Анна Цой
Эшелон сумрака
– Только не реви! – произнесла она, – сама же напросилась!
Я удивленно взглянула в её глаза.
– Я и не хочу плакать, – сообщила ей, – он обещал дать мне книги о этих фонариках, представляешь!
Мою радость можно было выплёскивать из окна – настолько её было много.
– Книги! – рассмеялась вернувшаяся от Мери Шага, – радоваться будешь, что ноги утащить сможешь до вагона!
Её смех был едким и неприятным. Не таким, как у Оушена. Он вообще был не таким, как все. Да разве кто-нибудь из них смог бы понять его или меня? Только мы друг друга.
– Ты неправа, – впервые ответила ей я.
После чего села рядом, втайне радуясь, что приготовиться к ужину успели до моего прихода, и я могла спокойно наблюдать за темнеющем небом через окно.
Глава 10
Новой комнатой, как я и думала, был кабинет. Ещё на крыше запомнила, как он говорит о нём. А вот про то, что идёт следом, он промолчал, потому я заворожённо прошмыгнула мимо трёх высоких стеллажей с книгами в тех самых коробочках, одного стола с кучей таких, как та, что была у меня, только более аккуратными, и отворила дверь в соседнюю половину вагона.
Это была спальная комната. Красивая и богатая. Задрапированная в тёмную мягкую ткань, с большой кроватью с резными столбиками и цветастыми одеялами, двумя раскрытыми окнами, ковром на полу и огромным железным тазом посередине – ванной, подсказала я самой себе. Из неё как раз исходил пар, а две девушки, стоящие рядом, с непониманием оглядели меня.
– Я закрою дверь с той стороны, госпожа, – поклонился мне слуга у двери, – если пожелаете, сможете закрыть её и со своей.
Я кивнула, а после подумала вслух:
– Я м-могу на время… оставить девушек с вами? – с мольбой уставилась на него.
Мальчик кивнул, указал им на дверь и дождался момента, когда они выйдут.
– Вы можете позвать в любой момент, госпожа. Я услышу и отправлю к вам одну из… служанок, – он поджал губы и удалился вслед за ними.
Я же застыла. Всё ещё держа прижатое к груди платье, и не могла найти себе место. Помыться хотелось – раньше мы делали это как минимум раз в неделю. А то, как привыкли жить на поезде, было для меня чуждо. К тому же, я помнила тот самый «банный день», когда пришлось мыться с толпой женщин. Потому сперва положила своё новое платье на кровать, заодно пощупав приятную ткань одеяла, затем закрылась сперва с одной стороны вагона, а затем с другой, и только после этого сняла с себя наряд старшей служанки.
С ним всё было сложнее, чем тогда с серым – я была для него слишком худой, из-за чего пришлось намотать на живот и грудь несколько слоев ткани, взятой с моего старого платья. Иначе всё болталось бы, как колокол вокруг собственного языка.
Мысли всё время останавливались вокруг слов господина. Жениться? На мне? Я даже мечтать о таком боялась, не то, чтобы так открыто… ещё и сказала ему, когда выходила.
Вода была немного горячей. Сперва я потрогала её пальцами, и только после того, как умылась и нашла мыло на её ободе, догадалась, что можно залезть в неё целиком. Так было удобнее мыть волосы и даже можно было нырнуть.
Однако, долго сидеть я не стала – выжала волосы, собрала с тела всю влагу и оделась, даже немного полюбовавшись собственным отражением в воде.
Туфли надевать не стала, стоило на них взглянуть, как вспомнила те, что были в коробке под платьем. Их я взять не подумала.
После всего этого сложила старый наряд, заплела волосы в косу и заглянула в следующий вагон, где должен был быть мальчик. Там оказалась странная комната без окон, в которой ничего не было, кроме двух кресел со странной спинкой и одного деревянного стула, а ещё шкафчика с закрытыми дверцами. Пришлось пройти дальше и заглянуть уже в простой коридор, чем-то напоминающий тот вагон, в котором была комната Весты и Мери.
В нём нашелся слуга и те две девушки, которые мне не понадобились.
– Я к-хм… закончила, – сообщила ему и вернулась в спальню, пройдя по странной комнате.
