Елена Черкашина
Жизнь на гранях миров
– Здесь ваш путь будет пролегать по опасным участкам, – напутствовал Гастан, показывая врачу основные отрезки маршрута. – Полудикие племена, разбросанные в предгорье, часто нападают на маленькие группы, но большой караван им не по зубам.
– А если они объединятся, чтобы полакомиться крупной добычей? – спросил врач.
– Такое вряд ли возможно. У вас сотня отлично обученных воинов. Чтобы объединиться, племенам понадобится несколько дней. А вы тем временем минуете опасный участок.
– Надеюсь, что так и будет, – ответил тогда Игорь, но сейчас, зорко вглядываясь в горизонт, ощутил неприятный холодок и тоже подумал: «Не мало ли охраны?»
Юсан-Аминах ехала сзади, он услышал её негромкий голос:
– Прикажите остановить, я устала.
Игорь отдал распоряжение старшему офицеру, а затем помог женщине спуститься. Она стояла, разминая затёкшие ноги, и напряжённо вглядывалась вдаль.
– Уже несколько часов какие-то люди преследуют наш караван. Меня беспокоит, что их становится всё больше и больше.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Офицерам их не видно, потому что они идут пешком. А мой ахис – выше других. Попробуйте сесть на него.
Игорь, который ехал на лошади, взобрался на высокое животное и тут же убедился, что Юсан-Аминах права: за ними следили. Преследователей было немного, человек двадцать, но это не значило, что за скалами не прятались и другие.
– Я предупрежу охрану, пусть держатся начеку.
Немного отдохнув, караван, не мешкая, тронулся в путь и пошёл намного быстрее.
– Игорь, – спустя два часа склонилась к нему Юсан-Аминах, – их стало больше. Мне кажется, около пятидесяти. А вдалеке я заметила ещё несколько групп.
– А вот это уже серьёзно.
На ночевку устроились на открытом месте, выставив по периметру две цепи часовых. Начальник охраны приказал солдатам меняться каждые два часа. Жарко горели костры…
Они налетели лавиной: дикие, в грязных лохмотьях, вооружённые копьями, топорами, мечами, и Игорь, который не спал, а лежал, чутко прислушиваясь, в своей палатке, выбежал наружу. Бойня, представшая его глазам, была настолько ужасной, что даже он, видевший многое, содрогнулся. На каждого солдата охраны приходилось по пять-шесть нападающих. Лагерь мгновенно проснулся, воины отчаянно защищались, но падали один за другим.
Игорь бросился к Юсан-Аминах. Она вышла из своего шатра и стояла с расширенными глазами.
– Идёмте, моя лошадь под седлом, я вывезу вас отсюда!
Но бежать было некуда: вокруг плотной стеной горел бой.
У ног врача упал боец, затем другой. Он быстро принёс свой чемоданчик и достал перевязочный пакет. Юсан-Аминах опустилась на колени и застыла. Игорь понимал, что это напрасно, но всё равно перевязывал раненого. Мыслей не было, руки действовали автоматически, и краем глаза следил за Юсан-Аминах. «Что она делает? – Молится. Каждый из нас по-своему встречает смерть…» Но смерть не спешила. Воинов, окружавших императрицу живым щитом, оставалось меньше и меньше. Игорь поднял глаза. И в ту же секунду получил сильный удар по голове…
Когда он очнулся, всё кончилось. Толпа дикарей раздирала шатры, мычали разбуженные животные, кто-то тащил баулы, другие снимали одежду с убитых солдат. Юсан-Аминах сидела рядом – тихо, сложив руки на коленях, а несколько воинов пристально рассматривали Игоря и о чём-то совещались.
– Я говорю тебе – лекарь, – убеждённо говорил один из них, – смотри, вон его снадобья.
И ткнул ногой в чемоданчик. Игорь немедленно протянул руку и придвинул свои сокровища к себе.
– Я не лекарь, – сказал вполголоса. – Я врач.
Дикари уставились на него.
– А эта? – указал на Юсан-Аминах тот, кто помоложе. – Твоя?
– Да. Моя.
Несколько мгновений молчания. Опять совещаются.
– Вставайте, идём.
Игорь взял чемоданчик одной рукой, другую протянул женщине, помог ей подняться:
– Не бойтесь. Если нас не убили сразу, есть надежда, что не убьют и потом.
