В. Федоров и А. Зайцев
Polo, или Зеленые оковы
У Отца была знакомая дама, которая тоже не отличалась пышность форм. Звали эту молодую особу за ее нежный вес– Гипогликемическая Леди. Хотя в паспорте было написано– Елена. Она, повинуясь неумолимому для женщин голосу моды, принялась голодать, дабы держать себя в форме. В каком месте хотела похудеть она, никто не знал, поскольку она и жир– понятия антонимы. Сначала она себя посадила на жесткую диету из кислых полуиспорченных помидоров и скользких от времени и микроорганизмов, огурцов. Похудев так, что в косом свете Гипогликемическая Леди опалесцировала, она решила не останавливаться на достигнутом. Она отказалась сначала от помидоров, решив, что в них много калорий. В рационе остались тухлые огурцы. Диета принимала скверный оборот. Все разговоры о еде у Гипогликемической Леди вызывали тошнотворную улыбку и раздражение. Ей ежедневно напоминали, как цыган отучал свою лошадь есть.
Леди решила урезать и сам рацион вяленых огурцов. Вместо съедаемых ста граммов испорченных овощей, она стала их потреблять около тридцати, обильно запивая свою трапезу водой. Истерзанный небывалой безбелковой диетой организм отказывался нормально функционировать. Головной мозг работал так, будто Гипогликемическая Леди запивала свои огурцы не водой, а тормозной жидкостью. Ответная реакция на любой раздражитель запаздывала, словно почта. Ответ на банальный вопрос собеседник получал несколько раз взглянув на часы. Участие ее в коллективных обсуждениях было весьма иллюзорным, лишь тонкая тень, отбрасываемая от Леди, указывала на ее присутствие. Иногда она могла ответить внезапно на вопрос, повисший в воздухе еще вчера. В конце концов, Гипогликемическая Леди решила, что так недолго и потолстеть, и отказалась от огурцов напрочь, оставив за собой право пить воду. Этот номер не прошел. Буквально через неделю она стала валиться с ног, теряла сознание, не успев очнуться. Очевидцы упекли ее в больницу, где под неусыпным оком добрых целителей, она, несмотря на свое упрямство, вернулась к жизни.
Проводимая психотерапия утвердила Леди в желании немного поправиться, только самую капельку, чтобы не было стыдно показаться на люди. Выйдя из больницы, ее рацион от нескольких сот граммов риса постепенно скатывался к уже пережитой драме. Через некоторое время доверчивые врачи приняли на себя весьма сомнительный груз ее тельца. Налитая, до известных пределов, гипертоническим раствором глюкозы, она начинала оживать. Она стала ориентироваться в месте, пространстве и времени. В больнице Гипогликемическая Леди открыла для себя мир, в котором есть способ существования без диеты. Выйдя в мир, она принялась с остервенением пожирать все, что видела на столе. Очевидцы удивлялись, что после таких обильных трапез, она не становилась краше. Ответ пришел вскоре. Однажды, Гипогликемическая Леди пыталась достать на людях кошелек из своей дамской сумочки, из которой выпал желудочный зонд. При дальнейшем сборе анамнеза, она созналась, что после еды она уединялась на фаянсовом троне наедине с зондом и делала себе промывание желудка. После признания, под громкое визжание, зонд у нее был изъят.
Прошло еще немало мучений и ссор с Гипогликемической Леди, прежде чем она снова стала есть. Только мозг, который, как известно, работает исключительно на глюкозе, остался навсегда поврежденным. Иногда всплывают ее старые привычки ничего не есть и запоздалые ответы на давно отвеченные вопросы.
Трибун был бы хорошей парой Гипогликемической Леди, только их разделяло немалое пространство и время. И это счастье, что они не могли встретиться: трудно представить себе плод их возможной любви, если предположить вероятность потенцирования эффектов.
Трибун что-то буркнул себе в нос и плюхнулся на раскладушку, затем королевским перстом, указующим на пол, пригласил гостей присаживаться. Отец придвинул к раскладушке табурет и водрузился на нем, скрестив на груди руки. Мормон последовал его примеру. В воздухе повисло неловкое молчание, которое нарушил, наконец, Мормон.
