Наталья Киндулкина
Тайное место на берегу безымянного озера
– Ты что, все еще ничего ему не рассказал? – Люк укоризненно посмотрел на Джастина.
– Думаешь, ему обязательно знать об этом?
– А как же порадоваться за друга?
– Вот сам ему и расскажи! – огрызнулся мужчина.
– Я так и знал, что нельзя ни на кого рассчитывать! Смотри сюда, Чарли! Как тебе?
– Красивая шляпа. – Чарли дотронулся до нее рукой. – Но, по-моему, она не сочетается с твоей рубашкой и этими штанами.
– Вот еще! Эта шляпа – мой проводник в мир богатства и роскоши.
Люк был так счастлив, что забыл о своих переживаниях и смотрел на них сверху вниз. С такой высоты они казались совсем крошечными и несущественными. Он знал, что прямо сейчас дома может происходить все что угодно, возможно, его вещи давно стоят за порогом или лежат около ближайшего мусорного бака. Ничто бы не заставило его поверить, что Валери могла так поступить – она никогда не поставит на кон счастье детей, подвергая их всеобщему позору. Люди начнут его осуждать, но совсем скоро об этом забудут, а Валери так и останется в их памяти несчастной и брошенной женщиной.
– Ты Дугласа не видел? – без доли любопытства спросил Джастин.
– Нет, но я уверен, он не скажет ничего нового.
– На это я даже не рассчитывал.
Джастин отвел Люка в сторону и прошептал на ухо:
– Это твое, ты вчера обронил.
– Надо же! А я и не заметил.
Находка вернула Люка на место. Он выглядел растерянным, держа в руках фотографию жены и дочек.
– Наверно, выпала из кармана, пока танцевал.
– Из кармана бумажника? – Джастин нахмурил брови. – Уверен, что твоей старой семье будет место в твоей новой жизни?
– Вспомнил, я же сам вчера вытащил фотографию, чтобы не потерять. Спасибо, дружище!
Последнюю фразу Люк прошептал едва слышно, стараясь как можно скорее исчезнуть из виду. Ему было стыдно, но не за содеянное, а за увиденное Джастином. Он был не виноват, что нашел фотографию, это произошло случайно, но теперь приятель знал больше, чем требуется. Щиколотки начали нервно трястись. Люк знал – Джастину можно верить. Никто, кроме них двоих, об этом не узнает, ему просто нет до этого никакого дела.
– Все, завязываю с алкоголем! – с раскаяньем произнес Чарли.
– Тогда тебе и правда придется сидеть здесь, но я боюсь, что Дугласу это не понравится.
– Да уж, у него чуйка на подобные выходки.
– Это уж точно!
Люк вернулся обратно в каюту, чтобы не вызывать подозрений.
– Люк, тебе удалось с кем-нибудь познакомиться? – Чарли вспомнил о похождениях друга. – В последний раз я видел тебя рядом с белокурой девушкой. Она была такая высокая, что смотрела на тебя сверху вниз. Вы так смешно вместе смотрелись, невозможно было оторвать взгляд!
– Да, вчера я пользовался большой популярностью! Не помню, сколько раз мне пришлось отказать, но чтоб вы знали – много, я был нарасхват! – гордо заявил Люк, стряхнув со шляпы невидимую пылинку.
– Ты это серьезно?
– Ну, может, я немного приукрасил, но разве что совсем чуть-чуть. Не хотите – можете мне не верить!
– Да верю я, – сказал Чарли, не до конца понимая, о чем идет речь.
От количества выпитого парень чувствовал себя плохо. Беззаботно употреблять алкоголь он мог только на словах и даже в первые месяцы работы не позволял себе лишнего. Новички не должны были отделяться от коллектива, и ему приходилось подстраиваться под здешние правила.
– Мне нужно проветриться.
– Иди, только Дугласу на глаза не попадайся, этого еще не хватало!
