Крейг Оулсен
Обратный процесс. Реки крови
Глава IV. Мяу
– Папа, папа! – восьмилетняя Эбигейл забежала в дом, громко подзывая отца.
– Эбби, я на кухне! – отозвался мужчина. – Что-то случилось?!
– Иди скорее сюда!
Хью на мгновение закатил глаза и с недовольством выдохнул. Секунду назад он закончил устранять течь, но на это потребовалось куча времени и нервов, так как знаний и практики у него не было. Ремонтная служба была слишком занята другими вызовами.
– Иду, принцесса, – выдавливая из себя игривый настрой, ответил Хью.
Через мгновение он вытер руки и направился в гостиную.
– Смотри, кого я принесла, – с ходу заговорила девочка, завидев отца. – Я нашла его на улице.
Предчувствие, что дочь удивит, не обмануло. В руках у нее был котенок сиамской породы.
– Ух ты, – изумление было слишком ленивым, и Эбигейл это почувствовала. Мужчина продолжил: – И что, он просто шел по улице?
– Нет. Он был возле кошки и…
– И ты отобрала котенка у его мамы? – перебил Хью.
– Она… – девочка колебалась. – Она была мертвая.
– Хочешь сказать, – догадался он, – что маму-кошку сбили, а котенок был рядом с ней?
– Наверное, она перетаскивала его через дорогу, – предположила девочка. – Мне стало жалко, и я подобрала его. Можно я его оставлю?.. Он такой красивый.
– Эм, ну-у-у, – протянул мужчина, думая над таким ответом, который не обидит дочь. Единственное, что пришло в голову – это спихнуть ответственность за принятие решения на жену. – Надо спросить, что об этом думает мама.
– Но она еще на работе. Можно, он пока останется дома?
– Да, Эбби, – сжалился Хью. – Можно.
– Спасибо, папа.
– Пока еще не за что, – улыбнулся он, понимая желание дочери продемонстрировать примерное поведение. – Переговоры еще не состоялись.
– Думаю, мамочка будет не против.
– Наверняка этого сказать нельзя. Многое зависит от настроения, с которым она придет.
– Но если мама придет с плохим настроением, то она может не разрешить оставить Эйнштейна дома.
– Эйнштейна?
– Да. Я уже придумала ему кличку.
– Но почему именно эту?
– Мы изучаем биографию этого ученого в школе. Говорят, он был умным. Именно поэтому я так назвала котенка.
– Думаешь, он будет поражать нас своим умом?
– Я буду его дрессировать, и он будет самым умным котом.
– Да ты все распланировала. Но, боюсь, кошки плохо поддаются дрессировке.
– Это мы еще посмотрим, – хитро заявила девочка.
– Если его разрешит оставить мама, – уточнил Хью, шутливо грозя пальцем.
Через несколько часов Нэнси вернулась с работы.
– Эбби приготовила небольшой сюрприз, – улыбаясь, предупредил Хью с порога.
– Сюрприз? – удивилась жена, после чего уставшим голосом произнесла: – Хью, ты же знаешь, что я не люблю сюрпризы, особенно когда ты сообщаешь их с таким лицом.
Он ухмыльнулся еще шире и, завидев приближающуюся дочь, посоветовал:
– Не будь слишком строгой мамой, – последнее слово прозвучало по-музыкальному, после чего он ушел в гостиную и сел на диван, подслушивая их разговор.
Девочка вышла из-за простенка и так же широко, как и отец, улыбнулась, увидев маму. Довольное выражение лица напоминало мимику Хью. Внешнее сходство папы и дочери всегда удивляло близких.
– Мама, я так рада, что ты пришла пораньше! – воскликнула девочка и полезла обниматься.
Нэнси присела, обняла дочь и тихо произнесла:
– Ты какая-то подозрительная… Неужели моя маленькая принцесса что-то задумала?
– Ну, я кое-что… Вернее, кое-кого принесла домой, – неуверенно проговорила девочка.
– Ты принесла животное?
– Да.
– Эй, – тихо произнесла Нэнси, бережно поднимая опущенную голову дочери рукой. – Ты же знаешь, что я не люблю животных. Их нужно выгуливать, заботиться, дрессировать, а у нас папой на это нет времени. Плюс от них шерсть, которую нужно убирать, им надо делать прививки, у них могут завестись эти жуткие блохи и клещи.
– Мама, но он такой красивый…
– Красивым быть мало.
