Наталья Киндулкина
Тайное место на берегу безымянного озера
– Хватит мечтать, проходим и поживее!
– Мы и правда вернулись первыми.
– Еще скажите, что вы соскучились!
Соскучиться никто не успел, но была радость снова сюда вернуться, сбежав из города и ситуации, в которой по какой-то непонятной причине они оказались. Они не выдержали испытание свободой. Отсутствие рамок и правил смыло все берега и засосало в грязный песок.
Они не знали, где грань между ссорой, после которой близится примирение, и ссорой, навсегда отделяющей людей друг от друга. Смогут ли они снова стать близки и довериться друг другу после случившегося на суше?
– Я скажу, что рад тебя видеть! – крикнул Джастин следом.
– У меня не было повода в тебе сомневаться. А теперь хватит бездельничать! Надеюсь, у всех здесь отличное настроение?
– А как же иначе?
– Совсем забыл, Люк, я положил в твою каюту подарок для младшей дочери, он достался мне от одного пассажира. Мои дети выросли, а тебе как раз пригодится.
– Спасибо, думаю, ей понравится, – пробубнил Люк и скорчил гримасу.
Страсть к азарту и желание быть всегда первым уже не один раз подводили его в юности. Когда у него появилась семья, амбиции улеглись на дно, но многолетнее затишье не пошло им на пользу. Сейчас, поднявшись со дна и вдохнув свежий воздух свободы, они больше не могут находиться в заточении. Люк был готов снова вступить в бой, но соперников не оказалось, а на лицах мнимых врагов висела кривая улыбка. Война с самим собой была похожа на блуждание внутри лабиринта, в котором нет выхода и ничего не остается, как ходить кругами, чтобы не потерять рассудок. Ему потребуется много времени, чтобы найти силы остановиться и задать себе вопрос: «От кого ты бежишь и где хочешь оказаться?»
Каждый из трех друзей хотел стать другим, отвергая себя настоящего. Время расставит все по местам.
Весь вечер Люка было не видно – он всегда мог найти компанию для общения.
Чарли сидел в каюте и отдыхал от шума прошедших дней, когда ворвался взволнованный Джастин. Он хотел сделать запись в своем дневнике, но нигде не мог найти ручку. Мужчина перерыл вещи, прощупал карманы одежды, но так и не смог обнаружить пропажу. Внутри все кипело от досады и злости. Еще вчера ручка была у него – выходит, он потерял ее по пути или оставил в доме у старика.
– Все пропало, – Джастин буркнул себе под нос и ударил кулаком по стене.
– Вот видишь, не зря я отдал тебе свой камень силы. Его-то ты не потерял? – Чарли хотел приободрить друга, но не получилось.
*****
– Интересно, кого принесло в такую рань?
Он прекрасно знал – это Люси, но открывать совсем не хотелось. Пока он рассуждал о цели ее визита, Даниэль распахнул настежь дверь. Люси не заставила себя долго ждать и тут же ступила ногой на порог, выражая намерение пройти внутрь, а не оставаться за дверью. По своему опыту она знала: нужно иметь смелость проявить инициативу, иначе можно остаться ни с чем. Ее руки были спрятаны за спиной.
– Я знаю, вы скрываете свой возраст и отказываетесь от празднования дня рождения, но я не могу пройти мимо и не поздравить вас.
Люси не знала о нем ничего, кроме того, что они переехали сюда два года назад, до этого недолго прожив в другом месте. Больше информации о прошлом этой семьи у нее не было. Надо ли говорить, как сильно любопытство разрывало ее изнутри, но она не могла позволить себе задать всех вопросов, витающих у нее в голове.
Даниэль скрылся в своей комнате.
– Спасибо, Люси. Проходите, Даниэль приготовил вкуснейший завтрак.
– У вас удивительный ребенок! Вам очень повезло.
Ему и правда повезло с упорством и сознательностью Даниэля, но слова Люси задели его за живое. Она и представить себе не могла, сколько сил он вложил в воспитание сына, будучи совсем к этому не готовым.
– Спасибо, Люси! Угощайтесь. Хотите чаю или, может быть, кофе?
– С удовольствием! А это, что это за коробка?
– Что там? – Миллер был удивлен. – Наверное, Даниэль оставил.
– Могу я посмотреть, что внутри?
– Открывайте! Теперь мне самому интересно! – Миллер стоял спиной и не понимал, о чем говорит Люси.
Не успел он договорить, как женщина открыла коробку и достала оттуда губку для обуви. Любительницу чистоты и порядка увиденное поразило настолько, что она не смогла сдержать эмоций, допустив тем самым большую ошибку.
