Габриэль Г. Стюарт
Вечный Хэллоуин
– Тогда ты будешь нищенствовать всю жизнь. Ты же знаешь об этом из биографий многих писателей. – голос Джеймса был спокойным, а взгляд как всегда холодным. – Тогда тебе следовало бы выбрать другой университет. Или ты рассчитываешь на мою поддержку? Думаешь я всю жизнь буду пополнять твои счета?
– Нет. – тихо ответил Генри, опустив голову.
Он никогда об этом не думал, он просто хотел работать в книжном магазинчике по совместительству с кофейней и писать. Хотел чувствовать под пальцами шершавые страницы книг, вдыхать их запах, ощущать их достойный вес. Его не тянуло на подвиги, не тянуло в офис на тридцатом этаже бизнес-центра, не манили пальмы самых солнечных городов. Ему лишь хотелось читать. Мир, в котором он живёт, представлялся ему слишком несовершенным. Люди не боги и не обладают такими сверхсилами, позволяющими создавать миры, однако их мозг способен на нечто действительно удивительное – на воображение. Генри любил фантазировать, поэтому в его арсенале хранилась пара тройка параллельных вселенных. Они, конечно, были с изъянами, но это и делало их идеальными в представлении парня. Он мог управлять ими, менять и уничтожать. Этого он и хотел: иметь власть, которая не навредила бы никому, кроме, разве что него самого.
Тому, чьё воображение способно дать чувство насыщения, не нужны материальные блага этого мира, у него это всё есть в голове.
Почему же Генри ещё не начал писать? Возможно, ему не хватало какой-нибудь малюсенькой перемены в жизни. Возможно, что эта перемена уже произошла и запустила какой-то механизм внутри него. Думаю, несложно догадаться, что это была за перемена.
– В любом случае, сын, – не дожидаясь более развёрнутого ответа, продолжил мистер Арчер. – я жду от тебя чего-то грандиозного.
– Джеймс. – строго сказал Артур, посмотрев на отца Генри.
Он, как никто другой, знал, что для Генри слышать о том, что от него чего-то ждут, всё равно что удар по лицу. Артур знал, что Генри многого боится и это один из его страхов – разочарование, будь то разочарование других в нём или его разочарование в самом себе.
В ответ мистер Арчер лишь кинул всё тот же равнодушный взгляд.
– Генри, – обратился к парню дядя. – пошли, я покажу тебе кое-что.
Генри охотно убрался с кухни и стал подниматься за Артуром в свою комнату. Кудрявый мужчина закрыл за ним дверь. В комнате царил сумрак, но Генри всё же разглядел чуть заметную улыбку на лице дяди, и кое-что в его руках. Сердце забилось сильнее, радость охватила парня с головы до пят.
– Ты знаешь, что это. – проговорил Артур, медленно приближаясь.
Генри прикусил губу и стал чуть подпрыгивать на месте от нетерпения. Как назло, дядя был любителем растянуть момент и, несмотря на нетерпение племянника, шагал как можно медленнее. Его рука медленно поднялась в воздух, протягивая квадратную тонкую картонку. Генри же быстро её выхватил и подпрыгнул к окну, чтобы рассмотреть обложку, позабыв о том, что лампочки изобрели ещё в 1809 году. Парень водил пальцами по гладкой матовой поверхности картона. На ней красовались трое бородатых мужчин, двое из которых были в шляпах, напоминавших ковбойские. Сверху большими буквами было написано: «Aphrodite's child»2. Генри прижал пластинку к груди и обернулся к дяде, светясь от счастья. Он каждый день рождения получал от него в подарок виниловую пластинку, которую тот покупал в каких-нибудь ретро магазинчиках в городах, в которых бывал. Самая первая была подарена Генри на его день рождения, когда двадцатипятилетняя Эмма вышла из родильного дома с голубоглазым малышом, завёрнутым в бежевое одеяльце с ярко-рыжими тыквами. Артур протянул крохе пластинку, которая была размером с него самого. Конечно, тогда Генри было всё равно, однако он засыпал только под него. Под пение Led Zeppelin3. Под их знаменитое «Stairway To Heaven».