– Я буду заботиться о нем сама, буду делать все, что нужно, даже убирать какашки.
– Ого, это серьезное заявление. Ты готова пойти даже на это?
– Да!
– И все же я не хочу, чтобы по дому разгуливала собака.
– Это котенок, мам.
– Котенок? – она задумалась, а Эбигейл в это время затаила дыхание. – Надеюсь, это не какой-то мейн-кун?
– Кто?
– Это такая порода больших домашних кошек.
Девочка не знала, как выглядят мейн-куны и побоялась, что Эйнштейн окажется этой самой породы. Нэнси увидела задумчивость на лице дочери и сказала:
– Эбби, покажи мне его.
– Хочешь посмотреть, какой он клевый?!
– Можно и так сказать.
– Папа для него уже домик сделал.
– А-а, – протянула Нэнси. – Так папа для него уже постарался?! – сказала Нэнси, повысив голос, чтобы Хью услышал. – Круто.
Юная Эбигейл забежала в комнату, где находился котенок, достала его из коробки и подняла как можно выше, показывая маме.
– Да вы, я смотрю, уже и помыли его.
– Папа сказал, что на улице много микробов и его следует вымыть.
– Надо бы с твоим папой поговорить… – сквозь зубы, но по-доброму произнесла Нэнси.
– Только не ругай его, мама.
– Я постараюсь, – улыбнулась она.
После паузы дочь скромно спросила:
– Так мы оставим его?
– Ты будешь о нем заботиться?
– Да! Я буду ухаживать за ним, обещаю, – отреагировала девочка.
– Так уж и быть, мы оставим его.
– Ура! – радостно воскликнула Эбигейл.
В этот день Эбби играла с котенком все свободное время. Эйнштейн сначала бегал за ней, потом от нее. Затем девочка взяла маленький мяч и катала или подкидывала его по всей комнате. Котенок смешно ловил предмет, выписывая такие пируэты, от которых девочка закатывалась смехом. Топот раздавался из детской комнаты целый вечер, а родители, сидя на диване в гостиной, умилялись, слыша веселье родного ребенка.
– Наша дочь просто в восторге от кота, – сказал Хью, после чего вздохнул и добавил: – Лишь бы он ей не надоел через пару дней.
– Тогда отдадим его в приют.
– Как у тебя все просто. Это же не вещь. Приняв его, мы несем ответственность.
– А у тебя, я смотрю, как всегда, все сложно.
Хью не стал продолжать разговор и переключил все внимание на телевизор. В нем ведущий новостей сообщал об участившихся грабежах и взломах во всем штате…
Вскоре Эбигейл принялась настойчиво дрессировать котенка. Почти месяц она протягивала ладонь и как застрявшая пластинка повторяла одну и ту же фразу: «дай лапу, дай лапу, дай лапу». Настойчивости дочери поражался даже Хью. Но в какой-то момент ему надоело слушать одно и тоже.
– Эбби, это кот! – сорвался он, испугав не только дочь, но и себя. – Это не собака, – продолжил отец, снизив тон. – Коты не способны обучаться собачьим командам. Понимаешь?
– А я хочу, чтобы он был самым умным.
– Но этого не будет, доченька.
– Папа, не спорь, я научу его быть умным.
– Ну хорошо, – остыл Хью. – Пытайся дальше, но делай это тише.
Эбби наклонилась к питомцу, чтобы погладить, и почти шепотом произнесла:
– Эйнштейн…
Котенок замурчал.
– Ты должен дать мне лапу.
Она перестала его гладить и раскрыла перед ним ладонь.
Нужной реакции на команду не последовало.
– Дай лапу, Эйнштейн, – вновь повторила она. Котенок явно не понимал, чего от него хочет человек. Эбби это видела. – Ты, наверное, просто хочешь погулять? – спросила она у котенка. – Так и быть. Сначала мы погуляем, а потом вновь будем разучивать команду. Когда ты научишься давать лапу, мы с тобой будем изучать другие команды: лежать, сидеть и… – она почесала затылок, вспоминая, – и голос.
Девочка вместе с питомцем на ошейнике спустилась на первый этаж и обратилась к родителям, смотрящим телевизор:
– Я с Эйнштейном пойду на улицу.
– Далеко от д-дома не отходи, – заикнулась Нэнси.
– Хорошо, мам.