– Вам не кажется, что губка для обуви должна находиться в другом месте? Здесь же дети! Это совсем не игрушка. Кто мог сделать такой подарок?
– Люси, пожалуйста, успокойтесь.
Услышав разговор, Даниэль выскочил из дома и побежал так быстро, как только мог. Он сам не заметил, что бежал в сторону тайного места, а добежав, упал на землю и начал колотить по ней со всей силы руками. Пальцы проваливались в грязный песок, оставляя кривые следы. Он лежал так около получаса, пока не пришел в себя, а потом начал читать, в надежде найти недостающие ответы на сложные вопросы.
ГЛАВА 14
Спускаясь вниз по ступенькам, Чарли так и не решил, куда идти и чем себя занять на эти несколько месяцев. Вещей с собой было немного, они не сковывали движений, и при желании парень мог отправиться куда угодно. Ему было нужно где-то остановиться, чтобы связаться с Ребеккой и оставить обратный адрес. Это было важнее нежелания возвращаться домой.
Чарли купил воды и сел на лавочку возле магазина. Было два варианта – оставаться здесь или поехать домой. Снимать квартиру в новом месте совсем не хотелось, ко всему новому он долго привыкал, а выбирать соседей не было ни времени, ни желания. Жить же с тем, кто тебе неприятен, казалось невыносимым – однажды у него уже имелся такой опыт. Он вспомнил, что когда встречался с Ребеккой, не придавал этому никакого значения. Тогда он чувствовал себя всемогущим, хоть и оставался хилым худым мальчишкой. Сейчас ширина его плеч увеличилась ровно настолько же, насколько уменьшилась уверенность в себе.
Парень чувствовал, что выдержал достаточную паузу для того, чтобы принять решение написать ей ответ, и был в этом уверен. На всякий случай он посмотрел на подарок старика у себя на руке. Настало время расставить все точки в общении с Ребеккой. Все их общение прежде было соткано из многоточий, сменяемых новыми абзацами. Из брошенных сюжетов могло бы получиться несколько бюджетных романов.
Когда Чарли думал о девушке, его смывало волной из воспоминаний. Она, как ураган, носила его по ветру – а он, как младенец, барахтался и не мог вернуться на землю. Зависимость от Ребекки стала для него опорой. Нельзя было избавиться от нее, не разрушив все остальное. Он опирался на нее всеми гранями, и этой зависимости удалось стать частью его жизни.
Чарли хотелось как можно скорее написать Ребекке письмо, а после – мотыльком ждать ответа. Было неважно, сколько времени для этого потребуется – он был готов ко всему. Чтобы как можно быстрее осуществить задуманное, парень увеличил темп и двинулся в сторону автобусной остановки.
Это место было хорошо ему знакомым, за несколько лет здесь так ничего и не изменилось. Но сейчас Чарли был удивлен, когда заметил, что его любимую лавочку перекрасили из зеленого цвета в желтый. Он ненавидел желтый, и случившееся отозвалось в душе разочарованием.
Зеленый был его любимым цветом с самого детства. Это случилось благодаря матери: однажды она купила зеленый платок с узором, похожим на геометрические фигуры. Чарли брал его всякий раз, когда ее не было дома, и делал из него трассу для своих игрушечных автомобилей. Раз в месяц автомобиль покупал отец, это было на второй день после его зарплаты. Этого дня Чарли ждал с нетерпением и даже отмечал оставшееся время в своем блокноте. Вместе с ним так же сильно день зарплаты отца ждала его мать. Она была в восторге, что кто-то еще, кроме нее, был взволнован этим вопросом. Ей казалось, что не будь Чарли, муж бы давно начал пить.
– Один билет, пожалуйста.
– Ближайший автобус на 2:40. Можете успеть, если поторопитесь.
– Спасибо, я постараюсь.
– Счастливого пути!
Когда Чарли купил билет, автобус уже был на месте и пассажиры по одному заходили и укладывали багаж. За время своих путешествий он успел привыкнуть к весу рюкзака и больше его не чувствовал.
Ему нравилось сидеть у окна, и очень удачно в конце автобуса оказалось свободное место. Парень достал книгу и ждал, когда автобус тронется. В салоне играла тихая музыка. Он любил музыку, и в детстве даже пробовал играть на гитаре – из-за нехватки денег увлечение пришлось забросить, но с возрастом он не утратил хорошего вкуса. В их семье ни у кого не было увлечений.
Народу в салоне оказалось немного, и Чарли это не нравилось. Он любил уединение, но сегодня ему хотелось затеряться в толпе и не привлекать к себе много внимания. Именно поэтому он не носил ярких цветов и не делал татуировок. Все это могло вызвать порицание окружающих, которому он не смог бы противостоять из-за неуверенности в себе.
