Андрей Емелин
Зов Пятиликого. Эхо грядущей бури
– Начните с пальцев, – после чего взглянул на меня. – Брат Матух, прости, что принял за тебя другого.
– Мое имя Рейтан, – ответил я твердо, стараясь не смотреть в сторону иномирца, что замычал от боли после того, как один из стражников полоснул ему по ладони.
– Рейтан? – деланно удивившись, переспросил старик. – Твой капитан сказал, что настоящий Рейтан получил недавно мечом по скуле, в сражении на площади Эсфахара. На твоем же лице ни царапинки.
Холодный пот прошиб меня внезапно. Вот так выходит – беспокоился за иномирца, а оказалось собственная жизнь висит на волоске. Если ко всему прочему, кто-то шарит сейчас по комнатам, исписанные посланиями стены и бутылки с заряженныим вином под кроватью, неизбежно вызовут дополнительный интерес к моей персоне.
– И что же ты молчишь?
– Жду пока Вы продолжите, – ухмыльнулся я, ощущая ледяное спокойствие, не раз приходившее на помощь в минуты опасности. – Ведь Лорак должен был объяснить Вам, что раны на мне всегда заживают быстрее чем на собаке, оттого я и не пропустил ни единого боя с пленными, много месяцев подряд вырезая заблудших носителей ложной правды. Всех искалеченных разумом, миновавших разговоры с Отцом. И непонятны мне теперь Ваши сомнения. Уж не те же ли корни вызывают их, какие позволяют прочим слепцам верить в собственное право на жизнь?!
Моя тирада возымела ожидаемый эффект – старик вытаращил глаза, да невольно попятился, непременно бы опрокинувшись, благо кресло подпирало спинкой его костлявый зад.
Меж тем иномирец снова болезненно замычал.
Заканчивать было рано.
Сделав шаг вперед, я произнес с еще большим напором:
– Так Вы еще смеете пытать моего брата, которого я не раз видел без маски за трапезой и в купальнях! Быть может, Отец именно это имел в виду в последней беседе, что порой следует самому решать враг перед тобой или господин?! Быть может, это вы лишили его жизни?! – я медленно обернулся на стоящих в стороне стражников.
Несмотря на обнаженные мечи и взведенные арбалеты, их лица выражали нечто среднее между ужасом и заискивающим благоговением. Как бы ни обделались с перепугу.
– Успокойся, нильдхейм, – проскрежетал старик, пытаясь придать голосу уверенности. – Мы не враги, но ищем таковых. Перевяжите брата Лауша и пусть отправляется на занятие.
Я дождался, пока иномирцу окажут помощь. Его успели лишить всего-навсего первых фаланг на обоих мизинцах. Небольшая потеря, в сравнении с тем, без чего старик собирался оставить его вскоре.
– Ты, – кивнул я одному из стражников, собравшихся сопровождать нас. – Берись за лавку и потащили.
Он скосил взгляд на своего командира, а после нехотя исполнил веленное.
В комнате, которую я окрестил про себя гостиной, иномирец собрался было что-то шепнуть мне, вероятно, желая отблагодарить за помощь, но я пихнул его ногой, да отстранился. Нечего привлекать внимание. К тому же мысли о рейде стражников по всему западному крылу замка вызывали у меня все большее беспокойство. Это выглядело логичным и казалось теперь совершенно очевидным решением – осмотреть после ночных событий каждый угол на наличие посторонних. Не упрекнул бы барона в излишней мнительности, прикажи он с той же целью обследовать и сортиры, ведь если версия атаки Каганата принята основной, мотивы противника ему неизвестны. Стало быть, чувствовать себя в безопасности мы пока не можем.
Новая пара нильдхеймов вернулась, неся с собой лавку, и за дверь отправились следующие.
Скосив взгляд на иномирца, увидел, как тот сидит, положив руки на колени, так чтобы ладони оставались на весу, да болезненно морщится.
