Геннадий Владимирович Ищенко
Неудачник. Книга первая
Глава 28
– Здравствуй, мама! – воскликнула Хельга, бросившись к сидевшей в кресле женщине.
На вид матери было лет сорок, и никакой красоты, кроме хорошей фигуры, Клод в ней не увидел. А вот стоявшая рядом с ней девушка лет семнадцати была такой же красивой, как и её старшая сестра. Видимо, дочери унаследовали красоту от отца. Сестру, в отличие от матери, возвращение Хельги обрадовало.
– Зачем ты явилась? – спросила мать. – Замок нам не принадлежит, а самое ценное из него забрали. Нас хотят отправить куда-то на запад. Сказали, что сохранят дворянство и позволят собирать аренду с жителей небольшой деревни. С голоду не умрём и не придётся побираться. Я как-нибудь своё доживу, но жизнь Софи будет загублена! Неужели ты не нашла ничего лучше, чем присоединиться к нам?
– Хорошо же ты меня встретила! – отпрянула Хельга от матери. – Боишься, что я тебя объём? Я поругалась с отцом, но сохранила любовь к тебе!
– Зачем мне твоя любовь? Была бы ты умной и слушалась отца, давно вышла бы замуж и могла помочь сестре! А теперь ты заберёшь у неё последнее! Кто этот господин? Стоит ли ему слушать наши разговоры?
– Это мой самый лучший друг, – холодно сказала дочь. – Ему я обязана всем. Познакомьтесь, это барон Клод Шефер из Вирены!
– Виренец! – брезгливо скривила лицо мать. – Впрочем, чего от тебя ещё ожидать!
– Да виренец, – кивнула Хельга, – и самый дорогой для меня человек! Он дал мне больше, чем вы!
– Я дала тебе жизнь.
– Он тоже дал жизнь, после того как меня убили, и дарит мне любовь, которой у тебя для меня не осталось! Именно из-за него император сохранил мне графский титул и подарил этот замок! Да, он теперь мой, как и право в течение десяти лет собирать аренду с трёх деревень, а это шестьсот дворов! Я хотела всё отдать вам, но теперь решила, что это глупый поступок. Найму управляющего, а вам предоставлю право здесь жить. Как-никак родственники. Пойдём, Клод, я покажу замок.
– Не огорчайся, – сказал он, когда вышли из покоев бывшей графини. – Она слишком много потеряла.
– Она была во всём покорна отцу и переняла его отношение ко мне! – возразила Хельга. – Если когда-то меня любила, эта любовь в прошлом.
– Сестра тебе обрадовалась.
– Софи замечательная девушка, но она слишком молода и неопытна, чтобы можно было хоть что-то доверить! И она не выйдет из воли матери, а мать перестала быть для меня родным человеком. Сестре я помогу. Клод, мой отец очень предусмотрительный человек. У семьи было три десятка деревень, дававших большой доход. Много денег хранилось в императорском банке, но были они и дома.
– Скорее всего, их забрали при аресте. Я не вижу даже гобеленов. Неужели вы так жили?
– Всё у нас было! – сердито ответила Хельга. – Замок обобрали люди графа Бекера, потому что тому барону не было смысла в грабеже. Казну тоже выгребли, но я говорила не о ней. У отца есть тайник… В семье о нём не знают, а он наверняка не успел сказать, иначе мать так себя не вела бы.
– А ты откуда знаешь?
– Я была у отца любимицей и по повадкам не отличалась от мальчишки. А в пять лет от меня вообще ничего не скрывали. На такую мелюзгу обычно не обращают внимания, а я всё запомнила. Давай проверим? Если там что-то есть, вернём золото Мануэле.
– Давай, – согласился он. – Вдруг там гора золота? Я в детстве мечтал найти клад. Куда пойдём?
– Иди за мной. Отцовы покои рядом с комнатами матери.
Хельга открыла дверь в большую гостиную и повела Клода через неё в кабинет.
– Забрали даже зеркала! – сердито сказала она. – И часов нет. Они висели на этой стене. Когда была маленькой, любила смотреть, как качается маятник. Заходи в кабинет. Книг тоже нет! Подойди к камину и возьмись руками за этот шар. Взялся? А теперь дави на него изо всех сил, а я буду давить на свой!
– А почему тайник под камином? – спросил Клод, вытаскивая из открывшейся ниши один из мешочков. – Там же горячо.