Чарли вышел из каюты, громко шаркая ногами, и оказался на палубе. От сильных волн мутить стало еще больше, но уходить не хотелось, и он отвел взгляд в сторону. Парень вспомнил дом и родителей, и как сильно ему хотелось оказаться на море, когда он находился с ними на одной площади. Все это время Чарли пытался измениться, прогоняя навязчивые мысли о Ребекке. Когда у него впервые стало получаться, он понял, что наконец-то смог обрести себя самого. Он открыл дверь в новый мир, но тот исчезал и растворялся, стоило только тени из прошлого к нему прикоснуться.
За спиной послышалось голоса, и Чарли обернулся. Позади стояла компания девушек – тех, что танцевали вчера. Их лица по-прежнему были скрыты за масками, в руках они держали платья для сегодняшнего вечера. Было ясно – они шли переодеваться, и, глядя на них, Чарли снова услышал в голове отчетливое: «Та-та-та-та-та», заглушить которое было невозможно. Он хотел спросить: «Как дела?» и узнать, где он мог раньше слышать эту мелодию, но не решился.
Небо было необычного оттенка, как будто кто-то испытывал новую цветовую палитру. Он смотрел на него, и шторм из ненужных мыслей утихал.
Чарли вздрогнул, когда на плече оказалась чья-то рука.
– Ребекка?
*****
Даниэль видел, как отец скрылся за ветками деревьев. Он чувствовал, как что-то важное утекает из его рук, и изо всех сил старался это удержать, но у него ничего не получалось – руки ослабли и не слушались. Он не должен был его отпускать.
Дождь не утихал, а в книге оставалось все меньше страниц. Хотелось дочитать как можно скорее, но он не мог из-за сильного волнения. Оно утихнет, когда вернется отец.
– Тук-тук-тук.
Стук усилился.
– Даниэль, ты дома? Открой, это Люси.
Дверь была не заперта, набравшись смелости, Люси попробовала ее открыть, и у нее получилось. Она стояла на пороге, вытянув шею и рассматривая все, что было в поле ее видимости.
– Я видела, как твой отец пошел в сторону леса. Что-то случилось?
– Все в порядке, Люси, вы можете идти домой, – послышался голос из-за спины.
Даниэль расслабился и улыбнулся, услышав родной и знакомый голос.
– На улице жуткий ливень, придется остаться дома.
Даниэль ушел в свою комнату.
Миллер снял куртку и выжал ее в ванной комнате, от тяжести дождя она казалась неподъемной. Его силы были на исходе: все важные слова сказаны, самое главное сделано, но внутри он не чувствовал изменений. Мужчина не услышал ни звона колокольчика, ни пения птиц, это мог быть какой угодно знак, но не было ничего, кроме пустоты и ветра, ронявшего сухие ветки деревьев.
Он зашел в комнату к Даниэлю, тот сидел на полу и, заметив его, спрятал книгу за спину.
– Прости меня. Попробуем сходить вместе завтра.
От капель дождя черный цвет на ботинках казался намного ярче.
Все эти годы Миллер искал смысл и мечтал о том, чтобы жизнь заиграла новыми яркими красками. Больше всего ему хотелось ощутить неподдельные детские эмоции счастья. Спокойствие, к которому он стремился все эти годы, не дало ничего, кроме бесконечного ощущения одиночества. Этот механизм защиты от внешнего мира мужчина выстроил сам, когда переживал расставание с Лейлой. Люди вокруг действовали и совершали ошибки, а он оставался в тюрьме, где вместо прутьев были созданные им же ограничения. На протяжении последних десятилетий Миллер не менялся. Стабильность, в которой он существовал, лишала его новых чувств, консервируя каждый раз старые. Наконец, ему удалось понять, что время ничего не изменит – его по-прежнему будут преследовать одни и те же мысли, если он ничего не предпримет. Он мог повлиять на выбор своей несвободы.
Миллер не знал, существует ли что-то, что может помочь ему выбраться из этого состояния. Он не мог докричаться до «я» внутри себя самого, потому что нарочно отключил органы слуха, но сейчас хотел все исправить.