Терпи приятель, что поделать. Сам выбрал этот путь. К тому же, не обрати я внимания, как удивился сегодня капитан Лорак реакции нильдхеймов на смерть Отца, не решился бы разыгрывать негодование. Глядишь вместе бы корчились сейчас под куда более изощренными пытками. Но, похоже, что вывернутые наизнанку мозги воинов черного солнца оставались загадкой даже для самих инструкторов.
Спустя несколько минут последняя пара нильдхеймов затащила лавку и уселась поблизости.
– Итак, слушайте внимательно, – тут же начал наш новый инструктор, не утруждая себя предисловиями. – Любой, кто не сможет повторить сказанного, лишится права жрать до того момента, пока наизусть не пропоет фальцетом, как кастрированный ормадарский бард, каждое чертово слово, сказанное мной в этой комнате. И если вы думаете, что отсутствие физподготовки на занятиях делают их в чем-то проще, как бы не так, – он плюнул на каменный пол, посмотрев на нас с еще более недовольным видом, а затем продолжил:
– Войска Каганата представляют собой слаженный механизм, каждый элемент которого дополняет остальные. Тяжелая кавалерия на чистокровных шайрах, с лэнсами до четырех метров и заговоренными доспехами, отводящими боевые чары, предназначена, вы не поверите, для таранных ударов. Несмотря на то, что в войне с Империей северяне получали по зубам именно в поле, действуя эффективнее при осадах и штурмах, они сделали выводы. Теперь их конница не уступает аандарийской. Про последнюю говорят, мол ее натиск способен выломать ворота в рай, так вот сейчас это справедливо и для Каганата. А учитывая то, что ни суурмаранцы, ни тем более вы, ангельской благодатью не укреплены, окажетесь насажены на копья. Тем же, кто догадался не встречать несущиеся на полном скаку полтонны лбом, а отошел в середину строя, повезет не больше – вас попросту затопчут копытами, после чего удобрят отличным конским навозом. Так что по весне расцветете тюльпанами, да брандушкой.
Инструктор шмыгнул носом, переводя дух и сделал несколько шагов вдоль стены. Затем достал из-за пазухи алый штандарт, с изображением трех золотистых линий.
– Вывод. Независимо от ситуации на поле боя используйте перстни и перемещайтесь на безопасное расстояние. Лучше всего в сторону лагеря. Загодя понять, что в вашем направлении идет атака конницы обычно несложно, если никто здесь не страдает глухотой и слепотой. Впрочем, даже убогий почувствует, как дрожит земля от топота сотен копыт. Так что… – он повесил штандарт, на стену, да постучал по нему ладонью. – Вот знак, что кавалерии должно пойти в атаку. Если поднят в воздух – вскоре ждите гостей. Однако, для повторения таранного удара требуется время и здесь играет важную роль обслуга, снабжающая всадников новыми лэнсами, а также пехота, прикрываемая лучниками и арбалетчиками.
Инструктор все говорил и говорил, вывешивая новые штандарты да периодически обращаясь к нам с вопросами. Ответить верно труда не составляло, разве что иномирец немного мешкал. Видимо, боль мешала ему концентрироваться.
Меж тем слова о войсках Каганата отзывались во мне удивительно ясными картинами, словно я видел их лично. Вот стройные ряды пехоты шагают маршем под бодрый барабанный бой. Ветер играет золотистой бахромой на красном стяге нашей баталии. Вдыхаю морозный воздух. Чувство общности с бойцами, идущими со мной рядом, привычно пьянит и воодушевляет. Команда сотника разносится эхом над просекой и мы дружно останавливаемся, так что вздрагивает земля. Отлаженное тысячами повторений движение – быстро снимаю с плеча изящный рекурсивный лук. Плечи его усилены проклеенными полосками кожи да расписаны витиеватой вязью – цветочные узоры соседствуют с пятиконечными звездами. Достаю тетиву из специального мешка на поясе, принимаюсь готовить оружие к бою.
Взгляд влево, вправо. Закончил раньше прочих, но ненамного. Все здесь хорошо обучены. Мы выступаем дальше.
– Тактика охвата в клещи применяется Каганатом не только в массовых полевых сражениях, но и во время рейдов. Составами малых групп, – продолжал инструктор.
