Андрей Игорьевич Емельянов
Свобода выбора. Том первый. Лис
Вильям!
Чип, так же как и я, не отводил взгляд от костра. Он, видимо, понимал, что мне вовсе не нужен ответ. Я начал что-то осознавать, пусть и не до конца, но теперь я буду искать. Во мне проснулось любопытство, как когда-то в детстве, и на какой-то миг я даже забыл о совершённых ошибках.
– Нам пора. Солнце скоро сядет, а до темноты нам надо выбраться на дорогу. Прощай, Ричард. Я выполню твою просьбу, клянусь!
Отвернувшись, мы стали удаляться от места, изменившего меня навсегда. Места, где я совершил страшную ошибку, камнем нависшую надо мной. Но здесь произошло нечто большее. Нечто, чего я пока не осознал и что мне ещё только предстоит обрести.
Я нашёл в кладовке рубаху взамен испорченной и побрел, погруженный в свои мысли. Меч я бережно завернул в лохмотья, чтоб не бросался в глаза окружающим. Видимо, я так погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг. И тут же за это поплатился.
– А вот и наш старый знакомый! Жив-здоров.
Едва опомнившись, я хотел рвануть в лес. Это были дружки Глыбы, его банда. Они каким-то образом выследили меня. И я уже хотел было бежать, но замер как вкопанный, услышав следующую фразу.
– Только рыпнись – и получишь с десяток стрел.
Клянусь, если бы он рявкнул, я бы рванул не задумываясь. Но этот спокойный, ледяной тон, просто выбил почву у меня из-под ног. Я замер, и только теперь осмотрелся.
Их было шестеро. Грязные, оборванные, злые и решительно настроенные. Четверо с луками держали меня на прицеле. Никаких шансов на побег. Один, видимо тот, кто был главным в отсутствие Глыбы, привалился к дереву, скрестив руки на груди. Ещё один, держа в руках меч, обходил меня по кругу, пытаясь оказаться за спиной.
– Верное решение. А теперь скажи, где остальные, и что там за дым валит?
Дым? Вот оно что. Я сам себя выдал. Они заметили костер и решили проверить, всё ли в порядке у их дружков. А тут я, сам иду к ним в руки. Болван, самый настоящий болван.
– Я задал вопрос.
– Они мертвы.
Врать не имело смысла, да и не хотелось. Будь что будет.
– Что все?
– Все.
– А как же твой приятель? Ну, тот слюнтяй.
– Он тоже.
– Кроме тебя, верно? Так что же там произошло? Ты ведь не мог всех убить? Или ты три дня водил их по лесу, пока они сами не умерли? Честно признаться, мы уже и не надеялись найти хоть кого-то.
Его слова проплывали мимо, словно в тумане. Всё моё внимание было приковано к наконечнику стрелы, крохотному кусочку стали, такому ничтожно смешному, и всё же несущему смерть любому, кто посмеет над ним насмехаться.
Но одна фраза всё же заставила меня оторвать свой взор от стрелы и удивлённо уставится на здоровяка у дерева.
– Ты ничего не путаешь? Мы виделись только вчера, разве нет?
– Видимо, просто так они не сдались. Кто-то всё-таки заехал тебе по затылку. Очнись, Скула, прошло уже три дня.
– Но ведь тогда…
Договорить я не успел. Желудок подтвердил слова этой слабоумной особи, заурчав как трактор при первом запуске холодным зимним утром.
– Чего мы с ним болтаем? Кончать его надо – и концы в воду. Нас наверняка уже ищут. Оставаться тут не безопасно.
– Верно, Хруст. Что-то мы задержались в этих краях, пора и честь знать. Прощай, Скула. И спасибо, что помог мне подвинуть Глыбу. За это ты умрешь быстро и безболезненно. Ну, почти безболезненно…
Я видел слащавую улыбку и предвкушение в глазах Хруста. Видел, как стрела медленно оттягивается назад, наполняясь силой, которая принесет мне мгновенную смерть и избавление от всех проблем. Пожалуй, я был готов к этому, даже страх куда-то пропал. Было обидно и мерзко, что я так и не смог выполнить просьбу Ричарда, но, я думаю, смерть – уважительная причина для этого?