–Трибун, слушай, дружище, ты как тут можешь?– Он развел руками, указывая на дикое свинство, царящее вокруг.
Трибун только махнул рукой.
–Все нормально, пацаны, я тут один живу, немного насорил.– Пожал узенькими, как мышиное ушко плечами Трибун.
Отец повел бровью. Если считать это– немножко насорил, то с равной степенью допущения, Отца можно было назвать китайским императором.
–Хоть роботов пусти, хай бы на них, пусть уберутся.– Продолжал Мормон.
–Вот это ты точно сказал,– промямлил Трибун, тщательно пережевывая каждое слово.– Пусть уберутся к чертовой матери.
Этот разговор напоминал диалог слепого и глухого. Однако Мормон, привыкший к своему старому приятелю, без особой неприязни выслушивал Трибуна. Отец ерзал на месте. Ему не терпелось заехать в зубы этому дебилу, останавливало лишь то обстоятельство, что он не любил убийства.
–Я тут пока вы летели, к Цватпахам в базу залез.– Трибун без лишних разговоров перешел к делу.– Ты что думаешь по этому…?
Трибуна качнуло в сторону Отца.
–Ты про меня, видимо, многое знаешь.– Натужно произнес Отец.
–Меня Андрюха предупредил, что тема про тебя будет, остальное я в базе нашел.– Трибун закатил глаза куда-то под бровные дуги.
–Слушай, Трибун, ты накуренный что ли, что-то я тебя с трудом понимаю.– Закипал Отец.
–Не-а-а-а.– Утвердительно замотал головой Трибун, от чего последняя чуть не отвалилась.
Мормон пихнул локтем в бок Отца, при этом скривил кислую физиономию, чтобы Отцу было понятнее, мол, отстань от него.
–Нормально все, пацаны. Я в этой жизни не люблю две вещи.– Вернулся в наш мир Трибун.– Это расизм и цватпахов.
Отец пожал плечами. Мормон вяло кивнул.
–Это же животные. Они…– начал было блеять Трибун.
–Да, да, да,– грубо прервал его Отец.– Перхоть, это я уже много раз слышал.
Трибун широко открыл глаза и попытался внимательно посмотреть на Отца, но взгляд его быстро потух и только указательный палец молнией взметнулся в сторону Отца:
–Вот это ты точно сказал.
Отец повернулся к Мормону и шепнул на ухо:
–Андрюха, ты к какому имбицилу меня через всю систему приволок? Он же себя не знает. У него в башке червяк живет. Это же– полный отморозок.
–Отец, ты его в деле не видел. Вот в базу пойдем, если пойдем, тогда увидишь. Это вообще полный ураган. Он и живет-то в базе. Посмотри, он оттуда только поесть вылезает.– Мормон взглядом указал на убогое жилище Трибуна.
–Похоже не часто.– Отцу не оставалось другого выхода, кроме как терпеть и верить.
–Потерпи, сам все поймешь.– Шепнул Мормон.
–Пацаны, у меня жучков нет, можете громко говорить,– молвил Трибун.
–Ладно, давай к делу,– поторопил Отец этого несносного сухаря.
–Дело такое. Брата твоего нет у цватпахов. Тебя возвращать не собираются в твое время. Геморрой никому не нужен…– Начал мямлить Трибун.
–Это, типа, я– геморрой?– Вспыхнул Отец.
–Не-а-а, не ты.– Трибун томным взглядом провел по Отцу.– Геморрой– это тебя везти в твое время. Никто не возьмется. Куда твой брат делся, я тоже не знаю. Знаю, что цватпахи тут ни при чем. Однозначно.
–Откуда такая уверенность?– Мягко, стараясь не задеть друга, спросил Мормон. Однако Трибун не услышал вопроса или просто проигнорировал его.
–С бабой твоей тебе ничего не светит. Заведи себе в псевдореале семью, да живи себе с Богом. Все нормально будет.– Молвил Трибун, обращаясь к Отцу.
–Поживем– увидим.– Отрезал Отец.
