Евгений Викторович Донтфа
Девочка и пёс
Он медленно сглотнул. Ему это очень не нравилось, но он понимал кто скорей всего находится у него за спиной. Лишь одна тварь могла настолько бесшумно перемещаться в лесу. Проклятые Авра. Омерзительные рептилии, которые для Цыса были более чуждыми и неестественными чем даже непостижимые Шоти. Мир авров – закрытый мир, и люди мало что знали о его внутреннем устройстве. Ящероподобные существа жили кланами и как такового верховного вождя у них не было. Вся их жизнь подчинялась «майяру», сложному кодексу поведения, изобретенному еще в доисторические времена и считавшемуся божественным. Цысу конечно было отлично известно, что в целом Авра равнодушны к людям или по крайней мере никак не выражают свою враждебность и по возможности стараются держаться в стороне, что по большому счету самих людей вполне устраивало. Однако к сожалению среди авров встречались свои сумасшедшие, от которых можно было ожидать чего угодно. И Цыс ждал. Он знал что в открытой схватке у него мало шансов выйти победителем, да что там мало, практически нет. Авра были тонкими, жилистыми и невероятно быстрыми. Их четырехпалые конечности с длинными пальцами и жуткими когтями вполне уверенно сжимали рукояти разнокалиберного холодного оружия, с которым они обращались с невероятным мастерством. При этом их большущие, выпуклые, очень подвижные глаза располагались по бокам узкого черепа и давали им обзор практически на 360 градусов. Но Цыс все-таки надеялся, что все обойдется, ибо насколько ему было известно в подавляющем большинстве случаев ящеры не выказывают агрессии первыми и стараются избегать конфликтных ситуаций. Однако при этом следовало быть очень осторожным, чтобы невзначай не нанести им смертельного оскорбления, задев какое-нибудь из положений их треклятого «майяру». Авра были очень чувствительны к запахам и посредствам оных могли узнавать удивительные вещи о тех кто находился рядом. Цыс даже слышал что они способны при помощи запахов разговаривать друг с другом, но впрочем в такую способность он верил мало. На этом пожалуй познания Цыса об Авра исчерпывались. Он смотрел на лежавшего на земле Телума и пытался полностью успокоится и быть готовым к любой неприятности.
Наконец авр показался. Он практически бесшумно появился из-за левого плеча хозяина повозки. Сделав еще два шага, он замер возле лежавшего на земле человека. Наклонив голову он казалось смотрел вниз, хотя хозяин повозки не был в этом уверен до конца, ибо сказать с полной определенностью куда смотрели эти бегающие выпуклые глазные яблоки было невозможно. Авр был облачен в длинную темно-серую, рваную хламиду, напоминающую обтрепанный халат с широченными длинными рукавами. Назывался этот "халат" "шари" их излюбленное одеяние. А сверху еще был накинут длинный ветхий плащ, который казалось вот-вот начнет расползаться. Они вообще не выносили быть обнаженными, даже частично, перед кем бы то ни было, кто не из их народа и постоянно ходили закутанные от шеи до пят в широкие мешковатые одеяния. Кроме того они ненавидели холод. Но Цыса эти плащи раздражали, совершенно непонятно кто под ним скрывается, нищий бродяга или какой-нибудь ящер-принц, если такие были. Честно говоря он пребывал в некоторой растерянности, так как даже не знал понимает это существо человеческую речь или нет. Он знал что ящеры со страшным шипящим акцентом, но способны говорить на языке людей, но также ему было известно что говорить они не любят, а большинство просто не умеют. Однако стоять здесь, посреди леса, и теряя время, молча наблюдать как рептилия то ли с любопытством, то ли с презрением, то ли еще не пойми с чем, разглядывает лежавшего на земле Телума, Цыса определенно не устраивало. Его ждали в «Золотом колесе», знаменитом постоялом дворе возле Часовой развилки, и опаздывать на встречу ему было крайне нежелательно.
– Тебе чего, друг? – Негромко спросил Цыс, не особо надеясь на ответ.
