Гален
Сочинения. Том 3
2.4.5. Мы должны начать со всего присущего сердцу и по порядку сказать об этом, начиная с основных и родовых свойств, и далее – о частных и видовых признаках.
2.4.6. Итак, сердце характеризуется положением, размером, тканью, образованием, устройством и движением. Начнем с положения, поскольку на него опираются многие посылки.
2.4.7. Сердце располагается ближе к середине груди, основание его есть точная середина всей груди, вершина же и нижние части расширяются соответственно размеру сердца.
2.4.8. По отношению ко всему телу живого существа сердце расположено настолько же выше средних его частей, насколько отстоит от области пупка, ведь именно здесь и есть наиболее точная середина. Оно имеет такое положение по отношению к горлу, посредством которого мы дышим, что примыкает к нему через середину легких.
2.4.9. Из левого желудочка выходит артерия, по своему строению подобная вене, которая сначала расщепляется на столько же ответвлений, сколько долей у легких. Ее ответвления далее распространяются в ткани легкого, разделяясь на все более и более мелкие ветви, пока она не рассеется и не исчезнет вовсе.
2.4.10. С ее наиболее мелкими ответвлениями, многочисленными, как ветви дерева, встречаются крайние части трахеи[221], поскольку они распределяется по всему легкому так же, как и артерия, подобная вене.
2.4.11. По отношению к легким сердце расположено так, что как бы одето ими со всех сторон.
2.4.12. Итак, таково расположение сердца. Это положение могут приводить в качестве аргументов, с одной стороны, при рассуждениях о теле в целом, так как сердце расположено в середине тела с целью наилучшего распределения тех сил, которые посылает ко всем его частям, с другой – при рассуждениях о трахее, утверждая, что сердце посылает через нее голос.
2.4.13. Далее с помощью аргументов, основанных на положении сердца, можно связать его назначение и хорошее или плохое функционирование с дыханием.
2.4.14. Подобным же образом тот, кому все равно, откуда брать аргументы, может выдумать и доказательства, основанные на том, что сердце расположено в середине грудной клетки.
2.4.15. Но все эти рассуждения ненаучны и недостаточны для того, чтобы доказать обсуждаемое предположение, так как в них нет ничего, что доказывало бы, что в сердце заключается начало ощущений и произвольных движений. Если что-то находится в середине тела животного, то из этого не обязательно следует, что оно является началом всего.
2.4.16. Более того, на самом деле сердце и не располагается строго в центре тела животного. Тот, кто взялся бы с научной точностью изучить этот вопрос, обнаружил бы, что центр тела находится в районе пупа. Точно так же неверно рассуждение, согласно которому сердце есть начало всего в животном, поскольку находится в центре груди.
2.4.17. Неверным будет и такое рассуждение: головной мозг следует считать началом души, так как он помещается в голове, как великий царь в своем акрополе, и чувства теснятся, окружая его, подобно телохранителям. Также будет неверно, если кто-нибудь скажет, что голова для человеческого тела есть то же, что небеса – для мира, и как небо – дом богов, так и головной мозг есть дом разумения.
2.4.18. Хотя эти рассуждения – наиболее убедительные из всего, что сказано о сердце, однако и они не являются достоверными с научных позиций, как и предположение о том, что сердце есть источник речи.
2.4.19. Если эти люди способны представить нам научное доказательство своего мнения, мы их охотно выслушаем, однако неверно отталкиваться в своих рассуждениях лишь от положения того или иного органа. Тогда ведь можно и легкие, и трахею назвать источником речи, потому что они расположены ближе к органам речи, чем сердце. Однако мы знаем, что главный орган, образующий голос, – гортань.
2.4.20. Если ты рассечешь трахею ниже гортани, то больше не будешь слышать издаваемых живым существом звуков, хотя и будешь видеть, что дышит оно по-прежнему беспрепятственно. Если же на месте животного будет раненый человек, можно попросить его что-либо сказать.
2.4.21. Он попытается, но ты ничего не услышишь, кроме звука, выходящего с шипением воздуха, который мы называем хрипом. Когда же он будет дышать молча, то при выдохе из горла будет выходить воздух, но дыхание будет свободным и бесшумным.
2.4.22. Ты также увидишь, что когда живое существо с такой травмой пытается издать звук, у него сильно напрягаются грудные мышцы и мышцы эпигастрия.