Она молчала, безропотно шла за ним, переступая через тела погибших. Остаток ночи они тряслись в грязной, наполненной барахлом повозке. Юсан-Аминах прижалась к Игорю, крепко обхватив его ладонь, а он, как ребёнка, гладил её по голове:
– Всё будет хорошо. Всё хорошо…
Наконец, в предутренней дымке показались огни поселения. То был огромный лагерь, напоминавший город: шатры, лёгкие деревянные строения, цветастые палатки с зияющими дырами в них, а между всем этим – костры и оживление встречающих. Пока дикари разгружали награбленное добро, Игорь осмотрелся. На западе – горы, позади осталась равнина. «Я знаю, куда идти, в случае, если…» Он не додумал: воины, сопровождавшие их, велели Игорю вылезти из повозки и ступать следом. «Так, а вот и главный», – сказал себе врач, увидев, как у высокого шатра складывали добычу, а молодой мужчина с сильным лицом по-хозяйски осматривал тюки. На Игоря он взглянул очень спокойно, на женщину – с интересом, но врач тут же сделал шаг, заслоняя собой Юсан-Аминах и давая понять, что женщина принадлежит ему и никому другому принадлежать не будет.
Вождь усмехнулся и впился глазами в чемоданчик:
– Это правда, что ты врач?
– Да, – отвечал Игорь.
– Что ты умеешь?
Игорь выдержал паузу.
– Могу вырезать твое сердце, – медленно сказал он, – а потом вставить его обратно. И ты будешь дышать.
Главарь оценил хладнокровный юмор врача. Молча указал на вход в шатёр. Внутри, в густом полумраке, лежал немолодой воин.
– Если вылечишь моего отца, я тебя отпущу.
– Мою женщину – тоже, – не медля, отреагировал Игорь.
– Всё, что принадлежит тебе, пойдёт с тобой.
«Хотелось бы верить», – подумал пленник.
Зажгли лампы, подняли одеяла, осторожно сняли повязку с ноги, и Игорь увидел размозжённое колено.
– Когда он получил травму? – повернул голову к сыну.
– Что?
– Когда это случилось?
– Два дня назад.
«Самое время начаться сепсису!» Игорь поставил чемоданчик, обвёл взглядом шатёр и твёрдо посмотрел на главаря:
– Много горячей воды, высокий стол, покрытый чистым полотном, вынести больного на воздух, и чтобы рядом на двадцать шагов никого не было.
– А кто же будет держать? – удивлённо спросил главарь.
– Не надо держать, он ничего не почувствует.
«Ну-ну, посмотрим», – говорил взгляд дикаря, и он вышел, отдавая приказания.
Пока кипятились инструменты, рядом с шатром установили длинный стол, накрыли светлыми скатертями. Старик не приходил в себя, и сын пояснил:
– Мы напоили его вином, чтобы не стонал от боли.
Врач только покачал головой. Раскрыл чемоданчик и внимательно рассмотрел его содержимое. «Новокаин для анестезии, двух ампул должно хватить, антибактериальные препараты для обработки раны, стерильные салфетки, тампоны… Всё в порядке». Он объяснил Юсан-Аминах, как ассистировать, и они вместе начали обмывать ногу больного. Взошло солнце. Его яркие лучи дали Игорю необходимый свет, и он приступил к операции. Иссёк все нежизнеспособные ткани, тщательно очистил рану от мелких осколков, удалил поврежденную часть мениска и наложил швы. В заключение зафиксировал больное место с помощью эластичного бинта. Сыну, который маячил неподалёку, объяснил:
– Первые пять дней – полный покой, затем мы поставим его на костыли, я объясню, как их сделать, и он сможет передвигаться самостоятельно. Не меньше месяца он будет ходить на костылях, и лишь затем – с небольшой тростью. Ты меня слушаешь?
Главарь заглядывал через плечо врача, рассматривая отца и пытаясь понять, почему тот за всё время не издал ни звука.
– Он спит?
– Нет.
– Тогда почему не кричал?
– Я же сказал тебе: ему не будет больно.
– Ты – хороший врач.
Игорь усмехнулся:
– В таком случае, прикажи дать нам поесть, и – мы хотели бы выспаться.
Их отвели в небольшой шатёр, где в углу высилась груда одеял, у входа стоял таз и кувшин с водой.
– Аскетическая обстановка, – пробормотал Игорь.