– Потому, что там никто не станет искать. Жар идёт вверх, а тайник внизу, да и топили редко. Сколько здесь?
– В этом кошеле две сотни монет, – прикинул он, – а кошелей около сотни. Ты у нас богаче Мануэлы, а я по сравнению с вами вообще нищий.
– Тебе нужно только захотеть, – сказала она, положив юноше руки на плечи, – замок, золото и я сама – всё станет твоим навсегда!
– Давай поговорим об этом потом? Сколько ты возьмёшь золота?
– Доставай десять кошелей, – решила Хельга. – Мне нужно хоть как-то утвердиться в обществе. Это и с золотом нелегко, а без него не стоит и браться. Здесь есть две сумки, давай разложим в них. Поднимешь?
– Тяжеловато, – сказал Клод, подняв тяжёлые сумки. – Как мы его закроем?
– Это легко. Поворачиваешь любой шар, и всё само становится на место. Пойдём в казармы. Нужно посмотреть, кто в них остался.
Как выяснилось, остались все стражники, включая их капитана. При появлении Клода с Хельгой они быстро собрались вокруг графини.
– Почему никого нет на воротах? – спросила она у капитана. – Куда вы смотрите, Юрген?
– Замок вам не принадлежит, – ответил капитан. – Мы приносили клятву верности графам Альтгард, но никого из них больше нет, а новый хозяин замка с нами ещё ни о чём не говорил.
– И не будет говорить по той причине, что замок принадлежит не ему, а мне, – сказала Хельга, показывая ему грамоту. – Читай для всех!.. Слышали? Хочет кто-нибудь из вас мне служить?
– Мы готовы, графиня, – поклонился Юрген. – Хотелось бы только узнать, когда нам заплатят.
– Сколько вам задолжали? – спросила она.
– Около пятидесяти золотых, – ответил капитан. – Граф не успел расплатиться, а у вашей матери нет денег. Половина слуг уже разбежалась, остальные ждут, надеясь на то, что их наймёт барон.
– Сейчас я верну долг и заплачу вам за месяц вперёд, – сказала Хельга, переждала радостные крики и продолжила. – Юрген, пошлите кого-нибудь за Вельфом. Скажите, что я хочу сделать его управляющим. И заодно, когда поедут в деревню, пусть передадут, что хозяева ждут сбежавших слуг и готовы оплатить всё, что задолжали. Пусть пригонят сюда пару возов с продовольствием. Сейчас плачу я, а потом это будет заботой управляющего.
С час они рассчитывались сначала со стражей, а потом со слугами. После этого замок стал оживать. Заступили на службу стражники, разожгли печи на кухне, и повара начали готовить обед. Вскоре прибыл и будущий управляющий на одном из двух возов с продуктами.
– Рад, что замок остаётся в вашей семье, – поклонившись, сказал он Хельге. – Готов служить верой и правдой. Только к вам просьба, госпожа. Нужно снять копию с вашей грамоты и заверить её в магистрате. Без этого мне трудно на вас работать!
– Сделаю и с кем-нибудь пришлю, – пообещала она. – Держи этот кошель. В нём двести золотых. На первое время должно хватить, а остальные расходы пойдут за счёт аренды. Пока я остановилась в столичном доме графов Ургель.
Они собрались уезжать, но пришлось немного задержаться из-за Софи. Она подстерегла сестру у выхода из замка и сказала со слезами на глазах:
– У тебя нашлись слова для матери, которая тебя оскорбила, и ни одного слова для меня, хотя я не сделала тебе ничего плохого! А я так обрадовалась твоему приезду! Скажи, в чём моя вина?
– Ну что ты, сестра! – сказала Хельга, обняв девушку. – Ты ни в чём не виновата. Знай, что я помогу тебе всем, что в моих силах. Тебе, но не ей. А она пусть доживает в этом замке. Я ещё приеду сюда и постараюсь взять тебя в столицу, пока я там толком не осмотрелась. Перестань реветь, а то появятся морщины!
– Ты правда умирала? – справившись с плачем, спросила Софи. – Барон, вы просто чудо! Извините нас за злые слова матери. Она сильно изменилась после ареста отца и брата. Вся доброта вдруг куда-то исчезла, а то, что у неё осталось, вы видели.