Автобус тронулся, и пейзаж за окном начал меняться, завораживая своей красотой. Он любил горы также сильно, как море, но работы там ему не нашлось. Изменения требовали усилий, на которые у него не было сил. Стоило только погрузиться в свои мысли и раствориться в музыке, как к нему тут же подсела девушка и начала разговор.
– Извините, что отвлекаю. Вы едете до конца?
– Да, и, кажется, здесь нет остановок. Можете не переживать, доедете куда нужно.
– Я ушла из дома и села в первый пришедший автобус. Вы едете домой? Там есть что-нибудь интересное? Пока я не решу, что делать дальше, мне нужно где-то залечь на дно.
Чарли растерялся. Он не мог представить, что в маленьком городке может удивить девушку, сбежавшую из дома в поиске приключений.
– Боюсь, я не смогу вам помочь. Я езжу к своим родителям в перерывах между работой.
– А чем вы занимаетесь? – девушка выглядела заинтересованной. – Мои родители хотят, чтобы я занималась учебой, а я считаю, что создана для другого.
«Кажется, я это где-то уже слышал», – подумал про себя Чарли.
– Так ты согласен со мной? – устав ждать ответа, она толкнула его в плечо.
– Каждый сам выбирает, что ему по душе.
– Значит, ты в восторге от своей работы?
– Это точно лучше, чем сидеть дома. Думаю, мне она нравится, не зря же я выбрал эту профессию.
– Но ты же можешь не сидеть дома, а заняться тем, что тебе нравится больше всего на свете, как я. Посмотри на меня! У меня совсем нет денег. Я купила билет на последние, что стащила у брата. Ему они все равно не нужны.
– Я еще не решил, что мне нравится больше всего, но точно знаю – что не нравится.
– А ты какой-то грустный, что случилось? Подружка бросила? Так ты не переживай, мы тебе новую найдем! Ты не в моем вкусе, но у меня есть пара интересных подруг.
– Может быть, в другой раз. Сейчас у меня есть дела поважнее.
– Ты же сказал, что ездишь к родителям, когда у тебя перерыв в работе. Значит, сейчас ты свободен!
– Физически – да, но моя голова все равно занята другими мыслями и продолжает работать, – напряженно произнес Чарли.
– У меня есть кое-что, чтобы ее отключить. Будешь?
– Нет, спасибо.
– Тогда расскажи, чем занята твоя голова?
Чарли с детства обладал мягким характером, и в редкие срывы из глубины его души выплескивалось все накопившееся за долгие месяцы.
– Сейчас я хочу побыть один. Извини. Я буду благодарен, если ты оставишь меня в покое.
– Какой-то ты странный!
Она встала и тут же подсела к девушке в переднем ряду. Чарли разозлился впервые за долгое время и был удивлен тем, что произошло. Эта девушка была похожа на Ребекку как две капли воды, и все, что она говорила, он слышал уже не единожды. Слова Ребекки крутились в его голове так отчетливо громко, словно были записаны на магнитную пластику.
Парень не хотел слышать их от посторонних, но отдал бы все на свете, если бы прямо сейчас мог услышать их от нее. Вот так же сидящей на соседнем кресле автобуса. Он бы даже не стал отчитывать ее за долгое отсутствие и это злосчастное письмо.
Он сам не заметил, как в начале пути схватился за нить на запястье и всю дорогу не выпускал ее из рук. Музыка помогла заснуть. Разбудил его громкий и увесистый хлопок по щеке.
– Эй, мы приехали! Просыпайся, если не хочешь кататься по кругу, – девушка продолжала шлепать его по щекам. – Хотя кто знает, что у тебя на уме!
– Спасибо, что разбудила. Я думал, ты не захочешь со мной больше разговаривать, – в первый раз Чарли ей улыбнулся.
– Да ладно тебе! Я все поняла, – пробормотала незнакомка и скрылась в небольшой толпе пассажиров.
Автобусная остановка была рядом с домом родителей, крыша которого виднелась еще из окна. Она была необычного цвета и выделялась среди остальных. Отец покрасил ее краской, оставшейся у соседей после ремонта. Он хотел от нее избавиться сразу же, как только ее получил, но боялся показаться невежливым, а потом стало поздно – мать Чарли обнаружила краску и не позволила ее выбросить.
Чем ближе он подходил к дому, тем сильнее нарастало волнение. Мурашки пронзали холодной иглой, впиваясь глубоко под кожу. Руки ослабли, и с каждым шагом нести рюкзак становилось все тяжелее.
