Геннадий Владимирович Ищенко
Неудачник. Книга первая
Глава 15
– Я не позволю тебе остаться с ним вдвоём в кровати, да ещё голой! – уперев руки в бока, заявила Луиза. – Или ты отсюда уходишь, или я ложусь с другой стороны!
– Совсем потеряла рассудок от любви? – спросила мать. – Ты подумала о Клоде? Ему и со мной нелегко, а тут ещё ты ляжешь под бок! Заметь, я ничего не говорю об уроне чести и возможных сплетнях! Пусть даже об этом не узнает никто, кроме нас, бедный мальчик не заснёт в таком окружении и к утру сойдёт с ума!
– А ты хочешь, чтобы сошла с ума я? Ничего, лягу в одежде и не буду ёрзать. Всё равно я уже лежала на его кровати! Сам же меня и положил!
– Это безнадёжно, – сказала Клоду Мануэла. – Ты всех девушек так сводишь с ума? Дочь, пойми, что мне это жизненно необходимо и я отношусь к нему как к сыну! Я согласна одеться, если ты достанешь что-нибудь просторнее этого платья.
– Я достану, – обещала Луиза. – Клод, выйдем, мне нужно с тобой поговорить.
Они вышли из спальни в гостиную и сели на стоявшую в ней кушетку.
– Если любишь, рассказывай всё, что у вас было! – потребовала девушка. – Как тебя во всё это втянул брат, и что случилось после. Я должна это знать, иначе сойду с ума! Мать права в том, что мне не место на твоей кровати, но и ей там нечего делать!
– Твоя мать берёт у меня только силу, – ответил Клод. – Видела бы ты её вчера! Белая, иссохшая, с неживыми глазами! И ещё от Мануэлы пахло гнилью, хоть и несильно. Стыдно такое говорить, но когда она меня обняла, я, как девица, повалился в обморок.
– Представляю! – передёрнув плечами, сказала Луиза. – А для чего она полезла к тебе обниматься? Я читала о марах, но там не было ничего такого.
– Я думал, что на портрете изображена ты, а не она, – отведя взгляд, признался он, – и произнёс заклинание любви. Извини, но мне так хотелось, чтобы ты меня полюбила…
– Безглазый дурак! – счастливо сказала девушка. – Я в тебя и так почти сразу влюбилась. Значит, Крис подсунул этот портрет, а ты наколдовал ему любовь? Тогда понятно, почему она воскресла. Вот мелкий паршивец!
– Ты не рада? – спросил Клод. – Твой брат был уверен, что ты обрадуешься.
– Не знаю, – сказала Луиза. – Давай сейчас разберёмся не с моей радостью, а с её любовью.
– Когда Мануэла начала восстанавливаться, она сказала, что, если я тебя люблю, должен убрать заклинание, иначе… ну ты сама понимаешь.
– Ты не устоял бы, – мрачно сказала она. – С её красотой и опытом она вила бы из тебя верёвки, а мне осталось бы только перерезать себе горло! И что ты сделал?
Клод объяснил, что он вычитал в книгах и применил к графине.
– И ты, лёжа с ней в кровати, ничего такого не чувствуешь? – спросила Луиза.
– Я не каменный, – покраснев, ответил он, – хотя на твою мать отреагирует и камень. Но тебе нечего опасаться. Это последняя такая ночь, так что я как-нибудь потерплю, а во мне ей нужна только сила.
– Пока отец в городе, возьму у него халат для матери, – сказала девушка, – а потом мы с тобой ещё поговорим.
В тот вечер они долго говорили, пока не пришло время ужина. В трапезной граф заметил, что дочь почти ничего не ест. Мечтательная улыбка, с которой Луиза ковырялась в тарелке, вызвала у него подозрения. Клод вёл себя как обычно, но Ойген настоял на том, чтобы дочь после окончания трапезы отправилась в свои комнаты и до утра из них не выходила. Ночь прошла на удивление спокойно. Мануэла не прижималась и очень быстро заснула, а вслед за ней уснул и Клод. Утром первой проснулась графиня.