После стука входной двери Хью и Нэнси прибавили звук на телевизоре и как завороженные продолжили смотреть. Ведущий новостного блока не умолкал ни на секунду:
– …повторюсь, что ситуация очень серьезная, животные, будь то собака, кошка, морская свинка или питон, являются разносчиками опасного вируса. Человеческий иммунитет способен противостоять этой угрозе, но исключением являются люди пожилого возраста, а также те, кто имел проблемы с наркотиками и серьезными болезнями. То есть в зоне риска все те, у кого имеются проблемы со здоровьем. Но в любом случае власти и медицинские специалисты рекомендуют сдать всех домашних животных в приюты. Возможно, это временно, возможно, нет, но факт остается фактом – любые животные могут существенно усложнить вам жизнь вплоть до летального исхода. Отнеситесь к этому серьезно и да благословит вас Бог.
Последовала реклама.
Нэнси обратилась к Хью:
– Как вовремя наша дочь завела питомца, – монотонно произнесла она.
– И не говори.
– Что будем делать, дорогой? Она уже привыкла к нему.
– Думаю, лучше отдать его в приют, когда Эбби не будет дома.
– Согласна. И чем скорее мы это сделаем, тем лучше.
– А может, все объясним ей?
– И как она на это отреагирует?
– Истерикой.
– Вот и я о том.
– Значит, завтра?
– Да. Нам придется его отдать, пока не стало с-слишком поздно.
– Мне уже жаль нашу дочь. Она будет скучать по нему.
– Это лучше, чем п-подхватить какую-то заразу.
Хью согласно покачал головой. В этот момент по телевизору настало время спортивных новостей.
Спустя час прогулки Эбби сообщила о том, что вернулась, а затем поднялась в свою комнату.
– Ну что, Эйнштейн, продолжим? – Она выставила руку. – Дай лапу.
Котенок сидел практически неподвижно и наблюдал за раскрытой ладонью. Девочка грозно посмотрела на питомца и повторила:
– Дай лапу.
Он замурчал, несмотря на то, что она не гладила его. Эбигейл удивилась.
– Ты поешь мне песни? Но мне нужно другое… Дай лапу, Эйнштейн. Дай лапу.
Котенок ткнулся в руку, но юная хозяйка отодвинула животное и сказала:
– Нет, Эйнштейн. Мне нужна твоя лапа. Дай мне лапу.
В выставленную ладонь неожиданно упала лапа котенка. Девочка вытаращила глаза и завизжала:
– Да! Да, да!
Эбби быстро спустилась к родителям в гостиную и громко заговорила:
– Мама, папа, вы не представляете, что сейчас сделал Эйнштейн!
– Дочка, успокойся. Он же не спел Элвиса, хоть он и Эйнштейн, – пошутила Нэнси.
– Нет, но он… Он, – у Эбби перехватило дыхание от радости. – Он подал лапу. Как собака, пап. Как собака, представляешь?!
– Ну, это прям событие.
– Он становится умным! – гордо подытожила девочка.
Нэнси посмотрела на мужа, и Хью сразу уловил тревогу в ее взгляде. Завтра они отдадут котенка несмотря на то, что этот день и этот кот был важен для их дочери. Им было жаль Эйнштейна, но еще больше жаль дочь.
На следующий день Нэнси отпросилась с работы на пару часов, а Хью, так как был в отпуске, находился в ожидании супруги. Он отказался брать на себя всю ответственность за сдачу котенка в приют.
Они зашли в комнату дочери и заметили питомца у лотка с наполнителем.
– Ну что, дорогой, бери его и поехали.
– Ты за рулем?
– Да. Я буду пособником в этом ужасном п-поступке.
– А я, значит, буду исполнителем, да?
– Мы же д-договорились, что делаем это вместе, насчет чего-то другого речи не было. В конце концов, кто у нас мужчина в семье?
– Хорошо, я исполню это зверское деяние, – пытался шутить Хью, – но ты объяснишь дочери, что он просто пропал.
– Хм, так уж и быть, беру на себя и роль переговорщика.
Хью подобрал котенка и отправился на выход. Позади шла Нэнси. Как только пара спустилась на первый этаж и Хью отвлекся на жену, делясь очередной несмешной шуткой, открылась входная дверь. Это была Эбигейл. Она вернулась со школы пораньше, и похитители были явно не готовы к такому повороту.
Девочка, завидев в руках отца мяукающего котенка, задалась очевидным вопросом:
– Что вы делаете?
– Эбби, ты… – протянула Нэнси, – вернулась рано.