Спрыгиваю с коня в мягкий рыхлый снег, отражающий свет луны хрустальным блеском. Мчусь к двери дома, возле которой уже стоит другой воин, в черном одеянии, с хитрым арбалетом на изготовку. Он не из наших, наемник. Опаснее многих прочих. Удар ноги срывает хлипкий засов, и мы врываемся внутрь. Испуганная девчушка лет тринадцати в сарафане. Отойди милая, мы не за тобою. Темп сбит, и я слышу шелест мечей о ножны. Их много, больше десяти, но мы сечем что есть мочи. Враг дрогнул, пытается спастись, однако с задней двери к нам уже спешит подмога. Не уйдете.
– Боевые группы Каганата редко прибегают к рейдерским действиям в тылу, занимаясь на территории противника в первую очередь нарушением путей обеспечения. Особенно опасны в этом Филины. В годы войны с Империей их специально готовили в качестве сил противодействия нильдхеймам, они не утратили своего назначения и сейчас. Филины имеют перстни с зачарованиями подобными вашим, поэтому скрыться от них не выйдет. Если вы столкнулись с Филинами в бою, просто постарайтесь отдать жизнь подороже, унеся на тот свет хоть кого-нибудь из них.
Инструктор говорил еще долго, перечисляя вспомогательные роды войск, осадные машины и тактику северян, а у меня все отчетливее создавалось ощущение, что война с Каганатом – дело, мягко говоря, неблагодарное, столь же далекое от бравой прогулки по городам и селам, как прохладное грондбарское пиво далеко от ослиной мочи. Судя по всему, Суурмарану предстоит умыться кровью, положив добрую половину населения, ради лишь изматывания противника, дав возможность объединенным силам Ормадара, Алых островов и Аандарии нанести решающий удар. Только в таком грозном тандеме появлялся шанс одержать в грядущей войне победу. Однако и остальным странам предстояло принять посильное участие. Эльдма должна была выступить в качестве донора заряженных вин, королевство Флезах ждала роль аграрной и промышленной базы, герцагство Грондбар, с его мастерами зачарователями – кузницы снаряжения, а Шхекасаар перевалочного пункта, да источника непрерывных рейдерских атак.
Голова у меня шла кругом и виной тому была вовсе не магия. Эхо далекого грома возвещало о надвигающейся буре, тогда как я ощущал себя муравьем на хлипкой травинке. Грозовое небо на Юге и Западе уже давно полыхало молниями, заходясь порывистыми ветрами, готовыми вырвать с корнем столетние вязы, обрушить исполинские валуны с горных вершин. Для подготовки к подобным войнам нужны не месяцы, а годы, муравью же стало ясно лишь теперь отчего вокруг стемнело да похолодало. Много раз я слышал в родной Эльдме разговоры о том, что неплохо бы пересмотреть итоги войны Империи с Каганатом, мол северяне, даже потеряв огромный кусок земли в виде Суурмарана, слишком сильны. В их краях беспримерно много Истоков и это дает почти неисчерпаемые запасы заряженных вин, идущих на продажу в другие страны. Но кто бы мог прежде подумать, что за теми разговорами таится не только досужая зависть к более сочной траве, по другую сторону реки, а еще и весьма конкретные, далеко идущие планы заморских держав.
Я скосил взгляд на иномирца. Тот словно позабыл о боли – слушал внимательно и сосредоточенно. А ведь он знал о войне заранее, наверняка понимая и то, что это будет вовсе не рядовой приграничный конфликт, драка одного жадного барона с другим. Скоро все народы мира сойдутся в жестоком противостоянии. Только, судя по словам инструктора, еще неизвестно кто одержит верх.
– На сегодня все. Завтра начнете с разминки во дворе, чтобы не терять формы, а после капитаны распределяет вас по группам.
До ужина оставалось еще около пары часов, однако нильдхеймы отправились в столовую, не зная, чем еще себя занять. Иномирец взглянул на меня вопросительно возле дверей, от которых тянуло запахами готовящейся еды, но я покачал головой:
– Иди со всеми. Сперва хочу прогуляться до комнаты.
