встречи с ними, избегая попадания флота в зону действия локаторов, чтобы сохранить секретность. Началась война, и внезапность первого удара, благодаря умелым действиям адмирала Пятого флота, останется сохранена.
Корабли еще не набрали максимальную скорость, когда с палуб авианосцев, шедших позади ударного соединения, стали взлетать, трепеща крыльями, боевые махолеты. Лил дождь, мокрые палубы качало из стороны в сторону от волнения на море, тучи заволокли все небо, по лобовым стеклам кабин летательных аппаратов струйками стекала вода. И все же, нагруженные торпедами, ракетами и бомбами, с полностью заряженными пулемётами и скорострельными пушками, жужжа, как рой пчел, они взлетали вертикально в воздух, и, разбившись на группы, клиньями уносились вперед, по направлению к берегу, туда, где находились указанные летчикам цели. Похожие на гигантских насекомых, махолеты опускались к самым волнам, чтобы как можно дольше оставаться незамеченными для вражеских радиолокационных станций. Не успевали исчезнуть из виду взлетевшие машины, как на их место из скрытых в чреве авианесущих кораблей ангаров выкатывали новые – и так до тех пор, пока не осталось ни одного аппарата, который не рассекал бы крыльями воздушный поток.
Летели в режиме полного радиомолчания, общаясь лишь покачиванием крыльев и световыми сигналами. Но переговариваться особо и не требовалось: каждое звено махолетов прекрасно знало общий план операции, тщательно изучило расположение своих целей, координаты которых, рискуя жизнью, добыли подводники и флотская разведки. Летчики морской авиации Ниара знали схемы оптимального подлета к вражеским судам, знали, с какого угла корабли хуже защищены зенитными орудиями, знали, куда надо целиться, чтобы верней пустить их на дно. У каждого за плечами были сотни, а то и тысячи часов налета. Лучшей подготовки к операции трудно было желать, она должна была стать венцом военной карьеры Тилли – если всё пройдёт удачно.
Все дальше и дальше звенья крылатых машин расходились друг от друга, все ближе и ближе они были к силам Революционного флота. Вот уже на одном из республиканских эсминцев, оснащённом РЛС последнего поколения, забеспокоились, увидев на мониторе множественные группы целей, стали срочно радировать на флагманский корабль. Но поздно. К эсминцу уже летели две ракеты. Экипаж с запозданием поднял тревогу, начался отстрел дипольных отражателей, быстро заполнивших воздух над судном. Одна ракета сбилась с курса, и ушла в сторону – зато вторая угодила точно в цель. От попадания детонировал зарядный погреб орудия главного калибра; возник пожар, корабль стал стремительно крениться. Под истошный рёв серен тревоги на палубу высыпали люди, прыгая за борт или же пытаясь спустить на воду спасательные шлюпки: всем выжившим было очевидно, что при такой скорости погружения, с громадной дырой ниже ватерлинии, о борьбе за живучесть можно забыть… А над ними, в клубах черного дыма разгоравшегося пожара, пролетело звено махолетов, направляясь к следующей цели.
Благодаря точному расчету времени, удары по осуществлявшим морскую блокаду Лазурного полуострова кораблям республиканцев были нанесены с небольшим интервалом. Недоукомплектованные личным составом из-за послереволюционного хаоса, не ожидавшие нападения откуда-либо, кроме как со стороны Шестого Легиона, они, тем не менее, пытались оказать сопротивление. В воздух взлетали отражатели, из корабельных систем ПВО вырывались зенитные ракеты; небо расчертили сотни трассеров. То тут, то там падали разорванные взрывом, прошитые пулемётными очередями махолеты, гибли их экипажи. Но большинству королевских пилотов способствовала удача. Один за другим загорались республиканские корабли, вот уже, задрав кверху киль, шел под воду линкор «Авиоол»; скрылись в морской пучине несколько крейсеров и эсминцев. Первая волна махолётов, отстрелявшись, уступила место второй, а за ней уже шла третья.
Тилли, находясь в командной рубке флагмана, пристально следил, как его офицеры передвигают по карте флажки, обозначающие союзные и вражеские корабли. Он старался не думать о том, что сейчас творится на кораблях противника: огонь, стонущие от жара переборки, вода, рвущаяся в трюмы сквозь пробоины, изувеченные человеческие существа. Эти мысли возвращали его в собственное прошлое, к повреждённой прямым попаданием рубке корабля со стенами, забрызганными кровью товарищей, к звону в ушах. Чтобы жуткая картина не отвлекала происходящего прямо сейчас, граф цеплялся за чувство удовлетворения от выполнения плана.