Юсан-Аминах взяла несколько покрывал и устроилась поодаль. Она была измучена, и Игорь не знал, как утешить её, кроме как просто дать отдохнуть. Спустя небольшое время вошла женщина и подала ему блюдо с едой: фасоль вперемешку с мясом.
– А почему одна порция? – спросил Игорь. – Нас же двое.
Женщина удивлённо покосилась на него и ничего не ответила.
– Потому что у этих племён женщина считается собственностью мужчины и ест только после того, как хозяин насытился, – тихо объяснила Юсан-Аминах.
– Ешьте, – сказал Игорь.
Она придвинулась ближе:
– Давайте вместе, – и начала выбирать фасоль.
«Тогда мне – мясо», – подумал врач, невольно почувствовав удовлетворение.
Немного позже, засыпая, он ощутил чей-то взгляд и открыл глаза. Воин, охранявший шатёр, поднял полог и пристально смотрел на него и на Юсан-Аминах. «Что тебе нужно?» – подумал Игорь. Дикарь не уходил. Игорь вдруг догадался: тому кажется подозрительным, что женщина спит отдельно.
– Юсан-Аминах, – позвал врач, – сюда.
И показал рукой на место подле себя. Она мгновенно поняла, в чём дело, и быстренько перебежала к нему. «Теперь ты доволен?» Воин осклабился и исчез.
– Если мы не хотим вызывать подозрений, – сказал Игорь, – то вам придётся спать рядом со мной.
Она ничего не ответила и тихо прильнула к нему. Так и уснули: она – крепко прижимаясь к Игорю, а он – одной рукой обнимая её, а другую положив под голову.
Проснувшись в сумерках, Игорь увидел раскрытые глаза Юсан-Аминах.
– Ты отдохнула? – спросил он.
– Да. А ты?
– Вполне. Я буду говорить тебе «ты», иначе они поймут, в чём дело, и отберут тебя у меня.
Она улыбнулась: «Почему нужно обязательно попасть в беду, чтобы мечта сбылась? Я могу обнимать тебя и чувствовать себя твоей, но за тонкими стенками этого шатра – дикари, готовые разорвать нас. И только ты защищаешь меня…»
А Игорь думал о другом: Света не ждёт его возвращения, по крайней мере, дней пять-шесть. Он взял отпуск на неделю. И какой бы далёкой ни казалась сейчас его мирная земная реальность, он понимал: через пять дней необходимо вернуться. Хотя бы на час пересечь пространство, чтобы всё объяснить. Но этот час может стоить жизни Юсан-Аминах, если его исчезновение обнаружат. А потому – оставаться и ждать, и крепко держать её в объятиях, чтобы с ней ничего не случилось.
Чуть позже Игорь вышел из шатра и сказал охраннику, что он должен проведать больного. Опять они шли по лагерю, и врач внимательно присматривался к тому, что происходит вокруг. Многочисленное племя занималось, в основном, грабежом: ни орудий земледелия, ни рыболовных снастей он не видел. Шатры, палатки, вывешенные для просушки одеяла рассказывали о далёких землях, в которых их изготовили, а самая разнообразная одежда свидетельствовала о горькой участи тех караванов, которые проходили неподалёку. Мужчины отдыхали, сидя у костров, женщины прислуживали. Детвора носилась по лагерю с весёлым гиканьем, вооружённая палками и деревянными ножами.
«Я мог бы написать роман, – подумал Игорь, – если бы происходящее не было так серьёзно и не грозило каждую минуту смертью и мне, и Юсан-Аминах».
Воин лежал неподвижно и, увидев врача, указал ему на место рядом с собой.
– Ты из дальних мест, – начал он спокойным, чуть сипловатым голосом, – и твоя женщина слишком красива, чтобы быть просто рабыней.
Игорь молчал.
– Куда шёл ваш караван?
Врач назвал страну. Взгляд мужчины испытующе скользил по его лицу:
– Торговля? Нет, не торговля: товары хороши, но их немного.
– Не торговля, – ответил Игорь. – Это были подарки для императора Роу. Я ехал с поручением просить руки его дочери для принца Гастана.
Воин приподнялся на локте:
– А женщина?
– Моя возлюбленная.
Тот опять лёг, поморщившись от боли в потревоженной ноге.
– Тебе пришлось заплатить немало денег, чтобы выучиться на врача?
Игорь кивнул:
– Я учился много лет. А потом долго работал, чтобы приобрести опыт.