Авр никак на это не прореагировал, продолжая пристально изучать Телума. Но когда владелец повозки уже окончательно потерял надежду на возможность вербального диалога с этим дикарем, ящер произнес вполне внятно и без всякого шипения:
– Плохо.
«Хвала синеокой Брунгильде», с облегчение подумал Цыс, рептилия была говорящая.
– Что плохо? – Поспешил уточнить он.
Из широкого длинного рукава показался тонкий темно-зеленый палец с черным когтем и указал на Телума.
– Плохо, – повторил авр.
– Да, поплохело ему малость,– согласился Цыс. – Но ты не переживай, бедняга приболел немного, но скоро отойдет.
Хозяин повозки никак не мог уразуметь, что этому ящеру надо и почему он не идет своей дорогой.
Авр резко опустился на корточки, взметнув широкие полы своего серого плотного "шари". Ткань плаща очертила контур чего-то тонкого и изогнутого. Сомневаться не приходилось, это был «ятун», недлинная широкая невероятно острая сабля, самое распространенное оружие среди Авра.
Цыс внимательно следил за ящером. Насколько он понял тот вроде как обнюхивал Телума.
– Камарта, – сказал авр.
Цыс на мгновение оцепенел. Внутренняя секреторная жидкость этого маленького земноводного была основой того яда, которым Цыс отравил молодого представителя гильдии кузнецов-оружейников. Причем насколько он знал «камартой» его называли только Лоя, люди называли его «жгучий перст». Но неужели ящер смог определить ядовитую смесь просто по какому-то неуловимому запаху?
– Что? – Спросил Цыс, не зная что еще сказать.
Авр впервые повернул голову в его сторону.
– Не больной. Яд. – Объяснил он.
– Яд?! – Изумился Цыс.
– Нужны вода и огонь. Я помогу.
«Да чтоб ты сквозь землю провалился, эскулап хренов», с досадой подумал Цыс. Но все же ему стало любопытно как это ящер собирался избавить Телума от яда. Насколько он знал это было невозможно пока кровь сама себя не очистит в течении пары суток. Но впрочем сейчас ему определенно было не до медицинских изысканий.
Авр наклонился еще ниже, обнюхивая что-то возле правой руки лежавшего на земле человека.
Цыс тем временем огляделся по сторонам, убеждаясь что вокруг никого нет. С авром необходимо было срочно разобраться. Но как? Огреть его по голове рукоятью либингского ножа? Было бы неплохо. Но вот только как к нему подобраться, если он во все стороны сразу видит?
Цыс сделал два шага вперед, приблизившись к авру. Тот повернул голову к нему боком, уставившись на владельца повозки правым выпученным глазом.
– Слушай, давай я его отвезу в «Золотое колесо», – предложил Цыс. – Там ему непременно помогут.
– Нельзя. Умрет. – Сказал ящер и кожистое буро-зеленое веко закрыло огромный желто-зеленый глаз на несколько секунд.
Цыс не знал что это значит, может быть какой-то признак несогласия, что-то вроде того когда люди отрицательно качают головой, но у него тут же мелькнула мысль что этим можно воспользоваться. Он не видел закрыл ли ящер левый глаз, но это было и не важно, несомненно с правой стороны левый глаз, даже такой подвижный и выпуклый не мог ничего увидеть.
– Может не умрет? – Осторожно предположил Цыс. Он конечно не хотел выдавать своих обширных познаний в токсикологии. Хорошая доза яда камарты действительно могла убить человека за несколько часов. Но в той смеси, которую он ввел в кровь Телума присутствовали дополнительные ингредиенты, которые тормозили его действие, но лишь в определенной степени. Ценность состава была в том, что он парализовал на некоторое время жертву, но не убивал. Это была сложная смесь, она требовала мастерства и знания многочисленных нюансов в сборе составляющих, их приготовления и соединения. Лишь драйды, хранители древней мудрости, колдуны и шаманы народа Лоя знали секреты подобных зелий. Пять лет Цыс провел в пещерах Каруонского хребта скрываясь от законников, преследовавших его за убийство, которое он не совершал (в чем он всегда видел великую иронию судьбы). Именно там его спасли и приютили Черные Лоя, Лоя которые не признавали власти Королевы Лазурных гор и ее законов. Именно там он постиг азы сложной науки составлять ядовитые смеси. Но конечно ничего из этого он не собирался рассказывать проклятому ящеру, а тот был уверен что человек может умереть. Одного не мог понять Цыс, какое дело этой рептилии до лежавшего на земле Телума.