Он был недоволен, что такую нежную тему этот богомол рубил с плеча. Отец даже не ожидал, что без обиняков, без даже небольшой вуали, Трибун полоснет по живому. Трибун слегка повел плечом, давая понять, что ему, в общем, все равно.
–Тебе хоть плюй в глаза– все Божья роса.– Молвил Трибун далее.– И Мормон и твой Абрек…
–Басмач,– поправил его Отец.
–…Басмач, все говорили, что нечего тебе с ней ловить. Сам же виноват. Только дело не в этом. Я на твои вопросы ответил?
Отец даже оторопел, что в двух словах этот человек, рожденный живыми людьми и взращенный электронным мозгом, обозначил все решения на его вопросы. Отец задумался. Мормон наблюдал за обоими, за Трибуном, отрешенным от реальности и, казалось, еще не покинувшим базу, и за Отцом, сидевшим на табурете, обхватив свою голову обеими руками.
–Ты не мог ошибиться?– Не поднимая головы спросил Отец.
–Я не ошибаюсь.
–Покажи свои алгоритмы.– Поднял голову Отец.
–А поймешь?– Вяло спросил Трибун. По интонации было понятно, что он не рассчитывал на ответ, в крайнем случае, он бы сам не ответил.
–Постараюсь. Слушай, а про брата моего ты как узнал?– Спросил Отец.
–Мутный вопрос.– Родилось из Трибуна и тот замолчал.
–Я имею в виду, что меня интересует брат.– Сформулировал Отец.
–Ты здесь потому что Инвизы дали твою ДНК. Такая есть только у тебя и у твоего брата. Если ты здесь не причем, значит, при сём твой брат. Это первое. Второе– ты сам рылся в базе, искал следы своего брата. Насорил, что за тобой хоть бригаду уборщиков высылай. Следы заметать не умеешь. Третье– твой корявый алгоритм про цватпахов. С других сторон обсосать, так они ни при чем. Все?
Отец вдруг проникся уважением к Трибуну. Каждое слово, рожденное в таких муках– словно удар молота, беспрекословное, как догма, и неопровержимое, как судьба. Вот черт. Внешность обманчива, подумал Отец. Так же думал ежик, слезая с кактуса.
–Я так понимаю, мне здесь ловить нечего? Так?– Спросил Отец. Он стал замечать, будто спрашивает у Бога, у Которого на все вопросы есть ответ.
Трибун не ответил, только замотал головой.
–А какого мяса мне здесь делать?
–Заведи себе нормальную семью,– тень улыбки пробежала на иссушенном электронным миром лице.– Кредитов у тебя хватает, да живи себе спокойненько.
–Это не по мне. Слушай, а причем здесь сперма в банке? В моем времени?– Спросил отец и даже привстал со стула.
–Это ты мне ответь.– Проскрипел Трибун.
–Я не знаю.– Пожал плечами Отец.
–В твое время все было непонятным.– Спокойно сказал Трибун и заерзал.
–А билет до Москвы?
–Однофамилец.– Резко, насколько позволял язык, ответил Трибун и, помолчав, добавил.– Возможно.
А он не всесилен, подумал Отец. Однако он уже был готов Трибуну простить все.
–Слушай, виртуальные женщины– не по мне, ловить здесь мне нечего, я здесь– чужой. Что посоветуешь?
–Я все сказал.– Развел корявые, как ивовые ветки, руки Трибун.
–А вернуться мне никак нельзя к себе, в мое время?– Голос Отца дрогнул.
–Это вопрос…– Протянул Трибун и замолчал.
Мормон сидел тихо, не издавая и звука, он понимал, что сама жизнь Отца и его будущее решается в этот момент, хотя в будущем говорить о будущем, имея в виду прошлое, очень не просто.
–Отец, тебе никто из них,– Мормон кивнул куда-то за спину, имея в виду высшее руководство,– не даст и рядом пролететь с темпоральным институтом. Не говоря уже про попользоваться установкой.
–Ну а что, там же есть выходы. Туда нульнуть, а там быстро завести установку и отчалить? А?
–Нет.– Закачал головой Трибун.