– Я знаю, тебе нелегко. Но мы вас не отпустим. Будешь жить здесь и лечить наших людей. А если попытаетесь бежать, то далеко не уйдёте.
«По крайней мере, честно и прямо», – подумал Игорь и встал. У самого входа обернулся:
– Тогда пусть кормят нормально, а не дают, как псам, одну миску на двоих. Я люблю мясо, а моя женщина – зелень и овощи.
И, стиснув зубы, вышел. Свежий воздух успокоил его, а беспросветная тьма, окутавшая горы и равнину, вселила уверенность. «Тише, тише, не кипятись: под покровом ночи можно многое сделать, тебе ли этого не знать?»
Юсан-Аминах ждала.
– Нас не собираются отпускать, – сказал он глухо, садясь напротив.
Она испуганно замерла.
– Может быть, предложить им выкуп? – предположила нерешительно.
– Ни в коем случае! Они даже знать не должны, кто ты на самом деле.
– Почему?
– Юсан-Аминах, эти люди любят свободу, она – основа их существования. А ты представляешь закон, власть. Они ненавидят тебя и всё, что стоит за тобой. Узнай они правду, тебя разорвут на мелкие кусочки. И выкуп им не нужен.
– А что им нужно?
– Сказали, что нужен врач.
Она едва вздохнула слышно и отвернулась к стене.
Полог шатра приоткрылся. Женщина, прислуживавшая им, внесла две миски: в одной виднелась уложенная горкой фасоль, из другой доносился аппетитный запах мяса. Она посмотрела на Игоря и Юсан-Аминах, подумала, а затем подала ему овощи, а ей – мясо. Врач покачал головой: «нет, неправильно». Женщина засмеялась и поменяла миски местами. «Вот теперь – хорошо», – он улыбнулся, забрался на одеяло и, скрестив ноги, начал есть.
…Игорь спал и не видел, как в глубине шатра возникла чья-то фигура. Гость был высоким, и его прекрасный лик тихо светился в темноте. Он долго смотрел на врача и на женщину, которую тот обнимал, а затем растворился, по-видимому, так и не решив задачи, из-за которой появился здесь.
Света волновалась. Уже которую ночь тревога, острой болью поселившаяся в сердце, не давала ей спать. Она знала, откуда это беспокойство: из мира, в котором остался Игорь. Ходила по дому, взглядывая на тёмные окна, затем долго сидела за столом, бездумно держа в руках опустевшую чашку, и ждала. «Родной, вернись. Хоть на час, хоть на миг! Вернись, чтобы мне убедиться: ты живой и здоровый». Ей хотелось подняться, и поднялась бы, если бы не два крохотных существа, спящие в своих кроватках. А потому опять и опять – беспокойные мысли, нервное поглядывание на кровать: а вдруг Игорь уже здесь, уже вернулся? И конечно, молитва: горячая, сильная молитва к тем созданиям, которые ответственны за всё: «Помогите! Защитите, верните его! Если то, что я чувствую, правда, то прострите над ним свои могучие крылья и охраняйте до самой последней минуты, пока он не окажется в безопасности, дома…»
– Нет, вы же знаете – нет. Ни вы, ни я не имеем права свободно распоряжаться человеческими телами и переносить их с места на место.
– Я знаю. Но врачу нужна помощь, – немедленно.
– Найдите другой способ.
– Уже нашёл. Я проведу их по лагерю, закрыв собой.
– Прекрасно. Намного лучше, и закон не нарушен. А дальше?
– Путь по пустыне. Но и тут я буду рядом, найду самый короткий и безопасный путь.
– Ведите. Я восхищаюсь этой парой.
– О чём вы?
– Любые другие мужчина и женщина давно переступили бы все границы, а эти двое, даже находясь вместе, целомудренно оберегают друг друга. Не часто встречаем такое.
– Я поспешу. Ночь на исходе.
Предрассветный час – самый тихий. И самый холодный. Игорь проснулся, поёжился, теплее укрыл Юсан-Аминах. Вышел на воздух. Лагерь спал. Ещё накануне, вечером, часть воинов уехала: он видел, как они шумно усаживались на высоких ахисов. Его белого скакуна главарь взял себе, как видно, сразу оценив достоинства лошади.
И вдруг… Опять этот зов. Знакомое чувство: будто кто-то тянет, приглашая следовать за собой. Он пошёл. Тихо миновал охранника, который, сидя у костра, боролся с подступающим сном, обогнул несколько строений и вышел к окраине лагеря. Ни постов, ни часовых. Впереди простиралась равнина.