– В школе объявили о… – девочка сделала паузу, – о внеплановых каникулах, – она кое-как вспомнила новое для нее слово.
Котенок, смотря на юную хозяйку, вновь мяукнул. Эбигейл повторила вопрос:
– Куда вы его несете?
– Мы захотели отвезти котенка в ветеринарную клинику, нужно сделать прививки.
– Это неправда, – твердо возразила Эбигейл, явно зная больше, чем казалось Хью и Нэнси. – Вы хотите отдать его в приют.
– Нет, что ты…
– В школе сказали, что всех домашних животных необходимо отвезти в ближайший приют… Сказали, они могут распространять вирус.
Хью и Нэнси переглянулись. Врать больше не имело смысла.
– Да, – строго сказала мама девочки. – Эйнштейна придется отдать в приют. Так лучше для нашего здоровья.
– Я не хочу, – голос Эбби ослаб. – Пускай он останется дома.
– Эбби, – заговорил Хью, – нам нужно его отдать. Мы не хотим подвергать тебя опасности.
– Но он не болеет, – глаза девочки намокли, казалось, она вот-вот заплачет.
– Мы не можем знать этого наверняка. Но по телевизору сказали, что его можно будет вернуть, как только все пройдет.
– Давайте его спрячем и никому не скажем, что у нас дома животное, – Эбби зашмыгала носом.
– Так не пойдет.
– Тогда я уйду с ним!
– И такое исключено.
– Вы не можете его забрать, – дыхание Эбигейл сбивалось из-за начавшегося плача. Эйнштейн не переставал мяукать. – Он мой лучший друг.
– У тебя еще будут друзья… – Нэнси вздохнула. – Оставайся дома, мы скоро приедем.
– Я найду тебя, Эйнштейн, найду, – обратилась она к котенку, будто тот все понимает.
– Эбби, отойди с дороги. Мы скоро вернемся.
– Вы не должны так поступать!
У Нэнси кончалось терпение, и она строго сказала:
– Ну-ка мигом в свою комнату! Мы взрослые и знаем, что лучше для всех нас!
Девочка зарыдала больше прежнего и убежала на второй этаж со словами:
– Я ненавижу вас!
Дверь захлопнулась, и Хью выдал:
– Мы плохие родители.
– А может, мы ее просто разбаловали.
В приюте для животных стояла длинная очередь. Все хотели поскорее избавиться от домашних питомцев, опасаясь за здоровье членов семьи. Нэнси задумчиво произнесла:
– Видимо, придется брать отгул на весь день.
Время, на которое она отпросилась, практически закончилось, а до приема Эйнштейна было еще долго.
Когда очередь наконец дошла до них, Хью задал работнику приюта вопрос:
– Как вы всех размещаете? У вас явно нет столько мест.
Мужчина за прилавком напоминал скорее охотника, нежели любителя животных.
– Это наша забота, – ответил он коротко.
– Но вы же, если все наладится, вернете животное?
– Конечно, можете не переживать за это. Государство делает все ради вашего блага.
Позади раздался недовольный голос:
– Вы там долго еще будете языками трепать?
– Здесь вообще-то люди ждут, – поддержал второй незнакомец.
– Отдай его, дорогой, и пошли.
Хью передал Эйнштейна в небольшой клетке. Принимающий отдал котенка другому сотруднику и крикнул:
– Следующий!
– Подождите, – не унимался Хью. – А вы разве не должны передать какой-то документ или хотя бы квитанцию?
Нэнси, недовольная излишним любопытством мужа, покачала головой.
– Мужик, – ответил работник приюта, – не мешай работать.
– Пойдем, Хью.
– Но как же, как же он узнает, кого нам возвращать?
– Разберемся с этим потом.
Хью поддался убеждению супруги, и они вернулись в автомобиль. Дома их ждала пропитавшаяся ненавистью к родителям дочь.
В приют приносили самых разных домашних животных. Собаки и кошки были в большинстве, но довольно часто люди отдавали грызунов: хомяков, крыс, морских свинок. Были кролики и попугаи. Кто-то даже привел рысь. Люди верили информационным каналам, с которых с недавних пор непрестанно говорили о вреде животных. Слова властей из телевизора обсуждались чаще, чем любая другая новость. А среди молодежи последние вести разносились быстрее за счет интернета. До тех, кто не владел полной информацией, доносились слухи от соседей, знакомых и родственников. Многие отнеслись к этому сигналу ответственно даже несмотря на многолетнее сожительство с любимыми зверями, отдавая предпочтение безопасности. Каждый хотел оставаться здоровым, каждый надеялся, что беда обойдет стороной.