Прежде чем позвонить в звонок, Чарли по привычке заглянул в окно – матери было не видно. Она вечно казалась недовольной и находила для этого множество причин, а если их не оказывалось – придумывала несуществующие. Он заглядывал в окно, чтобы узнать, в каком она настроении.
С этого ракурса видна люстра на кухне: если она блестела – настроение у матери было плохим. Всякий раз, когда она была не в духе, терла эту люстру с присущей ей въедливостью. Почему выбор пал именно на люстру – никто не знал. В их доме имелось много других мест, которым бы не помешала уборка.
Сейчас, чтобы дотянуться до окна, Чарли мог уже не вставать на носочки, как в детстве, но эмоции, которые он при этом испытывал, никуда не исчезли. Они не зависели от его возраста.
Наконец, набравшись смелости, он позвонил в дверь.
– Чарли! Ты вернулся. Я не верю своим глазам! – Женщина разводила руками. – Еще с утра я просила отца во что бы то ни стало связаться с Дугласом и узнать, где ты сейчас находишься. Скорее заходи, все мне расскажешь!
Мать каждый раз просила что-нибудь ей рассказать, но с какого момента начинать свой рассказ, он не знал. Если бы они завели разговор по душам, он бы начал с раннего детства, но, чтобы высказать все, о чем он так долго молчал, не хватило бы целой жизни. Мать перебивала всякий раз, когда была не согласна, разговаривать с ней было невозможно.
– Отец вышел в магазин за продуктами, должно быть, скоро вернется, а ты не стой в дверях, проходи.
Чарли зашел и осмотрелся, хотя знал – здесь ничего не могло измениться. Нужно оставить вещи, сходить в душ и закончить дела, ради которых пришлось вернуться. Отвертеться от семейного ужина все равно не удастся. Мать снова начнет расспрашивать о планах и задавать вопросы, ответов на которые нет.
Сандра обладала невероятной способностью подстраивать все пространство вокруг под себя, даже сейчас ей это удалось – пока он мылся в ванной, вернулся отец. Прямоугольный стол был накрыт. Его мужчина купил с одной из своих первых зарплат. Было видно, что к приезду никто не готовился.
– Чарли, сынок! Как я рад тебя видеть! Ты получил мое письмо? Рассказывай обо всем поскорее, мама же ждет!
Не было ни объятий, ни теплых приветствий – только сухой расчет с целью получить информацию. Он не знал, что заставляет их так интересоваться его жизнью, они не принимали в ней никакого участия. В редких случаях, когда они слышали что-то, с чем были согласны, хлопали его по плечу. Им ничего не оставалось, как только самоутверждаться за счет собственного ребенка. Для матери это было необходимостью, а отец списывал, как школьник.
– Нечего мне рассказывать, – буркнул Чарли. – Дела идут хорошо. Я ненадолго, и через пару дней мне нужно будет уехать.
– Куда ты поедешь? Оставайся! Мы будем рады.
– Точно-точно, сынок, ты так редко бываешь с мамой. Вам столько нужно обсудить! Она места себе не находит, пока ты в отъезде.
– В дом справа от нас заехали новые соседи – семейная пара с дочерью. Сходил бы, познакомился, с виду люди приличные, – не унималась мать.
– Мама права. Хватит уже пропадать неделями и месяцами. Возвращайся на сушу, а мы помогать будем, как сможем
– Спасибо вам за заботу, но пока я не готов к новым знакомствам.
О его знакомстве с Ребеккой мать знала лишь то, что была какая-то девушка, которая нравилась Чарли, но ни имени, ни возраста она не знала. Удивительно, но даже с присущим ей любопытством это ее совершенно не волновало. Все, что нравилось Чарли, вызывало у нее неподдельное раздражение. Он считала, что все происходящее без ее ведома происходит против ее воли.
– Опять ты за свое? Сколько можно повторять – эта девчонка тебе не подходит! Если бы ты по-настоящему ее любил, то давно бы бросил эту работу и познакомил ее со своими родителями. Пройдет время, и ты начнешь жалеть об упущенных возможностях, но менять что-то будет уже поздно.
Мать говорила о себе, ведь, как никто другой, понимала, как это – единожды ошибиться и сделать неправильный выбор, а после смиренно ждать, когда ситуация решится сама по себе.
– Уже 30 лет, как мы с твоей матерью вместе. Я признаю, что бывает время, когда мне хочется побыть в одиночестве, но в твои годы я не мог провести и дня, не видя перед собой ее счастливое личико, – соврал он. – Если она так быстро тебе надоела, то что будет дальше?