Игорь вдруг загорелся. Более подходящего момента не будет! Все животные, на которых их могут преследовать, далеко. Действовать! Действовать прямо сейчас!
Вернулся, разбудил Юсан-Аминах. Раскрыл свой чемоданчик и взял лишь самое необходимое, то, без чего нельзя в пути.
– У нас нет еды, – тихо сказала она.
– Нет, это верно. Но лучше – свобода.
Она наклонила кувшин и вылила оставшуюся воду в маленькую глиняную бутыль.
– Это всё.
– Идём, – он протянул ей руку.
Охранник у костра задремал. Игорь и Юсан-Аминах неслышно прошли рядом: он не пошевелился. Какая-то женщина, разжигавшая костер, подняла голову, равнодушно взглянула на пленников и продолжала раздувать огонь. Игорь напрягся, почувствовав, как задрожала Юсан-Аминах, но никто не окликнул их. Короткий путь до окраины лагеря показался ему самым длинным отрезком за всю его жизнь…
Наконец, вышли в поле.
– Теперь – не бежать, идём спокойно, будто на прогулку.
– Прогулка ранним утром, на восходе солнца?
– Почему нет? Вышли подышать свежим воздухом!
Он говорил напряжённо, но весело, стараясь поддержать её. И вдруг упал. Ощущение было такое, будто кто-то ударил его по плечу, заставляя пригнуться.
– Юсан-Аминах, быстрее!
Она сжалась в комочек, присев рядом с ним. Через минуту шагах в двадцати проехали воины на ахисах, человек пять или шесть. Никто даже не обернулся. «Мы что – невидимки?» – озадаченно подумал врач. Как только всё стихло, они встали и быстро пошли…
Солнце стояло высоко, когда беглецы огляделись.
– Ты знаешь, куда идти? – спросила Юсан-Аминах.
– Конечно!
Он знал, но не умом, а как-то иначе: будто неведомое чувство точно подсказывало направление.
– Нам туда!
И продолжали идти. Остатки воды выпили в сумерках. Спрятались в каменистом овраге, он опять обнял её, и уснули.
Наутро, едва открыв глаза, Юсан-Аминах сказала:
– Игорь, я точно знаю, где мы находимся. Вчера не хотела ничего говорить, потому что не была уверена, но сейчас… – она указала рукой на дальние горы: – Мы на пути к скалистым озёрам. До них пять-шесть часов на ахисах.
– Значит, пешком…
– День пути. А вот там – мой летний дворец. Но до него далеко, без воды мы не дойдём.
– Всё ясно. Первая точка – озёра, отдохнуть, набрать воды, а затем… Кстати, в них водится рыба?
Она улыбнулась:
– Огромная! Если поймать одну, нам хватит на целый день!
– Только изжарить будет не на чем.
Юсан-Аминах пожала плечами:
– Съедим сырой.
Шли тяжело: она часто отдыхала, и, видел Игорь, теряла силы. Солнце пряталось за облака, ветер задувал порывами, и он надеялся, что пойдёт дождь. Но время шло, а каменистая равнина так и оставалась сухой и безжизненной. День клонился к вечеру, когда он понял: сегодня им не дойти. До озёр оставалось так мало, а там – вода и, может быть, еда, а если заночевать здесь, то жажда не даст им уснуть.
– Я понесу тебя, – сказал он, наконец.
Юсан-Аминах взглянула испуганно:
– Нет! Я пойду!
– Не упрямься, – и поднял на руки. Не так легко, как казалось, но нужно идти.
– Ты не можешь меня нести, – тихо сказала она, обвивая его руками.
– Отдохни и пойдёшь сама.
Он нёс её. Потом она шла сама. Потом он опять нёс. А когда совсем стемнело и до гор осталось не более часа пути, она села и заплакала. Игорь молчал: сам был измучен, не осталось сил утешать. «Если бы я перешёл пространство, а затем вернулся, то встал бы бодрым и сильным. Сколько это займёт времени? Час, два? Попросить её ненадолго уснуть, а самому зайти за ту скалу… Нет, нет! Она проснётся – и решит, что я её бросил».