Стрела уже готова была вырваться на свободу, когда снова появился Чип. Этот паршивец всё время был поблизости, только и ждал момента, а теперь решил атаковать. Рыжий комок меха молнией слетел с дерева и, приземлившись на спину Хруста, намертво вцепился зубами ему в ухо. От неожиданности тот завопил во всю глотку, а выпущенная стрела прошла выше и просвистела над самым ухом, прихватив с собой значительную его часть. Я дёрнулся от неожиданности и приложил руку к ране. Мочки уха как не бывало, зато я пока был жив.
Хруст тем временем пытался справиться с Чипом. Не переставая вопить и крутиться на месте, он пытался схватить мелкого наглеца, но тот изворачивался и наносил очередной укус. Мне с ухом ещё повезло, а вот у Хруста его практически не осталось.
Пока я соображал, как лучше использовать данный мне шанс, судьба снова передумала и забрала обратно подаренный счастливый билет.
Здоровяку у дерева надоело слушать вопли Хруста, и он, наконец, вмешался. Схватив Чипа, как дворового котёнка он с силой рванул его на себя, лишив бедолагу Хруста доброй половины второго уха. Чип попытался цапнуть его за палец, но тот лишь сильней сжал кулак, и белка заверещала от боли, оставив попытки сопротивляться.
– Хватит орать. Или тебя утихомирить?
Хруст перестал вопить и причитать. Теперь он только тихо скулил и раскачивался взад-вперед. Я всё так же стоял, боясь сделать хоть шаг. Чип подарил мне несколько мгновений жизни, но теперь нам обоим конец. Вот здоровяк достает из-за пояса огромный тесак, размахивается, держа Чипа на вытянутой руке, ещё мгновение…
Я слышу свой крик, рука инстинктивно вытягивается вперёд, в нелепой попытке остановить смерть пушистого друга. Сразу три стрелы срываются с тетивы, устремляясь ко мне. На этом историю можно было бы закончить, если бы не одно «но». Что-то произошло со мной в той пещере.
Здоровяк завопил пуще Хруста, когда нож в его руках в одно мгновение расплавился и красной каплей упал ему под ноги. От руки почти ничего не осталось, вместо ладони – поджаренные куски мяса с белеющими костями. Все стрелы постигла та же участь. До меня долетело лишь несколько капель, расплавленного и уже не опасного, металла и запах сгоревшей древесины. Я так и стоял, вытянув руку вперёд и хлопая глазами, когда услышал конское ржание, а следом зычные крики.
Здоровяк умер первым. Стрела неизвестного лучника пробила ему шею, и застряла внутри. Его рука разжалась, и Чип мгновенно исчез из поля зрения. Хотел бы я быть на его месте, но я был на своем. Люди Глыбы падали один за другим, и каждый перед смертью бросал на меня взгляд полный удивления и ужаса. Признаться, в какой-то момент мне даже стало жаль их. Глупо жили, глупо погибли.
На поляну, ломая кусты и ветки, выскочил всадник, верхом на гнедой кобыле. Я сразу смекнул что к чему и замер в той же нелепой позе. А на поляне тем временем становилось всё тесней. Всё новые всадники выскакивали из-за деревьев, и вскоре я оказался в окружении, и вновь под прицелом нескольких луков. Я прозвал их «алыми плащами». Все как один в легких кольчугах, конусообразных шлемах, кожаных с металлическими вставками штанах. В руках разношерстное оружие, а за спиной длиннющие алые плащи. Смотрелись они грозно и в то же время завораживающе. Словно герои, сошедшие с обложек книг.
Действовали они слаженно. Пока одни кружились около меня на своих огромных лошадях, другие добивали выживших точными ударами кинжала в сердце. Главным среди них был тот самый всадник, что появился на поляне первым. Он буравил меня взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю. Ничего хорошего от этих спасителей ждать не стоило. Типичные мясники. Упокоив всех, кто ещё был жив и, на всякий случай, тех, кто умер мгновенно, один из всадников подбежал с докладом к старшему. Я не расслышал ни слова, хотя стоял всего в нескольких метрах.
– Возьми с собой несколько человек, и проверьте всё вокруг. Остальные где-то поблизости.