2.4.23. Когда мы говорим с усилием, хорошо видно напряжение этих групп мышц, но после рассечения трахеи они также напрягаются для порождения звука, хотя и тщетно.
2.4.24. Животное производит только хрип, отличающийся от нормального выдоха тем, что воздух выходит с шумом и высокой скоростью.
2.4.25. Таким образом, те, кто полагает, что речь исходит из сердца, ошибаются дважды: во-первых, они исходят из положения части тела, во-вторых, даже это они делают не должным образом.
2.4.26. Когда живое существо намеревается издать звук, мышцы груди и эпигастральной области напрягаются, в то время как сердце остается спокойным. Однако дыхательное движение не принимает форму речи, пока не достигает гортани, – это показано нами в трактате «О речи».
2.4.27. Выдох образует речь лишь тогда, когда выдыхаемый воздух соприкасается с хрящами гортани, как с некими плектрами[222].
2.4.28. Гортань, как известно, состоит из трех хрящей, движимых многими мышцами. Я подробно описал ее устройство и характер движения мышц и хрящей в соответствующих работах, но все это, кажется, неизвестно тем, кто рассуждает, исходя лишь из положения части тела.
2.4.29. И тем не менее они удивляются, слыша, что речевая функция определяется головным мозгом. Еще более они удивляются утверждению, что все произвольные движения осуществляются с помощью мышц, и называют нас за такие утверждения любителями парадоксов. Однако когда мы подтверждаем свои слова результатами вскрытий, им ничего не остается, как только говорить, что сердце – источник голоса, потому что находится рядом с дыхательной системой.
2.4.30. Мне кажется, что они в своих рассуждениях выбирают короткий и легкий путь вместо трудного и долгого, хотя трудный путь ведет к желанной цели, а легкий и быстрый уводит от истины. Никто из них не мог выдержать до конца, когда я показывал все мышцы, порождающие дыхание и голос.
2.4.31. Однако нельзя строить доказательство, опираясь лишь на эти сведения. Ведь мышцы приводят в движение некие части тела, производящие дыхание и голос, но им, в свою очередь, требуются нервы, исходящие от мозга. Если пережать один из нервов лигатурой или перерезать его, то мышца, к которой он направлен, делается совершенно неподвижной. Неподвижной становится и та часть тела животного, которая приводилась в движение этой мышцей, до того как нерв был перерезан.
2.4.32. Всякий, кто любит истину, может явиться к нам и убедиться посредством опытов на животных, что одними частями тела, мышцами и нервами производится спокойный вдох, а другими – неспокойный.
2.4.33. Спокойным я называю вдох, который происходит у людей здоровых, не выполнявших перед этим движений, требующих усилий, неспокойным – тот, что бывает при некоторых болезненных состояниях и после интенсивных упражнений. Можно ясно наблюдать, что в последнем случае при вдохе поднимаются части тела около плеча. При выдохе же они расслабляются, а другие части напрягаются: некоторые мышцы и нервы при непринужденном и коротком выдохе, иные – при принужденном и длинном, который мы часто называем «хрип».
2.4.34. Кроме того, следует обратить внимание на специальный орган речи – гортань – и мышцы, приводящие ее в движение, а также нервы, идущие из мозга к этим мышцам. Далее – язык, другая часть тела, ответственная не за произведение звука, а за речь или словопроизнесение – называй, как хочешь. К нему тоже подходят выходящие из мозга нервы.
2.4.35. Подготовив для опыта несколько животных, мы с их помощью можем показать, как каждая из перечисленных функций утрачивается при рассечении одного из нервов, исходящих из головного мозга.
2.4.36. Может быть, кто-то пожелает узнать, какой орган осуществляет соответствующую функцию, каковы движущие мышцы, сколько их, где они расположены, насколько они велики, какие именно нервы подходят к ним, в каком количестве, какого размера, из какой части головного мозга они произрастают и, наконец, каков способ движения частей тела, приводимых ими в движение.
2.4.37. Я уже говорил, что не люблю много раз писать об одном и том же. Полагаю, что по-настоящему любознательный читатель может узнать наше мнение по всем этим вопросам из других сочинений, прежде всего из трактата «О движении грудной клетки и легких». Там мы показываем, что легкие приводятся в движение грудной клеткой. Расширяясь при ее расширении, они втягивают воздух снаружи – это вдох. Сужаясь при обратном движении, они выталкивают содержащийся в них воздух через горло и рот – это выдох.
