полная версия

Габриэль Г. Стюарт
Вечный Хэллоуин

Неожиданно раздался горький смех, отчего Генри стал волноваться сильнее, чем когда произносил свой монолог.

– Значит и я на тебя тоже давил? И ты захотел убраться подальше? – он хмыкнул, крутя в руках пустой стакан.

– Я этого не говорил! – беспокойно воскликнул парень. – Я не мог больше выносить этих бессмысленных чтений книг. – он осёкся. – Нет, кое-чему я научился, но…

– Когда это книги стали для тебя бессмысленными? – Аластар наконец-то полностью повернулся к Генри. – Неужели мы добились того, что Генри Арчер наконец-то перестал держаться за единственное оправдание своему страху выйти на свет?! О, сегодня великий день.

Его тон задел Генри и тот стал разрываться между криком и молчанием. Книги никогда не станут для него бесполезными, ведь на самом деле дело было не в них, а в самом нём.

– Прекрати, – он уже извинился, и выслушивать колкости от Аластара был не намерен. – ты пьян и несёшь всякую чушь.

По выражению лица мужчины стало ясно, что тот не намерен отступать и раз уж в нём теперь больше алкоголя, чем воды, он имеет право высказаться.

– Я не намерен с тобой больше ругаться. – заявил парень, морща нос: в воздухе всё ещё витал запах причудливого спиртного.

– Я думал, что связь между нами нас действительно свяжет, но вижу, что ты не готов принять ни меня ни мой мир. – продолжал мужчина, игнорируя слова Генри.

– Не говори так! – парень понял, что он начинает бояться того, что может сказать Аластар. – Эту ошибку я не собираюсь повторять снова!

Фамильяр усмехнулся, поднимаясь на ноги. Он чуть покачивался, прямо как Ли.

– Посмотрим, – он зевнул, словно разговор ему наскучил, и они уже всё выяснили. – может завтра ты умрёшь от когтей оборотня и таким образом снова кинешь меня, но я переживать не буду, ведь тогда я тоже сдохну.

Генри был ошарашен и почувствовал, как его тело облилось ледяным потом. Он вдруг понял, что знал Аластара не так хорошо, как думал. По крайней мере ничего о его тёмной стороне. Может именно об этом и говорила демоница Ишет? Парень ощутил, как слёзы подступают, и в горле образовывается комок. Однако помимо горького чувства внутри разгоралось пламя гнева. В пальцах закололо, словно парня било небольшим зарядом тока. Аластар напугал его своими речами, лишил последних крупиц уверенности и вдруг – БАМ! Раздался грохот, и полки с дисками обрушилась на пол, разлетаясь в разные стороны. Аластар осел на пол на груду пластиковых кейсов. Он пролетел несколько метров и летел бы так дальше, если бы его не остановила стена. Фамильяр ошеломлённо завертел головой и схватился за спину, которую прошибла боль от столкновения. Генри опустил вытянутую руку и замер, прислушиваясь к внутренним ощущениям. В его теле плескалась какая-то энергия, она расползалась от солнечного сплетения по всему телу и была похожа на языки пламени, но они не обжигали, а приятно согревали. Он сделал это. Он это сделал.

Первой мыслью Генри было подбежать к Аластару и проверить в порядке ли он, но парень решил этого не делать. Пусть протрезвеет, тогда они поговорят. Пока фамильяр, шатаясь, поднимался на ноги, Генри уже развернулся и направился к двери.

– Прости. – спокойно сказал он. – Я пойду к Нострадамусу.

Он вышел, оставляя плохо соображающего Аластара позади.

– Прекрасно, мальчик мой! Это просто прекрасно! – восклицал старичок.

Генри поведал ему всю историю без утайки.

– Да, я помню Ли. Когда-то он был здесь кем-то вроде пирата. – ухмыльнулся Нострадамус. – Вечно пил, устраивал драки и совершал набеги на дома. Однако после смерти его фамильяра пылу в нём поубавилось.

Генри на секунду задумался, решаясь, а потом всё-таки тихо спросил:

– А что ты помнишь об Аластаре? Что было до того, как мы с ним встретились?

Старик вздохнул, явно будучи не готовым к такому вопросу.