– Умрет, – отрезал авр и встал в полный рост.
Сейчас он был на расстоянии вытянутой руки от Цыса и тот усилием воли сдерживал себя от попытки выхватить либингский нож и нанести смертельный удар. Ему нестерпимо хотелось побыстрее закончить со всем этим. Все шло так удачно, ему светил двойной куш и тут эта проклятая ящерица влезает и все портит. Но он понимал что это с высокой вероятностью может кончится фатально для него, ибо он конечно как и все на Шатгалле был наслышан о молниеносной реакции Авра.
– Слушай, это ведь мой друг, давай я сам со всем разберусь. А ты ступай своей дорогой. – Цыс сказал это спокойно, но тем не менее позволив недружелюбным ноткам проскользнуть в его голосе.
– Тебе лучше уйти, – также спокойно ответил авр.
– Что? – Недобрая улыбка скользнула по лицу владельца повозки.
Авр вытянул вперед левую руку и показал Цысу костяную палочку.
– На ней твой запах, – объяснил авр и отшвырнул палочку в сторону.
Цыс собирался заметить, что это мало о чем говорит, он мог оставить на ней свой запах когда вытаскивал отравленный шип из тела несчастного товарища, но авр вдруг наклонился, взялся за Телума и начал переворачивать его.
Другого шанса не будет понял Цыс. Он выхватил нож и замахнулся. Авр был быстрее. У Цыса успела мелькнуть мысль, что возможно хитрозадый ящер специально склонился над Телумом чтобы спровоцировать отравителя на нападение. Острый ятун рассек живот владельца повозки. Но все-таки авр недооценил Цыса. Удар сабли ничуть не остановил отравителя и при этом его движения были весьма отточенными и верными. Легендарный либингский нож, созданный так что даже при не сильном ударе наносить глубокие, страшные раны, вонзился в голову.
Мысль о том что ему повезло взорвалась в голове Цыса, но он не позволил себе расслабиться и продолжал наносить мощные удары буквально разрубая тощее тело авра. Острый ятун рассек толстенную кожаную подкладку на животе владельца повозки и нанес лишь легкий порез. В последний миг своей жизни авр наверно был очень удивлен. Светло-голубая кровь пропитала темно-серый плащ, но Цыс продолжал бить, превращая своего врага в кашу. Осознание того что он только что сумел избежать смерти наполняло все его существо дикой энергией и первобытной радостью.
Наконец он остановился и отступил назад, глядя на месиво из темно-серой шерсти плаща, плотной ткани "шари", буро-зеленой плоти, светло-голубой жижи и какой-то черной и желтой слизи. Он не испытывал ничего кроме облегчения и может быть легкого отвращения.
Переведя дух, он вытер свой нож, с благодарностью любуясь им, и приступил к осмотру трофеев. Первым делом он решил обнажить тело убитого авра. Он ни разу в жизни не видел нагого авра и решил не упускать случая расширить свой кругозор. Стянув лохмотья плаща и "шари", он обнаружил что на ящере было еще три одеяния в виде длинных облегающих рубах с короткими рукавами. Ткань рубах неожиданно оказалась довольно качественной и дорогой. Разрезав материю, он стянул рубахи с тела и выпрямился, оглядывая труп рептилии. Длинное худое гладкое туловище было сплюснуто с боков, никакие кости не выступали, шея как таковая отсутствовала, небольшая голова представляла из себя дискообразное основание, спереди раскрывающееся в пасть полную маленьких острых зубов, на котором покоилась дугообразная формация с гребнем, направленная от носа к спине. На боковых поверхностях этого сплюснутого черепа располагались глаза. Кожный покров в основном был буро-зеленоватым с разными, то светлыми, то темными оттенками. На груди и под мышками располагались какие-то складки кожи. «А где у него член-то?», подумал Цыс, с отвращением разглядывая гладкую промежность. Затем он припомнил россказни о том что член у этих тварей вылезает из какой-то прорези и будто бы достигает в длину полуметра. Однако он отказался от мысли попробовать найти эти прорези, да и вообще это может быть самка, неожиданно подумалось ему, и это почему-то вызвало в нем еще большее отвращение. Он решил перейти к осмотру вещей обнаруженных у ящера. Все что он нашел, Цыс аккуратно разложил на разрезанных рубахах.