На смену дождю вышло ленивое солнце.
В дверь постучали, на этот раз это были друзья Даниэля. Он посмотрел на отца и, получив одобрение, выбежал на улицу, прихватив с собой книгу. Миллер был удивлен – раньше Даниэль предпочел бы остаться дома. Он сел на диван и уставился в потолок.
Я специально пошел гулять с друзьями, чтобы отец мог побыть один. Я видел, как сильно он был задумчив, и мне захотелось его поддержать. Уверен, когда я вернусь, он будет в хорошем настроении, и мы проведем отличный вечер вместе, а пока я ненадолго отлучусь. Такое бывало и раньше – я даже привык, но сегодня я по-настоящему за него испугался. Он весь промок и мог простыть, не знаю, почему это его не волнует. Я вернусь через пару часов, и все точно наладится. Друзья принесли мяч, мы проиграем в парке. На самом деле им запретили играть в мяч, чтобы они не упали в лужу и не испачкали новую одежду. У меня нет новой одежды, поэтому я могу играть в мяч сколько угодно, но если бы она у меня и была, отец бы меня не ругал. Одежда для того и создана, чтобы ее пачкать.
ГЛАВА 23
– Чарли, ты чего здесь стоишь один? Накинь кофту, ветер бушует! – с заботой в голосе окликнул Джастин. – Кажется, до вечера не успокоится.
– Мне кажется, я схожу с ума.
– Это алкоголь в твоей голове. Скоро все пройдет.
– Здесь сейчас были девушки – те, что танцевали вчера. Я хотел подойти и спросить у них про песню, но что-то меня остановило, и я не посмел.
– Ты правда так сильно хочешь об этом узнать? – с сочувствием спросил товарищ.
– Да, иначе эта мелодия будет преследовать меня вечно.
– Обещаю, сегодня вечером мы все выясним.
Джастин хотел успокоить Чарли, он переживал, что у него снова будет плохое настроение и парень не сможет из него выбраться. Чарли стоял рядом и пропускал все мимо ушей. Он разглядывал мышцы на своих руках, но старался делать это незаметно.
– Чарли, ты меня слышишь? – Джастин помахал рукой перед носом друга.
– Как ты считаешь, я стал достаточно сильным?
– Сильным для чего? Каким бы сильным ты ни был, найдется кто-то еще сильнее, но ты можешь мериться силой с самим собой. Да, Чарли, ты стал сильным.
– Нет, ты не понял. Я достаточно сильный, чтобы ее защитить?
– Конечно, ведь истинная сила – в любви.
– Ребекка хотела, чтобы я был сильным. Я уже стал сильным, как ты считаешь, Джастин?
Чарли схватил его за шиворот тонкими пальцами.
– Да! Только успокойся. Я уверен, Ребекка не нуждается в защите. Но ты прав, если она ей все-таки понадобится, ты стал достаточно сильным, Чарли. Гораздо сильнее, чем был раньше.
– Ты правда так думаешь?
– Не сомневайся.
Чарли повернулся и уставился на Джастина. В его голубых глазах отражался по-детски наивный восторг. Парень ему доверял.
– Если бы не море, чем бы ты сейчас занимался?
– Наверное, работал на ферме или в какой-нибудь мастерской.
– Но это же очень скучно!
– Зато там бы меня точно никто не отвлекал и не задавал глупых вопросов. Например, таких, как ты сейчас, – усмехался Джастин.
– Это прямая дорога к одиночеству ценой в жизнь.
– Ты прав, я не люблю работать в команде, но от хорошего напарника я бы не отказался. Только где такого найти?
– Не знаю даже, где отыскать такого молчуна.
– А ты? Что бы ты делал?
– Я бы ходил по миру, общался с людьми, а потом стал бы таким мудрым, что люди сами бы ко мне приходили и приезжали из разных стран и городов.
Джастин расхохотался и похлопал Чарли по плечу.