Интересно, для чего она нужна? И не та ли это комната с люком на крыше? Я даже вернулась, чтобы посмотреть.
Она. Люк сейчас был немного приоткрыт, из-за чего в вагоне не было темно.
Долго заставлять себя ждать было нехорошо, потому я собрала своё старое платье, ткань и туфли и пошла обратно к лорду, неся с собой просто огромную благодарность и… смущение, потому как сказала ему… когда выходила.
Но если он хочет на мне жениться, то… такое вообще возможно?
– …обречена! Практически потеряет всё, милорд! Как же вы это не понимаете! – возмущался врач.
– Меня крайне раздражает твоя бессовестно-подслушивающая натура, Арзт, однако тебе стоит пойти к чёрту при любом раскладе, – холодный тон лорда, – я способен понять те доводы, о которых ты мне толкуешь уже который день. И мой ответ неизменен.
– Вы не даёте ей и шанса! – на этих словах я шагнула в тот вагон, в котором находились они вдвоём.
И интересовал меня даже не их диалог, а то, о чём я и спросила:
– Как вы оказались в этом вагоне, господин Арзт? Вы уходили через эту дверь, – я указала взглядом на ту, что сейчас была позади меня.
– Приближенные к милорду господа и слуги иногда передвигаются по крыше, госпожа, – ответил он, – не вы одна настолько храбрая.
Его лицо посетила улыбка. Усы смешно дёрнулись от этого. Я не смогла сдержаться в ответ, после чего, так же улыбаясь, подошла к прошлому своему дивану, держа у груди вещи.
– Почему ты босиком? – удивлённо спросил молчавший до этого Оушен.
Я смутилась, заглянула в коробку и вынула оттуда новые туфли уже на более высоком каблучке. Прошлые мои вещи попали в короб, взамен им.
– Я забыла туфли, милорд, – сказала ему, не в силах посмотреть на маску.
Стоило мне убрать от груди вещи, как оба мужчины сперва застыли, а после резко отвернулись, буквально через секунду. Лорд даже выдохнул с шумом.
– Госпоже уже стоит носить… корсет, – первым выпал из смущения краснощёкий врач, – вы достаточно рано сформировались для своего возраста.
Я прикусила щеку изнутри.
– Это платье выше щиколотки, – усмехнулся, кажется, над собой Оушен, – оно детское. Я предполагал, что должно подойти по возрасту и комплекции.
– Если бы вы дали мне провести осмотр, милорд, – начал было врач, но замолчал, стоило господину Эшелона начать поворачивать к нему голову.
Я в этот момент обувалась.
– Тебе стоит переодеться, Луана, – прохладно произнёс лорд.
Я поджала губы, но решила спросить:
– Я… у меня есть ткань, которая будет… которая всё прикроет. Я могу?..
После некоторых раздумий он кивнул, пусть поворачиваться для этого не стал.
– Мы выйдем на необходимое время в кабинет, – поднялся он на ноги, обращая маску к окну, – позвать слугу?
Я мотнула головой и добавила:
– Нет, господин. Спасибо.
Он промолчал, двинувшись к двери и подав знак врачу, который успокаиваться не стал, а потому продолжил:
– Меня смущают некоторые аспекты, госпожа Луана. Первый – ваша кровь уже пошла?
– Арзт! – почти зарычал лорд.
После чего вытолкнул мужчину за дверь и закрыл её, продолжив говорить ему что-то очень злое.
Я же ответила самой себе в мыслях, начав переодеваться: не пошли. И не пойдут. Сестра из-за этого называла меня больной. Но я была внучкой травницы и могла понять, что моя худоба влияет на многое. Так и на кровь, которая потом поможет сделать во мне ребёнка.
Стоило постучать в дверь, как Оушен позвал меня, а не вернулся в гостиную сам:
– Заходи, Лу.
– Вы позволяете мне лечить вас, но так несгибаемы до простой диагностики для госпожи, – сидел на диване напротив стола врач.
Лорд откинулся головой на спинку своего кресла за столом и скрестил руки на груди.
– Ты уже опостылел мне, Арзт, – устало ответил он, – не хочу, чтобы это произошло и с ней.
Господин поджал губы.