Кивнув, воин скрылся в лесу, а с ним ещё трое. Теперь настал и мой черёд. Спрыгнув с лошади, главарь прошёл в круг и, не останавливаясь, заехал мне стальной перчаткой в живот, а как только я согнулся – добавил по затылку. Звезды засверкали во всей своей красе у меня перед глазами – и вот я уже ползаю у его ног. Лучше бы сразу прикончили, а теперь неизвестно, чем всё закончится.
Присев на корточки, главарь схватил меня за волосы и подтянул к своему лицу. Пахнуло перегаром и чесноком, от чего меня бы вырвало, да, благо, нечем.
– У меня нет времени возиться с тобой. Скажешь то, что меня интересует – умрешь быстро. В противном случае будешь завидовать своим дружкам.
Вот тебе и спасители. Для них я один из этих бандитов, и, думается, слова вроде «я не с ними» вряд ли спасут мою шкуру.
– Думаю, он не с ними, – прозвучало откуда-то из-за спины. – Он пришел с другой стороны и, судя по всему, попал к ним в лапы. Я нашёл стрелу в стволе того дерева. Видимо, она предназначалась ему. Ухо порвано. Его либо припугнули, либо он ловкий малый и успел уйти от выстрела. Зря всех убили.
Старший сжал челюсти так, что подсунь ему прут арматуры, точно перекусил бы.
– Это так?
Я хотел ему ответить, но смог только кивнуть, после чего моя голова снова оказалась на земле.
– Остальная шайка где-то поблизости. Солнце почти село, в темноте мы их не найдем. Придется разбить лагерь и ждать утра. Назначь дозорных, и распрягайте лошадей.
– А с этим что?
Снова голос из-за спины. Я решил взглянуть на своего спасителя. Вывернув голову, поначалу увидел натертые до блеска сапоги, а когда поднял взгляд выше – потерял дар речи. Надо мной склонился Ричард. Клянусь, это был он, только в его взгляде не было узнавания.
– Может, ты знаешь, где остальная банда? Здесь только пятеро, остальных….
–Шестеро.
Прохрипел я с трудом.
– Что ты сказал?
Пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы мой ответ не звучал как жалкий скулёж.
– Я сказал, их было шестеро!
На этот раз меня расслышали. Солдаты сразу вспомнили, зачем они здесь, и с самым решительным видом стали выискивать беглеца. Ричард, помог мне встать, а я не знал как себя вести. Ещё недавно оплакивал его труп, и вот он снова стоит рядом.
– Обыщите каждый уголок в этом вшивом лесу. Далеко он уйти не мог. Притащите его живым, или лучше вам самим не возвращаться.
Голос старшего вернул меня в реальность, и я осмотрелся вокруг. Пять трупов лежали полукругом, каждый на том месте, где стоял, ещё будучи живым. Шестой, тот, что пытался обойти меня сзади, куда-то запропастился.
– С тобой все в порядке? Ты словно приведение увидел.
Нет, это был не Ричард. Голос мягче, да и взгляд другой. Их объединяло только внешнее сходство. Брат-близнец? Я как раз хотел спросить его об этом, но солдаты бросились в погоню, ломая кусты и ветки. Добавьте ко всему этому конское ржание и громкие команды, тут и себя услышать не получится.
Когда все стихло, на поляне остались только я, псевдо-Ричард и старший этой группы.
– Послушай, у тебя нет…
– Берегись!
Я так и не понял, от чего мне надо себя беречь, а через секунду уже летел в кусты. Двойник Ричарда швырнул меня как куклу.
«Что за день? Сколько можно? Одни бьют, другие кусают, третьи швыряют куда хотят? Всё, хватит с меня».
Из кустов я выбрался злой и решительный, но, увидев труп командир и двойника Ричарда, хрипящего, с ножом в шее, разом побледнел. Шестой бандит всё это время прятался у них под носом, а когда все ушли, сделал своё мерзкое дело. «Ричард» упал на колени и потянулся к ножу. Вот этого я допустить не мог, я знал, что при таких ранах ни в коем случае нельзя вынимать нож, пока не придумаешь, как остановить кровотечение. Дерзкая ухмылка последнего выжившего бандита, выводила из себя. Скорее всего, он не видел фокуса, который я проделал с ножом и стрелами, поэтому и смотрел на меня торжествующе, с насмешкой. Добить меня и валить – всё, что читались в его взгляде.