Сиамского котенка понесли мимо пустых клеток через всю зону содержания брошенных на произвол судьбы питомцев. В конце коридора находился выход во двор для выгула, но вместо этого там виднелся грузовик с открытом кузовом. Он был припаркован к запасному выходу для мгновенной погрузки. Оттуда раздавались рыки, ор и визг самых разных животных. Котенок понимал, что человек направляется именно туда, в место, откуда доносятся печальные, тоскливые и агрессивные звуки. Возле фуры стояло двое военных с электрическими дубинками. Один из них забрался внутрь и принял клетку с Эйнштейном. Принесший котенка тут же удалился.
– Куда его засунуть? – спросил один солдат у второго.
– Да хрен ее знает… Закинь к рыси, что ли.
– Так она сожрет его, как этих… – солдат забыл слово «грызуны», – г-гребаных крыс. Какого черта их вообще держат дома? Они же мерзкие.
– Без понятия, – солдат в кузове колебался, продолжая выбирать место. Их обязали складывать клетки как можно компактнее для большей вместимости. Таким образом руководство хотело сократить рейсы и ускорить вывоз животных.
Второй военный повторил:
– Да че ты паришься, закинь, говорю, к рыси его, один хрен всех утилизировать будут. А сожрет – всем проще будет, меньше патронов потратят.
– Ну пошли тогда, поможешь. Эта тварь, – указывая на рысь, сказал первый, – может сожрать не только эту мелочь, но и меня.
Двое военных подошли к клетке. Ее стенки напоминали плотную сетку-рабицу. Как только хищник увидел людей, он зарычал. Солдат приготовил электрическую дубинку и, открыв дверь, заорал:
– А ну брысь, тварь, а то поджарю!
Зверь огрызнулся, но, так как хорошо помнил боль от электрического разряда, отступил в угол клетки. Беспокойный крик животных вокруг стал громче из-за безобразного поведения людей. Но военные уже привыкли и не реагировали на него. Второй достал котенка из малой клетки и швырнул к рыси. Через мгновение клетка вновь оказалась закрыта, а военные прильнули, наблюдая за действиями крупного хищника.
Рысь медленно подошла к котенку. Эйнштейн в этот момент вздыбился и как вполне взрослый кот грозно заурчал. Животные вокруг немного стихли. А рысь, несмотря на предупреждение котенка, приблизилась и понюхала его. Через мгновение рысь проявила безразличие и отошла в сторону.
– А-а, – издал звук разочарования солдат. – Так не интересно. Она приняла его за своего.
Оба выпрыгнули из кузова и продолжили прием животных.
Через несколько часов фуру заполнили до отказа. Контролирующий сообщил об этом водителю, после чего тот сел в кабину и повернул ключ. Грузовик зарычал, из выхлопной трубы повалил дым, и машина тронулась с места.
На обочине в этот момент начала движение другая фура, заменяя прежнюю на месте погрузки.
Животные, чувствуя беспокойство, продолжали издавать тревожные звуки. Шимпанзе, попавшая в кузов одной из последних, осматривалась. Являясь представителем животного мира с самым большим показателем IQ, она выискивала другое животное с интеллектом себе под стать. В глаза шимпанзе бросилась рысь. В этот момент большая кошка наблюдала за совсем еще мелким сородичем, беззаботно играющим с соломой. Обезьяна издала гортанный звук. Подождала. Потом повторила, но уже громче. Рысь все же подняла голову и зарычала с закрытой пастью. Шимпанзе потрясла клетку, показывая, что нужно выбираться. Рысь вновь опустила голову и продолжила смотреть на котенка. По реакции хищника шимпанзе поняла – выбраться невозможно, а вот позавидовать беззаботности Эйнштейна вправе каждый. Обезьяна забросила попытки что-то придумать и также пригляделась к игре мелкого зверя.
Поздно ночью фура остановилась. За обшивкой кузова послышались голоса:
– Ну что, очередная п-порция мяса?
– Да, – ответил водитель, выпрыгнув из кабины к двум солдатам. – Как всегда.
– Они когда-нибудь кончатся?
– Думаю, еще нескоро. Люди все несут и несут домашних.
– Так, а кого мы мочили до этого? Разве не домашних животных?
– Вообще-то были партии из зоопарков… Ты разве не помнишь?