– Пойдем, нас уже потеряли.
Путь им преградил Дуглас. На его лице сияла улыбка. Может, он, как и Люк, обзавелся новым предметом одежды? Нет, это исключено – капитан не был падок на вещи. У него остались еще чистые майки из той коллекции, что подарили.
– Где вас носит? Люк что, за всех должен отдуваться?
Люк усмехнулся. Ему повезло, что Дуглас застал здесь его одного. Шляпы на нем уже не было, должно быть, он спрятал ее в каюте. Если бы Дуглас заметил, то не стал бы разбираться и тут же вернул вещь ответственному или того хуже – избавился от нее, как от улики. Объяснить, что шляпа была подарена, никак бы не получилось
– Прошу прощения, это я отвлек Чарли от работы. Больше такого не повторится, – уверенно сказал Джастин.
– Так вот, говорю еще раз для тех, кто не расслышал: сегодня вечером в то же самое время я жду вас на ваших местах. Нравится вам или нет – наберитесь терпения. Я сам не в восторге от того, что здесь происходит.
– Лично мне все нравится! – воскликнул Люк.
– Еще скажи, что это твоя лучшая поездка.
– Самая необычная точно.
– Вы сюда не развлекаться приехали – вам за это деньги платят, причем немалые.
Дуглас засунул руки в карманы и пошел прочь.
– Чарли, как ты себя чувствуешь? – ни с того ни с сего спросил Люк.
– Уже лучше – морской воздух идет мне на пользу.
– Еще бы, такой ветер!
– Люк, смотри, как бы твоя шляпа не улетела, – засмеялся Джастин.
– Она в надежном месте и до вечера мне не понадобится. Вы все равно ничего в этом не понимаете!
– Чтобы рассекать в ней днем, тебе нужно достать остальные части костюма, а ты их еще не нашел. Хотя твоя майка неплохо с ней смотрится. Это новый, еще никому неизвестный стиль.
– Можно еще куртку сверху накинуть, тогда никто не увидит, что под ней – пижамные штаны, – расхохотался Чарли.
– Да, столько проблем из-за брюк! Да, Люк?
Люк не хотел отвлекаться на шутки, он жаждал хотя бы ненадолго прикоснуться к этому далекому, но такому желанному миру роскоши и соблазна.
– Кстати, Джастин, ты еще не дописал свою книгу? – спросил Чарли.
– Я думал, ты об этом забыл, – удивился мужчина. – Нет, она еще в процессе. После того как я потерял ручку, желание писать улетучилось, но я решил закончить ее до конца во что бы то ни стало – для себя и ради нее.
Джастин вспомнил о старике и о том, что случилось вчера, но не стал никому рассказывать.
«Ради кого?» – подумал про себя Чарли, но вслух не сказал.
– Дашь почитать?
– Может, попросишь еще и про себя вставить словечко?
– Можно даже и целое предложение. Представляешь, однажды мой сын возьмет эту книгу и узнает, каким был его отец.
– Почему ты решил, что твой ребенок будет читать книгу взрослого незнакомого мужчины? И самый главный вопрос – как он узнает о ее существовании, ведь я не настолько талантлив. И вообще, может, у тебя будет дочь.
– Об этом я не подумал. – Чарли почесал затылок.
– Ты сам еще как ребенок.
Стало темнеть, но звезд было не видно. Музыка их спугнула. Они появятся сразу, как люди будут готовы заметить их свет, а сейчас у них были дела поважнее.
В центр площадки начали стекаться люди. Они все еще были похожи друг на друга как две капли воды, совсем скоро среди них появится Люк. Пришли девушки в новых вечерних платьях.
– Помнишь о своем обещании?
– Да, но нам придется подождать.
– Я готов ко всему.