–Абра кадабра!
Улыбка сползла с лица этого оборванца, когда он вспыхнул как факел. Клянусь, я лишь хотел повторить трюк с расплавленным ножом, не более того. Но злость, что кипела во мне всё это время, вырвалась как ураган. Мгновение, и живой факел бросился напролом через кусты, оглашая всю округу первобытным криком боли, а я уже был в полете, целясь двойнику Ричарда в спину.
Не дать ему вытащить нож, вот чего я желал больше всего на свете. Лезвие вошло не глубоко, но удар был точен, и кровь толчками пыталась выплюнуть инородное тело. Я врезался ему в спину, сбил на землю, перехватил руку и придавил всем своим весом к земле. Оставалось вынуть меч и воззвать к его способностям, но нас бесцеремонно прервали.
Сбежавшиеся на крик солдаты ворвались как вихрь. Я снова пропустил удар, на этот раз прямехонько в голову. В который раз за день, звезды сверкали перед глазами. Скорее всего, в другой ситуации я бы потерял сознание, но адреналин в крови зашкаливал. Вскочив на все четыре конечности, я бросился обратно, словно дикий кот, выследивший добычу.
Над самой головой просвистела стрела, но я уже был у цели.
– Болваны, не дайте ему вытащить нож!
То ли солдаты были с детства сообразительны, то ли крик у меня вышел убедительный, но они, наконец, поняли, что убивать его не входит в мои планы.
Сразу трое бросились мне на помощь и как раз кстати. Псевдо-Ричард уже потерял изрядную долю крови, и попытки сопротивляться прекратил.
– Переворачиваем его на спину. Раз. Два. Взяли… Ты, зажми здесь. Сильней.
– Он же задохнется.
– Пусть лучше умирает от потери крови? Надави большим пальцем здесь. Нам нужно время.
– Для чего? Он уже не жилец.
– Ну уж нет. Вот так, отлично. Одно легкое работает, на какое-то время этого хватит. Не отпускай, пока я не вернусь.
Должен признаться, с мечом было бы проще, но я не был уверен, что смогу сконцентрироваться при таком количестве людей. А если и смогу, последствия такого чуда выйдут мне боком. Пришлось вспоминать медицину, армию, и всё, что когда-либо видел или слышал.
Была у меня в жизни подобная история. Ещё будучи в армии, я наслушался много баек о чудесах медицины. Но одна история вызвала у меня особый интерес.
Как-то раз, заметив на шее одного из офицеров огрызок шариковой ручки, я поинтересовался «зачем он таскает его с собой», на что тот лишь рассмеялся и показал огромный шрам на шее, в области сонной артерии, а затем принялся рассказывать.
Во время второй чеченской кампании он возглавлял один из взводов разведывательно-десантной роты. При очередной вылазке они столкнулись с хорошо вооруженным отрядом боевиков. Завязался бой и, тогда ещё совсем юнец, он получил ранение в шею. Пуля лишь задела его, но артерия была порвана. Тут бы ему и конец, не окажись рядом его товарищ. Вколов дозу обезболивающего, он как мясник вырезал у раненного кусок шеи, и соединил артерию с помощью того самого куска шариковой ручки. К сожалению, в тот день погибли почти все, но лейтенант выжил и самостоятельно добрался до госпиталя. Там его залатали, прибавили звезду на погоны и снова бросили в пекло. Да здравствует армия!
Я сейчас хотел проделать тот же трюк. К сожалению, у меня не было ни обезболивающего, ни ручки, ни даже капли спирта. Пережав артерию, я одновременно сократил подачу кислорода, но если сделать всё правильно, то у него появится хоть и небольшой, но всё же шанс.
Я помнил, что где-то поблизости рос камыш. Отыскать его удалось быстро. Не тратя времени, я выломал целый пучок и рванул назад. Псевдо-Ричард ещё был жив, и даже в сознании. Остальные смотрели на него с жалостью, уже похоронив товарища, но, слава Богу, мои указания выполнили в точности.
– Мне нужна помощь. Есть у кого-нибудь выпивка? Чем крепче, тем лучше.
– Есть медовуха.
– Сойдет. Главное, чтоб градус был подходящий.