Девушка проводила их до ворот и махала рукой, пока стражники не закрыли створки.
– Поездка получилась не такой, как я думала, но сделала всё, что хотела, – сказала Хельга. – Мы рано приедем, не хочешь, чтобы я показала столицу? Это ночью я могу в ней заблудиться, а днём езжу нормально.
– Сегодня не получится, – с сожалением ответил Клод. – Мне нужно навестить графа Бекера. В какой-нибудь другой день можно съездить. Только лучше нанять экипаж, и пусть нас повсюду возит кучер, а ты будешь обо всём рассказывать. Когда приедем, нужно узнать, какие планы у Мануэлы. И ещё пошьём одежду полегче. Я в этой коже от жары уже начал вонять. Из всего вырос, с трудом могу надеть только наряд, который пошили в Альфере для приёмов. Лето только началось, а уже так жарко, как у нас никогда не было.
– Будет ещё жарче. Самая жара у нас в середине третьего месяца лета. Днём на улицу вообще мало кто выходит, и дела делают рано утром или после захода солнца. Мы часто с утра на весь день уезжали на море. Там тоже жарко, но можно не вылезать из воды, и почти всегда дует ветер.
– А я никогда не видел ни моря, ни кораблей, только о них читал. У меня в школе был один знакомый герцог, который мечтал о вашем юге. Там, говорит, тепло, корабли и много женщин! Как стану самостоятельным, сразу же туда сбегу! Его бы в это пекло.
– А сколько лет было твоему герцогу? – смеясь, спросила она. – Наверное, не больше, чем тебе?
– На два года меньше, – ответил Клод. – Обычно люди мечтают о том, чего у них нет. У севера своя прелесть, но тепла не хватает. Море есть, но не в Вирене, а у северных соседей. Говорят, что вода в нём круглый год такая холодная, что нет возможности терпеть. Если корабль идёт на дно, экипаж сразу тонет. Я часто думаю о друзьях. Смогут ли они сюда добраться и найти меня?
– Лишь бы добрались. Ты скоро заставишь говорить о себе всю столицу, так что найдут без труда.
– Граф Бекер уже узнал о крысе. Вы, говорит, тот самый барон, который разогнал гостей графа Баккена? И о твоём оживлении знает, хотя я здесь никому о нём не говорил, только в лагерях главному магу. Кстати, граф Баккен со своей дочерью должен быть в столице.
– Что за дочь? Ты мне о ней не рассказывал.
– Любительница ниш, – засмеялся Клод. – Схватила меня и тянет в коридор, где у них все занимались этим делом, а оттуда выходит крыса! Мартина заорала так, что я чуть не оглох и спряталась мне за спину. Вцепилась так, что до сих пор остались следы от ногтей. Я ей тогда брякнул, мол, не бойся, эта крыса – моя девушка, так она после этого хлопнулась в обморок.
– После таких слов я испугалась бы тебя сильнее крысы, – засмеялась Хельга. – Ты всегда сначала говоришь, а потом начинаешь думать?
За разговорами проехали булыжную дорогу и выехали на тракт. Сейчас всадников и повозок было больше, чем утром, и скорость движения резко упала. Они старались обгонять возы и экипажи, но ближе к городу пришлось ехать шагом.
– Кого я вижу! – услышал Клод чей-то насмешливый голос. – Графиня! Хотя вы, кажется, лишены этого титула?
– Это вам только кажется, герцог! – ответила Хельга. – Вы, как всегда, ничего не знаете. Император сохранил мне титул и вернул замок.
– А вот я сейчас сдам вас страже, тогда посмотрим, что вы скажете им! – уже не так весело сказал тот, кого графиня назвала герцогом.
Этот здоровяк с густыми чёрными усами и глазами навыкате сразу не понравился Клоду. Не понравилось и то, что следом за ним ехали дворяне свиты. Повинуясь его приказу, они начали протискиваться к Хельге.
– Вам ясно сказано, что графиня полностью оправдана! – сказал он усачу. – Осадите своих клевретов, пока это не сделал я.
– А кто вы такой, что так со мной разговариваете! – возмутился герцог. – Мальчишка!
– Я маг по найму и по договору должен защищать эту даму, – ответил Клод. – Вам знаком Кодекс имперских магов? Защищая клиента, я могу сделать с вами всё, что мне заблагорассудится. Потом со мной разберётся комиссия магов, которая решит, прав я был или нет, и нельзя ли было обойтись более мягкими средствами, но вам достанется здесь и сейчас!