– Вставай, соня! – разбудила она юношу. – У меня нет служанки, поэтому поможешь ты. Как я выгляжу?
– Я немного полежу, – отвернувшись, сказал покрасневший Клод.
– Вы ещё лежите? – спросила приоткрывшая дверь Луиза. – Можно я войду?
– Плохо, что я умерла так рано, – сказала Мануэла, с осуждением глядя на дочь. – Видимо, Ойген не занимался твоим воспитанием! Что хочешь, то и делаешь, не считаясь с приличиями! Разве допустимо девушке ни свет ни заря вламываться в спальню к парню?
– А тебе прилично вертеться перед ним голой? – Луиза подошла к кровати и сбросила с Клода одеяло. – Видишь, до чего ты его довела! И это материнская любовь!
– Не нужно тебе его смущать, – сказала Мануэла, прикрыв юношу одеялом. – Выйди в гостиную и дай ему одеться. Потом поможешь мне привести себя в порядок.
Клод поспешно оделся и вышел в гостиную, освободив спальню для женщин. Мануэла с помощью дочери зашнуровала платье и расчесалась, после чего направились в трапезную. Клод предлагал сестре к ним присоединиться, но она отказалась и ушла на завтрак раньше. Когда пришли, за столами сидели только Алина с Леоной, Колин и Баум. При виде воскресшей графини маг проявил удивительное хладнокровие.
– Приветствую хозяйку дома! – встав, почтительно сказал он. – Госпожа, вы прекрасно выглядите! Великолепная работа! Ваша, барон?
– Это вышло случайно, – ответил Клод и поспешно сел на своё место.
– Удивительно! – сказал Баум. – Вопреки распространённому мнению, поднять мёртвых не так легко, и это не у всех получается, а у вас вышло случайно. Боюсь, что наш хозяин не поверит в такую случайность.
– Это я решу с ним сама, – улыбнулась магу Мануэла, – а вас, как домашнего мага, попрошу быть свидетелем нашего разговора. Вы знаете, что я имею на это право.
– Надеюсь, что здесь никто не нарушит ваших прав, – поклонился ей Баум. – Конечно, я засвидетельствую.
Вошедший в трапезную Робер коротко поклонился, не заметил графиню и сел. Гретта сегодня впервые вошла вместе с Ойгеном. Она была одета в одно из купленных вчера платьев и находилась в приподнятом настроении.
– А она милая, – сказала Мануэла, не вставшая со стула при появлении графа. – У тебя, Ойген, всегда был хороший вкус!
После её слов присутствующие могли полюбоваться на непривычную картину – растерянного графа Ургеля. Державшая его за руку Гретта с недоумением смотрела на красавицу, одетую в платье, которое она отдала Алине.
– Маэл? – выдавил из себя граф. – Тебя оживили?
– Как видишь, – ответила графиня. – Я уже живая и горячая. Могла бы тебе это доказать хоть сейчас, но не хочу огорчать эту женщину. По отзывам моих друзей, она просто чудо, так что я за тебя рада.
– И чья это работа? – спросил Ойген, недобро уставившись на Клода. – Твоя?
– Это я подстроил, отец, – признался Крис. – Мне мать нужна больше, чем всем вам!
– Не будем искать виновных, – сказала Мануэла, – тем более что виновный здесь один, и это ты! Прошло восемь лет, и ты так и не удосужился найти для меня мага! Меня это наводит на подозрения. Так ли случайна была моя смерть?
– Что ты такое говоришь! – возмутился граф. – Я был безутешен!
– Утешительниц у тебя было предостаточно, – насмешливо сказала Мануэла. – Если хочешь, могу перечислить их поимённо!
– На твоем месте я больше думал бы о своих словах и поступках! – зло сказал граф сыну. – Я не настолько стар, чтобы не иметь детей, так что может появиться и другой наследник! А тебя, щенок, я убью прямо сейчас!