– Не волнуйся, дурь из башки выбьет, будь здоров.
С этими словами один из солдат отцепил от седла бурдюк и швырнул его мне. «Ричард» тем временем пытался высвободиться, с хрипами втягивая воздух.
– Держите его. Мне нужна полная обездвиженность. Одно неловкое движение – и он труп. Вы двое, помогите им. Ты держи ноги, а ты садись за головой и делай всё, что я скажу.
Солдаты, надо отдать им должное, подчинялись беспрекословно. Скорее всего, их влекло любопытство и надежда.
– Ты, лей нам на руки. Нельзя занести инфекцию в рану. А ты слушай меня, – пока один из солдат поливал нам руки медовухой, я принялся объяснять дальнейшие действия. – Когда я вытащу нож, время пойдет на секунды. Артерию необходимо соединить, восстановив кровообращение. Для этого подойдет один из этих камышей. Я не знаю диаметра, поэтому возлагаю надежду на тебя. Когда я покажу подходящий, дело за тобой. Подойдет двух сантиметровый кусок, с ровными краями. Плюс полметра нити, хоть плащ свой распускай, мне плевать. Все необходимо обработать медовухой. Дальше будешь делать то, что я скажу. Да, и смените его кто-нибудь, – я кивнул на парня, что пережимал артерию. – Пальцы уже устали, кровь может хлынуть в самый ненужный момент.
Пока все мои указания выполнялись, вокруг нас собрались все остальные. Им тоже хотелось это видеть.
– А ну пошли прочь. И так ни черта не видно. Зажгите факел, что ли. Ричард, ты слышишь меня? Я не дам тебе умереть. Не в этот раз. Все готовы? С Богом!
Одним резким движением я выдернул нож, за что получил струей теплой крови в лицо. Один глаз на время потерял способность видеть, пришлось просто закрыть его. На подставленный нож, без особых указаний, вылили добрую часть медовухи. Уже смекнули, что к чему.
– Поверни голову на бок и держи крепче. Ты, стоишь здесь и льешь на рану. В этой кровище ничего не разглядеть. Прости, Ричард.
Он дёрнулся, когда я поднес нож и сделал первый надрез. Приходилось спешить. Освободив один конец артерии, я кивнул ассистенту на кучу камышей.
– Действуй.
Переворошив их, он выбрал подходящий, отрезал нужной длины мундштук, и, вместе с куском шелковой нити, полил всё медовухой.
– Всё готово.
– Отлично, теперь смотри сюда. Эти два конца нужно соединить и зафиксировать. Я вдеваю переходник, ты фиксируешь. Готов?
Воин кивнул с самым серьезным видом и передал мне мундштук. На практике всё оказалось не так просто. Артерия была скользкой от крови, и просто так сдаваться не хотела.
– Лей больше, я не могу её схватить. Есть. Завязывай. Отлично. Теперь заводи нить, иначе потом не подлезть. Сильней. Завязывай. Теперь надо перевязать рану, зафиксировав артерию намертво.
Едва воин ослабил нажим, как кровь тут же рванула по восстановленному каналу, а «Ричард» вздохнул полной грудью и с чистой совестью потерял сознание.
– Работает, мать её. Ну, Абдула, угодил брат. Дайте мне чистую повязку. Сколько до ближайшего города?
– Верхом около двух часов.
– С ним все четыре. Думаю разумнее отправить гонца, предупредить о встрече. Он потерял много крови. Не помешало бы переливание, но я не имею представления о его группе и резус-факторе. Надеюсь, ваши лекари справятся?
Когда я поднял глаза, на меня смотрели с немым изумлением. Видимо таких операций им видеть не доводилось.
Желудок снова напомнил о себе рыком голодного зверя.
– Не помешало бы пожевать чего, третьи сутки на вселенской энергии.
– Это всё здорово, – произнес мой ассистент, протягивая кусок вяленого мяса, – Но проблем меньше не стало. Сержант мёртв, туда ему и дорога. Питер ранен, а следов Ричарда мы так и не нашли.
– Питер? Это его имя? А Ричард – это его брат?