Они и представить себе не могли, как сильно заблуждались. Если бы ситуация складывалась так, как они предполагали, он бы стал свободным, словно птица, и взлетел в небо, а не сидел на земле, ожидая погибели.
– Отец, и ты туда же? Я уже принял решение.
– Запомни одно, Чарли – повернуть время вспять будет нельзя. Упущенные возможности всю жизнь преследуют призраком. Я видела много таких случаев за свою жизнь.
Женщина изо всех сил старалась скрыть, что говорит о себе, но он знал, что на самом деле она имеет в виду. С отцом Чарли мать познакомилась молоденькой девушкой и по своей неопытности бросилась в поток этих чувств, целиком им отдавшись. Семейная жизнь засосала ее, как самое вязкое из болот, но выбираться из него самой ей не хотелось. Все это время она верила, что дождется того, кто вытащит ее оттуда. «Он» мог быть кем угодно, если его лицо будет отличным от лица ее мужа – за все эти годы оно успело наскучить и надоесть. Он был слишком хорош – и это был главный его недостаток. Окажись он тираном или ворчуном, семья бы распалась, и у нее появился шанс начать все сначала.
– Я помню, ты это уже говорила, – лениво произнес Чарли.
В разговорах о чужих жизнях она находила единственный смысл своего существования. Оставаясь одна, она придумывала в своей голове сценарии для будущих разговоров, а если в жизни кто-то смел от них отклоняться, тут же начинала беситься.
– Оставим этот разговор до вечера, мне нужно передохнуть.
Чарли вышел из-за стола и поднялся в свою комнату. С тех пор как он уехал, здесь ничего не изменилось, мать продолжала поддерживать полный порядок. Каждый день она протирала пыль и поправляла занавески. При таком неидеальном сыне должен быть идеальный порядок. Она легко отделяло первое от второго: если что-то ей нравилось – она тут же возвышала это до статуса божества, всему остальному было суждено утонуть в ее вечном порицании.
Он открыл рюкзак и достал с самого низа мятое письмо от Ребекки. Разобрать, что там написано, было сложно – буквы стерлись и стали едва заметны, чернила размазались и растеклись. Текст на бумаге не имел для Чарли значения, он запомнил его наизусть сразу, как прочитал. Все это время он подбирал слова, способные передать все его чувства, но сейчас понял, что так и не смог их найти. Среди всех существующих фраз не нашлось и нескольких, способных выразить все, что он хотел ей сказать.
Чарли слишком долго ждал и не мог терять ни минуты. Готовый к тому, что письмо может не дойти и вернуться, он достал ручку из шкафа. На ней был зеленый колпачок, и это напомнило ему о лавочке, которую кто-то посмел перекрасить. Рядом стояла высокая стопка конвертов и открыток, мать принесла их сюда, когда в ее комнате закончилось место. Она была очень запасливой.
Ему потребовалось несколько часов, чтобы из огромного текста выделить несколько главных строк:
Дорогая Ребекка!
Только сейчас я осмелился написать тебе это письмо. Я долго думал и решил – будь по-твоему, ты достойна большего, и я не вправе тебя ограничивать. Мои плечи все еще не такие широкие, а книги по-прежнему такие же увлекательные. Я хочу, чтобы ты знала – я люблю тебя и всегда буду ждать. Всегда. Пиши на этот адрес. Твой Чарли.
Слова сами лились на бумагу, не нужно было делать пауз и искать подходящих фраз, вгрызаясь в недра своей памяти. Он мог написать для нее целый роман, но знал, как сильно она не любила читать, и боялся, что если слов будет слишком много – она не прочтет до конца.
Письмо вышло небольшим, но важным. Чарли перечитал его еще раз и понял, что все паузы были ради одного уверенного «Всегда». Он решился ответить, как только понял, что «Всегда» означает «Всегда» и не зависит от его настроения и времени года. Парень запечатал письмо в конверт и вышел из дома, чтобы его отправить
Больше от него ничего не зависело. Прикоснувшись к ней, он снова начал терять себя. В голове звучали слова Джастина о том, как важно в жизни ни на что не надеяться и ни на кого не рассчитывать. Чарли утешал себя тем, что прошло еще слишком мало времени. Нужно выплеснуть все чувства к ней вместе со смехом, слезами и страхом.
Вернувшись домой, он поговорил с матерью и принял окончательное решение провести эти месяцы дома. Это поможет ему убедиться, что история с Ребеккой закончена раз и навсегда. Чарли был спокоен, но боялся, что пока его не будет дома, мать прочтет письмо, поэтому старался лишний раз отсюда не выходить. Если бы это все же случилось, она бы не смогла долго молчать и тут же бы обо всем рассказала.