– Прошу вас, господин Баум, засвидетельствовать попытку моего убийства, – обратилась Мануэла к магу. – Убийство моего мага равносильно моей смерти.
– Свидетельствую, – сказал Баум, стараясь не смотреть на взбешенного графа.
– Предлагаю соглашение, – продолжила графиня. – Я вижу, что ты не рад. Это печально, но я переживу. Мужчин много, а жизнь у меня впереди долгая. Я даже могу отсюда уехать и пообещать впредь не возвращаться. Но это не значит, что я откажусь от всех своих прав.
– Чего ты хочешь? – спросил взявший себя в руки Ойген.
– Давай я сначала скажу, что обещаю сделать, а потом то, что мне потребуется от тебя, – предложила Мануэла. – Я уеду в столицу и заберу с собой Клода и его сестру.
– Он мой маг, – возразил граф.
– Которого ты только что обещал убить, – язвительно сказала она. – Я узнала, что вы не заключали договора и ты не платил ему денег.
– Не за что было платить.
– Неважно, главное, что он может отсюда уехать. Я уже говорила, что у меня будет длинная жизнь? Наверняка будут и дети. Так вот, составим договор, в котором я откажусь от этого замка и доходов от графства. Естественно, что на них не станет претендовать и моё потомство. Место в Совете империи мне тоже не нужно.
– Меня это устраивает, – сказал Ойген, – теперь говори, что ты хочешь от меня.
– Наш особняк в Ларсере, – начала перечислять графиня. – Чеки на пятнадцать тысяч золотых в императорском банке, пять тысяч золотом здесь и свадьба Клода с Луизой!
– Ты долго думала? Дом и золото я отдам, а свадьбы дочери с этим мальчишкой не будет. Я ещё не сошёл с ума, чтобы так позориться! Честь семьи для меня дороже золота!
– Я так и думала, – кивнула Мануэла. – Между прочим, я остаюсь графиней Ургель, и честь семьи для меня тоже не пустой звук. Я не предлагаю свадьбу сейчас. За год я помогу Клоду добиться успеха в столице, тогда не будет никакого урона чести.
– Может, и добьётся, – задумался Ойген. – Если у вас получится, я не стану препятствовать браку, но в этот замок их не пущу!
– Договорились, – согласилась Мануэла. – Только учти, что мы здесь задержимся. Прежде чем уезжать в столицу, нужно поработать над мальчиком здесь и подготовиться к путешествию. У меня к тебе просьба. Пошли кого-нибудь с нашей каретой к лучшим портным. Вы сожгли мои наряды, а я не собираюсь покупать готовые вещи. Наших гостей тоже нужно приодеть. После портных привезите башмачника. И если в замке мало золота, позаботься, чтобы его было больше. А сейчас давайте есть, пока всё не остыло.
Этот завтрак прошёл в полном молчании и длился меньше обычного.
– Я подготовлю бумаги и золото и прикажу доставить мастеров, – сказал граф, закончив с едой, – Пойдём, дорогая!
Он подал руку Гретте и вместе с ней вышел из трапезной.
– Нам нужно поговорить, – сказала Мануэла, когда вслед за ними ушёл Баум. – Только говорить будем не здесь. Сын, мы пойдём в твои комнаты. В них не было слуховых трубок, и я не думаю, что их кто-то делал в моё отсутствие. А разговоры в гостевых покоях могут прослушиваться.
Они дошли до комнат Криса и сели в его гостиной на стулья и кушетку.
– Сегодня к нам приедут мастера, и вам нужно заказать нормальную одежду и обувь, – сказала Мануэла.
– А чем плоха та, что на нас? – спросила Алина. – По-моему, красивое платье.