*****
Вчера все случилось как я и предполагал. Я вернулся домой, а отец сидел на диване и читал газету. На кухне вкусно пахло свежей выпечкой, отец купил ее в лавке напротив. От ароматного запаха подкашивались коленки, после активных игр сил было мало. Когда я ложился спать, мне показалось, что в наше окно кто-то заглянул. Я закрыл шторы, но сильно не испугался, это могла быть Люси. Сегодня я хочу снова пойти в тайное место. Я уверен, отец знает, что я хожу туда один, но ничего мне не говорит. Я стал больше его понимать.
Пробираясь через ветки деревьев и листья травы, Даниэль заметил на земле чьи-то следы. Сердце начало колотиться быстрее, он знал – это мог быть старик, но страх пробирал до дрожи в коленях. Мальчик боялся, что может увидеть там кого-то другого. Нужно было ускорить шаг и пойти быстрее, но тревога была такой силы, что он замедлился и в конечном счете остановился.
Больше всего на свете Даниэль хотел снова встретить его – такого знакомого и родного. Мальчик видел старика всего один раз, но знал – внутри него был ответ. Нужно обязательно узнать его имя. Следы на земле стали едва заметны. Наверное, кто-то зашел сюда по ошибке, сбившись с пути, и, не найдя выхода, развернулся и пошел обратно.
Солнце светило прямо в глаза, Даниэль смотрел по сторонам, боясь пропустить что-то важное, хотя знал дорогу наизусть и мог дойти на ощупь с завязанными глазами. Стал слышен шум воды, последние шаги он сделал, зажмурив от страха глаза, и как только дошел, упал на грязный песок. Он был счастлив, что вернулся домой. Даниэль понял: счастье – в моменте, важно почувствовать и сохранить его в памяти.
От легких порывов ветра светлые волосы развевались и были похожи на колосья пшеницы на большом фермерском поле. Мальчик бросил в воду камень и отскочил подальше, чтобы брызги его не задели.
– Я знал, что ты снова сюда придешь.
Услышав голос, Даниэль вздрогнул и оглянулся. Перед ним стоял старик – на нем была та же одежда, но глаза по-прежнему излучали свет. Дрожащей рукой он держал ручку необычайно красивой формы.
– Передай своему отцу. Вчера я проходил мимо вашего дома, но так и не решился зайти. Он оставил ее у меня. Я хотел вернуть ее раньше, но Джастин был не готов, он просто меня не слышал.
Даниэль потянулся за ручкой, не сводя глаз со старика. Он не был удивлен, как будто знал обо всем заранее и специально пришел сюда, чтобы забрать то, что принадлежало отцу. Большего он знать не хотел, мальчик доверял своим чувствам.
Взяв ручку и положив ее в карман, Даниэль уставился на старика, пытаясь понять, что теперь делать – бежать домой или оставаться на месте. Он не успел принять решение, как старик взял его за руку и повел к берегу. Они сели на песок и уставились на воду, как будто видели ее в первый раз. Даниэль вспомнил о своем желании узнать имя незнакомца и, подняв большую палку, вывел на грязном песке фразу «Как ваше имя?». Его отцу так и не удалось это узнать.
«Никак», – вывел неуклюже старик.
Мальчик вспомнил, что уже видел это необычное имя на страницах книги, но тогда посчитал это шуткой. Старик хотел сохранить тайну, и он его понимал. Даниэль чувствовал, что принимает участие в чем-то важном не только для него одного.
– Я всегда знал, что твоей отец сделает правильный выбор. Тщеславие, обернутое в жажду обладания, приводит к единственному возможному результату, и он находится на грани провала. Если все время быть зацикленным на себе, можно упустить из виду самое важное. Стоит только открыться миру, как он накроет волной и вынесет к нужному берегу. Скрываясь под панцирем и расставляя границы, можно обречь себя на вечное одиночество. Не нужно запираться в клетке и ждать, когда тебя выпустят, если ключ лежит рядом. Понимаешь, о чем я тебе говорю? Даниэль, ты необычный мальчик.
Даниэль смотрел на старика и хлопал ресницами, ветер играл с его непослушной челкой. Он хотел согласиться, но не знал, может ли это себе позволить и как к такому решению отнесется отец.