Каждое 31 октября Генри ждал своего дядю, гадал какую же пластинку он принесёт на этот раз. Своей любовью к музыке Генри обязан именно ему – вечно странствующему, не переносящему однообразия и влюблённому в свободу дяде. Он считал, что подарки, которые обычно дарят не несут в себе смысла, в отличие от музыки. О, с помощью неё можно было сказать многое. Артур по-настоящему был привязан к племяннику и был бы безумно рад, если бы они путешествовали вместе, но понимал, что парень, в отличие от него, больше любил спокойствие. Миссис Арчер объясняла их глубокую привязанность тем, что их дни рождения совпадали. Да, Артур родился тоже 31 октября, только на 18 лет раньше Генри.
Дядя молчал, любуясь восторгом на лице парня. Генри же видел только его улыбку, а всё остальное скрывала тень. Ему хотелось выразить благодарность, но все слова вылетели из головы. Вдруг он вспомнил, что хотел сделать и шагнул к своему столу.
– И тебя с днём рождения. – тихо сказал Генри, вытаскивая из полки свёрток. – Я бы хотел, чтобы ты прочитал это.
Дядя улыбнулся шире. Подарки от Генри были такими же однообразными, но отнюдь не одинаковыми. Это, конечно же, были книги. Артур читал их в дороге и всегда восхищался выбором племянника. Ему никогда не наскучивала книга, подаренная парнем. К тому же, у них была игра: Генри подчёркивал некоторые слова на страницах, составляя предложения и целые тексты, в которых он рассказывал дяде обо всём, что было у него в голове: о переживаниях и страхах, о которых не смог бы поведать по-другому. Дядя, прочитав всё, часто сидел в раздумьях, иногда смеясь, а иногда вздыхая от того, что не может сейчас обнять своего племянника. Так они общались: через музыку и через книги. Так они могли передать друг другу свои чувства.
Артур принял подарок, попутно хватая Генри за руку и притягивая к себе. Парень крепко обнял его, не выпуская из рук пластинку. То же сделал и дядя. Стало тихо. Слышны были лишь голоса родителей и тиканье наручных часов.
– Знаешь, я бы хотел прочесть и твою собственную книгу. – вдруг сказал дядя.
– Но у меня её ещё нет. Я говорил.
– Но идеи-то есть?
– Да. – отвечает парень, вспоминая о своих задумках, кое-как записанных на обрывках листочков.
– Я уверен, у тебя получится. Я знаю это, знаю.
Слова дяди греют душу и не вызывают неприятных эмоций, как холодные фразы отца. Они вселяют в Генри уверенность и тот ещё сильнее вжимается в тело родного человека. Дыхание Артура становится тяжёлым, и он начинает сдавленно смеяться.
– Сейчас воздух кончится. – кряхтит он, и Генри тут же отстраняется, виновато улыбаясь.
Бедный Аластар, о котором забыл Генри, всё ещё сидел за диваном в тени и наблюдал очередной спор между двумя родителями. Его распирало любопытство, касательно ухода Генри и Артура, но он не мог просто так выбежать и попасть в поле зрения Арчеров, поскольку его не представили, а такое неожиданное появление не сулило ничего хорошего. Но страдать в одиночестве ему пришлось недолго. Вскоре послышались шаги спускающихся. Генри сразу посмотрел в сторону фамильяра и сталкивается с недовольным блеском жёлтых глаз.
– Ты зачем меня кинул?
– У тебя научился. – тихо хмыкнул парень. – Тебя никто в углу сидеть не заставляет.
– Не могу же я просто показаться. Ты должен сначала предупредить родителей.
Генри кивнул, представляя в голове их реакцию.
– Будет весело.
Парень шагнул в центр гостиной и кашлянул для привлечения внимания.