Едва повернул в коридор жилой части крепости, увидел, как пара слуг возятся с ключами у замочной скважины. Дверь принадлежала не нильдхейму, кажется, здесь жил кто-то из капитанов младших групп. Несколько стражников при этом стояли неподалеку, напоминая лицами мелких всклокоченных собачонок, популярных у придворных дам. Представляю, какой нагоняй им устроили после ночных событий.
Не задерживаясь, добрался до своей двери, каждую секунду ожидая, что меня окликнут, и вошел в комнату.
Первым делом опоясался мечом, а затем проверил бутылки под кроватью – все были на месте. Сделав глоток вина, прислушался к тому, что происходит в коридоре. Судя по удаляющимся звукам, досмотр подходил к концу, но оставалось непонятно, отчего моя комната не привлекла внимания.
Выждал несколько минут, прежде чем отворить дверь.
В самом конце коридора стоял в нерешительности парень. Один из слуг, проводивших осмотр. Мое появление заставило его вздрогнуть, однако он не предпринял попытки уйти, только опустил взгляд.
Подойдя ближе, я узнал его. Именно он вчера принес мне с кухни бутылки. Видимо, сумел сложить два и два, обнаружив их в комнате. Благо хоть не выдал, но значит хочет получить что-то взамен.
– Что тебе нужно? – начал я без разговоров вокруг да около.
– А?
– Я спрашиваю, что тебе нужно за молчание. Только учти, попросишь слишком многого, мне будет проще тебя убить.
– Да я… Не знаю даже.
– Тогда зачем меня ждал?
Он нервно усмехнулся, разведя руками.
– Просто. Хотел спросить, наверно…
– Так спрашивай.
– Вы правда из Каганата?
– Нет. Вернее, лишь отчасти, – поправился я, вспомнив о Таморе, наравне с остальными живущим в моей голове.
– Понятно, – кивнул парень, хотя понятнее ему явно не стало. – А Вы можете помочь отсюда сбежать?
– Из крепости? Я смотрю это популярное желание. Но, нет, приятель. Последний шанс был вчера.
– Ясно. Жаль. Ну… тогда мне ничего не надо. Вы не беспокойтесь, я никому ничего не сказал. А пропажи бутылок не заметят, их у нас не считают.
– Что насчет записей на стенах?
– Так они Ваши? Их много кто оставляет. Особенно вначале. Так что на это никто не смотрит.
Я кивнул и уже собирался уйти, удовлетворенный сделкой, в которой от меня ничего не требовалось, однако любопытство взяло верх.
– Отчего же люди хотят бежать из крепости? Ты ведь не пленник здесь, как и прочие слуги.
– Да как сказать? У барона есть деревня во владении, в предгорьях. Там у него порядки, – грустно покачал головой парень. – Работы тьма просто, с утра до ночи все трудятся, спины не разгибая. При этом любая девка его, когда захочет, за взгляд косой может высечь, а ежли чего и впрямь набедокуришь, так сразу сюда везут. Из крепости уже одна дорога. Живым назад никто не возвращался.
– Я прежде слышал об Алых островах, что это прекрасное, едва ли не сказочное место.
– Надо думать, это Вам не какой-нибудь свинопас из нашей деревни рассказывал, – пожал плечами парень. – Эсфахар-то да, красивый говорят. Дворцы в горах опять же. Сам я там правда не бывал, но со стороны видеть доводилось. Господам поди неплохо в них живется.
– И за что тебя сюда?
– Хотели сбежать из деревни в город с подругой. Да не вышло.
Я вздохнул, отведя от него взгляд.
– Просто не попадай больше в неприятности и держись от нас подальше.
На этом беседа завершилась, и я отправился в столовую.
Оказалось, еду уже начали подавать, так что часть нильдхеймов приступило к ужину. Поискал взглядом иномирца, но тот, должно быть накинул маску. Решение верное, ни к чему лишний раз демонстрировать остальным чудесные метаморфозы в физиономии брата Лауша.
Сев на свободное место, принялся размышлять над дальнейшими действиями, вертя в кармане медальон Авены.