– Всё верно. Они близнецы. Откуда ты…
– Вы никого не найдете. Ричард мёртв. Женщины, что были с ним, тоже мертвы. Глыба, главарь этой шайки, тоже мёртв. А последний представитель их банды превратился в барбекю для диких зверей.
– Но откуда ты…
– Видел своими глазами. В этом лесу нет никого, кроме нас. И один из нас может в любой момент умереть. Может, попытаемся хотя бы его спасти?
– Объяснишь всё по дороге,– стиснув зубы, прошипел один из солдат. – Раин, отправляйся вперед. Объясни всё лекарю, пусть нас встретят. Вы двое, посадите Питера на коня и следите, чтобы не упал. Ты можешь взять сержантскую лошадь. Он хоть и был скотиной, но кобыла у него знатная. Да, и ещё кое-что. Не думаю, что Питер так уж обрадуется своему спасению. Если ты не врёшь – а мне кажется, что это так – у него никого не осталось. Жена, дочь и брат были всей его семьей. Теперь он один. Так, доешь по дороге. По коням.
– Да, точно! По коням. Давненько я не ездил верхом.
Не думаю, что они уловили иронию в моём голосе. Признаться честно, верхом я ездил ровно один раз, в четыре года. При следующей встрече с лошадью, спустя два года, я неделю не мог носить рубашку. Когда я отвернулся, эта гадина ущипнула меня за спину. Хорошо хоть клыков у лошадей нет. Но те ощущения я запомнил надолго и больше с лошадьми дел не имел. А кобыла сержанта выглядела куда более устрашающе, чем жеребец с прудов, где работал мой дедушка.
Мясо я закинул в карман, не представляя, как с ним и мечом забраться в седло. Радовало, что всё вышло, меч у меня, и никто даже внимания на него не обратил. А через несколько минут тьма накроет лес.
– Что за сверток у тебя?
«Язык мой, враг мой. Даже, чтоб его, мысленный»!
– Меч. Подарок Ричарда. Большего я сказать не могу. Кстати, ты отлично справился.
– Как твое имя?
– Ээээ… Эндрю.
– Я Вильям. Откуда ты идешь?
– С запада.
– Бежишь от войны? Дезертир?
– Да брось ты так шутить. У меня важное дело, и ни с какой службы я не сбегал. Своё честно отбарабанил, теперь свободен как тру…эээ… никому ничего не должен.
– Странный ты. Видать, потрепала тебя нелёгкая. Выкладывай всё, что видел. Как погиб Ричард? Что с семьей Питера? И потрудись объяснить, куда делась банда Глыбы, и он сам!
– Я брёл по дороге, погруженный в свои мысли, и не сразу расслышал крики за поворотом. Спрятавшись, я прокрался через лес, и увидел смерть двух женщин. Я ничего не мог поделать, у меня и меча не было при себе, не воин я. Но тут заметил светловолосого парня в кустах. Он был жив, но связан. Я прокрался к нему, пока бандиты ворошили карету, и помог освободиться. Ричард в одно мгновение завладел мечом и разделался с бандой, но сам получил предательскую стрелу в легкое. Убийца выскочил добить его, но я разбил ему голову валуном, после чего пытался спасти Ричарда. К сожалению, не удалось. Он взял с меня клятву, что я… эм, найду его брата и всё ему расскажу, а ещё вручил этот меч. Трупы я сжёг, дабы зверьё не растащило, да людоеды среди таковых не завелись.
– Мы видели дым, поэтому и прискакали. Питер твердил, что брат жив, что у них связь, он бы почувствовал. Да и король дал понять, что с пустыми руками нас назад не ждут. Приставил этого мясника на место Ричарда. Тебе ещё повезло, обычно он обещаний не выполняет. У него все умирают медленно и мучительно. Скажи спасибо глазам Питера, он весь в брата.
– Это точно.
Я смотрел на светлые волосы, слипшиеся от крови, и не знал, что скажу ему, когда придет время. Эту нелепую историю с булыжником?
– А что за меч? Насколько я помню, у Ричарда был немного иной.
Я вернулся в реальность, оторвав взгляд от мерно раскачивающегося в седле Питера.
– Обычный меч, а кому принадлежит – не имею ни малейшего понятия.
– Ладно, ты пока поешь, я возглавлю отряд. В лесу ночью небезопасно и без бандитов.