–Да ты что, там куча дублирующих контролеров, которые находятся на расстоянии нескольких километров. Тебе невозможно будет сразу находиться в двух местах. Куча охраны, секретные коды доступа, да мало ли. Короче, это не реально.– Застонал Мормон.
–Да.– Кивнул Трибун.
–Ну, вирус написать, там, перемкнуть чего-нибудь?– С надеждой в голосе запричитал Отец.
–Не реально. Коды там меняются чаще, чем ты врешь. Защитная система блокируется даже при вероятности проникновения в систему, а дальше федералы рыть будут. А они нароют.– Помотал Трибун головой.– Это все очень серьезно и очень не реально.
–Да что же такое.– Хлопнул кулаком по коленке Отец.– Что мне здесь вечно болтаться?
–Придет и твое время. Ничто не вечно.– Проворчал Трибун.
–Вот так утешил.– Поморщился Отец и вскочил с табуретки.
–Другое дело цватпахи.– Медленно, очень медленно пролепетал Трибун, словно смакуя каждое слово.
–Что цватпахи?– Отец, разгуливающий по келье, резко остановился и стрельнул молнией своих глаз в Трибуна.
–С ними все по-другому. Можно у них систему инициировать.
Отец выкатил глаза. Точно, цватпахи. Они могут нам помочь. Только как?
–Слушай, а это– идея. Только у них ведь заморозили все эксперименты?– Вытянулся в вопросе Отец.
–Эксперименты прекратили, а изучать не перестали. Теоретическое изучение– тоже изучение. Установку их не разобрали, я так думаю.
–А как мне туда добраться?– Застыл Отец. По спине побежали мурашки.
–Это вопрос…– промямлил Трибун.
–Слушай, дружище,– Отец потряс Трибуна за руку очень осторожно, чтобы не оторвать ему конечность,– придумай что-нибудь. Я тебе все свои деньги на счет переведу. Мне они будут не нужны, а тебе, может, на что-нибудь и сгодятся. Придумай.
–Можно подумать.– Трибун согнулся чуть не втрое на своей раскладушке.– Нужно в базу лезть. Пойдем?
–Конечно, ясно-понятно, пойдем!!!– Вскричал Отец.– Только откуда мы в нее зайдем. Тут, я понимаю, неоткуда.
Отец еще раз обвел маленькую келью реального пространства блуждающим взглядом, стараясь найти что-нибудь, хоть мало-мальски напоминающее терминал.
–Не ищи. Здесь моя…– Трибун замялся.– Кладовка, что ли. Тут я иногда сплю, когда не в базе. Пойдем в мою каморку.
Отец с нетерпением подпрыгнул в своем кресле. Он предполагал, что сейчас все трое подорвутся и кинуться в берлогу к непризнанному гению. Только, на поверку, встал он один. Мормон сидел на табурете, скрестив одновременно и руки и ноги. Он хорошо знал своего хакера, чтобы молниеносно реагировать на его предложения. Трибун тоже не шелохнулся, только лениво мазнул взглядом по Отцу.
–Ну,– с превеликим волнением завопил Отец,– пошли, что ли?
–Там только ничего не трогать.– Поднял свои мутные глаза Трибун и, для пущей убедительности вознес палец, чтобы ни у кого не возникло и тени мысли, что это шутка.
–Не буду,– заверил его Отец,– змеёй буду, не трону ничего. Пошли уже.
–Саня…– Начал, было, Трибун, но был резко прерван.
–… Отец. Так будет лучше для всех.– Сказал Отец.
–… Отец, в базу пойдешь, ничего там тоже не трогай, а то можешь напортачить, мне за тобой заметать следы нет нужды.– Сказал Трибун.
За это время Отец успел хорошенько почесать за спиной, и чуть было не потерял смысл его фразы, когда к ее концу, стал забывать, с чего начал худой хакер.
Отец выгнул большой палец из кулака вверх, заверив тем самым Трибуна, что так оно и будет. Затем Трибун неуверенно поднялся с раскладушки, его худоба, доселе скрываемая сублимированной позой, резко бросилась в глаза. Его мятый балахон развевался на нем, словно надетый на швабру. За ним следовал Мормон. Трибун что-то промямлил под нос и скрылся в черноте выхода.