Интересно все же, что в нем такого особенного? И почему иномирцы, способные как-то менять людям судьбу, собрались рассказать о назначении украшения лишь перед уходом? С другой стороны, все это может оказаться неважным, когда грянет война, какой еще не видывал свет. Вот бы взять с собой Авену, да уплыть в далекий Ормадар. Наверняка там будет безопаснее всего.
Прислушался к собственным чувствам, и с удивлением понял, что хотел бы также удостовериться в безопасности Тиалы. Мне до сих пор льстила ее неожиданная симпатия, которой она могла одарить кого угодно другого, однако остановила выбор на простом наемнике, без мешков золота за плечами. Пан Ладмир наверняка постарался прижать к ногтю членов гильдии и, если он так легко избавился от Барки, остальных могла ждать не менее печальная участь. Как и все их семейства.
Интересно было и то, как сложилась судьба у Миаланы. Сдержал ли новой король Суурмарана обещание отпустить прелестного барда? Хотелось бы верить, что девушка смогла простить Этью и они теперь живут где-то далеко, даже не вспоминая о прошлых ошибках и передрягах.
Судьба хитреца Чингиля оказалась мне также не безразличной, и я решил, что едва ли смогу удержаться от посещения Тихого места, по прибытии во Льхон.
Вскоре подали еду, но мысли о предстоящих встречах захватили без остатка. Потому ковырялся ложкой в каше не меньше часа, так и эдак пытаясь совместить в планах помощь Авене, и визиты к старым знакомым.
Когда в зале столовой почти никого не осталось, напротив меня уселся нильдхейм, в котором я узнал по взгляду иномирца. В руке он держал скатанный до состояния ровного шарика кусочек опиума, от которого я всегда отказывался, даже находясь под магией разума.
– Это обязательно? – тихо спросил он, кивнув на наркотик.
– Нет. Но если раны болят, может помочь заглушить.
Иномирец брезгливо бросил опиум в сторону, чем вызвал у меня уважение.
– Спасибо за помощь.
– Я помогал не только тебе.
– Знаю и все же. Благодаря этому мы теперь в безоп…
Договорить он не успел, потому как со стороны входа кто-то громко окликнул меня по имени.
Обернувшись, увидел высокого плечистого стражника в дверях. Вооруженного, но всего одного.
– Вот ты где, – удовлетворенно, но без угрозы, добавил он, заметив мое внимание. – Тебя ждет новый капитан стражи, нильдхейм, заканчивай жрать и ступай за мной.
Глава 11. Старые новые друзья
Небольшая темная комната с единственной лампой, напоминала собой логово безумного коллекционера. В развешанных по стенам предметах неуловимо угадывались бережно хранимые трофеи, будь то обыкновенный столовый нож, с потертой ручкой, женский кружевной платок или курительная трубка. Жутковатый колорит предметам добавляло то, что невозможно было определить в них какой-то системы, понять, отчего бывший владелец комнаты выбрал именно их частями странной коллекции.
Владелец же новый сидел за столом чуть сгорбившись и рассматривал перед собой ворох бумаг. Оттого что лампа располагалась в аккурат за его спиной, разобрать черты лица капитана стражи я не мог.
– Проходи, садись, – буркнул он.
Голос показался до боли знакомым, словно я слышал его на протяжении всего пребывания в крепости.
Расположившись напротив, стал ждать. Ни меча, ни перстня у меня не забрали, лишив тем всяческих представлений о причинах вызова к капитану, однако вселив надежду на исход разговора хоть сколько-то отличный от фатального.
Через пару минут человек рядом тяжело вздохнул, выпрямился, небрежно сдвинув в сторону бумаги, кроме двух листов, а затем зычно гаркнул:
– Белла, черт тебя дери! Сколько можно ждать? Неси уже эти сраные свечи!
– Капитан Лорак, – узнал я собеседника.
– А ты кого ожидал увидеть? Короля Ормадара собственной персоной? – ответил капитан.
Спустя минуту в помещение торопливо вошла молодая девушка, неся в руках крупную связку свечей, да пару увесистых бронзовых подсвечников.