2.4.38. Вслед за этим сочинением можно изучить мой трактат «О причинах дыхания», где описаны все участвующие в этом процессе мышцы, органы, ими движимые, и нервы, которые доставляют к ним жизненный дух от головного мозга.
2.4.39. Далее можно изучить мое сочинение «О речи», в котором я описал органы речи, мышцы, приводящие их в движение, и нервы, подходящие к ним из головного мозга.
2.4.40. Сейчас довольно лишь отметить: если бы речь возникала, когда пневма, содержащаяся в легких, каким-то образом подвергалась влиянию сердечной пневмы и формировалась потом в дыхательной трубке, то перерезание нервов на шее или голове не приводила бы к немедленному нарушению речевой функции. И тем более она бы не нарушалась от сжатия головного мозга, или его повреждения вплоть до разрушения желудочков, или рассечения спинного мозга.
2.4.41. Если бы функция речи исходила от сердца, то было бы естественно ожидать ее нарушения при повреждении трахеальной трубки в районе глотки, или легких, или самого сердца. Однако расстройство речи при сдавлении головного мозга или нерва, исходящего из него к мышцам гортани, в таком случае было бы странным и нелепым если только функция речи не обеспечивается именно этими органами.
2.4.42. Таким образом, результаты наблюдений противоречат взглядам стоиков. В предыдущей книге я уже писал, что, если в ходе анатомического эксперимента сдавить или сжать сердце, животное не потеряет голос, не перестанет дышать и не потеряет способность совершать другие произвольные действия. Если же, обнажив головной мозг, ты ранил или сдавил какой-либо из его желудочков, то животное тотчас станет безгласным, бездыханным, совершенно бесчувственным и неспособным к какому-либо произвольному движению.
2.4.43. Ранее я обращал внимание на необходимость при создании доступа к сердцу избегать ранений обеих полостей грудной клетки.
2.4.44. Ведь если кто-то достигнет успеха в этом, то он не только сможет успешно завершить операцию, если захочет сжать или сдавить сердце или сделать с ним что-либо подобное, но не потерпит неудачи, даже если захочет извлечь его.
2.4.45. Нечто подобное происходит во время многих жертвоприношений, совершаемых в соответствии с обычаями: когда сердце жертвы уже помещено на алтарь, животное продолжает дышать и отчаянно кричит, и даже иногда убегает, пока не умрет от потери крови.
2.4.46. Оно истекает кровью довольно быстро: ведь у него перерезаны четыре наиболее крупных сосуда. Однако пока животное живо, оно дышит, издает звуки и двигается.
2.4.47. Наблюдая ежедневно, как рассекают тушу быка, нанося ему смертельное ранение в области первого позвонка, где начинается спинной мозг, мы видим, что тотчас после этого бык теряет способность бежать и даже просто двигаться; у него одновременно пропадают и дыхание, и голос, так как начало им дается сверху.
2.4.48. И в то же время можно видеть, как у быка, получившего такой удар, и сердце, и все артерии еще долго сохраняют пульсацию, из чего можно заключить, что ни артерии, ни само сердце не могут получить пульсацию от мозга.
2.4.49. Поскольку движения бывают двух видов, то и из двух начал движения одно не нуждается в другом. Сердце – источник движения пульса, мозг – начало произвольных движений частей тела, и нет никаких причин считать, что для всех функций живого организма существует единое начало. Ведь нельзя доказать ни того, что невозможно наличие нескольких начал, ни того, что на самом деле начал не больше одного.
2.4.50. Я поспорю с ними об этом подробно несколько позже. Теперь же я вернусь к своему тезису, что сердце не определяет функции дыхания и речи.
2.4.51. Конечно, дыхательная функция осуществляется с помощью сердца, но не является его производной, потому что «соучаствовать» не значит «определять», – этому я посвятил книгу «О функции дыхания».
2.5.1. Те, кто думает, что речь и дыхание обусловлены сердечной деятельностью, введены в заблуждение анатомической близостью сердца и не понимают, что, если какая-либо часть тела расположена близко к месту, где осуществляется та или иная функция, из этого не обязательно следует, что эта часть и есть источник функции.
2.5.2. Неправы также те, кто считает головной мозг источником зрения, слуха или обоняния на основании анатомической близости органов. Причиной их заблуждения является даже не само расположение органов, а представление о нем.
2.5.3. Вероятно, при доказательстве они пользуются следующей посылкой: источник любого действия расположен рядом с действующей частью.