– Позвольте один вопрос, и клянусь, больше не произнесу ни одного слова в отношении госпожи, – взмолил мужчина.
Лорд только дёрнул щекой и кивнул, так и не меняя позы.
– Сколько вам полных лет, госпожа Луана? Надеюсь, со мной вы будете честны, – внимательный взгляд врача на меня.
Я робко села на диван подальше от него, положила руки на колени и взглянула в упор на Оушена. Мне нужно было узнать то, как поведёт себя именно он.
– Двадцать один, – выдавила я.
Лорд усмехнулся. Врач удивленно раскрыл глаза.
– Вы обещали, милорд, – напомнила ему я.
– О чём же? – не поднимая головы.
– О том, что если я скажу вам свой настоящий возраст, то и вы скажете свой, – я затаила дыхание.
Он молчал, плотно сжимая губы.
– Девяносто четыре, – холодный ответ, – но я, в отличие от тебя, не солгал и не прибавил себе десяток лет.
Я нахмурилась.
– Я не знаю таких цифр, но мне кажется, что вы должны выглядеть… старше, милорд, – уставилась на него я.
– Вам следует срочно сменить рацион питания, госпожа! У вас чистой воды анорексия! – заголосил господин.
Я не знала, что ему ответить.
– Успокойся, Арзт, – прохладно сказал Оушен, – я работаю над её «рационом». И ты обещал отстать.
Я благодарно ему кивнула и вновь нахмурилась.
– Это из-за вашей болезни, господин? – догадалась я.
Он даже поднял голову, чтобы взглянуть на меня через маску и прошипеть с долей злости:
– Мне следует оставить вас вдвоем, чтобы вы мучали вопросами друг друга, не создавая неудобств мне! Да. Это из-за болезни, Лу, – он повернул голову к мужчине, – она наврала тебе, Арзт! Как и мне несколько раз до этого. А теперь вон отсюда! Оба!
Я вскочила на ноги первая. Почему-то поклонилась, чего не делала ни разу до этого, видимо потому, что так сделали те две девушки. После чего практически добежала до двери в нужную мне сторону и скрылась за ней, отрезав:
– Простите, господин. Доброго дня.
Вдогонку мне понеслись слова врача, обращённые к господину:
– Вы её обидели, милорд.
– С чего ты решил? – задумчивый ответ.
Хотелось вернуться и сказать, что это неправда, однако меня уже выгнали, а дверь захлопнулась. Пришлось идти сперва забирать коробку, а затем на кухню. Нужно было сказать Весте, что всё в порядке. Да и мою работу никто не отменял.
В этот раз солдаты меня даже не оглядели – продолжили заниматься своими делами, не поднимая голов. Путь был прямой, пусть с коробом бежать было достаточно трудно. Ещё и более высокие каблучки мешали это делать, как и коса, непривычно хлещущая по спине. Я успела отвыкнуть от неё за то время, пока прятала её за платьем на спине.
Был уже обед, потому я притормозила и пошла по столовым, полным солдат, уже без спешки. Тем дольше и неприятнее пришлось терпеть взгляды мужчин со всех сторон, иногда сопровождающиеся ухмылками.
Мне, как бы странно это не было, становилось от этого не так плохо, стоило в голове мелькнуть мысли о том, что Оушен не такой. На его лице никогда не было грязной или издевательской улыбки, рот никогда не говорил что-то плохое, а в мыслях точно не было святотатства. Он был чист душой, уверен и непоколебим настолько, насколько крепло в моей груди восхищение им.
Однако, самым удивительным было то, что он сказал мне о возможности нашего брака. Брака – самой настоящей связи душ, способной породить искреннюю любовь и в его сердце.
Дежурным сегодня был Джеки и ещё один мужчина, которого я видела несколько раз, но не смогла запомнить имени. Я улыбнулась им двоим и шагнула к двери, подметив поджатые губы и нахмуренные брови.
– Иное платье! – первое, что воскликнула Веста, приметив меня в дверях, – как-никак то…
– Оно в коробке, – махнула ею перед собой я, – а ещё лорд подарил мне туфли и позволил искупаться в своей ванной и… у платья есть пуговица! – я подбежала к столу и опустила на него коробку, после чего повернулась к ней спиной и задрала косу вверх, – вот! А ещё… – тут я запнулась, не решаясь рассказать ей про его слова, – а ещё он не такой, как вы говорили, – я улыбнулась Шаге, – он хороший, разговаривает со мной и… ещё дал почитать книгу!