– Чего так долго? – недовольно произнес Лорак. – И ты б еще святое писание приволокла. На что так много свечей? Собираешься превратить это место в храм?
Девушка лишь мило улыбнулась в ответ, принявшись устанавливать на стол подсвечники, а я невольно любовался ею. Рыжеволосая, с россыпью веснушек на щеках, стройная и притом не обделенная природой на приличного размера грудь. Пожалуй, не смог бы поставить ее в один ряд с Таилой, Миаланой или, уж тем более, мистически прекрасной Авеной, однако воздержание сроком более года заставляло находить эротический интерес даже к тренировочным чучелам, чего уж говорить о ладной девушке.
– Понравилась? – хмыкнул Лорак. Я не ответил, лишь перевел взгляд со служанки на капитана. – Гордись, Белла. Этому нильдхейму доверяют принцевых любовниц трахать, а он заглядывается на тебя.
Девушка снова улыбнулась, заканчивая зажигать свечи уже во втором подсвечнике.
– Может, приласкаешь его сегодня?
– Если прикажете, – безропотно согласилась она.
– Сперва посмотрим, насколько наш гость окажется сговорчив. Ты свободна.
Едва девушка вышла, Лорак поднял один из листов бумаги и легонько потряс им в воздухе.
– Знаешь, чего я больше всего не люблю в своей работе?
– Нет, капитан.
– Таких вот как ты. Непонятных кусков дерьма, – бросил он, недовольно пожевав губами. – Нильдхеймам должно становиться одинаковыми и предсказуемыми, подобно клинкам, вышедшим из-под молота старого мастера. Однако, с самого попадания в крепость ты словно белая ворона. Пришибленная, но с такой жаждой крови, какой позавидует ястреб.
– Не понимаю, о чем Вы.
– Так я тебе напомню. Давай начнем с начала, – он снова потряс в воздухе листом бумаги. – Это письмо его никчемного величества, короля Ладмира. Прибыло вместе с тобой перед началом обучения. В нем говорится, что человека с именем Рейтан Лазар по прозвищу Пятиликий, следует оберегать от смерти, дабы доставить позже лично королю в распоряжение, – Лорак хмыкнул, а затем поднес край письма к пламени свечи. – Я мог бы подтереться этим требованием, но прошлый капитан стражи, как видишь, был большим любителем сохранять всякие диковинки, дошедшие до нас вместе с рекрутами.
Капитан медленно опустил письмо на стол, не успев подпалить его.
– Если бы он с тем же рвением муштровал своих голодранцев, возможно, ночной атаки удалось бы избежать. И сам остался жив, а не сдох под пытками дознавателя. Как по-твоему?
– Не уверен, – пожал я плечами. – Все, что нам рассказали сегодня о Каганате, говорит о том, что это могущественное государство. Вряд ли их воинам помешала бы горстка стражников.
Капитан усмехнулся.
– Все что рассказали… А уж не ты ли, Рейтан, пел мне песню перед строем новобранцев, что обучен каганатским техникам диверсионной работы, что разбираешься в ядах и даже убил нильдхейма перед попаданием сюда? Откуда такая выучка?
– Брал уроки у одного северянина в Эльдме, – легко соврал я.
– Ну конечно.
– Вы подозреваете, что я как-то причастен к событиям прошлой ночи?
– Подозревал бы, не будь ты под магией разума. Вы до сих пор для меня загадка, хоть и тренирую нильдхеймов без малого десять лет. У каждого мозги набекрень по-своему. Но за все это время понял одно наверняка – на предательство и ложь вы неспособны.
Откинувшись в кресле, Лорак придвинул ближе второй лист бумаги, выглядящий совсем новым, не в пример прошлому.
– А вот это гонец доставил сегодня после полудня. Сам наследный принц Адалам О'Рлиенд справляется о судьбе недавнего визитера и велит оберегать нильдхейма по имени Рейтан Лазар, не рисковать им попусту, да приложить все усилия дабы сохранить ему жизнь, – он хмыкнул и добавил, не отрывая взгляда от письма. – С каким искусством надо было отыметь его любовницу, чтобы заслужить такое внимание?
– Я лишь исполнил его желание.