2.5.4. Они либо принимают эту посылку без доказательств либо доказывают ее с помощью очевидных наблюдений, например того, что мозг есть источник слуха и находится рядом с ушами.
2.5.5. Но это утверждение, а именно тезис, что всякое действие имеет источник, близкий к своему местоположению, неочевидно ни для чувств, ни для мышления.
2.5.6. Итак, из близости мозга к глазам, ушам и носу не следует, что мозг есть источник их функции как органов чувств; и из близости сердца к органам дыхания не следует, что источник их функции – в сердце.
2.5.7. Рассуждения Зенона, изложенные Диогеном Вавилонским в сочинении «Об управляющей силе души», напрасно так восхищают стоиков: там нечем восхищаться, кроме ошибочной посылки, о которой я только что говорил.
2.5.8. Это будет еще очевиднее, если процитировать его собственные слова. Привожу его рассуждение дословно: «Звук направляется через глотку. Если бы он исходил от мозга, то не направлялся бы через глотку. Откуда речь, оттуда исходит и звук. Речь направляется от сознания, а потому сознание находится не в головном мозге».
2.5.9. Это же положение Диоген выражает таким образом: «Откуда посылается звук, в том числе и членораздельный, оттуда исходит и значащий членораздельный звук, то есть речь. Следовательно, речь посылается оттуда же, откуда и звук.
2.5.10. Звук посылается не из головы, но явно из мест более низких. Ведь очевидно, что он проходит насквозь через трахею. Следовательно, речь посылается не из головы, но из более низких мест.
2.5.11. Однако верно и то, что речь посылается сознанием. Поэтому некоторые и определяют, что само высказывание есть значащий звук, посылаемый от сознания.
2.5.12. Впрочем, представляется убедительным, что речь исходит из сознания, будучи наполненной смыслом посредством мыслей, которые находятся в нем, и как бы неся их оттиск, при этом длится столько же, сколько процесс мышления и сам акт произнесения звуков.
2.5.13. Сознание, следовательно, находится не в голове, но в области, расположенной ниже, преимущественно вокруг сердца».
2.5.14. Вот тебе рассуждение Диогена, настолько же затянутое, насколько рассуждение Зенона кратко: насколько у одного недостает необходимых промежуточных положений, настолько у другого они имеются в избытке.
2.5.15. Я хочу, прежде чем опровергнуть их рассуждения, привести еще одно рассуждение Хрисиппа: «Разумно предположить, что то, к чему обращены содержащиеся в артикулированной речи значения и откуда возникает артикулированная речь, – это повелевающая часть души.
2.5.16. Ясно, что источник артикулированной речи не может быть иным, чем источник рассудка, или источник голоса – иным, чем источник артикулированной речи, или – если выразить все это самым простым образом – источник голоса не может быть ничем иным, как повелевающей частью души»[223].
2.5.17. Их определение мысли соответствует этому рассуждению: они определяют ее как источник речи:
2.5.18. «Ибо в целом та область, откуда исходит артикулированная речь, должна быть также местом рассудка, мышления и образования речевых выражений, как я сказал.
2.5.19. Но все это явно происходит в области сердца, поскольку и звук речи, и сама артикулированная речь передаются из сердца через горло.
2.5.20. Кроме того, вполне вероятно, что слова получают значение оттуда, куда они доставляют смыслы, и звук речи должен исходить оттуда же тем же образом, который описан выше»[224].
2.5.21. И довольно мне рассуждений стоиков о звуке; если я и дальше буду также последовательно излагать все, о чем меня попросят другие, то эта книга увеличится до невероятных размеров.
2.5.22. Ведь я не вспомнил бы слова, сказанные Хрисиппом и Диогеном, но ограничился бы рассмотрением учения Зенона, если не произошел бы у меня когда-то спор с одним из стоиков из-за глагола «продвигается» (χωρεῖ), который Зенон употребил в доказательстве, написав: «Звук продвигается (χωρεῖ) посредством глотки».
2.5.23. Я утверждал, что здесь глагол «продвигается» означает то же, что «исходит» (ἐξέρχεται) или «посылается» (ἐκπέμπεται). Он же говорил, что ни один из них не означает того же, что «продвигается» (χωρεῖ), но другого слова-синонима к «продвигается» подобрать не сумел.