Её я показывать не стала. Но мысль, что мне её негде и некогда читать в голове промелькнула.
Все, кто был в этот момент на кухне, застыли, разглядывая меня.
– Как он выглядит? – дёрнулась в мою сторону девушка, перестав мыть посуду в тазу, – он снял эту свою… маску?
Я кивнула ей, по какой-то причине решив молчать про болезнь господина, и подошла к подтирающей слёзы Весте.
– Что-то случилось? – мягко спросила я у неё.
И получила только метнувшуюся из стороны в сторону голову.
– А вагоны его? Дорогие? – не унималась Шага.
Я снова кивнула.
– Ты плачешь из-за меня? – шагнула я к поварихе.
Она вновь помотала головой и плюхнулась на скрипучий табурет, чтобы вытирать слёзы краем фартука.
– Последние расходятся, – зашёл в кухню Джеки.
Я в этот момент садилась коленями на пол перед Вестой, чувствуя огромный комок вины за её переживания.
– Так начинай собирать, – резко вскинула голову Шага, смерив его злыми глазами, – чего застыл?
– Ты бы заткнулась от греха подальше, – прошипел он на неё, при этом всё ещё стоя у входа.
– Я ему интересна, – шепнула я так, чтобы никто больше не услышал, – и он никогда меня не обидит. Я хотела бы познакомить вас, чтобы ты не переживала, но только…
– Но только что? – рассмеялся Джеки, – мы рожей не вышли для такой, как ты? А, графская внучка?
Я испуганно опустила глаза к полу, не понимая, что происходит, пока над головой не прогремел смех Шаги, заставивший меня вздрогнуть.
– Так ты сам-то куда полез? – не переставая гогот начала она, – обижают у нас не мелкую тихую Лушку, а она всех! Поди и господина так обидит! Ха-ха! Только и разговоров, что о ней! Невинная, хорошая, работящая, да и самому лорду по вкусу пришлась! Что, Джеки, на простых уже не тянет?
Я положила руку на колено поварихи, которая начала упрямо сверлить их двоих взглядом, уже почти не плача.
– На тебя точно нет! – рыкнул он ей и рывком открыл дверь, чтобы почти с размаху врезаться в личного слугу Оушена, – простите, – оправился Джеки и уступил дорогу тому, кто был выше по положению.
– По твою душу, – пробормотала Веста.
Я быстро поднялась на ноги, встречая посланца с очередным приказом.
– Лорд приносит свои извинения, госпожа, – поклонился мне мальчик, – и просит вас о прощении.
Я застыла, держась за руку поварихи и не зная, что мне на это отвечать.
– Эмм… я его и не винила… ни за что, – промямлила я, вспомнив последние слова врача, которые я услышала, – передайте ему, что он ни в чём не виноват. И я не смею обижаться на него.
Слуга кивнул. Но остался стоять на месте.
– Милорд приглашает вас отобедать в его личной столовой, госпожа, – вновь поклонился он, – мне отнести ваши вещи в вашу комнату? – он заметил стоящую рядом с ним коробку.
Мне оставалось только кивнуть. Но очень хотелось спросить:
– Это приказ господина, или я могу… я хотела бы остаться на кухне… сейчас, – выдохнула я.
Мальчик замер, поднял коробку с пола и выпрямился, оглядев меня почему-то просящим видом. Его глаза забегали, ища помощи у всех, кто был на кухне.
– Вы можете остаться, госпожа, – обрадовал меня он, – но… прошу вас идите… иначе… он уже сейчас разозлился на господина Арзта когда… он сказал, что вы обиделись… а если вы не пойдёте, то… будет злиться и на меня…
Я тяжело вздохнула, понимая, что выбора у меня теперь точно нет. А после повернулась к Весте:
– Не волнуйся. Мы просто разговариваем. И… он никогда меня не коснётся, – заверила её, кивая на каждом слове, – клянусь. И… прости, что опять не помогаю тебе.
Я выдавила улыбку и кивнула мальчику на вопрос с коробкой, которую он всё ещё держал в руках.