– Ну, – он присел в кресло, поправляя пурпурную мантию. – хочу, чтобы ты не переживал по этому поводу. – он кинул серьёзный взгляд на парня. – Аластар по своей сути очень преданный и честный фамильяр, он пожертвует собой ради тебя, не задумываясь. Но, – Нострадамус выдержал паузу, будто готовя Генри. – он слишком долго ждал тебя. Ему не приходилось заботиться о ком-то, быть кому-то верным на практике, и поэтому все его хорошие качества обратились в совершенно противоположенные. Он стал использовать людей для собственной выгоды, иногда подставлять их, шантажировать, добиваться своего с помощью лжи. Некоторые здешние его недолюбливают за это прошлое. Эта противоречивость убивала его морально, пока он не познакомился с тобой.

– Тогда он лицемер. – Генри скрестил руки на груди. – Я всего лишь чуточку оттолкнул его, а он уже… – парень замолк, вспоминая обжигающе слова фамильяра. – А если он других так же кидал, то почему…

– Он ненавидит предательство. – мягко улыбнулся старичок. – Иронично, правда?

Генри это не удовлетворило, он всё ещё сердился на Аластара.

– Но он меняется. – заверил парня Девин. – Ты стал для него всем. – от этих слов Генри стало неловко, а гнев стал рассеиваться. – Он повёл себя так, потому что испугался, что его чувство связи с тобой не взаимно, что его тёмная сторона может вернуться.

Генри совсем поник.

– Видимо мы оба виноваты в случившемся. – произнёс он.

– И оба должны простить друг друга. Искренность поможет укрепить вашу связь. – вдруг Нострадамус подпрыгнул к парню и очень серьёзно посмотрел на него. – Запомни, Генри, это связующее звено внутри вас – не игрушка. Оно так же важно, как сердце или любой другой жизнеобеспечивающий орган у человека. Ведьмаки по-разному относятся к своим фамильярам: для одних они лишь инструмент, для других просто помощники, есть даже такие, которые не признают свою связь и для них фамильяр всё равно что личинка в могиле мертвеца, но тем не менее, есть те, кто видит в фамильяре друга, брата, союзника, называй, как хочешь. Тебе придётся обозначить ваши отношения для полного достижения взаимопонимания.

Генри, недоумевая, уставился в земляные глаза старика.

– То есть мне просто нужно решить и всё? – неуверенно спросил он.

– Да, выбрать, кем ты хочешь его видеть. – закивал Нострадамус.

– А это повлияет на что-нибудь?

– Смотря какие у вас были отношения до этого.

Парень задумался, смотря на тёмно-синее небо, усеянное сапфирами.

– Ну, – он замялся. – обычные.

– Из того, что я видел, – Нострадамус налил себе тёмно-фиолетового цвета чай и кинул в чашку три кубика сахара в форме тыковок. – могу сделать вывод, что ты не видишь в нём ни прислугу, ни даже просто помощника. Твой характер просто не позволяет тебе приказывать, однако я могу и ошибаться, ведь твои внутренние изменения могут сделать из тебя совсем другого человека.

– Но я не хочу, чтобы он называл меня хозяином и не хочу отдавать ему приказы, если он не захочет их выполнять. Я скорее попрошу его.

Девин улыбнулся. Его зубы приобрели фиолетовый цвет.

– Тебе не грозит это. Твой смертный грех не гордыня и не жадность.

– А что тогда? – поинтересовался парень, присаживаясь в кресло напротив Нострадамуса. Ему стало не по себе.

– Это уже совсем другой разговор, но, думаю, ты сам скоро поймёшь. – загадочно ответил старик.

Он предложил Генри чашку чая, и тот не смог отказаться. Дальше разговор пошёл о магии, и как продолжить обучение. Чай был приятный на вкус, а запах напоминал аромат сирени. Видимо он приготовлен из местных растений.

В баре было шумно, как всегда. Услада для ушей Ли. Он медленно прошествовал мимо минотавра, подозрительно косящегося на пьяного мужчину, но всё же пропустил того внутрь. Первым делом ведьмак уселся на деревянный стул и облокотился об изрезанную рунами стойку.