2.5.24. Поэтому я был вынужден привести для сравнения сочинения других стоиков, которые меняют это слово или на глагол «исходит» (ἐξέρχεται), или на глагол «посылается» (ἐκπέμπεται), как теперь я показал в отношении Хрисиппа и Диогена. Я не считаю необходимым продолжать переписывать изречения других философов, но обращусь далее к рассмотрению этих положений, начав с Зенона, который является отцом приведенной нами сентенции о звуках, как и всей школы стоиков.
2.5.25. Итак, первая посылка, если глагол «продвигается» заменить на более понятный, будет выглядеть так: «Звук посылается посредством глотки»; следующая за ней, вторая посылка такова: «Если бы звук посылался от головного мозга, это означало бы, что он не может посылаться посредством глотки».
2.5.26. Я утверждаю, что эта посылка не принадлежит не только первому роду посылок, которые подходят для доказательств, но и второму и третьему роду: она относится к четвертому роду – к софистическим посылкам, ведь здесь некая фигура речи коварно приводит к противоречию и вводит в заблуждение, надеясь незаметно ускользнуть от опровержения.
2.5.27. Ведь во фразе: «Если бы речь исходила от головного мозга (ἀπὸ τοῦ ἐγκεφάλου), то она не могла бы исходить из глотки», неправильно употреблен предлог «от» (ἀπό).
2.5.28. Во всех таких высказываниях есть два понятных предлога – «посредством» (ὑπό) и «из» (ἔξ), и ни одного из них он не использовал, хотя он мог бы сказать: «Если бы речь исходила из головного мозга (ἐκ τοῦ ἐγκεφάλου), то она не могла бы исходить из глотки». Если же он не имел в виду «из головного мозга» (ἐκ τοῦ ἐγκεφάλου), то ему следовало бы сказать «посредством головного мозга» (ὑπὸ τοῦ ἐγκεφάλου).
2.5.29. Звук, издаваемый посредством глотки, посылается из чего-то (ἔκ τινος) и чем-то (ὑπό τινος): из чего-то – подобно содержимому некоего сосуда, чем-то – подобно содержимому сосуда, выплескиваемому некой движущей силой. Подобным образом моча выделяется через пенис и посылается из сосуда – мочевого пузыря, расположенного выше, силой, которая сжимает мочевой пузырь и выдавливает мочу.
2.5.30. ἀπό – предлог неопределенный, используется вместо ἐξ или вместо ὑπό. Итак, если здесь он используется вместо ἐξ, то это утверждение верно, и тогда оно должно звучать так: «Если бы речь исходила из головного мозга (ἐκ τοῦ ἐγκεφάλου), то она не могла бы исходить из глотки». Если же он используется вместо ὑπό, то все высказывание можно переформулировать как следующее утверждение, которое будет ложным: «Если бы речь производилась посредством головного мозга (ὑπὸ τοῦ ἐγκεφάλου), то она не могла бы исходить из глотки».
2.5.31. То, что данное утверждение неистинно, мне не нужно доказывать. Следует предложить им самим разобрать следующее утверждение: «Моча изливается через пенис; если бы она посылалась посредством сердца, то не могла бы изливаться через пенис. И при этом она посылается нашим произволением. Следовательно, произволение находится не в сердце».
2.5.32. Таким же образом можно построить рассуждение относительно извержения экскрементов из организма. Оно происходит через задний проход, но посредством нашего произволения, которое первым задает движение. Как я думаю, оно также дает движение всякому пальцу на ноге, находящемуся далее всего от него, и удаленность никак не препятствует скорости.
2.5.33. Поместишь ли ты произволение, или сознание, – называй, как хочешь, сейчас это неважно, – в головном мозге или в сердце, не будет никакого временного промежутка между желанием пошевелить пальцем и самим этим действием, то же, я думаю, касается и ощущений.
2.5.34. Ведь и когда речь идет об ощущениях, между нанесением удара колющим или режущим оружием и болью от удара не проходит никакого времени: ранящее ранит и животное чувствует боль одновременно.
2.5.35. Зенон, Хрисипп и все их многочисленные последователи считают, что любое внешнее воздействие на ту или иную часть тела непременно достигает начала души, иначе животное не может его ощущать.
2.5.36. А ведь никакого ощутимого времени не проходит между поражением части тела и тем, что животное чувствует боль. Не проходит времени и между тем, как человек захотел согнуть палец или ногу, и самим этим действием, как и между желанием выделить мочу и мочеиспусканием: руководящая часть души испытывает желания и органы выделения приводятся в движение одновременно.