– Ты ещё не видела по-настоящему красивых нарядов. У тебя неплохая дорожная одежда, но она пошита не по имперской моде. При первом же взгляде любой опытный человек поймёт, что ты приехала откуда-то с севера, а вам нужно стать своими и сделать это как можно быстрее! Слушайте дальше. Как только я заключу договор с мужем и получу от него золото и бумаги, мы сразу же покидаем замок. Не настолько я доверяю Ойгену, чтобы после этого здесь оставаться. Так что соберите свои вещи и будьте готовы к отъезду. Пока снимем хороший дом в Альфере и займёмся вашими манерами. Сейчас вы в знании имперского этикета уступаете нашим провинциалам. Как только я вас немного выдрессирую, будем ходить на приёмы и балы.
– И я буду? – недоверчиво спросила Леона. – На балы?
– Ты будешь ходить в обязательном порядке, – пообещала графиня. – Клод оказал тебе большую услугу, украв у отца, но при этом сам подставился. Но дело можно повернуть так, что тебя никто не крал. Сама убежала и спряталась в возке, а у них не было возможности тебя вернуть. Если так скажешь сама, то его уже не смогут обвинить. Правда, если тебя найдут, вернут отцу. Но мы скоро отсюда уедем, а летом ты станешь самостоятельной. Столица империи – это самый величественный город мира, и там мы поможем тебе устроить судьбу. Если не согласишься, кого-нибудь наймём и отправим в Вирену.
– Я согласна! – поспешно сказала Леона.
– Как только получим золото, сразу займёмся тобой, Клод, – продолжила Мануэла. – Поедем в Союз магов и купим для тебя место. Тысячи золотых жалко, но это необходимо сделать. Вижу, что никто из вас меня не понял, поэтому объясню. Допустим, есть кто-то, кого я обидела. Если таких нет сейчас, они непременно появятся. Что помешает такому купить какого-нибудь бретёра, который устроит ссору с Клодом и проткнет его шпагой? Абсолютно ничего, если у него найдётся два десятка монет. Ты вряд ли часто занимаешься со шпагой, а они с ней встают с кровати и ложатся спать! Станешь ты тратить столько времени на фехтование?
– А что даст членство в этом Совете? – спросил Робер.
– Магов мало, и их защищает закон, – объяснила графиня. – Маг не должен принимать вызов, а вызывающий, если его задержат, заплатит крупный штраф. А если он не уймётся и нападёт сам, маг имеет право использовать свою силу. Правда, потом придётся ответить на вопросы комиссии магов. Магически одарённые дети могут так делать при любой угрозе жизни, а самостоятельные – только после вступления в Союз, когда их признают магами. Можно не платить и сдать экзамены, но это трудно. Когда станешь магом и получишь медальон, я заключу с тобой официальный договор об охране.
– А зачем он нужен? – с обидой спросил Клод. – Вы не доверяете мне без бумаги?
– Он нужен не мне, а тебе, – ответила Мануэла. – У мага при найме или государственной службе намного больше прав, чем у того, кто ничем не занят. Не перебивай, если чего-то не поймёшь, спросишь позже. Робер, вы поедете с нами?
– Конечно, – ответил шевалье. – Мне одному здесь нечего делать.
– Тогда к вам задание набрать для нас охрану. И она нужна не только на время пути, но и для жизни в столице. Основной упор сделаем на магию, но совсем без солдат не обойтись. Я думаю, что нам хватит пятерых или шестерых. Лучше, если это один небольшой отряд наёмников. Они знают друг друга, а новым людям нужно время на притирку. Боевого мага я найду сама.
– А что делать мне? – спросила Алина.
– Твоё дело – слушаться и учить магию, – улыбнулась Мануэла. – Извини, но я не собираюсь таскать тебя по балам. Будешь сидеть в доме под охраной. Ты дорога не только для нас, но и для того, от кого вы сбежали из королевства. Судя по рассказу твоего брата, он скорее оставит в наших руках свою дочь, чем тебя, поэтому не будем рисковать. Не нужно печалиться: время твоих балов ещё придёт. Сейчас тебе пришлось бы скромно стоять где-нибудь в уголке. Вопросы есть?