Ну, во-первых, это был ятун, прекрасный клинок, изготовленный несомненно настоящими мастерами кузнечного дела. Далее шла небольшая дорожная сумка. Первым предметом, который Цыс извлек из нее, оказалась стеклянная банка, закрытая кожаным лоскутом, перетянутым веревочкой. Увидев внутри банки копошившихся жуков жуткого вида, Цыс аж весь передернулся. «Наверно какое-то лакомство для этих тварей», с омерзением решил Цыс. И ему уже искренне казалось, что он совершил настоящее благодеяние, убив авра и избавив мир от такого отвратительного нелюдя. Он покосился на изуродованную голову трупа. «Как только земля таких мерзких гадов носит» с возмущением подумал он. Отшвырнув банку подальше, он продолжил свою инспекцию. Вторым предметом оказалась тонкая металлическая пластинка, на которой с невероятным мастерством было выгравировано изображение одного авра, под изображением были вырезаны какие-то каракули. «Баба что ли его?» подумал Цыс. Рисунок был сделан очень искусно и Цыс даже вообразил, что он улавливает эмоцию на морде рептилии, что само по себе было невероятно. Ему казалось что ящер застенчиво улыбается, но он тут же решил что это полный бред. После пластинки владелец повозки достал из сумки бархатный мешочек, в котором хранились частицы какого-то белого материала. После недолгого размышления Цыс пришел к заключению что это части скорлупы, что вызвало в нем очередной приступ отвращения, как только он припомнил что эти нелюди выводят своих потомков через откладывания яиц. Видимо остатки какого-то памятного яйца, равнодушно подумал Цыс, посылая мешочек вслед за банкой с жуками. Следующим предметом оказался кожаный кошелек, в котором к немалому изумлению владельца повозки было шесть золотых и четырнадцать серебряных монет. Это сразу же подняло ему настроение. Монеты были отчеканены в Агроне, что напомнило Цысу о том что своих денег у авров не было. «У них же там типа товарообмен или еще что-то вроде этого. Вот же дикари. Однако, неприятная встреча неожиданно обратилась в прибыльное свидание». Цыс широко улыбался. Вот это подфартило. С виду-то полный нищеброд в ветхом тряпье, а в кармане 14 золотых. Но в следующий миг он перестал улыбаться, увидев что складки кожи под левой подмышкой авра зашевелились. Когда он клинком ятуна осторожно раздвинул их, оттуда быстро вылезло маленькое змеевидное существо, сползло с трупа и исчезло в траве. Цыс просто оцепенел от тошнотворного омерзения и ужаса. «Оно что жило там?!» с содроганием подумал он. Решив что пора заканчивать с этим монстром, он быстро вынул оставшиеся предметы. Это была связка каких-то кореньев, несколько красивых перьев, плотный лист бумаги исписанный дикими каракулями и тонкий батистовый платок с изящной вышивкой, на котором витиеватым вензелем сверкали золотыми нитями две буквы А и Т. Платок несомненно когда-то принадлежал человеку. Украл должно быть, мимоходом решил Цыс, в очередной раз убеждаясь что он совершил благой поступок избавив мир от одной из этих тварей.
Побуждаемой давней привычкой оставлять как можно меньше следов, он занялся сооружением костра.