Я так и сделал, едва Вильям ускакал. Правда, кусок в горло не лез, несмотря на голод. Весь этот бред не выходил у меня из головы. Я бы вообще пропустил эту бесконечно нудную поездку, однако на одном моменте всё же задержусь.
То, что я вытворял на поляне, никак иначе, кроме как магией, не назовешь. Откуда она появилась? Не припомню за собой подобных способностей. И тут меня осенило.
«Хрустальный шар. Я прикоснулся к этому проклятому шару. Видимо, это он наделил меня подарочком».
С горем пополам дожевав остатки мяса я провалился в сон, из которого был безжалостно вырван окриком Вильяма.
– Приготовьте оружие. С тропы никому не сходить, защищайте лошадей.
– Что стряслось?
Я ещё не привык к новому зрению, поэтому не сразу понял, что вокруг ночь.
– Волки. Видимо стая голодная и вожак решил идти до конца. Животные нервничают, чувствуют предстоящее нападение. Придется спешиться и защищать коней. Надеюсь, стая небольшая.
Сказать, что стая была большой, это всё равно, что ничего не сказать. Волки были повсюду. Бродили во тьме, невидимые для остальных, но не для меня.
– Их здесь не меньше сотни. Разве волки сбиваются в такие стаи?
– Да ты, я смотрю, совсем струсил? Уверен, там не наберется и двух десятков.
– Они атакуют. Слева не меньше трех десятков, справа столько же. Остальные чего-то ждут.
– Откуда ты…
«От верблюда».
Чуть не ляпнул я вслух, однако время разговоров ушло, волки появились одновременно, как я и обещал.
– Не размыкайте круг. Ищите вожака, они просто так не уйдут.
С волками мне сталкивать не приходилось, разве что в зоопарке. Но, в отличие от того, когда я их видел в зоопарке, сейчас они не казались такими унылыми и обреченными. Огромные, злые, решительные. Они появлялись из темноты, бросались на людей и животных, тут и там мелькали оскаленные пасти, летели клочья шерсти, отрубленные лапы, головы.
Лошади окончательно обезумели. Воин слева от меня первым поплатился за это. Удар двумя копытами в спину отправил его прямиком во тьму, откуда тут же раздался торжествующий вой, а следом крик боли, почти мгновенно оборвавшийся. Этому безумию не было бы конца, если бы не та самая лошадь. Вырвавшись из круга, она рванула подальше от этого ужаса, призывая волков следовать за ней. Бойня продолжалась, но большая часть нападавших последовала за ускользающей добычей. Я видел её конец. Уж лучше бы стояла смирно.
Пока я наблюдал за лошадью, мимо проскользнула мутная тень, и тут же в грудь словно наковальня врезалась. Это всего лишь один из волков подкрался и прыгнул мне на грудь. Я упал на спину, а этот зверь оказался сверху. Даже не помню, когда успел схватить его за горло, но только это меня и спасло. Челюсти клацнули в сантиметре от моего горла. Естественно, я не силач, но и волк не ожидал такого поворота. Нажми он чуть сильней – и мне конец. Он знал свою силу, просто не счел необходимым вкладывать её всю. Второй раз он такой ошибки не допустит, но и я ждать не собирался. Я пишу так для ясности, но вы должны понимать, что это не шахматы, где каждый обдумывает свой ход. Между неудачной попыткой и новым выпадом всего мгновение. Сколько времени необходимо на то, чтобы дважды сомкнуть челюсти? Клац – клац – и в дамки. Не так уж и много, верно? Успел бы я придумать, что сделать? В тот момент действовал не разум – верх взяли инстинкты. Я просто хотел жить.
Огонь вырвался из ладоней, поджигая шерсть на шее волка. Он испугался и дёрнулся назад, вырываясь из рук, но уйти не успел. В темноте что-то блеснуло, и его голова исчезла. Уже мертвая и безголовая туша рухнула обратно на меня, заливая всё лицо кровью. Сердце ещё билось, и кровь вырывалась толчками. Видимо, всё это время, я кричал или что-то вроде того, так что рот был открыт. Прежде чем я успел его закрыть, наглотался прилично, но даже когда закрыл, кровь попадала в нос, глаза, уши. Я пытался спихнуть его, но создавалось впечатление, что нахожусь никак не меньше чем под слоном.