– Спасибо, – прошла мимо него я, – положите, пожалуйста, на кровать.
Он встрепенулся, дёрнулся в сторону двери и остановился, вернув взгляд на меня.
– Все высшие слуги будут счастливы, если вы… останетесь с господином, – он снова рванул к противоположной двери, ловко отворил её и исчез, быстро шагая по соседнему вагону.
Я же не смогла сдержать улыбки, после которой направилась обратно в комнаты господина, крутя в голове слова о том, что мы с ним были похожи и непохожи сразу – в нём не было того страха, всегда присутствующего во мне, а во мне не было такой мудрости, какая была у него.
– Я сойду с Эшелона, – окликнула меня Веста дрожащим голосом, – мы вдвоём схоронимся даже от дьявола, Лушка. Только скажи мне, когда поплохеет.
От её слов было горько на душе, но я нашла в себе силы выйти в пустую столовую, в которой медленно слонялись двое мужчин, собирающих посуду и даже не поднявших глаз на проскользнувшую дальше меня.
В этот раз я решила постучаться в первую дверь возле которой не было ни души. Неуверенный стук заставил меня беспокойно дождаться чёткого звука шагов, выдохнуть и улыбнуться открывшему мне лорду.
– Арзт сказал, что ты долго будешь меня прощать, – держать мне дверь он не стал, быстро преодолев первый вагон и дойдя сразу до кабинета, – престарелый лжец.
Я посеменила за ним.
– Я совсем не обижалась на вас, милорд! – заверила его, – и… мне казалось, что вы назвали свой возраст и… вы не настолько младше господина врача!
Оушен разместился за своим столом, указав мне на пустой диван напротив.
– Полагаю, эта колкость с твоей стороны была ненамеренной, – лениво усмехнулся мужчина, – впрочем, ты ошиблась – я старше Арзта ровно вдвое.
Я заинтересованно подалась вперед.
– Вдвое это… ещё два года к его мм-м…годам? – руки впились в мягкую вышитую ткань сиденья.
– Арифметика – не твоя сильная черта, Лу, – вновь лёгкий смешок от него, – нужно не прибавлять, а умножать.
Я нахмурила брови и решила промолчать, не задавая больше вопросов.
– Однако, вернёмся к прошлой нашей теме: доводы Арзта при нашем личном разговоре показались мне более дельными, потому через некоторое время, необходимое для подготовки, господин-врач проведёт для тебя обследование, – напугал меня он, но после успокоил, – и я позволил себе заказать для тебя платье к-хм… более женственного кроя, – он, кажется, был немного смущен, – хоть это и противоречит всем правилам и нормам.
Он сложил руки на груди.
– В поместье деда у тебя была гувернантка? – продолжил лорд.
Мне казалось, он смотрит на меня с интересом и настолько внимательно, что почти сверлит глазами. От этого было некомфортно.
– Нет, господин, – шепнула я, не зная, о чём он говорит.
– Это показалось мне странным жестом в условиях военного поезда, однако, может стоит нанять тебе учительницу? Как думаешь?
Он первый раз спрашивал моего мнения, из-за чего я растерялась. Но ответила так, как считала нужным:
– Я хотела бы работать на кухне и дальше, а учитель…ница будет ходить за мной? Или только тогда, когда я буду с вами?
Оушен откинулся на спинку кресла и постучал пальцами по столу.
– Я понял твой негатив по поводу гувернантки. Но насчёт кухни – однозначное нет, – строго произнес он, – это изначально было дурной затеей, сейчас же приобрело оттенок произвола.
Внутри все похолодело.
– Д-даже сидеть нельзя? – шепнула я.
Лорд повернул голову в сторону шкафа с книгами.
– Сидеть? Для какой цели? – он показался мне немного рассерженным.
Потому я замялась при ответе:
– Веста переживает за меня, милорд, – ещё тише, чем обычно.
– Веста, – повторил мужчина, – повариха?
Я коротко кивнула.
– Это… озадачивает, – поджатые губы, – впрочем, как пожелаешь. Но без «помощи» – вид твоих рук вводит меня в ступор даже сейчас.