–Опаньки,– развел руками Отец,– это что за номер?
–Привыкай.– Сказал Мормон.– Необычный хлопец, правда?
–Куда он пошел?– Растерялся Отец.– У этого парубка сотня червяков в башке живут. Один Бог знает, что у него на уме.
–Впечатляет?– Кивнул Мормон, умиляясь недоумением Отца.
–Крайне. Архипридурок и архигений. Как с ним люди работают, в толк не возьму?
–А они с ним и не работают. Он сам по себе, они сами по себе.
–А чего он на Хароне рыл тогда?– Спросил Отец.
–Да он и не рыл, ты на него посмотри, он тяжелее рюмки ничего поднять не смог бы. Может прогу какую запустил, или какие-нибудь проблемы алгоритмические решал, шут его знает.– Пожал плечами Мормон.
–Куда мы идти-то должны?– Спросил Отец.– Компьютер, за Трибуном.
Мормон остался стоять на месте, тогда как Отец двинулся сквозь выход, но очутился на другой его стороне, оставшись в комнате.
–Чего-то я ничего не пойму. Этот дебил без нас в базу пойдет? Куда он делся?– Засуетился Отец.
–Не кипятись. Сейчас он вернется.– Заверил Отца Мормон.
И не успел он это произнести, как из выхода протиснулась вселенская худоба. И в чем там душа держится, подумал Отец, он же лет пятнадцать как лишних живет. В руках Трибун держал два шлема для выхода в базу.
–Пацаны,– сказал он куда-то вглубь комнатки,– пошли за мной.
Он махнул друзьям своей худой рукой, в которой держал базовый шлем, это движение вызвало улыбку у Мормона и недоумение у Отца. Трибуна бросило в сторону на боковую браншу выхода согласно закону инерции и реактивной тяге. Однако, чудом удержавшись, он решил для себя, что хватит на сегодня телодвижений, и отправился назад в выход, успев сказать, что доступ для Отца и Мормона он открыл.
Оказавшись в настоящей берлоге Трибуна, Отец удивился, что она еще более скупа, чем его кладовка, которая более походила на коробку для старых игрушек. В берлоге серого пластика, едва освещенной тусклыми лампочками у самого пола, находилось единственное кресло на антигравитационной платформе, висевшее в воздухе. К подголовнику был прикреплен базовый шлем, на подлокотниках в два ряда размещались клавиатуры. Сзади кресло было опутано длинными разноцветными проводами, которые ветвились в порядке известном одному несчастному Трибуну. Если, не дай Боже, случится испортиться креслу и его вспомогательному оборудованию, во всей вселенной не нашлось бы Левши, способного восстановить чудо кибернетического существования. Перед креслом висел на кронштейне стационарный монитор, освещенный боковой подсветкой. По полу были рассыпаны целые пучки и обрезки разноцветных проводов, небольшой сварочный аппарат, баллон, на котором желтым цветом было выведено: «Ar». В бессмысленном беспорядке валялись какие-то микросхемы, целые блоки электронного оборудования, всюду были разбросаны кляксы олова и следы пайки. На стенах висели объемные фотографии каких-то полуголых девиц в мини бикини в форме ракушек. Вперемешку с ними к пластику скотчем были прикреплены электрические схемы, которые были продолжены прямо на стене маркером. В углу стояла одинокая раскладушка, тоже заваленная тряпьем, которое когда-то носил Трибун. Для контроля внешнего вида Трибун пользовался глянцевой поверхностью выхода, по нему было видно, что он не часто себя затруднял такой мелочью, как внешний вид.
Пройдя в свое кресло, Трибун отвлеченно кивнул в сторону раскладушки, давая понять, что места другого все равно нет. Расположившись в своем антигравитационном кресле, Трибун выглядел, словно богомол на водительском сиденье кара. Расположив руки в подлокотнике, которые были в форме желоба, чтобы не сползали его тонкие ручки, откинув голову на подголовник, он провалился в базу. Друзья переглянулись.