Цыс понимал что уже порядком опаздывает, но все же упрямо довел дело до конца, предав огню труп ящера и его пожитки. Он даже отыскал в траве банку с жуками и мешочек со скорлупой и также отправил их в костер. Себе он оставил только ятун и конечно же деньги, сам кошелек он тоже бросил в огонь. В последний момент, когда он уже держал над пламенем плотный лист бумаги, исписанный каракулями аврского языка, он вдруг передумал и не стал его сжигать. Все-таки ему было очень любопытно о чем в нем шла речь и он решил как-нибудь со временем отыскать среди людей переводчика и узнать содержание документа.
Владелец повозки ясно отдавал себе отчет в том, что обладание аврской саблей и этой бумагой могут быть чреваты для него проблемами, если о них прознает кто-нибудь из ящеров. Но он решил пойти на этот риск, ибо ятун стоил хороших денег и все-равно в костре бы не сгорел, а бумагу он уничтожит как только узнает о чем в ней речь. Пока костер пылал, распространяя зловонный дым, Цыс в стороне зарывал в землю металлическую пластинку с изображением возлюбленной ящера. Не смотря на то что пластинка была тонкой, он рассудил что огонь вряд ли сумеет уничтожить ее.
Покончив со всем этим, он погрузил парализованного Телума в повозку и накрыл его с головой заранее приготовленной холстиной. Привязав поводья лошади, которая якобы предназначалась для вывезенного из Аканурана молодого человека, к заднему борту повозки, Цыс наконец с облегчением тронулся в путь.
Когда он добрался до Часовой развилки, огромный багровый шар солнца уже коснулся горизонта на западе. Цыс съехал на обочину, спустился с повозки и, разминая затекшее тело, огляделся по сторонам. Здесь как всегда было достаточно оживленно.
Окруженное высоким частоколом весьма внушительное трехэтажное здание знаменитого постоялого двора с многочисленными хозяйственными пристройками находилось несколько поодаль. Однако большинство телег, разнокалиберных повозок, фургонов и даже некоторые кареты находились за оградой, вне территории «Золотого колеса». Жесткий и решительный хозяин этого гостиничного комплекса, сорокатрехлетний Дайгеро, давным-давно установил правило что тот кто размещает свой экипаж внутри частокола должен за это платить и ограничил количество стояночных мест. Это решение в свое время Дайгеро принял, побуждаемый скорее не корыстолюбием, а желанием хоть как-то привести в порядок перемещения по внутренней территории комплекса. «Золотое колесо» пользовалось огромной популярностью, все-таки какой-никакой, а перекресток миров, и когда все эти экипажи сбивались в кучу вокруг здания гостиницы, здесь возникал мертвый затор, никто не мог ни выехать, ни въехать. Из города прибывали запасы для огромной кухни и были не в состоянии добраться до черного хода здания. Дайгеро приходилось уговорами, руганью и даже угрозами убеждать посетителей освободить путь. В конце концов ему это конечно надоело.
Но Цыс остался снаружи постоялого двора вовсе не из-за экономии на стояночном тарифе. Он просто не хотел лишний раз попадаться на глаза всей той разношерстной публике что оккупировала «Золотое колесо». Здесь снаружи тоже были люди, но они не обращали абсолютно никакого внимания на него. У них были свои заботы. В основном они просто дежурили в оставленных экипажах, дабы предотвратить их разграбление. У Дайгеро уже давно была своя команда крепких жестких парней, которые следили за соблюдением порядка на территории комплекса. На помостах, идущих вдоль всего частокола, всегда дежурили зоркие лучники, которые внимательно наблюдали за всем что происходило внутри. Воровство вещей из повозок практически сошло на нет после того как стрелки расстреляли нескольких ушлых молодцов пытавшихся разжиться чужим добром. Однако за оградой каждый был сам по себе и спасение утопающих было исключительно делом рук самих утопающих. Но впрочем обычно люди из разных экипажей объединялись и были уже до приезда сюда знакомы, и выбирали одного-двух человек для стражи. Остальные спешили в уютные залы «Золотого колеса». Стражникам конечно же присылали щедрое угощение или просто сменяли через определенный промежуток времени.