Я оглядела ладони, ища на них что-нибудь. Если он их упомянул, то что-то с ними должно быть связано. Однако они были обычными – даже не такими мозолистыми, как обычно. Или не такими грязными, как тогда, когда жила с сестрой. Веста следила за чистотой наших рук и ругала, если мы не мыли их в большом тазу в углу кухни.
– Я поняла, господин, – сказала уже обычным тоном, – я… хотела бы спросить…
Он кивнул, повернувшись ко мне лицом.
– Это платье неправильное или… сшито ошибочно, потому что, – я завела руку за спину и нащупала мелкую пуговку и петельку напротив неё, – потому что украшение пришито сзади… и вы сказали мне так его надеть…
С полминуты он сидел и, кажется, думал, после чего опёрся локтями на стол и уместил на сцепленных руках подбородок.
– Украшение. Что ты имеешь ввиду? – задал вопрос он.
– Пуговицу, милорд, – радостно кивнула ему я.
Он застыл вновь.
– Ты хочешь, чтобы её разместили спереди на новом платье? – не так понял меня он.
Но это было даже лучше, потому я и закивала быстро-быстро, давя на лице улыбку.
– Ты периодически вводишь меня в замешательство, Луана, – задумчиво заметил лорд, – это… наводит на некоторые мысли.
– Обед подан, ваше высокопревосходительство, – выговорил знакомый мне мальчик-слуга, вошедший в распахнутую дверь кабинета.
– Что ж, Лу, – поднялся на ноги мужчина, – пойдем опровергать мою теорию.
Мне оставалось только кивнуть с глупой улыбкой на губах и засеменить за его спиной, не подходя близко, но и не отставая.
***
– Я смог учесть то, что ты никогда в жизни не видела крабов и не смогла сообразить о приборах для их поедания, однако… вилка, Лу. Как в таком случае ты держишь ложку? – он растянулся в улыбке и с интересом начал разглядывать моё дикое смущение, – восхитительно.
Ложку я держала так, как делали это все. Кроме него – я даже пальцы не смогла так сложить.
– Я ровным счётом идиот! – рассмеялся он, – Арзт, чертов ты пророк! И почему я тебе сразу не поверил?!
Врач почти сразу вошёл в столовую, где сидели красная и почти в ужасе я и смеющийся, но не злой лорд напротив. Мужчина оглядел нас двоих, особенно меня с полными слёз глазами и подбежал к моему стулу. Он с размаху ухватился за стакан, достал из кармана пиджака бутылёк и капнул несколько капель в воду.
– Выпейте, госпожа, – поставил его обратно мужчина, – это успокоительное, – он поджал губы, – я отрекаюсь от своего предположения, милорд. Есть множество фактов, которые указывают на высокое происхождение госпожи. Многие она уже явила нам при личном общении. Что же касается приборов, то… некоторые провинции имеют свои традиции. Это может быть одной из них.
– Жаль, – принял спокойный вид лорд, – будь ты крестьянкой, то всё упростилось бы.
Врач выдохнул с тяжестью.
– Позвольте совет, милорд, – он дождался высокородного кивка, – будьте мягче в отношении госпожи – вы почти ввели её в истерию. За все годы вашего… путешествия, вы отвыкли от общения со слабыми ментальным здоровьем дамами.
Оушен дёрнул уголком губ вниз.
– Столичные леди ещё тогда были твёрже характером, – лорд отпил воды из своего бокала, – очередная провинциальная странность?
– Скольким столичным леди вы разбили сердце в своё время, имея такие же выводы, милорд? – ответил врач.
Оушен замер. Назревающая ухмылка на его лице сползла в ту же секунду.
– Это тактически не имеет значения, Арзт, – приосанился он, – я прошу прощения за своё нелепое поведение, Луана. Вы примете мои извинения?
По какой-то причине в такие моменты он всегда называл меня «вы», чем немного смущал.
Я кивнула, делая очередной глоток с привкусом горечи.
– Восхитительно, – кивнул он, – можешь идти, Арзт, – краб тоже тебя не впечатлил? – поинтересовался он.
Я оглядела красное чудовище с непонятными ногами и отростками и покачала головой.
– Вы хорошо себя чувствуете, госпожа? – остался рядом врач.