– А я? – в один голос сказали Луиза и Крис.
– Не мотайте мне душу, дети! – сказала Мануэла. – Видите же, что я сейчас ничего не в силах сделать. Тебе обещали свадьбу через год? Вот и терпи. И не делай такие жалобные глаза. Ты совершеннолетняя и могла бы распоряжаться собой сама, но в таком случае ничего не получишь от отца, ославишь семью и навредишь Клоду. Потерпи, может быть, мы управимся раньше. И учти, что, когда мы уедем из замка, вы уже не увидитесь. Я не могу давать волю сплетням, а о твоих чувствах не догадается только слепой. Тебе сказать, как отреагирует отец, когда об этом узнает? А с тобой, мой дорогой, ещё хуже. Я взяла бы тебя, но не имею права, а до твоей самостоятельности целых два года! Да и тогда, если пойдёшь против воли отца, лишишься наследства. Клод, есть ещё одно дело, которое нужно сделать. Тебе наверняка закроют доступ в библиотеку, но его имеет сын. Крису нужно вынести десятка два самых ценных книг по магии и передать тебе. Потом их вывезет из замка Робер. Книг много, а Ойген годами не бывает в библиотеке и ничего не заподозрит. А чтобы не поднял шум слуга, разложи книги свободней.
– А зачем мне париться? – удивился мальчишка. – Старый Эрих ходит без амулета, поэтому Клод прикажет ему постоять в сторонке, пока мы выносим то, что нужно.
– Смотрите сами. Только действуйте так, чтобы не оставлять следов. Мы, как и все Ургели, имеем право на эти книги, поэтому никакого воровства нет. Просто не хочется лишний раз ссориться с Ойгеном. Скоро приедут мастера и в первую очередь займутся мной, а потом вами. Поэтому лучше сидите по своим комнатам, чтобы вас потом не искать. Робер, не составите мне компанию? Нужно распорядиться, чтобы привели в порядок мои комнаты, а я не хочу расхаживать по замку одна. Вряд ли муж решится мне вредить, но ваше присутствие будет нелишним и придаст мне уверенности. Даже волевой женщине так трудно без мужского плеча…
Мануэла ушла под руку с Робером, а Крис предложил Клоду не тянуть с библиотекой и отправиться в неё прямо сейчас.
– Пускай девчонки болтают, а мы займёмся делом, – сказал он, отмахнувшись от возмущённой сестры. – Отец сердит и на меня и может прибегнуть к наказаниям, поэтому лучше сделать пораньше, чтобы потом не жалеть. А побыть с Луизой успеешь, мы быстро управимся.
– Ладно, идите, – недовольно согласилась Луиза. – Только смотри, чтобы это было недолго. А мы пока пойдём в комнаты к Алине. Если приедут мастера, мать пошлёт за вами туда.
– Слуга действительно без защиты? – спросил Клод, когда они свернули в ведущий к библиотеке коридор. – Я ещё не полностью восстановился и могу не продавить амулет.
– Нет на нём ничего, – ответил Крис. – Клод, прости за обман… Я очень хотел оживить мать, а ты не стал бы этого делать.
– А почему этого не захотел делать твой отец? – спросил Клод. – Твоя мать намного красивей Гретты. Я вообще не видел такой красоты, как у неё и у Луизы.
– И не увидишь. Мать принадлежит к семье графов Тибур, а они помешаны на женской красоте. Мало того что выбирали в жёны только красавиц, ещё и улучшали свою породу магией. Я читал, что в древности этим занимались, только менять наследственность очень рискованно: можно такого натворить… Многие и натворили, а у этих получилось. На мужчинах магия сказалась слабо, а женщины получились одна красивее другой. Графство Тибур расположено где-то в южных провинциях, и лет триста назад его графы не отличались богатством и силой, а сейчас это одно из самых влиятельных семейств. И возвышением они обязаны красоте своих женщин. Наверное, нет ни одного влиятельного рода, с которым они не породнились. Прежняя императрица тоже была когда-то графиней Тибур. Но у их женщин есть один недостаток: они очень любят командовать. Луиза тоже такая. А отец… Ты любишь куриное мясо?