–Слушай, Мормон, он всегда такой гостеприимный?– Спросил Отец, кивнув в сторону богомола.
–Ну, это не он нас к себе пригласил, помни об этом.– Пожал плечами Мормон и надел на голову шлем.
Отец последовал его совету. Затем, расположившись на раскладушке настолько удобно, насколько позволяла конструкция этого приспособления, Отец откинулся спиной на пластиковую стену и провалился в базу.
В базе не существовало ни верха ни низа, ни времени, ни пространства, если специально не моделировать псевдореаль. Ее можно представить так: нужно лечь на спину, закрыть глаза, абстрагируясь от реальности, и вспомнить сразу все, начиная от рождения нашей вселенной, заканчивая текущим полетом какой-нибудь бабочки где-нибудь в Гондурасе. Вот собственно и все. Когда знаешь все, что знает человечество, становится немного не по себе, всплывают знания, о которых секунду назад не имел ровно никакого понятия. Можно смоделировать любую ситуацию. И тем точнее будет модель, чем меньше неизвестных будет в уравнении, и чем больше будет фактов, которых не сможет побороть даже женское упрямство.
Отец пристроился рядом с Трибуном, к ним присоединился и Мормон, успев шепнуть: сейчас ты такое увидишь!!! И Отец увидел. Трибун в базе поджидал Отца и его друга, заметив, что они рядом, он развернулся. Он набрал все известные факты относительно Отца, его брата. Причем выудил из базы данные, пользуясь алгоритмами, до которых Отец, даже при диком желании и дулом у виска, не смог бы и придумать. Трибун разложил все факта в линейку, затем рассортировал их так, что получилась геометрическая фигура отдаленно напоминающая куб, у которого некоторые места и грани были изъеденными– не хватало фактов. Затем, пользуясь своими алгоритмами, Трибун вывел недостающие факты, что получился довольно сносный куб. Прослеживалась линия реальности достаточно четко. Отец убедился, что факты, которые вывел Трибун в ходе своего алгоритмического расследования, ясно указывали, что Дэна цватпахи не забирали.
–Понял?– Спросил Трибун, обращаясь к Отцу.
Отец дал понять Трибуну, что он понял. Сушеный богомол сейчас демонстрировал Отцу те алгоритмы, которые он уже пользовал, о которых он говорил друзьям в своей кладовке. Получалось все ловко. Резонанс темпоральных возмущений, вызванных цватпахами, мог иметь место во времени Отца и даже примерно в том– же районе, только напряженность темпоральных возмущений и отсутствие обратной волны, указывало на то, что забрать с Земли двадцать первого века космические пингвины не смогли бы и спички. Следовательно– Дэн не у них. Следовательно, Аленка, подруга брата, не у них. Второе возмущение темпорального поля было строго направлено в тот же район Кичигинского бора в двадцать первом веке, только это не было похоже на отголосок неумелого опыта цватпахов, скорее обдуманный и направленный шаг. Следы его, темпорального возмущения, терялись, следовательно, второе возмущение еще только будет инициировано в будущем. Точка. Дэна у цватпахов нет. Отец согласился с алгоритмами и выводами сушеного червя. Значит, его нужно искать в двадцать первом веке. Попасть туда можно только через цватпахов.