– Я уже осознал себя глупцом – твоя миссия завершена, – прошипел Оушен, – теперь исчезни.
Я кивнула, потупив взгляд к столу и ощущая себя легче, кажется от запаха и вкуса валерьяны, которая была в настойке в моём стакане.
– Вы сможете позвать меня в любую секунду, госпожа, – скрылся за дверью врач.
Мы остались вдвоем снова.
– Ты можешь говорить мне, если тебе неприятно или что-то не нравится, Лу, – откинулся на спинку лорд, – я не стану отрицать того, что практически всегда страдаю самодурством, поэтому… – он прочистил горло, – сообщай мне о подобном, договорились?
Я подняла на него взгляд.
– Вы хороший, Оушен, – прошептала, глядя на глаза маски, – и вы меня не обижаете.
Он хмыкнул и повернул голову к окну.
– Я был женат больше семидесяти лет назад, – холодно произнес он.
Я выпучила глаза, смотря на него с очень сильным удивлением.
– Мне было тридцать. Я был единственным ненавистным сыном своего мёртвого отца, а корона требовала от меня наследника – иначе моей службе суждено было завершиться.
Он сделал ещё один глоток воды, поднёс бокал на уровень маски и скривил губы, после чего поставил его с громким стуком на стол.
– Помимо неплохой родословной и милой улыбки она отличалась тем, что не смотрела на меня с открытым ртом, – заставил меня резко отвести глаза от него он, – не стоит, Лу – твой взгляд полон интереса, а не преклонения.
Я поджала губы, всё ещё не поднимая глаз.
– И я сделал так, как хотел на тот момент сам, и как желала видеть меня моя империя – я и в самом деле чудовище, Лу. Я делал очень плохие вещи, когда был на войне.
– Сейчас вы это понимаете, а значит… – начала было я, но была перебита:
– А значит это ничего не меняет. Я оставил свою беременную жену на целых два года, и вернулся к их общей могиле – она успела уговорить видящего из храма положить их в одну усыпальницу в склепе.
Я вздрогнула, слыша сталь в его голосе.
– Эпидемия брюшного тифа, – спокойно продолжил он, – забавно, что принес её тот, кого я самолично отпустил на отлучку. Её брат.
Мы застыли в тишине.
– Меня не затронуло лишь потому, что я уже хм… был болен той гадостью, что «лечит» Арзт, – он усмехнулся, – и которой я проклял себя сам.
Он был задумчив.
– И ты похожа на неё, Лу, – неожиданное, – не внешне, но характером. Ты – мой второй шанс. И с тобой я прежних ошибок не совершу. Я клянусь тебе.
Я закусила щеку и порозовела.
– Вы не виноваты в том, что их забрал Всезнающий, – я сжала пальцами платье на коленях.
– Всезнающий? – повторил лорд, – не засоряй голову верой, Лу, – рассмеялся мужчина, – существуй бы бог на самом деле, он никогда бы не позволил случиться тому, что случилось со мной.
Я качнула головой.
– Всезнающий посылает человеку то, что он способен выдержать, иначе…
– Иначе он не попадет в рай? – продолжил насмешливо господин, – мифическое вечное счастье. Я имел ввиду совсем не свои «муки» – мне нет до них дела. Как-нибудь я покажу тебе то, чем наделила меня моя болезнь. Обязательно скажи мне при этом, кем ты видишь меня после увиденного.
Он немного подался вперёд и улыбнулся в ответ на мой горящий от интереса взгляд.
– Знаешь, я последнее время нахожусь в некоем… замешательстве, – продолжил он, только с задумчивой улыбкой, – я, можно сказать, впечатлен – мне никогда не доводилось видеть таких непосредственных эмоций от одного человека. Разве что от ребёнка, – он немного грустно усмехнулся, – тебе повезло родиться в семье, где подобное не порицали?
Я кивнула и обратила взгляд к дереву стола.
– Бабушка была такой же, – произнесла тихо, – остальные её не понимали. Только я.
Он повёл головой в сторону окна.
– Человек редко принимает тех, кто не похож на него, – задумчивое.
Вновь кивнула ему и провела пальцами по острому краю стола, ощущая подушечками мелкий ровный уголок.
– Меня тоже не приняли, Оушен, – выдохнула то, что никогда никому не говорила.