Птицы громко щебетали. Одна их них села на плечо старику и не спешила улетать.
– Она говорит, вы с ней знакомы.
Даниэль улыбнулся, мальчик видел эту птицу часто. Каждый раз она прилетает и подолгу сидит на ветке, наблюдая за ним. Среди прочих она отличалась необычным окрасом. Он был уверен: она – не такая, как все.
– Этот разговор должен остаться только между нами, – продолжил старик. – Я дал тебе ключ, все остальное – за тобой. Я знаю, мы еще встретимся.
Старик потрепал светлые волосы мальчика и улыбнулся.
Даниэль знал – сейчас он уйдет, но в этот раз ему не хотелось его останавливать. Мальчик не мог противостоять и принял его выбор. Свой выбор прийти сюда он уже сделал.
Только когда старик ушел, Даниэль почувствовал весь холод песка, на котором они сидели. Он достал из рюкзака плед и сел на него. Его подарила Люси, и это был один из лучших ее подарков, за него Даниэль был благодарен ей от всего сердца. До конца книги оставалось всего несколько страниц.
*****
– Наше время еще не наступило? – суетливо поинтересовался Чарли.
– Пошли, ты же так просто от меня не отстанешь.
Джастин поднялся со стула и уверенной походкой пошел вперед, Чарли нерешительно плелся за ним. Он держался позади то ли от нерешительности, то ли от непонимания – нужна ли ему такая правда.
Когда приятели дошли до середины площадки, их охватили сомнения – имеют ли они право врываться в чужую жизнь, и не выходит ли их поведение за рамки приличия. Внутри Джастина началась противоречивая борьба мотивов, победу в которой одержала забота о Чарли. Вдохнув побольше воздуха, он дождался, пока музыка стихнет, и произнес так громко, как только мог:
– Я сильно извиняюсь, но хотел бы задать вам вопрос, если вы, конечно, позволите.
Девушка не дала договорить и прикрыла ладонью рот. На ее руках были белые шелковые перчатки, отчего во рту появился неприятный вкус замшелой ткани.
– Чарли, подойди ближе.
– Я здесь.
– Ты готов задать свой вопрос?
Парень протер рукой лоб и, собрав всю силу в кулак, пробубнил:
– Я слышал вашу главную песню, там такая мелодия: «Та-та-та-та-та». Я абсолютно уверен, что слышал ее прежде, но не могу вспомнить где, как ни пытаюсь. Для меня это очень важно.
Девушка удивилась такому странному вопросу, но ей было запрещено разговаривать с посторонними. Она обернулась, махнула рукой, и к ним тут же подошла другая девушка, стоявшая позади. Она отличалась от всех остальных, ее вьющиеся волосы непослушно выбивались из-под маски.
Та, что стояла первой, прошептала второй что-то на ухо. Чарли опустил руки вниз, его ладони моментально сжались в кулаки. Сердце бешено колотилось. Он сам не замечал, как его рука все ближе подбиралась к ладоням Джастина, если бы он мог, то спрятался бы за него целиком.
Вторая девушка вышла вперед. Она посмотрела на Чарли, и как только их взгляды столкнулись, едва слышно сказала:
– Ты совсем не изменился.
Впервые за долгое время парень почувствовал злость. Джастин стоял рядом и ощущал исходящие от него импульсы. Он должен стоять до последнего, даже если для этого придется вдавить себя в пол. Он не должен вмешиваться, не должен мешать Чарли самому принимать решение, прошло достаточно времени, и Джастин был в нем уверен.
Чарли схватил девушку за руку, крепко сжал ладонь и, выдернув из толпы, потащил туда, где никто им не помешает. Он был готов простить ей все, но последнюю фразу – ни за что или не сейчас.
– Чарли же говорил, что не станет больше пить? Правильно я сделал, что ему не поверил! Кстати, куда это он подевался? – послышался голос Люка.
– Он скоро вернется.