– У нас самые лучшие амулеты, а огонь ты применить не посмеешь! – закричал герцог. – Сам напросился, сдадим страже и тебя!
Клод не стал действовать на людей, ограничившись лошадьми. Продавив амулеты, он заставил их кусать своих всадников. При желании конь может так укусить, что мало не покажется, а у лошадей герцога и его свиты этого желания было в избытке. Закончилось тем, что покусанные всадники спрыгнули со своих лошадей и пустились от них наутёк. Бескровную победу Клода видели многие, и не все они были крестьянами.
– Спасибо, – тихо сказала Хельга. – Нужно без приглашения сходить на пару приёмов, чтобы узнали о милости императора, иначе мне нельзя нигде появляться. Не буду же я повсюду ходить с грамотой в руках.
– Кто это? – спросил Клод. – Что он герцог, я уже слышал.
– Помнишь, слуга говорил о герцоге Радгере, которого лишили коня? Вот это он и есть. Ума у него гораздо меньше, чем спеси, поэтому постоянно попадает в переделки. Но шпагой владеет так, что мало кто может сойтись с ним на равных. За Радгером числится три десятка дуэлей, и во всех он убил своих противников, не получив ни царапины. Имей это в виду. Но, несмотря на вздорность и глупые выходки, герцог не отличается мстительностью или злобным нравом. У него даже есть друзья, за которых он готов отдать всё, включая собственную жизнь. Уже был случай это проверить.
– Интересный человек, – хмыкнул Клод. – А как на эти выходки реагирует его семья?
– Уже никак. Пока был молодым, с этим пытались бороться, а потом махнули рукой. Был бы он наследником, можно было пригрозить отлучением от наследства, а чем пригрозишь третьему сыну? Радгер уже лет пять является одной из достопримечательностей столицы. Он часто посещает приёмы, так что ты с ним ещё встретишься.
Больше в дороге не было встреч, и к Хельге при проверке на въезде в столицу никто не цеплялся. Определённо, стражников известили, что она в фаворе у императора. На улицах было много открытых экипажей, а вот в каретах из-за жары никто не ездил. Много было и всадников, потому что верхом можно было передвигаться в два раза быстрее, чем в экипажах. Они довольно быстро добрались до дома Мануэлы, нигде не заплутав и не спрашивая дороги. Днём на воротах стоял Гнеш, так что не пришлось ждать, пока их откроют. Слуг у графини было мало, поэтому лошадей на конюшню пришлось вести самим. Отдав их конюху, вернулись к дому и поднялись на второй этаж к комнатам Хельги. Эвальд занёс в неё сумки с золотом и ушёл отдыхать, а они заперли дверь и направились к покоям Мануэлы.
– Я только что узнала о том, что вы приехали, и хотела зайти сама, – сказала она, увидев пару на пороге своей гостиной. – Как съездили? Клод ничего не учудил?
– Хорошо съездили, – ответила Хельга. – Немного поругались с тем, кому канцлер подарил замок, но там были люди графа Бекера, которые поставили его на место. На обратном пути не повезло встретиться с герцогом Радгером. Он ко мне прицепился, а Клод взбесил их лошадей.
– И чем всё закончилось? – неодобрительно спросила Мануэла.
– Наверное, пешей прогулкой и испачканной в навозе обувью, – улыбнулся Клод. – Лошади их покусали, а этот герцог слишком горд, чтобы ехать в столицу на крестьянском возу. Не хмурьтесь, Маэл, там нельзя было разойтись по-хорошему.
– И этому, конечно, были свидетели? Я имею в виду не крестьян.
– Дворяне были, – подтвердила Хельга. – Вряд ли герцог ещё когда-нибудь удирал от собственного коня, так что об этом скоро будут говорить. Мануэла, нам не понадобилось ваше золото, поэтому я его возвращаю.
– Нашли золото, припрятанное вашим отцом? И много?
– Достаточно, чтобы я теперь платила за себя сама, – уклончиво ответила Хельга. – Не скажете, какие у вас планы на ближайшее время? Спрашиваю, потому что нужно как-то известить дворянство о том, что немилость императора распространилась не на весь род графов Альтгард. Тогда не будет таких случаев, как с герцогом. Можно кому-нибудь рассказать. Слухи расходятся быстро.