Внезапно лёгкий звук привлёк его внимание. Будто потревоженные чьей-то ногой, мелкие камни и песок посыпались на дно небольшого оврага. «Уж не змея ли?» – обеспокоенный, подумал он. Что-то блеснуло. Игорь пригляделся. «Не может быть!» И, чтобы проверить свою догадку, спустился вниз. Руки нащупали прохладный шёлк травы. Там, где трава, должна быть вода. Он продолжал искать – и нашёл! Узкий ручеёк бесшумно сочился среди камней, то уходя вглубь почвы, то опять появляясь на поверхности. Напиться можно было, только припав ртом к земле. Он так и сделал, и, втягивая в себя воду, сплёвывал песок и камешки.
– Юсан-Аминах! – позвал тихо. – Иди сюда!
Через час, восстановив утраченные силы, они решили: во что бы то ни стало дойти до озёр. Шли в темноте, крепко держась друг за друга, мягкий свет звёзд освещал равнину. Когда ступили на знакомую тропу, она пошла первой: лучше знала дорогу.
– Мы приезжаем сюда каждый год, – только и сказала.
Спустя короткое время вышли к нижнему озеру.
– Не смотри на меня, – сказал Игорь, едва не падая с ног от усталости, и принялся снимать одежду.
– Что ты собираешься делать? – изумлённо спросила Юсан-Аминах.
– Купаться!
Он снял с себя всё, что позволяли приличия, и вошёл в воду. Та показалась ледяной. «Я грязный, вонючий, сколько можно?» И стал мыть лицо, шею и руки.
Юсан-Аминах искоса наблюдала за ним, а затем несмело разделась. Оставшись в тонкой сорочке, начала осторожно плескаться у самой кромки воды.
– Озёра возвращают силу, – сказала негромко.
Он усмехнулся – и нырнул.
Одеваться пришлось в ту же несвежую одежду, но после купания стало весело и сил, действительно, прибавилось. Уснули неподалёку, на камнях, крепко прижавшись друг к другу.
Наутро, едва солнце согрело воздух и разогнало туман над озером, Игорь принялся сооружать рыболовные снасти. Снял со своего халата металлические петли для пуговиц, аккуратно загнул – и получил великолепные крючки. Юсан-Аминах поделилась тонкими золотыми шнурами, украшавшими её платье, их разобрали на несколько частей и смастерили леску. Немного поковырявшись в песке, Игорь обнаружил червячков и, раздевшись, вошёл в воду.
– Ты простудишься, – сказала Юсан-Аминах.
Он промолчал. Она собрала его одежду и унесла к дальнему берегу озера, долго полоскала его и своё платье, а затем разбросала на камнях для просушки. Он напряжённо следил за неуклюжим деревянным поплавком и краем глаза – за ней. С распущенными волосами, в воздушной длинной сорочке, она казалась неземным созданием. «И занимается такими обыденными вещами, – улыбнулся Игорь. – А теперь на себя посмотри. Ты сейчас заледенеешь, а ни одной рыбы так и не поймал…»
– Завтрака не будет, – сказал он, выходя через час из воды и стуча зубами от холода.
Юсан-Аминах молча стояла рядом. Затем взяла его снасти и ушла к дальним камням. Она не стала заходить в воду, а устроилась на скалах, выступающих над поверхностью озера, и бросила крючок вниз. «Если фея поймает рыбу, я буду пристыжен раз и навсегда», – подумал Игорь и пошёл прогуляться.
Поднялся на возвышенность, осмотрелся: тихо, величественно и красиво! Хотел начать спускаться – и услышал смех Юсан-Аминах. Когда он вернулся, она вытаскивала из воды вторую рыбину.
– Как тебе это удалось?! – не скрывая изумления, спросил он.
Она улыбнулась и показала вниз. Там, под скалой, на небольшой глубине что-то сверкало.
– Я оторвала бисер от своего платья и рассыпала в воде. Он блестит в лучах солнца и привлекает рыб.
– Умница, – покачал головой врач. – Давай есть, нам пока хватит.
Добыча оказалась достаточно крупной, и Игорь, не оставлявший надежду получить горячий завтрак, принялся собирать мелкие щепки. Но Юсан-Аминах его остановила.
– Идём, – сказала она и повела по узкой, едва заметной тропочке меж камней.
Немного отдалились от озера, и…
В стороне от тропы, в небольшом углублении, лежали целые связки дров.
– Наши слуги прячут здесь дрова, которые остались.
– Но ты-то откуда знаешь?!
– Потому что сижу выше всех!