– Ягодицы короля ада, пожалуйста. – вежливо попросил он бармена в белой маске с черными прорезами для глаз.

Тот кивнул и принялся смешивать неизвестные ингредиенты. Здесь никто не знал точного состава коктейлей, все лишь делали предположения. Ягодицы короля ада – самый крепкий напиток в баре, поскольку по слухам, зад некого короля, правившего преисподней, пока Сатана отсиживает своё пожизненное где-то в самом центре земного ядра, настолько крепкий и упругий, что всё человечество обзавидовалось бы. Некоторые не верили, что существует кто-то, кто вместо самого Дьявола сидит на троне из костей младенцев, и считали, что коктейль назван в честь пятой точки самого Люцифера.

Коктейль подавался в обычном на вид стакане для виски, однако на нём вдоль и поперёк были выгравированы символы, усиливающие эффект напитка. Ли в несколько глотков осушил стакан, ощущая адское жжение в горле, но вместе с тем нарастающую дьявольскую уверенность. Не медля, он встал и принялся кружиться в танце, притягивая то венефику, то вампира. Всё закружилось, заискрилось, загорелось. Неожиданно его партнёршей оказалась синеволосая девушка.

– Наоми? – удивился Ли. – Какая приятная встреча.

Девушка засмеялась, и смех её напоминал скорее шипение. Они закружились в классическом вальсе. Чем дольше Ли смотрел на неё, тем грустнее становилось его лицо. В мысли врезались неприятные воспоминания, когда-то приносившие ему радость. Вдруг ведьмак почувствовал, что налетел на кого-то. Но какое ему дело? Ли продолжил выписывать пируэты, но не успел он покружиться в третий раз, как его грубо схватили за шкирку и с силой откинули к стене. Ведьмак смог сфокусировать взгляд только через несколько секунд и еле увернулся от громадного кулака, стремительно летевшего на него. Перед ли стоял обозлённый великан в рваных одеждах. Волосы торчали в разные стороны, а огромные зелёные глазищи прищурились в довесок к страшно искривившемуся рту.

– О, – ухмыльнулся мужчина, откидывая со лба волосы. – я ожидал большего. Как тебя вообще сюда пустили?

Великану эти слова не понравились, и он ещё раз замахнулся, но снова промахнулся, помяв доспехи, стоящие у стены. Ли захихикал, обойдя его.

– Ты слишком медленный для такого парня, как я.

Толпа одобрительно загудела, готовясь к шоу. Все отступили к стенам, а Ли неровной походкой стал описывать круги вокруг разъярённого великана. Последовало ещё пару замахов, но мужчина, несмотря на свою развязность, каждый раз уворачивался.

– А я даже магию ещё не использовал. – довольно оскалился Ли, поднимая руки.

Неожиданно сзади возникли широкие рога, и охранник, выпуская из ноздрей горячий воздух, остановился около великана.

– Валите отсюда. – сказал он самым низким голосом, какой можно только вообразить. – Вы оба. Драки только на улице.

– Ну, что, здоровяк, – Ли гордо прошествовал мимо великана. – поборемся?

Толпа вывалила на улицу вслед за двумя соперниками. Все кричали, хлопали, шипели, рычали и смеялись. Такое было не в новинку и стало даже чем-то вроде традиции. Те, кто уже были на улице, тоже не остались равнодушными и обступили кругом Ли и великана. Ведьмак размял пальцы, сложив их в замок и вытянув руки вперёд. Великан же вырвал с корнем ближайшее засохшее дерево и покрутил его в руках, привыкая к весу. Ли стал вытанцовывать что-то похожее на танец перед обрядом. Буквально через пару секунд дерево со свистом полетело на ведьмака, но тот был готов и, выставив руки вперёд, остановил его мощным потоком фиолетовой магии. Толпа загоготала, вскинув кверху разномастные конечности. Великан кинулся на Ли врукопашную, ритмичными движениями барабаня по земле и оставляя трещины на асфальте. Мужчина был ловким и быстрым, так что схватка с великаном для него была как разминка. Великана это неимоверно злило, и он рычал, заглушая крики болельщиков. Ли же медленно вышагивал перед толпой, посылая воздушные поцелуи самым очаровательным наблюдателям. В один момент гигант его всё же задел, и тот, пошатнувшись, упал на землю. Противник понял своё преимущество и бросился на ведьмака, пытаясь его затоптать. Но Ли перекатился на живот и выпустил сноп вьющейся энергии, поджигая одежду великана. Пока тот хлопал себя, пытаясь потушить пламя, Ли забежал за его спину и сбил с ног, отправляя в нокаут. Все зааплодировали и заверещали, требуя добавки.

– Ну, – прокричал Ли. – кто следующий?

Некоторое время никто не решался выйти, но вскоре под одобрительные крики в круг вышел упырь, скалясь своими жёлтыми зубами. Он был тощий и не очень крупный, но зато бегал шустрее ведьмака. Тот еле скинул его со спины и отправил в полёт до тёмно-серой крыши дома. Этого зрителям было мало, и тогда на поле битвы стали по очереди выходить разные существа: кентавры, вампиры, вендиго, джины, гоблины и крылатые козлоподобные черти. Однако никто не мог справиться с разгорячённым Ли. Но в один момент, когда очередной противник пал, из толпы вышел обычный человек. Это была женщина с фиолетовыми короткими волосами, красиво заплетёнными в маленькую косичку. Черты её лица были мягки, но в то же время карие глаза сурово смотрели на Ли. Она отбросила в сторону чёрный дорожный плащ, оставаясь в сером облегающем комбинезоне, в котором она походила на Лару Крофт¹. На шее висело ожерелье из волчьих зубов.

– Может наконец-то сразишься с равным себе или так и будешь продолжать позёрствовать, побеждая слабых? – её слова разозлили половину аудитории, но вскоре все дружно засвистели, готовясь к зрелищу.

Ли ухмыльнулся.

– Как же это я буду драться с такой милой девушкой? Я всё-таки джентльмен. – растягивая гласные проговорил мужчина.

Эти слова никак на незнакомку не подействовали. Она встала в боевую стойку и достала из-за спины два кинжала.

– Оу, – Ли поднял руки вверх. – полегче. Мы же всё-таки с тобой маги. К чему нам это холодное грубое оружие.

Но девушка словно не слушала его, а пошла в атаку, мастерски крутя в руках острыми кинжалами. Ли попятился, растерявшись, и столкнулся с теми, кто стоял за спиной. Его грубо толкнули вперёд, и он еле успел нагнуться, а то лишился бы горла. Девушка развернулась и как машина продолжила атаку, всё сильнее беспокоя ведьмака. Тот наконец-то вспомнил, что обладает магией и сотворил себе щит, который не смогла переступить соперница. Она яростно резала воздух, но проку не было.

Тогда она зарычала сквозь зубы:

– Дерись, а не прячься.

– Я чем-то тебе насолил? – пытался понять Ли, держа девушку на расстоянии.

– Нет, просто я не люблю выпендрёжников.

Ли секунду подумал, а затем убрал щит и оттолкнул незнакомку к краю круга. Она вскочила и прыгнула на ведьмака, попадая лезвием по плечу. Ли сморщился и схватился за рану. В этот момент девушка нанесла ещё один удар и порезала мужчине ладонь. Ли был ошарашен и отошёл к краю, зажимая кровоточащую ладонь. Незнакомка пошла до конца, загнав жертву в угол. Пара ловких ударов в живот и в спину. Ли упал на колени и успел лишь вознести целую ладонь к небу. Из неё вырвалось пламя искр и озарило всю улицу. Оно обожгло девушке лицо, и она отпрянула. Этого хватило, чтобы мужчина смог подняться. Толпа ревела как никогда раньше. Все ждали эффектного конца, когда кто-нибудь из них упадёт замертво. Ли выпрямился и залечил свои раны, тяжело дыша. Девушка тоже оправилась и, подобно кобре, совершила длинный бросок на противника, наваливаясь сверху. Ли подбросил её вверх невидимой силой. Когда она взлетела на метра три и стала падать, то раздался свист лезвия, рассекающего воздух и крик боли. Ли не успел убрать руки, она вновь рассекла ему уже две ладони, а затем приставила кинжал к горлу. Ведьмак часто дышал, переводя взгляд то на лезвие, то на девушку.

– Первым делом ведьмака надо обезоружить на долю секунды, нанеся удар по месту, из которого выходит главный поток всей магии, затем нужно воспользоваться задержкой и всадить нож ему подальше в глотку. – объяснила она, словно Ли был её учеником.

– Очень подробно. – он немного улыбнулся, насколько позволяла ситуация.

Девушка сощурилась. Её губы были плотно сжаты, а лоб блестел от пота. Толпа требовала концовки, но незнакомка убрала кинжалы за спину и направилась за своим плащом. Ли вылечил ладони и вскочил на ноги, смотря на победительницу.

– Но почему ты не использовала магию? – поинтересовался он.

Девушка замерла, но через секунду развернулась и кинула ему в лицо:

– Иногда не все удостаиваются чести ею обладать.

Ли от удивления широко распахнул глаза. Он побежал за незнакомкой, его впервые за несколько лет что-то заинтересовало, и он не собирался сопротивляться своему любопытству.

Тем временем Генри, стоявший почти в самом начале, был также поражён, как и Ли, но он не сдвинулся с места. Парень шёл от Нострадамуса, когда услышал гул и вспышки в нескольких улицах от него и понял, что что-то происходит около бара. Это сражение его вдохновило, и он даже хотел было выйти на сражение, но потом подумал, что ещё не так хорош для схваток со взрослыми ведьмаками. Однако эта девушка его заинтриговала. Было ясно, что магии в ней нет и она обороняется обычным людским оружием, зато как это было красиво. Размышляя об этом, Генри пошёл домой.

Внутри по-прежнему пахло алкоголем, но было тихо. Аластар мирно спал на диване. Его грудь спокойно вздымалась, но пальцы сжимали подушку, а лицо было напряжённым. Генри, стараясь не шуметь, снял пальто и побрёл в свою комнату, желая окунуться в мир снов.

––

Лара Крофт¹ – главная героиня серии компьютерных игр Tomb Raider компании Square Enix.

Первое свидание с волком.

Лунные лучи легли на лицо молодого мага, мирно дремлющего под белоснежным одеялом. Но через минуту он недовольно поморщился, отвернувшись от света, и снова стал погружаться в сон. Однако сквозь пелену дрёмы он почуял что-то неладное и открыл глаза. Наручные часы показывали семь утра, но в комнате царила полуночная атмосфера. Парень обвёл взглядом свою комнату и, остановившись на ком-то, стоящем перед его кроватью, вздрогнул. Но испуг быстро прошёл, когда Генри увидел два больших жёлтых глаза, неотрывно смотрящих на него.

– Аластар? – прохрипел он, прислонившись к спинке кровати.

– Прости. – тихо сказал фамильяр, оставаясь стоять в темноте. – Я недавно проснулся и сразу захотел с тобой поговорить, но боялся, что ты ушёл в мир людей, поэтому сразу побежал в твою комнату, чтобы проверить и обнаружил тебя спящим. В общем, я не хотел тебя будить и ушёл, но сейчас я больше не могу терпеть. Мне так стыдно… – его голос совсем стих.

Парень почему-то улыбнулся. Надо было сразу дождаться пока мужчина протрезвеет, а не вести с ним ожесточённые переговоры, пока тот пьян, хотя тогда Генри не удалось бы то заклинание.

– Можно я сяду? – вежливо спросил Аластар, чем сильнее развеселил Генри.

Парень кивнул. Тогда фамильяр аккуратно присел на край кровати и теперь его лицо освещал холодный лунный свет. Оно выражало беспокойство, он нервничал, старательно избегал встречи с глазами хозяина.

– Аластар, всё нормально. – Генри решил сразу его успокоить, но мужчина всё равно виновато мялся.

– Я был очень груб и неадекватен. – выдал он, всё же одаривая парня мимолётным взглядом. – Ты, наверное, теперь ужасного обо мне мнения, и я тебя понимаю.

Генри завертел головой:

– Нет, Аластар, я тоже тебя понимаю. Я задел твои чувства…

– Но ты же извинился! – воскликнул фамильяр. – А я повёл себя как козёл. Нельзя мне столько пить…

– Брось, проблема в том, почему тебе пришлось столько выпить. И тут уж моя вина. – рассудил парень. – Слушай, – он подвинулся ближе к мужчине. – нет смысла искать виноватого. Мы оба были неправы. Нужно извлечь из этого урок и простить друг друга, хорошо?

– Ты не знаешь каким я был до встречи с тобой. – покачал головой он.

– Я знаю. – спокойно произнёс парень. – Нострадамус мне рассказал кое-что. – по лицу фамильяра проскочила тень ужаса, поэтому парень поспешил продолжить. – Но мне плевать на это. Мне лишь важно какой ты сейчас, и я вижу на что ты готов ради меня. Я тебе за это бесконечно благодарен. Как-то я смотрел один фильм и там прозвучала фраза: «Не прошлое нас определяет, а то что мы делаем сейчас». Так ты согласен всё забыть?

Аластар оторвал взгляд от плотно сцепленных пальцев и впервые открыто посмотрел в глаза ведьмака. Сейчас он чувствовал только свою вину, и эта вина не позволяла просто так забыть о себе. Но Генри был прав. Сейчас не время для ребячества.

– Хорошо. – вздохнул мужчина.

Генри выдохнул и расплылся в довольной улыбке. Вдруг ему на ум пришли слова Нострадамуса.

– Ещё кое-что, – неуверенно начал Генри, не зная, как объяснить то, что им нужно будет сделать. – Девин мне сказал, что я должен определить тебе роль в своей жизни. – Аластар выпрямился, внимательно смотря на парня. Что делать дальше Генри не имел понятия. – И он сказал, что это укрепит нашу связь. В общем, – он вздохнул, нервно теребя одеяло. – я хочу, чтобы ты был со мной всегда честен. Никаких секретов и сокрытия каких-либо чувств. Если тебе что-то не нравится – говори, не бойся.

Тут уже Аластар заулыбался.

– Ну, я вроде итак не скромничал, когда хотел высказаться. – это прозвучало виновато, словно он и за это хотел попросить прощения.

– А теперь я разрешаю официально. – заявил парень. – И вообще я не собираюсь что-либо тебе приказывать. Ты для меня не прислуга, а… – он замялся. – друг. Думаю, это самое лучшее, что я могу пожелать. Хотя, от друзей тоже бывают секреты, но я даю тебе самому решать.

Аластар уже не улыбался, а сидел с неопределённым выражением лица. Оно выражало то ли восторг, то ли шок, то ли растерянность. А может всё вместе. Генри больше не смущало то, что его кот оказался ещё и мужчиной, не смущало и то, что он выглядел старше него, а по сути ему вообще было триста лет. Нет, он видел в нём преданного друга, с которым у него может быть столько приключений, что Артур обзавидовался бы; он столькому может его научить, поможет избавиться от всех страхов и сомнений.

– Спасибо. – бархатистым голосом сказал фамильяр.

Всё определилось, встало на свои места. Связь ведьмака и его фамильяра теперь стала самой сильной во всём тёмном мире Вечного Хэллоуина, потому что основой этой нити послужила именно дружба.

* * *

С этого дня всё пошло как по маслу. Той теории, что Генри выучил, хватило, чтобы освоить самые важные приёмы в боевой магии. Парень даже дивиться стал, как он вообще не мог заставить себя использовать всю свою силу. Теперь же он чувствовал, как магия бежит в его венах, как лава и вспыхивает, когда Генри её использует. Она подобно извержению вулкана выплёскивается в мощный поток энергии прижимая траву к земле и вырывая с корнями деревья. Нострадамус был в восторге. У него давно не было ученика, да ещё и такого способного. Пока Генри ругал свою прошлую нерешительность, Девин говорил, что она ещё сыграет ему на руку, ведь люди, которые сначала слушают сердце, а потом действуют – никогда не переходят черту дозволенного. Под этой чертой старый колдун подразумевал чувство всесилия, которое одурманивает людей и лишает разумных мыслей.

– Магию нужно научится не только понимать и использовать, но и воспринимать как помощника, а не оружие. Иначе она быстро завладеет твоим разумом. – говорил Нострадамус.

– То есть я должен звать её на помощь, а не… не… что? – запутался парень.

– Когда ты зовёшь её помочь тебе справиться с какой-либо задачей, ты как бы доминируешь и управляешь ею, она тебя слушается. А когда её начинают бесконтрольно использовать, тогда она занимает место главного пилота.

В голове Генри не крутилось никаких плохих мыслей и использовать магию на всю катушку просто так он не планировал. Гримуар стал его любимой книгой. Спустя несколько дней он научился варить зелье невидимости. Оно было быстрым в приготовлении и все ингредиенты можно было найти прямо на улице: вода из лужи, красный папоротник, растущий почти на каждом шагу и аура приведения. Чтобы её достать хватало поднести к месту, где только что был призрак сосуд, и произнести слово «Эготе». Так как Генри ещё не умел становиться невидимым, ему не помешало бы знать, как готовить такое зелье. Так же он освоил отвар здоровья и левитации. Парень не вылезал из-за книги, поглощая страницу за страницей. Теперь, когда у него всё получалось, он хотел изучить её от корки до корки. Аластар немного загрустил, что Генри уделяет книги почти всё своё внимание, но всё же сумел усмирить себя, занявшись разработкой очередной экскурсии по Хэллоуину, ведь Генри и половины всех чудес не видел! Он старался не включать в список места, близко расположенные к лесу, но потом решил, что не увидеть всё – просто преступление. К тому же, если Генри так подтянулся в знаниях, то они легко смогут вступить в схватку с оборотнем.

* * *

Одним довольно спокойным вечером Генри и Аластар сидели перед экраном и смотрели фильм «Ганнибал»¹, и фамильяр рассказывал забавный случай, произошедший между ним и местным каннибалом по имени Ганнибал. Тот хотел его сожрать, но когда Аластар превратился в кота, то каннибала просто стошнило, и он убежал. Генри долго не мог в это поверить, но продолжал безудержно смеяться. Он предложил Аластару попкорн, но тот поморщился, отказываясь.

– Не понимаю, как люди едят это. Похоже на пенопласт.

Генри закатил глаза, но тут ему в голову пришла идея, и он махнул рукой. Перед ним возникла тарелка с блюдом под названием «Хаггис»².

– Ну, а теперь ваша шотландская душа довольна? – парирует парень.

Аластар неуверенно улыбается, смущаясь. Но только принюхавшись, он довольно облизывается и с нескрываемым удовольствием начинает поглощать блюдо.

– Раве магыя допукает содание иды из нычего? – невнятно произнёс фамильяр.

– Нострадамус сказал, что я не могу её создавать, но могу притянуть. – объяснил Генри. – Дядя рассказывал про один паб в Эдинбурге, где подают самый лучший «Хаггис» во всей Шотландии. Вот я и подумал, что там наверняка сейчас есть такое готовое блюдо. Но я не был уверен.

Аластар ухмыльнулся.

– Значит, ты просто стащил его.

Генри сразу испуганно посмотрел на мужчину.

– Ой, – он почувствовал себя таким дураком. – точно.

– Да ладно, – фамильяр махнул рукой. – думаю, шотландцы на тебя не сильно рассердятся. Тем более вернуть ты уже ничего не сможешь. – он поставил перед собой пустую тарелку и ещё раз довольно облизнулся.

* * *

Спустя пару дней Аластар не выдержал и потащил Генри на свою экскурсию. Они быстрым шагом пересекали одну улицу за другой, пока не вышли на последнюю. Генри вдруг резко затормозил и впечатался взглядом в здание, стоящее справа от них.

– Это же церковь Уоррена! – он указал на обветшалую конструкцию, которой было как будто около сотни лет. – Там проповедует отец Остен. Точнее проповедует в том, другом Уоррене. – ухмыльнулся парень.

– Она появилась здесь ещё в 1903 году. Сначала выглядела как обычная, ничем не отличающаяся от людских храмов церквушка, но с каждым днём она всё сильнее и сильнее разрушалась, словно время внутри неё неслось с огромной скоростью. – без энтузиазма отозвался Аластар. – В прочем, это легко объяснить. – он пожал плечами и уже сделал пару шагов прямо по улице, но остановился, обернувшись.

Генри не двигался с места, заворожённый этим серым облезлым зданием.

– Церковь же считается священным местом, так что она делает в городе, который создал демон Хэллоуина? – спросил сам себя парень, делая несколько шагов к ржавой ограде.

– Это просто декорации. Не стоит искать здесь какой-то смысл. – бросил мужчина. – Пошли.

Но Генри прикоснулся к холодным стальным прутьям, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.

– Может это такая насмешка или же действительно ничего особенного здесь нет?

Пальцы пробежались по шершавой поверхности, натыкаясь на заострённые части облезающей краски и в один миг задели довольно большой кусок, торчащий сильнее других. Генри на автомате отодрал его и с удивлением уставился на открывшийся кусочек. Он был белым, и на фоне тёмной мёртвой травы даже светился. Парень попытался отколупать ещё, но ничего не вышло. Это показалось ему странным. Желание войти внутрь церкви возрастало, но настойчивое мяуканье Аластара заставило Генри отойти прочь.

– Мы можем потом вернуться, если хочешь, – предложил фамильяр. – но сейчас мы должны успеть сходить в пару мест, пока всё более-менее тихо. – он напряжённо огляделся по сторонам.

Фамильяр привёл их к западной части города, куда Генри в детстве ездил к репетитору по математике. В этом же мире домов в этой части почти не было. Как будто их просто вырвали с корнем. Зато всё обросло кустами ежевики. Ягоды мерцали в лунном свете, и казалось, будто у кустов есть глаза. Десятки чёрных глазок-бусинок наблюдали за ведьмаком и его фамильяром.

– Они ядовитые. – сразу предупредил Аластар, чтобы Генри не обольщался.

Парень разочарованно вздохнул.

– Надо же. Именно ежевика. Я ведь её очень люблю.

В этом районе им на пути встречалось больше призраков, чем любых других существ. Они медленно проплывали мимо, то появлялись из стены кирпичного дома, то просачивались сквозь почтовый ящик, стоящий на кривой ножке. Создавалось такое впечатление, что они все плывут в одном и том же направлении. Генри поинтересовался об этом у фамильяра, но тот только как-то неуверенно дёрнул плечами, неотрывно смотря впереди себя.

Вскоре показался край города. Асфальт здесь поизносился особо: везде трещины, из которых росли всякие высохшие растения, ямы и цвет его был каким-то блёклым, а не насыщенным тёмно-серым. Дорога здесь образовывала перекрёсток. Можно было поехать вправо вокруг города, влево так же вокруг города, назад в город и прямо. Туда-то фамильяр и зашагал, засунув руки в карманы. Мимо проскакал какой-то гном и прыгнул в открытый канализационный люк. Генри успел проследить за ним и повернулся посмотреть откуда он прибежал. Аластар стоял чуть впереди молодого мага и смотрел на большие серебряные ворота. Непонятно откуда шёл забор по обе стороны от ворот, но он был именно таким, как около портала, таким, как в парке. Ворота же немного отличались от тех, что стояли в другом Уоррене: они были выше и словно сделаны из лунного камня. К тому же на створках с обеих сторон были две волчьи головы, как на калитке дома Генри и на дверной ручке у Нострадамуса. Но неизменными оставались острые прутья в форме стрел, устремлённые вверх. Генри незамедлительно рванул к ним, касаясь прохладной гладкой поверхности.

– Это ворота Уоррена? – решил уточнить парень, восторженно глядя на мужчину. – Ворота в город Хэллоуина?

Тот кивнул и тоже подошёл, обходя ползущее нечто.

– А вот тебе и доказательство. – он указал на что-то стоящее прямо по ту сторону.

Это была двухметровая фигура, похожая на пугало, что стоит на ферме. А вообще-то, это и было пугало. На нём было длинное оборванное платье до пола, руки с висящими рукавами были разведены в разные стороны в приглашающем жесте, а на месте головы была прикреплена тыква. Она была особенно ярко-оранжевой, потому что горела и языки пламени вырывались из глаз, носа и широко улыбающегося рта. Огонь лишь горел внутри, но не трогал саму тыкву. Казалось, что это пугало приглашало войти только тех, кто на это осмелится.