– Мы возьмём вас на приём, – сказала Мануэла. – Есть у меня одна родственница, которой плевать на общественное мнение и условности. Муж умер, дети выросли, а знатность и богатство привлекают на её приёмы цвет столичного дворянства. А что это за приём, если на нём одни и те же лица? Вот вы вдвоём его и украсите!
– По описанию мне приходит на ум только одно имя, – сказала Хельга. – Графиня Хайке Тибур? Генеральша?
– Она самая, – улыбнулась Мануэла. – Я у неё сегодня была и рассказала о нашем путешествии из Альфера. Хайке была в восторге, так что мы все приглашены. Только никто не пойдёт на приёмы, пока не пошьём новую одежду. И сапоги давно пора сменить на сандалии. Виданное ли дело – так издеваться над ногами! И ещё одно… Клод, ты не забыл «Перечень»? Так вот, прежде чем куда-то идти, вам нужно ознакомиться с тем, какие в нём произошли изменения. В этом заговоре участвовало на удивление много дворян из влиятельных и знатных семей. К счастью для многих их родственников, они держали своё участие в тайне, поэтому никто не пострадал так сильно, как графы Альтгард. Этим займёмся завтра. Я пригласила знакомого шевалье, который работает дознавателем в городском магистрате. Он знает обо всех замешанных в заговор дворянах и поделится своими знаниями. Клод, ты когда поедешь к графу Бекеру?
– Я ещё с ним не связывался, – ответил юноша. – Если меня сейчас примут, сразу же и поеду. Только нужно взять с собой кого-нибудь из слуг. Мы ехали ночью, поэтому я не запомнил дорогу.
– Возьмёшь Власа, и по пути заедете к купцам обменять золото на серебро, а то будешь повсюду сорить золотом. Влас доведёт до места, а потом его отпустишь. Коня можно оставить в конюшне службы графа или конюху в трактире на другой стороне улицы. Вы обедали?
– Не стали задерживаться в замке. Нам что-нибудь оставили?
– Идите в трапезную, – сказала Мануэла. – Там должен обедать ещё один опоздавший.
Опоздавшим оказался Кирилл. Он сидел за столом и нехотя ел традиционное для обеда блюдо – мясо с кашей.
– Классный фингал, – одобрил Клод. – Где получил? И почему так поздно обедаешь?
Под левым глазом у мальчишки темнел здоровенный синяк, а сам глаз заплыл.
– Хотел посмотреть море, – буркнул он. – Вы бы лучше не смеялись, а вылечили.
– А где Джед? – спросила Хельга. – У него с лечением выйдет лучше, чем у барона.
– Никого нет, – ответил Кирилл. – С утра все разбежались. Отец ушёл устраиваться на службу, Джед тоже куда-то убежал, и графиня уехала. Уже перед обедом была такая жара… Я знал, что Ларсер стоит на берегу моря. Поговорил с конюхом, и тот сказал, что его сын каждый день бегает купаться. Ну, я и пошёл. Собак уже могу разогнать, да и от тех, у кого есть амулеты, смогу отбиться. Огню меня Джед не учил, но я умею бить воздухом.
– Тогда почему у тебя это украшение?
– А я знал, что сразу будут бить? – разозлился мальчишка. – Мне сказали, в какой стороне море, но я заблудился. Это здесь улицы широкие, а есть такие, где и воз не проедет, да ещё кривые и с тупиками. Спросил дорогу у мальчишек, а они потребовали серебряную монету. У меня не было серебра, только два золотых. Я так и сказал, что если дадут сдачу… Вот мне и дали под глаз. Я их потом раскидал ветром, но какое море, когда видишь одним глазом!
– Я сделал тебе универсальное заклинание, – сказал Клод, – а когда вернётся Джед, он долечит. Это заклинание я тебе покажу. Оно не очень сложное, так что быстро запомнишь. Не горюй: немного раскрутимся с делами и съездим на море. Я сам его не видел и хочу посмотреть.
– Я был на море два лета, – грустно сказал Кирилл. – Ездил вместе с родителями. А с вами пока не получится. Графиня наняла училку, чтобы она сделала из меня настоящего дворянина. Отец, говорит, тобой не занимается, так я займусь! Магия магией, но нужно учить этикет. У тебя до школы два месяца, вот и займёшься.