– Точно, мы ж сначала крупных на месте убирали, – вспоминал он. – А потом нас перевели сюда.
– Именно. Здесь вы мочили тех, кого проще перевозить. Слоны, жирафы и другие остались в городе. Такое чувство, будто их на фарш для бургеров пустят.
– Точно.
Оба посмеялись, а затем водитель продолжил:
– Только несколько дней назад люди начали приносить животных из домов.
– Охренеть, сколько же мы времени здесь?
– Ты меня спрашиваешь? – слегка удивился водитель.
– А что, у тебя и спросить нельзя? – мгновенно сменил интонацию военный.
– Можно… Вы здесь где-то неделю.
– Ты что-то бесить начинаешь. Давай-ка свой продукт… на… на эту… утилизацию и шуруй за следующей партией.
– Ночь на улице. Мне спать нужно.
– В другой жизни отоспишься. Открывай, я сейчас парней позову, и мы быстро тут порядок наведем.
Вскоре двустворчатая дверь кузова распахнулась. Все животные тут же перевели взгляд на мужчин. Солдат не удивили их сосредоточенные взоры.
– Скоро за вами придут, – сказал он. – Попрощайтесь с этим миром.
Рысь зарычала. Обезьяна стала орать, и к ним подключились остальные животные. Поднялся страшный крик.
– Ни хрена себе, – удивился водитель, повернувшись к солдату. – Они будто понимают нас.
– Я к такому привык.
Но животные уже не слышали их диалог из-за собственного ора.
Котенок проснулся от шума. Он спал в углу клетки. Завидев его пробуждение, рысь попыталась засыпать его соломой. Котенок отряхнулся и взглянул на старшего собрата. Тот повторил действие. Маленький зверь вновь выбрался и хотел уже было покинуть угол клетки, но рысь грозно зарычала. Он попятился назад, уселся, и рысь вновь накидала на него солому, да так, что его не было видно. Напоследок она рыкнула и повернулась в сторону отрытых дверей. Совсем близко был лес – ее стихия. Она была домашняя, но дикая природа все равно манила ее. Хищница понимала, что там для нее безопасно, там свобода, но вырваться из клетки она не в силах. Внезапно в поле зрения появились трое солдат с автоматами. Один из них хмыкнул и отдал приказ:
– Патроны просто так не тратить. Выстрел – труп, выстрел – труп. Все ясно?
– Так точно.
– Да начнется жатва, – спокойно процитировал фразу из кого-то фильма главный. – Огонь.
Военные взвели стволы. Все животные в этот момент замерли, словно знали, что их ждет в ближайшие секунды.
Прозвучал выстрел. Собака замертво упала в клетке. После этого паника обуяла каждого в этом кузове, и лишь рысь, прикрывая кучу соломы своим телом, смиренно сидела в ожидании своей пули. Клетки с отстреленными животными выбрасывались, давая возможность для точного попадания в находящихся позади них.
Сердце котенка забилось чаще, но он не стал выбираться из-под кучи соломы. Страх сковал его. Совсем близко прозвучал выстрел, и что-то теплое и мокрое попало на него, пропитав сухую траву. Это что-то было красного цвета. Клетку вместе с рысью и котенком выбросили на улицу, затем открыли, достали труп и волоком потащили в овраг. Котенка не заметили. Выбравшись из клетки, он осмотрелся. Кругом было много крови и клетки с трупами разных животных. Его затрясло. Испуг читался в глазах мелкого зверя. Он увидел, как ротвейлера тащат прямо туда же, куда унесли и рысь. Котенку показалось, что лучший способ избежать ямы с мертвыми сородичами – спрятаться. Он обернулся и увидел лес. Туда. За дерево. Он оббежал клетку и скрылся за стволом, выглянув из-за него напоследок. Его побег не заметили.
Котенок провел все утро в холодном лесу, недалеко от дороги, куда свозили всех животных. Крики зверей, которые он слышал в кузовах машин, а затем бесконечные громкие выстрелы смешались у него голове. Мир казался слишком жестоким. Его продолжало трясти, но уже не от страха, а от холода. Утро было прохладным. Просидев еще несколько часов, он заметил подъезжающий пикап. Автомобиль остановился вдалеке, и из него вышел мужчина. Когда человек ушел, Эйнштейн подбежал к машине. На переднем сиденье находилась собака. Наверное, это хороший знак. Котенок притаился в ожидании возвращения человека.