2.5.37. Так как же мы разрешим следующий парадокс, о наимудрейшие: «Если бы моча была посылаема сердцем, то не могла бы выделяться из пениса»? Какой бы вы ни дали ответ, конечно же, будет позволено и нам им воспользоваться.
2.5.38. В диалогах следует вынуждать оппонентов найти решение проблемы самостоятельно. Здесь мы не можем сделать так, придется нам самим предложить решение, в котором нет ничего секретного, или пространного, или сложного, но которое, напротив, ясно выводится из очевидных фактов.
2.5.39. Ничто не мешает, например, чтобы моча выделялась через пенис из мочевого пузыря, но источником движения было руководящее начало, которое приказывает, чтобы сосуд, содержащий жидкость, сжался.
2.5.40. Итак, я полагаю, опровержение предложенного довода останется в силе независимо от того, головной мозг или сердце являются руководящим началом души.
2.5.41. Если таковым является головной мозг, то он будет давать начало движения частям тела, выделяющим и мочу, и экскременты, и тем, которые приводят в движение бедро, ногу или пальцы. Если же вместилищем руководящей части души является сердце, все происходит таким же образом.
2.5.42. Итак, я думаю, то, что звук посылается посредством глотки, не мешает утверждать, что головной мозг является причиной порождающего звук движения, которое началось еще прежде вовлечения в него глотки. Таким образом, поставленный вопрос не снимается: ничто из наблюдаемых явлений не заставляет выбрать ни ту, ни другую точку зрения.
2.5.43. Ведь как невозможно определить, мозг или сердце является началом движения в мочевом пузыре и заднем проходе, так же и относительно голоса и дыхания остается непонятным, какой из этих внутренних органов имеет для них руководящее значение.
2.5.44. Но, как было сказано выше, близость местоположения вводит в заблуждение, создавая ложное представление, что посылки, на деле ненаучные и непригодные для доказательства, являются доказательными и научными.
2.5.45. Ведь тому, кто полагает, что началом всего является сердце, отдаленность глаз от сердца не мешает утверждать, что сердце является для них источником ощущений и движений. Также тот, кто считает, что руководящим началом является головной мозг, не будет утверждать, что движением органов дыхания и речи управляет какой-то другой орган, но будет уверен, что головной мозг управляет произвольными движениями и этих органов, наряду со всеми прочими.
2.5.46. Итак, то, что мы изложили в общем виде в сочинении «О методе доказательства», верно и для каждого частного случая. В качестве аргументов следует использовать истинные утверждения не о любом свойстве изучаемого предмета, а только о тех, которые связаны с поставленной проблемой.
2.5.47. Зенон, Хрисипп, Диоген и другие стоики могут быть хоть десять тысяч раз уверены в истинности этого рассуждения – у них все равно не найдется, чем оправдать содержащиеся в нем ошибки.
2.5.48. Если бы вторая посылка в нем была сформулирована точно, отчетливо и ясно, мы бы отнесли ее ко второму роду софистических посылок, но коль скоро для нее был выбран злонамеренно двусмысленный способ выражения, то она получила место среди посылок четвертого рода.
2.5.49. Итак, если Зенон, понимая эту двусмысленность, воспользовался ею умышленно, то он софист, а не философ. Если же он воспользовался ею невольно, это значит, что он плохо упражнялся в искусстве рассуждений.
2.5.50. Мы же никогда бы не воспользовались такого рода двусмысленностью ни умышленно, поскольку такие уловки – признак врага истины, ни невольно, поскольку это – свидетельство невежества и неопытности.
2.5.51. Та же ошибка, что и во второй посылке, имеется и в четвертой, где говорится: «Речь идет от мышления».
2.5.52. Сама речь, то есть звук, наделенный смыслом, посылается сознанием, как и любое другое осознанное действие. Однако это не означает, что «звук выходит из сознания»: он выходит из гортани.
2.5.53. То же, что исходит из гортани без участия сознания, – даже не голос, но, как мы говорили, некая несформированная материя голоса – то, что мы называем «хрип». Он исходит из трахей, ни одна из которых не соприкасается с сердцем.
2.5.54. Итак, Зенон, невольно или намеренно воспользовавшись неясным выражением, использовал четвертый род посылок; Диоген же многократно использовал второй род, но однажды и он использовал четвертый.