Наконец, кто-то помог мне, и туша исчезла. Чьи-то руки рывком подняли меня, но я никак не мог открыть глаза, они все ещё были залиты кровью. И тут я почувствовал его. Знакомое чувство, когда за вами кто-то наблюдает. Это примерно то же самое, только я четко знал, кто наблюдает, и где он находится.
Вожак (а это был именно он), смотрел прямо на меня и пытался понять кто я, и что ему делать дальше. Кто-то тряс меня, что-то спрашивал, но все это было на втором плане. Я словно был здесь и не здесь одновременно. Слышу голоса, но не могу разобрать слов. Чувствую держащие меня руки, но тело вроде не моё. Странное ощущение раздвоенности. Затем пришел мысленный образ. Вожак стоит над моим трупом, а стая добивает остальных. Игра есть игра, и я принял правила. В ответ я послал свою версию исхода битвы.
Весь лес полыхает, волки в панике пытаются спастись, но всё тщетно, огонь повсюду. Вожак находит лазейку, бросается туда, но в последний момент сам вспыхивает как факел. Затем из темноты появляюсь я. Мои руки в огне, но мне он вреда не причиняет. Я наклоняюсь, смотрю ему в глаза. Он ещё жив, но это не надолго. И напоследок – торжествующая улыбка.
Я пытался привнести в картину как можно больше деталей. Это продолжалось не долго. Буквально несколько минут мы буравили друг друга взглядом, пытаясь убедить в своей победе. И я одержал верх. Он отлично видел, как я поступил с его сородичем, иначе не стал бы выделять меня из толпы, а чего все звери бояться больше, чем огня? Пожалуй, ничего.
Он отступил, решив, что его жизнь и жизнь всей стаи дороже, нежели безумная попытка сражаться со стихией. Однако он не утратил своего достоинства, не побежал, поджав хвост. Зарычав от досады, он просто отвернулся и завыл, задрав голову к небу. Протяжный вой заставил стаю замереть на мгновение, и тут же вновь пуститься в путь. Они будто растворились в окружающей темноте. Поистине хозяева леса.
Мне даже стало немного жаль вожака. Ведь не он виноват в том, что природа сделала его хищником. Но как он силен, как грациозен. Он больше не удосужился посмотреть в мою сторону, давая тем самым понять, что он не струсил, просто глупо идти против противника, который сильнее тебя в разы, только и всего.
– Я в последний раз тебя спрашиваю, как ты это сделал?
Голос Вильяма вернул меня в реальность, и я с сожалением оторвал взгляд от удаляющегося матерого красавца.
Когда повернул голову, на меня были обращены почти все мечи и стрелы, но люди держались в стороне, словно я прокаженный.
– Эй, да вы чего? Что с вами стряслось?
– С нами как раз всё в порядке, а вот с тобой что-то не так. Тот волк, он просто вспыхнул, словно по волшебству. Отвечай, как ты это сделал, и не вздумай делать резких движений, тут все на нервах, мало ли у кого рука дрогнет? Ты ведь не хочешь получить случайную стрелу прямо в глаз?
Я испуганно посмотрел по сторонам, только теперь осознавая, что произошло. И не ясно теперь, к добру ли моё чудесное спасение, или лучше бы умер мгновенно, от клыков зверя. Я знаю, что в такие времена делали с ведьмами, и не очень горю желанием испытать это на себе. Надо было что-то придумать, и мой мозг, натренированный вечно искать выход, нашёл его и в этот раз. Я незаметно вынул из кармана зажигалку, и обратился к Вильяму.
– Я в самом деле не хочу умереть так глупо и бессмысленно, так что прошу, не делайте поспешных выводов. Просто наблюдайте. Вот это называется зажигалкой, а теперь смотри.
Чиркнув, я вытянул перед собой руку, где весело плясал огонек. Люди шарахнулись в сторону, даже Вильям отступил на шаг, но, слава Богу, никто не бросился рубить меня в капусту.
– Поверь, никакого волшебства здесь нет. Там, откуда я пришел, у каждого в кармане есть такая штука. Намного удобнее кресала, или чем вы там все ещё пользуетесь? Я подойду, и дам её тебе, сам попробуй.