– Люблю, конечно. А почему ты спросил?
– Я тоже люблю, – кивнул Крис, – вкусное мясо. Но если есть одну курятину, она когда-нибудь надоест. Так и с женской красотой. К ней тоже можно привыкнуть. Это не мои слова, я тебе пересказываю то, что слышал от отца. Конечно, он говорил это не мне, но слуховые трубки у нас не в одних гостевых комнатах. Ты уже знаешь его характер, поэтому можешь понять, что мать с её замашками ему не подходила.
– Хочешь сказать, что твой отец приложил руку к её смерти?
– Может, и приложил. Печалился он недолго. А на вашей Гретте он женится. Красивая женщина с мягким характером и отсутствием сильной родни – это то, что ему нужно. Видно, что Гретта его не любит, а только устраивает свою судьбу, поэтому у неё не будет ревности. Она не скажет ему ни слова против.
– А зачем это нужно тебе? – спросил Клод. – Мать уедет, а отец не простит этой выходки. Из-за тебя он лишится кучи золота.
– Ну и пусть! – упрямо сказал Крис. – Ты не понимаешь… Когда умерла мама, сестре было восемь лет, и она быстро утешилась. Отец любил Луизу и во всём ей потакал, а она уже тогда вертела слугами. А мне было только пять. Отец относился ко мне как к наследнику, а не сыну. Учителя, подарки, золото – это у меня было, не было только близкого человека! В нашем замке не появлялся ни один мальчишка, не было даже девчонок, поэтому я не мог завести друзей. А в гости брали только Луизу, да и то редко. Если бы не библиотека, я бы сошёл с ума, но нельзя же всё время читать книги! От этого тоже можно рехнуться. Я так надеялся, что мама что-нибудь придумает, но она ничего не смогла сделать, а теперь ещё и ты уедешь. Всё, договорим потом. Видишь, приоткрыта дверь? Значит, Эрих в библиотеке. Наверное, протирает пыль.
Они зашли в библиотеку и сразу услышали шаркающие старческие шаги. Из-за крайней полки с книгами появился слуга, который поспешил к посетителям.
– Извините, господа, но хозяин велел никого не пускать! – сказал он с поклоном. – Даже вас, господин граф. Он приказал провести уборку и принести ему ключ.
– Хорошо, что я поторопился, – довольно сказал Крис. – Надеюсь, что библиотеку закроют только до вашего отъезда, а то без книг плохо. Начинай работать.
– Он не помешает, – сказал Клод, имея в виду застывшего Эриха, – и потом ничего не вспомнит. Пошли к полкам с магией.
С книгами они возились с полчаса, отобрав их два десятка.
– Больше нельзя брать, – сказал Крис, перекладывая оставшиеся книги так, чтобы не бросалось в глаза, что их стало меньше. – Старик сразу заметит. А то я забрал бы себе книгу с демонами. Эх, был бы я магом! Я не вылезал бы из их миров! Давай выносить отобранное. Нам здесь две ходки, а тебя скоро могут позвать к мастерам.
Они в два приёма перенесли книги в комнаты Криса, «разморозили» слугу и побежали к комнатам Клода.
«Клод, где тебя носит? – мысленно спросила Алина, когда уже подбегали к дверям. – Сейчас с нас закончат снимать мерки и займутся тобой и Робером. Знаешь, – она фыркнула, – твоя графиня его заездила. Он, бедный, еле ходит, зато Мануэла не ходит, а летает. Мне она заказала целых три платья и две пары туфель. Зачем столько, если буду сидеть в доме? И ещё всем будут шить из кожи дорожную одежду. Оказывается, здесь дамы ездят на лошадях в штанах! Я сначала не поверила, но мастер подтвердил. Представляешь меня в штанах?»