Затем Трибун начал свои построения с такой немыслимой скоростью, что Отец не то, что не успевал следить за алгоритмами Трибуна, он даже не успевал отследить, откуда тот берет факты. Он тасовал имеющиеся данные в различном порядке, добывая все неизвестные, но вытекающие из схем, факты, размещая их в новом порядке, применяя к ним другие, неизвестные Отцу, алгоритмы, затем снова разбрасывал. Отец смотрел за работой этого гения с диким восхищением. В базе не было возможности видеть его тщедушную физическую оболочку, от этого впечатление о его возможностях в базе никоем образом не портилось экстерьером. Логические цепочки выстраивались в единое целое. Трибун моделировал возможности проникновения к цватпахам. Решал параллельно многие задачи. Рассматривался вариант построения временных нуль-транспортных ворот прямо на планете цватпахов, обыгрывался вариант транспортировки Отца в грузовом контейнере. Решающим в выборе тактики путешествия Отца к цватпахам– были– безопасность и время. Можно был, конечно, в металлическом гробе швырнуть его через нуль-транспортный портал, это было бы очень быстро, только на планету опустилась бы клякса из органической плоти и металлической крошки. Это Отца не устраивало. Временный портал, способный переместить Отца в маленьком каре– вариант, только он затребует столько энергии, на создание которой денег Отца не хватит, а стащить ее у конфедерации– не пройдет незамеченным. Хотя энергетическая проблема была решена вследствие развития нано технологий, такая утечка энергии будет ощутима и на Плутоне. Если использовать спасательный шлюп, который больше по габаритам, на это уйдет энергии гораздо больше. И вот, наконец, решение пришло. Спасательный шлюп. Маленькая, по меркам звездного флота, посудина, размером больше кара раза в четыре, не способная ни на что другое, кроме как лететь в космическом пространстве, оберегая хрупкие тела своих пассажиров, способна решить многие проблемы. Значит, средство транспортировки– спасательный шлюп, на таком, однажды, летал Отец к точке прохода с Дэксаметазоном. Используя стационарные нуль-транспортные грузовые порталы, можно швырнуть шлюп в сторону цватпахов. Гравикомпенсаторы должны выдержать перегрузки. Оставалось высчитать маршрут. Много, очень много транспортных порталов установлено в галактике, только нужных мало. Трибун перебирал разные варианты многоступенчатого прыжка. Первый– самый безобидный– до проксимы Центавра, заезженной людьми, словно Сочи. Далее прыжок в систему Альтаира, затем возвращение на тау Кита, где существует непостижимая земному разуму цивилизация сороконожек. Затем прыжок уже в какую-то систему, у которой и названия не существовало, только цифры. И лишь потом, следуя великому транспортному пути, шлюп отправится к цватпахам, отстоящим от портала в семи сутках лета, на набранной скорости. Для такого сложного пути необходимо обсчитать все угловые отклонения, притяжения звезд, возможность столкновения с космическим мусором. Задача непростая. К Трибуну присоединился Мормон, помогая рассчитывать траекторию движения спасательного шлюпа. Мормон еле-еле поспевал за Трибуном, который строил свой алгоритм, опережая помощника. Расчетная скорость шлюпа при выходе из последнего портала оказалась низкой, значит, нужно его перепрограммировать на более сильный последний бросок. Это можно сделать без ведома федералов, напустив на портал вирус. Трибун занялся построением вируса. Меняя адреса протоколов связи, направляя возможную слежку по ложному пути, который терялся где-то в дебрях галактики, Трибун создал вирус, который должен был исчезнуть после первого же запуска. Затем Трибун занялся чисткой концов, чтобы не было и намека его пребывания в базе. Делал он это очень умело, тем более учесть тот факт, что работал с базой очень бережно, стараясь не оставлять следов и не нарушать обычного уклада ее.
Удалив все свои следы и следы его спутников по виртуальному миру, Трибун принялся за поиски спасательного шлюпа, способного доставить Отца к цватпахам. Это оказалось несложно. Такой имелся в доке на Хароне. Шлюп не был новым, но и не был развалиной. Он прошел техническое обслуживание, которое полагалось проходить космическим судам каждые полгода, и сейчас стоял в доке, дожидаясь своего часа. Шлюп был собственностью корабля «Магеллан», системного назначения, который, был приписан к Марсианскому летному отряду. Трибун забрался в обслуживающие спасательный шлюп файлы, изменил описание состояние шлюпа на «требующее дополнительного ремонта», при этом, не забыв сменить пароль и коды доступа. На это ушло несколько секунд. Теперь об этом шлюпе забыли на время. Им можно пользовать. Вот вроде бы и все.