Но люди Золы должны были ждать его внутри. Поэтому он внимательно искал того кого он мог бы попросить сходить за ними. Его испытующие взоры не остались незамеченными и одна из девиц неподобающе легкого поведения, виляя округлыми бедрами направилась к нему.
– Привет, – сказала она приблизившись. – Удовольствий ищешь?
«О, мой свет, ноги то какие кривые» с восхищением подумал Цыс, скользнув взглядом по коленкам, которые задевали друг за друга. Восхищение относилось на счет самоуверенности девицы, ибо с первого взгляда было видно что она ничуть не сомневается в том что она роковая красотка. Ей было от силы лет двадцать, невысокая, симпатичная, с непослушной гривой рыжих волос. Ее стройное тело, затянутое в черные колготки и облегающую кожаную куртку, выглядело достаточно соблазнительно, чтобы как-то преуспеть в ее профессии.
К проституткам Цыс относился с легким презрением. Он считал просто аномальным, что человек может опуститься до того чтобы по собственной воли позволять использовать свое тело как нужник для удовлетворения самых низменных потребностей других людей. У него это в голове не укладывалось. Здоровые молодые девки, размышлял он, уж какую-никакую работу всегда смогли бы найти. Впрочем, его презрение никак не мешало ему пользоваться услугами подобных особ. И порой он даже ловил себя на мысли, что относится к проституткам даже с некоторой теплотой. Ибо по его мнению, они по крайней мере были достаточно честны и прямолинейны и называли вещи своим именами. В отличие от остальных женщин, большинство из которых он считал двуличными и жеманными ханжами, и также искренне презирал их за это.
Но сейчас эта девушка требовалась ему совершенно для других целей и ему было наплевать шлюха она там или ханжа.
– А почем нынче удовольствия на Часовой? – С улыбкой поинтересовался он.
Девица быстро оглядела его, а также бросила короткий взгляд на повозку с бочкой. «Оценила», с усмешкой подумал Цыс.
– Одна сильвида, – нагло заявила девушка.
Хозяин повозки удивленно хмыкнул.
– Серебро. Мне кажется ты несколько переоцениваешь свои способности. Или это предложение услуг на месяц?
Девица усмехнулась.
– Да тебя не хватит на месяц, пень старый, а за мои способности не переживай. Плати сильвиду и час в раю тебе обеспечен.
– Рай это хорошо, – покладисто согласился Цыс. – Тебя как зовут?
Девушка чуть нахмурилась, но все же ответила:
– Айза.
– Знаешь, Айза, я не сомневаюсь что ты мастерица доставлять удовольствия, тем более с такими ножками. Но сегодня мне нужно кое-что другое.
Цыс отчетливо увидел, что девица напряглась.
– Что другое? – Неприветливо спросила она и кинула быстрый взгляд в сторону как будто проверяла путь к отступлению или искала того кто сможет прийти ей на помощь.
– Да ничего особенного, – поспешил успокоить ее Цыс. – Просто сходи в «Колесо» и скажи людям, что приехал человек, которого они ждут.
Айза пристально поглядела на него своими большими глазами.
– Я в бандитские дела не лезу, – медленно проговорила она.
– О, во имя Брунгильды синеокой, что ты несешь. Какие бандиты? Я что похож на бандита? Старый, лысый, в кибе, – Цыс чуть не добавил к этому описанию «толстый», но вовремя вспомнил что после встречи с ящером резко похудел. – Просто приведи сюда двух парней и получишь за это четыре копера. Согласись это щедрое предложение.
Но девушка соглашаться не спешила. Она снова посмотрела по сторонам.
– Приведу я их сюда, а вы меня схватите, вон в бочку засунете, увезете куда-нибудь и изнасилуете там втроем, – не очень уверенно произнесла она. – Мне девки рассказывали такое бывало.
Цыс вздохнул, глядя на нее как умудренный годами отец на неразумную, но любимую дочь.
– Айза, тебе в твоей профессии нужно лучше разбираться в людях, – посоветовал он по-отечески. – У меня жена и трое детей. Мне уже давно не до диких оргий в лесу. Но если ты такая пугливая, позови какую-нибудь свою подружку, пусть она сходит.