«Не представляю, – улыбнувшись, ответил брат, – но думаю, что это удобнее наших дамских сёдел. Поедем в карете, но может так случиться, что её придётся бросить и пересесть на лошадей. Видел я, как вы мучились, когда мы бросили возок. Скажешь, когда с вами закончат».
С мастерами были заняты до обеда, а когда собрались в трапезной, Мануэлу попытались отравить. Она не думала, что до этого дойдёт, но всё-таки попросила Баума проверить стоявшие возле неё блюда.
– Зря вы беспокоитесь, – сказал маг. – Ссора с мужем – это не повод для отравления. Но я, конечно же, проверю.
Баум создал нужное заклинание, и поваливший из жареного мяса пар окрасился в зелёный цвет.
– Действительно… – растерялся он. – В ваше мясо добавили какую-то дрянь. Это не яд, а сонное зелье. В остальных кушаньях ничего нет.
– Тогда я попрошу всех об этом забыть, – с улыбкой сказала Мануэла, взяла своё блюдо с мясом и поменяла его местами с тем, которое стояло на столе Ойгена.
– Разумно ли это? – нахмурился Баум. – Может, мне обезвредить мясо? Полностью это не сделаю, но вреда уже не будет.
– Не возражаю, – ответила графиня, – но пообедаю из этого блюда. А из того пусть ест муж.
– Вам лучше не сидеть здесь месяц, а уехать раньше, – посоветовал маг. – Можно поднять скандал или обратиться в магистрат, но вы ничего не докажете, а вашего мужа не поведут на допрос. Для этого пока нет оснований.
– Я подумаю, – ответила Мануэла, – а вас, Баум, попрошу держаться подальше от наших разборок. Вы ведь знаете, на что способен Ойген.
На обед граф опять пришёл под руку с Греттой. Он выглядел довольным и даже пару раз пошутил. Ел медленнее обычного и к концу трапезы стал сонным, да и Гретта выглядела такой же. Когда они поели и ушли, остальные тоже начали покидать трапезную.
– Вы уже закончили с книгами? – спросила Клода Луиза. – Тогда сегодня ты только мой. Пойдём посидим в зимнем саду. Отец со своей пассией сейчас завалится спать, так что нам никто не помешает.
Он ещё ни разу не был в этой большой комнате с окном на всю стену. От двери к окну был оставлен проход, по обе стороны которого стояли кадки с землёй. Деревьев в них не было, только кусты. Рядом с окном стояла скамейка со спинкой, на которую они и сели.
– Я без тебя долго не выдержу, – сказала девушка, – и рядом с тобой тоже не выдержу. Клод, что мне делать? Мне уже шестнадцать, и я так хочу твоей любви, что кружится голова и становится безразличным, что будет дальше, лишь бы ты был мой! У меня есть своя лошадь и тысяча золотых…
– Послушай, Луиза, я тоже хочу твоей любви, но Мануэла права. Ваше дворянство не примет наш брак. Мне безразлично, что скажет или сделает твой отец, но если от нас все отвернутся, ты никогда не будешь счастлива!
– Мне никто не нужен, только ты! – зашептала она, обхватив его руками. – Пойдём в мою спальню!
– Вовремя я пришла! – сказала стоявшая в проходе графиня. – Всё, кончились ваши посиделки! Клод, застегни рубашку и иди за мной! А тебе, моя дорогая, нужно пить отвар сенницы, чтобы сбить любовный пыл.
– Не отдам! – крикнула Луиза, вцепившись в Клода. – Он мой! Мама, я не могу без него!
– Тяжёлый случай, – сказала Мануэла, подходя к ним вплотную. – Мне жаль тебя, дочка, но придётся терпеть. Отпусти парня и иди в свою комнату! Видеться вам только во вред. А насчёт сенницы подумай: мне она помогала, когда долго отсутствовал твой отец.