2.5.55. Когда он говорит «оттуда, откуда посылается звук» и «речь посылается не из головы, но из более низких мест», он пользуется посылками второго рода. Когда же он говорит, что «речь посылается от сознания» (ἀπὸ διανοίας) вместо «посредством сознания» (ὑπὸ διανοίας), он использует посылки четвертого рода.
2.5.56. Опровержение его ошибок будет аналогичным приведенному ранее опровержению доводов Зенона.
2.5.57. Итак, рассуждение Хрисиппа, когда он говорит, что «господствующей частью души является та часть, из которой (ἐξ οὗ) посылается речь», опровергается следующим образом: господствующей частью является та, которой (ὑφ’ οὗ), а не из которой (ἐξ οὗ) посылается речь.
2.5.58. Таким же образом, на его рассуждение: «В целом, откуда (ὅθεν) речь посылается, туда (ἐκεῖσε) должно рождаться и рассуждение», мы скажем: не откуда (ὅθεν), а чем (ὑφ’ οὗ) речь посылается, в той части и должно рождаться и там должно осуществляется мышление.
2.5.59. Ведь ясно, что Хрисипп употребил наречие «туда» (ἐκεῖσε) в значении «там» (ἐκεῖ), имея в виду «в той части тела». Разумеется, говоря ἐκεῖσε, он не имеет в виду «в ту часть тела», хотя ἐκεῖσε обозначает «в то место», а ἐκεῖ – «в том месте».
2.5.60. Скорее следует предположить, что Хрисипп делает ошибку в словоупотреблении, чем то, что он говорит нечто совершенно непонятное. Ведь он часто, почти в каждом своем рассуждении, употребляет слова неправильно, а говорить вещи непонятные – не в его обычае.
2.5.61. Ведь иногда он говорит вещи ложные, как, например, в разбираемом рассуждении, но между ложным и непонятным – большая разница.
2.5.62. Итак, поскольку у Хрисиппа слово «туда» (ἐκεῖσε) употребляется в значении «там» (ἐκεῖ), его утверждение в переводе на грамотный греческий будет звучать так: «Откуда посылается речь, там, то есть в этой части тела, должно рождаться и размышление».
2.5.63. А это, заявляем мы, ложное утверждение. Если что-то произвольно посылается из некой части тела, это вовсе не значит, что именно в этой части тела содержится разум и сознание; это относится и к моче, и к слюне, и к соплям, и к экскрементам.
2.5.64. Итак, мы выяснили, что Зенон совершил самую первую и самую грубую ошибку, которая и повлекла за собой ошибки всех последующих стоиков, в том числе и те, что делает Хрисипп в разобранном нами рассуждении. Вскоре после этого, в другом пассаже он был вынужден признать истину.
2.5.65. Я говорю «вынужден», поскольку, взявшись опровергнуть другое рассуждение как неистинное, а потом сообразив, что способ опровержения не в меньшей степени оборачивается и против него самого, он без колебаний вместе с рассуждением своих оппонентов опроверг и свое собственное.
2.5.66. Ему следовало бы не приводить в своем сочинении либо первое, либо второе рассуждение: ведь если первое истинно, то второе ложно, и наоборот, если второе верно, то первое ложно.
2.5.67. Мы, хорошо владея научными методами, можем распознавать и определять, что истинно, а что ложно. Для тех же, кто не приобрел такого навыка, выбор может быть весьма труден.
2.5.68. Здесь я приведу то рассуждение, в котором Хрисипп показывает, что изложенное прежде рассуждение не является доказательным.
2.5.69. Вот оно: «Но, как я сказал, для них во всех отношениях важнее, если бы оказалось верным, что (согласно их рассуждениям) начало находится в голове и простирается к вышеупомянутым частям тела.
2.5.70. Рассмотрим этот вопрос. Ведь приблизительно то же самое, что они могли бы сказать о голосе, который исходит из груди через горло (причем это движение некоторым образом задается в голове), можно утверждать и в том случае, если ведущее начало находится в сердце, а начало этим движениям дается в голове»[225].
2.5.71. Вот что желает сказать Хрисипп в этом рассуждении: даже если признать, что начало нервов есть голова, это не обязательно означает, что в ней находится и руководящая сила.
2.5.72. Ведь как другие говорят о том, что звук выходит из груди через глотку, голова же посылает начало действия органам, так же можно и нам сказать о нервах, что они выходят из головы, а источник действия имеют в сердце.