– А что ты сам не сходишь? – С подозрением поинтересовалась она.
Цыс улыбнулся на ее испытующий взгляд.
– Ну что ты как маленькая, просто не хочу оставлять повозку без присмотра.
Цыс вытащил из кармана монеты.
– Слушай, вот тебе два медяка. Получишь еще два, когда приведешь сюда людей. Все честно. В "Зеленой зале", за столиком должны сидеть два парня. У них на столе будет черная широкополая шляпа и стакан молока на половину пустой. Подойди к ним и скажи что тот кого они ждут приехал и проведи их ко мне. Все просто.
Цыс замолчал и выжидательно поглядел на девицу, протянув ей ладонь с двумя монетами.
– Маловато вообще, – сказала девица.
– Да ты уж так-то не наглей, красавица! За три медяка можно получить приличный ужин в «Колесе». А работы тебе на пять минут. Да и вся работа-то немного размять свои очаровательные ножки. – Цыс усмехнулся про себя. Стал уже пускаться на дешевые комплименты. Но ему жутко уже хотелось покончить со всем этим.
Девушка усмехнулась, похоже она тоже оценила дешевизну комплимента.
– Хорошо, – сказала она наконец и взяла монеты. – А если их там нет?
– Тогда придешь сюда и скажешь что их там нет. Деньги свои все-равно получишь. Но они там, поэтому, будь добра, смотри внимательно.
Ничего больше не сказав, Айза удалилась.
Начинало вечереть. Цыс поглядел на голубое небо, начинающее потихоньку переходить в изумительный ультрамариновый цвет на востоке и подумал что он порядком вымотался за этот день. Но впрочем, принимая во внимание, что еще чуть-чуть и он получит уже не двойной, а тройной куш, учитывая деньги ящера, день определенно можно было считать удачным. Однако не стоит говорить «оп» пока не перепрыгнешь, напомнил он себе. Хотя он и не ждал никаких проблем с людьми Золы, но тем не менее нужно было быть готовым ко всему. Он поправил либингский нож, передвинув его к центру живота.
Когда на дороге снова появилась Айза, а за ней двое мужчин, Цыс к своему огорчению увидел, что один из них тот самый парень, которого он подвозил. Болтливый Сайвар, тулья шляпы которого была обернута зеленой лентой, не вызывал надежды на конструктивный диалог. Однако при взгляде на его товарища, хозяин повозки почувствовал некоторое облегчение. Это был невысокий крепкий мужик, которому было лет сорок пять. Аккуратно подстриженные, тронутые сединой русые волосы, глубоко посаженные глаза, которые казалось слегка прищурены, одетый в темный наряд и державший в левой руке опрятную широкополую черную шляпу, он производил впечатление человека спокойного и рассудительного.
– Слушай, точно он! – С улыбкой воскликнул Сайвар, обращаясь к своему спутнику.
Когда вся троица приблизилась к Цысу, молодой человек весело сказал:
– Ну здорово, лесоруб. Я почему-то сразу подумал на тебя. Деваха говорит щекастый такой увалень в кибе на телеге с бочкой и я думаю вылитый ты. Но с другой стороны тогда на кой мы все тащились сюда. Нет, думаю, тогда не ты. А это ты.
Цыс молча глядел на парня, всем своим видом давая понять, что он терпеливо ждет когда тот заткнется. К удивлению Цыса тот кажется понял.
Повисло молчание. Хозяин повозки умышленно не обращал внимания на девушку. Ему было любопытно как она себя поведет. Одного взгляда на нее было достаточно чтобы понять, что девица напряжена. Естественно она не была полной дурой и понимала что может значить зеленая лента на шляпе одного из мужчин, которых она привела. Но конечно же ей очень хотелось вторую половину обещанной платы. Рискнет попросить или повернется и уйдет, спрашивал себя Цыс. Вообще-то сейчас явно было неподходящее время для психологических наблюдений, но ему было любопытно.