Графиня освободила Клода от объятий дочери и увела из зимнего сада.
– Приходи в себя, – сказала она ему. – У дочери отшибло мозги, не хватало ещё того же у тебя! Нам нужно срочно отсюда уезжать, а у меня нет денег для аренды дома. Ты говорил, что они есть у тебя.
– Есть две тысячи золотых, – ответил Клод. – Этого хватит?
– Достаточно пяти сотен. Нужно отдать их Роберу, и пусть срочно едет в Альфар! Я скажу, к кому обратиться. Заодно вывезет в сумках книги. Если он быстро обернётся, можем уехать до ужина. Будет лучше, если Ойген со своим золотом и бумагами приедет к нам, чем нам оставаться в этом замке.
Они успели и с арендой дома, и с переездом. Робер вернулся из города, когда начало смеркаться, и Мануэла сразу же дала команду уезжать. Конюхи заранее подготовили карету, в которую погрузили вещи и посадили женщин. Клод с Робером и наёмники уехали верхом. Можно было не хитрить с книгами, потому что их вещи никто не смотрел, но, скорее всего, это объяснялось тем, что Ойген не отошёл от действия зелья и спал. Графиня сходила проститься с детьми и запретила дочери видеться с Клодом.
– Не будь дурой, – сказала она девушке. – Ему ни к чему твои слёзы, лучше поплачь в подушку. Я люблю тебя, глупышка, и постараюсь сделать всё, чтобы вы встретились как можно раньше. Только ваша встреча не должна повредить чести семьи!
В городские ворота въехали потемну, когда стражники уже готовились их закрывать. Робер снял большой одноэтажный дом в центре города, и до него пришлось добираться по едва освещённым редкими фонарями улицам. Альфар был небольшим городом, и в дневное время можно было доехать быстро, но сейчас заплутали, а спросить дорогу было не у кого. Наконец выбрались на нужную улицу и по ней доехали до арендованного дома. Робер достал ключ и отпер замок на воротах в высоком кирпичном заборе. К дому подъехали по усыпанной гравием дороге, идущей через неухоженный парк. Помещения для кареты не было, поэтому её оставили возле дома, а выпряженных лошадей наёмники отвели в конюшню. Из-за отсутствия слуг вещи перенесли сами. В доме были девять жилых комнат, кухня и одна комната с удобствами. Нашли и зажгли фонари, но не стали раскладывать вещи, отложив дела на утро.
– Лошадей покормили? – спросила Мануэла у зашедшего в дом Эвальда. – Ну и хорошо. Они поели, а нам это делать необязательно. Запирайте дверь, и ложимся спать. Завтра наймём слуг и купим всё необходимое. Робер, вы поможете развязать шнуровку?
– Ещё один чужой дом, – печально сказала Клоду сестра. – Будет ли когда-нибудь свой? Что ты такой грустный? Это из-за Луизы? У вас ничего не было на скамейке?
– Если бы и было, я тебе ничего не сказал бы, – ответил он. – Есть вещи, которыми не делятся даже с сестрой. Запомни это и не задавай больше таких вопросов. Когда придёт твоё время, сама о многом будешь молчать.
– Вот уже с нами нет Гретты, а мы даже не попрощались. Она теперь станет графиней, а я никогда не вышла бы за такого, как этот граф!
– Он тебе предлагал? – улыбнулся Клод. – Жизнь, сестрёнка, сложнее, чем о ней пишут в книгах. Гретта была иждивенкой, не знающей, что с ней случится завтра, а теперь станет имперской графиней. Мужчине, давшему ей так много, можно многое простить.
– Откуда ты это знаешь? – удивилась Алина. – Старше на каких-то два года, читал только книги по магии и не знался ни с одной женщиной, кроме меня!
– Ложись спать, женщина. Утром будет много дел.