Джастин не стал рассказывать о случившемся. Эта информация может стать разве что основой для новых шуток. Люку нельзя доверять – он хорошо запомнил это с прошлого раза, но если и ошибался, то не готов был рисковать душевым спокойствием Чарли. На кону было слишком многое.
Прошло два часа, но Чарли все еще не появился, напряжение Джастина возрастало с каждой минутой. Он знал об этой девушке слишком много, чтобы расслабиться. Он опрокинул в себя очередной бокал невкусного виски, а Люк тем временем, ни о чем не подозревая, пытался наладить вскружившие голову связи.
Чарли появился спустя три часа. На его лице висела кривая гримаса, Джастин видел ее каждый раз, когда тот рассказывал о Ребекке. Он запомнил ее, потому что на лице Чарли она смотрелась ужасно.
– Я волновался.
Парень не стал отвечать, только отвел взгляд в сторону. Внутри бушевали эмоции восторга и отчаяния. Он хотел кричать о своих чувствах на весь мир, но между тем что-то сдерживало и давило большим беспощадным грузом.
– Тебе нужно отдохнуть, – настойчиво произнес Джастин.
– Ты слишком много для меня делаешь.
Девушка с кудрявыми волосами вновь появилась на танцевальной площадке. Ее движения были легки и мелодичны. Мужчины в черных костюмах обвивали ее, а Чарли ничего не мог с этим сделать.
Он злился. Эйфория прошла, а в голове без остановки крутились ее слова: «Ты не изменился». Ребекка была цинична и холодна. Пуская в свои жаркие объятия, она бросала в него увесистые глыбы льда, а он должен был пробиваться сквозь них, награждая свое тело черными, как сажа, синяками.
– Ты врал мне? – Чарли схватил Джастина за шиворот.
– О чем ты говоришь?
– Ты соврал, когда сказал мне, что я изменился?
– Нет, Чарли, разве я мог? – Джастин не сопротивлялся. – А если бы и мог, то не стал бы.
Чарли отвернулся и уставился на все происходящее посередине зала.
– Я недостаточно сильный, недостаточно сильный! – Его трясло, как на самых сильных волнах.
Джастин хотел подойти и обнять, сжать его хрупкое тельце изо всей силы и отнести в каюту, а на утро сказать, что это был сон и ему все приснилось.
Среди прочих женщин она пользовалась большой популярностью. Рядом с ней остался единственный мужчина, он прижимался, оберегая ее тело от остальных. Внешне он ничем не выделялся, но все вокруг знали – он может получить все, что захочет.
Чарли смотрел и не чувствовал земли под ногами.
Между девушкой и незнакомцем началась борьба, они извивались в танце. Хотелось одного – чтобы это скорее закончилось.
– Ох, кажется, эта цыпочка доигралась!
Из темноты вышел Люк, на его голове болталась все та же черная шляпа.
– Ты это о чем?
– Глянь туда, эта девчонка позволила себе слишком многое и будет за это наказана.
Глаза Чарли налились красным, в одну секунду он посмотрел на нить на своем запястье – она была под цвет глаз. Он вспомнил слова старика и сейчас, как никогда прежде, был уверен в верности своего решения.
– С чего ты взял? – Джастин занервничал.
– На танцполе все только об этом и говорят.
Мужчина говорил с Люком тихо, чтобы Чарли его не услышал, но когда обернулся, тот уже бежал в центр разгоревшегося скандала. Чарли схватил мужчину за плечи и уронил на пол. Никто не спешил их разнимать, все разошлись и с любопытством наблюдали за происходящим, открывая бутылки с шампанским.
– Джастин, умоляю тебя, не вмешивайся!
– Я должен.
Мужчина оказался сильнее и, как только сумел подняться, схватил Чарли за шиворот, и выкинул за борт.
Джастин торопился, но не успел и, нырнув в холодную воду, никого в ней не обнаружил.
Девушка стояла и равнодушно смотрела. На ее лице не было ни боли, ни тоски, ни удивления. Мужчины в пиджаке уже не было.