– У меня объявление. – начал он. – С недавних пор я завёл себе кота. – он указал в тёмный угол за диваном, гордо выпрямившись.
– Кота? – переспросила мать. – Не похоже на тебя. Ты ни разу не просил себе кота в детстве, только собак.
– Его зовут Аластар. – добавил Генри. – Аластар, выходи.
Все трое уставились на диван, в тени которого стали всё чётче проявляться очертания кого-то живого. Аластар медленно покинул своё убежище и прошествовал к хозяину, держа хвост трубой.
– Господи! – воскликнула Эмма. – Это что котёнок пантеры?
– Что за глупости, на морду его посмотри. – сразу вставил мистер Арчер. – Это какая-то уникальная порода?
– Да, – Генри задумался. – смесь Мейнкуна и шотландской.
– И где ты его купил?
– Не покупал. – честно признался Генри. – Нашёл. Он сам сидел около моего магазина.
– Но он же не мог быть беспризорным! Такая порода!
– Но он был один. – настаивал парень.
– Его точно ищут хозяева!
– Я его хозяин! – неожиданно для себя выпалил Генри, сжав пальцы в кулаки и выступив вперёд.
Все затихли, так как ещё ни разу не видели такого Генри.
– Дорогой, – тихо обратилась к нему мать. – сам посуди…
– Не было ни объявлений о пропаже, ни звонков. Дело закрыто. Он мой. – перебил её Генри.
Аластар переводил взгляд то на миссис Арчер, то на Генри, не замечая реакцию дяди. Его разум затмило приятное чувство, которое появилось, когда парень стал отстаивать его принадлежность. Артур стоял, скрестив руки на груди, совершенно спокойный, лишь чуть-чуть удивлённый поведением Генри. Его губы искривляла улыбка, а в глазах блестел огонёк.
Спор прекратился, и Генри уселся на диван. Внутри бушевали одновременно злость и страх из-за этой же злости. Что-то изменилось, отрицать нет смысла. Парень кинул взгляд на дядю. Тот подмигнул ему. Генри нахмурился. Чего это он?
За окном темень, кое-где прорванная светом фонарей. Собравшиеся за столом наслаждаются чаем, беседуя о мелочах. Генри замечает, что отец всё чаще кидает взгляд на свои наручные часы. Скоро они уйдут. Волнение возникает моментально и не из-за ухода родителей, а из-за ухода дяди. Парень взволнованно смотрит на Артура, который с наиспокойнейшим выражением сидит, водя пальцем по краю чашки. Генри всегда поражался ему. Ему всему. Полностью. Им восхищается и Джек, поскольку Артур, окончив в своё время университет туризма, отправился в свободное плавание и объездил почти весь свет. Именно поэтому Джек и поступил на ту же специальность. Генри считал дядю вдохновителем всего и всея. Однако около чуть ли не сотни женщин, с которыми он встречался, не разделили бы его мнения. Да, Артур менял женщин как перчатки, иногда оставляя после себя некое наследие. Генри знал, что дядя был эгоистом и довольно высокомерной личностью, зато из передряг он всегда выходил сухим из воды, чему способствовала прирождённая хитрость.
Генри сжимает в кулаке салфетку, стараясь успокоиться. Артур замечает это и сразу устанавливает зрительный контакт с племянником. Их глаза встречаются. Глаза дяди чуть прикрыты, а Генри широко распахнул свои, нервно кусая свою губу изнутри. Он пробыл здесь так мало, они практически не поговорили. Но чем дольше они смотрели друг на друга, тем больше Генри успокаивался, чувствуя, как Артур говорит ему, что не собирается уходить. Парень вздыхает и окончательно возвращает себе спокойствие.
– Что ж, нам пора. – объявляет отец, ставя свою опустошённую кружку на блюдце и промокая краем салфетки губы.
Генри замечает, как в темноте на диване вспыхнули два жёлтых глаза. Миссис Арчер встаёт, за ней Артур и Генри. Она прижимает к себе сына, шепча поздравления и обещания заходить почаще. Мистер Арчер ограничивается парой похлопываний по спине. Генри это почти не обижает. Во-первых, он уже привык, а во-вторых, Артур обнимает его всегда за двоих, так что от недостатка объятий парень не страдает.
– Артур, идёшь? – интересуется Эмма у стоящего в стороне брата.
– Я чуть позже. – отвечает он, немного улыбаясь.
Родители ушли быстро. Парень не успел и слово сказать. Дверь захлопнулась и стало тихо. Всё же досада немного задевает сердце Генри, но всё тут же проходит, когда он слышит позади шаги дяди. Аластар спрыгивает на пол и растягивает своё длинное стройное тело.
– Да, – зевает он. – я чуть-чуть прикорнул. У тебя довольно… – он мычит, подбирая нужные слова. – современные родители. Работа, карьера на двоих.
Генри опускает голову, жуя горькую правду. Вдруг на его плечо падает рука, ободряюще тряся парня.
– Не переживай. Так ведь было всегда, верно? – дядя вздыхает. – Тебе нечего грустить, ведь у тебя теперь есть кот. – голос дяди становиться высоким.
Он улыбается, смотря на Аластара. Неожиданно для Генри Артур начинает смеяться, согнувшись и схватившись за колени. Парень удивлённо наблюдает, терпеливо ожидая конца этого непонятно чем вызванного фонтана хохота.
– Поверить не могу! – выдаёт Артур. – Это просто непостижимо! – он наконец-то приводит себя в норму и, выпрямившись, его лицо приобретает просто восхищённое выражение. – Значит, его зовут Аластар?
Генри кивает, всё ещё теряясь в догадках, что такое случилось с дядей. Артур обходит не менее удивлённого кота и обращает свой взор на племянника.
– Где ты, говорил, его нашёл?
– У магазинчика, где работаю.
– Когда?
– 4 дня назад. – Генри дивится такому допросу, но отвечает честно.
Вдруг лицо дяди становится довольным. Он уже почти не улыбается, но всё равно в его глазах горит огонь.
– Интересно. – выдаёт он и делает шаг в сторону кухни. – Есть алкоголь?
– Только пиво. – Генри хлопает глазами.
Артур хмыкает, но всё же лезет в холодильник, достаёт бутылку с самым большим градусом и,содрав крышечку, начинает залпом выпивать. Остановившись на середине, он пытается отдышаться и идёт прямо на Генри. Тот инстинктивно пятится, касаясь кресла.
– Ты был там, верно? – триумфально произносит мужчина и делает ещё пару глотков.
– Что? – голова Генри начинает кипеть; он ничего не понимает.
Артур поворачивается к Аластару. Кот прищуривается, вставая на четыре лапы.
– Ты его фамильяр, верно? – эти слова повисли в воздухе.
Голова Генри неожиданно очистилась, и мысли прямым потоком стали огибать каждую извилину мозга.
– Откуда ты знаешь о мире Хэллоуина? – прохрипел парень, пронизывая дядю шокированным взглядом.
– Всё просто, мой дорогой, – мягко улыбнулся мужчина и опустошил бутылку. – я тоже там был.
Сердцу в груди Генри стало тесно, и оно норовило вот-вот выскочить наружу, совершить сальто и плюхнуться у ног хозяина. На удивление, от такого потрясения голова не забилась беспорядочными мыслями, сбивающими с толку, а начала выдавать логичные ответы на все вопросы.
– Ну конечно, ты же тоже родился 31 октября. – дядя кивнул. – И ты прошёл через свой страх. – Генри ужасно хотелось бы знать о наикошмарнейшем ужасном страхе дяди. – Ты нашёл портал.
– Не совсем. – возразил мужчина. Он сел на диван и жестом пригласил сесть Генри. – Мне сказали, где он.
Аластар, не проронивший ни слова, тем временем подошёл ближе и обратил свои лимонные глазищи на Артура.
– Это было десять лет назад. Я приехал из Германии на твой двенадцатый день рождения.
– Но ты не пришёл на него. Именно на мой двенадцатый день рождения. – возразил Генри.
– Да, – виновато улыбнулся мужчина. – потому что я попал в мир Хэллоуина.
Пазл в голове Генри потихоньку приобретал чёткий образ.
– Я шёл к дому твоих родителей, было почти семь, я хотел появиться именно в минуту твоего рождения, но тут мне кинулась в глаза реклама нового бара через дорогу, – дядя посмотрел на племянника, ожидая, что тот станет возмущаться, но лицо Генри было непроницаемо. Он выжидающе смотрел на руки Артура, широко распахнув глаза. – и я решил разведать. – осторожно продолжил дядя. – Ничего особенного из себя этот бар не представлял, он, кажется, до сих пор на том же месте стоит напротив китайского ресторанчика. Я уже собирался покинуть его, как передо мной возникла фигура некого человека в синем пальто. Он был ниже меня ростом, но выглядел на пару лет старше. Он мне улыбнулся и предложил угостить выпивкой. Я хотел отказаться, сказать, что меня ждут, но почему-то не смог. – Артур задумался, погружаясь в воспоминания того дня. – Почему? Сейчас не могу понять. Но мы уселись за барную стойку, и он заказал мне мой любимый виски. Я был удивлён, что он попал в яблочко, но не более. Сначала мы общались просто так, он поинтересовался, что я делаю в Уоррене, и я всё ему рассказал, показал пластинку, которую собирался подарить тебе и поделился тем, что у меня тоже был день рождения. Этот незнакомец словно ничуть не удивился, но тогда, повторюсь, меня ничего не заботило. Хотя помню, что меня поразили его глаза. Они были такими добрыми и весёлыми… – дядя запнулся, словно пересматривал запись, попутно вспоминая подробности. – просто до дрожи. Не бывает таких глаз. В общем тут он начал мне рассказывать, что есть мир, где вечно один и тот же праздник – Хэллоуин. Я, не сомневайся, как любой на моём месте, не поверил. Подумал, может этот чудик с психушки сбежал. Однако он настолько подробно описывал то место, что я в конце концов решил, что даже у психа на такое воображения не хватит. Он предложил мне показать портал. Предупредил, что мне придётся открыть свой главный страх, но зато потом я получу то, о чём и не мечтала моя душа. И я пошёл, чёрт возьми. Не знаю, что меня сподвигло: любопытство или безрассудство. – дядя замолчал, видимо вспоминая своё испытание.
Генри воспользовался паузой и спросил:
– Тот незнакомец был в синем пальто? И с карими глазами?
– Да. – кивнул дядя, но тут же удивлённо взглянул на парня. – Подожди, я не говорил цвет его глаз.
– Я тоже видел его. – голос Генри дрогнул. – Аластар, это тот мужчина, который был в магазине! Он купил… – парень замахал руками, пытаясь вспомнить. – Алигьери! Да! Ты помнишь?
– Помню, – кот принялся ходить взад-вперёд, о чём-то напряжённо думая. – он мне показался знакомым. Почему? Где я его видел?
– Вы понимаете друг друга, да? – улыбнулся дядя. – Ты ведьмак. – он смотрел на племянника с какой-то гордостью.
– А ты? – вдруг спохватился парень. – Кем стал ты?
Артур помолчал секунду, потом улыбка снова украсила его лицо.
– Я стал призраком.
– Призраком? – Генри не мог в это поверить. – Ты что был прозрачным?
Дядя рассмеялся.
– Нет, ну, поначалу да, но чем дольше там находился, тем больше становился осязаемым, и я мог проходить сквозь стены и летать. – дядя стал кривляться, изображая ниндзя.
Повисла пауза. Генри смотрел на свои колени переосмысливая услышанное. Аластар нахмурился, насколько позволяла его кошачья мимика.
– Не помню, чтобы у нас появлялся призрак из мира людей. – произнёс он.
– Я сбежал почти сразу. – вздохнул Артур и поднялся с дивана.
Он подошёл к окну и скрестил руки на груди.
– Я пробыл там около двух дней. Прости, что не зашёл потом к тебе, Генри, но мне было необходимо уехать оттуда как можно дальше.
– Почему? – последовал вопрос.
– Понимаешь, в первый день я был в полном восторге. Я ходил по всем окрестностям и в городе. Это удивительно, что он почти копия этого Уоррена. Я видел такое… хотя, ты, наверное, можешь меня понять. А на следующий день я встретил её. – дядя стих, продолжая лицезреть улицу.
Генри подумал, что случилось что-то плохое, раз дядя не спешил рассказывать о своих любовных похождениях.
– Её звали Изабелла. – прошептал Артур.
От этого шёпота по телу Генри пошли мурашки. Эта Изабелла явно много значила для дяди.
– Она была нимфой, самым прекрасным существом в том мире. Я влюбился, как только увидел её. Белоснежные волосы, отливающие жемчужным блеском… Она выглядела как девушка из фантастических книг: идеальная, загадочная и неприступная. Но меня зацепил не её ангельский облик, а её глаза. – дядя полностью развернулся к слушающим его Генри и Аластару. – Они были полностью чёрными. – тень нежности проскочила на лице мужчины, но тут он поджал губы. – Всё не было как в сказке. Нет, Генри, сказка – это вымысел. И даже в таком фантастическом мире… Нет, особенно в том фантастическом мире всё жестоко. Я любил её, но она не могла любить меня: у неё не было сердца. В прямом смысле и в переносном. Может быть я сумасшедший, что полюбил монстра только за глаза. – Артур глянул на чёрное небо, сплошь затянутое тучами. – В них что-то было. Я не знаю что. О, Генри, – он резко подсел к парню и схватил его за плечи. – в них было какое-то знание. Меня к нему влекло. И сам образ прекрасной девушки с этим знанием внутри меня очаровал.
Генри не знал, что сказать. Он впервые видел дядю таким взволнованным. Он не умел утешать и не знал надо ли.
– Я знал Изабеллу. – вдруг сказал Аластар. – Не лично. И не при жизни.
– Что? Она умерла? – печально спросил парень.
– Умерла?! – ничего не понимая воскликнул Артур. – Это Аластар тебе сказал?
Генри и дядя вопросительно посмотрели на кота.
– Её убили оборотни. Не знаю зачем, но это произошло 10 лет назад в ноябре. Раньше слухи ходили в баре об этом.
Генри передал Артуру слова фамильяра. Дядя погрустнел ещё сильнее. Он уставился на свои ноги и сидел, ничего не говоря несколько минут. Генри решил не вмешиваться и дать ему время прийти в себя.
Неожиданно на лице дяди возникла улыбка.
– Она умерла. – дрожащим голосом повторил он. – Умерла. И с нею погибли и мои чувства. Ты понимаешь? – задыхался Артур. – Я свободен. Теперь она меня не будет мучить. Я теперь свободен.
– Что? – Генри переполняли смешанные чувства. – Ты её больше не любишь?
– Нет, мой дорогой. – выдохнул дядя. – Мертва она, мертвы мои чувства.
– Это как-то странно. – Генри не мог понять совершенно ничего. То ли Артур любил девушку, то ли что-то в её глазах, то ли был попросту околдован.
– Не напрягайся. – радостно посоветовал мужчина. – Побывав там раз, ты меняешься. Иногда начинаешь пугаться самого себя, но привыкнув, становишься бесстрашным.
Хотя в голове парня крутилась тысяча вопросов, он решил последовать совету дяди и отпустил все мысли. Они смолкли. Даже Аластар ничего не говорил. Генри неожиданно захлестнула волна радости, что он может теперь рассказывать о своих приключениях не только Джеку, но и ещё одному из самых дорогих ему людей. Ему начало казаться, что это не иначе, как судьба, что им обоим выпал шанс стать частью удивительного мира. Он с восторженным выражением повернул голову к дяде и увидел на его лице тень беспокойства. Она проскользнула почти незаметно, но затронула глаза и уголки губ. В следующее же мгновение Артур отвечал Генри таким же взглядом полным азарта и воодушевления.
– Ты как-нибудь изменился внешне? – поинтересовался мужчина. – Для ведьмака характерны некоторые изменения.
– Да, – ответил парень, машинально тронув голову. – мои волосы там становятся красными. О, и дом немного изменился. Представляешь он стоит на том же месте, что и этот!
– Никогда не перестану удивляться. – вздохнул Артур, поглаживая свою коленку. – Ну, что ж… – он глянул на часы и озабочено перевёл взгляд на Генри, медля с продолжением своей речи.
Генри всё сразу понял. Его снова настигло отчаяние. Он опустил глаза, взволнованно моргая.
– У меня самолёт через полтора часа, надо успеть, сам понимаешь. – медленно проговорил Артур, в его голосе чувствовалось раскаяние.
В один миг Генри понял что злится. Он уже часто дышал не от волнения, а от гнева. Зачем дяде так быстро уезжать обратно? Что там такого? Почему он не может отложить своё очередное путешествие и побыть с племянником хотя бы ещё день? Он бы мог остаться у него…
– Генри, – осторожно позвал Артур, чувствуя сменившееся настроение парня. – прости, я…
– Неважно. – Генри резко вскочил на ноги, обиженно скрестив руки на груди. – Я уже привык, ты сам сказал.
Дядя прикусил губу и тяжело вздохнул. Он потёр переносицу и тоже встал. Ему хотелось оправдаться, даже может лгать, ради того, чтобы парень не стал его ненавидеть, но он не мог. Только не Генри. Сейчас он просто растерялся, поскольку раньше не наблюдал за парнем таких выпадов. Или всё потому, что они виделись только раз в год?… В любом случае мужчина был уверен, что без влияния мира Хэллоуина тут точно не обошлось. Он не мог прийти к решению. Его смекалка неожиданно дала сбой и Артуру пришлось признать, что он просто эгоистичный козёл. Такая откровенность с собой неожиданно помогла ему прийти к компромиссу со своей совестью. Для него было достаточно лишь признаться себе в чём-то, ведь правда, пусть даже сказанная про себя, уже хорошо, верно?
Он ничего не ответил племяннику, снял с вешалки серое пальто и принялся приглаживать непослушную чёлку перед зеркалом. Это заняло около минуты, а когда дядя удовлетворился результатом, он посмотрел на Генри, всё это время стоявшего в том же положении, в котором он был, когда подскочил с дивана. Он смотрел куда-то вперёд на пол отсутствующим взглядом.
– Это не лучший исход, но и не худший. – подумал Артур и потянулся к дверной ручке, отворил дверь, но тут остановился и сказал: – Мы ещё увидимся. Раньше, чем через год. Обещаю.
Генри потерял последние крупицы, так и не прорвавшейся до конца злости и взглянул на дядю полными отчаяния глазами. Губы Артура дрогнули. «Ты мне нужен», – говорили глаза парня, и дядя их прекрасно понял. Он снова прикусил губу, старательно причиняя себе боль в качестве наказания и, развернувшись, вышел, захлопнув дверь.
Обещания Артура не стоили и цента, однако и пол цента Генри хватило на единственное, что он сейчас мог себе позволить – надежду. Он так и не убрал взгляд от того места, где секунду назад были глаза его дяди. Возможно, он простоял бы так до рассвета, если бы не высокий голос Аластара, прорвавший успевшую образоваться тишину.
– Теперь можно я выскажусь?
– Тебе никто и не запрещал. – заметил парень, оглядывая опустевшую комнату.
– Я посчитал вежливым не отвлекать тебя и не озадачивать твоего дядю нашей односторонней, как может показаться со стороны беседой. – пояснил кот, важно размахивая хвостом из стороны в сторону. – Так вот, я хотел сказать, У ТЕБЯ УЖАСНЫЕ РОДИТЕЛИ!
Генри выкатил глаза от удивления. Аластар тем временем запрыгнул на диван, а затем на его спинку, чтобы оказаться выше.
– И твой дядя такой же, он мне не нравится.
Тут Генри передёрнуло. Он сжал пальцы в кулаки и его прорвало.
– Как ты можешь такое говорить?! Я знаю, они очень занятые, и ты можешь говорить, что они ужасные, мне плевать, НО НЕ СМЕЙ ВЫРАЖАТЬСЯ ТАК О МОЁМ ДЯДЕ! Я НЕ ПОЗВОЛЮ! – он кричал так впервые за несколько лет.
Дыхание сбилось, ногти больно впились в ладони, верхние и нижние зубы давили друг на друга с такой силой, что послышался лязг, а лицо раскраснелось как перец чили. Казалось, он сейчас запустит в кота стулом или кинется в рукопашную. Аластар испуганно поджал хвост.
– Может мои родители и перестали заботиться обо мне как в детстве, но так бывает почти с каждым, кто уже живёт самостоятельно. Я не ребёнок, чтобы посещать меня каждый день. Конечно, теперь они могут полностью отдаться карьере. Так они и сделали. А Артур, – парень запнулся, отводя взгляд. Он не мог придумать оправданий, ведь сам несколько минут назад ужасно злился на него, но он всё же сделал глубокий вдох и выпрямился из сгорбившегося положения. – он слишком много для меня значит, чтобы обвинять его. Да, можешь сказать, что я смотрю на него сквозь розовые очки, но я знаю, что он бывает иногда невыносимым эгоистом и подлецом, но я отношусь с пониманием к этому. – последние слова прозвучали неуверенно, но по лицу парня было ясно, что он не изменит своего мнения даже если ему покажут видеозапись, где его дядя убивает младенца. Это мнение всё же имело краткосрочное время быть, но это Генри поймёт позже. Сейчас ему было важно доказать Аластару, что тот неправ. Фамильяр уже успел отойти от лёгкого шока и уселся, устроив хвост на передних лапах, подобно многим кошкам.
– Прошу прощения за предвзятое мнение. – холодно, но уступчиво отозвался он.
Его слова остудили Генри, и кожа лица приобрела обычный оттенок. Часы пробили ровно одиннадцать. Машины за окном перестали ездить, а люди ходить. Город засыпал. Точнее человеческая его часть.
Спустя два часа Генри уже был погружён в мир снов, как и его фамильяр. Самолёт, выполняющий рейс Уоррен – Дублин благополучно взлетел, шумя своими мощными двигателями. Его железные белые крылья разрезали холодный влажный воздух, всё больше исчезая в облаках высоко в угрюмом ноябрьском небе, а нос, покачиваясь, иногда устремлялся вверх к заоблачным звёздам. На борту не было человека по имени Артур Рей. Его не было и в списках пассажиров, опоздавших на рейс. Ирландия могла навсегда попрощаться со своим недавним посетителем.
Артур шёл мимо влажного от дождя чёрного, словно обгоревшая палка забора. Изо рта шёл пар, словно он покуривал на ходу сигарету. Ноги быстро шагали по асфальту, усеянному гнилой листвой. Он кусал губу от волнения.
––
«Божественныая комедия»1 – поэма, написанная Данте Алигьери в период приблизительно с 1308 по 1321 год и дающая наиболее широкий синтез средневековой культуры и онтологию мира.
Aphrodite`s Child2 – греческая рок-группа, образованная во Франции. Возникла в 1968 и сразу привлекла к себе внимание европейской молодёжи, а несколько позднее – и американской.
Led Zeppelin3 – британская рок-группа, образованная в сентябре 1968 года в Лондоне, и признанная одной из самых успешных, новаторских и влиятельных в современной истории.