Очень довольный, Игорь взял хорошую связку и принёс на берег.
– Но у нас нет огня, – огорчённо протянула Юсан-Аминах.
– А вот это предоставь мне! – он показал маленькую лупу. – Я подумал об этом, когда мы уходили. Здесь много солнца, а значит, будет и огонь.
Через час, сытые, они лежали у костра и смотрели друг на друга.
– Поспи, – сказал Игорь, – нам нужны силы на долгий переход.
Он ходил по берегу озера и думал. «Во что набрать воды? Дворец – на расстоянии двух, а то и трёх дней пути. Опять мучиться от жажды? Я пришёл из мира, в котором огромное количество никому не нужных пластиковых бутылок, а здесь нужна лишь одна…»
И вдруг… «Сейчас! Почему бы нет? И она не подумает, что я её бросил».
– Юсан-Аминах, – тихо позвал.
Она открыла глаза.
– Я хочу прогуляться к верхним озёрам. Меня не будет час или два. Побудешь одна?
– Хорошо. А если кто-то придёт?
– Услышишь подозрительный звук – спрячься там, где слуги оставляют дрова. Я буду знать, где искать тебя.
Она улыбнулась.
«Пора!» Он не стал уходить далеко: поднялся немного, сошёл с тропы и лёг прямо на островке травы. «Прошу вас: быстрее!»
…Дом поразил тишиной. Игорь поднялся с кровати, включил свет и огляделся: ни Светы, ни детей. «Наверное, уехала к маме». Он быстро прошёл к столу и написал записку: «Света, со мной всё в порядке, но я должен срочно вернуться. Буду дома через два-три дня. Не волнуйся. Люблю тебя и малышей».
На кухне, осмотрев шкафы, нашёл то, что искал: чистые, прочные полиэтиленовые пакеты и бечёвку. Не удержавшись, заглянул в холодильник и сунул в рот кусок жареной курицы: «Прости, Юсан-Аминах, я знаю: это не честно…» Обернув себя пакетами и бечёвкой, ещё раз огляделся. «Всё, возвращаюсь».
Она спала, когда он спустился с тропы. Тихое лицо было бледным и печальным. Он полюбовался с минуту и принёс дров, а пока спрятал пакеты. И совершенно спокойно принялся ловить рыбу…
– Что это?! – изумлённо спросила она, когда на следующее утро он начал набирать воду и завязывать пакеты бечёвкой. – Желудок какого-то существа? Но почему он правильной формы?!
– Юсан-Аминах, – улыбнулся Игорь, – у меня могут быть свои тайны?
Она посмотрела очень внимательно:
– Иногда мне кажется, что у тебя слишком много тайн! – и взяла в руки полный пакет.
Шли медленно: несли на плечах воду и несколько хорошо прожаренных рыб.
– Я плохой повар, – смеялся Игорь, – половина осталась на углях, а вторая половина стала черной от копоти.
– Ничего, главное, что есть хоть какая-то еда.
Он посмотрел очень мягко и спросил:
– Юсан-Аминах, ведь ты – императрица. Как могло случиться, что ты ни разу не пожаловалась?
Она подняла глаза. «Потому что я счастлива, что могу быть с тобой, – и опустила голову, ничего не ответив. – Конечно, нам нелегко, и предстоит ещё одна ночь на холодных камнях, но когда я тебя обнимаю, то слышу лишь твоё дыхание, и как бьётся твоё сердце, и чувствую лишь твою руку, которая обвилась вокруг моего плеча».
– Дай мне воды, – попросила она, и он, слегка ослабив бечёвку, осторожно напоил её.
– Отдохнула?
– Да.
– Твои туфли совсем разбились, – внезапно заметил Игорь. – Подожди, я обмотаю ступни бинтом.
– Бинт очень чистый, побереги его, – сказала Юсан-Аминах и рванула подол своего платья.
Он бинтовал, держа в руках маленькую ступню. «Ты – сильная женщина. Потерпи, немного осталось…» И опять пошли.
К вечеру второго дня им попалась деревня. Юсан-Аминах запустила руку в волосы и вынула несколько шпилек.
– Игорь, купи нам еды. И может быть, кто-то даст повозку.
– Ты права, у них есть маленькие вьючные животные, возможно, кто-то продаст нам одного.