После чего подняла на него взгляд и добавила:
– Господин Леманн не будет радоваться, если вы привезете ему меня, – тяжёлые слова.
На губах лорда очертилась улыбка.
– Уже осознал и принял это, Лу, – немного насмешливое, – имя действительно настоящее?
Я кивнула ему.
– Фамилию придумала, – палец в десятый раз проскользил по столику.
– Замечательно, – продолжил спрашивать мужчина, – а возраст убавила умышленно?
Моя щека дернулась от испуга и нежелания отвечать.
– Мне двадцать один, и я ещё не вышла замуж, господин, – щеки порозовели, – это было бы…
– Проблемой, – додумал за меня он, – ты упоминала сестру и её мужа, – вспомнил он, – тебя хотели выдать замуж? Поэтому сбежала?
Мне этот разговор очень не нравился, но, отвечать или нет, выбора у меня не было.
– Сестра хотела, её муж был против, – тут я вздрогнула вся, – я сильно помогала им с детьми, – решила пояснить, чтобы не показаться… той, кем я не была, – они ругались, а я сделала всё просто. Перестала мешать им.
Он кратко улыбнулся.
– Хитро было пойти на Эшелон – он не подпадает под законы империи. И если бы тебя обвинили в чём-нибудь, то разбираться бы стали лично со мной. А на это никто не рискнет, – довольно произнёс он, всё так же глядя в окно, а не на меня.
Я же резко замахала головой.
– Нет-нет! Господин, я не сделала ничего плохого! Просто убежала, даже вещи оставила в их доме! – я почти вскочила на ноги, но остановила себя, понимая, как это будет выглядеть.
Только ноги на носки поставила, упершись ими в пол. Руки же легли ладонями на стол, растопырив пальцы.
– Я не имел ввиду подобного, Лу, – заверил меня мужчина, – не волнуйся.
Над головой разнёсся протяжный гудок поезда. Я даже не испугалась, кажется, привыкнув к этому звуку.
– Остановка, – вышел из-за стола лорд, – как я и обещал. Посмотрим на то, как устанавливают поручни?
Его губы хитро изогнулись, отчего недавно успокоившаяся я вновь вспыхнула и кивнула в ответ, радуясь, что скоро смогу ступить на землю.
Эшелон медленно терял скорость, пока я подходила к окну, ожидая услышать приказ господина.
– Мне следует сменить маску, – холодные слова, – я позову Арзта, чтобы ты не заскучала.
Ответить ему, что это совсем необязательно, я не успела – он вышел в кабинет, и в глубине раздался его голос:
– Арзт, займи госпожу на пару минут.
– Вы планируете выйти, милорд? – отозвался врач.
– Только на время, пока меняют поручни, – недовольные слова, – поторопись.
Врач шагнул в столовую, наградил меня поджатыми губами и странным выражением лица и сел на свободный стул, не упуская меня из виду.
– Вам стало лучше, госпожа? – поинтересовался он.
Я осталась стоять у окна, медленно и заворожённо кивая каждый раз, когда мимо меня проскакивало дерево. Они не были частыми, потому как в этот раз перрон находился далеко от города – я видела только большую крепостную стену вдалеке, замшелую и старую. Возможно ей было очень много лет, может больше сотни или даже больше того, сколько я могла посчитать.
– Мне нужно будет снова взять у вас кровь, госпожа, – продолжил отвлекать меня врач, – ваша группа совпадает с той, что у милорда, потому мы могли бы продолжить некоторые эксперименты, которые проводили ранее. Как вы к этому относитесь?
Я нахмурила брови и отвлеклась от кирпичного здания в два этажа, повторяющего то, которое было в прошлом городе.
– Вы говорите о лечении господина? – наши глаза встретились.
Он неуверенно пошамкал одними губами.
– Эм… да, вот только… я не уверен в его действенности, – промямлил он.
Я не поняла, что он имеет ввиду.
– Зачем это делать, если вы не уверены? Это же глупо, – в этот момент до меня добежала мысль, – вы… пробуете! Лекарства от болезни лорда нет, и вы пытаетесь его придумать?
Мужчина быстро закивал, озаревая меня светом своих глаз, и продолжил:
