Крюк
Экскременты космических лосей
Сердце генерала замерло – и тут же забилось быстрее от нечаянной радости: Визулинда была жива!
«Я должен спасти её! – решил Зугард. – Но как мне её найти?»
Внезапно на радарах показался неизвестный аппарат.
– «Генерал Зубарев», я «Конёк-Горбунок», – донёсся из динамика хрипловатый голос. – Прошу стыковки.
– «Конёк-Горбунок», я «Генерал Зубарев», – удивлённо повторил Зугард. – Кто вы такие и что вам нужно?
– За звонкую монету помогу тебе я, – произнёс тот же голос. – На борт пусти меня, добрый молодец.
Аппарат приблизился; это оказался военный шаттл. Зугард разрешил стыковку и принялся ждать. Вскоре в кабину вошёл старик в лохмотьях, под мышкой у него была картонная коробка.
«Знакомое лицо, – отметил Зугард. – Где бы я мог его видеть?»
– Чего тебе надобно, старче? – спросил генерал.
– Услужу тебе я верой и правдой, – проговорил гость. – Помогу одолеть Ю-Ю и спасти принцессу!
– Но как ты нашёл меня? – удивился Зугард. – Как узнал, что я ищу Ю-Ю?
– Это не я нашёл тебя… Это он тебя выбрал!
Старик открыл коробку и вытащил оттуда меч – длинный, обоюдоострый, с золотой рукоятью. Навершие меча было украшено огромным рубином.
– Ты избранный! – воскликнул старец, с поклоном подавая меч генералу. – Иди же и верши судьбу империи!
Дрожащими руками Зугард взял свой меч; древнее оружие блестело в свете бортовых ламп.
– Не будем же терять ни минуты! – воскликнул генерал, поднимая меч над головой. – Сразимся поскорей с Ю-Ю!
– И да помогут нам богатые и красивые из измерения богатых и красивых! – с умилением отозвался старик.
Он занял место пилота; древние боги указывали ему путь. Наконец, Зугард увидел вдалеке очертания городских шпилей и купола посадочных площадок – а над ними, огромный и заросший густой шерстью, возвышался Ю-Ю. Внезапно генерал заметил, что на одной из крыш мирно паслись космические лоси.
– Старик, давай туда! – воскликнул Зугард, указывая в сторону лосей.
Старик повиновался – и вскоре корабль завис прямо над крышей.
– Разблокируй выход, – приказал генерал.
– С ума ты сошёл, добрый молодец?! – ужаснулся дед.
– Делай, что говорю! – настаивал Зугард. – Волков бояться – в лес не ходить!
Вскоре выход был открыт; генерал двинулся к нему и застыл прямо над пастбищем. В одной руке у мундиморийца был меч; ветер вовсю развивал волосы героя. Зугард примерился – и спрыгнул одному из лосей прямо на спину.
– Давай, дружок! – воскликнул Зугард. – Лети скорее к Ю-Ю!
Лось поднялся в воздух. Генерал вновь увидел под собой острые шпили небоскрёбов и покатые крыши дворцов. Тем временем Ю-Ю всё приближался: монстр бил себя кулаком в грудь и разносил город.
– Освободи принцессу, негодяй! – вскричал Зугард.
Ю-Ю заметил генерала и повернулся к нему всем своим огромным телом.
– Рок – это я! – заорал Ю-Ю.
Зугарда отбросило мощным порывом ветра, однако сдаваться он не собирался.
– В атаку! – закричал он, обращаясь к верному лосю, и ринулся обратно к Ю-Ю.
Монстр взмахнул рукой, чтобы поймать генерала; тот успел уклониться. Несколько взмахов мечом – и рука Ю-Ю полетела вниз. От боли и ярости монстр взревел, пытаясь схватить генерала второй рукой. Однако Зугард опять уклонился – и, приблизившись, рубанул по шее… Голова монстра, прокрутившись в воздухе несколько раз, упала – а вслед за ней рухнуло и туловище.
Лось радостно заржал. «Победа! – пронеслось у Зугарда в голове. – Теперь нужно найти принцессу!» Мундимориец снизился и стал летать над городом, заглядывая в окна верхних этажей. Чего там только не было! В одном, например, сидело жирное чудище, которое напоминало огромную гору мороженного.
– До пятидесяти тысяч космотугриков, – говорило чудище, – это мужчины, с которыми спать вообще нельзя…
«Бррр, ну и мерзость!» – поёжился Зугард и полетел дальше. Во втором окне Трисберт вёл занятие по аэробике, а в третьем Хельмимира, одетая в балахон с капюшоном, пыталась оживить Ю-Ю с помощью длинной мантры.
Наконец, Зугард подлетел к четвёртому окну – и сердце его ёкнуло: в небольшой комнате, освещённой красноватым светом, он рассмотрел свою Визулинду… Обнажённая, в одних лишь короне и кружевных чулках, она стояла с поднятами руками; грубая верёвка одним концом была обмотана вокруг её запястий, а другим привязана к большому крюку на потолке. Недолго думая, Зугард разбил окно и ворвался в комнату.
– Я спасу вас! – воскликнул он, подбегая к принцессе.
Одним движением генерал разрубил верёвку – и Визулинда была свободна.
– Идите же скорее сюда, нежнейшее создание императорской крови! – проговорил Зугард, готовый обнять возлюбленную.
Однако не тут-то было: возлюбленная вовсе не спешила благодарить своего спасителя.
– Вы идиот, – прозаически сказала Визулинда, разминая затекшие плечи. – Вы хоть представляете, сколько народу вы похоронили под трупом Ю-Ю? Нельзя было заманить его куда-нибудь в поле?
То был болезненный укор совести. Зугард остановился, не в силах больше двинуться.
– Да будет вам известно, – произнёс, он, наконец, – что Макнамара – эйкуменополис!
– Какая Макнамара?! Мы на Джоселин! – воскликнула принцесса.
Только теперь до генерала дошло, что на голове у него до сих пор половая ветошь, а на руках – резиновые перчатки…
– А, да ну вас, – произнесла Визулинда, после чего наклонилась и упёрлась ладонями в колени.
Сперва Зугард глазам своим не поверил: тело принцессы потемнело и начало покрываться твёрдыми пластинками; голова увеличилась и вытянулась; руки и ноги, напротив, стали тонкими и обросли мелким ворсом; на спине появились крылья…
«Визулинда – насекомое!» – ужаснулся Зугард – и внезапно понял, что он всё ещё под кафкой…
…Когда генерал очнулся, то обнаружил, что партизаны переложили его с пола на диван. Правда, диван был не очень длинный – короче генеральского роста – поэтому стопы Зугарда торчали из-за подлокотника. Зато генералу натянули его сапог обратно на ногу; это было приятно – несмотря даже на то, что носок надеть забыли.
Зугард всё ещё находился в вип-зале один. Он точно не знал, сколько времени пробыл без сознания. Голова болела намного меньше, но в ушах гудело. Мундимориец дотронулся до своего лба – и обнаружил мокрую, холодную тряпку. Вытянувшись, он обернулся и посмотрел на дальнюю стену – туда, где должна была располагаться дверь в бытовку… Никакой двери, разумеется, не было.
Зугард попытался встать; тряпка упала с его головы куда-то на пол. Первая попытка оказалась неудачной: как только генерал поднялся с дивана, в глазах его потемнело, и он вынужден был вернуться. Потом, ещё медленнее, он поднялся снова. Держась за спинки кресел, он прошёл к выходу – но вдруг из-за двери послышались голоса и шаги. Смущённый, мундимориец застыл на месте. Дверь открылась – и Зугард увидел Визулинду… С ней были Фридрих, двое каких-то офицеров, партизаны-медики и Брономар.
– Вы очнулись! – воскликнула Визулинда, бросаясь к Зугарду.
В первую секунду генерал обомлел от волнения – и тут же осознал: бред продолжается.
– Как вы себя чувствуете? – озабоченно спросила Визулинда, хватая генерала за руки.
«Ну уж нет! – злорадно подумал мундимориец. – В третий раз я на это не куплюсь! Откуда здесь быть Брономару, если мы с ним воюем? Сейчас и Ю-Ю притащится!»
– Рад, что вы больше не насекомое, – сказал Зугард, обращаясь к любимой.
Визулинда резко отпустила его руки; в глазах её отразился ужас.
– Что с вами? – испуганно спросила она. – Что вы говорите?
– Что хочу, то и говорю, – усмехнулся Зугард, упиваясь осознанием свободы. – Надеюсь, в этой реальности мы не уничтожили Беатрис-Тинслей? А, впрочем, плевать! Давайте лучше угоним «Потрошителя галактик» и займёмся любовью на борту – раз уж вы больше не насекомое…
Визулинда закрыла рот ладонью и отпрянула; Фридрих изменился в лице. Густые брови Брономара поползли вверх, а его небольшие тёмные глаза в одно мгновение расширились.
– Что происходит?! – вскричала Визулинда, оборачиваясь к медикам. – Вы говорили, у него обычное сотрясение!
Все трое медиков неподвижно пялились на генерала; зумбулянин и зумбулянка были белее снега, и даже красноватая кожа качкоида посветлела до бледно-розовой.
– Так, спокойно, – дрожащим голосом произнесла зумбулянка, после чего двинулась к Зугарду и настойчиво сказала: – Присядьте!
Она заставила генерала опуститься на ближайшее кресло; от неожиданности тот повиновался. Зумбулянка приложила руку к его лбу и на некоторое время застыла в таком положении.
– Ответьте на вопрос, – обратилась она к Зугарду, – будете ли вы брать кредит на свадьбу, если у вас не окажется денег?
От такого поворота Зугард ошалел.
– Зачем вообще брать кредит на свадьбу?! – возмущённо воскликнул мундимориец. – Это же идиотизм какой-то!
– Слава фундаментальным взаимодействиям! – облегчённо вздохнула зумбулянка и, обращаясь к Визулинде, произнесла: – Всё в порядке, тяжёлых нарушений мозга нет… Генерал оклемается.
Лицо принцессы всё ещё выражало испуг и недоверие. Зумбулянка вернулась на своё место рядом с коллегами. «Какая унылая реальность», – подумал Зугард. Строгая причёска его возлюбленной и залысины Брономара выглядели привычно, однако следовало быть начеку.
– Не знаю, имеет ли смысл разговаривать с генералом сейчас, – произнёс Брономар, обратившись к Визулинде.
– Его нужно поскорее доставить в госпиталь, – отозвалась та и, вновь обернувшись к Зугарду, спросила: – Генерал, вы не хотели бы вы прогуляться со мной… ну, скажем, на борт какого-нибудь аппарата? Кто знает, возможно, он отвезёт нас в романтическое место…
– Вы что, совсем за идиота меня держите? – воскликнул Зугард, поднимаясь с места. – Я слышал, о чём вы говорили!
Визулинда смутилась. Понемногу до Зугарда начало доходить, что реальность, в которой он теперь находится, и есть самая настоящая… реальность.
– Что происходит? – проговорил Зугард, пытаясь подавить в себе стыд.
Визулинда и Брономар переглянулись.
– Мы с генералом объединили силы и вместе одолели ультраправых, – сказала Визулинда после паузы.
От удивления Зугард едва не упал в кресло снова. «Да что же это такое?! – возмутился он мысленно. – Одна реальность безумнее другой!»
– Ну и кто тогда император, если вы объединились?! – воскликнул Зугард.
– Я исполняю его обязанности, – ответила Визулинда.
– А сам он где? – не унимался Зугард, всё больше запутываясь.
– Этого никто не знает, – произнёс Брономар. – Его Величество не могут найти.
– Подождите, – проговорил Зугард, – вы ведь сами сказали, что Брандомонд у вас!
– Увы, – вздохнул Брономар. – То, что спасли мои люди, оказалось всего лишь биодроидом… Мы поняли это только тогда, когда у него села батарея.
Несмотря на головную боль, Зугард едва не рассмеялся. Внезапно у него появилась забавная гипотеза: что, если Брандомонд и есть биодроид, и никакого сына у Сигриса Гордетольфа никогда не существовало?
– Кстати, сколько времени я был без сознания? – вновь спросил Зугард, опомнившись.
– Двенадцать часов, – ответила Визулинда.
– А где Эрмеон?
– Я отправила его в отставку – сразу после того, как мы спасли его и остальных генералов от ультраправых… Сейчас они все под стражей, как и главный комиссар.
Зугард посмотрел на любимую с нежностью и восхищением. Он понимал: Визулинда намеренно обезвреживает сторонников Брандомонда – на случай, если тот внезапно появится. Оставалось только выяснить, на чьей стороне Брономар. «Надеюсь, он не идиот и понимает, что власть мы уже не отдадим, – украдкой подумал Зугард. – Выходит, он объединился с нами намеренно?»
– Полагаю, Трисберт и Ильмимор тоже арестованы, – проговорил Зугард, когда возникла пауза.
Визулинда и Брономар снова переглянулись.
– Они мертвы, – ответил Брономар.
Услышав эту новость, Зугард не испытал никаких эмоций, кроме разве что лёгкого изумления.
– Как это произошло? – спросил он, помолчав.
– Ильмимор застрелился, – сказала Визулинда. – Трисберта убили партизаны.
Она принялась описывать Зугарду, что случилось после того, как его корабль ушёл на аварийную посадку. Иногда Брономар вставлял пояснения. Понемногу Зугард сумел восстановить ход событий – вплоть до того момента, когда Визулинда и Брономар прибыли на космодром «Андреа-Гез».
Выяснилось, что корабль Зугарда подстрелили сторонники императора. После этого бой между тремя сторонами продолжался ещё около получаса. Каждому приходилось воевать на два фронта; солдаты не всегда были уверены, что знают, в кого целятся. Всё это время Визулинда находилась на борту корабля Хельмимиры. Когда с ней связался Брономар, партизаны не хотели верить в его благие намерения. Наконец, войска Хельмимиры всё же объединились с имперцами – и загнали ультраправых в глухую оборону.
Трисберт и его люди укрылись во дворце, превратив его и прилежащий космодром в свою крепость. Их союзники заняли военную базу в Эллен-Своллоу-Ричардс. Партизаны и те, кто воевал на стороне Зугарда, штурмовали оба объекта одновременно. Противостояние продолжалось несколько часов. Окружённые противником, ультраправые сдавали позиции. Те, кто поддерживал Зугарда и Визулинду, переходили на сторону нападавших. В какой-то момент стало окончательно ясно, что положение ультраправых уже ничем не спасти. Ильмимор пустил себе пулю в лоб ещё в бункере, где они с Трисбертом укрылись во время штурма. Трисберта взяли, когда он попытался бежать через подземный туннель.
Особенно впечатлил Зугарда рассказ о том, что случилось после взятия дворца.
– Мы приземлились, когда Трисберт уже был под стражей, – говорила Визулинда. – Я, Хельмимира, Исаак и Гардиальд спустились в подвал, где его держали. Когда я вошла, то увидела, что Трисберт и ещё несколько офицеров стояли на коленях – лицом к стене и со связанными руками… С ними были партизаны.
– Подождите, – прервал её Зугард, после чего обратился к Брономару: – А вы где в это время были?
– Командовал штурмом базы, – коротко отозвался тот.
– Генерал прибыл позже, когда всё закончилось, – подтвердила Визулинда. – Мне, знаете, немного не по-себе стало, когда я их там в таком положении увидела… «Давайте, – говорю, – отдадим их под трибунал». А Хельмимира смеётся: «Тогда нас всех судить надо, в том числе и Ваше Величество… Хотите сказать, что мы лучше них?» Я тогда растерялась: вот, думаю, незадача! Расстрелять на месте – зверство, а судить и потом всё равно расстрелять – лицемерие…
Она вновь сделала паузу. Её лицо не выдавало ни тени душевных терзаний – правда, в голосе чувствовалось насмешливое отвращение.
– Стою я, значит, смотрю на всех, – спокойно продолжала Визулинда. – Исаак говорит мне: «И как вы такая моральная империей править собрались? Вы эти сопли оставьте, иначе сожрут». Я ему объясняю, что никакие это не сопли – просто как потом отмыться? А сама понимаю, что слишком оно как-то глупо выходит: я вроде бы хорошая, а вроде бы и с врагом хочу расправиться … Хельмимира говорит: «Ладно, Ваше Величество, можете выйти, если смотреть боитесь. Если что – на меня всё валите, я стерва известная». А я взяла и осталась: поздно уже овечку из себя строить…
Закончив рассказ, Визулинда умолкла. «Вот тебе и Хельмимира! – подумал Зугард. – Какое-то оружие судного дня, а не женщина». В глубине души он чувствовал облегчение и радовался тому, что партизаны сделали за него всю грязную работу.
– Осталось только выяснить, где же Брандомонд, – проговорил Зугард после паузы.
– Сначала я решил, что его убили, – признался Брономар. – А теперь думаю: возможно, он попросту скрылся, узнав об опасности.
– По-вашему, такое поведение достойно правителя? – спросил Зугард.
Смутившись, Брономар отвёл взгляд.
– Защищать правителя – обязанность армии, – произнёс он, наконец.
– Поэтому вы решили перейти на нашу сторону? – допытывался Зугард. Покровы были сняты.
– Из двух зол я выбрал меньшее, – проговорил Брономар. – Что ещё мне оставалось, когда Эрмеона арестовали, государь исчез, а Беатрис-Тинслей грозило страшное разрушение?
– Бросьте кокетничать! – рассмеялся Зугард. – Мы оба знаем, что вы давно не поддерживаете императора!
– Ещё один колеблющийся, – заметила Визулинда.
– Так или иначе, я намерен поступать по совести, – заявил Брономар.
– Тогда что вы будете делать, если Брандомонд появится? – напрямую спросила Визулинда. – Вы с нами или нет?
Брономар молчал, не решаясь сказать ни слова. Было очевидно, что в этот момент он стоял перед выбором.
– Видите ли, генерал, – усмехнулась Визулинда, – я кое-что вынесла из своего «подвального приключения»… Так вот, невозможно усидеть на двух стульях сразу. Когда мы только-только начинали планировать переворот, я питала надежду осуществить его красиво. А сейчас я понимаю: нельзя оставаться чистой, когда ввязываешься в грязную игру. Вам понадобились наши ресурсы и ресурсы партизан – для того, чтобы уничтожить Трисберта. Теперь же вы сомневаетесь, помогать нам или нет… Это не совсем честно.
– Если бы ультраправые не арестовали Эрмеона, у вас бы ничего не вышло, – произнёс Брономар.
– Вы хотели сказать, «у нас бы ничего не вышло»? – уточнила Визулинда.
– Нет, Ваше Высочество, у «нас», возможно, и вышло бы. Тогда мы уничтожили бы и ваши силы, и силы Трисберта.
– Так почему не уничтожили?
– Вы хоть представляете, какие были бы потери?
– А вы хоть представляете, что Трисберт мог праздновать победу, если бы я не привела партизан?
Зугард только и успевал следить за тем, как спорили Брономар и Визулинда. «Мне ли не знать, как ловко парирует моя зазноба!» – думал Зугард, незаметно улыбаясь. И всё же следовало вмешаться; для этого нужно было поймать удобный момент.
– Бросьте, генерал, – проговорил Зугард, когда спорщики умолкли, чтобы набрать воздуха. – Мы оба понимаем, что Программа Культурной Доступности – это путь в никуда. Так зачем же вы защищаете тех, кто её поддерживает? Потому что присягали? Вы не знаете, как поступить, чтобы оставаться честным офицером – но при этом выглядите просто глупо, не обижайтесь.
– Дожили! – печально усмехнулся Брономар. – Честность в наши времена смотрится глупо!
– Не честность смотрится глупо, а ваши колебания, – возразил Зугард. – Выберите, наконец, сторону.
Брономар снова погрузился в раздумья. Зугард видел, что Визулинда нервничала.
– Если император не появится в течение времени, установленного законом, – произнёс Брономар, помолчав, – то Её Высочество получит право претендовать на престол.
– А если появится? – спросил Зугард.
– А если появится, – сказал Брономар, – то мы передадим ей власть не менее легитимно.
Глава 27: Ночь во дворце
Прямо с космодрома Зугард отправился в военный госпиталь; Визулинда полетела с ним. Генерала поместили в специальный изолятор для высшего командного состава. Впрочем, никаких предметов роскоши в палате не было: только большая кровать, шкаф и тумбочка. Оставшись наедине, влюблённые бросились в объятия друг друга.
– Как же я волновалась! – приговаривала Визулинда, трогая то лицо генерала, то его плечи, то спину – так, будто пыталась убедиться, что он реален.
– Я в порядке, всё обошлось, – говорил Зугард, несмотря на боль в голове.
– В какой-то момент мне показалось, что не нужно никакого переворота – только бы с вами всё было хорошо…
Зугард обнял её ещё крепче.
– Так обидно, – произнёс он, – любимая занимается войной и политикой, а я в больнице лежу…
Визулинда мгновенно отстранилась.
– Вы полагаете, для «любимой» неестественно заниматься войной и политикой? – спросила она.
– Бросьте, я не то имел в виду.
– Нет, серьёзно, прозвучало как «инвалид сражается, пока воин заболел». Или того хуже: «младенец работает, пока взрослые на больничном».
– Вам лишь бы придраться! Хотя признаю: прозвучало действительно немного по-сексистски…
Визулинда вновь прильнула к груди Зугарда. Генерал улыбнулся над собой: хотел быть героем, а всё случилось без него… Впрочем, он и был героем: в своих патриархальных фантазиях под кафкой.
Врачи подтвердили сотрясение, хоть и никаких других проблем не нашли. Спустя сутки генерал оклемался: голова почти не болела и совсем перестало тошнить. Зугард хотел как можно скорее выписаться, однако не тут-то было: его продержали в госпитале ещё два дня. Чем лучше становилось генералу, тем больше он мучился от скуки: ему запретили читать, смотреть видео и слушать записи, а посещения сократили до пятнадцати минут.
Самым частым посетителем была Визулинда – несмотря даже на то, что сама она спала по три часа. Визулинда рассказывала Зугарду последние новости: о том, например, что Эрмеон и другие генералы до сих пор под стражей, партизаны хозяйничают на военных базах, а Брандомонд пока не объявился… Одарив генерала короткими ласками, правительница покидала его, чтобы вернуться к государственным делам. Сперва это было невыносимо – отпускать любимую, зная, какие опасности могут её ждать.
– Что, если сторонники Эрмеона готовят мятеж? – беспокоился Зугард. – Что, если на вас нападут, как хотели напасть на Брандомонда? Ну уж нет, пора мне отсюда выписываться!
– Знаете, генерал, – отвечала Визулинда, – вы уж определитесь, чего хотите: видеть меня правителем или опекать на каждом шагу? Либо вы не сомневаетесь в том, что я сама способна решать проблемы, либо всё это просто какая-то игрушечная эмансипация.
После таких речей Зугарду приходилось мириться со своим положением больного. Сжав зубы, он терпел постоянные исследования и осмотры, а по ночам не мог уснуть без снотворного. На счастье, кости генерала были целы, а сосуды в полном порядке. Однажды к нему заглянул Готфрид – и Зугард принялся умолять его позаботиться о Визулинде…
– Прошу прощения, генерал, – изумлённо ответил Готфрид, выслушав просьбу, – но у Её Величества прекрасная охрана. Наши люди перепрограммировали дроидов Брандомонда, и, к тому же, с нею постоянно кто-то из спецподразделений.
На четвёртый день пребывания в госпитале Зугарду всё же удалось оттуда вырваться. Доктор, который лечил генерала, умолял его соблюдать режим ещё хотя бы две недели: не читать, не напрягаться, побольше отдыхать… Зугард обещал выполнять все рекомендации – и в то же время понимал, что не сдержит слова.
Визулинда – со всеми своими телохранителями – встретила его из госпиталя. Со стоянки их забрал императорский шаттл; он поднялся в воздух и вскоре стыковался с кораблём, который сопровождали беспилотники. Зугард и Визулинда прошли в каюту, а охрана осталась снаружи. Кто-то из телохранителей отправился в кабину пилотов.
Каюта на императорском корабле была похожа на все другие каюты, какие бывают на частных летательных аппаратах. По левую сторону от входа стоял диван, перед ним располагался столик с дистанционным управлением. К потолку на кронштейнах фиксировались три монитора, куда подавалось изображение от внешних камер.
Оказавшись наедине, влюблённые горячо обнялись.
– Наконец-то я на свободе, – проговорил Зугард, убирая со лба любимой непослушную прядь.
– Я беспокоюсь, не слишком ли рано вас выписали, – сказала Визулинда.
– Поверьте, я в полном порядке.
– И всё же это смешно: просить Готфрида присмотреть за мной…
Визулинда усмехнулась и, опускаясь на диван, увлекла Зугарда за собой.
– Негодяй, – в шутку произнёс генерал, садясь возле любимой. – Я так и знал, что он вам проболтается!
– Полковник фон Тома нужен в Эллен-Своллоу-Ричардс. Нельзя допустить новых волнений.
Слова Визулинды отрезвили генерала.
– О Брандомонде до сих ничего? – спросил он, помолчав.
– Его ищут, – отозвалась Визулинда. – Многие из тех, кто был во дворце во время штурма, бежали. Остальные же говорят, что ничего не знают.
– Плохо, – задумчиво проговорил Зугард. – Как бы ваш братец не добрался до какого-нибудь гарнизона на Нэтти-Стивенс!
– Ходят слухи, что с ним расправились ультраправые… А кто-то говорит, что это сделала я.
Визулинда печально усмехнулась. Зугард посмотрел на неё с нежностью: ну как такая душенька может с кем-то расправиться?
– Знаете, – продолжала Визулинда, – вчера мне даже пришлось выйти к толпе разъярённых военных… Их было человек сто, и все они собрались на площадке перед дворцом. Кажется, ими командовал кто-то из людей Эрмеона.
Услышав это, Зугард изменился в лице.
– Вы с ума сошли! – воскликнул он, вскакивая с места. – Кто знает, что они могли с вами сделать!
Визулинда смерила его спокойным взглядом.
– Вы предлагаете зарабатывать уважение как-то иначе? – насмешливо спросила она. – Предлагаете пускать впереди себя надёжных мужчин – чтобы все убедились в моей трусости?
Зугард вздохнул и опустился на своё место: несмотря на то, как сильно он волновался за любимую, всё-таки она была права.
– Только бы продержаться этот месяц! – сказала Визулинда. – Мне ведь нельзя короноваться раньше…
– Дурацкий закон! Можно найти лазейку, – возразил Зугард.
– Этим занимаются мои люди. Да и сама я теперь читаю Свод Законов перед сном…
– Если что – опять применим силу.
– Нужно действовать аккуратно. Я и без того уже почти узурпатор: едва ли могу объяснить общественности, почему держу генералов под стражей.
– А СМИ уже в курсе?
– Разумеется! Я почти сразу связалась с редакторами ведущих изданий. Теперь все знают, что Трисберт хотел стать военным диктатором – но его остановили отважные офицеры, и власть осталась в руках правящей семьи.
– Оно ведь так и было! Ну, если только с небольшими оговорками…
Влюблённые умолкли. В каюте воцарилась тишина.
– Я вот ещё чего опасаюсь, – прервал молчание Зугард. – Сейчас может вылезти какой-нибудь ваш племянник – сын дочери Сигриса Гордетольфа.
– Я издала манифест, заверила его в Исполнительной Палате и разослала его по всей империи, – отозвалась Визулинда. – Теперь я официальная наместница Брандомонда, а все, кто посмеет противиться моей власти, предатели.
– Надеюсь, в Исполнительной Палате не слишком сопротивлялись? – усмехнулся генерал.
– Немного – до тех пор, пока я не пригрозила новыми волнениями, – сказала Визулинда.
– Быстро же вы учитесь править! – воскликнул Зугард и, как бы опомнившись, спросил: – Кстати, куда мы летим? Неужели во дворец?
Визулинда кивнула. Зугард почувствовал странное волнение: лететь во дворец как к себе домой было для него в новинку.
– Приближаемся к дворцовой зоне, – сообщил пилот.
– Давайте включим камеры, – предложил Зугард.
– Зачем? – спросила Визулинда.
– Хочу посмотреть, насколько сильно там всё разрушено.
Он наклонился к столу, нашёл на панели управления нужный значок – и вот заработали мониторы. Взору влюблённых представился дворец; он состоял из центральной части и четырёх крыльев. Закатные лучи отражались в зеркальной поверхности его башен и куполов, которыми были прикрыты посадочные площадки. Острые шпили взмывали в небо – и казалось, что их вот-вот заденет один из патрульных дронов-охранников. Сторону, противоположную солнцу, было видно гораздо хуже; Зугард навёл камеру и сумел разглядеть крыло здания, которое прилегало к космодрому.
– Сильно повреждено, – заметил генерал.
– Да, сейчас его ремонтируют, – отозвалась Визулинда. – Раньше там был прямой ход из ангара в покои. А теперь придётся лететь…
Прибыв на космодром, влюблённые снова сели в шаттл и через пару минут оказались над одной из посадочных площадок. Пилот связался с диспетчером, и вскоре площадка была открыта. У ворот сидели две золотые собаки. Визулинду встречали придворный камердинер, которого в условиях «военного времени» она назначила из верных офицеров, и двое охранных дроидов.
– Бергман, – сказала мундиморийка, обратившись к камердинеру. – Распорядитесь насчёт ужина. Пускай накроют в моём кабинете.
«А не тот ли это Бергман, который из двести тридцать седьмой части?» – пронеслось в голове у Зугарда.
Охранники отправились вперёд процессии. Зугард и Визулинда шли следом, а немного позади двигались дроиды. Путь лежал через длинные коридоры, которые вели прямо в центральную часть дворца – туда , где располагались тронный зал, императорские покои и комнаты для важных гостей. Оглядываясь по сторонам, Зугард мимоходом рассматривал сводчатые потолки и настенные барельефы, которые изображали сцены из жизни пророка Илона.
– Темновато здесь, – заметил Зугард.
– Это ведь коридор, – сказала Визулинда. – Не вижу смысла тратить на него много энергии. Свет зажигается только там, где кто-то есть.
– А кто здесь есть, кроме вас и охранников?
– Я оставила здесь служащих и работников кухни. Есть ещё те, кто следит за бытовыми дроидами.
«Вот так императрица! – усмехнулся Зугард. – Ни одного лишнего космотугрика не потратит!»
– А вообще, – продолжала Визулинда, – не понимаю, зачем современному правителю такое огромное жилище… Я вот заняла одни апартаменты для гостей – и мне хватает.
– Разве вы живёте не в императорских покоях?! – воскликнул Зугард.
– Нет, я живу в апартаментах «Развитие». Мне, если честно, название понравилось. А если решу переселиться в покои императора, то всё там переделаю.
Зугард ощутил разочарование: мысль овладеть любимой прямо на императорской кровати вызывала в нём неимоверный трепет. «А если бы в этот момент на голове у Визулинды была корона, да в руках скипетр…» – украткой мечтал мундимориец и тут же понимал, что всё его сладостное святотатство отменяется.
Наконец, процессия достигла апартаментов «Развитие». Охрана проверила комнаты и осталась у дверей, а влюблённые вошли внутрь и оказались в уютном кабинете. Его стены были без особой отделки, зато с множеством картин, изображавших диковинные растения; в углу находилась изящная софа, а симметрично ей – статуя Гуру Глебыча. Влюблённые уселись за стол, что стоял посредине комнаты.
– Вот здесь я работаю и отдыхаю, – сказала Визулинда. – А в соседней комнате есть коллекция музыкальных инструментов… Когда я сюда прибыла, в спальне были мужские вещи. Возможно, эти комнаты занимал кто-то из друзей императора, с которыми он играет в группе.
Совсем скоро пришли роботы-официанты и подали ужин. К тому времени Зугард уже изрядно проголодался и хотел было начать трапезу – однако Визулинда остановила его быстрым движением. Изумлённый, генерал поднял на неё взгляд.
– Мы не будем это есть! – проговорила Визулинда, как только дроиды ушли.
Затем она достала коммуникатор и набрала какой-то номер. Спустя некоторое время дверь, которая вела во внутренние покои, открылась, и оттуда вышел… Тёмный Лорд. Он катил тележку с подносом.
– Ну и ну! – воскликнул Зугард и даже засмеялся от неожиданности. – Кого-кого, но тебя, дружище, я здесь увидеть не ожидал!
– Каждый раз, когда мне готовят, – объяснила Визулинда, – я делаю вид что ем, а сама прошу Тёмного Лорда принести что-то другое. К слову, в соседнем крыле тоже находится кухня, и сейчас она якобы закрыта.
– Зачем вам это надо? – спросил Зугард. – Боитесь, что вас отравят?
– Да, такое вполне может быть.