Он подержал на ладони шпильки: на их кончиках сияли изумительно огранённые камни. Оставив Юсан-Аминах на дороге, врач вошёл в деревню. Люди косились на него с опаской: незнакомый человек показался им подозрительным, а шпильки с камнями не вызвали интереса. Какая-то женщина, сжалившись, дала немного овощей.
– Ничего, – сказала Юсан-Аминах очень тихо, когда он вернулся, – осталось совсем чуть-чуть…
«Хватит ли у тебя сил на это «чуть-чуть?» – с болью подумал Игорь.
На следующий день деревни попадались чаще и чаще, но они не заходили в них: не надеялись на помощь. Игорь с тоской смотрел на большие поля с густыми зарослями растения, похожего на кукурузу, и оглядывался на Юсан-Аминах. «Даже если мы купим несколько початков, нам будет не в чем их сварить…»
Крестьянин на низкой повозке проехал мимо и покосился на незнакомцев. Их одежда, запылённая, но не бедная, произвела на него впечатление, и он остановился.
– Может быть, он поможет, – прошептала Юсан-Аминах.
Игорь подошёл и попросил подвезти уставшую даму к летнему дворцу императрицы.
– А платить чем будете? – усмехнулся крестьянин.
– Заплатим хорошо, когда приедем.
– Что-то не верится…
Игорь хотел отойти, но заметил обмотанную тряпками кисть.
– Что с рукой?
– Задел ножом. Гниёт.
– Покажи. Не бойся, я врач.
Крестьянин снял повязку, и Игорь увидел глубокую гнойную рану.
– Тебе нужна срочная помощь: небольшая операция, а так же специальные лекарства, чтобы не началось заражение. Иначе потеряешь руку.
– А ты откуда знаешь?
– Я же сказал тебе: я врач.
Крестьянин подумал, покосился на Юсан-Аминах. Она стояла на дороге, и по лицу было видно, что измучена и голодна.
– Ладно, довезу. Только мой ослёнок всех не потянет.
– Я пойду пешком, – быстро сказал Игорь.
Юсан-Аминах забралась в повозку, прилегла и, несмотря на ужасную тряску, тут же уснула. К вечеру показались стены императорского дворца.
…Его прежняя комната осталась неприкосновенной, – управляющий сохранил её и все предметы в ней. Это искренне порадовало Игоря, потому что в глубине шкафа он оставил небольшой запас лекарств и набор хирургических инструментов. Наскоро приняв ванну, оделся в чистый костюм и направился в медицинскую часть, послав слугу за крестьянином, который ждал на заднем дворе.
Простолюдин, увидев врача во всём блеске чистоты и нового костюма, слегка оробел:
– И вправду врач…
Игорь улыбнулся:
– Людям надо верить. Давай твою руку.
Он очистил рану, наложил швы и дал пациенту упаковку антибиотиков:
– Принимай по две таблетки в день. Меняй повязку, рука всё время должна быть чистой. А это – за то, что помог довезти женщину.
И протянул мешочек с серебром. Крестьянин сердечно раскланялся и уехал. А Игорь отправился к Юсан-Аминах.
Она лежала в постели, чистое лицо казалось полупрозрачным. Он подошёл и присел рядом. Её ладонь нежно легла на его руку.
– Где ты был? Я посылала за тобой: хотела, чтобы ты разделил со мной нашу первую мирную трапезу.
– Лечил нашего крестьянина.
– Ты сказал ему?
– Нет. Не хотел пугать: пусть спит спокойно.
– Да, он так долго сомневался: подвозить или не подвозить собственную императрицу!
Они посмеялись, затем она слегка прикоснулась к его лицу.
– Я больше не смогу обнимать тебя, – прошептала еле слышно.
– А я не смогу говорить тебе «ты».
Она смотрела долго и пристально:
– Никогда?
– Наверное, никогда.
– Как я не люблю это слово! – и отвернулась.
Он помедлил секунду и встал:
– Юсан-Аминах! Я зашёл попрощаться. Мне нужно срочно уехать, и, возможно, меня не будет несколько дней.
– Опять исчезаешь?
Он засмеялся:
– Опять.
– Возьми побольше охраны.
– Мне не нужна охрана.
Он был у двери, когда она приподнялась:
– Игорь, а ведь ты мог исчезнуть ещё тогда, когда мы были у дикарей. Верно?
Врач остановился, посмотрел ей в лицо:
– Нет, не мог.
– Конечно, – улыбнулась Юсан-Аминах, – потому что не хотел оставить меня…