Молчание затягивалось. Сайвар посмотрел на девушку и спросил:
– Что-то еще, красавица?
В его голосе не было ни угрозы, ни раздражения. Но Айза все-таки чуть помедлила с ответом.
– Этот человек обещал мне денег, если я схожу за вами, – наконец тихо сказала она.
«Молодец», подумал Цыс и молча, не глядя на нее, протянул ей две монеты. Девушка взяла медяки и повернулась чтобы уйти.
– Э-эй, милая, ну разве можно брать деньги с такого красавца? – Весело поинтересовался Сайвар. – Разве ты не влюбилась в него с первого взгляда?
Айза повернулась и, состроив ему насмешливую гримаску, сказала:
– Любовью сыт не будешь.
Сайвар некоторое время смотрел ей вслед.
– Какая корыстная, – проговорил он. – Тут такой мужчина…, – он повернулся к Цысу. – Ты ни ради нее ли так резко похудел, а, лесоруб?
Владелец повозки проигнорировал его вопрос.
– Нет, серьезно, куда ты брюхо дел? – Не унимался молодой человек. – Слышь, Рамис, пару часов назад этот парень был толстый как его бочка, а теперь погляди на него.
Тот кого назвали Рамис, спокойно глядя на Цыса, спросил:
– Где он?
– Где деньги? – Также спокойно спросил Цыс.
– Сайвар, отдай ему кошелек, – сказал Рамис.
Однако молодой человек не спешил делать этого.
– А я что-то не вижу нашего кузнеца, – проговорил он. – Ты что его в бочку что ли засунул? И вообще, лесоруб, к чему вся эта свистопляска? Ты что не мог его нам в Акануране отдать. Сидим тут как идиоты два часа со стаканом молока на столе. Это что, прикол такой что ли?
Цыс почувствовал что этот балабол все же имел какой-то вес в этот тандеме и его более пожилой спутник был старшим лишь до определенной степени.
– Кузнец в повозке под холстиной, – сказал Цыс, глядя молодому человеку в глаза.
Сайвар поспешил проверить это сообщение.
– Эй, так он же дохлый! – Возмутился парень. – Ты совсем дурень что ли?! На хера нам труп? Как он теперь говорить будет с того света?
Цыс начал терять терпение.
– Ты еще громче ори. – Злобно произнес он. – А то тебя в «Колесе» плохо слышно.
Он приблизился к молодому человеку.
– Что ты ведешь себя как полный кретин? Ты бы эту зеленую ленту лучше себе в рот засунул. Все мозги, твою мать, уже пропил по своим кабакам, придурок херов.
Сайвар вскипел.
– Что ты сказал, мордатый?! Кто придурок? Тебе что сказали? Тебе сказали живым его привезти.
Рамис влез между ними.
– Тихо мужики, тихо. Успокойтесь. – Он повернулся к Сайвару. – Угомонись, приятель. Кто бы нам стал мертвяка подсовывать, что ты в самом деле. Кузнец наверно просто без сознания.
– Да ты посмотри на него, без сознания… Сдох он я тебе говорю.
– Всё, тихо. Сейчас во всем разберемся. – Он повернулся к Цысу и проговорил очень тихо с легкой улыбкой. – Не горячись, дружище. Паренек еще молодой, себе на уме, да к тому же племянник Золы.
Сайвар тем не менее конечно слышал эти слова.
– Рамис, ты же знаешь, я хоть и молодой, но дело свое знаю, – сказал он неожиданно спокойным голосом.
– Я знаю, знаю, – согласился его товарищ, не спуская глаз с Цыса. – Так что там с кузнецом? Ты его по голове что ли огрел?
Цыс подошел к повозке. Двое мужчин присоединились к нему.
– Он жив, – сказал Цыс. – Но парализован. Через пару дней окончательно придет в себя. Держите его в тепле и давайте побольше пить. Говорить сможет уже часов через десять-двенадцать, я думаю.
– Что ты с ним сделал? – Спросил Сайвар
– Отравил одним из ядов Лоя, – честно ответил Цыс.
