Ольга Нам
Город Птиц
Он не стал рассказывать, что война сильно ударила по их компании, которую мужчина так мечтал передать своему сыну в идеальном состоянии, как когда-то это сделал его отец. Но два года назад, когда доходы продолжали неумолимо ползти вниз, а конца этой разорительной войны еще не было видно, к нему в кабинет заявились Аарон и Филипп Врановские, которых он давно на дух не переносил, однако отказать в беседе не смог. Предложение, с которым они пришли к нему, было весьма соблазнительным: взамен на небольшую услугу в виде участия в выборах они готовы были не только выплатить приличную сумму, но и снизить налоги, а также недвусмысленно намекнули, что в их власти значительно уменьшить влияние конкурентов на рынке судостроения.
Роль политика ему явно не шла – мало кто поверил в его внезапную заинтересованность жизнью Норт-Бротера, сестра стала бояться за репутацию своей юной дочери, а сын и вовсе начал отдаляться, словно не желая ассоциироваться с таким отцом. И даже несмотря на то, что бюджет пополнился в разы и семейный бизнес стал процветать как никогда прежде, мужчине слишком уж часто приходилось успокаивать себя отговорками о том, что сделал это ради семьи и что любой на его месте поступил бы также.
Также он решил немного придержать информацию о том, что во время восстания мародеры разрушили часть их особняка в Норт-Бротере. Народный гнев смогли остановить только рабы и слуги, которые многие годы работали на Элбаттов – они встали на защиту хозяйского дома, и поэтому здание осталось почти невредимым, в отличие от других аристократических домов, которые, по словам помощника, превратились в руины.
В этот момент, сидя напротив внезапно повзрослевшего в его глазах сына, который впервые увидел лицо своей матери, он решил рассказать совсем другую историю. Историю невероятной любви, приключений, совместных трудностей – ту историю, которой никогда не было.
– Мы с Мари познакомились двадцать один год назад, когда она еще была выпускницей бринальского института…
***
– Твои важные переговоры задержались, – хихикнула Паулина. – Ну что, продолжим партию?
Она взяла было свои карты, но, увидев растерянность, с которой парень озирался по сторонам, быстро отложила.
– Что-то случилось? – немного встревоженно спросил Генри. Волнение друзей приятной волной разлилось по душе Рэя, и он обнадеживающе улыбнулся, чтобы успокоить их.
– Ничего.
Но Генри с Паулиной не оставили Рэя в покое, пока не узнали все подробности о восстании в его родном городе, Танвине и о странном прощальном звонке.
– Вот оно значит как… – Генри в задумчивости потер подбородок.
После разговора с отцом у Рэя в голове было столько мыслей, что они перебивали одну другую и мешали думать. Он устало снял пиджак и кинул его на кресло.
– Это твоя девушка? – вдруг спросила Паулина, разглядывая фото, которое выпало из кармана его пиджака.
Рэй, сбитый с толку неожиданным вопросом, застыл. Генри искоса поглядел на ребят и тихо хихикнул.
– Так, меня в северном крыле ждет дядя. Вроде как хотел обсудить со мной что-то о-о-очень важное и неотложное.
Выходя, он хитро улыбнулся Рэю и подмигнул Паулине.
– Это моя мама, – пояснил Рэй, забирая у девушки фотографию, которую отдал ему отец. – Она умерла, когда я только родился.
Паулина сконфуженно улыбнулась. Рэй подсел к ней на диван.
– Какие планы на будущее?
– Скоро еду в Норт-Бротер. Там скоро начинается новый театральный сезон, но я не думаю, что стоит продлевать контракт после того, что было… – девушка на секунду задумалась о чем-то, но потом решительно тряхнула головой. – Но в любом случае, придумаю, чем заняться. Отец сказал что я, мол, все равно в наследницы не гожусь. Благо, у него достаточно кандидатов на эту роль.
Паула хихикнула каким-то своим мыслям, и Рэй невольно улыбнулся, глядя на нее.
– Свобода, значит?
Паула кивнула.
– Как только подписываешь отречение от наследства, в твоей жизни становится в разы меньше забот. И “дружелюбных” родственников. Можешь взять себе на заметку.
Неловкая пауза. Паула опустила глаза, несколько раз открывая рот, чтобы что-то сказать, но не решалась. Тут она резко вскочила и нервно зашагала по комнате из стороны в сторону.