Проблема транспортировки Отца решена. Мормон напомнил Трибуну, что неплохо было бы придумать план, по которому Отец вернулся бы в свое время. Трибун принялся за работу. Он собрал в кучу все сведения о цватпахах, об их разработках в проекте темпоральных перемещений. Фактов было мало. Выудив невесть откуда новые алгоритмы и приемы, Трибун нарисовал общую картину состояния дел в проекте. Силовая установка находилась на орбите планеты, и была законсервированной. На техническое обслуживание изредка прибывала команда техников, которая делала контрольные замеры работы оборудования, проводила профилактические работы и удалялась назад. Организация, в ведомстве которой находится установка, расположена на территории, именуемой Гаджет, в ее столице, имя коей– Банжа, что в северном полушарии планеты Цватпа. Группа ученых включает около двадцати персон и около сотни курьеров, секретарей, лаборантов и прочего люда. Организация режимная, охраняется хорошо обученными силовыми подразделениями, оснащенными совершенным оружием и охранным оборудованием. Гриф «совершенно секретно».
Вытекали следующие опорные моменты операции: необходимо проникнуть на территорию режимного института, собрать необходимые сведения об устройстве силовой установки, усовершенствовать ее настолько, чтобы можно было вернуться в тихий двадцать первый век. Отправиться на орбиту, запустить установку и убираться восвояси. Это план в общих чертах. Детали нужно корректировать на месте, исходя из ситуации.
Как я смогу к ним проникнуть? Подумал Отец. Они выглядят не по-Земному. Низкорослые пингвины, способные мыслить и шалить с полями, быстро меня примут за чужака. Трибун, не думая и секунды, бросил: генератор иллюзий. На первое время хватит. Ты же не соб митьираешься там задерживаться. Отец ответил утвердительно.
Сложно. Все очень сложно. Находиться в шести миллиардах километров от Земли, планировать полет на другую сторону галактики, на планету населенную не гуманоидами, которые и думают то другими категориями. Проникнуть на режимное предприятие государственного значения, похитить секреты охраняемого объекта, что-то с ним сделать, чтобы он заработал, отправиться на несколько столетий назад, в прошлое, на другой конец вселенной, где тебя никто не ждет.
Отец загрустил. Может плюнуть на все и доживать свой век здесь, где уже все терпимо и знакомо. Может и с Рыжей наладится? Кто его знает. Неисповедимы пути Господни. Забраться в базу, плюнуть на все и найти свой мир в грезах. Создать мир без эпохальных треволнений, без спасения человечества, без угрызений совести и мук бытия. Нарисовать себе барышню, которая будет светловолосой сиротой, хорошей хозяйкой, которая народит кучу маленьких виртуальных наследников. Какая разница в том, где ты живешь? В воображаемом мире или в своре необузданных страстей, способных и готовых уничтожить тебя со всеми твоими переживаниями и мечтами. Для мозга реальности неотличимы, тогда зачем платить больше? Говорят, лучшее– враг хорошего. Наверное, это так. Пытаясь найти себя– теряешь весь мир. Спасая мир, уже и не сыщешь то человеческое, что в тебе было. Может и не нужно изобретать огонь, когда еще древние индусы нашли совершенный мир в нирване. Найдя себя– находишь и Бога. Трудно себе представить, что человек из двух зол намеренно выберет большее, хотя практика утверждает обратное. Сколько не пытай– сыщешь самое худое. И это закон. Закон, который придуман не нами и не нам его отменять. С эти миром кардинально что-то не так. Где-то произошла поломка, которая вывернула весь мир наизнанку.
В мире где нет проблем– нет и страстей. К чему лукавить, каждый пытается найти свою дверь в лето, где будет легко и свободно. У каждого есть мечта о любви, семье, понимании, доверии и чести. У каждого в душе, самом сокровенном уголке, теплится надежда, что завтра, или послезавтра или через тридцать лет, все будет по-другому, все наладится и образуется. Каждый старается в меру своих возможностей приблизить этот миг, когда станет все согласно его внутреннему распорядку. Каждый человек стремится к гармонии своего эго и внешнего мира. И только блаженные в своем скудоумии находят ее, ни к чему не стремясь. Этот мир, вопреки желаниям и здравому смыслу, старается перемолоть каждого, сломать его, пережевать и выплюнуть на поругание толпе, он стремится к хаосу, как ни трудись над ним. Так заведено, что в этой реальности никто не может найти удовлетворение.