– Не всё же время учиться, – возразила Хельга. – Найдёшь его и для купания. Если знать, как ехать или идти, до моря действительно близко. Только не везде можно купаться. И вообще, в твоём возрасте лучше не ходить одному по городу, да ещё с золотом. Вот появятся друзья…
– Откуда они у меня здесь появятся? С детьми слуг дружить нельзя, да и нет их здесь. До школы не познакомлюсь ни с кем из детей, да и там… Если учатся только сыновья графов и герцогов, какие они для меня друзья?
– Там не одни мальчишки, будут и девочки, – сказала Хельга. – И не все такие высокородные, есть дети дворян попроще, которых берут из-за их сил и способностей. Да и герцоги бывают разные. Барон рассказал сегодня об одном таком. А с этикетом я советую раскрутиться быстрее. Нет в нём ничего сложного. Не ленись и быстро всё выучишь. Клод, ты не говорил с графом?
– Уже, – ответил закончивший есть юноша. – Он ждёт, поэтому я вас оставляю.
– Будь с ним осторожней, – попросила она. – Это один из самых страшных людей в империи!
Граф принял Клода сразу же, как только он пристроил коня в конюшне трактира и зашёл в службу.
– Вас сейчас примут, – сказал один из двух дежуривших магов. – Мы не можем никуда отлучаться, поэтому подождите того, кто вас проводит.
Провожатым оказался тот же юноша, с которым вчера бегали по этим коридорам.
– А почему не бежим сегодня? – спросил Клод.
– Вчера отец сильно задержался и очень устал, – улыбнувшись, ответил он, – а тут некстати принесло вас. Сегодня нет нужды в спешке.
– Так вы сын графа Бекера?
– Я и сам граф Бекер, – вторично улыбнулся юноша. – Зовут Анри. Мне отец о вас рассказал. Здорово вы придумали с крысой!
– Далась всем эта крыса! – с досадой сказал Клод. – Один раз ошибся, а разговоров…
– Так вы сделали не специально? – удивился Анри. – Тогда никому об этом не говорите! Шутку воспримут лучше ошибки. Заходите, отец вас ждёт.
Сейчас Клод смог хорошо рассмотреть самого страшного, по словам Хельги, человека империи. Вряд ли графу Бекеру было больше сорока, но борода и усы добавляли лет пять. Его лицо не выглядело красивым, но не вызывало и неприязни. Собак в кабинете на этот раз не было.
– Садитесь ближе, – сказал граф, показав рукой на стоявшие возле стола стулья. – У нас будет долгий разговор. Я знаю о вас немного, а хотелось бы знать всё. Поверьте, что в ваших собственных интересах быть со мной откровенным.
– У меня нет ничего такого, что стоило бы скрывать, – пожал плечами юноша. – Могу рассказать хоть с трёх лет, если у вас есть время и желание слушать.
– Вот и расскажите. Есть у меня время и желание, а если что-то закончится, я вас остановлю.
Рассказ Клода длился больше часа, всерьёз увлёк Бекера и закончился поездкой в замок графов Альтгард. О стычке с герцогом Радгером он говорить не стал.
– Вам досталось, – сочувственно сказал граф. – Значит, Грас Харт обещал устроить вас на службу. Жаль, я хотел предложить вам то же самое. Таких сильных магов, как вы, в империи можно пересчитать по пальцам. Из вас получился бы хороший боевик. Для другой работы вы, несмотря на свой ум, ещё не доросли. Слишком вспыльчивы и часто сначала делаете, а думаете уже потом. Это свойственно многим молодым и с возрастом должно пройти. Вы на любой работе не останетесь рядовым исполнителем и займётесь важными делами, а значит, за вами будут присматривать мои люди. Отнеситесь к этому с пониманием. Мы за многими присматриваем, и это себя оправдывает. Если не понравятся предложения главного мага, приходите ко мне. Вы не знаете столичного общества и из-за этого можете влипнуть в неприятности. Если такое случится, можете обращаться прямо ко мне. Помогу, чем смогу. Не пренебрегайте моей помощью, я мало кому её предлагаю.
К выходу Клода провожал Анри.
– Такой у нас порядок, – объяснил он. – Как бы ни доверяли человеку, если он не принадлежит службе, ему не позволят ходить в ней без провожатого. Барон, у меня к вам просьба. Вы ведь будете посещать приёмы?