– Не заговаривай мне зубы, нильдхейм, – тут же огрызнулся Лорак. – Я слышал сквозь зачарованный медальон, как ты велишь герольду перед битвой назвать свое имя. Думаешь я идиот и не понимаю, что это было сделано неспроста?
Он замолчал на мгновенье, сверля меня пронзительным взглядом.
– Но больше всего меня поражает гибкость твоего сознания. Вот только что – ты ведь фактически солгал мне. Разве нет?
– Дайте любой приказ, капитан, и я выполню его в точности.
– Очень хотелось бы верить. В конце концов, свалившаяся на голову должность и так принесла с собой целую гору дерьма, чтобы корпеть над загадками, за которые мне не платят. Но раз уж ты такой особенный, будешь помогать в решении разного рода вопросов, оставаясь под надзором. Я же исполню волю принца, сохранив тебе жизнь, а заодно не стану копаться в причинах некоторых странностей. Что ты на это скажешь, нильдхейм?
Последнее слово капитан произнес с издевкой, как бы подчеркивая, что не относит меня в полной мере к своим подопечным.
– Я не смог бы отказать Вам, капитан, даже желая этого. Однако предложение мне нравится.
Лорак ухмыльнулся и кивнул каким-то своим мыслям.
– Тогда, в качестве аванса, отправлю к тебе Беллу поразвлечься. Завтра же вместо тренировок и занятий с инструктором поедешь в Эсфахар. Найдешь там в Ветреном квартале лавку ростовщика по имени Джузеппе Эвельсон. Передашь ему следующее: оплата в этом месяце откладывается, однако Лорак получил должность капитана стражи и вскоре рассчитается по долгам. Постарайся быть достаточно убедительным, чтобы старый прохвост принял это без дополнительных условий со своей стороны. Но и вреда никому причинять не следует. Понял?
Я повторил слова капитана.
– Хорошо. Для слуг на конюшне и солдат у ворот – ты расследуешь обстоятельства вчерашнего нападения по моему прямому приказу. Реальных причин поездки в город они знать не должны. Белла принесет тебе одежду, в которой следует отбыть из крепости, впрочем, меч и перстень можешь оставить при себе. На этом все.
– Благодарю. Но позвольте задать Вам несколько вопросов, капитан.
Лорак недовольно поморщился.
– Что ты хочешь узнать?
– Крепость и впрямь подверглась атаке Каганата?
– Выяснить, так ли это, тебе предстоит после того, как справишься с первым поручением, однако война с северянами – дело давно решенное и с нападением никак не связанное. Пришлось лишь немного ускориться.
– Сколько у нас времени?
– Меньше чем через неделю отправитесь в Суурмаран. Капитаны станут вашими командирами. Потому что одно дело господ сторожить, а совсем другое воевать. Вы же натасканы выполнять команды нескольких конкретных людей и именно мы понимаем, как вас лучше всего использовать.
Я кивнул и, поднявшись, направился к двери.
Уже взявшись за ручку, остановился, размышляя, стоит ли обычное любопытство лишнего риска в виде разговора с Лораком.
– Что-то еще?
– Я думал на должности, подобные Вашей, благородные ставят самых близких людей из числа своих родственников, капитан.
– Это же Алые острова, – с усмешкой ответил он, но, видя непонимание в моих глазах, пояснил: – Слышал присказку, мол мягким хером в семье порядок не навести? С провинившейся родни здесь спрашивают строже всего. Прошлый капитан стражи был родным сыном барона.
Я шел в свою комнату, раздумывая над внезапной весточкой от наследного принца Алых островов, безусловно отправленную при участии Авены. И главным вопросом являлась полнота того участия. Может, девушка раздобыла где-то во дворце заряженного Истоком вина? Или же безо всякой магии сумела убедить покровителя, в том, что искусство любви посетившего ее нильдхейма достойно трепетной защиты? Впрочем, в ее случае, любое общение с мужчиной – это магия. Причем такая, от которой можно сойти с ума и Адалам прямое тому доказательство. Сколько она еще выдержит так? Даже сумев добыть глоток заветного напитка да неумело наводя заклятия. Чтобы долговременно влиять на поведение человека, нужно что-то похитрее простых команд, мол ступай туда, напиши эдак, а затем все напрочь забудь. Отец годами оттачивал это мастерство, но даже ему требовалось регулярно повторять с нильдхеймами встречи.
