Наталья Киндулкина
Тайное место на берегу безымянного озера
ГЛАВА 24
– Спишем все на несчастный случай.
– Что ты несешь, Дуглас? Ты слышишь, что ты говоришь? Может, ты забыл, но речь идет о живом человеке, которого мы любили.
– Не надо, он сам на него набросился.
– Джастин, Дуглас прав. Чарли сам виноват в том, что произошло.
Джастин пытался быть сдержанным и серьезным. Он знал – Чарли все еще был от нее зависим и не мог поступить по-другому, оставаясь все тем же Чарли. Это логичный итог, но он был к нему не готов. Он провалил тест.
– Что будет дальше? – спросил мужчина.
– Мы едем дальше.
– А девчонка-то была симпатичная! – сказал Люк, оборачиваясь назад.
Ребекка гладила волосы, маска съезжала, и она пыталась поправить ее, не снимая с лица. Губы были расслаблены так, словно ничего не произошло, она продолжала улыбаться проходящим мимо и кивала в ответ, будто извиняясь за то, что случилось. Кто-то проходил мимо и хлопал ее по плечу, кто-то шептал на ухо незамысловатые фразы вроде: «Он сумасшедший, «Дорогая, тебе, действительно, повезло так просто отделаться», «Неизвестно, что у этого типа было на уме». Все это было о Чарли. Мужчина в костюме был непричастен и невиновен. Отряхнувшись после драки, он наверняка сейчас пьет виски в своей каюте и курит. Вычислить его было невозможно, он не отличался ничем, кроме красной нитки, оставшейся на его пиджаке.
– Дуглас, неужели ты серьезно? Мы же одна команда?
Он развернулся и ушел, стараясь держать лицо.
Джастин лишь крикнул вслед:
– Я схожу на следующей остановке!
– Советую тебе хорошенько подумать! – добавил Люк, выворачивая шляпу наизнанку.
Он был рад, что останется наконец-то один, некому будет осуждать его поведение и задавать лишние вопросы. Самое главное, что никто из присутствующих ничего о нем не знает, и он может начать жизнь с нуля. Он начнет жизнь с чистого листа в обществе, к которому давно стремился.
– Я все решил.
Джастин не отводил взгляда от Ребекки. В ее глазах, спрятанных под маской, он видел Чарли. Он утонул не в море – он утонул в ней, и теперь они навсегда вместе. Они думали, что Чарли не сможет ее защитить из-за того, что слишком слаб, но любовь оказалась сильнее любого здравого смысла.
Море было спокойным. Близился вечер, а значит, пластинка с незамысловатым «Та-та-та-та-та» заиграет для него в последний раз.
*****
– Откуда она у тебя? – спросил Миллер с неподдельным интересом, держа в руках ручку. Воспоминания нахлынули с невероятной силой. Он думал о Чарли, о Лейле и о том, что случилось.
Даниэль не хотел предавать своего лучшего друга и пожал плечами, уставившись на отца. Он следил за его реакцией.
– Почему же он сам не пришел?
Даниэль ничего не ответил.
– Я понял – это секрет.
Миллер знал – однажды это должно было случиться, старик сам так сказал. И кажется, он стал готов. Тени прошлого слишком ярко светились в темноте, каждый раз, просыпаясь ночью от страха, он видел их, разбросанные по стенам – маску, под которой не видно лица, шляпу, открывающую дорогу в новый мир, и голубые глаза юного мальчика, одержимого той, что его убьет.
– Подожди меня, я сейчас.
Миллер достал губку для обуви, начистил до блеска ботинки, положил ручку в карман и подошел к Даниэлю.
– Это в последний раз. Помнишь, я обещал показать тебе одно место?
Даниэль кивнул.
Мужчина взял губку для обуви, положил в коробку и захватил с собой.
– Пойдем.
Место, которое он скрывал все это время, находилось на противоположном берегу. Если в конце концов каждый из них останется при своем, они смогут смотреть друг на друга издалека.
– Это место для меня много значит. Здесь я познакомился с той, что отпустил в небо, как птицу. Всю жизнь я учил людей отпускать и ни за что не держаться, потому что однажды сам допустил эту ошибку. Твоего отца я не смог уберечь, – вздохнул Джастин. – Однажды мы были здесь вместе с ним, я показывал это место, но так и не успел рассказать, что меня с ним связывает. Теперь я рассказываю об этом тебе. Каждый раз, приходя сюда, я жду первую птицу, улетающую в небо. В ней – все мои чувства и вся моя прежняя жизнь.
Даниэль открыл книгу в месте, где не хватало листка. Он достал ручку и, потеребив мочку уха, дописал:
Теперь все будет хорошо.
Он не мог говорить, но всегда знал, что сказать.
Миллер улыбнулся, но помнил, там были совсем другие слова:
– Ты должен понимать, что я не могу оставить его! Он испортит мне всю жизнь. Карьера только начала идти в гору! Я даже смирилась с тем, что мне пришлось с большим трудом пережить, и мне кое-как удалось сохранить это место! На большее я не способна, прости меня!
Он стоял напротив знакомого бара и держал ребенка в руках. У него были большие голубые глаза и едва заметные желтые волосы.
– Тебя будут звать Даниэль, я прочитал это в твоих глазах.
Захлопнув дневник, Джастин посмотрел в небо и произнес:
– Первая птица.
Мальчик был с ней знаком.