Она не сняла своей маски, оставшись в ней до конца.
*****
В книге появилась первая иллюстрация, похожая на большое чернильное пятно. Брызги от него были разбросаны по листку в хаотичном порядке. Следующая страница отличалась нумерацией от предыдущей – не хватало одного листа. О чем там написано, оставалось только догадываться.
Даниэль взял необычную ручку, она и правда была похожа на ту, которой написана книга. Мальчик был осторожным, но решил рискнуть и провел горизонтальную линию, похожую на волну. Цвет совпадал. Листы были такими тонкими, что бумага едва не порвалась. Даниэль удивился, как можно было так аккуратно выводить буквы, не повредив поверхность.
Он понимал все, что происходило.
Сегодня был важный день моей жизни. Совсем скоро я смогу помочь отцу стать счастливым. Я хочу, чтобы с его лица не сходила улыбка, а еще чтобы он нашел себе новых друзей, ведь это скучно – быть всегда одному. Раньше я думал, что нормально, но это от того, что у меня не было настоящих друзей. Ребята из моей старой школы надо мной издевались, потому что я не такой, как все, я даже ненадолго потерял веру в людей. Я боялся их всех, и это мешало мне дружить. Сейчас я нашел тех, кто принимает меня таким, какой я есть. Это и есть дружба. Я обязательно найду для отца новых друзей. Он этого заслуживает, и я знаю точно – ему это нужно, он стал к этому готов, ведь не зря мой друг вернул ему ручку. Он просто забыл, каково это – быть счастливым. Он же такой забывчивый.
Даниэль смотрел на свое отражение в воде. С деревьев падали листья и кружились в танце, а он перекладывал их на звук знакомого теперь «Та-та-та-та-та».
Мальчик чувствовал себя счастливым – его окружали хорошие люди, у него есть семья, а еще они наконец-то избавились от пристального внимания Люси. Он кинул в воду камень и загадал, чтобы она их больше не тревожила.
Теперь Даниэль знал, почему его отец отличается от отца Люка и многих других отцов. Главное, он понял – как можно ему помочь. Не нужно дорогих машин и красивых вещей, большого дома и множества денег, нужно сделать первый шаг туда, куда хочется, а не туда – куда нужно. Он был уверен – ему удастся пробудить в нем настоящие чувства. Например, продавщица из лавки, Мишель – не образец красоты и хороших манер, но она настоящая и смешная. Семья может быть счастливой не по образцу – необязательно протирать пыль по два раза в день и носить угощения соседям, если они не нравятся. По вечерам можно смотреть на звезды, лежа на мокрой траве, и даже не страшно испачкать одежду. Нет других правил, кроме тех, что живут в голове. Раньше мальчик и представить не мог, что ему удастся прочитать чужие мысли, но он всегда об этом мечтал, от этого стал больше уверен – мечты сбываются.
Собрав вещи в рюкзак, он поспешил домой. Ветки, что преграждали дорогу, казались уже не такими опасными, и он прорывался сквозь них, не обращая внимания на десятки царапин. Ночью их будет щипать, а он не станет подавать виду, цепляясь руками в одеяло.
Даниэль знал – отец дома, но на всякий случай подошел с торца и заглянул в окно, чтобы запомнить выражение его лица и посмотреть, как сильно оно изменится.
Чтобы растянуть момент удовольствия, он постучал в дверь, а не открыл замок ключами.
– Тук-тук-тук.
Дверь быстро открыли.
– Даниэль! Я ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не тебя.
Мальчик прошел в дом и сел на диван, взгляд его был необычным, и Миллер сразу это заметил.
– Встретил кого-нибудь?
Каждый раз, когда он думал, что отец не сможет его удивить, он удивлял еще сильнее. Его проницательности можно было позавидовать. Связь, образовавшуюся между ними, невозможно было разрушить ни временем, ни расстоянием.
Не отводя взгляда от отца, Даниэль протянул ему ручку.