– Черт бы тебя побрал, Рэй! У меня из рук вон плохо получается извиняться, но… – Она остановилась, чтобы перевести дыхание и тихо выругаться на своем родном языке. – В общем, я это… Я… Кажется, я была неправа насчет Драгомирова. Я прочитала некоторые документы, и оказалось, что все это было огромным обманом…
– Это ничего, – остановил ее мучения Рэй, едва сдерживая самодовольную улыбку. – Я совсем не обижался, – тут же соврал он.
– Ну ты и жук! Я вижу, тебя прямо разрывает от довольства! Я тут извиняюсь, а ты ёрничаешь… Знаешь, я думаю, я уже не буду такой доверчивой, – грустно покачала головой она. – Особенно после того, как я получше узнала отца. Все эти методы тайных махинаций, манипуляций… А потом говорят, что это в театре сплошной обман…
– Не переживай, все не так плохо, – попытался подбодрить юноша. – В мире достаточно честных людей, которые готовы бороться.
– Думаешь?
Паулина посмотрела на него своими черными, как смоль глазами, в которых застыло столько надежды, неисполненных желаний и тяги к жизни, что у Рэя перехватило дыхание. Он вспомнил, что она выросла в эпицентре войны, а после ее передали в руки деспотичному отцу, в то время как сам Рэй нежился в мирном Норт-Бротере. Его внезапно охватило непривычное чувство благодарности к отцу и ужасная тоска по дому, который обустроила его мать. Вдруг захотелось рассказать Паулине все-все истории, которые произошли с ним за его короткую жизнь, поделиться всеми мыслями, даже самыми противоречивыми, раскрыть ей те секреты, которые, как казалось раньше, невозможно открыть никому. Ровно в этот момент Рэй ощутил, что она точно поймет. А еще ему так сильно захотелось узнать о ней побольше,
– Да, в мире полно абсолютно разных людей. В том числе и хороших, – он замолчал, но потом продолжил, потому что она смотрела все также пристально. – Хотя еще неделю назад я бы сомневался в этом.
– Неделю назад ты бы со мной не общался, господин зануда! – фыркнула Паулина, показательно скрестив руки на груди и задрав нос.
– Я хотел попросить тебя об одном очень важном одолжении. Закрой глаза, – лукаво попросил Рэй.
– Зачем?
– Просто сделай и все, хватит уже пререкаться.
Когда Паулина послушно закрыла глаза, Рэй достал из шкафа маленький бархатный мешочек и вложил в его девушке в ладошку.
Она открыла глаза и ее лицо изобразило такое глубочайшее удивление, какого он не видел даже во время театральной постановки.
– Рэй, я…
Он жестом остановил ее, и она, косо поглядывая на Элбатта, вытащила из мешочка изящные хрустальные бусы с тончайшей гравировкой.
В безмолвной оторопи она находилась всего пару секунд.
– Ну так и о чем ты меня хотел попросить? – деловито спросила она, отрывая взгляд от сверкающих бусин.
– Возьми, – улыбнулся Рэй, любуясь тем, как она невольно отвела взгляд. – В качестве извинения с моей стороны.
– Что ж, теперь я знаю цену извинениям. Как бы не продешевить в следующий раз… – пробурчала Паулина со свойственным ей сарказмом, но по всему ее виду было понятно, что неожиданный подарок пришелся ей по вкусу. – Но Генри, конечно, тот еще болтун, ему это просто так с рук не сойдет.
Потом они еще долго болтали о будущем, о театре, об искусстве и просто о жизни. Грей-Врановская размышляла о том, на что она потратит свой доход от продажи пластинок (вчера Фил заявился к ним в беседку и на удивление всех выложил приличную сумму). Рэй словно музыку слушал её акцент (мягкая “л”, но грубое “э” вместо “е”), и мысленно умилялся, когда она забывала слова или использовала не те предлоги. Он смог наконец признаться самому себе, что хочет не только рассказать ей о себе, но и узнать как можно больше о ней, научиться понимать ее с полуслова и как можно больше слушать ее удивительные истории.
Незаметно прошел час, солнце село за горизонт и в комнате создалась совсем уютная домашняя обстановка.
– Слушай, приезжай как-нибудь в гости, – внезапно для самого себя предложил Рэй. – Я теперь буду жить в городке около порта. И Генри с собой зови, я буду рад.
– Не знаю, поедет ли он. Может быть, захочет на каникулах провести время со своей новой подружкой, зачем ему компания надоедливой младшей сестры. А может быть и нет, кто его поймет… Знаешь, все так запутано!
– Ну прямо “Город Птиц” какой-то! – улыбнулся Рэй. – В любом случае, увидимся позже?
Паулина хитро подмигнула:
– Раз уж ты приглашаешь…