– Конечно. Графиня Ургель считает их посещение одним из самых быстрых способов вписаться в столичное общество.
– Она права, – подтвердил Анри. – Моя просьба касается таких приёмов. Если вздумаете куда-нибудь пойти, не сочтите за труд сообщить мне. Я не такой сильный маг, как отец, но для мысленной связи сил хватает. Ну а если не достучитесь до меня, сообщите отцу. Я его об этом предупрежу.
– Рассчитываете на что-нибудь вроде крысы? – рассмеялся Клод. – Если так, то зря: я буду само благоразумие.
– Посмотрим, – рассмеялся в ответ Анри. – У вас это может не получиться, а у меня будет что вспомнить. К тому же вы мне нравитесь, и я рассчитываю завязать с вами более близкое знакомство. Или вы не хотите дружить с сыном кровавого графа? Кое-кто так называет моего отца. Если это так, скажите прямо, и я не буду навязываться.
– Ну что вы, Анри! Мне может не нравиться служба вашего отца, но я не дурак и понимаю, что кому-то нужно этим заниматься. И потом вы – это не он. Я сейчас ничего не могу обещать насчёт дружбы, потому что совсем вас не знаю, но кто мешает попробовать? Я сообщу, о чём вы просили.
Когда Клод прибыл в особняк графини, в нём собрались все, кроме Робера. Солнце уже зашло, и стало немного прохладней. По приказу Мануэлы ужин вынесли на небольшую террасу, где стояли два стола со стульями.
– Робера ждать не будем, – сказала она. – Его могут задержать на службе, поэтому поужинает сам.
– А чем это так замечательно пахнет? – спросила Леона. – Божественный аромат!
– Потому я и велела подать ужин сюда, – сказала довольная Мануэла. – В саду есть три дерева, которые летом цветут огромными цветами. Днём они закрыты и почти не пахнут, а раскрываются в вечернее время. Сейчас они только начали цвести. Это большая редкость, которой немногие могут похвастаться. Считается, что если женщина натрёт своё тело таким цветком, то не устоит ни один мужчина и их любовь будет долгой и неистовой. Я это не проверяла, но в пору цветения, если мы сюда приезжали, каждый вечер гуляла по парку. К тому же здесь прохладно, а в доме скоро станет душно. Так что и вам советую совершать такие прогулки.
– Для чего гулять одной? – сказала Леона. – Я хоть сейчас натёрлась бы всеми цветами, толку-то! Клоду я не нужна, а больше никого нет. Если пойду к Роберу, вы тут же выгоните из дома. И что остаётся? Конюшня?
– Совсем сдурела! – осудила Мануэла, посмотрев на пунцового Кирилла. – Нужно думать, что и кому говоришь. Если так невтерпёж, мы не будем насильно удерживать. Завтра закажем платья и сандалии и купим для тебя амулет. Впереди много приёмов, и никто не станет ограждать от кавалеров. А если не дура, то не попрёшься в ниши, а поищешь того, с кем можно завязать серьёзные отношения. Красота у тебя есть, знатности хватает, а с деньгами поможем, хотя на многое не рассчитывай. Если полюбит настоящий мужчина, ему будешь нужна ты, а не твоё золото.
Леона встала и ушла к себе, а остальные молчали до конца ужина. После него Баум увёл Кирилла заниматься магией, Мануэла ушла в свои комнаты, а Хельга позвала Клода в парк.
– Пойдём проверять слова Маэл! – со смехом сказала она. – Ты сорвёшь для меня несколько цветов, и я ими натрусь, а потом проверим, устоишь ты или нет!
– Зачем проверять, если ты и так знаешь результат? – сказал он, обняв её за плечи. – Но погулять можно: запах и в самом деле замечательный. У нас цветы никогда так сильно не пахли.
Они недолго ходили по парку, пока нашли невысокое дерево с белыми цветами размером с тарелку. Запах возле него был таким сильным, что кружилась голова.
– Мне уже хватит этой прогулки! – заявил Клод. – Я так надышался, что тебе не надо ничем натираться! – Он взял Хельгу на руки и побежал в дом.
«Бедная, Луиза! – подумала наблюдавшая за ними из окна Мануэла. – Зря я помешала им в зимнем саду».