Резкий порыв ветра ударил в лицо снежной взвесью, принесенной с пиков горных вершин. Я остановился посреди тренировочных площадок, разглядывая пару нильдхеймов, продолжавших самоподготовку, несмотря на давно опустившиеся сумерки.
И какой черт заставляет их махать железом до самой ночи? Стремление приблизить торжество недостижимой Истины? Нелепый мираж, понятный лишь искалеченным разумом. И все же, как бы ни был силен Каганат, ему придется нелегко в боях с такими вот безумцами, слепо верящими, что не стань на картах северной страны, что-то в мире изменится к лучшему.
После победы над Каганатом им нарисуют нового врага на западе и воины черного солнца с той же яростью, лишь закаленные в горниле жарких битв, ринуться предавать мечу жителей Шхекасаара, Эльдмы и всех прочих.
А что же до меня?
Я до сих пор не уверен, в чистоте собственных мотивов. Быть может, заклинание неизвестного мага, почившего в горах Альвази, и есть то единственное, что вынуждает бороться за жизнь? Как могу проверить это, не желая идти вопреки своему зову? Навсегда связанный с Авеной незримой нитью, обречен тянуться к красавице, гадая, действую ли влекомый колдовством, заставляющим ее оберегать, или одурманен проклятием Истока.
Быть может, такова судьба, раз не дано мне испытать иного зова, более манящего и возвышенного.
Остается быть честным с собой.
Поддев сапогом горку снега, которого уже изрядно намело во внутренний двор, укутав грязь белесым одеялом, резко вскинул ногу, да рубанул мечом воздух.
Раз, другой, третий.
Словно убивал призрачных бабочек, беззаботно летающих во мгле.
Да плевать я хотел на этот мир и на все прочие, сколько бы их ни было. Раз появился такой шанс, завтра уволоку за собой любопытного протеже, любителя посмотреть на войны глазами их зачинателей. Начнет противиться, пусть пеняет на себя, заряд меча окажется нелишним.
После отыщу Авену, дам ей хлебнуть вина, и сам черт не остановит нас в стремлении убраться с острова. Команда быстроходного корабля, очарованная сладким голоском, источающим магию разума невероятной мощи, отвезет туда, куда будет сказано, к примеру, в далекий Ормадар, а после позабудет о случившемся или даже в едином порыве покончит с жизнью.
Плевать на все и на всех. Главное, чтобы Авена была рядом, а с мечом нильдхейма найти продлевающий жизнь заряд – дело в общем нехитрое.
Отчего-то эти мысли отдавались в душе едкой горечью поражения, словно проиграл в битве с самим собой, однако я гнал наваждение прочь, направляясь твердой походкой в комнату.
У самых дверей в жилые помещения остановился, рассудив, что не знаю, когда теперь представится возможность помыться и направился в купальни. В грубой деревянной лохани отмокал не меньше часа, пытаясь вообще ни о чем не думать. Последнее выходило скверно, так что решил попросту вытеснить мысли иными, представив обещанное Лораком развлечение со служанкой.
Девушка и впрямь оказалась на месте. Покорно ожидала возле двери, держа в руках аккуратно сложенные вещи.
– Заходи, – скупо произнес я, провернув ключ в замочной скважине, а после легонько подтолкнул Беллу рукой пониже талии.
Она хихикнула, заходя внутрь, и тут же уставилась на сплошь исписанные посланиями стены, едва заметные в тусклом свете догорающей масляной лампы.
– Это не мои. Здесь прежде жил какой-то безумец.
Не знаю для чего это сказал. Уж если собрался оставить все за спиной, какая разница кто и что обо мне подумает?
– Я принесла одежду, – с улыбкой произнесла Белла обернувшись. Из-за невысокого роста она смотрела на меня снизу вверх, что лишь добавляло девушке привлекательности.
